(материалы)
1. ВОЛАНД
Faland (нем.) в переводе на русский язык звучит как "дьявол, лукавый, обманщик".Л.Яновская, подчеркивая общность булгаковского героя с мифическим сатаной, писала о том, что загадочный бриллиантовый треугольник на золотом волнадовом портсигаре есть ничто иное, как греческая заглавная буква "дельта" [3.49;201]. Сатана считается предводителем воинства враждебных человечеству бесов - Азазеля, Велиара а др., А.Зеркалов приводил следующий факт: "Само имя "Воланд" есть чуть переиначенное тайное имя Мефистофеля, которое звучит в трагедии "Фауст" всего один раз" [3.13;49]. Связь эта закреплена и эпиграфом к роману "Мастер и Маргарита", сначала выписанным по-немецки: "Ein Teil fon jener Kraft, Die stets das Bose will und stets das Gute schafft", потом переведенным на русский: "... так, кто ж ты, наконец? - Я часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает добро" [1;10]. Источник эпиграфа М.А.Булгаков указал - Гёте, "Фауст". А.Зеркалов дополняет ряд прототипов Воланда менее известными литературными героями: чертом из рассказа Э.По "Не закладывай дьяволу свою голову" (откуда, по мнению исследователя, были заимствованы эпизоды с похищением голов у мертвого Берлиоза и живого Бенгальского). Воланд - "росту был... просто высокого", неоднократно устремлял на Берлиоза пронзительный зеленый глаз. Бездомному в какой-то миг кажется, что трость Воланда превратилась в шпагу, и на шпагу опирается Воланд во время Великого бала у сатаны, когда Маргарита видит, что "кожу на лице Воланда как будто бы навеки сжег загар" [1;250]. Это действительно делает сатану похожим на выходца из теплых южных краев.
2. АЗАЗЕЛЛО
Прототипом Азазелло многие исследователи (Б.Соколов, Г.Макарова, А.Абрашкин) считают демона Азазеля. На этот факт указывает и схожесть имен персонажа мифа и героя романа, а также фраза М.А.Булгакова: "Теперь Азазелло летел в своем настоящем виде, как демон безводной пустыни, демон убийца" [1;373]. В энциклопедии "Мифология" Азазель описан как - "негативный герой в иудаистской мифологии, демоническое существо" [3.30;8]. Упоминание об Азазеле можно встретить в Библии, в главе, описывающей ритуал дня искупления. Считалось, что в этот день необходимо в знак искупления принести две жертвы: одну - Яхве, другую - Азазелю. С этой целью выбирали двух козлов, на которых народ как бы перелагал свои грехи. То животное, которое предназначалось в жертву демону, отпускалось в пустыню, где, по преданию, обитал Азазель [3.30;8]. В "Книге Еноха" Азазель изображен в облике демона-соблазнителя. Согласно тексту книги, ангел предал своего бога и был изгнан с небес. Спустившись на землю, демон пустыни, падший ангел, совратитель человечества, научил мужчин военному и оружейному мастерству, а женщин - блудным искусствам раскрашивания лица и вытравливания плода [3.30;8]. Демон-убийца предстает перед нами в необычайно нелепом и комичном виде - "маленький, но необыкновенно широкоплечий, <...> с торчащим изо рта клыком, безобразящим и без того невиданно мерзкую физиономию. И при этом еще и огненно-рыжий" [1;85], "один глаз с бельмом" [1;114], "прихрамывающий" [1;199]. Ярко-рыжий цвет волос в литературной традиции часто указывает на принадлежность к нечистой силе, недаром ведьм и колдунов чаще всего изображали именно рыжеволосыми. Добавим, что Азазелло к тому же черноглаз, что, как и в случае с Воландом, говорит о демонической сущности героя (Маргарита: "Ведь не каждый же день встречаешься с нечистой силой!" [1;363]). Широкие плечи при маленьком росте зачастую сигнализирует о скрытой недюжинной силе ("твердыми, как поручни автобуса, и столь же холодными пальцами <...> сжал Аннушкино горло" [1;292]) "Мерзкая физиономия" и безобразный клык, бельмо на глазу и хромота, на наш взгляд, приданы образу Азазелло не случайно. Прототип булгаковского демона, Азазель - коварный искуситель и соблазнитель женщин. Видимо, литературному Азазелло, действительно обладающему особым обаянием (недаром Маргарита сначала приняла его за соблазнителя), подобное "умение" в тягость. Поэтому и лицо, и клык, да и весь внешний вид демона должны производить на читателя отталкивающие впечатление. ("принарядившийся Азазелло уже не походил на того разбойника, <...> и поклонился он Маргарите чрезвычайно галантно" [1;249]).По легенде, Азазель безжалостный убийца, изобретатель косметики для женщин и у М.А.Булгакова мы находим тому подтверждение: "надавать администратору по морде, или выставить дядю из дому, или подстрелить кого-нибудь <...> моя прямая специальность, <...> берите крем" [1;255].Кроме волшебного крема, в романе активно используется и другое изобретение рыжего демона - зеркало. Мифический Азазел, кроме всего прочего, создал зеркало, а Азазелло нашел предмету другое применение - оно является дверью в ирреальное "пятое" измерение, через которое нечистая сила и проникает в наш мир ("Прямо из зеркала трюмо вышел <...