Часть пятая - Архетипы в творчестве Лавкрафта

Как я уже говорил выше, множество элементов произведений Лавкрафта было непосредственно вдохновлено ближневосточной мифологией и магией. Например, Ктулху - развитие сущности Дракона Бездны из ближневосточного мифа. Этот дракон называется Левиафаном или Тиаматом, он покоится в Бездне или на дне первозданного Океана. Ктулху описывается драконообразным, и о нём также говорится, что он лежит на дне океана. И Ктулху, и Дракон, как утверждается, старше человечества на целые эоны. Иногда говорят, что Дракон мёртв, однако в будущем он может быть пробуждён из своего состояния, более точным определением которого является, пожалуй, сон. Ктулху - "мёртвый, но всё же спящий" - ожидает часа своего пробуждения. Некоторые древние тексты утверждают, что Дракон воскреснет в конце великого космического цикла. Конец этого цикла наступит тогда, когда человек станет диким и отвергнет мораль. Абсолютно то же самое говорится и о Ктулху. Существует множество и других параллелей, но вполне достаточно и этого. Очевидно, что Ктулху - это развитие Лавкрафтом древнего мифа.

Естественно, это ни в коем случае не умаляет творчество писателя. Все достойные похвалы сочинения содержат архетипические мифо-формы. Эти мифо-формы зачастую более действенны, когда они являются новой интерпретацией первобытного символа. И это как раз случай Лавкрафта. Присутствие архетипических мифо-форм в его фантастике может помочь объяснить ту квази-реальность, которую они обрели. В книгах Лавкрафта проявляется и множество других примеров архетипа. Дагон явно восходит к Дагону мифологии филистимлян; Шуб-Ниггурат, Чёрный Козёл Лесов с Легионом Младых, отражает козлиные культы античности. Пан и египетский "Козёл Мендеса" - два примера этого культа.

Предельно сжатое ядерное первоначало в центре бесконечности (Азатот) и божество, которое сопредельно со всем пространством и временем (Йог-Сотот), - это мифо-формы, которые проявляются во множестве культур. Гностики утверждали, что божество Абраксас¹⁰⁴ имеет два выражения: Точку, центр и источник всего, и Бесконечный Космос.

Крайне интересно, что Юнг¹⁰⁵ упоминает обе эти формы в "Семи наставлениях к мёртвым" (Seven Sermons to the Dead). В этой же самой книге Юнг связывает эти мифические формы с неисследованными областями разума, что полностью отражается в лавкрафтовской концепции. Но самое интересное во всём этом то, что Юнг написал эту книгу посредством т. н. "автоматического письма", и он сам верил в контакт с "духом" во время написания этой книги.

Далее. Десятая буква еврейского алфавита "Йод" () в Каббале - это изначальная точка (сперма) творения. Пятая буква "Хе" () - это пространство (окно), в котором творение и проявляется. В эзотерическом буддизме Драгоценный камень есть семя вселенной, тогда как Лотос - безграничная пустота. (Подобные интерпретации не единичны: буддизм и Каббала почти всегда имеют множество значений для всех своих символов.) В мистицизме А. Кроули Нуит есть бесконечный космос, тогда как Хадит - "атомная точка". И этот список можно продолжать и дальше. Как вы видите, архетипы божества, которое является манифестацией бесконечного пространства и времени, и бога - центра и источника всего - являются изначальными мифо-формами¹⁰⁶.

Ньярлатхотеп, Всесильный Посланник, сердце и душа Иных Богов, имеет непосредственное отношение к Тоту-Посланнику, сердцу и душе богов в египетской мифологии. Гермес также весьма схож с Ньярлатхотепом¹⁰⁷. Архетип посланника / обманщика встречается во многих мифических традициях.

Несомненно, сила лавкрафтовских произведений заключается в том числе и в том, что они содержат подобные архетипы. Мифы Лавкрафта в высшей степени являются современной динамичной интерпретацией множества самых древних и мощных архетипов мира. Бóльшую часть мифического и архетипического материала Лавкрафт ввёл в свои произведения осознанно, однако, по-видимому, извлёк он это из той сферы, которую Юнг в последствии назвал коллективным бессознательным.

