Хочу для тебя быть, взаимно любя,
Но смотрит в глаза мне и зло, и надменно -
Та женщина, что потеряла тебя.
Людмила Денисова, «Собака на сене» [19, с.43]
С Денисовой перекликается стихотворение Оксаны Кирилловой:
Дело не в тебе и не во мне,
Дело в той, которая любила,
А теперь осталась в стороне,
Потому что я тебя «отбила».
И она невидимой стеной,
Привиденьем мрачным и тревожным
Встала между мною и тобой,
Чтобы счастье сделать невозможным.
Духовный рост личности не проходит безболезненно. Как всегда, усиление света ведет к сгущению тьмы, и нас начинают мучить такие чувства, которых не знала раньше наша душа, - ревность, отсутствие взаимности, предательство…
Ты тихо плакала в свой розовый берет…
Я не умел открыть тебе простую тайну,
Что наши сны, как пепел сигарет,
Смахнул давно сквозняк случайный.
Вся наша кровь и битое стекло
Не стоят этого последнего касанья.
Мне, правда, жаль, но время истекло -
Я ухожу, закрой за мною, Таня.
Андрей Варфоломей, «Ты тихо плакала в свой розовый берет…»
Щемяще-горькое чувство передает автор простым, но таким личным обращением: «Закрой за мною, Таня…»
Леонид Литвиненко с высоты прожитых лет констатирует:
Случаются в жизни изломы и трещины,
Теряется радость, уходит покой.
Но, коль не поможет любимая женщина,
Наверное, горечи нету другой.
«На исходе лета» [41, с. 127]
и раскрывает секрет:
Сколько лет люблю тебя.
Говорят, так не бывает.
Сердце устает, любя,
И любовь в нем убывает.
…Надо просто по чуть-чуть
Каждый день в тебя влюбляться.
«Секрет» [21, с. 95]
К сожалению, чувства физической близости и близости духовной редко бывают объединены, и именно эта неполнота жизни чаще выплескивается на бумагу. Ольга Сизова ведет «Диалог с собой»:
С ума схожу в который раз
От этих губ, от этих глаз,
От неизбежности разлук,
Ночных кошмаров, слез и мук…
Пойми, что истина проста:
Сюжет «несение креста»
Ни для кого из нас не нов,
А потому без лишних слов
Терпи свой крест,
Люби свой крест,
Не смей бросать, коль надоест.
Стоит художник у холста,
Творит «Несение креста».
Виктория Пилецкая с характерным для ее творчества поэтическим лаконизмом в совсем небольшом стихотворении сумела выразить всю горечь расставания:
В желтой палатке
У синей горы
Книжка оставлена мною,
Чайник,
Платок,
И еще комары.
И сердце твое ледяное.
«Палатка» [48, с. 25]
Но все-таки у большинства авторов-приднестровцев в творчестве частотен мотив вернувшейся весны, когда
Мне много не надо,
Всего-то чуть-чуть:
Улыбка - награда,
Да кудри на грудь,
В ладонь - воспаленный
От нежности лоб,
Да взгляд удивленный,
Чтоб тело - в озноб,
Да имя, случайно,
Как будто я сплю.
Да робко и тайно,
Как выдох: «Люблю».
Павел Оверин [19, с. 124]
§ 6. Авторская песня
Термин «авторская песня» еще не фигурирует в словарях, энциклопедиях и учебниках, но приблизительно с середины 1960-х годов активно употребляется в прессе, в критических и полемических статьях, посвященных творчеству поэтов-бардов. Понятие «барды» не слишком удачно, однако необходимо провести разграничение с привычным определением «поэты-песенники», не подразумевающим сочинение мелодий к своим стихам и их авторское исполнение. С начала 1990-х годов появляются литературоведческие исследования творчества Высоцкого, Галича, Окуджавы, и понятие «авторская песня», введенное в научный обиход, употребляется уже без кавычек.
Становление авторской песни как жанра отражает процессы постоянного обновления и развития жанровой системы в ходе развития литературы. М.М.Бахтин [10, статья «Жанр»] считал, что жанр возрождается и обновляется на каждом новом этапе развития литературы и в каждом индивидуальном произведении данного жанра. Авторская песня заимствует у лирики субъективность, у эпоса - событийную повествовательность, у драмы сюжетное действие, существенная часть авторских песен вообще принадлежит скорее эпосу или драме, чем лирике. Так, большинство баллад Галича или Высоцкого явно относятся к традиционно-эпической жанровой группе. Но по силе напряженного переживания и субъективности авторского отношения многие баллады вполне могут быть названы лирическими.
