Лорен Кейт
Страсть
Падшие – 3
Лорен Кейт «Страсть», 2011
Lauren Kate «Passion», 2011
Любительский перевод
https://notabenoid.com/book/19323
Пролог. Темная лошадка
Луисвиль, Кентуки. 27 ноября 2009
Прозвучал выстрел. Широкие ворота с шумом распахнулась. Стук копыт отзывался эхом вокруг трека, как сильный удар грома.
- И они финишируют!
София Блисс отрегулировала широкий край своей шляпы с перьями. Она была приглушенного сиреневого оттенка, двадцать семь дюймов в диаметре, с шифоновой вуалью опущенной вниз. Достаточно большой, чтобы сделать ее взгляд как у надлежащего энтузиаста скачек, не столь безвкусным, чтобы привлечь неуместное внимание.
Три шляпы были специально заказаны у той же модистки в Хилтон Хэд для скачек. Одна, цвета жёлтого масла, скрывала белоснежную голову Лирики Крисп, сидевшей слева от мисс Софии, и наслаждающейся солёным сандвичем с говядиной. Вторая, цвета зелёной морской пены фетровая шляпа с большим горошком и атласной лентой, венчала черную гриву Вивины Сол, которая выглядела обманчиво скромной с её сложенными на коленях кистями в белоснежных перчатках справа от мисс Софии.
- Славный день для скачек, - сказала Лирика. В свои 136 лет, она была младшей из старейшин Жмаелима. Она вытерла капельки горчицы с уголков своего рта. - Можете ли вы поверить, что это мой первый раз на треке?
- Ччч, - зашипела София. Лирика приняла такой упрек. Сегодня речь пойдёт совсем не о лошадях, это подпольная встреча великих умов. А что, если другие великие умы,
вот так случилось, ещё не нашлись? Они должны быть здесь. На этом совершенно нейтральном месте, упомянутом в письме, запечатанном золотой печатью, которое София получила от неизвестного отправителя. Другие должны быть здесь, чтобы защитить их и если что атаковать всем вместе. В любой момент. Она надеялась на это.
- Хороший день, хорощий спорт,- сухо сказала Вивина. - Жаль,наши лошади в этих простых забегах, как эти кобылки. Разве не так, Софи? Держу пари, благородной Люсинде придёт конец.
- Я сказала, ччч,- София прошептала. - Прикуси свой язык. Повсюду шпионы.
- Ты параноик,- сказала Вивина, копируя звонкий смех Лирики.
- Какая есть, - сказала София.
Там, когда-то на верхушке Жмаелима их было много, 24 старейшины. Кластер из смертных, бессмертных,и нескольких трансвечных, как сама София. Оси знаний, страсти и веры объединенные одной целью: вернуть мир в безгреховное состояние, тот краткий, великолепный момент перед Падением ангелов.Для лучшего или худшего.
Так было написано, ясно как день, в кодексе, который они составили и подписали вместе: Для лучшего или худшего.
Потому что на самом деле, может получится и так, и так.
У каждой из монет всегда две стороны. Орёл и решка. Свет и тьма. Добро и...
Но, тот факт, что другие старейшины были сами не готовы для обоих вариантов не было виной Софии. Так было, однако, ее мучило, когда один за другим они отправляли уведомления о своем уходе. Ваши цели стали слишком темными. Или: стандарты организации упали. Или: Старейшины отклонились слишком далеко от исходного кодекса.Первый шквал писем прибыл, как и ожидалось, в течении недели после инцидента с девушкой Пенниуизер. Они не могли смириться с смертью одного небольшого незначительного ребенка. Один неосторожный момент с кинжалом и вдруг старейшины испугались, все они боялись гнева Чистильщиков.
Трусы.
София не боялась Чистильщиков. Их задание было условно-досрочное освобождение падших, а не праведников. Невзыскательные ангелы такие как Спаркс Роланд и Арриана Альтер. Пока один не дезертировал с Небес, каждый был волен немного колебаться. Отчаянные времена практически подтолкнули к этому. София чуть не получила косоглазия от сердечных писем других Старейшен. Но даже, если бы она захотела вернуть перебежчиков обратно, а она не хотела, то всё равно ничего не смогла бы сделать.
София Блисс - школьный библиотекарь, которая была, когда-то секретарем Жмаелима - сейчас была высшим должностным лицом среди старейшин. Их осталось всего двенадцать. И девятерым из них нельзя доверять.
Так что осталось трое из них, и сегодня здесь, в их огромных пастельных шляпах, они размещали фальшивые ставки на скачках. И ожидали. Это было жалко, до чего они докатились.
Рейс подошел к концу. Громкоговоритель объявил результаты, победителей и шансы для следующей гонки. Обеспеченные люди и пьяницы, все вокруг них ликовали или сильнее вжимались в свои места.
И девушка лет девятнадцати, со светлыми волосами, связанными в хвост, в коричневом плаще, и непроницаемых темных очках, медленно поднималась по алюминиевым ступенькам к Старейшинам.
София застыла. Почему она здесь?
Было почти невозможно сказать, в каком направлении девушка смотрела, и София очень старалась не смотреть на нее. Не то чтобы это имело бы значение, девушка не сможет увидеть ее. Она была слепой. Но потом...
Изгой кивнула один раз Софии. Ах, да, эти глупцы могли видеть горящие души человека. Жизненная сила Софии была тусклой, но ее все равно можно было увидеть.
Девушка села на свободное место перед Старейшинами, сжимая в руках пятидолларовый купон.
- Привет. - Голос Изгоя был монотонным. Она не обернулась.
- Я действительно не знаю, почему ты здесь, - сказала Мисс София. Это был влажный ноябрьский день в штате Кентукки, но на ее лбу вспыхнул блеск пота. - Наше сотрудничество закончилось, когда вашей когорте не удалось получить девушку. Не вижу смысла в горькой болтовне с тем, кто называл себя Филиппом и предал нас. - София наклонилась вперед, ближе к девушке, и поморщилась. - Все знают, Изгоям не стоит доверять...
- Мы здесь не для сотрудничества с Вами, - сказал Изгой, глядя прямо перед собой. - Так было, но сосуд приблизил нас к Люсинде. Мы по-прежнему заинтересованы в 'сотрудничестве' с вами.
- Никто не заботится о вашей организации в эти дни. - На трибуне послышались шаги.
Парень был высоким и стройным, с бритой головой и в пальто, чтобы соответствовать девушке. Его очки были дешевым пластиком, которые продавали в любой аптеке.
Филипп скользнул на место, на открытой трибуне, рядом с Лирикой Крисп. Как и девушка Изгой, он не поворачивался к ним лицом когда говорил.
- Я не удивлен, что нашёл тебя здесь, София. - Он опустил очки на нос, показывая два пустых белых глаза. - Просто разочарован тем, что вы не чувствуете, что можете мне сказать насчёт того, как красиво были приглашены.
Лирика ахнула от ужасной белой пустоты за очками. Даже Вивина потеряла хладнокровие и отпрянула. София почувствовала, как всё внутри сжимается.
Девушка Изгой подняла золотую карту-приглашение, которое выскользнуло из пальцев Софии. - Мы получили это. - Только, на этот раз похоже, что это было написано шрифтом Брайля. София потянулась к нему, чтобы убедиться, но быстрым движением, приглашение исчезло в пальто девушки.
- Слушайте, вы, маленькие мерзавцы. Я представитель Старейшин. Вы работаете на меня...
- Поправка,- сказал Филипп. - Изгои ни на кого не работают, кроме самих себя.
Софья смотрела на его шею, слегка делая вид, что следит за лошадью на трассе. Она всегда считала жутким, впечатление от того, что они могут видеть. Когда все знали, что большинство из них ослепли по щелчку пальцев.
- Позор, ты сослужил плохую службу, схватив её. - Софья почувствовала, что ее голос прозвучал выше, чем надо было. Она следила взглядом за пожилой парой, пересекающей трибуну. - Мы должны были работать вместе, - прошипела она: - охотиться за ней, а вам это не удалось.
- Это не имело бы значения, так или иначе.
- Что это ещё значит?
- Она все равно будет потеряна во времени. Это всегда была ее судьба. И судьба старейшин будет по-прежнему висеть на волоске. Это уже для тебя.
Она хотела сделать ответный выпад на него, хотела его задушить, чтобы эти большие белые глаза выпучились из орбит. Чувствовалось, как обжигал кинжал, через отверстие в сумке из телячьей кожи, которая лежала на её коленях. Если бы у нее только была звездная стрела. София уже собиралась встать с места, когда послышался голос.
- Сядь, пожалуйста, - голос быстро нарастал. - Сейчас нашу встречу можно считать открытой.
Голос. Она сразу поняла, чей он. Спокойствие и сила. Совершенно уничтожающий. Он заставил бы трибуны задрожать.
Неподалеку смертные ничего не заметили, но вся шея Софии затекла и залилась краской. Она прошла через ее тело и перешла в онемение. Это был не обычный страх. Это был сокрушительный, раздражающий желудок ужас. Неужели она осмелится развернуться?
Взгляд краем глаза определил человека в костюме. С тёмными волосами и короткой стрижкой, в шляпе. Лицо, доброе и привлекательное, не было особенно запоминающимся. Гладко выбрит, прямой нос, карие глаза, чувствовалось что-то знакомое. Хотя Мисс София никогда не видела его раньше. И все же она знала, кто он, знала до мозга костей.
- Где Кэм? - Снова прозвучал голос. - Ему было направлено приглашение.