Многие из произведений Лавкрафта основаны на его сновидениях. Он видел ясные сны "с продолжениями" - это довольно редкий тип сновидений, когда следующий сон начинается с того самого момента, в который закончился предыдущий. Более того, такие сновидения характеризуются тем, что видящий их осознаёт, что он спит - т. е. во сне он находится в полном сознании. (Кстати, такие сновидения - важная часть практики суфиев и буддистов...) В связи с этим нужно вспомнить, что по Юнгу архетипические образы часто встречаются во снах, в особенности у тех людей, которые развиваются духовно и психологически, а также то, что многие древние мифы были основаны на сновидениях. Также утверждали, что Лавкрафт был способен входить в телепатические контакты. Если это действительно так, то телепатия делала его более склонным к видениям, нежели обыкновенных людей. Тот факт, что Лавкрафт осознанно использовал древний мифический материал, может, и не столь примечателен по сравнению с тем, что он встречал божественные формы в видениях и снах. Стоит вспомнить, что бóльшая часть мифологий различных народов создавалась как новая интерпретация старых архетипов, соединённых с озарениями из снов и видений. (И снова, это вовсе не говорит о том, что Лавкрафт "верил" в свои мифы - нет, он не верил.) Юнг подчёркивал, что мифы и архетипы должны быть испытаны на опыте (т. е. пережиты) и объединены в единое целое. Важность этого повторял и исследователь мифологии Джозеф Кэмпбел¹⁰⁸. Согласно ему миф имеет ритуальный характер - в шаманском смысле. Это мощный духовный и психологический инструмент, и по Кэмпбелу он должен использоваться как структура трансформирующего путешествия.

Исходя из того, что Лавкрафт основывал большинство своих рассказов на сновидениях или древних мифах, можно утверждать, что его "Мифологию Ктулху" можно использовать для совершения этого трансформирующего путешествия так же, как и старую "классическую" мифологию. В самом деле, произведения Лавкрафта оказывают такое глубокое влияние на современного читателя, какое большинству "классических" мифов просто не под силу. Уже одно только это делает мифическую и шаманскую работу с мифологией Ктулху важным предметом для духовных поисков. Архетипы в работах Лавкрафта ясные и мощные. Они основаны на первозданных и архаичных мифах и, кроме этого, охватывают хаотичное будущее. Мифология Лавкрафта полезна ещё и тем, что, в отличие от традиционной мифологии, она относительно не исследована. Она предлагает новизну и озарения, чего нет в хорошо изученных системах. То, что Мифология Ктулху до сих пор мало изучена, имеет и другое преимущество: неизвестное всегда несёт с собой страх. Страх - очень важная составляющая духовной работы, он неизменно показывает нам психологическую причину нервозности, которая должна быть подавлена. Мифология Ктулху действенна, загадочна и устрашающа. Сколько традиционных мифов способно вызвать у большинства современных людей подобное чувство?

¹ Существуют также другие версии перевода слова "Некрономикон" с греческого языка: "Книга, привычная Мёртвым", "Книга познания Мёртвых", "Проводник по областям Мёртвых". текст

² Колин Уилсон (Colin Wilson, род. 1931) - английский писатель фантастического и мистического жанра, автор большого числа работ по оккультизму, исследованиям аномальных явлений, криминалистике, философии, литературной критике. Основная тема Уилсона во всех этих разнообразных работах - изучение пределов и возможностей человеческого сознания. Подобно многим мистическим писателям, в некоторых своих произведениях Уилсон варьирует на лавкрафтовские темы: "Паразиты разума" (The Mind Parasites, 1967), "Философский камень" (The Philosopher's Stone, 1969) и "Возвращение Ллойгора" (The Return of the Lloigor), последнее произведение в 1969 году вошло в составленный А. Дерлетом сборник "Рассказы по мифологии Ктулху" (Tales of the Cthulhu Mythos), а в 1974 вышло отдельным изданием. С Некрономиконом же Уилсон связан более тесно: он написал вступление к оккультному изданию "Некрономикон: Книга Мёртвых Имён", вышедшему под редакцией Джорджа Хэя ("The Necronomicon: The Book of Dead Names", ed. George Hay, 1978). В этом вступлении Уилсон обставляет дело так, что предложенный Некрономикон являлся подлинным и, кроме того, не чем иным, как легендарной "Liber Logaeth" Джона Ди. Однако позже, в статье "Некрономикон: происхождение мистификации" (The Necronomicon: The Origin of a Spoof), вошедшей в сборник "Склеп Ктулху" (Crypt of Cthulhu, 1984), он признал, что этот Некрономикон - мистификация, созданная им и его друзьями. Среди энтузиастов творчества Лавкрафта, оккультных исследователей и пр. этот Некрономикон именуется "Некрономикон Хэя-Уилсона-Тёрнера-Лэнгфорда" (The Hay-Wilson-Turner-Langford Necronomicon) или просто "Некрономикон Уилсона". Широко используется и титул "Liber Logaeth", но его использование вряд ли можно считать правомочным. Стоит отметить, что откровенность розыгрыша, а также грубость и непоследовательность подделки этого Некрономикона видна, что называется, невооружённым глазом. текст

