Серио П. Русский язык и советский политический дискурс: анализ номинализаций




П. Серио начинает свое исследование как историческое, показывая, какое воздействие оказал на русский язык "советский способ оперирования с языком" на протяжении десятилетий советского строя.

Он задает вопрос, что получилось в русском языке — новый язык? Новый "подъязык"? Новый "стиль"? Нет, — гласит ответ П. Серио. — То, что образовалось в русском языке должно быть названо особым термином — "дискурс". Стоит разъяснить это явление: дискурс — это первоначально особое использование языка, в данном случае русского, для выражения особой ментальности, в данном случае также особой идеологии; особое использование влечет активизацию некоторых черт языка и, в конечном счете, особую грамматику и особые правила лексики. И, как мы увидим дальше, в конечном счете в свою очередь создает особый "ментальный мир".

Дискурс советской идеологии хрущевской и брежневской поры получил во Франции среди знающих русский язык наименование "деревянный язык" (во Франции бытует также выражение "gueule de bois", явно сходное с упомянутым, но применимое обычно к тому, что человек ощущает у себя во рту при "крутом похмелье":).

 

Автор ставит своей задачей "читать строки", а не "читать между строк": дискурс — это прежде всего тексты. П. Серио анализирует вплоть до мельчайших деталей два — "основополагающих" для названной эпохи — текста: Никиты Сергеевича Хрущева "Отчет Центрального Комитета Коммунистической Партии Советского Союза XXII съезду КПСС" (1961 г.) и Леонид Ильич Брежнев "Отчетный доклад Центрального Комитета КПСС XXIII съезду Коммунистической Партии Советского Союза" (1966 г.). В результате анализа выясняются две яркие особенности советского политического дискурса этой эпохи — так называемая "номинализация" и так называемое "сочинение" (т.е. сочинительные связи между простыми частями сложного предложения).

Номинализация — переход части речи в разряд существительного, возможно, с добавлением или удалением суффикса; процесс образования абстрактного существительного от глагола. Это само по себе явление не новое, это одна из общих тенденций языкового союза, в который входит русский язык. Но в советском политическом дискурсе эта тенденция приобретает до крайности гипертрофированные масштабы и преломляется особым образом.

Вот типичный пример (из доклада Брежнева, по книге "Ленинским курсом", М.: Изд. Политич. литер., 1973, с. 313):

"Главным источником роста производительности труда должно быть повышение технического уровня производства на основе развития и внедрения новой техники и прогрессивных технологических процессов, широкого применения комплексной механизации и автоматизации, а также углубление специализации и улучшение производственного кооперирования предприятий ".

Семантическим итогом таких бесчисленных номинализаций, т.е. замены личных форм глаголов их производными на -ание, -ение, -ация и т.п. является исчезновение субъекта, агенса того, о чем говорится. Все процессы приобретают безличный облик.

Сочинение — другая особенность советского политического дискурса. Оно приобретает две основные формы — либо соединяются посредством союза "и" два понятия (или большее их число), которые в обычной русской речи, т.е. за пределами данного "дискурса", синонимами не являются: например, "партия", "народ" — результат "партия и народ". Либо, при другой форме сочинения, союз "и" вообще устраняется и логические отношения между соединенными понятиями вообще приобретают форму, не поддающуюся интерпретации: например, "партия, весь советский народ"; "комсомольцы, вся советская молодежь".

Результатом этой процедуры оказывается следующий семантический парадокс: огромное количество понятий в конечном счете оказывается как бы синонимами друг друга, чем и навевается идея об их действительном соотношении в "жизни", о чем-то вроде их "тождественности".

П. Серио приводит такой список сочиненных понятий — иллюстрация парадокса [Seriot 1985, 95]: партия = народ = ЦК = правительство = государство = коммунисты = советские люди = рабочий класс = все народы Советского Союза = каждый советский человек = революция = наш съезд = рабочие = колхозники = беспартийные = рабочие совхозов = специалисты сельского хозяйства =… и т.д. (мы пропускаем часть списка)… = народы всех братских республик Советского Союза = общество = инженеры = техники = конструкторы = ученые = колхозное крестьянство = крестьяне = делегаты XXII съезда = народы других стран = все человечество = трудящиеся всех стран = весь социалистический лагерь = социализм = массы = миллионы.

