Расстройства двигательной сферы

Выделение моторики в качестве самостоятельной сферы пси­хических расстройств с теоретических позиций неправомерно, поскольку у здорового человека движения непосредственно вы­ражают внутренние переживания и неотделимы от эмоций, воли и влечений. Однако при отдельных психических заболе­ваниях (в первую очередь при кататоническом синдроме) мож­но наблюдать состояния, при которых двигательная сфера по­лучает некоторую автономность, конкретные моторные акты теряют связь с внутренними психическими процессами, пере­стают контролироваться волей. В этом случае расстройства

приобретают сходство с неврологической симптоматикой. Сле­дует признать, что подобие это лишь внешнее, поскольку в отличие от гиперкинезов, парезов, нарушений координации движений при неврологических заболеваниях двигательные рас­стройства в психиатрии лишены органической основы, функ­циональны и обратимы. Как правило, неврологические боль­ные сами могут критично оценивать имеющиеся у них гипер- кинезы и тики, как проявление болезни. Страдающие катато­ническим синдромом не могут как-либо психологически объяс­нить совершаемые движения, не осознают их болезненного характера вплоть до момента купирования психоза.

Все расстройства двигательной сферы можно разделить на гиперкинезии (возбуждение), гипокинезии (ступор) и параки­незии (извращение движений).

Возбуждение, или гиперкинезия, у психически больных яв­ляется признаком обострения заболевания. В большинстве случаев движения пациента отражают богатство его эмоцио­нальных переживаний. Им может управлять страх преследова­ния, и тогда он спасается бегством. При маниакальном син­дроме основой его моторики является неутомимая жажда дея­тельности, а при галлюцинаторных состояниях он может вы­глядеть удивленным, стремиться обратить внимание окружаю­щих на свои видения. Во всех названных случаях гиперкине­зия выступает как симптом, вторичный по отношению к бо­лезненным душевным переживаниям. Такой вид возбуждения называют психомоторным. При кататоническом синдроме дви­жения не отражают внутренних потребностей и переживаний субъекта, поэтому возбуждение при этом синдроме называют чисто моторным.

Выраженность гиперкинезии нередко говорит о степени тя­жести заболевания, его остроте. Однако временами встреча­ются тяжелые психозы с возбуждением, ограниченным предела­ми постели. Для окружающих такие больные не представляют существенной опасности, однако их состояние может указы­вать на крайнюю степень истощения, высокую вероятность соматических и неврологических осложнений, требует начать мероприятия по спасению их жизни.

Ступор — состояние обездвиженности, крайняя степень двигательной заторможенности. Ступор может также отражать яркие эмоциональные переживания (депрессия, астенический аффект страха). При кататоническом синдроме, напротив, ступор лишен внутреннего содержания, бессмыслен. Для обо­значения состояний, сопровождающихся лишь частичной за­торможенностью, используется термин «субступор».

Хотя ступор предполагает отсутствие двигательной активно­сти, в большинстве случаев он рассматривается как продуктив­ная психопатологическая симптоматика, поскольку не означа­ет, что способность двигаться необратимо утрачена. Как и

другие продуктивные симптомы, ступор является временным состоянием и неплохо поддается лечению психотропными сред­ствами.

1. Кататонический и гебефренический синдромы

Кататонический синдром был первоначально описан К.Л.Каль- баумом (1863) как самостоятельная нозологическая единица, а в настоящее время рассматривается как симптомокомплекс, чаще всего наблюдаемый при шизофрении. Одна из важных особенностей кататонического синдрома — сложный, проти­воречивый характер симптоматики: мы можем наблюдать одно­временное сочетание, казалось бы, взаимоисключающих сим­птомов. Все двигательные феномены лишены смысла и не связаны с психологическими переживаниями. Характерно то­ническое напряжение мускулатуры.

В психиатрической литературе зачастую раздельно описы­ваются состояния кататонического ступора и кататонического возбуждения, однако в действительности заторможенность и внезапные импульсивные действия могут столь тесно перепле­таться между собой, что, вероятно, правильнее говорить о едином кататоническом синдроме, включающем 3 группы сим­птомов — гипокинезии, гиперкинезии и паракинезии.

