Если бы Гермионе Грейнджер сказали, что она когда-нибудь будет покупать такие вещи, она бы в жизни не поверила. Однако эта самая жизнь, как известно, штука суровая, и Гермиона, стукнув каблучками, потянула дверь на себя.
Колокольчик уныло звякнул, оповестив хозяина лавки о новом посетителе, и умолк с чувством выполненного долга — на сегодня его работа была почти закончена.
Гермиона сняла капюшон и, кое-как уложив рукой взлохмаченные волосы, осмотрелась. Флаконы с зельями аккуратными рядами стояли на полках, переливаясь самыми ядовитыми оттенками, что только можно было представить. На соседней полке одиноко лежал череп животного — кажется, козла — с крупными рогами. На кофейном столике расположился кофейник с фарфоровыми чашками — только неопытный глупец мог принять это за гостеприимность хозяина. Гермиона знала, что именно из этого кофейника отпила графиня Дельвен и скончалась от «неизвестной болезни» — древний фолиант с помпезным названием «Яды и отравы: то, чего достойны ваши враги» с очевидной иронией заключил в кавычки это утверждение: любой здравомыслящий волшебник прекрасно понимал, что графиню отравили. Отпить из чашки этого сервиза Гермиона не рискнула бы ни за что на свете.
— Приветствую.
Хозяин лавки словно выплыл из тумана, и Гермиона невольно вздрогнула. У прилавка стоял высокий мужчина лет пятидесяти с чёрными, как смоль, волосами и ещё более чёрными глазами. Его виски уже посеребрила седина, но назвать мужчину пожилым было нельзя. Приглядевшись к визитёру, он слегка наклонил голову, и его губы сомкнулись, напоминая змею, — так хозяин лавки улыбался.
— Профессор Снейп...
— Мистер Снейп, — поправил он её. — Я больше не преподаю.
— Я знаю, — ответила Гермиона и нервно сглотнула. — Извините.
Снейп промолчал.
— Я... Мне бы хотелось...
— Грейнджер! — раздражённо рявкнул Снейп. — Прекратите мямлить, я уже давно не профессор и тем более не ваш.
Гермиона прикрыла глаза и вдруг покраснела.
— Ах, — Снейп расплылся в улыбке, будто ему показали нечто прекрасное, — я, кажется, понял причину вашего детского лепета. Мистер Уизли?
Гермиона молча кивнула.
— Мы перепробовали всё. Вы лучший.
— То есть я ваша последняя надежда?
— Полагаю, да.
— В таком случае вам это будет стоить немыслимых денег.
— Как здорово, что у меня в друзьях один из самых богатых представителей древнего рода, который с радостью мне поможет.
— Узнаю прежнюю Грейнджер, — хмыкнул Снейп. — Мне нужны физические данные мистера Уизли.
Немного подумав, он добавил:
— Мы ведь говорим о Рональде Уизли?
— Естественно! — возмущённо ответила Гермиона.
— Назовите зелья, которые принимал ваш муж, — потребовал Снейп, не обратив никакого внимания на её гнев.
Гермиона покопалась в сумочке и мгновение спустя извлекла из неё листок бумаги, исписанный аккуратным почерком. Подойдя к прилавку, она протянула его Снейпу.
Взглянув на листок, он поморщился.
Зелье «Эректус».
Смесь из арники и волчьих ягод.
Мухоморная радость.
Вытяжка из морских раковин и моллюсков.
Запретный плод.
— Впечатляюще. И... ничего?
— Иначе я бы не пришла.
— У вас был половой партнёр, помимо мистера Уизли?
Гермиона сжала кулаки так, что костяшки пальцев побелели.
— Нет! — гневно выкрикнула она. — Я люблю Рона!