- Наверное, играет Бога внутри Предвестников. Подобно остальным,- вырвалось у Лирики. София пихнула ее.
- Играя Бога, говоришь?
София искала слова, которые смогли бы исправить такую оплошность как эту. - Некоторые другие последовали назад во время за Люсиндой, - сказала она в конце концов. - В том числе два Нефилима. Мы не уверены, как и многие другие.
- Осмелюсь спросить, - голос стал вдруг ледяным,- почему никто из вас не решился пойти за ней?
Софии стало трудно глотать и дышать. Ее наиболее интуитивные движения были низкорослой паникой. - Мы не можем точно, хорошо... Мы еще не имеем возможности.
Девушка Изгой прервала ее. - Изгои находятся в процессе...
- Молчать, - велел голос. - Избавь меня от ваших извинений. Они больше не имеют значения, как и вы то же больше не имеете значения.
Долгое время в этой группе было тихо. Это было ужасно, не знать, как ему угодить. Когда он, наконец, заговорил, его голос был мягче, но не менее смертельным. - Слишком многое под угрозой. Я не могу оставить что-нибудь еще на волю случая.
Пауза.
Затем он мягко продолжил, - Пришло время для меня взять дело в свои руки.
София вздохнула, чтобы скрыть свой ужас. Но она не могла остановить дрожь в ее теле. Его непосредственное участие? Поистине, это было самой страшной перспективой. Она не могла себе представить, как с ним работать.
- Расслабься, вы будете держаться подальше от этого, - сказал он. - Вот и все.
- Но - Слово случайно соскользнуло с губ Софии. Она не могла забрать его обратно. Но все ее десятилетия труда. Все ее планы. Ее планы!
То что было дальше, было длинным, сотрясающем землю ревом.
Он отразился вверх по трибунам, казалось, прошёл по всему ипподрому в долю секунды.
София насторожилась. Шум, казалось, почти вошёл в нее, через ее кожу и вниз, проникая в самую глубину. Она чувствовала, как будто ее сердце разбивают на куски.
Лирика и Вивина и прижались к ней, зажмурившись что есть силы. Даже Изгои задрожали.
Софии показалось, что это звук будет длиться вечно, до самой её смерти, как вдруг, на какое-то мгновение наступила тишина.
На мгновение.
Достаточно времени, чтобы осмотреться и понять, что другие люди на ипподроме ничего не слышат.
Он прошептал ей на ухо, - Твоё время закончилось. Не смей появляться на моём пути.
Внизу, раздался другой выстрел. Широкие ворота с шумом распахнулась еще раз. Только на этот раз стук лошадиных копыт по грязи звучал как практически ничто, как легкий звук опадающей с деревьев листвы.
Перед тем как скаковые лошади пересекли стартовую линию, фигура исчезла, оставив только чёрно-угольный след.
Глава 1. Под Огнем. Москва. Октябрь 15, 1941
Люсинда!
Раздались голоса во мраке.
Вернись! Стой!
Она проигнорировала их, продолжая двигаться дальше.
Эхо ее имени отскакивало от темных стен предвестника, посылая тепло к ее коже (как-то так)
Был ли это голос Даниеля или Кэма? Арианы или Габби? Был ли это Роланд, просящий вернуться сейчас, или это был Майлз?
Голоса стало труднее разобрать, и Люси не смогла понять: Добро это, или Зло.
Друг или враг.
Похоже на то, что их было несложно разделить. Но больше ничего не казалось простым.
Всё, что когда-то было черным или белым сейчас превратилось в серый.
Конечно же, обе стороны сошлись в одном: ее нужно вывести из Предвестника.
Они бы стали утверждать, что для ее же блага.
Ну уж нет!
Не сейчас.
Только не после того, как они разгромили задний дворик ее родителей, как раз после одной из их пыльных схваток.
Она и подумать не могла о лицах ее родителей, без того, чтобы не захотеть отвернуться -- здесь и речи нет о том, чтобы она знала как сбежать.
Кроме того, было слишком поздно.
Ведь Кэм пытался убить ее.
Или то, что он принял за нее.
А Майлз спас ее, но даже это оказалось не просто.
Все что он мог -- только выбросить из головы ее образ, ведь он заботился о ней так сильно!
А Дэниэл? Любил ли он ее? Она не могла точно знать.
В конце концов, когда Изгой подошел к ней, Даниель и остальные уставились на нее так, как будто она им что-то задолжала.
"Ты - наш путь на небеса" - так сказал ей Изгой.
Цена.
Чтобы это могло значить? Еще пару недель назад она и не подозревала, что Изгои существуют.
И, конечно же, они кое-что хотели от нее, хотели достаточно сильно, для того, чтобы можно было вступить за это в схватку с Дэниэлом.