> и вступил в разговор этот новый" [1;85]).Азазелло является правой рукой Воланда, выполняет его поручения. Именно Азазелло является Маргарите в саду, дает волшебный крем и приводит на бал, а также убивает барона Майгеля и препровождает влюбленных в мир иной с помощью отравленного вина. В отличие от Коровьева и Бегемота образ Азазелло не комичен. Комичный внешний вид, как и в случае с Воландом, свидетельствует о том, что внутренняя сущность героя совершенно противоположна портретной характеристике. На наш взгляд, в Азазелло, как и в Воланде, соединяются черты человека и демона, что придает образу некоторую комичность. К "нечеловеческим" чертам мы отнесем огромную физическую силу, умение перевоплощаться в любое живое существо ("паскудный воробушек припадал на левую лапку, явно кривляясь, хамил, как умел" [1;213]), обостренное зрение и слух ("положил дуло пистолета на плечо, и, не поворачиваясь, выстрелил <...> намеченное очко было пробито" [1;275]), умение читать мысли людей ("как вы могли узнать мои мысли?" [1;223]). Черты "человеческого" придают образу демона-убийцы вальяжность и развязность в разговорах ("развязно сказал: "До ужаса ловко сперли" [1;223]), раздражительность (вспомним, как Азазелло злился, пока Маргарита принимала решение, взять ли крем; как он ворчал на Бегемота и предлагал его пристрелить), безразличие к тому, что его не интересует ("выслушивал с видимой скукой" [1;224]). Азазелло несдержан на язык и говорит то, что думает (в разговоре с Маргаритой, разозлившись, называет героиню "дурой"). Ко всему, за чем наблюдает, относится с иронией и сарказмом ("Везут покойника, а думают только о том, куда девалась его голова!" [1;221], "раз уж заговорил, так уж непременно арестовать!" [1;222]). Главная функция Азазелло в романе связана с насилием (сказывается влияние прототипа) - демон без промедления выбрасывает Степу Лиходеева из Москвы в Ялту, изгоняет из нехорошей квартиры дядю Берлиоза Поплавского, убивает барона Майгеля. М.А.Булгаков, сохраняя основную функцию прототипа Азазелло, дополняет ее - демон не только карает виновных, но и читает им нравоучения по этому поводу "хамить не надо по телефону, лгать не надо по телефону" [1;287], "если еще когда-нибудь поднимешь чужую вещь, в милицию е сдавай, а не за пазуху прячь" [1;293]). Демон описан М.А.Булгаковым как "всегда точный и аккуратный" [1;364] - привыкший за тысячи лет выполнять одну и ту же работу, Азазелло, тем не менее, продолжает исправно выполнять любые поручения Воланда. При этом герой лично наблюдает за процессом, а не удирает с места происшествия, как Бегемот или Коровьев (отравив мастера и его возлюбленную, демон удостоверился в том, что все прошло точно по замыслу, для чего даже перемещается в особняк Маргариты). Азазелло нисколько не смущает то, какого рода "дела" ему приходиться делать. Наоборот, демон говорит, что "оскорбления являются обычной наградой за хорошую работу" [1;365]. Получается, что демон выполняет самую грязную, черновую работу - убийства, избиения. Несмотря на то, что Азазелло, действуя складно, организованно и предельно собранно, исполняет лишь свои прямые обязанности (в отличие от Бегемота и Коровьева-Фагота), и он способен на забавные, комические, "человеческие" поступки: "открыл чемодан, вынул <...> курицу и положил ее на площадку. Затем вытащил две пары белья, какую-то книжку, <...> спихнул все это кроме курицы, пролет лестницы <...> вмиг обглодал ножку и кость засунул в карман трико" [1;200]. Мы считаем, что автор просто пытался скрыть демоническую сущность своего персонажа за маской нелепого чудака. М.А.Булгаков рисует Азазелло как персонажа сурового, замкнутого, сосредоточенного, но при этом еще и по-своему обаятельного. Недаром Маргарита, обращаясь к демону, в порыве чувств искренне восклицает: "Милый, милый Азазелло!" [1;362]. Среди авторских помет, сопровождающих в романе образ Азазелло, преобладают негативно окрашенные - "рыжий разбойник" [1;220], "мерзавец" [1;223], "совершенно бандитская рожа" [1;222]. Однако М.А.Булгаков в конце романа "обеляет" героя и признает, что "ничего страшного в этом человеке не было" [1;362]. Азазелло, выполняя свою "миссию", зачатую действует в одиночку. Лишь однажды его сопровождал Бегемот, который чаще всего действовал в паре с Фаготом. Мы считаем, что в данном факте проявляется чисто "человеческая" черта - замкнутость. Подтверждение нашему выводу мы находим и в том, что демон неприметен, немногословен и, по собственному признанию, не умеет общаться с женщинами ("разговаривать с влюбленными женщинами - слуга покорный" [1;225]). На основании приведенных фактов, мы делаем следующий вывод: в образе Азазелло. М.А.