В Приднестровье в жанре авторской песни работают в основном Геннадий Барабаш и Борис Парменов. В их творчестве преобладает лирико-романтическая песня, опирающаяся на лирическое начало. Об эпико-повествовательном направлении (балладном творчестве) пока говорить не приходится - из-за молодости жанра и самой приднестровской литературы в целом.
Внимательный, чуткий взор поэта способен, всматриваясь в мелочи, находить поэзию в самых прозаических, обиходных предметах:
День за окошком расправил цветное крыло.
Как там на улице: дождь или солнышко светит?
Как бы там ни было, стуже не быть - уже лето пришло…
Дочка проснется - она на вопросы ответит…
«Папа, ну папа, вставай!» Что ж - придется вставать.
Хочется, правда, часок поваляться в постели -
Утром воскресным мы, взрослые, любим поспать.
«Мамочка пусть полежит, я сварю вермишели».
Борис Парменов, «Выходной день»
Бытовая реальность нередко трансформируется в фантастику, в сказку. Поэтизация быта - романсовая черта, свойственная творчеству многих бардов.
Спи, моя милая. Спи, моя дочь
С именем нежным Татьяна.
Все уже спят, лишь не спит в эту ночь
Дедушка-месяц багряный…
Ночь за окошком волшебным плащом
Всех укрывает до завтра…
Тех, кто поспит, угостит добрый гном
Сладкой ватрушкой на завтрак.
Спи, моя милая. Спи, моя дочь
С именем нежным Татьяна.
Утром растает пугливая ночь
На твоих щечках румяных.
Борис Парменов, «Танюшкина колыбельная»
Мотив «дальних странствий» у приднестровских бардов не звучит так явственно, как у Визбора и Городницкого. Здесь мы скорее встретим признание в любви именно родному дому, родному краю:
Край приднестровский, я живу тобою,
Всем сердцем от тебя неотделим.
Горжусь я щедростью твоей и добротою,
Гостеприимством и радушием твоим…
Геннадий Барабаш, «Цвети, мой край»
Авторскую песню часто и неслучайно связывают с городским романсом - она идет от Аполлона Григорьева, а еще раньше - от Дениса Давыдова. «Перекличка» во времени слышится у Барабаша в песне «Поговори, гармонь…»:
Гармонь тоскует за рекою,
И смолк на время соловей -
Поговори, гармонь, со мною
Про годы юности моей…
…Пой, гармонь, не умолкая,
Тревожь мне душу, не жалей!..
Пусть молодость моя шальная
Живет в мелодии твоей.
Как и принято в лирике, мир авторской песни Барабаша и Парменова подчеркнуто монофоничен. Все образы являются слепками с образов лирических характеров самих поэтов, почти всегда лишены конкретики и индивидуальности. Отсутствуют какие-либо конкретные детали жизни героев, не известны ни особенности характера, ни возраст, ни какие бы то ни было зримые черты облика. Сюжеты в их творчестве, по определению Ю.М.Лотмана, поэтические, то есть отличаются значительно большей степенью обобщенности, чем сюжеты прозы, рассказывают не о событии, рядовом из многих, а о Событии - главном и единственном, о сущности лирического мира:
Уйдут, иссякнут за спиной
Недели, годы, дни.
И будешь только ты со мной,
И будем мы одни.
И сердце каждый уголок
Свой распахнет для нежных строк,
В которых я признаться б мог
Тебе в любви!
Ну вот, и в мой остывший дом
Вошло тепло любви…
Борис Парменов, «Признание»
Я прощаюсь с уходящим летом,
Провожая взглядом журавлей.
Как бы вместе с ними мне хотелось
Полететь в родимые края,
Где струной натянутой звенела
Разбитная молодость моя!
Хоть на миг бы той струны коснуться,
Но, увы, себя не обмануть -
Журавли назад еще вернутся,
А вот лет ушедших не вернуть.
