Фоминское общество.
Количество родов – 5
Количество семей – 51
Количество жителей – 305
Число семей:
Лапины –1
Селезнёвы 1
Фертиковы – 5
Шалимовы –1
Нет – 43
Фотены (Потены или Фотелы), что рядом с Перевозным, ранее звались поч. Фертиков или поч. Новые Фертики (см. карту 1891г.). Основаны переселенцами из Старых Фертиков.
Починок Фертики (Ѳотелы) расположен при ключе Безымянном, в 55 верст, от уездного города, в 4 верст, от волостного правления и ближайшего училища и в 8 верст, от приходской церкви.
Жители – бывшие непременные работники, русские, православные. Первые переселенцы приехали сюда 130 лет тому назад из дер. Старых Фертиков Неумоинской волости Оханскаго уезда.
Земля делится по числу едоков. В селении насчитывается до 4 шт. веялок. (Материалы по статистике Вятской губернии).
Самое раннее упоминание о деревне Фертиков (старые) встречаются в третьей ревизии, позднее - в исповедных росписях 1782 года. Примерно с конца 1780 начала 1790 в исповедных росписях начинают встречаться два н.п. с названием Фертиков.
Переселенцы из Старых Фертиков и освобождённые крепостные крестьяне основали починок Новые Фертики, который позднее переименовали в деревню Фотены, в которой в 1884 году родился наш прадед Фертиков Кузьма Петрович.
В материалах по статистике Вятской губернии Сарапульского уезда 1859-1873гг. встречается следующее описание: «Деревня Фертики новые (Фотены) расположена при безымянном ключе, Сарапульского уезда, стан 1 в округе Воткинского завода. По левую сторону Сарапульского почтового тракта, в 52 верстах от уездного города, в 17 кварталах от стана. Всего дворов -29, мужчин – 87, женщин – 88, всего жителей – 175.
Населяют деревню русские, бывшие непременные работники, православные.
В книге «Вятских родов» В.А.Старостина в разделе Реестр селений и жителей на 1891 год указано, что в д. Фотены Сарапульского уезда Перевозинской волости Сарапульского уезда проживало 305 жителей. Число семей – 51. Преобладающий местный промысел – дроворуб.
Рода, число семей: Лапин – 1; нет – 43; Селезнев – 1; Фертиков – 5; Шалимов – 1.
Из книги П. П. Фертикова «Починок Патраковский – деревня Патраки Якшур-Бодьинского района Удмуртской Республики. 1863–2008: страницы истории» (Ижевск: Удмуртия, 2008):
Историки считают, что территория Вятской и Пермской губерний стала заселяться архангельскими поморами во времена Ивана Грозного после завоевания Казани. Наверное, к ним же восходят и династии основателей починка Патраковский. Дерюшевы, Зылевы, Казанцевы, Поповы, Бобылевы, Щенины переселились из деревни Патраково Перевозинской волости, Коноваловы и Сутыгины из д. Колюшево и с. Перевозное, Фертиковы – из д. Старые Фертики (Фотены), Панковы – из д. Гавриловка и с. Перевозное, Банниковы из д. Болгуры, Михалевы - из д. Мишкино и Евсино, Кожевниковы – из д. Паздеры, Бобылевы — из д. Большая Кварса. В починок Патраковский в 1878 году приехали Наговицыны, Нелюбины и Седовы из деревень Наздоры, Лагутки и Крестовской Лекомской волости Глазовского уезда.
В Сарапульском уезде в XVI-XVII века уже имелись селенья Патраково и Фертики. Деревни с такими названиями сохранялись еще и в советское время в Мазунинском, Козловском, Паркачевском сельсоветах Сарапульского района. В Похозяйственной книге за 1949-1951 годы зарегистрированы дома, построенные еще в 1870-1890-е годы. Они принадлежали Бобылевым и Фертиковым. Подворья всех перечисленных семей состояли из дома, амбара, хлева, крыши, клети, сарая.
Центральный проулок назывался «Проулок на мельницу и плотину» (между домами Андрея Захаровича Фертикова и Андрея Корниловича Щенина). Когда уже была полностью застроена деревня, то две семьи, Дмитрий Семенович и Николай Григорьевич Нелюбины, из-за отсутствия земли построились на горе за логом нижнего конца улицы.
Все поля были огорожены. При выезде из Патраков в каждом проулке, въезде в лес, в деревни Кенервай, Бабашур, Москвине, на Разруб стояли ворота, которые открывались и закрывались по способу «журавля» (открывал их человек, а закрывались самостоятельно с помощью противовеса). Изгороди и ворота были предназначены для защиты от скотины. До коллективизации скот просто отпускали в лес. Верхний конец деревни держал скот в лесу на Побочине, нижний - в лесу, за Поскотиной. Поля были огорожены. Свиней отгоняли весной в лес по Москвинской дороге и осенью, с приплодом, пригоняли домой.
