Desolate shores, and with its mighty swell
Gluts twice ten thousand Caverns, till the spell
Of Hecate leaves them their old shadowy sound.
Often 'tis in such gentle temper found,
That scarcely will the very smallest shell
Be moved for days from where it sometime fell,
When last the winds of Heaven were unbound.
Oh, ye! who have your eyeballs vexed and tired,
Feast them upon the wideness of the Sea;
Oh ye! whose ears are dinned with uproar rude,
Or fed too much with cloying melody —
Sit ye near some old Cavern's Mouth and brood,
Until ye start, as if the sea nymphs quired!
THE DEVON MAID
(Девонская девушка)
Where be ye going, you Devon maid (куда ты направляешься, девонская девушка; Devon/shire/ ['dev(ə)n(ʃɪə)] — Девон/шир/, графство на юго-западе Англии; maid — /поэт./ дева, девушка; ye /уст., поэт./ = thou, you — ты)?
And what have ye there i' the basket (и что у тебя там в корзине; basket ['bɑ:skɪt] — корзина, корзинка)?
Ye tight little fairy, just fresh from the dairy (ты, ловкая/славная маленькая фея, прямиком: «как раз свежая» из маслодельни; tight — тугой, туго натянутый, туго завязанный; умелый, ловкий, способный: a tight fellow! — хороший парень!; dairy ['deərɪ] — маслодельня, маслобойня; сыроварня),
Will ye give me some cream if I ask it (ты дашь мне немного сливок, если я этого попрошу)?
I love your meads, and I love your flowers (я люблю твои луга, и я люблю твои цветы; mead [mi:d] — /поэт./ луг),
And I love your junkets mainly (и особенно твои творожные пироги; junket ['ʤʌŋkɪt] — сладкий творог с мускатным орехом и сливками; mainly — главным образом, преимущественно, в основном),
But 'hind the door, I love kissing more (но за дверью, я еще больше люблю целоваться/целование; 'hind = behind),
O look not so disdainly (о не гляди столь высокомерно: «презрительно»; disdain [dɪs'deɪn] — презрение, пренебрежение)!
I love your hills, and I love your dales (я люблю твои холмы, и я люблю твои долины; dale — дол, долина),
And I love your flocks a-bleating (и я люблю твои блеющие стада; flock — клок; пучок /шерсти, волос, ваты/; стадо; стая; to bleat [bli:t] — блеять);
But O, on the heather to lie together (но о, на вереске вместе лежать; heather ['heðə] — вереск),
With both our hearts a-beating (со стучащими у обоих сердцами: «с обоими нашими сердцами, которые бьются»)!
I'll put your basket all safe in a nook (я поставлю твою корзину очень осторожно/в полной сохранности в уголок; safe — безопасный; защищенный от опасности; находящийся в безопасности; невредимый; nook [nuk] — укромный уголок, закоулок; глухое, удаленное место),
Your shawl I'll hang up on this willow (твой платок я повешу на эту иву; shawl [ʃɔ:l] — платок, шаль),
And we will sigh in the daisy's eye (и мы будем вздыхать в магариткин глаз),
And kiss on a grass-green pillow (и целоваться на травяной зеленой: «травяно-зеленой» подушке).
Where be ye going, you Devon maid?
And what have ye there i' the basket?
Ye tight little fairy, just fresh from the dairy,
Will ye give me some cream if I ask it?
I love your meads, and I love your flowers,
And I love your junkets mainly,
But 'hind the door, I love kissing more,
O look not so disdainly!
I love your hills, and I love your dales,
And I love your flocks a-bleating;
But O, on the heather to lie together,
With both our hearts a-beating!
I'll put your basket all safe in a nook,
Your shawl I'll hang up on this willow,
And we will sigh in the daisy's eye,
And kiss on a grass-green pillow.