— Этот вопрос был задан не из праздного любопытства, — ледяным тоном осёк её Снейп. — Если вы изменили мужу, то вы могли подцепить одну из многочисленных инфекций, передающихся половым путём, и наградить его ею. Помимо этого, — добавил он, — связь на стороне накладывает отпечаток на волшебное тело супруга. Этого не будет заметно визуально, однако супруг начинает чувствовать недомогание или же теряет способность к совершению полового акта со своей супругой, но только с ней — так волшебное тело рассказывает телу физическому об измене партнёра.
— И как это исправить?
Снейп хитро прищурился.
— Вы задали этот вопрос из научного интереса или же ответ необходим вам по другой причине?
— Из научного интереса! — прошипела Гермиона.
— Нужно рассказать пострадавшему супругу правду, и симптом уйдёт.
Снейп протянул Гермионе листок, и она, скомкав, засунула его в карман пальто. Нервно сглотнув, она подняла взгляд на Снейпа — тот ядовито улыбался, всматриваясь в карие глаза. Она смущённо отвела взгляд.
— Это единственный вариант?
Снейп скрестил руки на груди.
— Нет, — медленно, словно смакуя момент, ответил он, — есть эликсир, однако он обойдётся вам очень и очень дорого.
— Деньги не имеют значения.
— Речь не только о деньгах.
Гермиона снова взглянула на него. В чёрных глазах Снейпа отчётливо просматривалась холодная пустота.
— Этот эликсир уникален, он работает только в комплексе и требует тщательного следования рецепту. Если хотя бы одну составляющую проигнорировать — того, кому предназначен эликсир, ждёт смерть. Более того, его партнёр также скончается, а зельевар, который сварит такой эликсир, забудет о нормальной жизни — вплоть до её окончания. Это огромный риск для вас, меня и Уизли.
В окно постучали, и Снейп, не шелохнувшись, всмотрелся в густоту ночи, однако никто так и не вошёл.
— Расскажите мне об этом эликсире, — тихо прошептала Гермиона.
— Эликсир варится ровно час. Состав зелья вам знать не нужно, — отрезал Снейп. — В течение этого часа заказчица, то есть вы, и зельевар, то есть я, должны предаваться плотским утехам — в любой форме и без остановки. В случае промедления хотя бы на пять секунд эликсир становится непригодным. В течение часа он должен пропитаться вашей похотью и желанием обмануть вашего супруга, то есть мистера Уизли, которые реализуются при приготовлении эликсира. Во время ритуала вы должны представлять только вашего мужа — это крайне желательно. Зельевар выступает как суррогат, вся работа лежит на вас. Эликсир настаивается двенадцать часов. Как только ваш супруг будет получать эликсир, эти компоненты постепенно пропитают его волшебное тело. Можно сказать, что мы попытаемся обмануть магию. Как видите, основной вклад ваш, но зельевар тоже человек, его, если можно выразиться, флюиды, не останутся незамеченными, однако они не повлияют на качества эликсира — но именно поэтому эликсир опасен не только для обманутого супруга. Всё происходит в изолированном помещении, к которому никто не имеет доступ, кроме зельевара и заказчицы.
Гермиона ахнула. Огоньки на свечах задрожали, причудливо искажая тени на серых стенах.
— И вы на это пойдёте?! — изумлённо спросила она.
— Забавно, что вы уже приняли для себя решение.
— Нет! Я не решила! — сконфуженно возразила Гермиона.
— Неужели?
Ей показалось, словно она присутствовала на одном из его уроков, только ситуация была настолько обострённой, что ею можно было разрезать камень. Замерев на месте, Гермиона безжизненно всматривалась в пустоту стен, а затем, встрепенувшись, словно лань, ожившая после выстрела охотника, разъярённо посмотрела на Снейпа.
— Я найду другое решение, ясно вам?! — крикнула она. — Вы просто хотите затащить меня в постель, я вам этого не позволю!
— Чушь, — ледяным тоном ответил Снейп. — Мне плевать на вас.
— Тогда почему мы должны переспать?! Я и вы?!
