Башня Рассвета
Сара Дж. Маас
Переводчики: Алианна Диккерсон, Василиса Соколова, Кира Шайхутдинова, Наталья Ерина, Лиза Белоглазова, Мария Джуга
Редакторы: Алианна Диккерсон
Перевод принадлежит группе https://vk.com/throneofglass_online
Копирование материала строго запрещено. Уважайте чужой труд.
Для Шаола Вэстфола всегда была важна преданность, сила и звание капитана королевской гвардии. Но всё изменилось после того, как стеклянный замок был разрушен, его люди были убиты, а король Адарлана не нанёс ему последний удар, но сломал тело.
Единственный шанс на восстановление ― легендарные целители Торре-Кэсме в Антике ― могущественной империи южного континента. И, учитывая что на родном континенте над Дорином и Аэлиной нависает война, Шаол и Несрин должны убедить правителей Антики союзничать с ними.
Но то, что они найдут там, изменит жизни обоих ― и будет более важно для Эрилеи, чем только можно себе представить.
ЧАСТЬ 1. ГОРОД БОГОВ
1 глава
2 глава, 1 часть // 2 глава, 2 часть
3 глава
4 глава, 1 часть // 4 глава, 2 часть
5 глава, 1 часть // 5 глава, 2 часть
6 глава, 1 часть // 6 глава, 2 часть
7 глава, 1 часть // 7 глава, 2 часть
8 глава, 1 часть // 8 глава, 2 часть // 8 глава, 3 часть
9 глава, 1 часть // 9 глава, 2 часть
10 глава, 1 часть // 10 глава, 2 часть
11 глава, 1 часть // 11 глава, 2 часть
12 глава, 1 часть // 12 глава, 2 часть
13 глава, 1 часть // 13 глава, 2 часть // 13 глава, 3 часть
14 глава, 1 часть // 14 глава, 2 часть // 14 глава, 3 часть
15 глава, 1 часть // 15 глава, 2 часть
16 глава
17 глава
18 глава, 1 часть // 18 глава, 2 часть
19 глава, 1 часть // 19 глава, 2 часть
20 глава, 1 часть // 20 глава, 2 часть
21 глава, 1 часть // 21 глава, 2 часть
22 глава, 1 часть // 22 глава, 2 часть
23 глава, 1 часть // 23 глава, 2 часть
24 глава
25 глава, 1 часть // 25 глава, 2 часть
26 глава, 1 часть // 26 глава, 2 часть
27 глава, 1 часть // 27 глава, 2 часть
28 глава
ЧАСТЬ 2. ГОРЫИ МОРЯ
29 глава, 1 часть // 29 глава, 2 часть // 29 глава, 3 часть
30 глава, 1 часть // 30 глава, 2 часть
31 глава, 1 часть // 31 глава, 2 часть
32 глава, 1 часть // 32 глава, 2 часть
33 глава, 1 часть // 33 глава, 2 часть
34 глава
35 глава, 1 часть // 35 глава, 2 часть
36 глава, 1 часть // 36 глава, 2 часть // 36 глава, 3 часть
37 глава, 1 часть // 37 глава, 2 часть
38 глава, 1 часть // 38 глава, 2 часть // 38 глава, 3 часть
39 глава
40 глава
41 глава, 1 часть // 41 глава, 2 часть
42 глава
43 глава
44 глава, 1 часть // 44 глава, 2 часть // 44 глава, 3 часть
45 глава, 1 часть // 45 глава, 2 часть
46 глава
47 глава
48 глава
49 глава
50 глава
51 глава
52 глава
53 глава, 1 часть // 53 глава, 2 часть
54 глава
55 глава, 1 часть // 55 глава, 2 часть
56 глава
57 глава
58 глава
59 глава
60 глава
61 глава
62 глава, 1 часть // 62 глава, 2 часть
63 глава, 1 часть // 63 глава, 2 часть
64 глава, 1 часть // 64 глава, 2 часть
65 глава, 1 часть // 65 глава, 2 часть
66 глава
67 глава
68 глава
Огненное Сердце
Приятного чтения! ♥
ЧАСТЬ 1. ГОРОД БОГОВ
Глава 1
Шаол Вэстфол, бывший капитан королевской гвардии и, теперь, верный недавно коронованному королю Адарлана, решил, что он не мог выносить одного звука.
Грохота колёс.
В частности, их шум, когда они ехали по доскам корабля, на котором он пробыл последние три недели, путешествуя по штормовым водам. И теперь они прибыли в Антику, а именно — в удивительный дворец Кагана Южного Континента. Колёса грохотали по сверкающему зелёному мраморному полу, выложенному мозаикой.
Ничего не делая, он сидел в инвалидном кресле, которое, как считал он, был и оковами, и единственным способом увидеть мир.