Геннадий Барабаш, «Пролетело лето»
В последнем отрывке, кроме прочего, явственно слышны мотивы есенинских стихов, ставших любимейшими романсами. Будучи изначально ориентированной на литературную традицию, но одновременно являясь жанром молодым, авторская песня как бы заново повторяет двухвековой путь русской поэзии. Перекличка с поэтами-классиками ощущается постоянно. Сегодня жанр, претерпевая постепенные изменения, существует и как направление лирической поэзии, и как явление театрально-эстрадное - иначе говоря, обременен серьезными внутренними противоречиями. В настоящее время аудитория авторской поэзии значительно сузилась, концерты переместились из больших залов в маленькие салоны, песни стали входить в «дружеско-кухонные» рамки. Вместе с тем в последние годы наблюдается некоторое усиление влияния авторской песни на культурную жизнь Приднестровья. Без бардов практически не обходится ни один литературный вечер. Ежегодно проводится фестиваль солдатской песни «Караван». Не утихает процесс самодеятельного песнетворчества. Видимо, в ближайшее время развитие авторской песни будет определяться ее укреплением как некоего противовеса массовой культуре. Достигнет ли авторская песня новых высот в новой культурной ситуации в Приднестровье, зависит от того, как сложится творческий путь каждого из бардов. У нового поколения существует возможность использовать творческий опыт классиков жанра - романтиков-шестидесятников, балладного театра Галича и Высоцкого, «тихих лириков», эпатажных рок-поэтов. На творчестве нового поколения не может не сказаться и опыт прочтения ставшей доступной сейчас русской поэзии - российской и эмигрантской. К развитию авторской песни как пограничного жанра побуждает и технический прогресс, обуславливающий постепенное усиление «звучащего» слова.
§ 7. Пародия
Пародия - один из видов сатирической литературы, произведение, в котором подражают внешним особенностям творческой манеры писателя, излюбленным его поэтическим приемам, оборотам речи, доводя их до карикатурного преувеличения, и тем самым высмеивают эти стороны его творчества либо сообщают новый смысл характерной форме произведения, новое содержание, выявляющее сущность творчества писателя.
На протяжении всей своей истории пародия была формой литературной критики и участницей литературной борьбы. Пародировались не только отдельные авторы, но и темы, и жанры, и литературные школы, и творческие методы, и стили. То, что хотели представить читателю значительным, возвышенным, а порою и трагичным, обнаруживает в пародии свои комические стороны.
Приднестровская литература еще слишком молода, чтобы иметь собственные литературные школы и течения. Но, тем не менее, жанр пародии развивается здесь активно и плодотворно, помогая как молодым, так и зрелым авторам увидеть, что им есть над чем работать, что переосмыслить, в чем превозмочь устоявшиеся стереотипы.
В жанре пародии работают Павел Оверин, Сергей Чернолев, Александр Вырвич, Альберт Лебедев, Николай Кулик, Юрий Самусь.
Так как пародия - всего лишь «перепев» (греч.), прочтение и понимание текстов зависит от огромного количества объективных и субъективных факторов. Именно поэтому авторы пародий стараются направить мысли читателя в нужное русло, указывая на собственную вторичность.
Пародируются как отдельные слова:
«Если вдруг тебе взгрустнется,
Может, вспомнишь обо мне,
О сирени у колодца,
Дивно пахшей при луне»
(А. Орлов)
Запахну тулуп сильнее,
Чтоб не сильно дуло в пах.
Сразу станет веселее,
И запахнет в тех местах,
Где с тобою мы встречались.
Но сиренью пахший куст
Вдруг пахнул на нас печалью,
Смех прогнав из наших уст.
Мы расстались как-то глупо.
Кто виновен, груб и туп,
То ль сирень, что пахла скупо,
То ль воняющий тулуп?
Александр Вырвич
так и авторы. В таких случаях в пародии содержатся намеки на личность автора, его вкусы, факты биографии, публичные высказывания:
«Я не люблю читать стихи других поэтов…»
Александр Вырвич
Читать стихи чужие не люблю я.
Со мною не сравнится Пушкин даже!
А все другие - просто чистоплюи,
Вам это и сосед мой, дворник, скажет.
Стихи строчу я как из пулемета!
В складах армейских горы их пылятся.
Я им давным-давно не знаю счета…
Кто там надумал с гением тягаться?!
Я - птица (ой) высокого полета.
И до моих высот вам не добраться.
На полигон, к барьеру, стихоплеты!
Как истинный поэт - готов стреляться!
Людмила Денисова [22, с.196]
Наряду с легкими, «гладящими» пародиями пишутся и пародии острословного, саркастического типа (степень уважения пародиста к пародируемому автору в этом случае должна соответствовать степени уважения автора к своему читателю). Конечно, нужно отличать самого поэта от его лирического героя. Именно последний, незадачливый неумеха, и подвергается критике. Хотя нередки в пародиях и личные обращения:
«В глазах твоих кромешки
И губы, как разлом.
Мозгешки в головешке
Завязаны узлом.
…Иди, иди отсюда,
Иди, иди туда»
(Валентин Ткачев)
РИФМЕШКИ
Ну, ты даешь, Валёшка!