— Спросите у того, кто придумал рецепт, — порекомендовал Снейп. — К тому же, — елейным голосом прошептал он, заставляя Гермиону вслушиваться в каждое его слово, — это вы пришли ко мне. Как я мог знать об этом? Спланировал вашу измену и импотенцию вашего ненаглядного супруга? Слишком сложная схема для обычного секса, не находите?
Насмешка Снейпа вывела Гермиону из себя.
— Я вам не позволю!.. — крикнула она и выбежала из лавки.
Дверь захлопнулась, и колокольчик снова уныло звякнул. Хозяин лавки задул свечи и скрылся в темноте безлунной ночи.
* * *
Гермиона пыталась уснуть, ворочалась без конца, но мысли, окутавшие её плотным одеялом, не оставили шанса на спокойный сон, и она поднялась с постели.
— Спи, — прошептала она зашевелившемуся Рону, — я пойду чаю попью.
Рон перевернулся на другой бок и громко засопел — Гермиона посмотрела на него и тепло улыбнулась.
Аромат корицы приятно щекотал нос, и Гермиона, потягивая чай, думала о словах Снейпа.
...Это произошло два месяца назад. Рон и Гарри снова напились, и последний, удерживая друга, аппарировал к их дому, уложив бессознательное тело у порога.
— Прости, — виновато пролепетал он. — Он пьянеет от одного бокала огневиски. Я просил его не пить, но ты же его знаешь...
— Скорей бы ты уже пережил свой развод, Гарри! — резко сказала она и, подхватив Рона под руки, захлопнула дверь.
Гарри развёлся с Джинни ещё до того, как они успели настрогать детей. Неожиданно поняли, что их ничего не связывает, и мирно разошлись, без взаимных обид и битья посуды. Правда, Гарри, очевидно, страдал от одного из многочисленных комплексов, о которых Гермиона читала в какой-то маггловской книжке, иначе почему он чувствовал себя виноватым? На этот вопрос он и сам не знал ответа — ему не мог помочь и Рон, поэтому иногда они просто заваливались в бар и напивались до бессознательного состояния. Вернее, напивался Рон, совершенно не умеющий это делать.
Сначала эти вылазки не раздражали Гермиону, но, когда Рон стал проводить большую часть времени с Гарри, оставив на жену детей и быт, она начала злиться.
— Ни начин-най... — еле вымолвил Рон.
Гермиона закрыла глаза — так продолжаться больше не могло.
Левитировав Рона в постель, она взяла из шкафичка на кухне зелье от похмелья и поставила на прикроватную тумбочку. Несмотря на все проблемы, она любила Рона и верила, что всё образуется, — в конце концов, они вместе слишком много пережили, чтобы можно было просто так взять и разбежаться.
Укутавшись в пальто, Гермиона вышла на крыльцо дома и аппарировала.
— Гермиона?
Гарри был удивлен, но выглядел куда лучше своего друга — зелье, выводящее алкоголь, работало как часы. Свежая пижама едва не хрустела на нём, источая аромат лаванды.
— Можно? — спросила Гермиона и, не дождавшись ответа, бесцеремонно вошла в дом.
Гарри проследил за ней взглядом, а затем закрыл дверь.
Устроившись на мягком диванчике, Гермиона прервала неловкую паузу.
— Гарри, я... Не хочу с тобой ссориться, но прекрати, пожалуйста, страдать и втягивать в это Рона. Развёлся ты, а мужа не вижу я, — сказала она и холодно добавила: — Мы с ним ещё женаты, если ты забыл.
Гарри улыбнулся.
— Не забыл, — ответил он, усаживаясь рядом. — Прости, просто всё так не вовремя...
— Я понимаю, — кивнула Гермиона, мгновенно оттаяв. — Давай поговорим? Уверена, тебе станет легче.
Гарри замялся.
— Ну, понимаешь... Э-э-э... Там такие вещи, о которых с женщинами не говорят...
Гермиона прыснула.
— Гарри, я давно замужем и родила двоих детей. Попробуй меня удивить!
Он жестом попросил Гермиону остаться на месте и через минуту вернулся с бутылкой огневиски.