Должно быть это связано с проклятием, тем самым, которое заставляло Люси реинкарнировать с одной жизни в другую.
Но что же, по их мнению, могла сделать Люси?
Был ли ответ скрыт где-то здесь?
У нее свело желудок, когда она бесчувственно провалилась сквозь холодную тень, глубоко во внутрь, в трещину темного Предвестника.
Люси...
Голоса стали исчезать.
Вскоре они превратились в едва различимый шепот.
Казалось, что они сдались.
И так до тех пор, пока
они не стали раздаваться опять все громче и громче.
Громче и яснее.
Люси...
Нет.
Она прикрыла глаза в надежде избавиться от этих звуков.
Люсинда...
Люси...
Люсия...
Люська...
Ей стало холодно, она ощутила себя усталой и совершенно не хотела их слышать.
На этот раз она хотела что бы ее оставили в покое.
Люська! Люська! Люська!
Она почувствовала как по ее ногам что-то ударило.
Что-то очень и очень холодное.
Она стояла на твердой почве.
Она знала, что не упадет больше, хоть и не видела перед собой ничего, кроме одеяла из черноты.
Она посмотрела вниз, на свои кросовки.
И сглотнула.
Они были посажены в снежный покров, который поднимался к ее икрам.
Сырая прохлада, к которой она привыкла — темный туннель, она перемещалась через него, из своего заднего двора, в прошлое — уступала чему-то еще.
Чему-то ветренному и абсолютно холодному.
В первый раз, когда Люси шагнула в Предвестник, ведущий из ее комнаты Береговой линии в Лас Вегас, она была со своими друзьями Шелби и Майлзом.
В конце коридора они встретили барьер: темную теневую занавесь между ними и городом.
Потому, что Майлз был единственным, кто прочитал книгу. Круговыми движениями он стал растягивать Предвестник, пока он не лопнул и темные кусочки тени не разлетелись прочь.
Люси не знала до сих пор, что это был поиск и устранение неисправностей. (извините за фиговый перевод)
В этот раз, не было никакого барьера.
Может быть, потому что она путешевствовала одна через Предвестник
Но дорога наружу была такой легкой.
Почти слишком легкой.
Завеса мрака просто испарилась.
Взрыв холода разорвал ее, сковывая ее колени в ледяной замок.
Ее ребра застыли, и на глазах выступили слезы из-за острых порывов ветра.
Где она?
Люси уже сожалела, что совершила столь поспешный скачек во времени.
Да, ей нужно было бежать, и да, она хотела узнать свое прошлое, что бы спасти ее бывших себя ото всей этой боли, что бы понять какой любовью они с Даниэлем были связаны в ее прошлых жизнях.
Что бы не услышать об этом, а почувствовать это.
Что бы понять и исправить проклятие, насланное на нее и Даниэля.
Но это ей не нравится.
Замороженная, в одиночку, и совершенно не готовая к чему-либо, где бы она не была.
Она видела снежную улицу перед собой и стальное, серое небо над белыми зданиями.
Она слышала какой-то грохот на расстоянии.
Но она не хотела думать о том, что он значил.
- Подожди. - прошептала она Предвестнику.
Тень отдрейфовала примерно на фут от кончиков ее пальцев.
Она попыталась схватить его, но Предвестник ускользнул от нее, двигаясь дальше.
Она прыгнула, и поймала его крошечную влажную часть своими пальцами, но тогда Предвестник в момент разлетелся на мягкие черные части, и упал на снег.
Они увяли, и затем исчезли.
- Замечательно, - пробормотала она.
- И что теперь?
В отдалении, на узкой дороге, изогнутой влево находилось темное пересечение улиц.
На тротуарах сугробами лежал снег, напротив двух длинных белых каменных зданий - банков.
Они были поразительны, Люси ничего подобного ещё не видела, высокие фасад, вырезанный в строки ярких белых дуг и тщательно продуманных столбцов.
Все окна были темными.
Люси решила, что в городе может быть темно.
Свет шел только от одного газового фонаря.
Если там и была луна, то она была скрыта толстым слоем облаков.
Что-то снова прогремело в небе.
Гром?
Люси обвила руки вокруг себя.
Она замерзла.
- Люська!
Женский голос.
Хриплый и скрипучий, как у человека, который потратил всю свою жизнь на лай... (хрень какая-то)
Но голос сильно дрожал.
- Люська, ты идиотка!
Где ты?
Ее голос звучал теперь ближе.
Она разговаривает с Люси? Было еще что-то в ее голосе, что-то странное, что Люси не могла выразить словами.
Когда фигура приблизилась, хромая из-за снежного угла улицы, Люси уставилась на женщину, пытаясь вспомнить ее.
Она была очень маленькой, и немного сгорбленной, на вид ей было лет шестьдесят.