Шаол внимательно рассмотрел большущий дворец, располагающийся на одном из бесчисленных холмов столицы. Каждый материал был добавлен в честь какой-то части могущественной империи кагана: тот идеально отполированный зелёный мрамор, по которому стучали колёса, был добыт из карьеров на юго-западе континента. Красные колоны, похожие на древние деревья, сверху разветвлялись, простираясь над куполообразным потолком — высоко-высоко над просторным приёмным залом. Материал для них добыли с северо-восточных песчаных пустынь.
Мозаики на стенах были собраны мастерами из Тиганы — еще одного из богатых городов кагана на горном южном краю континента. Каждая из них изображала сцену из богатого, дикого, славного прошлого кагана: столетия, проведённые в кочевых племенах на травянистых степях восточных земель континента; появление первого кагана — главнокомандующего, который объединил враждующие племена в сокрушающую силу, которая захватила континент по частям. Обладая хитростью и блестящим стратегическим мышлением, они построили могущественную империю. А затем изображались события трёхвековой давности — различные каганы, которые расширяли империю, распределяли богатство по землям, строили бесчисленные мосты и дороги, чтобы объединить всех, с точностью и ясностью управляли большим континентом.
Возможно, мозаика показывала каким бы мог быть Адарлан — размышлял Шаол, когда между резными колоннами и позолоченными куполами впереди, показался собранный за века Двор. То есть, если бы Адарланом не управлял человек, которого контролировал король-демон, что хотел превратить этот мир в пир для своих чудовищ.
Шаол обернулся, чтобы посмотреть на Несрин, которая везла его инвалидное кресло. Только её тёмные глаза выдавали заинтересованность к богатому дому кагана — они метались к каждому лицу, колоне и окну.
Сегодня они одели лучшую одежду, что только была с собой.
И недавно назначенная форма капитана королевской гвардии выглядела блистательно — в золотисто-малиновых цветах. Где Дорин откопал одну из униформ, которую Шаол когда-то носил с такой гордостью, он понятия не имел.
Сначала стража хотела носить чёрный, просто потому, что это были цвета... Он никогда не чувствовал себя комфортно в иных цветах, кроме красного и золотистого — цветов своего королевства. Но на прислужниках Эравана была чёрная униформа, когда они терроризировали Рафтхол. Когда пытали и убивали их людей.
А затем привязали их трупы на дворцовых воротах.
Он едва замечал стражу Антики, когда они проезжали по городу, как на улицах, так и в этом дворце, стоящих настороже гордо и верно. У них было хорошее вооружение: мечи за спиной и ножи по бокам. Даже сейчас он противился желанию взглянуть туда, где они наверняка будут наблюдать — куда бы он распределил своих людей, когда бы прибыли эмиссары из иностранного королевства.
Несрин встретила его взгляд. Эти чёрные глаза были хладнокровными и внимательными, чёрные волосы до плеч качались с каждым шагом. На прекрасном, гордом лице не мелькала нервозность. Будто ей было всё равно, что они собираются встретиться с одним из самых влиятельных людей в мире — человеком, который смог бы изменить судьбу их родного континента, поглощённого войной, которая, несомненно, вспыхнула между Адарланом и Террасеном.
Шаол посмотрел вперёд, не сказав ни слова. У стен и колон были уши и глаза — предупредила она его.
Только эта мысль не позволила Шаолу возиться с одеждой, которую он с трудом подобрал для сегодняшней встречи: светло-коричневые брюки, коричневые сапоги по колено, белая шёлковая рубашка, в основном скрытая тёмным пиджаком. Камзол выглядел достаточно простым, но его стоимость выдавали прекрасные латунные пряжки и сверкающие золотистые нити, которые украшали высокий воротник и края. На его поясе не висел меч, что было очень непривычно. Отсутствие его веса заставляло Шаола нервничать.
Как и отсутствие веса ног.
Два задания. Здесь у него было два задания и он всё еще не был уверен, что хоть одно будет выполнимым.
«Первое — убедить Кагана и его шесть потенциальных наследников помочь в войне против Эравана. Второе — найти целителей в Торре-Кэсме, которые могли бы найти какой-то способ заставить его ходить вновь » — подумал он, невзирая на отвращение.
Как он возненавидел это слово. Почти также сильно, как и грохот колёс.
Исцелиться.
Даже если это то, что он попросит у легендарных целителей, это слово всё еще раздражало.
Он прогнал мысли из разума, когда Несрин последовала за бесшумной толпой слуг, которые вывели их из доков, сквозь извилистые и пыльные улочки Антики, по всему склону, к куполам и тридцати шести минаретам самого дворца.
Полоски белой ткани — от шёлка до фетра и льна — висели на бесчисленных окнах, фонарях и дверных проёмах.
«Вероятно, из-за смерти какого-то человека, что заключил с ними официальный союз », — пробормотала Несрин.