ODE TO PSYCHE
(Ода Психее; Psyche ['saɪkɪ])
O goddess! hear these tuneless numbers, wrung (о богиня! услышь эти эти немелодичные/незвучные стихи, вызванные невольно: «выжатые»; goddess ['gɔdes] — богиня; tune — мелодия; напев; number — число; /уст./ метр, размер; ритм; to wring — крутить, скручивать, выламывать to wring one's hands — заламывать руки; выжимать, жать: to wring grapes — жать виноград)
By sweet enforcement and remembrance dear (милым принуждением и дорогим воспоминанием; enforcement — давление, нажим, принуждение; to enforce [ɪn'fɔ:s], [en-] — принуждать, вынуждать /к чему-либо/, заставлять; навязывать),
And pardon that thy secrets should be sung (и прости, что твои тайны будут пропеты)
Even into thine own soft-conchèd[4] ear (прямо в твое собственное нежное, как раковина, ухо: «нежно-раковинное ухо»; conch — моллюск; раковина моллюска; even — ровный; точно, ровно, как раз; даже; thine [ðaɪn] — твой, принадлежащий тебе):
Surely I dreamt to-day (я, конечно, видел сегодня сон = это мне сегодня приснилось; to dream [dri:m] — видеть сон; мечтать; dreamt [dremt]), or did I see (или я /в самом деле/ видел)
The wingèd Psyche with awaken’d eyes (крылатую Психею пробужденными глазами; wing — крыло; winged [wɪŋd], здесь ['wɪŋɪd] — крылатый; to awaken [ə'weɪk(ə)n] — будить; пробуждаться; просыпаться)?
I wander’d in a forest thoughtlessly (я бродил бездумно в лесу; forest ['fɔrɪst] — лес),
And, on the sudden, fainting with surprise (и вдруг, /чуть не/ лишаясь чувств от неожиданности/удивления; to faint — падать в обморок, терять сознание; surprise [sə'praɪz] — удивление; неожиданность, сюрприз),
Saw two fair creatures (увидел два прекрасные создания[5]; creature ['kri:ʧə] — создание, творение, существо), couched side by side (лежащие друг подле друга; to couch [kauʧ] — /книжн., страд./ лечь, улечься; side — сторона; бок)
In deepest grass (в очень глубокой: «глубочайшей» траве), beneath the whisp’ring roof (под шепчущей крышей/шепчущим навесом; to whisper — шептать; roof [ru:f] — крыша, кровля)
Of leaves and trembled blossoms (листьев и трепещущих: «колышимых» цветов; to tremble — дрожать; трепетать; blossom ['blɔsəm] — цвет, цветение /о плодовых деревьях/; цветок /в период цветения плодовых деревьев/), where there ran (там, где бежал = протекал; to run — бежать; литься, струиться, течь)
A brooklet, scarce espied (ручеек, едва видный/различимый; brooklet ['bruklɪt] — ручеек, brook — ручей; to espy [ɪs'paɪ] — распознать, заметить, увидеть издали; scarce [skeəs] — недостаточный, скудный; редкий; /поэт./ = scarcely — едва, с трудом):
‘Mid hush’d, cool-rooted flowers, fragrant-eyed (среди притихших, с холодными корнями, цветов, с благоухающими глазками = сердцевинками; to hush [hʌʃ] — водворять тишину; утихомиривать; root — корень; fragrant ['freɪgrənt] — ароматный, благоухающий),
Blue, silver-white, and budded Tyrian (голубых, серебристо-белых и расцветающих пурпурными почками; bud — почка; to bud — давать почки, пускать ростки; Tyrian /purple/ ['tɪrɪən] — тирский пурпур [6]),
They lay calm-breathing on the bedded grass (они лежали, тихо/спокойно = умиротворенно дыша, на ложе травы; to bed — класть в постель; укладывать спать; устраивать ложе; /уст./ делить /супружеское/ ложе);
Their arms embraced, and their pinions too (/при том, что/ их руки были сплетены в объятии, и их крылья тоже = сплетясь в объятии руками и крылами; to embrace [ɪm'breɪs] — обнимать/ся/; pinion ['pɪnjən] — /поэт./ крыло);
Their lips touch’d not, but had not bade adieu (/а/ их губы не соприкасались, но /и/ не расставались: «не прощались»; to bid adieu [ə'd(j)u:] — прощаться: «говорить прощай»; to bid — приветствовать /кого-либо определенными словами/; обращаться с пожеланием /доброго утра, доброго дня и т. п./),
As if disjoined by soft-handed slumber (словно разъединенные нежно-рукой дремой; to disjoin [dɪs'ʤɔɪn] — разъединять; разделять),
And ready still past kisses to outnumber (и все еще готовые /уже/ обмененные поцелуи превзойти числом; still — /все/ еще; до сих пор; to pass — передавать; обмениваться; to outnumber [,aut'nʌmbə] — превосходить числом)
At tender eye-dawn of aurorean love (на нежно-глазом рассвете заревой любви = на смотрящем нежным взором рассвете заревой любви; dawn [dɔ:n] — рассвет, утренняя заря; aurorean — похожий на зарю; Aurora [ɔ:'rɔ:rə] — Аврора /богиня утренней зари у древних римлян/):
The wingèd boy I knew (крылатого мальчика я узнал);
But who wast thou, O happy, happy dove (но кто была ты, о счастливая, счастливая голубка; dove [dʌv] — голубь /чаще всего о маленьких диких голубях/, горлица; thou [ðau] — /уст., поэт./ ты /употреблялось с глаголами в форме на -st, -est/)?