Всю душу мне растрёс!
Твоя така рифмёшка -
Растрогала до слёз.
Ты извини, Валёшка,
Что рифмы твои спёр!
Своих воткнул немножко,
К редактору попёр.
В глазах его кромешки
И губы как разлом.
Мозгёшки в головешке
Завязаны узлом.
Он на меня, зануда,
Кричал как никогда:
«Иди, иди отсюда.
Иди, иди туда!»
Альберт Лебедев
Автор публикации выбирает для оценки творчества писателя именно пародию, а не рецензию, литературно-критическую статью потому, на наш взгляд, что и рецензия, и статья предполагают серьезность разговора о предмете. Возможно, пародист еще не готов говорить серьезно, но, скорее всего, просто не считает обсуждаемое произведение достойным специального анализа. Для него важнее кажется иронизировать над произведением, по-дружески (и не очень!) посмеяться над устремлениями писателя, указать на разрушительность для литературы примитивных представлений о ее задачах и возможностях. В отличие от сатирического комментария пародия создает некую модель явления, ставшего предметом внимания пародиста, имитирует это явление под определенным углом зрения. Именно эта имитация может вызвать (или не вызвать) смех у читателя. Жанр пародии был поднят на необыкновенную высоту пародистом Александром Ивановым, которого порой просто осаждали поэты, не пробившиеся к читателю, с просьбой написать на них «хоть какую-нибудь пародию». Воистину получалось: «но если б не пародия в газете, то кто узнал бы о самом поэте?» Таким образом, и в этой области у приднестровских авторов есть достойнейшие литературные маяки.
§ 8. Поэзия для детей
Произведения для детей есть у любого автора - пишет ли он «серьезную» прозу или философские поэмы, работает ли в жанре произведений гражданского звучания или же его творчество вдохновлено красотами родного края. В наше время происходит естественный процесс расширения рамок детской литературы. Сюда добавляют как то, что написано не для детей, но о детях, так и то, что написано не для детей, но может оказаться для них понятным и интересным.
В своих произведениях детские поэты пытаются проникнуть в душу ребенка, передать его взгляд и понимание мира и себя в нем:
КТО КАК ПЛАВАЕТ
В море плавают дельфины,
Нам показывая спины.
В океане - пароход.
В небе облако плывет.
А сегодня целый час
Плавал у доски Тарас.
Инна Ищук [23, с. 206]
ПРЕВРАЩЕНИЕ
Наряжусь сегодня мамой.
В шляпе, куртке, в сапогах
Я для всех сегодня дама
На высоких каблуках.
По квартире влево-вправо
Прямо среди бела дня -
Я для всех сегодня мама,
Ну, смотрите на меня!
Инна Ткаченко [19, с. 165]
АРИФМЕТИКА
Глядя вверх, а не вперед,
Ирочка шагала.
Вдруг она, разинув рот,
Возле сквера встала:
Облепив резной забор
И верхушки кленов,
Меж собой горячий спор
Завели вороны…
Долго в школу Ира шла,
Шла и опоздала.
– Где ж ты, Ирочка, была?
– Я ворон считала…
Борис Крапчан [20, с. 191]
Мир ребенка отличен от мира взрослых, порой до противоположности. Корней Чуковский [62], создавший знаменитые «заповеди» для детских поэтов, считал, что ребенок мыслит иначе, чем взрослый, потому что он счастлив. Чуковский призывал детских авторов мыслить картинками:
КАБАЧОК
Повернувшись на бочок,
Лег под листик кабачок:
– Ты скажи, листок шершавый,
Где мой левый бок, где правый?..
Антонина Лосева [23, с. 210]
Талантливый детский поэт или писатель подскажет ребенку и поможет постигнуть неповторимую красоту мира, доброту людей и счастье жизни в гармонии. Сейчас невозможно, да и незачем отказываться от реальности в угоду несуществующему, идеально-сахарному миру, но необходимо помнить о чувстве меры. Кроме того, помнить, что часто детали быта и особенности языка для юных читателей (а то, в силу возраста, и просто слушателей) - пустой звук. Деталировка не вызовет необходимых аллюзий, а то и полностью исказит смысл, идею, литературные достоинства текста и отобьет у детей последнюю охоту читать.
Говоря о произведениях, написанных о детях, нельзя не отметить стихотворение Николая Божко «Дочери Валерии»:
ДОЧЕРИ ВАЛЕРИИ
Спит девчушка на диване,
Под столом сверчок трещит,
Мыши возятся в чулане,
Ветер листьями шуршит…
Я дождю скажу: «Потише,
Не трещи, скажу, сверчок,
Не возитесь громко, мыши,
Спит мой маленький цветок»…
Под щекою кулачок,
Кроха спит. Во сне вздыхает.
Спи спокойно, мой дружок,
Ангел над тобой витает.
Залетев в края земные,
Словно яркие игрушки,
Разноцветные, смешные,
Сны рассыпал на подушки.
Сны мелькают чередою,
Хороводом и гурьбой,
С зайцем сон и сон с лисою,
Сон с медведем и совой.
Спи, прекрасное созданье,
Колокольчик дорогой,
Главное мое призванье,
Главный человечек мой.
Несмотря на некоторые нестыковки («сверчок трещит», «ангел… витает, залетев в края земные»), чувствуется авторская проникновенность, родительская нежность к ребенку. Николай Божко знаком приднестровцам не только как автор гимна Приднестровской Молдавской Республики. Дети и родители знают его стихотворную азбуку-раскраску, рассказывающую детям о природе родного края, о животных, населяющих его. Его детские стихи - добрые, чистые, светлые, учат наизусть в детских садах и начальных классах общеобразовательных школ.
У Павла Оверина есть цикл «Как у нашей Верочки (стихи детям и взрослым)», в котором слышна перекличка с Маяковским («Что такое хорошо и что такое плохо») и Михалковым («Про Фому»).
Верочка была умна,
но признаюсь прямо я,
что порой была она
чуточку упрямая.
Аккуратная всегда,
легкая, воздушная,
но притом в свои года
не всегда послушная.
«Что делать?»
Верочка, попадая в различные ситуации, своим примером показывает, «как не надо поступать» детям, а её рассказы об отношениях родителей поучительны и для взрослых:
Папу мучают заботы -
неприветливый и злой,
очень часто он с работы
возвращается такой.
Дома он все пишет, пишет.
Мама злится на него,
говорит, что он не слышит
и не видит никого.
«Как рисовать?» [45, с. 102]
Инна Ткаченко, пишущая «взрослую» прозу, активно работает в области «детской» поэзии, пишет в том числе и скороговорки:
В перелете перепелке
перепало в перелеске.
В перепалке перепелка
перепутала все песни.
Ждала ужа на ужин
Ужиха к желтой луже.
Ждала ужиха мужа,
жаль, испарилась лужа.
§ 9. Духовная лирика
Русская духовная поэзия - область поэтической словесности, осмысляющая мироздание, бытие человечества и человека, мировую историю и историю своего народа через христианские сюжеты, образы, мотивы. Создателями, носителями, исполнителями, слушателями, читателями русской духовной поэзии в прошлом были и профессиональные авторы, творившие плоть и душу русской литературы, и поэты-дилетанты, простые миряне и священнослужители, монахи, крестьяне и городские жители - все, кто чувствовал душевную потребность воплотить в поэтическом слове нравственные истины христианства. Наше время тоже дает впечатляющую картину духовных исканий, в связи с чем усилился интерес к духовной поэзии, появилась душевная потребность в ней у многих людей и старшего, и младшего поколений.
Сергей Багнюк - автор, работающий в области духовной лирики. Он старается донести до читателя картину возрождения православных истоков славянства, видя свою задачу в том, чтобы открыть сердца для веры. В его творчестве много церковно-православной символики и атрибутики, которые исполняют роль сюжетно-образных ориентиров.
Поверьте, что без веры нет народа,
Есть лишь толпа, бродящая во тьме.
Нет нации без веры - есть порода,
Пригодная для жизни лишь в ярме.
Лейтмотивом творческого поиска Багнюка стали строки:
Теснее круг, мы во Христе едины,
И нас врагу во веки не сломить -
Мы с нашим Богом, мы непобедимы!
Стихи Сергея Багнюка вводят читателя в тихие обители, монастыри Кицкан, Хынку, Валаама. Вся система поэтических средств, темы, образы, мотивы творчества этого автора глубоко укоренены в русской литературной традиции. Отметим такую особенность творчества Багнюка: он создал, на наш взгляд, индивидуализированный образ лирического героя в противовес подчеркнуто типизированному образу в традиционных духовных стихах.
Как зачарованный стою,
И, попеченье отложив,
Неслышно с хором я пою…
Трудом духовным истомясь,
Молитвенных вкусив плодов,
Ступлю во двор, перекрестясь,
И растворюсь среди цветов…
Задумчиво иду домой
Лесной дорогой не спеша,
Становится совсем иной
Моя омытая душа.