Ритуалы прощения с погибшими были разнообразными и часто брали своё начало из бесчисленных королевств, которые теперь были под властью кагана. Но белая ткань была древней традицией из веков, когда люди бродили по степям и оставляли своих мёртвых покоится под открытым небом.
Город был угрюмым, когда они шли к дворцу. Люди спешили куда-то в самых различных одеждах, продавцы хотели поскорей продать товар, жрицы следовали к храмам из дерева или камня — у каждого бога был дом в Антике. Несрин восхищённо рассматривала их — они манили всех, кто был на улице. Всё это, даже дворец, уступали в красоте сверкающей, бледного цвета башне, которая расположилась на одном из южных холмов.
Торрэ. Башня, в которой находились лучшие смертные целители в мире. Шаол пытался не слишком долго смотреть на неё сквозь окна кареты, даже если массивное сооружение можно было увидеть почти на каждой улице. Никто из прислуги не упомянул о ней, не указал на башню.
Нет, слуги вообще не говорили, даже когда и заметили траурные ткани, развивающиеся на ветру. Все молчали — как мужчины, так и женщины. Их тёмные волосы были прямыми, каждый носил свободные брюки и лёгкие пиджаки цвета кобальта с окаймленными краями кроваво-красного и бледного золота. Слуги, которым выплачивались деньги, хотя они и были потомками рабом, которые когда-то принадлежали кагану. До тех пор, пока предыдущий каган, дальновидный и умный, не отменил рабство поколение назад. Это было лишь одно из многочисленных улучшений в империи. Каган освободил своих рабов, но те всё равно работали, только уже за плату. Они будут работать здесь, а потом их дети, дети их детей...
Ни один из них не выглядел несчастным или голодным, никто не показывал страха, пока они сопровождали Шаола и Несрин с корабля во дворец. Нынешний каган, казалось, хорошо относился к своим слугам. Он надеялся, что и наследник тоже будет так относиться к ним.
В отличии от Адарлана или Террасена, наследником империи станет тот, кого выберет каган, в независимости от того, кто старше. Чем больше было детей, тем больший выбор. И соперничество среди королевских детей... это были почти кровавые состязания. Все они предназначены для того, чтобы доказать родителям кто самый сильный, мудрый и наиболее подходящий для правления.
Кагану, по закону, требовалось написать кто будет наследником, а затем запечатать в скрытом конверте, на случай, если смерть заберёт его до того, как тот объявит официального наследника. Выбор можно было изменить в любое время, но он был для того, чтобы избежать внутренней войны.
Этот древний каган был мудр. Ни разу за триста лет не было внутренних войн.
Когда Несрин провезла его мимо изящных слуг, которые остановились у двух огромных колон, перед ними показался пышный, богато украшенный тронный зал, где десятки людей собрались вокруг золотого трона, сверкающем в полуденном солнце. Шаол спросил сам себя: какая из этих пяти фигур, стоящих пред троном, будет избрана для управления этой империи?
Единственные звуки — шуршание одежды сорока человек. Шаол посчитал тех, кто заслонил собой вход.
Шуршание одежд, грохот и скрипение колёс. Сегодня утром Несрин смазала их маслом, но недели на море оказали на металл не очень хорошее влияние.
Но он всё равно держал подбородок высоко, сидел ровно.
Несрин остановилась на расстоянии от трона — от стены из пяти детей королевской семьи, которые были в расцвете сил. Защита их императора — вот первая обязанность принца или принцессы. Самый простой способ доказать свою верность. И пять человек перед ними...
Шаол всё еще удерживал нейтральное выражение лица, когда опять посчитал. Всего пять. Но должно быть шесть.
Но он не осматривал зал, ища пропавшего наследника, когда поклонился в пояс.
Он тренировал движение вновь и вновь, на протяжении этой последней недели в море. Сделать такое в кресле было достаточно сложно, но Шаол низко поклонился, уставившись на свои бесполезные ноги и безупречные коричневые сапоги.
Услышав шорох одежды слева от него, понял, что Несрин стала рядом и тоже поклонилась.
«Нужно подождать три вздоха », — говорила Несрин.
Шаол сосредоточился на этих вздохах, чтобы успокоится, чтобы забыть о весе, который лежал на плечах их обоих.
Он когда-то умел быть убийственно спокойным. Долгие годы служил отцу Дорина, выполнял приказы, не подумав дважды. И до этого пережил воспитание своего отца, чьи слова были такими же резкими и болезненными, как и кулаки. Теперь он был настоящим Лордом Аньеля.
Титул лорда перед именем Шаола был издевательством. Издевательством и ложью, которые Дорин отказался убирать, несмотря на протесты.
Лорд Шаол Вэстфол, Правая Рука Короля.
Он ненавидел этот титул. Больше, чем грохот колёс. Больше, чем ноги, которые не чувствовал.
