Кузнецова Валерия Евгеньевна
группа 2-17-3
Курсовая работа на тему:
КОНЦЕПЦИЯ «ОДНОМЕРНОГО ЧЕЛОВЕКА» В ПОЛИТИЧЕСКОМ УЧЕНИИ Г.МАРКУЗЕ: ПОЛИТИКО-ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ АСПЕКТ
Научный руководитель:
доцент кафедры политологии,
кандидат политических наук
________________ Аль-Дайни Мария Ахмедовна
Москва – 2018
Содержание
Введение ………………………………………………………………………….3
Глава I. Исторические предпосылки и теоретико-методологические основания в политическом учении Г. Маркузе………………………………….5
Глава II. Политико-психологический анализ концепции «одномерного человека» в политическом учении Г. Маркузе…………………………………18
Глава III. Современное значение концепции «одномерного человека» Г. Маркузе для политико-коммуникативных исследований………………………..
Заключение ………………………………………………………………………...
Библиография ……………………………………………………………………..
Приложения ………………………………………………………………………..
Введение
Актуальность темы исследования. Будучи талантливым немецким и американским философом и социологом Герберт Маркузе исследовал современное общество, пытаясь выявить его новые психологические черты.
Сутью его политико-психологической концепции является формирование одномерного сознания людей в результате манипулятивного воздействия со стороны власти посредством мягкой силы.
Потребности современного человека ложны и навязаны ему извне, что делает его рабом собственных потребностей. «Одномерному человеку» присуще искаженное видение мира; отчуждение, «сублимированное рабство» он воспринимает как естественный, желанный, единственно возможный, а иногда и как высший из всех возможных способ существования. Отвечающие интересам власти принципы и нормы индустриального общества кажутся ему выражением свободы и социальной справедливости.
«Одномерный человек» лишен способности к радикальной оппозиции существующему режиму, не способен к протесту, к осмыслению жизни, полностью интегрирован в «систему». Таким человеком легко управлять. Данное явление остаётся актуальным и в наше время.
Степень научной разработанности темы. В курсовой работе использовались классические и современные исследования, которые позволили всесторонне рассмотреть проблему «одномерного человека» в концепции Г. Маркузе. Эти исследования можно подразделить на три группы.
Первую группу источников составляют исторические и политические работы Герберта Маркузе, в которых изложены его политические взгляды в целом и его концепция «одномерного человека», в частности.
Вторую группу источников составляют известные работы классиков политической мысли, содержащие критический анализ политических взглядов Г. Маркузе и исторической эпохи, в которую он жил.
Третью группу источников составляют учебные справочные пособия, в которых отражена информация по изучаемой теме.
Объект исследования – творческое наследие Г. Маркузе, в котором изложено его политическое учение.
Предмет исследования – концепция «одномерного человека» Г. Маркузе.
Цель исследования – выявление политико-психологических аспектов концепции «одномерного человека» Г. Маркузе.
Задачи исследования:
1) Рассмотреть историческую эпоху, исторические предпосылки формирования политического учения Г. Маркузе и теоретико-методологические основания;
2) Провести анализ социально-политического учения Г. Маркузе;
3) Выявить политико-психологические особенности концепции Г. Маркузе;
4) Определить актуальность социально-политических взглядов Г. Маркузе.
Теоретико-методологическая база исследования. В целях исследования в курсовой работе использовались: исторический метод, конкретно-исторический метод, хронологический метод, ретроспективный метод, логический метод.
Структура курсовой работы. Курсовая работа состоит из введения, трёх глав, заключения и библиографического списка.
Глава I. Исторические предпосылки и теоретико-методологические основания в политическом учении Г.Маркузе
В конце 20 – начале 30-х годов на базе Института социальных исследований при университете во Франкфурте-на-Майне сложилась Франкфуртская школа, которая явилась настоящим ядром «неомарксизма» - и в организационно-практическом, и в идейно-практическом планах. В ее состав вошли Т.В. Адорно, М. Хоркхоркхаймер, Ф. Поллок, Г. Маркузе, Э. Фромм и др. После ВОВ, они продолжили свою работу в Институте, где вокруг них сформировалось новое поколение сторонников «неомарксизма» - А. Шмидт, Ю. Хабермас, А. Валмер и др. Различные варианты этого течения сложились и в других странах – Италии, Франции, США, Англии, Венгрии, Чехословакии и др. Среди «неомарксистов» наиболее популярны имена французов А. Лефевра и Ж.-П. Сартра, американского социолога Р. Миллса, итальянца Э. Пачи, польского ревизиониста Л. Колаковского, главы чешских ревизионистов К. Косика и др.