Гипокинезии представлены явлениями ступора и субступора. Обращают на себя внимание сложные, неестественные, под­час неудобные позы больных. Чаще других наблюдается ут­робная поза с поджатыми к груди коленями и руками. При кататонии описаны симптом воздушной подушки, когда паци­енты могут долго поддерживать голову приподнятой над изго­ловьем, и симптом капюшона, когда больные покрывают го­лову простыней или перекинутыми через голову полами хала­та. Ступорозные больные обычно лежат в постели, но могут и стоять неподвижно. При субступоре возможно передвижение по отделению, но при этом пациенты ходят медленно, едва переставляя ноги, часто застывают на ходу в вычурных поло­жениях. Описать все богатство возможных поз немыслимо, однако следует обратить внимание на то, что больные поддер­живают неудобное положение тела, не чувствуя утомления. Этому способствует резкое тоническое сокращение мышц. Их тонус позволяет пациентам иногда некоторое время удерживать любую позу, которую придает им врач. Это явление называ­ется каталепсией, или восковой гибкостью. Часто наблюдается негативизм, который разделяют на пассивный, выражающий­ся отказом выполнять предписания, и активный, когда боль­ной сопротивляется требованиям врача или даже совершает действия, прямо противоположные тем, которые от него ожи­дают (например, начинают есть только тогда, когда санитар забирает у него тарелку). Нередко ступору сопутствует растор-

маживание древних рефлексов — хватательного, сосательного. Лицо пациента гипомимично, обычно контакт с ним резко затруднен, часто полностью отсутствует речь (мутизм). Иног­да больной не реагирует на вопросы, заданные громким голо­сом, но отвечает на шепотную речь (симптом Павлова). Од­новременно с негативизмом может наблюдаться пассивная (ав­томатическая) подчиняемость. Этот симптом выражается в том, что больной буквально выполняет все требования, под­час неприятные для него. В этом случае, если собеседник точно не указывает, что именно должен сделать пациент, он будет находиться в полном бездействии, пока не получит кон­кретных инструкций.

Гиперкинезия при кататоническом синдроме выражается в приступах возбуждения. Характерно совершение бессмыслен­ных, хаотичных, нецеленаправленных движений. Часто на­блюдаются двигательные и речевые стереотипии (раскачива­ние, подпрыгивание, размахивание руками, завывание, смех).

Примером речевых стереотипий служат вербигерации, про­являющиеся ритмическим повторением однообразных слов и бессмысленных звукосочетаний. Характерно совершение им­пульсивных действий: больные могут внезапно вскакивать с по­стели, нападать на окружающих, совершать непонятные про­бежки. Хотя подобные действия представляют серьезную опасность для окружающих, они так же, как и другие по­ступки пациентов, никак не связаны с их психологическим отношением к объекту агрессии, автоматизированы и непред­сказуемы.

Больной 31 года, страдает психическим заболеванием в тече­ние последних 8 лет. До болезни нормально развивался. Закончил 10 классов школы, служил в армии, работал слесарем на заводе, занимался боксом. Кандидат в мастера спорта. С началом болезни прекратил тренировки, временами застывал в неожиданных позах, перестал следить за собой. Если родные заставляли его помыться, запирался и не выходил из ванной по нескольку часов. Иногда пос­ле этого оказывалось, что вымылся недостаточно тщательно. Мно­гократно госпитализировался в различные больницы. Течение забо­левания безремиссионное. В настоящее время больной малодосту­пен. На вопросы либо не отвечает совсем, либо говорит очень ти­хим шепотом. Целыми днями сидит напротив входа в палату в ско­ванной позе. Ни с кем не общается, не обращается с какими-либо просьбами или вопросами. На лице выражение недоумения, губы вытянуты в трубочку. Мышцы напряжены, наблюдается восковая гибкость. Пассивно подчиняем, безропотно выполняет все команды персонала, ест без посторонней помощи. В ванну заходит самосто­ятельно, но сам не моется, пока его не искупает санитар. При попытке снизить дозы лекарств наступает обострение, проявляю­щееся в первую очередь отказом от еды. Дважды за время пребы­вания в отделении набрасывался на медсестер. Каждый раз такое на­падение происходило в самый неожиданный момент без какого-либо

повода: пациент, сидевший в своей обычной скованной позе, вне­запно вскакивал и бил проходящую мимо медсестру точным ударом кулака в глаз, после чего спокойно возвращался в исходное поло­жение.