Современная авторская духовная поэзия для человека воцерковленного продолжение молитвы, способ выражения чувств и переживаний вне храма, в обыденной и праздничной обстановке. Для нецерковного читателя она - посредник для вхождения в культуру Православия. Для тех и для других вместе она является способом постижения смысла жизни, характерным для традиционной русской словесности и в целом - для отечественной культуры, способ, ныне вновь набирающий силу.
Той же тематике посвящены некоторые стихотворения Татьяны Ильевич, являя собой соединение светских и духовных мотивов. В отличие от «тихой лирики» Сергея Багнюка, у поэтессы заметна цветаевская необузданность:
Мы с тобой, клейменные бессмертьем,
Знаем цену сумрачных дорог,
И паденье в котлованы смерти,
И спасенье, что дарует Бог…
Отчего же мы горды, печальны,
А глаза - светлы и горячи,
И, как раны, изнывают тайны,
Проплывая в пламени свечи? -
Мы еще в попытке сотворенья,
В состоянье обжига Огнем,
Нам присущи мрачные виденья
Лунной ночью и туманным днем.
Но вдвоем, мы это знаем точно,
Будем вечно жить в предзвездной мгле,
Позади останется порочный
Миф о процветающей Земле.
«Вдвоем»
Соединение духовных и светских мотивов, на наш взгляд, у Татьяны Ильевич эклектично, то есть непоследовательно, не создает целостного представления об устремлениях автора, но:
Остроносые ввысь купола,
Башен хрупких четыре крыла,
Храма божьего белая грудь -
Светлый день, нужный час, долгий путь…
Совершая духовный труд, человек ищет свою дорогу к Храму, которая не бывает прямой и единообразной для всех. Для кого-то «долгий путь» завершен, «светлый день, нужный час» настал, кому-то еще предстоит идти по пути поиска смысла жизни - и тут поможет в том числе и духовная лирика.
§ 10. Жанр поэмы
Приднестровские авторы активно разрабатывают и такой жанр лирики, как поэма. На сегодняшний день произведения этого жанра есть у таких поэтов, как Олег Юзифович - минипоэма «Вечный огонь», Валентин Ловицкий - поэма «Тринадцать», Леонид Литвиненко - поэма «Пятый океан», Андрей Облог - поэма «Целина».
Поэма Леонида Литвиненко «Пятый океан» посвящена нашему земляку, заслуженному летчику СССР С.А. Шестакову. Шестаков Семен Александрович (1898-1943) - участник Октябрьской революции и гражданской войны. Участвовал в ряде дальних перелетов, в том числе на самолете АНТ-4 «Страна Советов» Москва - Нью-Йорк в 1929 году. Во время Великой Отечественной войны был командиром полка, погиб в бою.
В произведении 11 разных по размеру глав. Открывается поэма главою «Гибель»:
…Когда внизу огромною подковой
Еще дымилась Курская дуга,
Когда ударом сплющило кабину
И размозжило фюзеляж свинцом…
Когда тебя швырнуло в круговерти
В последнем развороте в никуда,
Ты ничего не думал о бессмертье,
Входя уже в бессмертие тогда.
Есть гибель без могил и обелисков,
Есть память, как история строга…
Война, война в немыслимости близкой,
Разломанная Курская дуга!
Совсем небольшая глава «Авторское» поясняет причины появления поэмы:
…Остановить бы молодость и время,
Как в той поэме я остановил…
Чтоб взять, как ты, невзятые рекорды
И до предела в три накала жить…
Судьба моя, обязанность земная,
К свершению зовущая строка!
и чуть позже, в главе 4 «Раздумье»:
Мы родственные души, понимаешь?
И родственного времени бойцы.
В моей крови кипит неудержимо
Мой
Непослушный пятый океан!
Автор рассказывает о жизненном пути летчика: юношеские мечты о небе, революция, борьба с басмачами, перелет Москва - Нью-Йорк, в главе 8 «Дневник летчика Шестакова» говорит от имени самого героя, рассказывая о перелете, в 9 главе «Фотографии» размышляет о снимках, на которых «как в жизни, Своя строка, своя судьба». В главе 10 «Вечность и бессмертие» Литвиненко утверждает:
Да, нет вечности на планете,
Но бессмертье, бессмертье есть!
В заключительной главе «Наследство» автор говорит:
Я знал войну не только понаслышке.
А мне пришлось через нее идти…
Ты мир тогда мне оставлял в наследство,
Разламывая Курскую дугу.