Неомарксизм – совокупность марксистских и марксистски ориентировочных течений, характеризующихся критическим отношением, к капитализму, к «реальному социализму» и его «марксистско-ленинской» идеологии.[1]
Представителями данной школы был провозглашен курс, направленный на обновление марксизма - течение, ревизующее марксизм-ленинизм. Своего рода классикой «неомарксизма», является книга Г, Лукача «История и классовое сознание» (1923). Кроме данной книги в числе основополагающих «неомарксистских» трудов фигурирует работа К. Корша «Марксизм и философия» (Германия, 1923; М.-Л., 1924). Вышедшие примерно в одно и тоже время, эти книги стали основополагающими для «неомарксизма».
Очередным этапом эволюции неомарксизма стало формирование Франкфуртской школы, сложившейся вокруг Франкфуртского института социальных исследований.
Франкфуртская школа сыграла очень большую – в некоторых отношениях решающую роль, в разработке и распространении «неомарксистского» комплекса идей, чему способствовал отчетливо выраженный «институционный» характер школы[2], наличие институтов в качестве базы, журналов, ряда регулярно издаваемых «серий» теоретических работ, единство общей концепции и тд.[3] «Неомарксисты» Франкфуртской школы имели едва ли не самые прочные позиции, позволившие им оказать более глубокое воздействие на социально-философскую и литературно-художественную жизнь Западной Германии, чем это удалось их коллегам в других странах.
Идеологи Франкфуртской школы противопоставляют свою теорию подлинного марксизма - советскому марксизму-ленинизму (который, по их мнению, не соответствовал нашему времени, не способен был дать «критику развитого индустриального общества» и придерживался ряда «устаревших догм»).
Развивая свои идеи, неомарксисты пошли по пути социологической редукции и критики всех без исключения общефилософских категорий, включая понятия и законы формальной логики. Философские, общенаучные, формально-логические и т.д. понятия, рассматривались ими, как отражение устремления общественных сил, живущих за счет подавления бессознательных влечений индивидов. Они пересматривают противоположность между такими философскими понятиями, как «власть», «авторитет». Во все времена и повсюду, заявляют они, существовала и будет существовать некая «воля к власти» (монархия, диктатура…) и она использует такие орудия подчинения, как господство, язык, философия. Существуют и объекты ее насилия – разного рода люмпены, анархиствующие личности, интеллектуальные дезертиры, в том числе сумасшедшие преступники.[4]
Также неомарксисты пришли к выводу, что вся история человеческой культуры была историей усугубляющегося «сумасшествия» человечества, начавшегося в тот момент, когда индивидуальность противопоставила себя общине. Расколовшееся таким образом общество, противопоставило себя природе, а каждый человеческий индивид начал противопоставлять свое духовное Я собственным телесным влечениям. Так в «Диалектике просвещения» М. Хоркхаймер и Т. В. Адорно, произошел раскол на субъект и объект «Я» и «не-Я», рациональное и иррациональное, сознательное и бессознательное. Линия этого раскола прошла как через каждую личность, так и через всю человеческую культуру, приведя к раздвоению личности и культуры, то есть к психическому заболеванию, своего рода шизофрении. Финалом же этой болезни явился результат, в свете которого раскрылась тайна всей европейской истории, европейской культуры. Таким образом, согласно неомарксистам, история является процессом усугубляющегося безумия – торжеством «помраченного разума».
По мнению неомарксистов, в основе всех исходных, изначальных философских понятий теории познания, лежит механизм овеществления, фетишизации результата всякой человеческой деятельности, в том числе мыслительной и познавательной. Другими словами, то, что философы начиная с античности, принимали и до сих пор принимают за «абсолютное первое», «изначально данное» и т.п., всегда раскрывается при правильном подходе, как результат социально обусловленного «овеществления» и связанной с ним «фетишизации».