— А без этого никак? — хмуро покосившись на бутылку, спросила Гермиона.
— Это не тебе, — вздохнул Гарри и открыл бутылку, — это мне.
Через пять минут Гарри уговорил её выпить с ним. Через двадцать Гермиона знала, что Джинни не любит сосать и когда Гарри жёстко входит в неё. Через час они переспали.
Проснувшись, Гермиона с ужасом осознала, что натворила. Гарри мирно спал рядом.
Она наспех оделась и немедленно аппарировала домой, не успев придумать отмазку. К счастью, Рон всё ещё спал, и Гермиона мысленно поблагодарила Молли и Артура за то, что они забрали Хьюго и Розу на выходные.
Гарри с тех пор всячески избегал Гермиону. Рон же пообещал больше не напиваться — впрочем, Гарри игнорировал и его. Рон искренне удивлялся и возмущался поведением друга, но Гермиона всё прекрасно поняла.
Через некоторое время, когда всё устаканилось, она столкнулась с новой проблемой — у Рона не стоял. Сначала они списали это на алкоголь, Гермиона упрекала Рона и даже настояла на его обследовании в Мунго — диагностика ничего не показала. Целительница в лимонном халате поправила очки и авторитетно посоветовала поискать нужное зелье.
— Ваш муж не первый страдалец, в волшебном мире это не проблема.
Постепенно Рон замкнулся в себе, закомплексовал, и Гермиона с каждым днём всё более отчётливо понимала: их с Гарри секс и проблема Рона как-то связаны. Но как?
Лучшие библиотеки мира, к которым она имела доступ, впервые оказались бесполезными — ни один фолиант, от самого древнего до самого нового, не описывали случаи беспричинной половой дисфункции: либо болезнь, либо нежелание.
Их отношения начали рушиться: Рон хотел третьего ребёнка — они хотели, — но теперь об этом можно было забыть, и Рон ненавидел себя за это. Очень скоро ненависть вылилась в ревность.
Гермиона уже готова была признаться, но на мысль её натолкнул, как ни странно, Гарри. Белоснежная сова бросила ей прямо в руки плотный пакет и кусочек пергамента, на котором было выведено до боли знакомым почерком лишь одно слово: Снейп. Пакет был расширен внутри заклинанием — заглянув в него, Гермиона побледнела, обнаружив кучи золотых монет, словно это был не пакет, а филиал Гринготтса. Она наколдовала заклинание быстрого счёта и убедилась: в пакете было ровно десять тысяч галлеонов.
Рон так ничего и не узнал, однако если Снейп прав, то придётся всё рассказать ему. Или...
Гермиона содрогнулась. Почему ни в одной книге, которые она прочла, не было сказано о волшебном теле? Что это вообще такое и почему она слышала о подобном только от Снейпа — бывшего шпиона, предателя и убийцы, едва ли заслуживающего доверия? Да и стоило ли ему верить?
Тут же разум Гермионы пронзила догадка: это чёрная магия — только к такого рода литературе она не осмелилась обратиться. «Да», — тут же услужливо подсказал разум, и она с тревогой осознала, что выбора у неё не осталось, — либо она поверит Снейпу, либо ей самой больше никто никогда не поверит. «Это первый и последний раз, — уговаривала себя Гермиона, — нужно потерпеть, и всё наладится». Допив чай, Гермиона снова заглянула в шкафчик. Один флакончик зелья сна без сновидений отделял её от судьбоносной встречи. Устроившись в постели, она залпом выпила зелье и вскоре незаметно для себя уснула.
* * *
Луна едва заметно освещала узкую тропинку, местами заросшую крапивой. Гермиона аккуратно обошла жгучее растение и остановилась у порога.
«Всё будет хорошо».
Снейп, взглянув на неё, мрачно хмыкнул.
— Убедили себя?
— Поверила вам, — возразила Гермиона. — Когда можно начать?