Булгаков в равных пропорциях соединил сущности человеческие и демонические, но реального и "серьезного" в нем больше, чем комического. И комическое, по сути дела, проявляется в Азазелло изредка и исключительно внешне. Демон-убийца словно неохотно носит не им придуманную маску, кривляясь и паясничая лишь изредка и, более того, презирая за подобные поступки Бегемота. В конце романа лунный свет избавляет Азазелло от нелепой маски, и герой предстает перед читателями в своем истинном обличье: "Сбоку всех летел, блистая сталью доспехов, Азазелло. Луна изменила и его лицо. <...>, кривоглазие оказалось фальшивым. Оба глаза Азазелло были одинаковые пустые и черные, а лицо белое и холодное. Теперь Азазелло летел в своем настоящем виде, как демон безводной пустыни, демон-убийца" [1;373]. Отсюда следует вывод: на протяжении всего повествования Азазелло действовал так, как требовала того его истинное демоническое "я", изредка совершая комические поступки, соотносимые с обликом-маской. Азазелло - образ наименее противоречивый. Во всех его действиях легко можно было "прочитать" истинную сущность булгаковского героя.
3. БЕГЕМОТ
Образ кота Бегемота был заимствован из библейской мифологии, также как и образы остальных демонов. Доказательством тому служат аналогичные мифическому персонажу имя и некоторые черты "земного" облика булгаковского героя: "громадный, как боров, черный, как сажа" [1;52].
По демонологической традиции Бегемот - это демон желаний желудка [2.34;20]. На наш взгляд, Бегемот является полной противоположностью Азазелло. "Булгаковский кот - это целый характер: озорной, тщеславный, хвастливый, бесцеремонный и жеманный одновременно" [3.27;300]. В данном определении В.Я.Лакшин выделил все яркие и характерные качества в образе Бегемота, отсутствующие у Азазелло и благодаря которым кота можно назвать комическим персонажем. Бегемот имеет весьма забавную внешность: "кот, громадный, как боров, черный, как сажа или грач, и с отчаянными кавалерийскими усами, <...> тронулся в путь на задних лапах" [1;52], которая лишь в общих чертах соотносится с прототипом. Черный кот - обязательный атрибут нечистой силы, пушистый символ, упоминающийся во всех сказках и легендах. В народе есть несколько поверий, связанных с черным котом. В одном случае, кот - это любимый облик черта, который нечистый принимает, чтобы ближе подобраться к людям и узнать их слабости. В другом - кот является "домашним демоном" ведьмы, своеобразным амулетом, оберегом. Недаром практически у всех ведьм в доме обязательно обитают кошки, считающиеся хранителями дома, предсказывающие появление в доме человека с дурными намерениями. При дьяволе кот играет роль "амулета" - оберегает Воланда от пристального внимания общественности. Бегемот имеет черную окраску - значит, выступает как символ несчастий. И действительно - везде, где бы ни появился кот, случаются неприятности - Иван, занятый преследованием иностранца, попадает в психбольницу, Степа Лиходеев внезапно оказывается в Ялте, Прохор Петрович, председатель Зрелищной комиссии, исчезает, оставляя после себя говорящий костюм, загорается Грибоедов и пр.Бегемот при внешности кота достигает человеческого роста, С прототипом у Бегемота немного общего - имя и невероятное обжорство (в демонологической традиции, Бегемотом называют демона желаний желудка). Недаром кот сметает все съедобное, что попадается на пути: "овладел верхним мандарином в пирамиде и, тут же со шкурой сожравши его, принялся за второй" [1;343], "сунул лапу в хитрое сооружение из шоколадных плиток, выдернул оттуда нижнюю, <...> и проглотил ее вместе с оберткой" [1;344]. Бегемот отчаянный лгун, причем самое интересное во вранье кота то, "что оно - вранье от первого до последнее слова" [1;273]. Булгаковский герой чрезвычайно хвастлив и называет свои слова не иначе как "прочно упакованными силлогизмами" [1;252].Бегемот не сможет смолчать, если при нем в чем-либо обвиняют другого человека и обязательно вставит слово ("Машину зря гоняет казенную! - наябедничал кот") [1;305]. Герой часто разыгрывает из себя ранимого и обиженного, склонен к излишней и показной патетике: "сдаюсь, потому что не могу играть в атмосфере травли со стороны завистников" [1;254], "у меня скорее лапы отсохнут, чем я прикоснусь к чужому!" [1;289]. Гордость и достоинство, которые демонстрирует кот, зачастую показные. Бегемот очень тщеславен: на утверждение мастера о том, что он "не очень-то кот" [1;258], польщенно отвечает: "Приятно, что обратились к коту на "вы" [1;285], развязен и бесцеремонен: "в кресле вальяжно развалился <...> со стопкой водки в одной лапе и <...