³ Детальному изложению мифа о Старейших (the Old Ones) посвящено одно из фундаментальных произведений Лавкрафта - роман "В горах Безумия" (At the Mountains of Madness, 1931). В нём, в частности, можно найти утверждение, что Старейшие "являлись материальными существами и, следовательно, происходили из известного пространственно-временного континуума" (Г. Ф. Лавкрафт, "Шепчущий во тьме", М., ГУДЬЯЛ-ПРЕСС, 2000, стр. 423). Однако, здесь необходимо заострить внимание на одном важном обстоятельстве. Дело в том, что Старейшие упоминаются и в более ранних произведениях Лавкрафта - романом же "В горах Безумия", а также следующим объёмным произведением "Тень из вневременья" (The Shadow out of Time, 1934), Лавкрафт фактически завершает цикл произведений, излагающих его собственную мифологию. И, судя по этим ранним произведениям - наиболее важные из которых повести "Зов Ктулху" (The Call of Cthulhu, 1926) и "Данвичский кошмар" (The Dunwich Horror, 1928), - Старейшие действительно являются некими "запредельными" существами или даже божествами, - но никак не "простыми" пришельцами, прибывшими на Землю из неведомых глубин космоса (как это следует из романа "В горах Безумия"). Подобные метаморфозы некоторых персонажей и понятий по ходу времени не столь уж и редки для произведений Лавкрафта: например, знаменитое плато Ленг (the plateau of Leng) сначала "располагалось" в Центральной Азии, потом в Стране Снов (Дримлэнде - Dreamland) и, наконец, в Антарктиде. В случае со Старейшими всё дело осложняется и написанием этого термина: чаще всего это "the Old Ones", но иногда используется и "the Elder Ones" - в русском языке сложно выразить разницу между этими английскими словами, которые переводятся, в принципе, одинаково. В другом своём монументальном произведении - в романе "Сновиденческие поиски Кадафа Неведомого" (The Dream-Quest of Unknown Kadath, осень 1926 - январь 1927) - Лавкрафт для именования земных богов (Earth's gods) использует термин Великие (the Great Ones), при этом иногда называя их Старейшими (the Elder Ones). Но в упомянутом романе "В горах Безумия" для обозначения "космических" Старейших (the Old Ones) Лавкрафт один раз использует всё тот же термин "the Elder Ones" - этот и другие эпизоды вносят некоторую путаницу в его и без того сложную мифологию. О том, как это сказывается на запутанности русских переводов Лавкрафта, говорить излишне. Сам же факт "материализации" Лавкрафтом одних из главных представителей своей мифологии - Старейших - заслуживает отдельного исследования. текст

⁴ Перевод дан по Е. Мусихину // Г. Ф. Лавкрафт, "Локон Медузы", Екатеринбург, ЛАДЪ, 1993, стр. 423-424. текст

⁵ Эта "тактика" отражена Лавкрафтом в повести "Данвичский кошмар", а также в историях о глубоководных - в том числе и в дописанных Дерлетом после смерти Лавкрафта. текст

⁶ Собственно, даже в произведении, посвящённом детальному изложению мифа о Ктулху - в повести "Зов Ктулху" - Лавкрафт выражается довольно неопределённо: "Ни один человек не видел Властителей Древности [Старейших]. Что же до резного идола, то он изображает великого Ктулху, и никто не может сказать, подобны ли ему остальные Властители Древности [Старейшие] " (Сборник "Жители Ада", Екатеринбург, ЛАДЪ, 1993, стр. 327), - с одной стороны, указание на "подобие" однозначно говорит о том, что Ктулху является Старейшим, но "представители человеческого рода" видели Ктулху, причём неоднократно, так что он не может принадлежать к расе Старейших. В романе же "В горах Безумия" ясно говорится, что Старейшие и Ктулху - точнее, потомство Ктулху (the Cthulhu spawn - пришельцы, напоминавшие формой осьминогов) - это две абсолютно разные расы. текст

⁷ "Когда наступит этот час, человечество и само сможет стать таким же, как великие Властители Древности [Старейшие], - таким же вольным и необузданным, живущим по ту сторону добра и зла, презирающим законы и нормы морали; и тогда все люди будут кричать, убивать друг друга и пировать в великой радости. А потом освобождённые Властители Древности [Старейшие] научат их кричать, убивать и радоваться по-новому, а ещё потом вся Земля воспламенится в холокасте экстаза и освобождения", - "Зов Ктулху" // "Жители Ада", Екатеринбург, ЛАДЪ, 1993, стр. 329. Приход (возвращение) Старейших к власти над Землёй принято отождествлять с нашествием орд Гога и Магога, о котором говорится в Библии (Иезекииль 38 - 39; Откр. 20:7). В свою очередь библейским Гогу и Магогу соответствуют исламские Йаджудж и Маджудж, индуистские Кока и Викока. текст

⁸ Перевод дан по Л. Кузнецову // "Жители Ада", Екатеринбург, ЛАДЪ, 1993, стр. 329). текст