Точно такое же соотношение касается и тех, кто произносит "отчетный доклад". Но здесь вопрос даже сложнее: “Что делает Хрущев или Брежнев, "выступая с докладом"?” — "читает доклад" (или: "зачитывает" его)? "произносит доклад"? "делает доклад"? и т.д. Очевидно, что все эти разные формы предполагают разное авторское участие, разную степень ответственности докладчика за текст доклада. И, совершенно подобно тому, что мы отметили выше при "номинализации", здесь происходит "исчезновение авторства" и одновременно "исчезновение ответственности": официально приемлемо почти только одно выражение — "выступил с докладом". (А кем был он подготовлен, кто несет ответственность, с кого спрашивать — неизвестно!)

Хорошо показывает интенсивность номинализаций на примере сравнения русского политического дискурса с переводами его текстов на чешский язык. Возьмем, к примеру, такое высказывание из советского политического дискурса:

"В отличие от других форм организации общественно-производственного труда учащихся школьная бригада помогает наиболее удачно решать задачи массового вовлечения подростков и юношей в колхозное производство, обеспечения их труда педагогическим и агротехническим руководством, выполнения учащимися всего комплекса полевых работ, применения механизации".

Чешский перевод « Различие в том, чторусско-советские номинализации по-чешски передаются развернутыми фразами и, следовательно, в чешском языке не существует фундаментальная двусмысленность советского политического дискурса, которая отмечена выше».

Другая особая, конституирующая черта дискурса состоит в том, что дискурс предполагает и создает своего рода идеального адресата (как говорит П. Серио, un Destinataire ideal). Этот "идеальный адресат дискурса" отличен от конкретного "воспринимателя речи" (un recepteur concret), каковыми являются, в частности, все делегаты съезда КПСС, сидящие в зале заседаний съезда и слушающие отчетный доклад.

"Идеальный адресат, — говорит П. Серио, — может быть определен как тот, кто принимает все пресуппозиции каждой фразы, что позволяет дискурсу осуществиться; при этом дискурс-монолог приобретает форму псевдо-диалога с идеальным адресатом, в котором (диалоге) адресат учитывает все пресуппозиции. В самом деле, отрицать пресуппозиции было бы равносильно отрицанию правил игры и тем самым отрицанию за говорящим-докладчиком его права на место оратора, которое он занимает".

Отмечает, что номинализации выступают как кем-то (неизвестно кем, — это остается в тени) изготовленные "полуфабрикаты", которые говорящий (оратор) лишь использует, вставляя в свою речь. П. Серио называет эти "полуфабрикаты" — номинализации специальным термином "le preconstruit", примерный перевод которого может быть таким: "предварительные заготовки", или, как мы уже сказали "полуфабрикаты". (Во французском языке, например, сборные дома называются аналогичным термином "prefabrique".)

Из этих особенностей дискурса вытекают новые требования к его логическому анализу. П. Серио демонстрирует это на следующем примере (с. 241 и сл.). Допустим, мы имеем фразу (это подлинная фраза из доклада Н. С. Хрущева):

"Одержанные советским народом всемирно-исторические победы являются самым убедительным доказательством правильного применения и творческого развития марксистско-ленинской теории".

Обычный логический анализ, т.е. анализ в терминах пропозиций-утверждений был бы таким:

· советский народ одержал всемирно-исторические победы;

· м.-л. теория правильно применяется / применялась / была применена. — N правильно применяет / применял / применил м.-л. теорию;

· м.-л. теория творчески развивается / развивалась / развилась. N развивает / развивал / развил м.-л. теорию.

Отталкиваясь от изучения, казалось бы, частного вопроса о функциях отглагольных существительных в докладах Н. С. Хрущева и Л. И. Брежнева на XXII и XXIII съездах КПСС, автор приходит к весьма серьезным выводам:

По его мнению, причиной высокой частотности номинализаций является общая тенденция к обобщенности, неопределенности и переложению ответственности: «введенное номинализацией “внетекстовое” не проявляется на эксплицитном уровне, оно не показано, а лишь указано, использовано, введено под именем некоторого объекта реальности, также, возможно, несуществующей».

 

 



Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2017-03-31 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: