Матерь Бездна
Предисловие Сергея Тарасова
В 2013 году пользователь популярного ресурса www.livejournal.com, зарегистрированный под ником Ssyba24, начал публиковать на страницах своего пустого до того момента блога текст романа, озаглавленный «Матерь Бездна». За день до публикации первой главы автор оставил короткую запись, в которой сообщал, что в основу истории, которую он планирует рассказать, легла так называемая «Тетрадь Москарева» — якобы подлинный дневник известного маньяка из Санкт-Петербурга, пойманного в 2009 году. Для читателей, по какой-то причине не знакомых с этим делом: на счету Алексея Москарева было десять жертв. Каждой из них он присваивал номер, вырезая его лезвием на лбу убитых. Первой жертве — 304, последней — 313. Следствию не удалось до конца разгадать значение этих чисел. Сам же Москарев после поимки своей тайны не раскрыл, а в скором времени был убит отцом одной из своих жертв.
Среди немногих вещей маньяка следствие не нашло никакой тетради, однако Ssyba24 сообщал, что прочел её и заимствовал оттуда некоторые записи. Причины своего поступка он объяснил довольно туманно. В дальнейшем, выкладывая новые главы книги, он игнорировал комментарии пользователей и вопросы о подлинности дневника Москарева. Никаких дополнительных пояснений или постов иного содержания в своем блоге не оставлял, но главы романа регулярно выходили в течение года. Завершив книгу, автор перестал вести блог.
Эта история могла бы пройти незамеченной, однако вскоре после того, как была выложена пятая глава, один из известных блогеров, случайно наткнувшись на журнал, где публиковалась книга, рассказал об этом на своей странице. Тогда читателей у Ssyba24 прибавилось, и они начали активно комментировать новые главы, а также строить догадки о дальнейшем развитии событий. На какое-то время блог Ssyba24 сделался довольно популярным, его читали о нем говорили в интернете, но после того, как книга была закончена, забыли и блог оставался заброшенным, а через некоторое время все посты исчезли. Мне приходилось встречать в сети самые разные догадки, не один анализ книги и даже несколько упоминаний тех, кто якобы успел увидеть, что до того, как записи из блога исчезли, они ненадолго превратились в бесконечный ряд букв в виде: XXXXX. Мне приходилось даже встречать скриншоты, сделанные в тот момент, но утверждать, что они подлинны, я не могу.
Все это заинтересовало меня вовсе не по причине огромного числа затейливых баек, витавших вокруг романа: им я не придавал особого значения. К тому моменту, когда я прочел роман, о Ssyba24 уже никто не вспоминал. Однажды мой старый приятель по институту, единственный, с кем я вот уже десять лет поддерживаю отношения, прислал мне электронное письмо, к которому приложил документ, оказавшийся текстом романа «Матерь Бездна», бережно скопированным из блога Ssyba24. По словам моего друга, он следил за этой историей с самого начала, но из-за нехватки времени копировал новые главы в отдельный документ, чтобы прочесть позже. Приятель советовал мне ознакомиться с романом и обязательно поделиться своим мнением. Поскольку советы кого-то прочесть, особенно если речь идет о незнакомом и, честно говоря, мало кому интересном авторе я обычно игнорирую, то и роман этот долгое время висел у меня на жестком диске мертвым грузом. Но все же в один из зимних вечеров, когда мне нездоровилось, и я целый день кутался в плед, заливая в себя литрами чай с лимоном, я решил почитать эту книгу. За два дня я буквально проглотил её и, в конечном итоге, сделал собственные выводы; о большинстве из них я расскажу лишь в финальном комментарии, дабы не портить читателям впечатления и не навязывать собственные взгляды на данный текст. Скажу одно: история оказалась куда более странной и запутанной, чем я мог себе представить.
Мне стоило больших трудов найти автора текста и еще сложнее было получить его разрешение на публикацию. Дело в том, что Андрей — тот самый человек, что скрывался под ником Ssyba24 — к тому моменту, как я смог его отыскать, уже два года страдал тяжелым расстройством психики и находился под постоянной опекой родителей. Большую часть времени он не реагирует на окружающих и почти не двигается самостоятельно. Лишь в редкие дни случаются недолгие просветления, когда Андрей нормально мыслит, общается с родными и ведет себя как совершенно здоровый человек. Однако в последние месяцы его состояние стремительно ухудшалось, а просветления случались все реже. Возможности пообщаться с ним и получить разрешение на публикацию мне пришлось ждать три месяца; когда же я, наконец, отправился в далекий сибирский городок, где жил Андрей, мы так и не смогли поговорить с ним лично: он снова вернулся в прежнее состояние, когда ничто в целом мире не могло привести его в чувство.
Эта книга не является ни романом, ни сборником в привычном смысле; помимо оригинальной рукописи я включил в текст записи моих бесед с родителями Андрея, а также некоторые комментарии, которые, по моему мнению, проливают свет на те вопросы, которые могут возникнуть во время чтения. Соответствующие вставки отделены от текста романа, и читатель волен сам решать, стоит ли ему знакомиться с этими материалами, или же прочесть только основной текст рукописи.
На этом я заканчиваю свое чрезмерно растянувшееся вступление и предлагаю вам самим погрузиться в странный, немного абсурдный и пугающий мир, созданный Андреем.
Сергей Тарасов.
Ssyba24
Матерь Бездна
Думаю, все вы слышали о Москареве. О тех странных убийствах, что он совершал, о его странной поимке и не менее странной смерти. Так уж вышло, что в мои руки попала его тетрадь — что-то вроде дневника, в котором маньяк записывал свои мысли. Я решил написать эту книгу, потому что уверен: эту историю должно узнать как можно больше людей. Я не буду извиняться перед жертвами, их родственниками или говорить, что вся эта история выдумана, а совпадения случайны.
Потому что это не так.
«Они влюблены. На**й войну».
Томас Пинчон
А. М.
Сначала из разреза выступило лишь несколько капель, а затем тонкие ручейки крови полились из раны, стекая по бугристой коже лба. Горячая кровь скапливалась в расширенных порах, заливала густые волосы и пачкала руки, сосредоточенно вырезающие ножом последнюю цифру. Рука дрогнула. Тут же прервав работу, мужчина поднял руку с ножом, закусил губу, глубоко вдохнул сладкий и немного тошнотворный запах крови вперемешку с дешевым парфюмом и потом. Успокоился. Снова принялся медленно резать, глубже забираясь другой рукой в грязные волосы. После этого пальцы будут пахнуть всем тем, что он чувствует сейчас, и он знал, что, как ни отмывай их, от запаха не избавиться.
Ноль. Он так не любил нули! И с нетерпением ждал, когда же они, наконец, закончатся. Он всегда старался быть аккуратным, хоть и понимал, что чистоту линий и ровно выведенные цифры никто не оценит. Просто он давно решил для себя, — если уж взялся за что-то — делай как надо.
Он не хотел доставлять лишней боли и вырезал цифры только после того, как жертва была уже мертва, но тело еще хранило тепло. Да, это очень важно — сделать работу, пока тело еще помнит присутствие души. Впрочем, разве они жертвы? Он ведь не какой-то очередной маньяк, не серийный убийца, не изувер, чтобы там ни говорили газеты, интернет, телевидение... Он старается для них, давно уже не думая о себе. Нести это бремя великая миссия, но вместе с тем и тяжкий труд.
Подняв фонарь с земли, он встал и посветил вниз, осматривая свою работу.
В тусклом свете плясали неровные тени от высоких зарослей травы. Несмотря на стекающую по лбу кровь, число проглядывалось хорошо.
Мужчина тяжело вздохнул. Все это не доставляло ему наслаждения, но и отвращения он не чувствовал. С момента выбора цели до того часа, когда на лбу жертвы появлялся уникальный номер, внутри себя Москарев чувствовал только пустоту. Когда же с делом было покончено, снова возвращались путаные мысли, воспоминания, жалость... Жалость к себе, к Марине и к Юле. Он уже не помнил их лиц — лишь смутные, расплывающиеся образы. Единственная фотография, что он сохранил, была потеряна навсегда, и от мысли, что он, возможно, уже никогда не вспомнит, как выглядели его жена и дочь, становилось тоскливо. Внутри все сжималось в тугой комок и порой хотелось просто покончить со всем: прыгнуть на рельсы перед мчащимся поездом или сигануть с моста в холодные воды… Но этим их не вернуть.