Снейп взглянул на старинные часы — Гермионе показалось, что точно такие же часы она видела в каталоге «Невероятные предметы столетия» — и, проскользнув мимо бывшей ученицы, закрыл дверь.
— Сегодня.
Гермиону словно окунули в котёл с ледяной водой. Сегодня? Она покорно кивнула и сняла с себя пальто. Чёрное платье выгодно подчёркивало округлые бёдра и небольшую грудь.
Снейп потушил свечи и, приоткрыв дверь, пригласил Гермиону последовать за собой. Плотный туман насторожил её, но она, тряхнув головой, решила: будь что будет.
— Не упадите.
Лестница была бесконечной. Ступеньки уводили всё ниже и ниже — под землю. Неужели Снейп надумал её замуровать? Наконец холодный мраморный пол ознаменовал конец спуска, и Гермиона опасливо оглянулась. Длинный коридор, на стенах которого причудливой гирляндой были зафиксированы свечи. Небольшая рамка. Гермиона присмотрелась — в помещении всё ещё было довольно тускло.
С благодарностью,
Лучшему зельевару,
от миссис П.
Гермиона улыбнулась — неужели Снейп стал сентиментальным? Возможно, когда Смерть подходит слишком близко, многие вещи начинаешь воспринимать по-новому.
— От покупательницы, — прокомментировал Снейп и в ответ на кивок добавил: — Она заказывала то же самое, что и вы.
Гермиона снова взглянула на записку. Неужели она не первая?..
Снейп неприятно поморщился.
— Разумеется, Грейнджер, вы не первая изменщица в моей практике.
— А мужчины к вам приходили? — спросила Гермиона и тут же залилась краской от смущения.
— Без комментариев, — поджал губы Снейп и, отворив невысокую дверь, повернулся к Гермионе: — Входите.
Скромный стол, пара кресел, потрескивающие поленья в камине — обстановка была небогатой. Гермиона села в ближайшее кресло, Снейп устроился во втором.
— Никаких договоров и прочего, — начал он. — Полагаю, вы понимаете, что никакой гарантии я не даю. Все риски — исключительно на вас.
Гермиона кивнула.
— Таймер, — Снейп указал на небольшой таймер, стоявший на столе, — мы должны раздеться сразу. Как только я нажму на кнопку пуска, вы немедленно начинаете меня ласкать. Промедление — смертельно. Если проходит более пяти секунд, мы прерываем процесс. Секунды на таймере тоже показываются, поэтому отслеживайте вместе со мной. Как только ритуал закончится, я сниму котёл с эликсиром с огня. Вы должны будете добавлять каплю эликсира в пищу вашего супруга в течение двух недель. Флакончик с дозатором прилагается. Одну каплю — не больше. Если вы всё сделаете правильно, половая дисфункция вашего супруга исчезнет и всё придёт в норму. Если же нет, — развёл он руками, — претензии не принимаются. Вам всё ясно?
Помолчав, Гермиона кивнула.
— Деньги.
— Десять тысяч галлеонов.
Гарри прислал ей ровно столько же. Неужели?.. Она извлекла пакет из сумки и положила на стол.
— Где мне можно принять душ?
— Последняя дверь справа. После душа входите в дверь напротив этой, — Снейп махнул рукой в сторону.
Заперев дверь, Гермиона осела на пол. Неужели она согласилась на это? В висках пульсировало от противоречивых мыслей, и казалось, что голова вот-вот набухнет и взорвётся. Похлопав себя по щекам, Гермиона пообещала себе максимально отрешиться от сомнений и, собрав волосы в аккуратный пучок, включила душ.
Ледяные капли больно ударили по лицу, но она желала этого, словно наказывая себя за то, что произошло и вот-вот произойдёт. Бедный Рон! Она никогда не могла подумать, что выйдет замуж, но ещё меньше представляла себе, что сможет изменить собственному супругу, да ещё и с его лучшим другом — это шло вразрез со всеми моральными принципами, которыми пичкала себя Гермиона, начиная с осознанного возраста. И вот теперь она обязана переспать со своим бывшим преподавателем, чтобы получить дурацкое зелье, за которое она и без того заплатит огромные деньги. Прекрасно.