⁹ Иные Боги (the Other Gods, иногда термин переводится как "Чужие Боги") впервые упомянуты Лавкрафтом в одноимённом рассказе (1921). В соответствии с этим рассказом "другими" эти Боги являются не по отношению к Старейшим, но по отношению к земным богам (Earth's gods), которых они стерегут от человеческого глаза. Определение Иных Богов позже было развито Лавкрафтом в романе "Сновиденческие поиски Кадафа Неведомого", где Иные Боги также определяются Конечными Богами (Ultimate gods). Нижеследующее причисление Паркером Йог-Сотота и Азатота к Иным Богам не соответствует действительности: Лавкрафт нигде не называет Иными Богами Азатота и тем более Йог-Сотота. текст

¹⁰ Рассказ "Через Врата Серебряного Ключа" (Through the Gates of the Silver Key, октябрь 1932 - апрель 1933) является дальнейшим развитием истории, изложенной в более раннем рассказе "Серебряный ключ" (The Silver Key, 1926). Эдгар Хоффман Прайс (Edgar Hoffman Price, 1898-1989) - писатель мистического жанра, друг Лавкрафта, состоял с ним в переписке, и он один из немногих его многочисленных корреспондентов, которому удалось лично повидаться с Лавкрафтом. Немаловажен тот факт, что Прайс интересовался и изучал арабскую историю и литературу. Во вступлении к сборнику "At the Mountains of Madness, and other novels of terror" (PANTHER BOOKS Ltd, 1968) Дерлет излагает историю написания этого рассказа следующим образом: Прайс довольно долго убеждал Лавкрафта написать продолжение к "Серебряному ключу", и, в конце концов, не дождавшись, написал его сам. Лавкрафт же подправил и доработал версию Прайса, и в итоге "Через Врата Серебряного Ключа" был заявлен как результат их совместной работы. Позже первоначальный набросок Прайса всё же был издан отдельно, - под названием "Повелитель Иллюзии" (The Lord of Illusion). Из истории создания рассказа становится понятным, почему в нём, в отличие от остальных произведений цикла о Рэндольфе Картере, с которым Лавкрафт отождествлял самого себя, существует персонаж, позволяющий более явно отождествить себя с Лавкрафтом - мистик и писатель из Провиденса Уорд Филлипс (Ward Phillips). Понятно и наличие в этом рассказе нигде больше не фигурирующего божества - Наидревнейшего (Most Ancient One) под именем Умр ат-Тавил ('Umr at-Tawil). Функция Умр ат-Тавила в чём-то аналогична функции Йог-Сотота - он является Проводником и Стражем Ворот. текст

¹¹ Перевод дан по Е. Любимовой // Г. Ф. Лавкрафт, "Зверь в подземелье", М., ГУДЬЯЛ-ПРЕСС, 2000, стр. 57. Аналогично описывается Йог-Сотот (Yog-Sothoth) и в дописанном Дерлетом после смерти Лавкрафта рассказе "Окно в мансарде" (The Gable Window): "Всё-в-одном и один-во-всём, неподвластный законам времени и пространства, сосуществующий со всеми временами и сопутствующий всему пространству" (Г. Ф. Лавкрафт, "Лампа Аль-Хазреда", М., ФОРУМ / ТЕХНОМАРК, 1993, стр. 459). текст

¹² Выделенная фраза не является цитатой, но носит обобщающий характер. Определение Азатота (Azathoth) согласно роману "Сновиденческие поиски Кадафа Неведомого" следующее: "Там, куда не доходят даже сны, где царит аморфный мрак самого низменного хаоса, что оскверняет даже богов и кипит в самом центре бесконечности, обитает безграничный демон-султан Азатот, имя которого никто не осмелится произнести вслух, и который вечно голоден от желания терзать кого-нибудь в своих непостижимых и неподвластных времени сумеречных покоях" (Д. Норман "Тарнсман Горры", Г. Ф. Лавкрафт "Зов Кадафа Неведомого", Краснодар, БЭТ-БУКС, 1992, стр. 286). В "Шепчущем во тьме" (The Whisperer in Darkness, 1930) об Азатоте говорится так: "...речь пошла о чудовищном ядерном хаосе за пределами угломерного пространства, что в Некрономиконе милосердно прикрыт именем «Азатот»" (Г. Ф. Лавкрафт, "Локон Медузы", Екатеринбург, ЛАДЪ, 1993, стр. 337). "Обитатель тьмы" (The Haunter of the Dark, 1935): "...Древние мифы об Абсолютном Хаосе, где обретается слепой и безумный бог Азатот, Вседержатель всего, окружённый верной ордой безумных безликих танцоров и убаюканный тонким монотонным писком демонической флейты, пляшущей в лапах безымянного существа" (Г. Ф. Лавкрафт, "Зверь в подземелье", М., ГУДЬЯЛ-ПРЕСС, 2000, стр. 222). Азатот называется слепым только в этом рассказе, и, кстати, "слепой бог" - именно так толкуется на почве арамейского языка имя Самаэля - главы всех демонов в иудейской мифологии. В рассказе "Окно в мансарде" Дерлет описывается Азатота в том же духе: "слабоумный Азатот, этот бесформенный распространитель инфернального хаоса, богохульствующий и бурлящий в центре всего мироздания" (Г. Ф. Лавкрафт, "Лампа Аль-Хазреда", М., ФОРУМ / ТЕХНОМАРК, 1993, стр. 459). текст

