Занятие № 14-15
Жизненный и творческий путь М.Е. Салтыкова-Щедрина.
Мир сказки или «сказки для взрослых» М.Е. Салтыкова-Щедрина
Согласно Александру Николаевичу Пыпину (1833-1904), почитатели Салтыкова, чтобы охарактеризовать его значение, называли имена античной и новейшей сатиры, - Аристофана и Ювенала, Рабле, Свифта; эти сравнения указывают лишь размеры явления, но различны века, нравы, положение литературы и личные настроения авторов. Сатира Салтыкова – ряд картин, глубоко верных действительности; обставленных живыми типами, чертами нравов, это – правдивые бытовые изображения, которые становятся сатирой только потому, что писатель умел ярко выставить наружу скрытые мотивы этой действительности и нравов, и в этой наготе они отталкивают зрителя своим постыдным безобразием. Автор зорко следил за событиями и новыми нарождавшимися типами общественного и народного быта, его рассказы – целая летопись русской общественной жизни. Он не увлекался, как значительная масса общества 50-60х годов, будто бы наступившим прогрессом, но, наоборот, в разгаре оптимистических ожиданий видел тревожные симптомы, возникавший обман. Он – суровый, неподкупный наблюдатель, его сатира – голос общественной совести. Этот голос часто хотели заглушить, подрывая смысл этой сатиры, будто бы не имеющей основания, как смех для смеха, наконец, прямо обвиняли его во вражде к русскому народу. Он не отвечал. Лишь в последние годы, когда болезнь уже одолевала его, он оглядывался на прошедший труд и труд этот казался ему напрасным, непонятым. Обоснование его идей связывало его с той частью просвещенного общества, которая искала для русского народа благ справедливости, однако он никогда не был «человеком партии», направления, его мнение всегда свободно.
По словам исследователя, Василия Гиппиуса - быть сатириком – изображать явления жизни в двух контрастных плоскостях – утверждаемой и отрицаемой. Способы литературного выражения контраста – их два: возможность сатирической патетики и возможность шаржа. В приёме шаржа выделяется: 1. Случай недостаточной (невозможной) мотивировки – появление диких зверей на улицах в «Истории одного города» - фантастика. 2. Случаи нарушенной перспективы «Пестрые письма». Исходя из понятия шаржа, возможно, выделяются основные мотивы – смерти (неосуществленный замысел «Книги о мертвецах»), болезни («В больнице умалишенных»), сна, театрального представления, пространственной экзотики, примитива. Мотив куклы или омертвения, механизации (от живого человека к механизированному человеку, к оживленной кукле-автомату, и к неподвижной кукле). Трагикомический кукольный театр – куклы-подданные и куклы-правители. Брудастый (Органчик) – кукла, хотя механизация только одной головы, без нее – «градоначальниково тело сидит в кабинете и начинает портится», Прыщ (градоначальник №8) – с фаршированной головой. Гротескные эпизоды в гофмановском роде – голова человека отдаётся в починку часовщику, или голова съедена… Вверенный Прыщу край процветал, потому что начальник был лишен пагубного для подданных «рассуждения». Грандиозный образ Угрюм-Бурчеева – приближение к синтезу прежних тем – фигура живого человека, а впечатление механичности, сравнение его с механизмом. Марширует, говорит лишь репликами казенными, это его «систематический бред».Автор склоняется ко внутреннему комизму, а не внешнему.
Е.И.Покусаев «Революционная сатира Салтыкова-Щедрина» - Расцвет творчества сатирика падает на 70-е годы. Сатира писателя была бы невозможна без того величайшего чувства негодования и горечи, которое возбуждала в художнике Россия разоренного мужика, Россия самоуправного чиновника и бесчинствующего хищника – кулака. Он создал сатирические типы, сатирические обобщения – меткие и ёмкие. В сатирический анализ входил и психологический, через который обнажалась диалектика опошления души господствующего класса.
Сказки – архаическая форма Эзоповой басни – с мастерством рисует своих зоологических героев, чьи приключения – эпизоды из жизни человеческого общества. Согласно Арсению Ивановичу Введенскому (1844-1909) «Сказки» проникнуты тем живым гуманистическим элементом, который отличал направление сороковых годов и лучшие произведения того времени. «Самоотверженный заяц», «Бедный волк» и «Премудрый пескарь» - каждая из них рисует тип животной природы и общественного человека – типов, вызванных войной несогласованных инстинктов и интересов.