Высушив тело, она закуталась во влажное полотенце и направилась к двери, на которую указал Снейп.
— Вы готовы?
К горлу подкатил липкий ком, и Гермиона сглотнула.
Комната была небольшая: роскошная кровать, рядом — комод и кофейный столик. Всё остальное пространство занимал массивный стол, на котором стоял серебряный котёл с мутной жидкостью серого цвета. Снейп прошептал заклинание, и под котлом появился огонь.
— Раздевайтесь, — сказал он и принялся расстёгивать пуговицы на сюртуке. — Как только основа закипит, я включаю таймер. И выпейте это.
Он протянул ей флакончик с зельем, которое Гермиона без труда узнала, — Снейп явно не планировал стать отцом.
Залпом выпив его, Гермиона дрожащими руками распахнула полотенце и освободила волосы. Они были слегка влажными, и капли воды едва заметно стекали по обнажённому телу. Она подошла к избавившемуся от сюртука и оставшемуся в одном нижнем белье Снейпу и скрестила руки на груди, неловко пытаясь прикрыть наготу.
Сняв всю одежду, Снейп подошёл к комоду с таймером. Гермиона последовала за ним.
— Три, два, один... Поехали.
Отсчёт начался, и Гермиона коснулась губами щеки Снейпа, застыв в непорочном поцелуе.
— Я говорил о похоти, необходимой для зелья, а не о детских поцелуях, — жёстко прокомментировал её попытку Снейп.
Обняв Гермиону за талию, он требовательно поцеловал её в губы. От неожиданности она попыталась вырваться, но Снейп крепко прижал её к себе, и Гермиона представила, что целует Рона — не Снейпа. Приоткрыв глаза, она взглянула на таймер.
00:45
Сорок пять секунд — пытка только началась, а Гермиона уже попыталась сдаться и сбежать. Мысленно послав в себя Круцио за слабость, она вцепилась наманикюренными пальцами в плечи Снейпа и жарко ответила на его поцелуй — эликсир должен получиться безупречным.
Подхватив Гермиону на руки, Снейп, не прерывая поцелуя, положил её на кровать. Шёлковая простынь приятно остудила тело, и Гермиона выгнулась от неожиданного удовольствия. Нащупав рукой эрегированный член Снейпа, она принялась ласкать его.
«Это Рон, мой любимый, мой самый желанный...»
Гермиона почувствовала, как невидимая сеть оплела её тело.
«Магия», — испуганно поняла она.
Снейп осыпал её грудь поцелуями, ласкал набухшие соски языком и зубами слегка оттягивал их. Оставив влажную дорожку на её коже, он спустился ниже и обвёл языком пупок, проваливаясь в неглубокую ямку. Из её приоткрытого рта вырвался первый стон.
— А-а-ах-х-х...
Её давно никто так не ласкал, и тело мгновенно отреагировало на желанную нежность немалой порцией эндорфина. Хищная улыбка разлилась по губам Снейпа, и он, задержавшись ещё на несколько секунд у пупка, приблизился к разгоряченной плоти возбуждённой женщины. Гермиона жадно следила за его движениями, и Снейп, кончиком языка нащупав красный бугорок, осторожно лизнул его. В ответ на это Гермиона неосознанно свела ноги, но Снейп вовремя остановил её и погладил стройные ножки: нежные пяточки, небольшие икры, плавные изгибы...
Гермиона извивалась под ним, похоть, казалось, сплела их тела в одно целое, тонкой струёй вливаясь в кипящий эликсир. Снейп зубами оттянул тонкую кожу и тут же, словно извиняясь, кончиком языка довёл Гермиону до исступления. Её переполняла яркая палитра эмоций, и она в порыве страсти, желая отблагодарить того, кто подарил ей такие великолепные ощущения, сбросила с себя Снейпа и удобно устроилась у него между ног.