¹³ Паркер проявляет здесь удивительную небрежность: "бесцельные волны, чья случайность, смешиваясь, даёт каждому хрупкому космосу его вечный закон", согласно XXII сонету "Грибков с Юггота" (Fungi from Yuggoth, конец 1929), - из которого и приведена эта цитата, - истекают из "треснувшей флейты", на которой играет Азатот. Азатот лично играет на флейте лишь в этом произведении, но "монотонный вой проклятых флейт" - неизменный атрибут в описании его царствования. Трон же Азатота упоминается лишь в одном из поздних рассказов писателя - "Сны в ведьмином доме" (The Dreams in the Witch House, 1932). текст

¹⁴ Филип А. Шреффер (Philip A. Shreffer) - исследователь творчества Лавкрафта; в частности, выдвигает версию, что мифология Лавкрафта имеет в качестве своего прообраза норвежскую (нордическую) мифологию; также, подобно многим исследователям, прослеживает возможную связь Лавкрафта и ордена Golden Dawn. текст

¹⁵ Ньярлатхотеп, Всесильный Посланник (Nyarlathotep the Mighty Messenger) - данная версия перевода титула Ньярлатхотепа наиболее распространена среди русских переводчиков Лавкрафта. Паркер не совсем точно цитирует Лавкрафта: в романе "Сновиденческие поиски Кадафа Неведомого" Ньярлатхотеп определяется как "кошмар немыслимых форм, душа и посланник Иных Богов" (Д. Норман "Тарнсман Горры" / Г. Ф. Лавкрафт "Зов Кадафа Неведомого", Краснодар, БЭТ-БУКС, 1992, стр. 429). Впервые Ньярлатхотеп был выведен Лавкрафтом в одноимённом стихотворении в прозе, написанном в 1920 году, там он и называется "Ползучим Хаосом". Стоит отметить, что одноимённый рассказ Лавкрафта (Crawling Chaos, 1920-1921, в соавторстве с Уинифрид В. Джексон / Winifred V. Jackson) никак не связан с Ньярлатхотепом, во всяком случае явно. текст

¹⁶ Подобное определение Шуб-Ниггурата не встречается ни в одном произведении Лавкрафта. текст

¹⁷ Шуб-Ниггурат, Чёрный Козёл Лесов (Shub-Niggurath the Black Goat of the Woods) и Шуб-Ниггурат, Козёл с Легионом Младых Отпрысков (Shub-Niggurath the Goat with a Thousand Young) - данные версии перевода титулов Шуб-Ниггурата наиболее распространены среди русских переводчиков Лавкрафта. текст

¹⁸ Шуб-Ниггурает является и одним из наиболее часто упоминаемых божеств в рассказах Лавкрафта - ритуальный клич "Йэ! Шуб-Ниггурат! Чёрный Козел Лесов с легионом младых!" ("Iä! The Black Goat of the Woods with a Thousand Young!") произносится различными персонажами практически во всех рассказах, где затрагивается лавкрафтовская мифология. Лишь в одном своём рассказе - "Курган" (The Mound, 1930, в соавторстве с Зелией Бишоп / Zealia Brown Reed Bishop, 1897-1968) - Лавкрафт преподносит Шуб-Ниггурата совершенно по-иному - он причисляет его к божествам женского рода, называя Всеобщей Матерью и женой Того-О-Ком-Молчат (the All-Mother and wife of the Not-to-Be-Named-One), и указывает на её некоторую схожесть с Астартой: "Это божество чем-то напоминало Астарту, и её культ показался набожному католику в высшей мере отвратительным" (Г. Ф. Лавкрафт, "Локон Медузы", Екатеринбург, ЛАДЪ, 1993, стр. 519). текст

¹⁹ Перевод дан по В. Бернацкой // Г. Ф. Лавкрафт, "Шепчущий во тьме", М., ГУДЬЯЛ-ПРЕСС, 2000, стр. 422. Роман "В горах Безумия" содержит детальное описание шогготов (shoggoths) и их повадок. Шогготы упоминаются в повести "Тень над Иннсмутом" и в рассказе "Тварь на пороге" (The Thing on the Doorstep, 1933) - здесь они связаны с глубоководными: последние каким-то образом переняли у Старейших технологию воспроизведения и управления шогготами, и теперь намереваются использовать их в своих захватнических целях; упоминание о них можно найти также в XX сонете "Грибков с Юггота". Шогготов, в принципе, можно распознать и в обитающих в подземном чёрном мире Н-кай "аморфных массах вязкой чёрной слизи, которые временами приобретали различные формы" (Г. Ф. Лавкрафт, "Локон Медузы", Екатеринбург, ЛАДЪ, 1993, стр. 516) из повести "Курган". текст