> маринованным грибом в другой" [1;85]. Ко всему прочему кот еще и большой любитель спиртного: "отрезал кусок ананаса, посолил его, поперчил, съел и после этого от залихватски тяпнул стопку водки, что все зааплодировали" [1;275]. Бегемот делает все напоказ, как шут. Шутовские действия кота невероятно комичны (в самом начале романа кот пытается влезть в трамвай и расплатиться за проезд; собираясь на бал Сатаны, предстает перед всеми в следующем виде: "выпачканный пылью, <...> на шее у него фрачный галстух бантиком, а на груди перламутровый дамский бинокль на ремешке, <...> усы были вызолочены" [1;252]). Кот комично сочетает склонность к философствованию и "интеллигентные" повадки с жуликоватостью и агрессивностью (перед сеансом черной магии Бегемот поражает присутствующих, наливая и выпивая стакан воды из графина; во время сеанса по приказу Коровьева-Фагота отрывает голову конферансье Жоржа Бенгальского, затем водворяет ее на место; Поплавскому, явившемуся в квартиру покойного Берлиоза, герой сообщает, что это он дал телеграмму в Киев, а также проверяет у того документы). Бегемот большой озорник и любитель розыгрышей. Вспомним эпизод из романа, когда кот решил перекрыть рекорд Азазелло по стрельбе и вместо попадания в цель убивает сову и ранит Геллу, хотя, по убеждению Воланда, "он проделал это нарочно. Он стреляет прилично" [1; 276]. Когда была проведена облава на квартиру Воланда, кот разыграл сыщиков, притворившись сначала убитым, а затем внезапно "жульнически выздоровевшим" [1;338].Следует добавить, что Бегемот ко всему прочему был еще и вором. Именно он украл голову Берлиоза из морга так ловко, что пропажу даже не сразу обнаружили. Но при всех перечисленных недостатках, Бегемота отличает невероятная скромность - как правило, при Воланде кот предпочитает умалчивать о том, каких результатов достигает на любимом поприще и оставаться в тени (в пожаре в Грибоедове герой, якобы не виновен и все, что там делал - так это спасал халат и семгу). Среди авторских помет, "сопровождающих" кота, преобладают негативно окрашенные. М.А.Булгаков называет героя "наглым котярой", "мерзавцем", "нахалом". Воланд и его приближенные тоже не стесняются в выражениях, говоря о Бегемоте. Азазелло выказывает по отношению к коту явную антипатию и грозится при необходимости "убить упрямую тварь" [1;254]. Воланд достаточно снисходителен к его поступкам, называя, однако, "подлецом" [1;268] и "мародером" [1;356]. Бегемот на протяжении всего произведения действует в паре с Коровьевым ("...согласился со своим неразлучным спутником Коровьев" [1;346]). Именно эти два персонажа с молчаливого согласия Воланда и поднимают на уши всю Москву. Коровьев и Бегемот - разоблачители лжи, лицемерия, жадности и других человеческих пороков. Они играют свои роли, забавляясь людской глупостью и невежеством. Еще одна особенность. Все, кто способен понять проделки "нечистой силы" (Мастер, Маргарита) или способен хотя бы оценить (Поплавский, "умный дядя Берлиоза"), щадимы ею. Проделки демонов, да и сам визит Воланда в Москву, преследует какую-то определенную, конечно, известную автору цель. И цель эта - разоблачение обманов действительности. С помощью игры Воландовы помощники вскрывают изъяны действительности в их самом существенном плане - нравственном. В полном смысле слова "наказаны" в романе М.А.Булгакова Берлиоз да Майгель как неисправимые. И еще порождение Берлиоза, сгоревший "дом Грибоедова", где собираются люди, чья отдача от их труда ничуть не соответствует обилию благ, - дом, где "все позволено", а также Торгсин у Смоленского рынка. Но предварительно подручные Воланда все-таки доводят до абсурда сам факт существования обоих заведений. Лунный свет срывает с Бегемота маску, изменяя облик персонажа до неузнаваемости. Тот, кто был большим пушистым проказником-котом, как по волшебству перевоплощается в худенького невзрачного юношу и оказывается "демоном-пажом, лучшим шутом, какой существовал когда-либо в мире" [1;373]. Причем шут символизирует собой силы хаоса, хотя в христианской традиции - является символом Христа, страдающего за грехи мира. Настоящей сущностью демона-пажа и обусловлено то детское озорство, которое сквозит во всех проделках Бегемота. Становятся понятным, почему действия кота напоминают поступки ребенка, который знает, что для окружающих людей ничего хорошего из его затеи не выйдет, но все равно шалит. Шалит без злости, без ненависти, без мстительности. Просто потому, что такова его шаловливая натура (когда в Бегемота стреляют из пистолета, кот "отвечает" градом пуль, которые лишь пугают, но не причиняют вреда). Образ Бегемота "разрисован" самыми черными красками. В герое нет ни одной положительной черты, как, скажем, у Азазелло (пытается повлиять на нравственность людей, применяя сначала силу, а затем читая нравоучения). Подводя итоги, можно сказать, что булгаковский кот - образ собирательный и поучительный. На наш взгляд, Бегемот олицетворяет собой все суеверные страхи, пороки и слабости человека
.