…Стою один. Ложится тихий вечер,
Толпой созвездий ярких обуян.
И невесомо падает на плечи
Весь безраздельно пятый океан.
Поэма Валентина Ловицкого «Тринадцать» - это взгляд на сегодняшний день, полный свойственной автору горькой иронии. Автор посвящает поэму «поэтам революции», Блоку и Маяковскому. В ней все - негативное отражение их произведений.
Задувает сквознячок
Сигаретный дымок.
Мать моя - родина!
В горле комок…
Чтоб скоротать свой век
Пьют водку магазинную
Тринадцать человек.
Здесь также, как и у Блока в поэме «Двенадцать», присутствует бездомный пес, ему кидают сухарь, но пес его обнюхал и не стал есть, «и, помяв ему бока, С улюлюканьем и свистом Прочь погнали кобелька». Вместо плакатов с призывами и лозунгами у Ловицкого газетный лист:
Скачут буквы по нему:
«Продаю гараж, квартиру…»
«Сексуслуги на дому…»…
– Ни отечества, ни флага,
Не страна, а балаган…
У ресторана стоят лимузины, там «новые буржуи»:
Какое, право, счастье,
Что нет Советской власти!
Автор размышляет о простом рабочем, «где корень слова - «раб», о поголовной пьянке, о запрятанных партбилетах, об архивах партийных сочинений, сданных в макулатуру, о том, что «да, «канарейки склевали идею», прав был великий поэт». «Левый марш» уже звучит совсем иначе:
Разжались у мира на горле
Пролетариата пальцы…
Глаз близоруко-орлий
В новое время пялится,
И кто-то опять собрался
В жестокий поход за славой.
Кто там шагает левой?
Правой!
Правой!
Правой!
И, возвращаясь к Блоку:
Дергается в нервном тике
Разоренная страна,
В тьму идет народ великий,
Матом кроя все сполна.
Уши ватой затыкая,
В белом венчике из роз,
Всех жалея, всех прощая,
Позади - Иисус Христос!
Поэма Андрея Облога «Целина» представляет собой письмо целинника своему другу.
Она обрамлена прологом и эпилогом - словами автора, полностью повторяющими друг друга:
Пачка писем отцовских
Припорошена пылью.
Побурела на ней
Голубая когда-то
Тесьма.
Все о письмах
В семействе
Давно позабыли,
только я одного
Никогда не забуду
Письма.
Помимо этого поэма-письмо разбита на 8 частей. В первой автор письма обращается к другу:
– Двое вас у меня -
– Ты и он, -
Словно сводные братья…
Я ведь знаю,
когда
Я полезу в карман за таблеткой,
Значит,
кто-то из вас
Положил под язык валидол.
Так болят в лесосеке
Здоровые ветки,
Если рядом у пихты
Пилою вгрызаются в ствол.
Далее адресант вспоминает, как, оставив дома матерей, друзья по комсомольской путевке ехали «на землю не в гости», оказавшись сначала в грязи «по колено», затем на лютом морозе в фанерных домишках.
Я остался с тобой,
За тебя и за дело
В ответе.
Как и ты,
никуда
Не ушел, не удрал.
Только я поднимал
целину
В комсомольской газете,
А ты в поле ее подымал.
Третий друг не выдержал, сбежал, адресат письма «сказал…Что уехал бы сам, Если б знал, Что останется он». Первоцелинники, которых журналисты сравнивали с космонавтами, продолжали работу. Сбежавшего исключили из комсомола, второй из друзей, тот, кому адресовано письмо, обязался «пахать за двоих»:
Не увидел я логики.
В том-то, наверно,
и беды
Всех,
На логику ставящих,
Словно на кон, -
Нелогична любовь,
Нелогичны бои и победы…
А невеста сбежавшего, «крымская краля, // Голубая бездельница», осталась работать, пачкая руки мазутом. Автор письма рассуждает:
Для чего же пригодны вы,
Интеллигентские руки?..
Для всего вы пригодны,
Когда наступает пора…
Сколько нас,
белоручек,
Ушло по путевкам горкомов…
На стройки
и на целину.
Сколько лучших и худших…
В белой ручке
С гранатой
Под танки ложилось в войну!
Наконец, «обжилась целина», дала «хлеб, идущий // Непреодолимой лавиной». Автор письма говорит:
Нам не все удалось,
что когда-то,
Когда-то хотелось,
Но с лихвою хватает
Того,
Что уже удалось…
Сейчас, спустя 20 лет, он обращается:
Целина, целина!
