Распределение студентов, участвовавших в программах обмена, в чел.

Логично было бы ожидать, что при серьезной государственной поддержке развития крупных федеральных и исследовательских университетов, студенты, которые проходят обучение в них, будут более активны в программах академической мобильности. Но на практике это предположение не подтвердилось. Например, по участию студентов в программах международной мобильности в Свердловской области вузами-лидерами стали Российский государственный профессионально-педагогический университет (15 человек) и Уральский государственный экономический университет (10 человек). В Тюменской области наибольшую активность в программах международной академической мобильности проявили студенты Тюменского государственного университета (6 человек). Исключением в данном списке стала лишь Челябинская область. Там в программах международного обмена участвовало 14 студентов Национального исследовательского университета (Южно-Уральский государственный университет).

Низкий уровень международной и внутрироссийской академической мобильности студентов связан, на наш взгляд, прежде всего, с объективными причинами, а именно с нехваткой материальных ресурсов, отсутствием проработанной нормативной базы в данной сфере и наработанной практики.

Важно подчеркнуть, что процедура участия как студентов, так и преподавателей в программах академической мобильности носит заявительный характер. Такой подход является общемировым. Программы обмена и сотрудничества реализуются на конкурсной основе. Заявки на участие в них инициативно подаются претендентами из числа студентов, преподавателей и исследователей. Претендент, как правило, должен сам найти информацию о возможных программах на информационных ресурсах университетов или грантодателей. Чаще всего, студенты и преподаватели должны приложить определенные усилия, чтобы их поездка могла состояться.

В исследовании мы постарались оценить, какие ресурсы студенты и преподаватели уральских вузов использовали для реализации своих планов. Опрос позволил выявить, какая доля из них была ориентирована на поддержку вуза в организации академической мобильности и какая часть рассчитывала на свои возможности и внешние источники финансирования. Как видно из данных таблицы 4, примерно равное число студентов (по 36%) использовали как свои личные ресурсы для организации академической мобильности, так и получили поддержку собственной активности в этом направлении со стороны вуза. Положительным моментом, на наш взгляд, является то, что 28% опрошенных, имеющих опыт академической мобильности, использовали для организации своих образовательных и научных проектов в других вузах внешние конкурсные источники – грантовую поддержку отечественных и зарубежных научных фондов (таблица 4).

Таблица 4

Способы организации программ академической мобильности, используемые студентами УрФО, % от числа ответивших

Для участия в программах академической мобильности очень важна не только инициативность и работоспособность преподавателей и студентов, но и их способность ситуативно решать определенные проблемы и быть психологически готовыми к этому. Социально-психологическая готовность к академической мобильности включает в себя личную мотивацию, определенные умения и навыки, коммуникативные компетенции[17], которые, на наш взгляд, помогают преодолевать возникающие трудности, а в некоторых случаях вообще не обращать на них никакого внимания. В нашем исследовании мы задали вопрос имеющим опыт участия в академической мобильности студентам: «С какими трудностями Вы сталкивались, когда участвовали в программах академической мобильности?» Каких-либо проблем не отметили в ходе участия в этих программах 76% респондентов анализируемой группы. Такая цифра свидетельствует о том, что уровень готовности к преодолению возможных барьеров академической мобильности у тех уральских студентов, которые имеют подобный опыт, достаточно высок.

Изменение внешней среды, трансформации российских университетов все больше будут работать на расширение условий для академической мобильности молодежи. Важно понять, готовы ли сами студенты использовать эти возможности. Мы оценили суждения опрошенных студентов вузов УрФО о планах их участия в различных проектах и программах академической мобильности. Более половины студентов заявили о своей готовности включиться в программы студенческого обмена в ближайшем будущем (таблица 5). Хотели бы уехать для обучения в зарубежный вуз 57% респондентов. К внутренней (в рамках страны и макрорегиона) мобильности готовность студентов чуть ниже (55% и 51% соответственно). Около 30% из числа всех опрошенных вообще не готовы принять участие в программах академической мобильности (таблица 5).

Таблица 5

Готовность студентов принять участие в программах студенческого обмена (академической мобильности), % от числа ответивших

Возможно, в этом случае срабатывает стереотип «привлекательности заграницы», и другие российские регионы вызывают в связи с этим меньший интерес у молодежи. Может быть, на мнение студентов влияет отсутствие сложившихся практик внутреннего (в рамках страны и макрорегиона) студенческого обмена. Как правило, практически во всех российских вузах в той или иной степени представлены программы именно международной академической мобильности.

Основными факторами, влияющими на нежелание студентов включаться в любые программы академической мобильности, выступили отсутствие информированности и низкий уровень владения иностранным языком (таблица 6).