КОРОВЬЕВ-ФАГОТ
Из всей свиты Воланда только Коровьев-Фагот имеет несколько прототипов. Г.Макарова и А.Абрашкин считают, что Фагота следует отождествлять с демоном Дагоном - "хлебодаром сатаны, древним семитским божеством, покровителем земледелия, позже богом - подателем пищи, впоследствии - богом бури, богом войны" [3.2;229]. Пример тому - при Воланде Коровьев играет роль казначея (денежный дождь в Варьете) и причастен к доносам, похищению Лиходеева и смерти Берлиоза. Второе имя героя происходит от названия музыкального инструмента "фагот". У Коровьева есть некоторое сходство с фаготом - длинной тонкой трубкой, сложенной втрое: "ростом в сажень, но в плечах узок, худ неимоверно" [1;11]. И.Галинская считает, что имя "Фагот" было связано не столько с музыкальным инструментом, сколько со словом "еретик": "Булгаков соединил в нем два разноязычных слова: русское "фагот" и французское "fagot", а в числе значений французской лексемы "fagot" ("связка веток") она называет такой фразеологизм, как "sentir le fagot" ("отдавать ересью", то есть отдавать костром, связками веток для костра)" [3.11;3]. Л.Яновская считает, что облик Фагота был заимствован М.А.Булгаковым с картины художника А.М.Врубеля "Азраил" или "Шестикрылый Серафим": "Образ темного, никогда не улыбающегося лика <...> тихо пламенел лунно-золотой венец, и звездные блики вспыхивали на оперении. Золотые блики на фиолетовом" [3.51;108]. И если мы сравним облик "Азраила" с Фаготом - "темно-фиолетовым рыцарем с мрачнейшим и никогда не улыбающимся лицом" [1;373], то заметим, что именно у "Шестикрылого Серафима" позаимствовал М.А.Булгаков внешность своего героя. Напарником Бегемота во всех проделках и безобразиях практически всегда бывает Коровьев-Фагот, образ которого во многом схож с образом булгаковского кота.
Внешность у героя, как и у всех членов банды, довольно несуразная, крайне нелепая и комичная: "ростом в сажень, но в плечах узок, худ неимоверно. И физиономия, прошу заметить, глумливая" [1;11], "усишки у него, как куриные перья, глазки маленькие, ироничные и полупьяные, а брючки клетчатые, подтянутые настолько, что видны грязные белые носки" [1;48], "нацепил себе на нос явно ненужное пенсне, в котором одного стекла вовсе не было, а другое треснуло" [1;51].
С момента своего появления в романе и до последней главы, где он превращается в темно-фиолетового рыцаря, Коровьев-Фагот одет удивительно безвкусно, по-клоунски: клетчатая одежда сближает Коровьева с традиционным обликом Арлекина (мотив шутовства).