Он был Лордом Ничего. Лордом Нарушителей Клятв. Лордом Лжецов.
И когда Шаол поднял голову и встретил взгляд светловолосого мужчины с загорелой кожей, сидящего на троне, когда губы искривились в маленькой, хитрой улыбке... Шаол задумался, знал ли об этом и каган.
Глава 2, часть 1
Несрин разрывалась на две части.
Первая часть — часть, которая теперь была капитаном королевской гвардии Адарлана, которая дала обет своему королю, что увидит, как человек в инвалидной коляске рядом с ней будет исцелен, которая пообещала, что уговорит человека, сидевшего на троне перед ней, дать им войско, — высоко подняла голову и расправила плечи. Но руки всё еще были близко к красиво украшенному мечу на её бёдрах.
И есть другая её часть.
Часть, которая увидела все эти многочисленные красоты Города Богов, сверкающую башню Торре и гордилась всем этим, проглатывая слёзы. Часть, которую душил запах паприки и имбиря, звала сладость тмина... Глубоко в душе, эта часть Несрин знала, чувствовала в костях, что она дома. Да, она служит Адарлану и умрёт за него, за свою семью, которая еще там, но это место, где когда-то жил её отец и мать, родившаяся в Адарлане... Тут был её народ.
Кожа различных оттенков коричневого, эти сияющие чёрные волосы — её волосы. Глаза оттенка чёрного дерева и каштана, более редкие ореховые и зелёные. Её народ.
Несколько королевств, собранные вместе, но... Здесь не было черноты на улицах. Здесь не было трясущихся от страха брошенных детей. Здесь дети её сестры не чувствовали бы себя чужими. Нежелательными.
Из-за всего этого... несмотря на её расправленные плечи и высоко поднятый подбородок, её колени действительно дрожали.
Несрин не посмела сказать отцу куда и зачем она уходит. Только то, что она уехала по приказу короля Адарлана и не вернётся какое-то время.
Её отец не поверил бы в это. Несрин не верила в это сама.
Рассказы о кагане шептали у кроватей перед сном в зимние ночи, рассказывали легенды о его детях, выпекая хлеб для их пекарни. Сказки на ночь их предков либо убаюкивают, либо держат в глубоком ужасе всю ночь.
Каган был живым мифом. Как одно из тридцати шести божеств, раньше правящих этими землями.
Было много храмов для таких богов в Антике, можно было дать дань уважения различным каганам.
Они назвали этот город Городом Богов для них — и для живого бога, сидящего на троне из слоновой кости, который стоял на золотом помосте.
Как говорилось в легендах, это было чистое золото.
И шесть детей кагана... Несрин могла назвать их всех.
После тщательного исследования, которое провёл Шаол, пока они плыли на корабле, он, несомненно, тоже мог.
В течении нескольких недель она рассказывала бывшему капитану о своей родине, а он поведал ей о королевском дипломатическом этикете. Да, он редко принимал в этом участие, но был свидетелем, слушал короля.
Наблюдал за игрой, в которой он должен был стать главным игроком. С неимоверно высокими ставками.
Они молчали, ожидая пока заговорит каган.
Она старалась не слишком заметно рассматривать дворец, пока они шли. На протяжении многих лет она никогда не ступала сюда, когда посещала Антику. И её отец тоже. И его отец... ни один из её предков. В Городе Богов это был самый святой из храмов. И самый смертоносный из лабиринтов.
Каган не двигался.
Этот трон был новым, более широким, хотя ему насчитывалось более ста лет. Седьмой каган выкинул старый, поскольку его большое тело не вписывалось в него. Он объедался и напивался до отказа, доведя так себя до смерти, утверждает история, но, по крайней мере, ему хватило ума назвать своего Наследника, прежде чем умереть... прямо на этом троне.
Урусу, нынешнему кагану, было не больше шестидесяти, и он в гораздо лучшем состоянии. Хотя его тёмные волосы уже давно покрылись мудрой сединой, шрамы украшали его морщинистую кожу в качестве напоминания о том, что он сражался за этот трон в последние дни жизни своей матери... Его глаза цвета оникса были яркими, как звёзды. Осознанные и всевидящие.
На его седой голове не было короны. Для богов среди смертных не нужны знаки отличия.
Позади него на ветру развевались полоски белого шёлка, привязанные к открытым окнам, напоминая всем, что душа умершего — кто бы то ни был — теперь вернулась к Вечному Синему Небу и Дремлющей Земле. К тем тридцати шести богам, хотя граждане сами выбирали кому поклонятся.
Или к любым другим богам, если их территории были достаточно новыми, чтобы еще не привыкнуть к их богам. Таких территорий должно быть несколько, поскольку за три десятилетия правления, человек, сидящий перед ними, присоединил к своим границам несколько королевств.