Путь того, кто избран, не может быть простым. Все эти глупцы — сопляки, едва выпорхнувшие из-под родительского крыла, просто не способны понять той цели, которой он служит. Они всего лишь напуганные, запутавшиеся детишки, уверенные в том, что посвящены в великую тайну. Они берегут эту тайну, но разве нужно прятать благую весть от других? Когда-нибудь и они поймут, что их проклятый культ давно бесполезен и никому не нужен, но к тому моменту, когда они прозреют, будет уже слишком поздно.
Развернувшись, Москарев направил фонарь на кусты и тут услышал её. Как всегда приятное, теплое ощущение, зарождающееся где-то в центре мозга. Сначала это было похоже на легкую пульсацию, но ритм, нарастая, расходился внутри головы, охватывая все тело, и превращался в ровный, тихий звук, в котором Москареву слышалось пение, напоминающее колыбельную, которую напевает нежный голос матери. Она говорила с ним, но делала это без помощи слов, и даже если бы он попытался вычленить из её посланий некие образы, то лишь запутался бы еще больше. Одно было несомненно — он знал, чего она хочет и продолжал двигаться вперед, зная, что будет вознагражден. Зная, что цель у него благая.
Она звала его, и он отвечал на её зов.
Часть первая. «Дочь»
«Из полутемной залы, вдруг,
Ты выскользнула в легкой шали —
Мы никому не помешали,
Мы не будили спящих слуг...»
Осип Мандельштам
Глава 1. Побег – Свободное плавание – Новая работа
Почему Андрея тянуло именно в Петербург, он и сам до конца не понимал. И проблема была не только в отсутствии перспектив на нынешней работе. Не только в одних и тех же лицах, которые он встречал на улице во время прогулок или поездок на работу и обратно. Было кое-что еще.
Город звал его. Иногда он видел странные, беспокойные сны, в которых прогуливался по старинным улицам, затерянным в глубине города дворам и почему-то всегда пустым проспектам. Даже несмотря на то, что в Петербурге он никогда не был, во сне он был уверен, что находится именно там. В этих снах он видел девушку. Не различал ни её лица, ни фигуры — лишь смутный образ, а иной раз не было и его, но он всегда чувствовал её присутствие рядом и странный жар. Жар этот не согревал, скорее, обжигал...
За три месяца он скопил немного денег и в ноябре купил билет на поезд, попрощался с матерью и немногими оставшимися в городе друзьями, после чего отправился в долгий путь.
Пять суток в плацкартном вагоне, овеянных резким запахом лапши быстрого приготовления и ароматом копченой колбасы тянулись целую вечность. Но все когда-нибудь заканчивается. Двадцать шестого ноября он вышел на перрон Московского вокзала города Санкт-Петербурга, попав из суровой, заснеженной осени таежного городка в ливень города на Неве.
В первое время после переезда в Петербург все попытки Андрея найти работу не имели успеха. Он размещал свое резюме и ссылки на скромное портфолио на всех сайтах по поиску работы. Безуспешно.
Он пытался зарабатывать фрилансом, чтобы хоть как-то покрывать долю за аренду квартиры, где жил вместе с Семеном — школьным приятелем, переехавшим в Петербург годом ранее.
Пока интересных предложений о работе не поступало, Андрей продолжал усиленно трудится из дома. Портфолио пополнялось новыми работами, и понемногу заказчики стали приходили к нему по рекомендациям старых. Доходы росли. Вскоре подправленное резюме привлекло интересное предложение. Андрея пригласили на собеседование в крупную студию, открывшуюся всего полтора года назад, но уже имеющую большую базу клиентов и немалый штат сотрудников.
Андрея, к его собственному удивлению, легко приняли, посулив хорошую зарплату и возможность роста. И не обманули.
Спустя полгода насыщенной и по-настоящему интересной работы Андрей взял отпуск и отправился на родину, чтобы навестить маму.
А когда он вернулся, начались странности.
Глава 2. Сон в метро — Толпа — Падай!
В то утро Андрей опоздал на работу, уснув в метро, и увидев до жути реалистичный сон. В нем он привычно выходил из вагона на «Василеостровской», плелся к эскалатору, сопровождаемый бесконечными толчками людей, слишком спешащих по своим делам, а затем целую вечность поднимался на поверхность.
На улице его встретил ливень и несколько человек, которые не спешили покидать вестибюль.