Паракинезии проявляются странными, неестественными дви­жениями, например вычурной, манерной мимикой и пантоми­микой. Больные могут ходить, широко расставив ноги, или передвигаться лисьим, осторожным шагом; нелепо выбрасывать ступни вперед или шагать, не сгибая коленей, как деревян­ные куклы. Мимика подчас не поддается определенному опи­санию: страдальческие морщины на лбу сочетаются с нелепой улыбкой, зло сдвинутые брови — с вытянутыми губами, удив­ленные, широко распахнутые глаза — с плотно сжатым ртом. При кататонии описан ряд эхо-симптомов — эхолалия (повто­рение слов собеседника), эхопраксия (повторение чужих дви­жений), эхомимия (копирование мимики окружающих).

Перечисленные симптомы могут встречаться в самых нео­жиданных сочетаниях. Типична внутренняя противоречивость симптоматики. К.Ясперс характеризовал особенность катато­нии как набор контрастов — «возбуждения и неподвижности... противоположность неограниченного противодействия и неогра­ниченной покорности, полного негативизма и автоматическо­го послушания».

Больные в кататоническом состоянии нуждаются в тщатель­ном уходе. Иногда они даже не встают с постели, чтобы пой­ти в туалет. Неподвижность может приводить к образованию пролежней. Поскольку пациенты в ступоре не реагируют на холод, не чувствуют боли, не спасаются бегством при опас­ности, их жизнь всецело зависит от окружающих. Наибольшей проблемой является отказ от приема пищи (см. раздел 25.3). Прежде приходилось кормить больных через назогастральный зонд. В последние годы тяжелые кататонические состояния встречаются все реже. Кроме того, введение в практику но­вых психотропных средств позволило преодолевать отказ от еды в первые дни лечения.

Как было сказано, чаще всего кататонический синдром — проявление шизофрении. Однако в литературе приведены ред­кие примеры появления кататонической симптоматики вслед­ствие органического поражения головного мозга (особенно много таких случаев описано в связи с эпидемическим энце­фалитом Экономо).

Принято выделять люцидную кататонию, протекающую на фоне ясного сознания, и онейроидную кататонию, сопровож­дающуюся помрачением сознания и частичной амнезией. При внешней схожести набора симптомов эти 2 состояния значи­тельно различаются по течению. Онейроидная кататония — ос­трый психоз с динамичным развитием и благоприятным исхо­дом. Люцидная кататония, напротив, служит признаком без-

ремиссионно протекающих злокачественных вариантов шизоф­рении.

Гебефренический синдром имеет существенное сходство с кататонией. Преобладание двигательных расстройств с немо- тивированностью, бессмысленностью поступков также харак­терно для гебефрении. Однако у страдающих гебефренией не наблюдается ступора, а преобладают нелепое дурашливое воз­буждение, немотивированная веселость, гримасничанье. Само название синдрома¹указывает на инфантильный характер по­ведения больных: они часто выглядят моложе своего возраста, не могут сидеть ни минуты без движения, задают массу не­нужных вопросов, не слушают ответов собеседника, иногда ведут себя вызывающе, произносят ругательства. Негативизм проявляется в том, что замечания окружающих заставляют их действовать еще более несносно. Улыбка пациентов никогда не вызывает сочувствия, потому что не выражает истинного чув­ства. Больные не переживают в действительности радости — их состояние точнее следует назвать апатией: они равнодушны к близким, к своему внешнему виду, бесстыдны, деятельность их не приводит к какому-либо результату. Как и люцидная кататония, гебефренический синдром служит проявлением наиболее злокачественных вариантов шизофрении.

2. Другие сопровождающиеся возбуждением синдромы

Психомоторное возбуждение — один из частых компонентов многих психопатологических синдромов.

Маниакальное возбуждение отличается от кататонического целенаправленностью поступков. Мимика выражает радость, больные стремятся к общению, много и активно говорят. При выраженном возбуждении ускорение мышления приводит к тому, что не все сказанное пациентом понятно, но речь его никогда не стереотипна. Он постоянно меняет тему разговора из-за повышенной отвлекаемости. Часто действия больных от­ражают их стремление помочь окружающим: бегут к встающему с постели соседу по палате, чтобы подать ему руку; отнимают у санитара швабру, желая выполнить работу вместо него; зале­зают на подоконник, чтобы открыть форточку. Нередко они хвалятся своими способностями: встают на стул, чтобы испол­нить песню, танцуют, демонстрируют фигуры карате.

Ажитированная депрессия проявляется сочетанием выражен­ной тоски и тревоги. Мимика отражает страдание. Характер­ны причитания, плач без слез. Больные мечутся по отделе­нию, боятся и одновременно жаждут наказания, просят яда.

' Геба — древнегреческая богиня юности.

Нередко тревоге сопутствует нигилистический мегаломаничес­кий бред с идеями гибели мира (синдром Котара).

Острые галлюцинаторно-бредовые состояния также часто выражаются психомоторным возбуждением. Состояния остро­го чувственного бреда всегда сопровождаются беспокойством, метанием. Возбуждение отражает сильное чувство тревоги и растерянности больных. Связанные с тревогой слуховые обма­ны (иллюзии) уверяют их в том, что окружающие замышля­ют что-то против них. Пациенты спасаются бегством, напа­дают на людей, являющихся, по их мнению, преследователя­ми. Чувство дереализации убеждает их в надвигающейся ката­строфе. Они обращаются к близким за разъяснениями, но ответы окружающих не успокаивают их, а заставляют все боль­ше полагать, что «все сговорились», «все подстроено», они «в капкане», «все пути перекрыты». В таком состоянии больные иногда убегают из дому, прячутся от мнимых преследователей в подвалах. Острый галлюциноз также может проявляться пси­хомоторным возбуждением. Страдающие истинными слуховы­ми галлюцинациями (например, при алкогольном галлюцино­зе) убеждены, что соседи договариваются их убить, и не мо­гут спать. Мечутся по квартире, проверяют, закрыта ли дверь; иногда сдвигают вещи, чтобы забаррикадировать вход.

Довольно часто причиной психомоторного возбуждения яв­ляется помрачение сознания (см. главу 10). Самый распрост­раненный среди синдромов помрачения сознания — делирий — проявляется не только нарушениями ориентировки и сценопо­добными истинными галлюцинациями, но и крайне выражен­ным возбуждением. Больные стремятся убежать от преследую­щих их галлюцинаторных образов, нападают на них, пытают­ся защититься ножом, бросают тяжелые предметы, спасаясь бегством, могут выйти в окно. Аментивный синдром характе­ризуется еще большей тяжестью состояния. Больные истоще­ны, не могут встать с постели. Их движения хаотичны, не­координированны (яктация): взмахивают руками, издают бес­смысленные крики, комкают в руках и рвут простыню, рас­качивают головой. Онейроидное помрачение сознания проявляется кататонической симптоматикой, описанной выше. При суме­речном помрачении сознания встречаются как автоматизирован­ные, безопасные для окружающих действия, так и приступы нелепого хаотичного возбуждения, часто сопровождающиеся неистовой злобой, брутальной агрессией. Примером сумереч­ного помрачения сознания могут служить действия в состоя­нии патологического аффекта (см. раздел 8.4). Схожее состо­яние наблюдается при аффективно-шоковых реакциях в усло­виях серьезных катастроф, угрожающих жизни (см. раздел

1.. Чаще всего сумеречные состояния бывают проявлени­ем эпилептиформных пароксизмов. Другой вариант эпилепти­ческого возбуждения — приступы дисфории, хотя и не сопро-

вождаюшиеся помрачением сознания и амнезией, но также за­частую приводящие к опасным, агрессивным действиям. Боль­ные в состоянии дисфории бросаются с кулаками на первого, кто попытается им противоречить; нападают на лиц, вступаю­щихся за избитого ими человека; применяют самые грубые ругательства, наносят удары, не рассчитывая их силу, не ду­мая о последствиях; могут убить.

Истерическое возбуждение существенно отличается от всех описанных форм возбуждения. Оно всегда является реакцией на актуальную для человека психотравмирующую ситуацию и выражается в самых ярких демонстративных формах поведения. Больные падают на пол, катаются в судорогах, заламывают руки, громко рыдают, стучат кулаками в двери и стены, хва­таются за голову, пытаются рвать на себе одежду, демонстри­руют намерение покончить с собой, встают на подоконник открытого окна. Нередко движения похожи на неумелую те­атральную игру. Разрешение психотравмирующей ситуации приводит к прекращению возбуждения. Больные достаточно внушаемы, иногда неожиданное действие окружающих, появ­ление авторитетного лица, одно его настойчивое высказыва­ние может немедленно остановить неистовство.

„ Практически любой вид психомоторного возбуждения явля­ется довольно тревожным симптомом, нередко указывающим на необходимость госпитализации. Исключение составляет, пожалуй, гебефрения, обычно не сопровождающаяся опасны­ми для окружающих действиями. Возникновение аментивного возбуждения у больных в соматическом стационаре не являет­ся поводом к переводу в психиатрическое отделение, посколь­ку причина аменции — тяжело протекающие соматические за­болевания, а возбуждение этих больных неопасно, ограниче­но пределами постели. Следует с осторожностью относиться к демонстративным суицидальным действиям истерических больных. Хотя такие попытки совершаются без реальной цели покончить с собой, однако подобное поведение чревато нео­жиданными последствиями: человек может потерять равновесие и вывалиться из окна, упасть с табуретки и угодить в приго­товленную петлю и пр.

Опасность психомоторного возбуждения вынуждала психи­атров до середины XX в. часто использовать различные сред­ства удержания (ремни, смирительные рубашки, палаты-изо­ляторы). Появление в начале века мощных барбитуратов, и особенно введение в практику в конце 50-х годов новых пси­хотропных средств, позволило почти полностью отказаться от применения мер стеснения. В настоящее время для купиро­вания психомоторного возбуждения используются различные нейролептики, несколько реже бензодиазепиновые транквили­заторы (см. раздел 15.1).

3. Другие сопровождающиеся ступором синдромы

Ступор встречается в психиатрической практике реже, чем возбуждение. Кроме кататонического синдрома, он может быть проявлением тяжелой депрессии, апатико-абулического синд­рома и истерии.

Депрессивный ступор тесно связан в своих проявлениях с аффектом тоски. Лицо больных выражает страдание. Поза чаще удобная, нередко они лежат в постели с открытыми гла­зами и вытянутыми вдоль тела руками. Если пациенты садят­ся, то согнутая спина и опущенный взгляд подчеркивают их тоскливое настроение. Хотя больные отвечают на вопросы односложно и с большой задержкой, полного мутизма не бывает. Все состояние характеризуется целостностью, отсут­ствием парадоксов. Отказ от еды при депрессии обусловлен отсутствием аппетита и ипохондрическими идеями, поэтому больные поддаются уговорам хотя бы немного поесть. Хотя при ступоре обычно не бывает возможности реализовать суи­цидальные тенденции, это не означает, что пациенты не нуж­даются в надзоре, поскольку не исключена возможность воз­никновения короткого периода возбуждения с немедленным приведением замыслов в исполнение.

Апатический ступор наблюдается относительно редко. Лицо таких больных амимично, выражает безразличие. Они отвеча­ют на вопросы, но сами никогда не становятся инициаторами разговора. Предоставленные сами себе, могут часами ничего не делать, лежать без сна в постели, отвернувшись лицом к стене. При апатико-абулическом синдроме не наблюдается подавления влечений, поэтому пациенты никогда не отказы­ваются от еды. От длительного бездействия они сильно пол­неют. В отличие от больных с кататоническим ступором они вслух проявляют недовольство, если кто-то нарушает их ком­форт, заставляет встать с постели, помыться или постричься. Причины апатического ступора — шизофрения или поражение лобных долей мозга.

Истерический ступор, как и истерическое возбуждение, появляется немедленно вслед за возникновением психотравми­рующей ситуации. Клиническая картина может принимать са­мые неожиданные формы. Нередко наблюдается мутизм, но без явлений негативизма, как при кататонии, а с явным стремлением обратиться к собеседнику. Отсутствие речи как бы служит резко выраженным проявлением афонии. Иногда больные, неспособные говорить, могут писать или отвечать жестами. Истерический ступор — проявление демонстративно­сти, поэтому он никогда не возникает без свидетелей.

Кроме истерических, описывают психогенно возникающие ступорозные состояния при ситуациях, угрожающих жизни. Такие аффективно-шоковые реакции описаны в главе 21.

РАССТРОЙСТВО ВЛЕЧЕНИЙ

Влечения представляют собой филогенетически старые функции, свойственные животным. Они имеют большое значение для жизнедеятельности, так как направлены на самосохранение и сохранение рода. Влечение к пище, действия, связанные с добыванием пищи, обеспечением безопасности, обеспечением водой для питья и убежищем от опасностей, направлены на сохранение жизни — как своей, так и своих детенышей. В последнем сказывается стремление к сохранению рода. Инстинкт продолжения рода определяется половым влечением. Такие инстинкты, влечения, имеющие биологическое значение, свойственны и человеку (см. раздел «Инстинкты»). Но у человека и предмет влечений, и их качества совершенно особые. Социально- трудовая деятельность человека привела к развитию новых потребностей, относящихся к жилищу, одежде, умственным и эстетическим запросам, к общению с другими людьми. В отличие от влечений, имеющих примитивно- инстинктивный характер, у человека развивается сознательная и целеустремленная волевая деятельность. Примитивные влечения имеют место и у человека (см. формулу инстинктов человека), но они получают подчиненное значение, регулируются высшими сознательными функциями — волей. Человеческая воля оказывает тормозящее влияние на влечения, руководит ими. Слабость воли растормаживает их, резко меняя поведение. В результате в клинике психиатрии мы наблюдаем различные варианты патологических влечений.