Характерная деталь облика булгаковского героя - пенсне или монокль с треснувшим стеклом. Обращает на себя внимание и его "треснувший тенор" [1;49], напоминающий дребезжащий звук фагота (в итал. яз. слово "фагот" имеет значение "увалень", "неуклюжий"). В то же время в образе персонажа подчеркнуто "змеиное" начало (длинное гибкое тело, ужасающий свист, мотив "искушения"), которое отчасти обусловливает второе имя (заметим внешнее сходство фагота со змеей). К тому же, Фагот, неожиданно возникая пред Берлиозом из знойного воздуха, тем самым указывает на свою принадлежность к нечистой силе (небывалая для мая жара в момент его появления - один из традиционных признаков приближения черта). Наделяя героя подобной внешностью, М.А.Булгаков подчеркивал наличие в образе Фагота таких черт, как ироничность ("Чтобы убедиться в том, что Достоевский - писатель, неужели же нужно спрашивать у него удостоверение?" [1;348]), склонность к издевке и глумлению над людьми ("ни черта не делают, да и делать ничего не умеют, потому что ничего не смыслят в том, что им поручено" [1;85]), лжи и обману (непонятно зачем надетое треснутое пенсне, нарочно искаженный голос). Если у Бегемота в романе амплуа шута, то у Коровьева - еще и притворщика. Булгаковский персонаж во время пребывания в Москве выдает себя не за того, кем является на самом деле, с головокружительной быстротой придумывая и примеряя на себя новые маски-личины. Коровьев и спившийся бывший регент церковного хора, и "запевала", и явно не нужный Воланду переводчик, и актер в цирке. На самом деле функция Фагота - "избавляться" от всех доказательств присутствия в городе нечистой силы, подчищать следы, по совместительству наказывая людские пороки (заставляет служащих филиала зрелищной комиссии в наказание за очковтирательство беспрерывно петь хором), срывать с людей маски, являя их истинное лицо (информация о Лиходееве, "разоблачение" Семплеярова, предсказание судьбы Сокова). Подобно Бегемоту, Коровьев карает лишь тех, кто заслуживает этого: в сущности, банда Воланда не способна выдумать ничего оригинального - проделки Фагота и кота есть чаще всего лишь доведенные до очевидности и гротеска нелепости самой жизни. Коровьев и Бегемот - разоблачители лжи, лицемерия, жадности и других человеческих пороков. Они играют свои роли, забавляясь людской глупостью и невежеством. Функции Фагота не сводятся к одним только уничтожениям доказательств, наказаниям и разоблачениям. В нужный момент, булгаковский демон оказывает пострадавшим непосредственную помощь (помогает Маргарите в общении с Фридой, ухаживает за мастером, сжигает историю его болезни и вручает героям их документы).
В отличие от кота Бегемота, который в своем шутовском простодушии очень обаятелен и притягателен, Коровьев действительно напоминает ядовитую змею. Фагот притворяется во всем и со всеми, кроме Воланда (вспомним метаморфозы голоса в диалогах и полилогах: в романе со всеми героями "регент" говорит треснувшим, дребезжащим тенором, но Воланду отзывается "очень чистым и звучным голосом" [1;85]). И, подобно змею, выступает в роли искусителя (дает взятку управдому Босому, раздает на представлении в Варьете деньги и дамские туалеты).
Притворство и глумление наполняют все действия Коровьева, а именно его мимику и движения ("кривляясь, <...> замахал руками, словно мельничным крыльями" [1;98]). В образе Фагота, кроме всего прочего, присутствуют и такие черты, как развязность и бесцеремонность ("сказал развязно клетчатый: "Да вы без церемоний!" [1;97]). Обращает на себя внимание речь булгаковского героя, "присыпаемая шуточками и прибауточками" [1;100] - Коровьев, неизвестно зачем, точно копирует просторечную манеру говорить ("ихний помощник" [1;120], "гражданин соврамши" [1;123], "алмаз ты наш небесный, драгоценнейший" [1;120]), умея выражаться грамотно и умно ("Вы судите по костюму? Никогда этого не делайте, <...>, можете ошибиться" [1;342]). В манере Фагота присутствует неприятная особенность говорить о присутствующих при разговоре людях во множественном числе: "Они, они, - запел козлиным голосом Коровьев" [1;85]. Подводя некоторые итоги, можно сказать, что Коровьев в своем амплуа схож с Бегемотом - герой явно играет роль арлекина. Удивительно, что в свите Воланда было два шута. Потому что кривляка-регент, бывший запевала в клетчатом костюме и треснувшем пенсне, говорящий голосом, до противности дребезжащим, наводит на мысль о шуте - тот же наряд, то же поведение. И этот факт становится еще более удивительным, если учитывать, что и Гелла, и Бегемот, и сам Мессир обращаются к Коровьеву не иначе, как рыцарь. Автор органично соединил в образе Фагота черты несовместимые: шута и рыцаря. Образ Фагота, как демона, наделен многими сверхъестественными способностями, доставшимися в "наследство" от прототипа-бога, а именно - способность создавать иллюзии вещей (разоблачение магии в Варьете его рук дело), исцелением болезней ("подул на простреленный палец Геллы и тот зажил" [1;276]), знанием будущего ("Подумаешь, бином Ньютона!" - говорит он о невозможности предсказаний смерти [1;85]). Кроме того (об этом сообщает сцена бала у Сатаны), Коровьев сведущ, так сказать, и в делах загробных - о каждом из гостей знает всю подноготную их земного и потустороннего существования. Булгаковский демон "сопровождается" следующими авторскими комментариями, отражающими, на наш взгляд, сущность героя: "мерзавец", "подлый Коровьев", "надувало Фагот".
И, как и у других членов свиты, "дневной" облик Коровьева разительно отличался от его истинного, "ночного" лица. Лунный свет помог увидеть фиолетового рыцаря сквозь искусно подобранную маску: "На месте того, кто в драной цирковой одежде покинул Воробьевы горы под именем Коровьева-Фагота, теперь скакал, тихо звеня цепью повода, темно-фиолетовый рыцарь с мрачнейшим и никогда не улыбающимся лицом. Он уперся подбородком в грудь, он не глядел на луну, он не интересовался землею под собою, он думал о чем-то своем, летя рядом с Воландом" [1;372].Фиолетовый рыцарь - единственный из всей свиты Воланда, чью историю мы узнаем со слов рассказчика. Ни о Бегемоте, ни об Азазелло мы ничего не знаем, кроме того, что они демоны. Коровьев же, по словам Воланда, в своей "прошлой жизни" явно был человеком: "Рыцарь этот когда-то неудачно пошутил, <...> его каламбур <...>о свете и тьме был не совсем хорош. И рыцарю пришлось после этого пошутить немного больше и дольше, нежели он предполагал" [1;373]. На наш взгляд, цвет костюма рыцаря - фиолетовый - указывает на то, что в прошлой жизни Фагот был человеком. Фиолетовый цвет в литературной традиции тесно связан со смертью и возражением после смерти. Согласно этому, можно сделать вывод - рыцарь умер (в отличие от остальной свиты Воланда, которая, видимо, сразу создана была демонической), после чего и получил место при дьяволе, право на вечную жизнь в "покое" и цвет одежды как напоминание о совершенном грехе. В последней главе и становится ясно, каким образом М.А.Булгаков соединил образе Коровьева черты рыцаря и шута. Возможно, поэтому в романе герой имеет два имени - одно для ипостаси шута, второе - для ипостаси рыцаря. Поэтому образ Фагота неоднозначен и противоречив - трудно заметить лик рыцаря, мелькающей под маской шута и еще труднее заметить в шутке частицу рыцарского ("Моя прелесть!.." - "Я не прелесть!" - "Ох, как жалко!" [1;348]). Образ Фагота, подобно образу Бегемота, несет в себе исключительно отрицательное и, как и Бегемот и Азазелло, связан с предшествующими ему литературными и демоническими персонажами.
5. ГЕЛЛА
Гелла - женщина-вампир, член свиты Воланда. Имя "Гелла" М.А.Булгаков почерпнул из статьи "Чародейство" Энциклопедического словаря Брокгауза и Эфрона, где отмечалось, что на Лесбосе этим именем называли безвременно погибших девушек, после смерти ставших вампирами [3.41;50]. Вампиры - в европейской мифологии ночные существа, питающиеся человеческой кровью. Люди верили, что вампирами становятся самоубийцы и преступники, умершие не своей смертью, а также люди, умершие от укуса вампира. Считалось, что особенно активными вампиры становились в полнолуние, а солнечный свет на них действовал губительно [3.30;51]. Данная характеристика соответствует литературному образу Геллы: "Рама широко распахнулась, но вместо ночной свежести и аромата лип в комнату ворвался запах погреба. Покойница вступила на порог. Римский отчетливо видел пятна плесени на ее груди. И в это время крик петуха долетел из сада... С третьим криком петуха она вылетела вон" [1;158]. Характерные черты поведения вампиров - щелканье зубами и причмокивание Булгаков, возможно, позаимствовал из повести А.К.Толстого "Упырь". Там девушка-вампир поцелуем обращает в вампира своего возлюбленного - отсюда, очевидно, роковой для Варенухи поцелуй Геллы. То, что крик петуха заставил удалиться Геллу и ее подручного Варенуху, полностью соответствует широко распространенной в дохристианской традиции многих народов ассоциации петуха с солнцем - он своим пением возвещает приход рассвета с востока и тогда вся нечисть, в том числе и ожившие мертвецы - вампиры, удаляются на запад, под покровительство дьявола. В древненорманнской и древнегерманской мифологии встречается имя "Гелла" (Гелия, Гель, Хель) - полубелой и получерной богини, обитавшей в преисподней. Имя "Гелла" со временоем стало обозначать собственно ад в смысле местопребывания умерших [3.2;227]. Гелле в романе присущи функции вампира. О том, какова ее сущность, можно понять из сцены ее встречи с Варенухой: "Совершенно нагая девица - рыжая, с горящими фосфорическими глазами. <...> ладони ее еще холоднее, что они холодны ледяным холодом" [1;114-115]. Девушка "целует" Варенуху и тот уподобляется ей - "полнокровный обычно администратор был теперь бледен меловой нездоровой бледностью. <...