За усадьбой Ивана Васильевича Панкова, у пруда в верхнем конце деревни, напротив «стрелки» слияния рек Нязь с Малой, располагались льносушилка, а зерносушилка была за рекой. Свое гумно, молотилку, веялку (ручные, конные) держала каждая династия. В годы коллективизации построили общую водяную молотилку.
В нашей деревне никогда не было ни церкви, ни кладбища. Верующие ходили в церкви сел Кекоран, Якшур-Бодья, Чутырь. Первые записи в Николаевской церкви села Якшур-Бодья о починке Патраковский найдены в 1879 году.
В 1879 году в починке Патраковский было 18 дворов, в 1935-м - 87, в 1998 году - 36. Регресс объясняется периодами коллективизация (1934), войной, урбанизацией, освоением целинных земель, комсомольскими ударными стройками, укрупнением колхозов.
Большие семьи были в династии Дерюшевых, Зылевых, Казанцевых, Кожевниковых, Коноваловых, Михалевых, Наговицыных, Нелюбиных, Панковых, Фертиковых, Щениных. Сейчас идет седьмое поколение наших предков. Семейные браки заключались венчанием в Якшур-Бодьинской Свято-Николаевской и Кекоранской Троицкой церквях. Однажды на венчание пришли Егор Банников с Надеждой Коноваловой, но их вернули обратно. У них не было трехста рублей. Несмотря на это, они прожили всю жизнь в любви и согласии.
Не удалось проследить родословную Пьянковых, Седовых, Поповых, Сутыгиных, еще до 1935 года все они уехали в Ижевск.
У каждого единоличника была своя полоса, межа, десятина земли.
В начале на женскую душу земли не давали, но у кого в семье преобладали женщины - им нарезали землю по сажени в ширину. Крестьяне сеяли рожь, овес, ячмень, лен, гречиху, пшеницу, сажали картофель, овощи. Работа кипела, жили дружно. Делали «помощи».
Ходили друг к другу в гости, сватались, женились, рожали.
Патраки - дружная и спокойная деревня. Все дела решали обществом на сходках, которые обычно проводили у пожарного сарая напротив среднего проулка. Друг с другом обычно не судились, в милицию и нарсуд не заявляли. До советской власти в починке выбирали старосту, уличкома и десятидворника (на каждые 10 дворов назначался старший), один из уличкомов, кто остался в памяти односельчан, это Алексей Щенин. Староста занимался организационно-хозяйственными вопросами. За рекой был общественный зерновой склад на экстремальные случаи. С этого склада давали зерно нуждающимся людям. На следующий год это зерно возвращалось.
Старостами были Василий Николаевич Бобылев, Игнатий Пантелеевич Дерюшев и другие. Они назначались на три года. Староста делил также землю между членами семьи.
В Патраках люди верили в Бога, ходили в церковь, содействовала их строительству.
За постройку новой каменной церкви в селе Якшур-Бодья подписались Петр Аникиевич Дерюшев, Алексей Аникиевич Дерюшев, Иван Кильсеевич Кожевников, Николай Андреевич Банников (1907).
Членом строительной кампании новой каменной церкви в Якшур-Бодье в 1912-м назначен Михаил Миронович Нелюбин.
Присяжным Якшур-Бодьинской волости 16 марта 1914 года был избран Меркурий Осипович Зылев.
Членами исполнительного органа Якшур-Бодьинской религиозной общины были Гурьян Максимович Дерюшев, Василий Семенович Дерюшев (1935).
К богатым людям в Патраках относили Иона Панкова, Ивана Кожевникова, Василия и Алексея Бобылевых. У них были по две коровы, объезженные лошади, веялка, молотилка, овцы, гуси, куры, свиньи. Держали пасеку. Алексей Бобылев построил большой пятистенный дом, в котором потом размещалась «дальняя школа», а в последние годы - клуб (1956-1971). Сейчас в этом доме живет его двоюродная сестра Клавдия Васильевна Бобылева (Коновалова). Андрей Константинович Фертиков построил кузницу в конце своего огорода, мельницу - у плотины. В его большом доме была «ближняя школа» (1934-1961), затем медпункт (до 1995). Алексея Бобылева, отказавшегося вступить в колхоз, обложили твердым налогом, остальных лишили имущества. У Иона Яковлевича Панкова была пасека из 40 пчелосемей. При образовании колхоза он разделил пасеку между сыновьями Андреем, Петрованом, Михаилом и приемным сыном Матвеем Банниковым. Его родители Андрей Семенович и Анна Яковлевна Банниковы умерли в 1895 году, отравившись грибами.