His Psyche true (его верная Психея)!
O latest born (о позже других рожденная) and loveliest vision far (и несомненно самое милое видение; vision ['vɪʒ(ə)n] — зрение; видение, образ; far — далеко; гораздо)
Of all Olympus’ faded hierarchy (из всей поблекшей иерархии Олимпа; Olympus [ə'lɪmpəs]; to fade — вянуть, блекнуть; hierarchy ['hʌɪərɑ:ki])!
Fairer than Phoebe’s sapphire-region’d star (прекраснее, чем светило Фебы в сапфирном круге /ночного неба/; Phoebe ['fi:bɪ] — Феба /богиня Луны/; sapphire ['sæfaɪə] — сапфир; region ['ri:ʤ(ə)n] — пространство, территория; область; to region — служить окружением, окружать /о пространстве/),
Or Vesper, amorous glow-worm of the sky (или Веспер, влюбленный светлячок неба; Vesper ['vespə] — вечерняя звезда; Веспер, Геспер, Венера; glow-worm — жук-светляк; to glow [gləu] — светиться; worm — червь, червяк, гусеница);
Fairer than these (прекраснее, чем они: «эти»), though temple thou hast none (хотя у тебя нет никакого храма),
Nor altar heap’d with flowers (ни алтаря, заваленного цветами; heap — груда, куча; to heap — бросать в кучу, складывать в кучу, нагромождать);
Nor virgin-choir to make delicious moan (ни хора дев, чтобы издавать восхитительное стенание; virgin ['vɜ:ʤɪn] — дева; девственница; choir ['kwaɪə] — /церковный/ хор; delicious [dɪ'lɪʃəs] — восхитительный, прелестный, очаровательный; moan [məun] — стон; /уст. поэт./ оплакивание)
Upon the midnight hours (в полночные часы);
No voice, no lute, no pipe (ни голоса, ни лютни, ни флейты), no incense sweet (ни душистого: «сладостного» фимиама; incense ['ɪnsens] — ладан, фимиам: to burn incense — воскурять фимиам)
From chain-swung censer teeming (изливающегося из кадила, раскачиваемого/помаваемого на цепи; chain — цепь; to swing — качать; раскачивать; censer — кадило; to cense — кадить /во время богослужения в храме/; курить благовониями; to teem — изобиловать, кишеть, быть полным /чего-либо/; лить, выливать /например, расплавленный металл в литейную форму/);
No shrine, no grove (ни места поклонения, ни /священной/ рощи; shrine — рака; гробница, усыпальница; храм; место поклонения, святыня; grove [grəuv] — лесок, роща), no oracle, no heat (ни оракула, ни жара; oracle ['ɔrəkl] — оракул, жрец, предсказатель)
Of pale-mouth’d prophet dreaming (из бледных уст видящего сон пророка; prophet ['prɔfɪt]).
O brightest (о ярчайшая/светлейшая)! though too late for antique vows (хотя слишком поздно для античных/старинных обетов; antique [æn'ti:k] — древний; старинный; античный; vow [vau] — обет, клятва),
Too, too late for the fond believing lyre (слишком, слишком поздно для нежной верующей лиры = для лиры, исполненной нежной/теплой веры; fond [fɔnd] — испытывающий нежные чувства /к кому-либо: fond of smb./; любящий; lyre ['laɪə] — лира),
When holy were the haunted forest boughs (когда святыми/священными были навещаемые /богами/ лесные ветви = когда священной была лесная сень, навещаемая богами; to haunt [hɔ:nt] — часто заезжать, навещать /какое-либо место, людей/; жить, обитать; являться /о привидении/; bough [bau] — ветвь),
Holy the air, the water, and the fire (священными /были/ воздух, вода и огонь);
Yet even in these days so far retir’d (однако даже в эти дни, столь далеко удаленные; to retire [rɪ'taɪə] — уходить, удаляться; уединяться: to retire into the country — уехать в деревню)
From happy pieties (от блаженных священнодействий; piety ['paɪətɪ] — благочестие, набожность), thy lucent fans (твои светящиеся крылья; lucent ['lu:sənt] — /книжн./ светящийся; яркий; прозрачный, просвечивающий; fan — веер, опахало; /поэт./ крыло),
Fluttering among the faint Olympians (порхающие среди поблекших олимпийцев; Olympian [ə'lɪmpɪən]),
I see, and sing, by my own eyes inspir’d (я вижу и пою, вдохновленный моими собственными глазами).