«Рон, я люблю тебя».
Так было легче убедить себя в том, что всё происходящее нормально. Что она не потаскуха. Что она пытается спасти их брак и дружбу с Гарри. Смирившись с этими мыслями, Гермиона медленно, растягивая пытку, провела языком по стволу члена, оплетенного сетью мелких венок. Снейп глубоко вздохнул, напряжение сковало его мышцы, но, когда Гермиона вобрала в рот его член во всю длину, он не сдержался — шумно выдохнул и посмотрел на нее.
Гермиона, не разрывая зрительного контакта, слизала выступившую капельку и пальцами ласково погладила головку.
— Грейнджер-р-р, — прорычал Снейп и откинулся на подушки. Гермиона взглянула на таймер.
15:56
Образ Рона отпечатался где-то на уровне подсознания — сознание же отчаянно вопило: «Ты только что отсосала профессору Снейпу!»
«Мистеру Снейпу», — мысленно поправила она себя и села ему на живот. Снейп не был сексуальным, даже наоборот: болезненная худоба, бледная кожа, словно он родился в этих подземельях и света белого не видел, сальные волосы, крючковатый нос — у такого женщина будет в постели либо за деньги, либо из отчаяния. Надо отдать Снейпу должное: он совместил приятное с полезным.
И всё же ей не было противно. Стыд, страх, ненависть к себе — это все плескалось в ней в опасной концентрации, но брезгливости в ней не было ни капли. Взгляд Снейпа — колючий и отталкивающий — в то же время гипнотизировал ее, в его глаза хотелось смотреть, проваливаться в эту бездну, но она знала, что его крепкие руки не дадут ей разбиться в стремительном полете.
Игриво ущипнув Снейпа за соски, Гермиона наклонилась к его лицу опасно близко. Волосы густой копной посыпались ему на плечи, и он вдохнул их аромат — земляника и лимон. Гермиона качнулась и бедрами задела его член — Снейп закусил губу. Ускоряя ритм, она невесомо касалась чувствительной головки, дразнила Снейпа и целовала в прикрытые глаза. Наконец, она нащупала рукой член и задала ему нужное направление.
Он вошёл осторожно — плавно и приятно, и Гермиона вспыхнула от острых ощущений. Сердце стало биться чаще, ладони вспотели, и она хотела было вытереть их о шёлковую ткань простыни, но Снейп перехватил её руки и, покрыв запястья изящной цепочкой поцелуев, облизал её ладони.
Внутри волнами приближалась долгожданная эйфория, и Гермиона с трудом подавила эти ощущения — нужно было продержаться до конца. Взгляд снова выцепил неоновый свет цифр на таймере.
35:47
Медленно насаживаясь на член, Гермиона всеми клетками нежной кожи ощущала, как всё естество Снейпа заполняло её изнутри. Она давно перестала убеждать себя в том, что это Рон. Нет, не Рон. Рон никогда не целовал её как в последний раз — он знал, что всё повторится. Он никогда не ласкал её тело так, как Снейп, — познавая и прощаясь одновременно. Возможно, она просто излишне романтизировала их секс — Снейп сам сказал, что это всего лишь ритуал. Процесс. Ингредиент эликсира.
И всё же она таяла, чувствуя прикосновения холодных тонких пальцев, млела под жаром его тела и всё глубже вбирала его член, забывая дышать каждый раз, когда Снейп резко входил в неё, наращивая темп. Его дыхание стало рваным, и он прерывисто попросил:
— Просто погладь меня, иначе я...
Она всё поняла и сразу же накрыла его губы своими. Ему слишком хорошо — и это плохо, им нужно продержаться ещё...
47:12
...тринадцать минут. Гермиона осыпала ключицы Снейпа поцелуями, внимательно рассматривая его тело.