Ее громоздкая одежда казалась слишком большой для ее тела.
Ее волосы были подвернуты под густой черный шарф.
Когда она увидела Люси, ее лицо сморщилось в сложную гримасу.
- Где ты была?
Люси оглянулась.
Она была единственным человеком на улице.
Пожилая женщина говорила с ней.
- Прямо здесь. - услышала она свой голос.
На русском.
Она захлопнула рукой свой рот.
Так вот оно то, что казалось таким странным в голосе старухи: Она говорила на языке, которого Люси никогда не знала!
И все же, Люси не только понимала каждое слово, но и могла говорить на этом же языке.
- Я могла бы убить тебя! - сказала женщина тяжело дыша, бросилась к Люси, и обняла ее.
Для такой хрупкой женщины, ее обьятья были достаточно сильны.
Тепло другого тела, прижавшегося к Люси после стольких холодов, почти заставило ее расплакаться.
Она обняла женщину в ответ.
- Бабушка? - прошептала Люси ей на ухо, откуда-то зная, кто эта женщина.
- Из всех ночей я бросаю работу, что бы найти тебя. - сказала женщина.
- А ты бродишь посреди улицы как лунатик? Ты вообще ходила сегодня работать? Где твоя сестра?
В небе снова послышалось громыхание.
Оно звучало как приближающийся сильный шторм.
Быстро приближающийся.
Люси вздрогнула и покачала головой.
Она не знала.
- Ага, - сказала женщина.
- Сейчас не так безопасно.
Она покосилась на Люси, затем оттолкнула, чтобы получше рассмотреть.
- Боже, что это на тебе?
Люси заерзала, когда бабушка из ее прошлой жизни уставилась на ее джинсы и пробежалась своими узловатыми пальцами по кнопкам на фланелевой рубашке Люси.
Она схватила Люсин короткий, конский хвост.
- Иногда я думаю, что ты,сумасшедшая, как твой отец, царство ему небесное.
- Я просто... - зубы Люси стучали.
- Я не знала, что будет так холодно.
Женщина плюнула на снег, чтобы показать свое неодобрение.
Она сняла пальто.
- Возьми это, пока за тобой смерть на пришла.
Она накинула кофту на плечи Люси, пальцы которой окоченели от холода, и она едва ли могла застегнуть пуговицы сама.
Затем бабушка развязала шарф с шеи, и обернула вокруг головы Люси.
Страшный грохот в небе испугал их обеих.
Сейчас Люси знала, что это не гром.
- Что это? - прошептала она.
Пожилая женщина посмотрела на нее.
- Война, - пробормотала она.
- Ты потеряла свой ум вместе со своей одеждой? Ну.
Мы должны идти.
Они пошли вниз по снежной улице,над грубыми булыжниками и трамвайными путями в них, Люси поняла, что город не был пустым в конце концов.
Несколько автомобилей было припарковано вдоль дороги, но иногда, вниз на затемненных сторонах улицы, она слышала ржание лошадей ожидающих перевозки заказов, их морозное дыхание свёртывающий воздух.
Силуэты тел бегали по крышам.
Внизу аллеи, мужчина в рваном пальто, помогал троим маленьким детям пройти через двери подвала.
В конце узкой улицы, дороги открыты на широкой, обсаженной деревьями проспекте с широким видом на город.
Только автомобили, припаркованные здесь были военные транспортные средства.
Они смотрелись старомодной, почти абсурдно, как реликвии в музей войны: с мягкой крышей джипы с гигантскими крыльями, тонкие кости рулевых колес, и советские серп и молот нарисованные на дверях.
Но кроме Люси и её бабушки, людей на этой улице не было.
Все-кроме ужасного грохота в небе было призрачным, зловеще тихо.
На расстоянии, она могла видеть реки, и далеко, большое здание.
Даже в темноте, она могла разглядеть его строение многоуровневых шпилями и богато луковичные купола, которые, казались знакомым и мифическим в то же время.
Понадобилась минута, что бы понять, а затем, страх пронзил Люси.
Она была в Москве.
И этот город был военной зоной.
Черный дым в сером небе, расстилался над районами города, который уже был разгромлен: слева от огромного Кремля и позади него и наконец вдалеке в правой стороне. На улицах никто не сражался, не было никаких признаков, что вражеские солдаты перешли на территорию города пешком. Только языки пламени захватившие обгорелые дома, поджигающий запах войны повсюду и угроза того, что худшее еще впереди.
Это было самое ужасное, что когда-либо Люси делала в своей жизни или во всех своих жизнях. Ее родители убили бы ее, если бы узнали, где она находилась. Даниэль возможно никогда не зоговорит больше с ней.
С другой стороны: А что если у них даже не будет возможности рассердиться на нее? Она может умереть прямо здесь, в зоне войны.
Почему она это сделала?
Потому что она должна была. Было трудно найти маленький намек на гордость в самый разгар ее паники. Но это должно было быть где-то там.
Она перешла. По своему собственному желанию. В отдаленное место и далекие времена, в прошлое, которое ей необходимо было понять. Это то, чего она хотела. Ею слишком долго помыкали, словно шахматной фигурой.
Но что она предпологала делать сейчас?
Она ускорила шаг и крепче схватилась за руку своей бабушки. Странно, эта женщина понятия не имела через что проходит Люси, не знала даже кто она такая, и все же, то как крепко она сжимала ее, было единственной вещью, которая заставляла Люс двигаться дальше.
- Куда мы идем? - спросила Люс, поскольку бабушка тащила ее вниз на еще одну затемненную улицу. Булыжники заострялись, а дорога стала немощеной и скользкой. Кроссовки Люс промокли от снега, и пальцы ее ног начинали гореть от холода.
- Забрать твою сестру Кристину, - Старуха нахмурилась, - Ту самую, которая работает ночами, роя армейские траншеи своими голыми руками, чтобы ты смогла получить отдых. Помнишь ее?
Там, где они остановились, не было никакого уличного фонаря, освещающего дорогу. Люс моргнула несколько раз, чтобы глаза привыкли. Они стояли перед тем, что было похоже на очень длинную канаву прямо по середине города.
Там было около ста человек. Все были укутаны по уши. Некоторые из них на коленях копали лопатами. Некоторые, копали руками. Некоторые стояли словно замороженные, наблюдая за небом. Несколько солдат везли в тяжелых тележках много земли, камни в тачках и фермерские телеги, чтобы добавить к обломкам баррикады в конце улицы.
Их тела были скрыты под толстыми армейскими шерстяными пальто по колено, но под стальными шлемами, их лица были такими же изможденными, как и у мирных жителей. Люсидна поняла, что они все работали вместе, мужчины в форме, женщины, дети, превращая свой город в крепость, делая все возможное, до последней минуты, стараясь не впускать вражеские танки.
- Кристина, - позвала ее бабушка, с такой же ноткой паники в ее голосе, стирающая любовь, как когда она искала Люси.
Девушка мгновенно появилась перед ними. - Почему вы так долго? -
Высокая и худая, с темными прядями волос, торчащими из под шляпки на ее голове, Кристина была настолько красивой, что у Люс комок в горле застрял. Она сразу же узнала девушку, как свою родную.
Кристина напомнила Люс Веру, сестру из другой жизни. У Люс возможно было сотни сестер. Тысячу. Все бы они проходили через одно и тоже. Сестры и браться, родители и друзья, кого Люс любила, затем теряла. Никто из них не знал, что их ждет. Все они остались оплакивать ее.
Возможно, был какой-то способ изменить это, облегчить это для людей, которые любили ее. Может, это было часть того, что Люс могла бы сделать в своих прошлых жизнях.
Наисильнейший взрыв прогремел на другом конце города. Слишком близко, что земля пошатнулась под ногами Люс, а ее правая барабанная перепонка казалось сейчас лопнет. На углу, воздушные сирены начали отступать.
- Ба, - Кристина взяла за руку свою бабушку. Она почти плакала. - Нацисты, они уже здесь, да?
Немцы. Люс в первый раз перепрыгнула сквозь время и попала прямо во Вторую Мировую войну. - Они нападают на Москву? Ее голос задрожал. - Сегодня вечером? -
- Лучше бы мы остались в городе с остальными, - сказала горько Кристина. - Сейчас уже слишком поздно. -
- И бросить ваших маму с папой и дедом? - Баба покачала головой. - Оставить их одних в могилах? -
- Лучше, чтобы мы присоединились к ним на кладбище? - Кристина плюнула. Она дотянулась до Люс, сжимая ее руку. - Ты знала о нападении? Ты и твой друг кулак? Поэтому ты не пришла на работу сегодня утром? Ты ведь была с ним, не так ли? -
Что ее сестра думает, Люс могла знать? С кем она могла быть?
С кем, если не с Даниэлем?
Конечно. Люська должна была быть рядом с ним прямо сейчас. И даже если ее собственные члены семьи были в замешательстве, что Люська с Люси...
Её грудь сдавило.Сколько должно пройти времени прежде чем она умрёт? Что если Люси найдёт Люську до несчастного случая?
- Люська. -
Ее сестра и бабушка смотрели на нее.
- Что с ней сегодня произошло? - спросила Кристина.
- Пойдем. - Ба нахмурилась. - Вы думаете, Москвичи намеренны держать подвалы открытыми всегда? -
Длинный гул винтов истребителей прозвучал над ними в небе.Достаточно близко, что, когда Люси подняла глаза, темно-крашенная свастика, на нижней стороне крыльев была свежей. Дрожь прошла через нее.Затем еще один взрыв потряс город, и воздух наполнился едким темным дымом.Рядом с ними что-то взорвалось.Еще два мощных взрыва содрогнули землю под их ногами.
На улице творился хаос.Толпа в окопах исчезла, каждый бросился в разброс на десятки узких улиц.Некоторые побежали к станции метро на углу вниз по лестнице, чтобы переждать бомбы под землей;другие исчезли в темных подъездах.
В квартале, Люси мельком увидела бегущего человека: девушка, ее возраста, в красной шляпе и длинном пальто из шерсти.Она повернула голову всего на секунду, прежде чем побежала дальше. Но этого было достаточно для того, чтобы Люси ее узнала. Это была она.
Люська.
Она боролась со свободной рукой Бабы. - Мне очень жаль. Я должна идти. -
Люси глубоко вздохнула и побежала по улице, прямо в дым, к тяжелой бомбардировки.
- Ты с ума сошла? - закричала Кристина. Но она не пошла за ней.
Ноги Люси онемели, когда она пыталась бежать через сугроб из снега на тротуаре.Когда она дошла до угла, где она видела себя прошлую в красной шляпе, она замедлилась.Затем она сделала глоток для дыхания.
Здание, занимавшее половину квартала прямо перед ней, прогнулось внутрь. На белых камнях были полосы тёмной золы. Огонь образовал огромную воронку со стороны дома.
Вместе со взрывом из дома вылетели кучи обломков, в которых было сложно что-либо узнать. Местами снег был красного цвета. Люси отпрянула, но потом она осознала, что красные полосы на снегу - не кровь, а клочья красного шёлка. Это, должно быть, был магазин портного. Несколько плохо обгорелых стеллажей с одеждой были брошены на улице. Манекен лежал на боку в канаве.
Он горел. Люси пришлось прикрыть рот шарфом бабушки, чтобы избежать удушья чадом. Куда бы она не пошла, всюду в снегу было разбитое стекло и камни.
Она должна вернуться обратно, найти бабушку и сестру, которые помогут ей добраться до укрытия, но она не могла. Ода должна была найти Люську. Она никогда не приближалась настолько к одному из своих прошлых "я". Люська может помочь ей понять, почему жизненное время Люси было разным. Почему Кэм выстрелил в её отражение звёздной стрелой, думая, что это была она, и сказал Даниэлю: "Это был лучший конец для неё." Лучший конец чем что?
Она медленно оборачивалась вокруг, пытаясь разглядеть красную шляпу в темноте.
Там.
Девочка бежала вниз по направлению к реке. Люси тоже начала бежать.
Они бежали в абсолютно одинаковом темпе. Когда Люси упала от звука взрыва, Люська также упала - это было странное, сверхъестественное отражение движения самой Люси. И когда они достигли берега реки и стало видно город, Люська замерла в точно таком же положении, как это сделала Люси.
В пятьдесяти ярдах перед Люс, ее зеркальное отображение начало рыдать.
Такая огромная часть Москвы горела. Столько домов были сравнены с землёй. Люси пыталась осознать глубину всю глубину случившегося и вникнуть в то, сколько ещё жизней были разрушены по всему городу сегодня ночью, но всё это было для неё слишком отдалённым и недостижимым, как что-то, о чём она прочитала в исторической книге.
Девушка опять двигалась. Даже когда Люси бежала так быстро, она не смогла бы поймать её, если бы захотела. Они бежали вокруг огромных кратеров, вырезанных в дороге, что была вымощена булыжниками. Она бежали мимо зданий, от которых исходил ужасающий шум и треск, создаваемый огнём, когда тот поглощал новую жертву. Они бежали мимо раздавленных, перевёрнутых военных грузовиков, с боков которых свисало почерневшее оружие.
Затем Люська свернула вниз по улице налево и Люси не смогла её больше видеть.
Адреналин бурлил внутри, заставляя ноги двигаться. Люси бросилась вперёд, ноги ступали тяжелее и быстрее по заснеженной улице. Так быстро люди могли бежать только тогда, когда было доведены до отчаяния. Когда что-то большее, чем они сами, подталкивало их.
Люська могла бежать только к одному.
- Люська...
Его голос.
Где он был? На секунду, Люс забыла о прежней себе, забыла о русской девушке, чья жизнь была в смертельной опасности, забыла, что этот Даниэль был не ее Даниэль, но все же...
Конечно это был он.
Он никогда не умирал. Он всегда был там. Он всегда принадлежал ей, а она ему. Всё что она хотела это найти его рукиукраться в их объятиях.Он будет знать что ей нужно делать: он будет способен ей помочь. Почему она сомневалась в нём раньше?
Она бежала, её тянуло туда, где звучал его голос. Но она нигде не могда найти взглядом Даниэля. Или Люську. На расстоянии одного квартала от реки Люси остановилась на пустом перекрёстке.
Она ощущала свое удушливое дыхание в замёрзших лёгких. Холодная, трепещущая боль просачивалась глубоко в её уши и ледяные уколы, будто иголки, вонзались в её ноги так, что стоять было невозможно.
Но какой дорогой ей следует идти?
Перед ней простиралась пустошь, заполненная булыжниками и отгороженная от улицы строительными лесами и железным забором. Но даже в темноте Люси могла сказать, что это разрушение было старым, а не чем-то, что было уничтожено бомбой воздушных рейдов.
Оно не выглядело чем-то большим, чем просто уродливый, заброшенный водосточный колодец. Она не знала, почему всё ещё стояла перед ним. Она остановилась, когда бежала за голосом Даниэля...
Перед тем, как она схватилась за забор, она моргнула и увидела, как промелькнуло что-то блестящее.
Церковь. Величественная белая церковь заполняла эту зияющую впадину. Огромный триптих мраморных арок на переднем фасаде. Пять золотых шпилей, что тянулись высоко в небо. А внутри ряды деревянных, покрытых воском скамеек, которые тянулись так далеко, сколько она могла увидеть. Алтарь на вершине белоснежной лестницы. И все стены и высокие сводчатые потолки покрыты великолепными, богато украшенными фресками. Ангелы были повсюду.
Церковь Христа Спасителя.
Откуда Люси это знала? Почему всеми фибрами своей души чувствовала, что это заброшенное, никому не нужное место когда-то было величественной белой церковью?
Потому что она была там мгновение назад. Она видела чьи-то ещё отпечатки рук, которые остались на пепле, что покрывал металл: Люська также здесь остановилась, посмотрела на руины церкви и что-то почувствовала.
Люси схватилась за ограду, моргнула ещё раз и увидела себя - или Люську - как девушку.
Она сидела на одной из скамеек в белом платье с корсетом. Играл орган. Привлекательный, статный мужчина, что сидел слева от неё, должно быть, был её отцом, а женщина рядом с ним - матерью. Там была бабушка, которую Люси только встретила, и Кристина. Они обе выглядели моложе, лучше обеспеченными. Люси вспомнила, как бабушка рассказывала, что её родители были мертвы. Но они выглядели такими живыми!
Казалось, что они знают всех, приветствуют каждую семью, что проходила мимо их скамьи. Люси изучала прошлую "себя" наблюдая, как её отец пожимал руку молодому блондину, который очень хорошо выглядел. Молодой человек наклонился через скамью и улыбнулся её. У него были самые красивые фиалковые глаза.
Она снова моргнула, и видение исчезло. Пустошь снова была немногим больше, чем просто место, заваленное булыжниками. Ей было холодно. И одиноко. Ещё одна бомба упала за рекой, и шок от этого заставил Люси упасть на колени. Она закрыла лицо руками...
Пока она не услышала, как кто тихо плачет. Она подняла голову и прищурилась в глубоком мраке руин она увидела его.
-Даниэль, - прошептала она. Он выглядел точно так же. Почти излучающий свет, даже в холодной, замораживающей до костей темноте. Светлые волосы, которые она никогда не устала бы перебирать и гладить своими пальцами, фиалково-серые глаза, которые, казалось, были созданы специально для того, чтобы встречаться с её глазами.
Это серьёзное лицо, высокие скулы, эти губы. Её сердце оглушительно билось, и ей пришлось ещё крепче сжать железный забор, чтобы не броситься к нему.
Потому что он не был один.
Он был с Люськой. Утешая её, поглаживая её щёку и стирая поцелуями её слёзы. Они обнимали друг друга руками, а головы соприкасались в поцелую, который никогда не закончится. Они потерялись в своих объятьях настолько, что, казалось, не чувствовали и не замечали, как улица сотрясалась от новых и новых взрывов.Они выглядели так, как будто остались одни в этом мире.
Не было растояния между их телами. Было слишком темно, чтобы видеть где один из них заканчивается и начинается другой.
Люсинда опустилась на ноги и поползла вперед, перемещаясь от одной груды щебня в темноте к следующей, стремясь быть ближе к нему.
- Я думала что никогда тебя не найду,- Люси слышала как говорит её прошлое.
- Мы всегда будем находить друг друга,- ответил Даниель. поднимаясь с земли и прижимая её ближе. - Всегда. -
- Эй,вы двое! - Голос крикнул из дверей в соседнее здание. - Вы идете? -
Через площадь от пустыря, небольшая группа людей была загнана в крепкое каменное здание одним парнем, лицо которого Люс не могла разглядеть. Там были Люська c Даниэлем. Это должно быть был их план, укрыться от бомб вместе.
- Да, - отозвалась Люська в ответ. Она посмотрела на Даниэля.
- Давай с ними