So let me be thy choir (поэтому позволь мне быть твоим хором = воспевающим тебя хором), and make a moan (и издать /жалобный/ стон)
Upon the midnight hours (в полночные часы; upon = on);
Thy voice, thy lute, thy pipe, thy incense sweet (твоим голосом, твоей лютней, твоей флейтой, твоим благоухающим фимиамом)
From swingèd censer teeming (льющимся из раскачиваемого кадила);
Thy shrine, thy grove, thy oracle, thy heat (твоим храмом, твоей рощей, твоим оракулом, твоим жаром)
Of pale-mouth’d prophet dreaming (из бледных уст видящего сон пророка).
Yes, I will be thy priest, and build a fane (да, я буду твоим жрецом и построю святилище; fane — /поэт./ храм)
In some untrodden region of my mind (в каком-либо нехоженном краю моего разума/моей души; untrodden [ʌn'trɔd(ə)n] — непротоптанный, неисхоженный; заброшенный, пустынный; to tread [tred] — ступать; утаптывать; region [['ri:ʤ(ə)n] — пространство, территория; область, край; mind [maɪnd] — ум; разум; душа),
Where branched thoughts, new grown with pleasant pain (где ветвистые мысли, нововыросшие с приятной мукой = со сладкой болью; pain — боль),
Instead of pines shall murmur in the wind (вместо сосен будут шелестеть на ветру; instead [ɪn'sted] — вместо; взамен; to murmur ['mɜ:mə] — производить легкий шум; шелестеть; шептать):
Far, far around shall those dark-cluster’d trees (далеко, далеко вокруг те тёмно скученные деревья; cluster ['klʌstə] — кисть, пучок, гроздь; to cluster — расти вместе, группой /по несколько растений/; собираться, тесниться)
Fledge the wild-ridged mountains steep by steep (оденут, словно перья: «оперят», необузданно заостренные горы — кручу за кручей; to fledge — оперять; ridge — гребень горы; горный хребет; to ridge — бразовывать складки или борозды; топорщиться, вспучиваться; ridged — заостренный, остроконечный, острый; steep — крутой; круча, крутизна, обрыв, откос, склон /горы, холма, утеса/);
And there by zephyrs, streams, and birds, and bees (и там зефирами, потоками, и птицами, и пчелами; zephyr ['zefə] — зефир, легкий ветерок; Zephyr — /уст./ западный ветер; stream — поток, река, ручей),
The moss-lain Dryads shall be lull’d to sleep (скрытые: «уложенные» в мох дриады будут убаюканы ко сну; moss — мох; to lie — покоиться, лежать; быть расположенным; dryad ['draɪæd] — дриада /нимфа, живущая в дереве/; to lull [lʌl] — убаюкивать);
And in the midst of this wide quietness (и посреди этого широкого покоя; quiet ['kwaɪət] — тихий, бесшумный; спокойный, неподвижный)
A rosy sanctuary will I dress (я возведу розовое/светлое святилище; rosy — розовый; ясный, светлый; радужный; sanctuary ['sæŋkʧuərɪ] — святилище /храм, церковь/; алтарь, алтарная часть, святая святых /в церкви/)
With the wreath’d trellis of a working brain (с увитым гирляндами /цветов/ трельяжем деятельного: «работающего» ума; wreath [ri:θ] — венок, гирлянда; trellis ['trelɪs] — решетка, сетка; шпалера; решетка для вьющихся растений, трельяж),
With buds, and bells, and stars without a name (с почками/бутонами, и колокольчиками, и звездочками без имени = с неведомыми бутонами, и колокольчиками, и звездочками),
With all the gardener Fancy e’er could feign (со всем, что садовник Воображение когда-либо мог выдумать; fancy ['fænsɪ] — воображение, фантазия; to feign [feɪn] — притворяться, делать вид, симулировать, создавать ложные представления),
Who breeding flowers, will never breed the same (который, разводя цветы, никогда не вырастит одни и те же/те же самые; to breed [bri:d] — разводить, выращивать):
And there shall be for thee all soft delight (и там будет для тебя вся нежная отрада)
That shadowy thought can win (которую /только/ может обрести затемненная/неясная мысль; shadowy ['ʃædəuɪ] — темный; неясный, смутный; призрачный),
A bright torch (яркий факел), and a casement ope at night (и раскрытое ночью окно; casement ['keɪsmənt] — створный оконный переплет; оконная створка; ope /уст., поэт./ = open),
To let the warm Love in (чтобы впустить теплую Любовь)!
O goddess! hear these tuneless numbers, wrung