²⁰ Описание глубоководных (the Deep Ones), их обычаев и повадок можно найти в рассказе "Дагон" (Dagon, 1917), повести "Тень над Иннсмутом" (The Shadow over Innsmouth, 1931), а также в рассказах, дописанных Дерлетом: "Единственный наследник" (The Survivor), "Комната с заколоченными ставнями" (The Shuttered Room), "Окно в мансарде", "Тень из внепространства" (The Shadow Out of Space), "Рыбак с Соколиного мыса" (The Fisherman of Falcon Point) и т. д. текст

²¹ Дагóн (финикийское), или Дагáн (угаритское, аккадское), "колос", или уменьшительное от "даг" - "рыба", или от "даган" - "рог", - западно-семитский (ханаанейско-аморейский, позже также филистимский) бог. Скорее всего, Дагон - покровитель земледелия или рыбной ловли, но первоначально, видимо, - податель пищи. У филистимлян (упоминание в Библии: Судей 16:23; 1-я Царств, 5 гл.) Дагон изображается с руками и головою человека и туловищем рыбы. У Лавкрафта Дагон явно не тождественен этому известному мифологическому божеству, тем не менее, нет никаких сомнений, что именно семитский Дагон послужил "прототипом" Дагону из лавкрафтовской мифологии - в одноимённом рассказе "Дагон", являющемся первым произведением, в котором упоминается это божество глубоководных, есть следующее указание: "Как-то раз я отыскал одного знаменитого этнолога и изумил его неожиданной дотошностью своих расспросов относительно древней палестинской [филистимлянской - Philistine] легенде о Дагоне, Боге Рыб..." (Г. Ф. Лавкрафт, "Затаившийся страх", М., ФОРУМ / ТЕХНОМАРК, 1992, стр. 451). текст

²² Практически во всех произведениях Лавкрафта, а также в дописанных Дерлетом, где идёт речь о глубоководных, говорится, что они поклоняются как Дагону, так и Ктулху. текст

²³ Наиболее подробное описание гулов (Ghouls) и их повадок можно найти в романе "Сновиденческие поиски Кадафа Неведомого" и, отчасти, в рассказе "Натурщик Пикмана" (Pickman's Model, 1926). Гулы также эпизодически упоминаются в рассказе "Аутсайдер" (The Outsider, 1921). текст

²⁴ В романе "Сновиденческие поиски Кадафа Неведомого" это проделал Ричард Пикман. текст

²⁵ Среди представителей мифических рас, не упомянутых Паркером, немаловажными являются также и живые крабообразные грибки (fungi) с планеты Юггот (Yuggoth) - подробно о них можно узнать из повести "Шепчущий во тьме" и романа "В горах Безумия". текст

²⁶ В оригинале Паркер слово "магия", вместо общепринятого "magic", всегда пишет по Кроули - "magick". Подобное написание, кстати говоря, используется и в Некрономиконе Саймона (см. прим. 68) текст

²⁷ За гипотезу, выдвинутую Паркером, косвенно говорит и тот общеизвестный факт, что Лавкрафт обладал уникальной библиотекой, которая досталась ему в наследство от деда Уиппла Ван Барена Филлипса (Whipple Van Buren Phillips, 1833-1904) - она включала в себя около двух тысяч томов, и по тем временам была самой богатой во всём Провиденсе, родном городе Лавкрафта. Это дедовское наследство как источник мистических знаний и творческого вдохновения символически описывается в дописанном Дерлетом рассказе "Лампа Аль-Хазреда" (The Lamp of Alhazred). Существует и другая версия касательно источника эзотерических знаний Лавкрафта: во вступлении к Некрономикону Уилсона утверждалось, что отец Лавкрафта был франк-масоном, и что именно он дал возможность своему сыну ознакомиться с подлинным Некрономиконом - однако позже Уилсон назвал эту информацию вымышленной. И действительно: отец Лавкрафта, Уилфилд Скотт Лавкрафт (Winfield Scott Lovecraft, 1853-1898), скончался в 1898 - Говарду Филлипсу Лавкрафту тогда было 8 лет. Все биографы Лавкрафта сходятся на том, что воспитанием маленького Говарда занимались в основном его мать и дед. Тот же факт, что как раз таки Уиппл Филлипс был франк-масоном, и причём довольно активным, не вызывает сомнений. Однако весьма маловероятно, чтобы американские масоны могли обладать магическим гримуаром той категории, на которую претендует Некрономикон. текст