Анорексия (от греч.?? — отсутствие, ??????? — аппетит) — утрата чувства голода, отсутствие аппетита при наличии физиологической потребности в питании. В пубертатном возрасте при нервной анорексии вначале отказ от еды возникает с целью похудания, затем чувство голода угасает, появляется отвращение к еде. Утрата чувства голода наблюдается при психических заболеваниях: депрессии, кататоническом ступоре, алкогольной абстиненции. Анорексия со значительным похуданием наблюдается при эндокринном психосиндроме, в случаях болезней Симмондса и Шихана.

Полидипсия (от греч. ???? — многие, ?????? — жажда) — повышенное потребление жидкости, неукротимая жажда, встречается чаще всего при эндокринных заболеваниях, но наблюдаются случаи и психогенной полидипсии.

Парорексия, пикацизм (от лат. pica — сорока) — извращение аппетита, распространяющееся на несъедобные вещества (мел, глина, уголь и др.).

Копрофагия (от греч. ?????? — кал, ????? — пожирание), или скатофилия, — стремление к пожиранию собственных экскрементов.

Половое влечение также может быть измененным, либо резко повышенным (гиперсексуальность), либо пониженным (гипосексуальность, или асексуальность). Особое значение имеют извращения полового влечения. Приведем некоторые из них.

Аутоэротизм (нарциссизм) — половое влечение, направленное на самого себя.

Гомосексуализм (мужской, в том числе педерастия и мужеложество, и женский, или лесбийская любовь) — половое влечение направлено на лиц одноименного пола.

Педофилия — половое влечение к малолетним.

Геронтофилия — половое влечение к престарелым.

Инцестофилия — половое влечение к кровным родственникам.

Зоофилия (содомия), скотоложество — половое влечение к животным.

Некрофилия — половое влечение к трупам.

Пигмалионизм — половое влечение к статуям.

Трансвестизм — влечение к ношению одежды противоположного пола.

Вуайеризм — влечение к созерцанию полового акта или обнаженных половых органов.

Эксгибиционизм — стремление обнажаться (обычно в присутствии лиц противоположного пола).

Фетишизм — влечение к предметам, вызывающим половое возбуждение (косынка, туфли, белье и др.).

Садизм — наступление полового удовлетворения только при условии жестокого обращения с партнером.

Мазохизм — наступление полового удовлетворения только при условии физических страданий и морального унижения, доставляемых партнером.

Импульсивные влечения — расстройства, характеризующиеся внезапно возникающими стремлениями к совершению какого-либо действия, овладевающие сознанием, рассудком, полностью подчиняющие себе все поведение больного. Они воспринимаются большинством больных как чуждые, болезненные состояния. Импульсивные поступки в типичных случаях реализуются без внутренней борьбы и внутреннего сопротивления. Но иногда их развитию предшествует борьба мотивов, которая может продолжаться от нескольких секунд до нескольких часов. В это время пациенты пытаются переключить внимание на что-либо другое, представляют последствия совершенного поступка, осуждают себя. Но, несмотря на попытки отвлечься от возникшего влечения, внутреннее напряжение, требующее разрядки, у больных нарастает, затем реализуется тот или иной вид влечения. Вслед за реализацией желания наступает кратковременное облегчение, затем, как правило, возникает депрессия с идеями самообвинения или апатия, реже — приподнятый фон настроения с экстатичностью, восторгом, сменяющийся депрессией с самообвинением. Среди видов импульсивных влечений наиболее распространены:

Дромомания — непреодолимое стремление к перемене мест, бродяжничеству.

Клептомания — стремление к воровству.

Дипсомания — влечение к злоупотреблению спиртными напитками, нередко у абсолютных абстинентов.

Пиромания — стремление к поджогу.

Гомицидомания — влечение к убийству.

«Симптом Плюшкина» — патологическое влечение к собиранию хлама.