Таблица 6

Факторы, влияющие на нежелание студентов принимать участие в программах студенческого обмена, % от числа ответивших

Следует отметить, что проблемы информированности и владения иностранным языком как барьера, препятствующего развитию академической мобильности в нашей стране, являются достаточно распространенными. В частности, подобные проблемы были выявлены и в исследовании Т. Н. Яковлевой в Астраханском государственном университете[18]. Но в нашем исследовании мы получили еще более критичные данные по уровню развитости коммуникативных компетенций студентов. 44% респондентов вузов УрФО заявили о том, что они вообще не владеют каким-либо иностранным языком. В исследовании наших коллег таких студентов было только 27% [19].

Географическая особенность России, а именно ее территориальный масштаб сильно осложняет передвижение исследователей, преподавателей и студентов в другие страны. Расстояния между отдельными субъектами РФ зачастую существенно превышают те, которые представители академического сообщества преодолевают при перемещении из одной страны в другую, например, в пределах ЕС. Кроме того, для России внутренняя академическая мобильность обусловлена культурно-историческими особенностями российского образования и является одним из основных факторов перспективного развития отдельных российских регионов за счет интенсификации сетевых связей образования и реального экономического сектора, активизации сетевого взаимодействия внутри системы.

Мы убеждены, что гибкость, нелинейность российской системы образования состоит в многообразии видов и типов мобильности образовательных общностей внутри макрорегионов – федеральных округов. Наряду с системными изменениями в управлении университетами, для реализации всех видов академической мобильности важны и понимание, и готовность преподавателей вузов к участию в таких проектах.

Ровно половина респондентов (50%) уверены в том, что российские преподаватели сами заинтересованы в международной мобильности; 55% из числа опрошенных положительно охарактеризовали интерес своих коллег к академической мобильности внутри страны или крупного российского макрорегиона. Следует отметить, что позитивный настрой к разным видам академической мобильности имеют практически одни и те же люди (все замеряемые переменные имеют сильную корреляционную связь, Cramer’s V более 0,640). Среди уверенных в том, что члены научно-педагогического сообщества российских вузов заинтересованы в международной мобильности, 86% респондентов утвердительно охарактеризовали и интерес последних к мобильности внутри страны или своего макрорегиона. Из этой же группы преподавателей уральских вузов 81% уверены в том, что их вуз заинтересован в реализации таких программ; 65% из их числа заявили, что у вуза есть для этого все ресурсы.

Наше исследование в УрФО позволило выявить, что уровень понимания заинтересованности вуза в мобильности сотрудников и студентов внутри макрорегиона или страны в целом значительно выше у тех преподавателей, которые лучше информированы о каких-либо программах академической мобильности и своих возможностях по этому направлению в своем вузе. В опросе степень информированности нами была замерена по порядковой шкале, дополнительно позволяющей понять основные источники информации и степень самостоятельного участия респондентов в ее получении. Данные представлены в таблице 7.

Таблица 7

Мнения преподавателей уральских вузов о развитии внутренней мобильности в УрФО, % от числа опрошенных в группах

В профессиональном сообществе уральских университетов в целом мы отмечаем достаточно высокие оценки востребованности в региональных вузах специальных проектов мобильности внутри страны или макрорегиона, заинтересованности в таких программах и перспективности их развития со стороны самих преподавателей.

Анализ субъективных оценок преподавателей уральских вузов относительно перспектив развития внутренней (в рамках страны и макрорегиона) мобильности показал, что профессиональное сообщество в целом разделяется на полярные в суждения и действиях, но неравномерные группы. Конструктивно настроенных респондентов оказалось примерно в два раза больше. К ним относятся те, кто уже имеет опыт в этом направлении или сам готов включаться в какие-то новые практики, а также позитивно оценивает все виды академической мобильности и те ресурсы, которые сегодня есть в системе высшего образования. Вторая группа (практически третья часть всех респондентов) преподавателей менее активна в своих действиях, осторожна в намерениях и еще более критична в суждениях.

Итак, следует отметить, что, несмотря на активно идущие системные преобразования и институциональное стимулирование интернационализации в российских университетах, в вузах Уральского федерального округа, как и в других макрорегионах России, показатели академической мобильности преподавателей, исследователей и студентов остаются достаточно невысокими.

Мобильность основных образовательных общностей находится на критическом уровне. Среди профессорско-преподавательского состава такой опыт имеют только 17% преподавателей, среди уральских студентов доля мобильных студентов еще меньше – лишь 5%. Лучше дела обстоят в крупных региональных центрах, где сосредоточены основные ресурсы и больше различных вузов, где доступнее транспортные маршруты и шире возможности для мобильности.

Академическая мобильность студентов все еще остается уникальным феноменом в российских регионах. С учетом внешней политической ситуации и активного развития дистанционных технологий высшего образования, скорее всего, существенных изменений в количестве мобильных студентов в ближайшее время не произойдет, так как все больше сетевых курсов в режиме онлайн на русском языке будет включаться в образовательные программы всех отечественных вузов, и они вряд ли смогут рассматриваться как подготовительный этап к реальной академической мобильности в силу массовости своего внедрения в учебный процесс.

Несмотря на свою малочисленность, мобильные студенты остаются очень активными и позитивно настроенными. Мы выявили, что в академических программах обмена уральские студенты, имеющие опыт реальной академической мобильности, в равной степени используют практически все возможности, которые сегодня им предоставлены. Наряду с личностными ресурсами, они задействуют как внутренние возможности своих учебных заведений, так и внешние источники финансирования, которые сегодня можно найти в различных фондах.

Готовность к преодолению трудностей среди мобильных студентов достаточно высокая. Материальные, социально-психологические, организационные, коммуникативные проблемы, которые действительно возникают в таких программах, большей частью из них не воспринимаются критически. Как и во многих других аспектах реализации жизненных планов, желание студентов поучаствовать в программах академического обмена в ближайшем будущем достаточно выражено. В зарубежных проектах хотели бы принять участие 57% студентов вузов УрФО, в российских и макрорегиональных − практически каждый второй. Но будут ли такие планы всеми заявившими об этом действительно реализованы?

Несамостоятельность студентов, которая лучше всего проявляется в отсутствии желания искать какую-либо информацию о возможностях академического обмена, а также недостаток материальных ресурсов и плохое знание иностранных языков остаются, по их же собственному мнению, основными барьерами в развитии студенческой академической мобильности.

Преподаватели УрФО лучше, чем студенты, владеют информацией о возможностях академической мобильности и тех программах, которые реализуются в их вузах. Это обусловлено, на наш взгляд, возможностями академического развития и карьерного продвижения, которые находятся в тесной связке с научными достижениями, измеряемыми и оцениваемыми в различных рейтингах и отчетах индивидуальными и коллективными результатами научного труда. Академическая мобильность преподавателей региональных вузов сопряжена с возможностями предоставления международной научной общественности результатов своих исследований и научных разработок. Профессора и доценты, имеющие научные разработки, чаще всего мобильны, мобильные исследователи и преподаватели результативны.

Исследование позволило выявить, что практически двое из трех преподавателей уральских вузов достаточно мобильны в разных контекстах. Они активно включены в публичную сферу, вовлечены в политические, культурные и социальные мероприятия в своих вузах и городах. Именно эти представители профессионально-педагогического сообщества чаще других уже имеют опыт академической мобильности, адекватно оценивают потенциал не только международных, но и российских (а также макрорегиональных) программ и проектов академического обмена.

Хотелось бы еще раз подчеркнуть, что вовлеченность в академическую мобильность совсем не связана с возрастом, гендерной принадлежностью, регионом проживания или педагогическим стажем преподавателей ведущих вузов УрФО. Скорее всего, более мобильны те, кто и в других направлениях проявляет наибольшую активность, в том числе благодаря своим социально-психологическим характеристикам.

Как нам кажется, именно активная часть профессионально-педагогического сообщества и студенчества может рассматриваться в качестве ключевых акторов реализации нелинейной модели высшего образования в российских макрорегионах.

[1] Иконникова Н. К. Профессиональная и гражданская идентичность ученых в зеркале глобальной академической мобильности // Вопросы социальной теории. 2011. Т. 5. С. 319-336.

[2] Другова Е. А., Нужина Н. И., Коряковцева П. А. Международный академический рекрутинг в ведущих российских университетах: текущее состояние и перспективы развития // Университетское управление: практика и анализ. 2016. № 1 (101). С. 32-43.

[3] Заболотная С. Г. Ценностные аспекты академической мобильности студентов медицинского вуза в едином образовательном пространстве // Наука и мир. 2015. Т. 2. №6 (22). С. 39-40.

[4] Рахимова Т. А., Збойкова Н. А. Академическая мобильность и профессиональная иноязычная компетентность студентов технического вуза // Вестник Томского государственного педагогического университета. 2015. №10 (163). С. 104-108.

[5] Матвеева И. Ю. «Библиотрансфер»: проект Челябинского государственного института культуры по организации академического обмена студентами региональных вузов // Вестник культуры и искусств. 2016. №2 (46). С.39-45.

[6] Горелова О. Ю. Межвузовская мобильность преподавателей российских вузов // Вопросы образования. 2016. № 2. С. 229-258.

[7] Открытые данные Министерства образования и науки на 1 октября 2016 г.: сведения о функционировании системы высшего образования. [Электронный ресурс] // Сайт Минобрнауки РФ. URL: https://xn--80abucjiibhv9a.xn--p1ai/%D0%BC%D0%B8%D0%BD%D0%B8%D1%81%D1%82%D0%B5%D1%80%D1%81%D1%82%D0%B2%D0%BE/%D1%81%D1%82%D0%B0%D1%82%D0%B8%D1%81%D1%82%D0%B8%D0%BA%D0%B0/%D0%B8%D0%BD%D1%84%D0%BE%D1%80%D0%BC%D0%B0%D1%86%D0%B8%D1%8F-2016/%D0%B2%D0%BE-2016 (дата обращения 17.08.2017).

[8] Морозова Н. Н. Интеграционные процессы в сфере образовательного пространства // Ученые записки Череповецкого государственного университета. 2016. №1 (5). С. 44-49.

[9] Открытые данные Министерства образования и науки на 1 октября 2016 г.: сведения о функционировании системы высшего образования. [Электронный ресурс]. // Сайт Минобрнауки РФ. URL: https://xn--80abucjiibhv9a.xn--p1ai/%D0%BC%D0%B8%D0%BD%D0%B8%D1%81%D1%82%D0%B5%D1%80%D1%81%D1%82%D0%B2%D0%BE/%D1%81%D1%82%D0%B0%D1%82%D0%B8%D1%81%D1%82%D0%B8%D0%BA%D0%B0/%D0%B8%D0%BD%D1%84%D0%BE%D1%80%D0%BC%D0%B0%D1%86%D0%B8%D1%8F-2016/%D0%B2%D0%BE-2016 (дата обращения 17.08.2017).

[10] См. например: Певная М. В., Калинина А. Н. Академическая мобильность как объект исследований в контексте понимания нелинейности высшего образования в России // Вестник СурГПУ. 2016. № 2. С. 73–81; Везиров Т. Г., Костина Е. А. Организация академической мобильности будущих бакалавров и магистров педагогического образования в условиях информационно-коммуникационной среды вуза // Крымский научный вестник. 2016. №2 (8). С. 41-43; Юшкова Л. А., Неборская В. В. Международное сотрудничество в области высшего образования (на примере российских и немецких университетов) // Мир науки. 2016. Т. 4. №4. С. 34.

[11] Проскура О. В., Герасимчук И. Ю. Понятие мобильности. Виды мобильности. Академическая мобильность // Вестник Челябинского государственного университета. 2014. № 13 (342). Вып. 4. С. 94–98.

[12] Сумма больше 100%, так как респонденты могли выбрать несколько вариантов ответов.

[13] Сайт НИУ ВШЭ [Электронный ресурс]. URL: https://www.hse.ru/studyspravka/distmob. (дата обращения: 21.04.2016).

[14] Приходько Л. В., Гончарук Н. П. Виртуальная академическая мобильность как инструмент развития единого образовательного пространства // Вестник Казанского технологического университета. 2013. №16. Т. 16. С. 60–61.

*В данной таблице представлены результаты ответов на вопрос об информированности и участии респондентов в реальной (классической) академической мобильности.

[15] Анализ стимулов агентов на рынке высшего образования: стратегии, нормы, контракты в академической среде. [Электронный ресурс]. Сайт НИУ ВШЭ. URL: https://www.hse.ru/org/projects/144501784 (дата обращения: 21.07.2017).

[16] Анализ стимулов агентов на рынке высшего образования: стратегии, нормы, контракты в академической среде. [Электронный ресурс]. Сайт НИУ ВШЭ. URL: https://www.hse.ru/org/projects/144501784 (дата обращения: 21.07.2017).

[17] Шагеева Ф. Т., Ерова Д. Р. Социально-психологическая готовность студентов инженерного вуза в контексте академической мобильности // Казанский педагогический журнал. 2016. №.6. С. 48-51.

* Сумма больше 100%, так как респонденты могли выбрать несколько вариантов ответов.

[18] Яковлева Т. Н. Реализация академической мобильности студентов в Астраханском государственном университете // Проблемы и перспективы развития образования в России. 2016. №40. С.122-127.

[19] Яковлева Т. Н. Реализация академической мобильности студентов в Астраханском государственном университете // Проблемы и перспективы развития образования в России. 2016. №40. С.122-127.