²⁸ Согласно легенде, Шаддад пожелал создать на земле около Адена (город на Аравийском полуострове на побережье Аденского залива) подобие рая: город, здания которого были возведены из золота и серебра и украшены драгоценными камнями. Шаддад не послушался посланника Аллаха Худа, который был послан образумить царя от посягательства на величие Аллаха. За гордость и неверие царя Аллах наслал на Ирем бурю, которая уничтожила город и покрыла его песками. Эта легенда упомянута в Коране: "Разве ты не видел, как поступил твой Господь с... Ирамом, обладателем колонн, подобного которому не было создано в странах...?" (89:5-7). Легенды гласят, что заблудившиеся в пустыне путники иногда видят этот мёртвый город, а некоторые даже находят драгоценности, но всё принесённое оттуда вскоре превращается в прах. Согласно востоковедам, коранический Ирем - всего лишь одно из преданий о гибели в пустыне древних аравийских городов, с реальным же Иремом принято отождествлять развалины многоколонного набатейского храма ар-Рамм в Северном Хиджазе. Вообще же Ирем не являлся единичным обладателем титула "Город Столпов": оригинальное название древнего египетского города, прозванного греками Гелиополем (Городом Солнца), было Иуну (другой вариант звучания - Анну), что и означает "Город Столбов" - подобное название было связано с культом обелисков в этом городе. текст

²⁹ Здесь Паркер не совсем точен. В соответствии с Зохаром существует пять "символических народов", представляющих собой т. н. "Великое Смешение" ("Эрев Рав"), эти "народы" по сути являются представителями демонического мира Каббалы. Нефилимы (падшие) - это Сыны Божие, т. е. Ангелы, которые пали из страсти к дочерям человеческим. Гигантами из этих пяти народов являются анакимы (Тикун ха-Зохар). В библейском же толковании эта легенда представляется по-иному: гигантами здесь являются дети падших Сыновей Божих и дочерей человеческих (Бытие 6:1-5). текст

³⁰ Самый непонятный момент в работе Паркера. В соответствие с исламской ангелологией мукаррабун (мукаррибун) - высшая категория в иерархии мира ангелов (малакут). Ангелы этой категории находятся непосредственно у престола Аллаха ("приближённые", Коран 4:170), к мукаррабун относится, в частности, ангел Джибрил - главный посредник между Аллахом и Мухаммедом. Западному же термину "колдун" принято ставить в соответствие исламские термины "сахир" (собственно "колдун", Корнан 10:2) и "машур" ("масхур", см. прим. 39). Аравийская же магическая практика связывалась с лицами, обозначенными терминами "кахин", "шаир" (см. прим. 41) и "маджнун" (см. прим. 39). Ещё один термин - "ас-сахара" - обозначает магов, связывающихся с джиннами. Во всём тексте статьи для обозначения колдунов сохранён термин "мукаррибун", однако, комментаторы настоятельно просят всегда учитывать данное замечание. текст

³¹ Тавил - метод рационалистического или символико-аллегорического толкования Корана (в переводе с арабского "тавил" - "возвращение к истоку, к началу"). Сам по себе термин "тавил" взят из Корана, где в восьми случаях он, по мнению комментаторов, означает "толкование сна", а в девяти остальных - "исход", "последствие". Использование тавила распространено среди т. н. неортодоксальных мусульман, и нередко при помощи этого метода толкователи Корана приходили к выводам, прямо противоположным тому, что даёт буквальное понимание коранического текста. По теме статьи Паркера небезынтересно указать на идентичность звучания названия этого метода (тавил - tawil) и части имени одного из божеств из лавкрафтовского пантеона из рассказа "Через Врата Серебряного Ключа" - Умр ат-Тавил ('Umr at-Tawil): см. прим. 10. текст

³² Айн - "ничто" (иврит). Айн, или т. н. вакуум чистого духа, имеет крайне важное значение в Каббале. В каббалистической системе миров сфера Айн является первичной, она включает в себя даже сферу Айн Соф ("безграничное", "беспредельное"), эманациями которой являются все остальные сферы. Как и большинство каббалистических терминов, Айн очень трудно определить словами для западного склада ума, но для того, чтобы у читателя сложилось хотя бы примерное представление о смысле этого термина, достаточно указать, что Айн Соф - это, образно выражаясь, Бог до акта творчества, не проявившийся вовне и, следовательно, непознаваемый, - Айн же предшествует Айн Соф, Айн Соф (безграничное) ограничивает Айн. текст