В 1930 году Михаил, Иван и Дмитрий Кожевниковы уехали в Ижевск. Алексей Бобылев с восьмью детьми уехал в поселок Карашур, а после пожара в 1939-м переехал в Ижевск. Егор Банников был патраковским Кулибиным, сам себе сделал балалайку, ружье, шил сбрую для лошадей, ремонтировал швейные машины, а затем и автомобили, из медных монет делал девушкам кольца и серьги. С двоюродным братом Михаилом Банниковым они ходили по соседним деревням в поиске работы.
Бедными были Николай Банников, Иван и Гурьян Дерюшевы, Игнат Наговицын. Остальные династии относились к середнякам. Швейная машинка «Зингер» стоила двух лошадей.
Бабки-повитухи помогали больным, роды принимали дома. Лечение не всегда было удачным. Люди умирали от чахотки, поноса, горячки, родимицы (такие диагнозы стояли в церковных метрических книгах). Учительница Анфиса Андреевна Пермякова вспоминает, что Иван Петрович Дерюшев хорошо лечил животных и людей, заговаривал грыжи у детей. Когда больные приходили к Ивану Петровичу, то он всегда спрашивал: «Были у Кии (Евдокии)?» Говорят, тем, кто обращался к ней, он уже не мог помочь, потому что та якобы занималась колдовством и обладала отрицательной энергией, как теперь говорят, была вампиром. Знахарь якобы мог определить порчу на болезнь или на смерть. Порчу от болезни выводил молитвами, давал снадобья (травы), воду, а порчу от смерти лечил также, но без гарантии, давал оберегающие предметы - древесный уголь или горох.
Искусные бабки-повитухи Лиза Коновалова (Алиса) и Анастасия Наговицына (Игониха) принимали любые роды, при любом положении плода. У своей снохи Елены Анастасия Андреевна (умерла она в 1960-м) приняла роды семерых детей. Но нередко женщины рожали самостоятельно. Например, Анастасия Петровна Банникова пришла с поля и родила своего сына Александра в бане. Она, кстати, и сама лечила людей, «правила» животы. Родила 15 детей, живыми остались пятеро.
Народной медициной занимались Аполлинария Колабина, Ксения Михалева. Артриты лечили ракушками: на солнце настаивали мякоть до желе и прикладывали на сустав. На фурункулы и другие гнойные раны накладывали свекольный лист, распаренный в растопленном сливочном масле.
Детей крестили крестные матери: родные матери до 40 дня после родов в церковь не допускались, считались «грешными». На исповеди у женщин и мужчин спрашивали о всех земных грехах, о телесных грехах (месячных) и прелюбодеяниях, уныниях. Ответом было: «Грешен». После этого поп отпускал грехи и причащал.
Церковные праздники в деревне отмечали в летнюю Миколу (22 мая) и в Покров (!; октября). В эти дни в Патраки приезжали гости из соседних русских деревень Иж-Забегалово, Гавриловка, Лоза, Колюшево, Пушкари, Москвине. В Петров день (12 июля) патраковцы сами ездили к ним.
Люди в деревне были крепкими, сильными. Парни, все как один, служили в армии. В царскую армию брали мужчин в 25-летнем возрасте. Провожаны, побывка, возвращение солдата из армии были радостными событиями. Все в деревне знали, что сын привез матери в подарок цветной полушалок. Никакой отсрочки, все стремились на защиту мирных рубежей Родины.
В деревне, как обычно, у многих людей были прозвища, на которые никто не обижался: Григория Казанцева звали «Шуткой», династию Коноваловых - «Комель», Николая Григорьевича Нелюбина - «Николай миленький», Иван (1878 г. р.) - «Большой», Иван (1885 г. р.) - «Середеня», он же «Сталин», он же «Думец», Иван (1887 г. р.) - «Малка». Кожевниковых звали «Кельсиманы краснокожие», они любили кушать редьку, Варлама Казанцева звали «Едрене-Маш», династию Панковых - «Трубка», Степана Карпикова - «Репей», Ивана Васильевича Дерюшева - «Ивушкой», Михаила Васильевича Дерюшева - «Еким целовал», Степана Слотина - «Толокно», Семена Наговицына - «Хитрий», Федора Фертикова - «Федька-моряк», хотя на флоте он не служил, Якова Вострокнутова - «Сто пудов», Павла Фертикова - «Головешка», Ивана Михалева - «Овечушка», Евгения Попова - «Пияж», Николая Коновалова - «Мухорко», Николая Дерюшева - «Бурко», Александра Ивановича Дерюшева - «Путко».