Комсомольская наша планета,
Поддержи до конца
Ветеранов своих,
А уж мы,
Кого надо,
И сами попросим
К ответу,
И по-прежнему будем
Пахать за двоих.
На небольшом художественном пространстве автор поэмы показал историю жизни - историю любви и дружбы, предательства и благородства, рассказал о чувстве долга и гордости за свой труд.
И слова в эпилоге: «я одного никогда не забуду письма» - свидетельствуют о том, что понятия долга и чести, выработанные старшим поколением, были восприняты молодыми и будут переданы дальше.
Поэма, или как ее охарактеризовал автор, Олег Юзифович, минипоэма «Вечный огонь» - размышление лирического героя у мемориала, «святой могилы».
Их сколько было? -
Миллионы -
смертей и жизней, и побед…
…Знали, матерясь, калечась,
все те, кто там кровавил плечи,
что - защищать, за что - стоять!
Автор думает о том, сколько крови и слез впитала земля, сколько жизней приняла, «чтоб этот мир одеть в цветы».
Он призывает
Поплачьте, люди, о войне -
о каждом дне, о каждом бое…
Пусть будут чистыми те слезы -
как память мира в час войны.
У Вечного огня к другу обращается фронтовик:
…Что же молчаливый ты такой?
Или рана старая болит?
Или ты устал да занемог? -
И передохнуть в траву прилег,
а она вдруг сплавилась в гранит…
Жизнь-войну делили мы с тобой,
Смерть ты принял за двоих один…
…За обоих я пришел домой
и родную землю обласкал.
Проходит время, Вечный огонь - «на посту у этих плит, … где сердце Родины болит»:
И наш Огонь надежды вечной -
Любви и Мира часовой…
ВЫВОДЫ
В творчестве поэтов Приднестровья представлены произведения различных направлений: гражданская и философская лирика, любовная и пейзажная лирика, поэзия для детей, духовная лирика, пародия, авторская песня и так называемая «женская поэзия». Жанр поэмы представлен в творчестве небольшого количества авторов - Л. Литвиненко, А. Облога, О. Юзифовича, П. Оверина.
Основной объем лирики приднестровских авторов занимают гражданская и любовная поэзия. Интимная, любовная лирика - непременная составляющая поэзии вообще, предметом изображения которой является духовная жизнь человека, мир его идей и чувств. Кроме того, поэтическое восприятие действительности не может абстрагироваться от происходящего вовне, то есть, истинный поэт не оставит без отклика происходящее в его стране, с его народом. Недолгая история Приднестровской Молдавской Республики насыщена событиями, к сожалению, в основном трагическими. Именно этим и объясняется активное звучание гражданской ноты в творчестве практически каждого поэта Приднестровья, что является достойным продолжением традиций русской и советской поэзии, которая, на наш взгляд, немыслима без гражданственности. Времена, когда гражданская поэзия подменяет собой всю полноту поэтического спектра - не лучшие для поэзии и общества. Но и исчезновение гражданственности свидетельствует об обмелении стихового потока, о его недостаточности. Истинная поэзия нее может быть пресной, и это непосредственно связано с наличием гражданской ноты.
Философская поэзия приднестровцев оставляет желать лучшего, что объясняется молодостью приднестровской литературы как таковой, а также необходимостью достаточного временного промежутка для осмысления феномена существования в непростом пространстве Приднестровья. Тем не менее она существует и по мере сил развивается.
Женская лирика приднестровских поэтесс зачастую открыто подражательна, литературными маяками для авторов являются Ахматова и Цветаева, что следует как из текстов, так и из названий и стихотворных посвящений. Но, помимо этого, в творчестве женщин Приднестровья слышны и отзывы современника на стихотворения прошлых лет, переосмысление идеи предшественника с точки зрения нынешних реалий (Татьяна Кушнарева, «Век уходящий»; Людмила Денисова, «Я волком не выгрыз бюрократизм»).
Пейзажная лирика приднестровских поэтов, живущих в основном в городах и поселках, изобилует городскими зарисовками, стихотворениями, посвященными временам года, реже - сельским пейзажам. Часто пейзажная лирика сливается с философской, гражданской или любовной поэзией, становится ее неотъемлемой частью, помогающей поэту выразить свое отношение к тому или иному факту действительности.
Любовная лирика приднестровцев еще раз доказывает, насколько по-разному воспринимают мир мужчины и женщины. И у тех, и у других есть стихотворения, которые можно назвать откровенными, но суть откровений разнится радикально. Если у мужчин преобладает Эрос, то у женщин основное место занимают нравственные проблемы, часто в художественном про<