В «Премудром пескаре» - тип того обширного класса людей, которые малоспособны к защите даже своих личных прав на существование, и силен только всяческим уклонением от борьбы и самозащиты. Автор рисует поражающе жалкую картину существования такого сорта, его юмор часто переходит в желчное настроение, вызывает острые чувства презрения и негодования к этому неповинному, но вредному своей инертностью классу. Против государственности этого класса – не пользование своими правами – такое же общественное зло, как и неисполнение своих обязанностей. Тогда другой класс воспользуется тем классом, что не защищает свои права, и выйдет общественная неурядица. Щедрин рисует частную жизнь такого мудреца – грустную и нелепую. Пескарь выполняет завет умного отца – «коли хочешь жизнью жуировать, гляди в оба» - значит, «лучше не есть, не пить, чем с сытым желудком жизни лишаться». Такое существование ведет не только к общественной неурядице, но к вырождению ума и совести. Щедрин обращается к всероссийским пескарям не с обвинением, а с увещеванием бросить тупые пескариные идеалы существования.
В сказке «Бедный волк» мы – на противоположном конце общественных явлений – это субъект, чья жизнь зиждется (строится) на разрушении жизней других, однако волк, в противоположность избитому шаблону, не является счастливым. В образах пескаря и волка есть 1 характерная черта – пока они не осознают своего существования, они довольны, но сознание его повергает их в отчаянный протест против всего ненормального в их жизни. Пескарю перед смертью представляются вся бесполезность и пошлость его жизни. Волк сознает вред, приносимый им, слышит проклятия и понимает, что смерть для него – «избавительница». Волчьи идеалы значительно более ложные, чем пескаря, и мучения его сильнее. Оба искали разума, но пришли к острому осознанию неразумности своей жизни, горького противоречия между разумом и их делами. Пессимистическое воззрение автора на жизнь людей, подчиненных своей природе.
В сказке «Самоотверженный заяц» - заяц – частный случай пескаря, тип того сорта существ, которые покорно склоняют голову перед фактом своей жизни. Не мудрствуя, не умея анализировать, они могут только подчиняться жизни. Суть сказки в том, что заяц, попавшийся в лапы сытого волка и отпущенный им, не смеет нарушить приказание – явиться к сроку на съедение. …
В сказке «Коняга». В русской культуре XIX века архетип (мифологема) заезженной и забитой клячи, всегда соотносился с темой страданий народа. Н.А. Некрасов в стихотворении «До сумерек» - глядя на избиение лошаденки, размышляет о судьбах народа. Безответная жертва – сам народ. В том же смысле худая кляча во сне Раскольникова – забита до смерти своим хозяином. В этом же народническом духе и у Щедрина: «Худое Конягино житьё». Национальная мифологема у этих авторов – забитость, кротость, безответность и непосильный, убивающий труд. Но Щедрин вводит мотив постоянной смерти и бессмертия – отходит от социальных проблем и достигает сакральных тайн – «Обоим смерть – и Коняге, и мужику; каждый день смерть. В мифологии конь – проводник души в царство мертвых, и мифический образ самой смерти (конца жизни и освобождения духа от материи). Коняга же не живет и не умирает – бессмысленное бессмертие, т.к. отсутствует развитие, полубессознательное состояние Коняги – «Нет конца работе!». По мнению Пустопляса, счастливого брата Коняги, в тяжелом физическом труде ищут спасения те, кто ничего не умеет делать. Коняга не может остановиться в труде.
Обобщенный образ труженика – кормильца России, которого мучают сонмища паразитов-угнетателей, – есть и в самых ранних сказках Щедрина: "Как один мужик двух генералов прокормил", "А я, коли видели: висит человек снаружи дома, в ящике на веревке, и стену краской мажет, или по крыше, словно муха, ходит – это он самый я и есть!" – говорит генералам спаситель-мужик. Щедрин горько смеется над тем, что мужик, по приказу генералов, сам вьет веревку, которой они его затем связывают. Почти во всех сказках образ народа-мужика обрисован Щедриным с любовью, дышит несокрушимой мощью, благородством. Мужик честен, прям, добр, необычайно сметлив и умен. Он все может: достать пищу, сшить одежду; он покоряет стихийные силы природы, шутя переплывает "океан-море". И к поработителям своим мужик относится насмешливо, не теряя чувства собственного достоинства. Генералы из сказки выглядят жалкими пигмеями по сравнению с великаном мужиком. Для их изображения сатирик использует совсем иные краски. Они "ничего не понимают", они грязны физически и духовно, они трусливы и беспомощны, жадны и глупы. Если подыскивать животные маски, то им как раз подходит маска свиньи.
В сказке "Дикий помещик" Щедрин как бы обобщил свои мысли о реформе "освобождения" крестьян, содержащиеся во всех его произведениях 60-х годов. Он ставит здесь необычайно остро проблему пореформенных взаимоотношений дворян-крепостников и окончательно разоренного реформой крестьянства: "Скотинка на водопой выйдет – помещик кричит: моя вода! курица за околицу выбредет – помещик кричит: моя земля! И земля, и вода, и воздух – все его стало! Лучины не стало мужику в светец зажечь, прута не стало, чем избу вымести. Вот и взмолились крестьяне всем миром к господу богу: – Господи! легче нам пропасть и с детьми с малыми, нежели всю жизнь так маяться!"
