Модель Л. Вальраса исходит из условий совершенной конкуренции, когда ни один потребитель (покупатель), ни отдельный производитель (продавец) не могут непосредственно влиять на рыночные цены.
Задача этой модели - вывести «общие законы действия системы цен при наличии множества рынков».
Серьезную попытку продвинуть концепцию общего экономического равновесия предпринял в 60-х годах Д. Патинкин.
Построенная им модель, изложенная в книге «Деньги, процент и цены», охватывает уже не только рынки товаров, но и рынки труда, денежные рынки, рынки облигаций. Число вводимых переменных в ней пополнено реальными кассовыми остатками в экономической системе.
Модель общего экономического равновесия и концепция Д. Патинкина позволили интерпретировать теорию Дж.М. Кейнса как частный случай неоклассической теории, в котором имеет место неравновесие в функционировании одного или нескольких рынков. В этом случае вынужденная безработица уже не может быть интерпретирована как феномен, свойственный состоянию равновесия при жесткой ставке заработной платы. Она возникает всякий раз вследствие перехода экономической системы в состояние частичного неравенства. Причем классические механизмы конкурентной экономики в данной ситуации оказываются не в состоянии обеспечить немедленное восстановление полной занятости даже при проведении последовательной денежно-кредитной политики. Таково развитие идей Л. Вальраса
Таким образом, равновесные модели подразделяются на модели частичного и общего равновесия. При анализе частичного равновесия предметом исследования являются изолированные индивидуальные рынки. До сих пор мы имели дело с анализом только частичного равновесия. Главной задачей этой главы является анализ общего равновесия, т. е. выявление связей между индивидуальными рынками. В отличие от анализа частичного равновесия при анализе общего равновесия цены и количества определяются на всех рынках одновременно с учетом эффекта обратной связи.
Эффект обратной связи — изменение цен и количества товаров на данном рынке, вызванное аналогичными изменениями на других рынках.
Эффективность по Парето
Оптимальность по Парето — такое состояние системы, при котором значение каждого частного критерия, описывающего состояние системы, не может быть улучшено без ухудшения положения других элементов.
Таким образом, по словам самого Парето: «Всякое изменение, которое никому не приносит убытков, а некоторым людям приносит пользу (по их собственной оценке), является улучшением». Значит, признаётся право на все изменения, которые не приносят никому дополнительного вреда.
Множество состояний системы, оптимальных по Парето, называют «множеством Парето », «множеством альтернатив, оптимальных в смысле Парето», либо «множеством парето-оптимальных альтернатив».
Ситуация, когда достигнута эффективность по Парето — это ситуация, когда все выгоды от обмена исчерпаны.
Эффективность по Парето является одним из центральных понятий для современной экономической науки. На основе этого понятия строятся Первая и Вторая фундаментальные теоремы благосостояния. Одним из приложений Парето-оптимальности является т. н. Парето-распределение ресурсов (трудовых ресурсов и капитала) при международной экономической интеграции, то есть экономическом объединении двух и более государств. Интересно, что Парето-распределение до и после международной экономической интеграции было адекватно математически описано (Далимов Р. Т., 2008). Анализ показал, что добавленная стоимость секторов и доходы трудовых ресурсов движутся противонаправленно в соответствии с хорошо известным уравнением теплопроводности аналогично газу или жидкости в пространстве, что дает возможность применить методику анализа, используемую в физике, в отношении экономических задач по миграции экономических параметров.
Оптимум по Парето гласит, что благосостояние общества достигает максимума, а распределение ресурсов становится оптимальным, если любое изменение этого распределения ухудшает благосостояние хотя бы одного субъекта экономической системы.
Парето-оптимальное состояние рынка — ситуация, когда нельзя улучшить положение любого участника экономического процесса, одновременно не снижая благосостояния как минимум одного из остальных.
Согласно критерию Парето (критерию роста общественного благосостояния), движение в сторону оптимума возможно лишь при таком распределении ресурсов, которое увеличивает благосостояние по крайней мере одного человека, не нанося ущерба никому другому.
В ситуации, оптимальной по Парето, не существует нерационального расходования ресурсов. Оптимальность по Парето предлагает критерий, подсказывающий, имеет ли место в данной конкретной ситуации растрата ресурсов или нет. Но сам по себе этот критерий не говорит нам о том, как следует распределять ресурсы, что справедливо, а что несправедливо.
Проиллюстрируем сказанное графическим примером (см. рис.1).
Рис.1. Граница достижимой полезности.
Из графика, представленного на рис.1 видно, что в точке А все ресурсы общества отдаются лицу Х и его полезность максимальна. В точке В максимизируется полезность лица Y. При перемещении из точки А в точку В имеет место компромисс, когда блага передаются от лица Х к лицу Y. Обе точки А и В эффективны по Парето, так как ни в одной, ни в другой ситуации нельзя улучшить положение одной из сторон, не сделав хуже другой. Они, конечно, несправедливы, но оптимальны по Парето.
Рассмотрим далее точки C, D и E. Точка С не является оптимальной по Парето. Двигаясь в направлении вправо вверх, можно улучшать полезность и лица Х и лица Y.
Основное ограничение концепции оптимальности по Парето состоит в том, что она не дает нам никакого способа проранжировать точки на границе достижимой полезности. Здесь должны применяться иные способы.
Эффективность и оценочные суждения.
Рынки совершенной конкуренции являются эффективными по Парето в части распределения ресурсов. Другими словами, совершенно конкурентные рынки гарантируют, что экономика автоматически достигнет точки на графике достижимой полезности – точки, в которой ничье положение нельзя улучшить без того, чтобы не ухудшить положение кого-то другого. Но означает ли это, что конкурентные, эффективные по Парето распределения являются в известном смысле социально оптимальными? Совпадает ли экономический оптимум[i] с оптимумом социальным? Ответ будет отрицательным – эти оптимумы чаще всего не совпадают.
Каждый член общества может согласиться, например, с тем, что более равномерное распределение дохода предпочтительнее менее равномерного. Таким образом, такие точки, как точка D на рис.1 в целом предпочтительнее точек, соответствующих крайнему неравенству (точек А и В). Но конкурентной экономике ничто не мешает порождать крайне неравномерное распределение дохода. В этом случае распределение ресурсов было бы оптимальным по Парето, но необязательно социально оптимальным в силу того, что общество предпочло бы находиться в некой другой точке на границе достижимой полезности.
Например, в российском обществе имеется довольно значительная дифференциация населения по доходам и собственности. Политические партии левой ориентации предлагают выравнивать существующее неравенство с точки зрения справедливости, под которой понимается более равномерное распределение дохода. Сделать это предлагается за счет введения прогрессивной шкалы налогообложения, социальных трансфертов и выравнивания ставок заработной платы. За основу предлагается взять скандинавский опыт.
Но тогда, возражают правые партии, порождается уравнительность в экономических отношениях, угасают стимулы к эффективному труду (мы уже рассматривали выше, например, работу М.Фридмена «Свобода, равенство и эгалитаризм», «Капитализм и свобода» и др.). Таким образом, формируется конфликт между социальной справедливостью и экономической эффективностью.
При этом эффективным распределением ресурсов в потреблении считается такое, которое нельзя изменить таким образом, чтобы было улучшено благосостояние одних потребителей без ухудшения его у других потребителей. Обратите внимание: речь идет об изменении благосостояния, а не об изменении количества товаров и услуг, которыми потребители владеют. Жители южных районов могут передавать друг другу меховую одежду; при этом количество товаров, которыми они владеют, будет меняться, а благосостояние нет, так как никто из них этой одеждой не пользуется.