Кольца с красивейшими драгоценными камнями, которые символизировали королевства, украшали его пальцы, покрытые шрамами.
Воин в нарядных украшениях.
Эти руки скользнули на колени и скрылись под полосами золотого и синего шёлков. Краситель цвета индиго добывали в пышных землях на западе. Из Балруха, откуда происходила семья Несрин, прежде чем любопытство заставило прадеда уехать на засушливый север.
Фалюки уже давно были торговцами. Простые, хорошие ткани и бытовые специи. Её дядя всё еще торговал всем этим, и, благодаря различным прибыльным инвестициям, стал богатым человеком. Его семья живёт в красивом доме в этом самом городе. Дядя не хотел быть пекарем, в отличии от её отца.
— Не каждый день новый король посылает кого-то такого важного на наши берега, — наконец, сказал каган на их языке, а не на Халха — языке южного континента. — Полагаю, это честь для нас.
Его акцент был таким же, как и у её отца. Но в этом тоне не было ни тепла, ни юмора. Тон человека, который управлял своей жизнью и сражался, чтобы заработать корону. Его брат и сестра оказались больными. Выжившие трое... один отправился в изгнание, а двое других поклялись служить своему брату, потому, что целители Торре сделали их бесплодными.
Шаол склонил голову:
— Моё почтение, мой Великий Каган.
Не Ваше Величество — этот титул был для королев и королей. Нет титула, который бы подходил величественному человеку, сидящему на этом троне. Разве что титул, который носил первый его предок — Великий Каган.
— Ваш, — задумчиво произнёс каган, тёмные глаза скользнули к Несрин. — А кто ваша спутница?
Несрин поборола желание поклониться вновь. Она подумала, что Дорин Хавильярд был противоположностью этого человека. Аэлина Галантия... Несрин задумалась, сколько у молодой королевы общего с каганом. Возможно, она это узнает, если Аэлина будет жить достаточно долго. Если она доберётся до трона.
Несрин оттолкнула эти мысли, когда Шаол посмотрел на неё. Ему сегодня очень тяжело, ведь Шаол не привык сидеть в присутствии таких великих людей.
Несрин чуть склонила голову:
— Я Несрин Фалюк, капитан королевской гвардии Адарлана. Лорд Вэстфол раньше занимал эту должность, но король Дорин назначил его своей правой рукой этим летом.
Она была благодарна, что годы, проведённые в Рафтхоле, научили её не улыбаться и не съеживаться — вообще не проявлять эмоций, даже если её колени дрожали.
Несрин продолжила:
— Моя семья родом отсюда, Великий Каган. Антика всё еще в моей душе. — она положила руку на сердце, на тонкие нити золотисто-красной униформы цветов империи, из-за которой её семья столько страдала. — Быть в Вашем дворце величайшая честь.
Пожалуй, это действительно так.
Если она найдёт время, то навестит свою семью в тихом доме в квартале Рунни.
Губы кагана растянулись в лёгкой улыбке:
— Тогда позвольте приветствовать вас в вашем истинном доме, капитан.
Несрин больше почувствовала, нежели увидела раздражение Шаола. Она не уверена, то ли это из-за упоминания о её родине, то ли из-за нового титула, который перешёл к ней.
Несрин вновь поблагодарила кагана.
Он сказал Шаолу:
— Я предположил, что вы здесь, чтобы побудить меня присоединиться к вашей войне.
— Мы здесь по воле моего короля. — в глазах сверкнула гордость за это слово. — Начать то, что, как мы надеемся, станет новой эрой процветающей торговли и мира.
Одна из детей кагана — молодая женщина с волосами, подобными тёмной ночи, и глазами, похожими на тёмный огонь, — обменялась взглядом с братом слева. Он, возможно, был старше её на года три.
Хасар и Сартак. На них были свободные брюки и вышитые туники, кожаные сапоги до колен. Хасар не была красавицей, но эти глаза... пламя танцующие в них...
Сартак был командиром всадников его отца. Ракинов.
Воздушная кавалерия его народа долго жила на возвышающихся горах Таван: огромные птицы, похожие на орлов, достаточно большие, чтобы уносить скот и лошадей. Без явного разрушительного веса драконов Железнозубых, но быстрые и умные, как лисицы. Идеальный транспорт для легендарных лучников, которые вылетали на них в бой.
Лицо Сартака было торжествующим, широкие плечи расправлены. Мужчина, возможно, чувствовал себя также неловко в этой праздничной одежде, как и Шаол.
Нерин подумала, что его ракин, Кадара, сидел на одном из тридцати шести минаретов дворца, глядя на смущающихся слуг и стражей, нетерпеливо ожидая возвращения своего хозяина.
Если Сартак здесь... тогда они уже знали, что она с Шаолом прибыла. Этот взгляд между Сартаком и Хасарой сказал Несрин достаточно: они, по крайней мере, обсудили что может принести им этот визит.