Одна родинка, две, три — целое созвездие мелких, едва заметных точек. Кончиком языка она обвела каждую из них, соединив все точки в единый рисунок — влажный, пропитанный ее жарким дыханием. Спустившись чуть ниже, она заметила небольшой шрам — Гермиона знала, что такие шрамы оставляет только боевая магия. Проведя пальцем по контуру, она нежно поцеловала его, будто это могло помочь заживить кожу.
На члене тоже была родинка — одна, — и Гермиона, набрав слюны, увлажнила головку и размазала остальное по стволу.
Крепкие руки мягко потянули Гермиону вперёд, и она снова прильнула к губам Снейпа.
— 55:00, — сказал он. В его голосе уже не было слышно привычных стальных ноток. — Скоро.
Кивнув, Гермиона не удержалась и снова посмотрела в его глаза. В них плескались желание, похоть и малая капля смущения.
«Когда ты так уязвим, — ехидно подумала она, — сложно скрывать настоящие эмоции».
Не без удовольствия констатировав этот факт, Гермиона запрыгнула на член Снейпа и принялась быстро насаживаться на него, медленно освобождаясь от заполнявшей её плоти. Вверх-вниз, вверх-вниз.
Положив ладони на его грудь, Гермиона отчетливо почувствовала бешеный ритм его сердца и ускорила темп. Ее собственное сердце, казалось, грозило не перенести этих ярких ощущений, но она чувствовала, как по позвоночнику пробежала уже знакомая пульсация.
— Грейнджер-р-р... — прорычал Снейп, сливаясь с ней в едином ритме страсти, и Гермиона взглянула на таймер в последний раз.
59:30
Тридцать секунд до оргазма. Двадцать девять. Двадцать восемь...
Нащупав набухший бугорок, Гермиона одними кончиками пальцев принялась ласкать его, размазывая естественную влагу по коже. Снейп рычал, словно дикое животное, и, приподняв Гермиону, вдалбливался в неё всё быстрее и быстрее, потеряв контроль и позволив внутреннему зверю, большую часть времени запертому глубоко внутри, вырваться наконец наружу.
Гермиона была на пике — её пальцы судорожно сжались, и мышцы сократились в бурном экстазе. Она кричала, потеряв остатки самообладания, выгибалась, её телом владела ослепительная эйфория, пока она, наконец, не рухнула обессиленно на кровать, почувствовав, как по внутренней стороне бедер потекло что-то вязкое и теплое.
Отдышавшись, Гермиона оглянулась: Снейп стоял у котла и помешивал эликсир. Приподнявшись на локтях, она заметила, что эликсир стал ярко-розовым и от него исходило едва заметное, но приятное свечение.
Погасив огонь, Снейп накрыл котёл крышкой и повернулся к Гермионе лицом.
— Всё прошло нормально, — в его голосе вновь послышались стальные нотки, — приводите себя в порядок. Жду вас завтра в полдень. Выход найдете сами.
С этими словами он применил к котлу заклинание левитации, и они — и Снейп, и котел — покинули комнату. Дверь плавно закрылась.
«Нормально», — кружилось у Гермионы в голове. Нет, то, что между ними произошло, она никак не могла назвать нормальным. Мерзко, пошло, странно, хорошо, невероятно, восхитительно — любое слово, кроме «нормально».
Приняв душ, Гермиона оделась и, забрав сумочку, вышла из лавки. Шумно втянув носом воздух, она неожиданно для себя самой засмеялась, будто только что услышала свежую шутку, а затем, боязливо оглянувшись, аппарировала домой.
Белоснежная сова сонно клюнула стекло. Снейп нехотя открыл створку окна, и птица, бросив ему в руки небольшой кусочек пергамента, довольно ухнула и улетела, размеренно махая огромными крыльями. Полюбовавшись полётом утренней гостьи, Снейп покрутил пергамент меж пальцев и осторожно понюхал — смесь лимона и корицы. Развернув листок с посланием, он жадно вчитывался в каждое слово — и на его губах снова зазмеилась улыбка.
С благодарностью,
Лучшему зельевару,
от Г.
КОНЕЦ