> отчетливо была видна на полу теневая спинка кресла и его заостренные ножки, но над спинкою на полу не было теневой головы Варенухи, равно как и под ножками не было ног администратора" [1;156-157].Шрам на лице Геллы напоминает о казненной за детоубийство Гретхен В.Гете, которую Фауст видит во время Вальпургиевой ночи. Полностью соответствует широко распространенной в дохристианской традиции то, что крик петуха заставил удалиться Геллу и ее подручного Варенуху, многих народов ассоциации петуха с солнцем - он своим пением возвещает приход рассвета с востока и тогда вся нечисть, в том числе и ожившие мертвецы - вампиры, удаляются на запад, под покровительство дьявола: "С третьим криком петуха она повернулась и вылетела вон" [1;158]. В отличие от остальной свиты Воланда, Гелла принадлежит к вампирам, которые являются низшим разрядом нечистой силы. Как и Абадонна, она отсутствовала в сцене последнего полета и превращения. К тому же Гелле не в кого было превращаться после, в последнем полете, когда ночь разоблачала все обманы, Гелла могла только снова стать мертвой девушкой.С другой стороны, образ Геллы можно рассматривать и как образ ведьмы - рыжие волосы и ярко зеленые глаза в литературной традиции зачастую приписывались ведьмам, также как и полное равнодушие к одежде (по квартире Воланда девушка предпочитала ходить нагой - "в передней появилась совершенно нагая девица" [1;114]).
Кроме того, в облике Геллы отсутствуют наиболее распространенные черты вампиров: острые клыки, появляющиеся при желании укусить, боязнь дневного света (днем девушка свободно перемещалась по квартире Воланда, открывая дверь незадачливым визитерам). В романе Гелла выполняет функцию служанки в квартире (делает уборку, накрывает на стол в сцене ужина при свечах). Мы полагаем, что в образе Геллы были органично соединены черты ведьмы и черты вампира. Образы Абадонны и Геллы в большей степени вместили в себя черты различных прототипов. Их функция - подчеркнуть фантастическую обстановку в произведении.
6. АБАДОННА
Абадонна - демон войны, приближенный Воланда, выступает в качестве предвестника, носителя смерти. Имя Абадонна восходит к древнееврейскому Аваддон. Так зовут ангела Апокалипсиса. Это ветхозаветный падший ангел, возглавивший восстание ангелов против Бога и в наказание сброшенный на землю и обреченный на бессмертие [3.11;105]. Аваддон (с древнееврейского, "погибель", "прекращение бытия"), в иудаистической мифологии олицетворение скрывающей и бесследно уничтожающей ямы могилы и пропасти преисподней; фигура, близкая к ангелу смерти (Малах Га-Мавет). В христианской мифологии Аваддон, называемый по-гречески Аполлион ("губитель", возможно, соотносится с именем Аполлона), ведет против человечества в конце времен карающую рать чудовищной "саранчи" (Апок. 9, 11) [3.2;226]. Г.Макакрова и А.Абрашкин считают, что Абадонну можно сравнить и с Молохом - божеством, почитавшемся в Палестине, Финикии и Карфагене, которому приносились человеческие жертвы, особенно дети [3.2;226]. Однако, по верованиям арабских племен, Азазел приходил к умирающему вторым, а первым был ангел Авадон, вестник смерти, который был знаменит тем, что крылья его были сплошь увешаны... парами человечьих глаз. Авадон являлся людям с закрытыми глазами, и только умирающий встречался демоном взглядом. Авадон смотрел в глаза человеку, и тот читал свой приговор. С Азазелом человек мог встречаться на жизненном пути несколько раз, а с Авадоном единожды. И если находился счастливец, сумевший избежать смерти от руки Азазела после такого свидания, то Авадон дарил человеку пару глаз со своих крыльев, позволяющую видеть все иначе. Это были глаза для души человека. Своим именем персонаж, очевидно, обязан повести писателя и историка Н.А.Полевого "Абадонна" и особенно стихотворению поэта Василия Жуковского "Аббадона" (1815), представляющему собой вольный перевод эпилога поэмы немецкого романтика Фридриха Готлиба Клопштока "Мессиада". Абадонна - демон войны, приближенный Воланда, выступает в качестве предвестника, носителя смерти. На это указывает последняя сцена жизни барона Майгеля: "Абадонна оказался пере