Взгляд Сартака скользнул к Несрин.
Она молчала. Его коричневая кожа была темнее, чем у других — возможно, из-за переизбытка времени прибывания на солнце, когда он летал в небесах. Его глаза чёрные. Глубокие и не читаемые. Чёрные волосы распущены, только маленькая коса была заплетена у уха. Остальные же волосы рассыпались по его плечам к мускулистой груди. Он насмешливо склонил голову.
Адарлан послал сброд. Покалеченный бывший капитан и нынешний. Возможно, первоначальные слова кагана о чести были скрытым упоминанием о том, что он воспринял это как оскорбление.
Несрин делала вид, что не замечала внимания принца, даже когда чувствовала пристальный взгляд Сартака, как призрачное прикосновение.
— Мы прибыли с подарками от Его Величества, короля Адарлана. — сказал Шаол и обернулся на своей инвалидной коляске, чтобы подозвать слуг.
Королева Георгина и её двор практически опустошили королевскую казну, прежде чем сбежали в горное поместье этой весной. И бывший король забрал оставшуюся часть.
Несрин всё еще помнила грязные проклятие Дорина, когда он обнаружил всего лишь пару золотых монет.
А у Аэлины, как обычно, был план.
Она открыла сундуки в своих комнатах. Украшения подходящие для королевы — Королевы Ассасинов, — сверкнули внутри.
Аэлина сказала Дорину, что у неё пока достаточно средств, когда он начал возражать.
С тех пор Несрин задавалась вопросом, была ли Аэлина рада избавиться от того, что она купила на кровавые деньги. Драгоценности Адарлана, похоже, не поедут в Террасен.
И теперь слуги принесли четыре маленьких сундука — они разделили сокровища на две части, чтобы казалось, что подарков больше, как и предложила Аэлина.
Они открыли крышки, показывая украшения затихшему двору.
Внутри сверкали драгоценные камни, золото и серебро.
— Подарок, — сказал Шаол. Даже сам каган наклонился вперёд, чтобы рассмотреть лучше. — От короля Адарлана, Дорина Хавильярда и Аэлины Галантии, королевы Террасена.
Глаза принцессы Хасар резко метнулись к Шаолу, когда он произнёс второе имя.
Принц Сартак только посмотрел на отца. Старший сын, Аргун, нахмурился.
Аргун — политик среди них. Стройный и высокий, он был учёным. Аргун торговал не монетами и украшениями, а знаниями.
Князь Шпионов — называли они его. В то время, как братья стали лучшими воинами, Аргун оттачивал свой ум и теперь наблюдал за визирями своего отца.
Ожерелья с бриллиантами и рубинами. Браслеты из золота с изумрудами. Серьги, украшенные сапфиром и аметистом. Изящно выкованные кольца с драгоценными камнями, размером с яйцо ласточки. Расчёски и заколки. Кровью завоёванные, кровью купленные.
Самая младшая из детей кагана, изящная благородная женщина, наклонилась ближе всех. Дува. Толстое серебряное кольцо с сапфиром почти непристойного размера украшало её руку, которая лежала на животе. Возможно, она была беременна уже полгода, хотя лёгкое платье цвета пурпура могло исказить это. Наверняка, это её первый ребёнок, результат её брака с принцем, родом из заморской территории на дальнем востоке, южном соседе Доранеллы. Они заметили как взбушевалась их королева Фэ и хотели обеспечить защиту империи.
Наверняка, всех интересовал каган, который значительно расширил свои владения в качестве союзника.
Глава 2, часть 2
Несрин не позволяла себе слишком долго смотреть на эту жизнь, расцветающую под рукой.
Если один из братьев Дувы станет каганом, первая задача нового правителя, после того, как её или его дети появятся на свет, устранить любых других конкурентов на престол. И начать с потомков братьев и сестёр.
Она думала о том, выдержит ли Дува это. Только если будет достаточно мудра, чтобы не полюбить младенца. Только если отец ребёнка сделает всё, что в его силах, чтобы защитить семью.
Каган, наконец, откинулся назад. Его дети резко выпрямились, рука Дувы скользнула на бок.
— Драгоценности, — объяснил Шаол, — сделанные лучшими мастерами Адарлана.
Каган и сам играл с кольцом на руке.
— Если они принадлежали Аэлине Галантие, я не сомневаюсь, что это так и есть.
Тишина повисла в зале. Они ожидали, что у кагана есть шпионы в каждой стране, даже если их разделяет море. Как и ожидали то, что прошлое Аэлины могло поставить под сомнение союзничество.
— Вы не только Правая Рука Адарлана, — продолжил каган, — но и посол Террасена. Не так ли?
— Да, Вы правы. — просто сказал Шаол.
Каган поднялся с трона, дети немедленно отступили, пропуская его.