³³ Дааф, Даат, или Да'аф - нон-сефира, или фальшивая сефира каббалистического Дерева Сефирот, "одиннадцатая" по счету. Местоположение Дааф на Дереве Сефирот можно определить как пересечение линий связи Бинах-Хесед и Хохма-Гебура (по аналогии расположения сефиры Тиферет - на пересечении линий Гебура-Ницах и Хесед-Ход). Происхождение Дааф понимается следующим образом: когда сефира Малькут пала из Сада Эдема, нарушив тем самым изначальную симметричность Древа Жизни, она оставила после себя "дыру" - так называемую Бездну, - которая и была названа Дааф - т. е. "Знание". "Ортодоксальные" каббалисты видят смысл добавления этой одиннадцатой сефиры лишь в диаграммном упорядочении представления Творящей Троицы в Дереве Сефирот - у них Дааф находится на пересечении горизонтальной линии Хохма-Бинах и вертикальной Кетер-Тиферет. Дааф, не являясь сефирой, не отождествляется ни с каким именем Бога, чином Ангелов или каким-либо Ангелом. Определяющими терминами Дааф служат следующие понятия: "дыра", "туннель", "ворота", "дверь", "вихрь", "черная дыра" (последнее понятие можно рассматривать и в астрономическом смысле). текст

³⁴ О символизме пустыни и красного (багрового, багряного и т. д.) цвета в исламском мистицизме см., например, трактат Шихабоддина Яхья Сохраварди "Багряный Ангел" (альманах "Конец Света", М., АРКТОГЕЯ, 1997, стр. 71). В примечаниях к этому тексту А. Дугин, в частности, пишет: "...пустыня в суфизме и в инициатических текстах в целом означает то незаполненное потоком материального восприятия внутреннее пространство, которое открывается эзотерику после выхода из мира материи" (ук. соч., стр. 79). Немаловажно и то обстоятельство, что легендарная встреча Мухаммеда с сонмом джиннов произошла также в пустыне (Коран 46:28-32; сура 72), равно как и, между прочим, искушение Иисуса Христа дьяволом (Матфей 4:1-11, Марк 1:13, Лука 4:1-13). текст

³⁵ Непосредственно утверждение о связи Старейших с "безграничной пустотой" (infinite void) не встречается ни в одном произведении Лавкрафта. Однако, такое предположение можно сделать, исходя из рассказа "Через Врата Серебряного Ключа": здесь говорится о "Последней Пустоте за пределами всех земель, планет и вселенных" (Г. Ф. Лавкрафт, "Зверь в подземелье", М., ГУДЬЯЛ-ПРЕСС, 2000, стр. 49; в оригинале - "the Last Void which is outside all earths, all universes, and all matter"), с которой связаны Древнейшие (the Ancient Ones, в процитированном переводе - "Властители Древности"). текст

³⁶ Суфизм - мистическое течение в исламе, зародившееся в VIII веке на территории современных Ирака и Сирии. Из многочисленных версий происхождения слова "суфи" наиболее распространена версия происхождения от слова "суф" (шерсть) - одежда из шерсти издавна являлась атрибутом аскетического и отшельнического образа жизни, т. о. этимологически "суфий" толкуется как "носящий шерстяную одежду". Стоит также отметить, что термин "суфизм" - исключительно западный и относительно новый, он возник в Германии в 1821 году. Оригинальное же слово, определяющее исламский мистицизм - тасаввуф. текст

³⁷ Фана ("гибель", "исчезновение", "растворение") - одно из самых важных состояний в суфийской практике, означает полное растворение, самоуничтожение мистика в Боге. Нафс - "душа", но этот термин носит несколько негативный характер, это именно низшее "я", низменные инстинкты, в библейском смысле - "плоть". Нафс ай-аммара (точнее - ан-нафс ал-аммара) - это состояние человеческой души самого низшего уровня - "душа, повелевающая злом". Однако, не все мистики считают состояние фана конечным в мистической практике - многие ставят над ним состояние бака ("пребывание в Боге"). Слово "annihilation" (уничтожение), которым Паркер переводит термин "фана", не совсем точно характеризует этот термин - подробнее см. Аннемари Шиммель, "Мир исламского мистицизма", М., АЛЕТЕЙА / ЭНИГМА, 1999, стр. 116. текст

³⁸ "Старинный серебряный ключ... откроет нужные двери, преграждающие доступ в коридоры пространства и времени, которые протянулись до Границы. Она стала заповедной для людей с тех пор, как Шаддад с его страшным талантом воздвиг и спрятал в аравийской Петре величественные соборы и бесчисленные минареты тысячеколонного Айрема [Ирема] ....Полуголодные дервиши и обезумевшие от жажды кочевники возвращались, желая рассказать о монументальных воротах и гигантской руке, высеченной над замковым камнем, но ни один человек не прошёл через эту арку и не сказал, что его следы отпечатались на тёмно-красном от зноя, раскалённом песке" (Г. Ф. Лавкрафт, "Зверь в подземелье", М., ГУДЬЯЛ-ПРЕСС, 2000, 45). текст