Андрей вышел на улицу и пристроился у перил. Закурил, наблюдая за тем, как крупные капли разбиваются об асфальт и разлетаются на тысячи еще более мелких капелек. Восприятие его в разы усилилось. Шум дождя эхом отзывался в мозгу, а глаза, что в последнее время ослабли от долгих часов работы перед экраном монитора, улавливали даже самые мельчайшие детали
Люди, до того стоящие в вестибюле, хлынули на улицу единым потоком, захватив и тех, кто стоял на крыльце, (кроме Андрея) и потекли единой рекой в одном направлении. Андрей сбежал со ступенек и пошел за толпой, намереваясь узнать, куда они все направляются. Толпа шла в сторону «Макдоналдса» через дорогу. Некоторые люди уже стояли у крыльца, но не торопились входить внутрь. Вместо этого они останавливались прямо у входа, блокируя всякую возможность другим выйти или зайти, поворачивались лицом к дороге и, сложив руки по швам, смотрели прямо перед собой невидящими глазами. Подходили все новые и новые люди и повторяли то же самое, толпа росла очень быстро, крыльца не хватало, и вскоре люди начали собираться на дороге. Проезжающие мимо автомобилисты, вынужденные объезжать толпу, недовольно гудели клаксонами.
Толпа заблокировала проезжую часть и продолжала расти. Андрей заметил притормозившую рядом красную «Мазду», из которой вышел парень в спортивном костюме. Андрей ждал, что тот решил разогнать людей, но вместо этого парень бросил открытую машину на дороге и присоединился к общей массе. Андрей натянул на голову капюшон и направился в сторону массовки. Пока шел, еще несколько прохожих присоединились к толпе. Группа насчитывала уже не меньше пятидесяти человек, но что странно — никто как будто не удивлялся, лишь отчаянно сигналили автомобилисты, оказавшиеся во внезапной пробке, да и то, лишь те, что были в задних рядах, потому как водители автомобилей, встающих рядом с толпой, покидали машины и спешили влиться в общую массу.
Сначала Андрей решил, что это какой-то странный флешмоб, но, приглядываясь к людям, замечал, что это больше похоже на спонтанную акцию, в которой тем ни менее каждый делает одно и то же. Здесь были самые разные люди: дети, подростки, пенсионеры. Андрею стало не по себе, все это выглядело жутко и не понятно. Чем ближе он подходил к внезапно образовавшейся массовке, тем больше ему хотелось броситься прочь. Он заметил полицейских. Пара крупных, смахивающих на боровов мужчин в форме спешили к толпе, и Андрей решил — сейчас-то они всех разгонят. Но какого было его удивление, когда и полицейские присоединились к другим и, сложив руки по швам, уставились в пустоту. Вот теперь уже действительно было не до смеха. Он остановился примерно в трехстах метрах от толпы и оглядел улицу. Ему стало ясно, что абсолютно все прохожие решили присоединиться к общей массе!
Мимо Андрея пробежала девушка на высоких каблуках. Она споткнулась и приземлилась на мостовую коленом. Падение явно было болезненным, но девушка тут же поднялась, ловко скинула туфли и босиком пошлепала по лужам. Когда она развернулась, сложив руки по швам и, подобно остальным уставилась перед собой, Андрей увидел её разбитое колено. Дождь размывал рану, и тонкие струйки крови сбегали по ноге, но девушку это совсем не волновало.
Взгляд Андрея буквально приклеился к ране: он не мог отвести от неё взгляда, наблюдая за замысловатым узором, который выписывали подтеки крови на её бледных ногах. Пока, наконец, не опомнился и. подняв глаза, не увидел, что толпа стала еще больше, а неприсоединившихся к ней людей попросту не осталось. Он же не испытывал никакого желания встать с другими плечом к плечу.
Они напоминали зомби. Не тех мерзких, разлагающихся мертвецов, которых показывают в кино. Этими людьми управляло нечто.
Потом вдруг вся толпа, синхронно, как единый организм, повернулась к Андрею. Сотни глаз впились в него, и он чуть не вскрикнул. Колени затряслись, и в один миг ему стало невыносимо холодно. Он выдохнул облако пара и посмотрел в глаза девушки с разбитым коленом. Ее лицо показалось ему знакомым, но он никак не мог понять, где видел его раньше. След давно забытого сна, призрак далекого прошлого. В этих одновременно добрых, растерянных, грустных, злых и заботливых глазах он, как в отражении, видел себя. Бесконечные копии себя в каждом блике.
Сотни ртов раскрылись одновременно и выкрикнули единым голосом.
— ПАДАЙ!