Самый высокий из них — сильный и, вероятно, вспыльчивый — осмотрел их, оценивая угрозу. Его звали Кашин. Четвёртый ребёнок.
Если Сартак командовал ракинами в небесах, Кашин контролировал армию на суше. В основном, пешие солдаты и несколько верхом на лошадях. Аргун властвовал над визирями и, по слухам, Хасар принадлежал флот.
Кашин красив, но выглядел утомлённым такой ответственностью.
Каган спустился с помоста, его одежды кобальтового цвета зашуршали по полу. И с каждым шагом по зелёному мрамору, Несрин понимала, что этот человек когда-то командовал всем: ракинами в небесах, армией на земле и флотом в океане.
Урус и его старший брат были вынуждены сражаться за свой трон по воле своей матери, которая умирала от ужасной болезни. Даже целители Торре не смогли исцелить её. Сын, который уйдёт живым, стал бы каганом.
У предыдущего кагана была странная симпатия к различным зрелищам. Поэтому, для последней битвы между двумя наследниками, избрали именно великий амфитеатр в центре города. Двери были открыты для всех желающих посмотреть. Люди сидели даже на арках и ступеньках, тысячи толпились на улицах. Ракины и их всадники наблюдали, восседая на столбах.
Битва наследников длилась шесть часов.
Они сражались не только друг против друга, но и против ужасов, подготовленных их матерью: большие кошки выпрыгивали из скрытых клеток под полом, железные копья заряжали во мраке входов.
Отец Несрин был среди той толпы, слушал крики о происходящем от тех, кто сидел на колонах.
Последним ударом послужила не жестокость или ненависть.
Старший брат нынешнего кагана, Орда, был ранен железным копьём. После шестичасового поединка удар сильно поразил его.
И Урус отложил меч. На арене повисла абсолютная тишина. Урус протянул окровавленную руку своему падшему брату, чтобы помочь.
Но Орда бросил скрытый кинжал, намереваясь попасть прямиком в сердце Уруса.
Он промахнулся всего на два дюйма.
И Урус, вытащив из своей груди злосчастный нож, с криком на устах, вонзил его в своего брата.
Он не промахнулся.
Несрин думала о том, что шрам, вероятно, всё еще омрачнял грудь кагана.
Он подошёл к ним, внимательно рассматривая Шаола и драгоценности.
Интересно, плакала ли мать нынешнего кагана за своим падшим сыном, убитого тем, кто станет носить её корону? Или, возможно, она не позволила себе полюбить детей, зная какая участь их ожидает?
Урус, каган Южного континента, возвышался над Несрин на добрых две головы. Но она всё еще не позволяла плечам поникнуть и держала спину ровно.
Он наклонился и подобрал ожерелье с бриллиантами и сапфирами. Оно сверкало, как река на солнце, в его покрытых шрамами руках.
— Мой старший, Аргун, — сказал каган, указав подбородком в его сторону, — недавно сообщил интересную информацию о королеве Аэлине Галантие Ашерир.
Несрин ожидала удара, Шаол просто смотрел на Уруса.
Но в тёмных глазах кагана — как и у Сартака — танцевало пламя, когда он сказал Шаолу:
— Королева в свои девятнадцать лет наводит много шума. Дорин Хавильярд, хотя бы, был обучен править с рождения. Но Аэлина Галантия...
Каган бросил ожерелье в сундук. Грохот был таким громким, будто бы сталь ударилась о камень.
— Полагаю, кто-то считает, что десять лет практики в качестве ассасина — достаточный опыт, чтобы править.
Огненные глаза Хасар почти светились. Лицо Сартака оставалось совершенно безразличным. Возможно, он научился этому у брата, чьи шпионы были достаточно опытными, чтобы узнать о прошлом Аэлины. Сам же Аргун, казалось, изо всех сил старался не показать самодовольную улыбку.
— Мы можем быть разделены Узким морем, — сказал каган Шаолу, чьё лицо оставалось неподвижным, — но даже мы слышали о Селене Сардотин. Вы принесли мне драгоценности, несомненно, из её лично коллекции. Тем не менее, они для меня, хотя моя дочь Дува, — он посмотрел на беременную, милую девушку, — еще не получила свадебного подарка от нового короля или королевы, в то время как каждый правитель отправил их почти полгода назад.
Несрин старалась скрывать свои чувства. Она не смела показывать их здесь. Шаол тоже молчал.
— Но, — продолжил каган, — независимо от подарков, которые вы бросили мне под ноги, как мешки с зерном, я бы предпочёл этому правду. Особенно после того, как Аэлина Галантия разрушила стеклянный замок и убила бывшего короля.
— Если у принца Аргуна есть информация, — сказал Шаол холодно, — возможно, вам и не нужно слышать от нас ничего.
Несрин со всех сил попыталась не съежится.
— Да, — сказал каган. — Но я думаю, что вам захочется услышать кое-что от меня.
Шаол незаинтересованно произнёс:
— О?
Кашин насторожился. Аргун только обменялся взглядами с визирем и растянул губы в змеиной улыбке.
— Вот почему я думаю, что вы пришли именно за этим, лорд Вэстфол, Права Рука короля.
Только чайки, парящие высоко над куполом, осмелились нарушить тишину.
Каган закрыл крышку сундука.
— Вы пришли, чтобы убедить меня присоединиться к вашей войне. Адарлан разрушен, у Террасена нет и надежды. Вряд ли кто-нибудь захочет сражаться за неопытную королеву, которая десять лет купалась в богатстве Рафтхола, покупая эти драгоценности кровавыми деньгами. Ваш список союзников короткий и хрупкий. Силы Герцога Перингтона ничем не отличаются. Другие королевства на вашем континенте разрушены и отделены от вас вражескими армиями. Именно поэтому вы прибыли сюда так быстро, как только ветры могут нести, чтобы просить о помощи. Убедить меня проливать кровь за бесполезное дело.
— Некоторые считают, что это благородное дело, — ответил Шаол.
— Я еще не закончил. — сказал каган и поднял руку.
Шаол замолчал. Сердце Несрин забилось так громко, будто гром в небесах.
— Многие будут спорить, — сказал каган, указывая рукой на визирей, Аргуна и Хасару, — чтобы мы остались вне этой войны. Или станем союзниками с той силой, которая выиграет, и получим выгодную сделку о торговле.
Он махнул рукой на остальных визерей, Сартака, Кашина и Дуву:
— Некоторые скажут, что мы рискуем встретиться с Перингтоном в наших гаванях в один прекрасный день. Что королевства Эйлуэ и Фенхарру снова могут стать богатыми и наполнять нашу казну хорошей прибылью от торговли. Я не сомневаюсь, что вы пообещаете мне, что так и будет. Еще предложите особые сделки и вообще что угодно. Но вы в отчаянии и нет ничего, что бы я не мог забрать, если бы захотел.
Шаол крепко сжал губы, даже когда его карие глаза кипели от злости.
Каган заглянул в последний четвёртый сундук. Драгоценные гребни и кисти, богато украшенные бутылки, изготовленные лучшими стеклодувами Адарлана.
— Я думаю, что это не единственная причина вашего прибытия.
Шаол смутился, но не дрогнул. Несрин заставила сделать себя то же самое.
— Аргун сообщил мне, что ваши травмы новы. Что вы получили их тогда, когда взорвался стеклянный замок. Похоже, королева Террасена не слишком беспокоилась о здоровье своих союзников.
Шаол сжал зубы, мышцы зашевелились на его челюсти, когда все, от наследников до слуг, посмотрели на его ноги.
— Поскольку ваши отношения с Доранеллой сейчас напряжены, также благодаря Аэлине Галантие, я предполагаю, что единственный путь к исцелению — Торре-Кэсме.
Каган пожал плечами:
— Моя любимая жена сильно расстроится, если я откажу человеку дать шанс исцелиться. — императрицу нигде не было видно. — Поэтому я, конечно, разрешаю вам войти в Торре. Согласятся ли целители работать с вами — зависит от них. Даже я не контролирую волю Торре.
Башня Торре. Она была видна с каждого уголка Антики. Возвышалась на вершине самого высокого холма и спускалась к бирюзовому морю — дань Сильбе, богине целителей, которая подарила им такой дар. Из всех богов империи Сильба была королевой.
Шаол выглядел так, будто глотал горячие угли, но милостиво сумел склонить голову:
— Благодарю за Вашу щедрость, Великий Каган.
— Я сообщу им, что завтра вы будете готовы. Если не можете прийти к ним, они придут к вам. Если согласятся.
Шаол сопротивлялся тому, чтобы сжать пальцы в кулаки. Несрин затаила дыхание.
— Я в их распоряжении, — сказал Шаол.
Каган закрыл последний сундук:
— Можете оставить свои подарки, Правая Рука короля и посол Аэлины Галантии. Они сейчас совсем не уместны.
— Почему?
Несрин едва не съежилась вновь. Такой тон против человека, который правил всем здесь, в глазах которого танцевали огни.
Но сейчас в глазах кагана отразилось возмущение и грусть, когда он обменялся взглядами с детьми.
Желудок перевернулся, когда пришло понимание. Белая ткань повсюду не просто так.
Она пересчитала наследников еще раз.
Не шесть.
Пять.
Этот народ не уходил в траур — не так, как они в Адарлане. Даже когда погибал кто-то из королевской семьи. Жизнь продолжалась, мёртвые не были зарыты под землёй и не томились в каменных катакомбах, а лежали под открытым небом в священном заповеднике в далёких степях.
Несрин посмотрела на наследник