Этот помещик, как и генералы из сказки о двух генералах, не имел никакого представления о труде. Брошенный своими крестьянами, он сразу превращается в грязное и дикое животное. Он становится лесным хищником. И жизнь эта, в сущности, – продолжение его предыдущего хищнического существования. Внешний человеческий облик дикий помещик, как и генералы, приобретает снова лишь после того, как возвращаются его крестьяне. Ругая дикого помещика за глупость, исправник говорит ему, что без мужицких "податей и повинностей" государство "существовать не может", что без мужиков все умрут с голоду, "на базаре ни куска мяса, ни фунта хлеба купить нельзя" да и денег у господ не будет. Народ—созидатель богатства, а правящие классы лишь потребители этого богатства.
В сказке «Ворон-челобитчик» обращается по очереди ко всем высшим властям своего государства, умоляя улучшить невыносимую жизнь ворон-мужиков, но в ответ слышит лишь "жестокие слова" о том, что сделать они ничего не могут, ибо при существующем строе закон на стороне сильного. "Кто одолеет, тот и прав", – наставляет ястреб. "Посмотри кругом – везде рознь, везде свара", – вторит ему Коршун. Таково "нормальное" состояние собственнического общества. И хотя "вороньё живет обществом, как настоящие мужики", оно бессильно в этом мире хаоса и хищничества. Мужики беззащитны. "Со всех сторон в них всяко палят. То железная дорога стрельнет, то машина новая, то неурожай, то побор новый. А они только знай перевертываются. Каким таким манером случилось, что Губошлепов дорогу заполучил, у них после того по гривне в кошеле убавилось – разве темный человек может это понять?.." Коршун из сказки "Ворон-челобитчик" хотя был жестоким хищником, но он говорил ворону правду о звериных законах окружающего их мира.
Карась из сказки "Карась-идеалист" не лицемер, он по-настоящему благороден, чист душой. Его идеи социалиста заслуживают глубокого уважения, но методы их осуществления наивны и смешны. Щедрин, будучи сам социалистом по убеждению, не принимал их теориию, считал ее плодом идеалистического взгляда на социальную действительность, на исторический процесс. "Не верю... чтобы борьба и свара были нормальным законом, под влиянием которого будто бы суждено развиваться всему живущему на земле. Верю в бескровное преуспеяние, верю в гармонию..." – разглагольствовал карась. Кончилось тем, что его проглотила щука, и проглотила машинально: ее поразили нелепость и странность этой проповеди.
В иных вариациях теория карася-идеалиста получила отражение в сказках "Самоотверженный заяц" и "Здравомысленный заяц". Здесь героями выступают не благородные идеалисты, а обыватели-трусы, надеющиеся на доброту хищников. Зайцы не сомневаются в праве волка и лисы лишить их жизни, они считают вполне естественным, что сильный поедает слабого, но надеются растрогать волчье сердце своей честностью и покорностью. "А может быть, волк меня... ха-ха... и помилует!" Хищники же остаются хищниками. Зайцев не спасает то, что они "революций не пущали, с оружием в руках не выходили".
Топтыгины из сказки "Медведь на воеводстве", посланные львом на воеводство, целью своего правления ставили как можно больше совершать "кровопролитий". Этим они вызвали гнев народа, и их постигла "участь всех пушных зверей" – они были убиты восставшими. Такую же смерть от народа принял и волк из сказки "Бедный волк", который тоже "день и ночь разбойничал". В сказке "Орел-меценат" дана уничтожающая пародия на царя и правящие классы. Орел – враг науки, искусства, защитник тьмы и невежества. Он уничтожил соловья за его вольные песни, грамотея дятла "нарядил... в кандалы и заточил в дупло навечно", разорил дотла ворон-мужиков. Кончилось тем, что вороны взбунтовались, "снялись всем стадом с места и полетели", оставив орла умирать голодной смертью. "Сие да послужит орлам уроком!" – многозначительно заключает сказку сатирик.
Все сказки Щедрина подвергались цензурным гонениям и многим переделкам. Многие из них печатались в нелегальных изданиях за границей. Маски животного мира не могли скрыть политическое содержание сказок Щедрина. Перенесение человеческих черт и психологических и политических – на животный мир создавало комический эффект, наглядно обнажало нелепость существующей действительности. Фантастика щедринских сказок реальна, несет в себе обобщенное политическое содержание.
Домашнее задание:
1. Прочитать и пересказать одну из нескольких сказок М.Е. Салтыкова-Щедрина;
2. Нарисовать эскиз или иллюстрацию к любой сказке.