«Неомарксизм» обнаружил себя, как широкое течение современной буржуазной мысли своего времени, вполне сравнимое по своему влиянию с таким мировоззренческими ориентациями, как религиозная философия (неотомизм, диалектическая теология и т.д.) или позитивизм и неопозитивизм. [5]«Неомарксизм» обнаружил явное преимущество перед иными течениями современной западной философии того времени, с одной стороны, и социологии с другой, тем, что он выступил как попытка объединения общемировоззренческих и общесоциологических понятий – причем явно оказавшегося «в духе времени» в середине XX столетия. «Неомарксизм» в качестве своей основной темы, выдвинул проблематику социальной философии и социального анализа культуры (науки, искусства и тд.), крайне остро встававшую на Западе с конца 50-х годов. В основе же его идей (первоначально, а затем в измененных формах) в основном лежала критика социализма, которая сводилась к тому, что социалистическое государство, опирающиеся на «молчаливое» большинство, обладает огромной изощренной машиной духовного и физического подавления.
Таким образом, теоретики Франкфуртской школы одними из первых поняли опасность возрождения национал-социалистического движения в современном мире и настоятельно подчеркивали необходимость превентивных мер по недопущению создания психологически благоприятного климата для развития его различных форм.[6] Их исследования были продолжены в работах немецко-американского философа, социолога и социального психолога Герберта Маркузе.
К идейным источникам Франкфуртской школы, повлиявшим на формирование ее теорий касающихся «неомарксизма», относится фрейдизм[7]. Общие положения фрейдизма или неофрейдизма, сводятся ими к следующему: исторический материализм неспособен дать приемлемое объяснение поведению каждого отдельного человека и поэтому нуждается в дополнении идеями фрейдизма[8]; в подсознательных мотивах поведения человека происходит непрерывная борьба основных инстинктов, например жизнеутверждающего эроса и инстинкта смерти (танатоса), но человек в борьбе с окружающей природной и общественной средой вынужден подавлять, а затем преобразовывать проявление инстинктов, подсознательных мотивов и руководствоваться «принципом реальности»; неограниченное удовлетворение первоначального инстинктивного стремления к наслаждениям опасно для жизни человека в обществе, и поэтому он принужден «принцип удовольствия» подчинить «принципу реальности».1 Изложенный Маркузе «принцип реальности» превращается в условиях «высокоразвитого индустриального общества» в «принцип производительности» или «экономической продуктивности».
В 60-е годы XX века в США и Европе, преимущественно во Франции, стали популярны фрейдомарксистские идеи немецко-американского философа Герберта Маркузе. Основателем считается Вильгельм Райх. Сформировался фрейдомарксизм в двадцатые годы и значительно распространился в СССР, в определённой мере — в Германии и США. Фрейдомарксизм пытается решить проблему познания человека как целостного феномена в единстве его биологических, соматических, социальных, психологических качеств и характеристик; Так же это леворадикальная ветвь фрейдизма, стремящаяся объединить концепции Маркса и Фрейда.
Карл Генрих Маркс, (родился 5 мая 1818, Трир, Пруссия — умер 14 марта 1883, Лондон, Великобритания) — философ, экономист, политический деятель[9]. Карл Маркс придерживался теории экономического детерминизма. Теория, согласно которой экономический базис общества детерминирует все другие стороны его жизни. Социальную философию Карла Маркса можно определить как соединение линейно-стадиального подхода к истории экономического детерминизма. История проходит, по Марксу, ряд ступеней (общественно-экономических формаций), своеобразие каждой из которых определяется экономической структурой общества, совокупностью производственных отношений, в которые люди вступают в процессе производства товаров и обмена ими.[10] Эти отношения соединяют людей и соответствуют определенной ступени развития их производительных сил. Переход к следующей, более высокой ступени вызывается тем, что постоянно растущим производительным силам становится тесно в рамках старых производственных отношений. Экономическая структура есть тот реальный базис, на котором воздвигается и с изменением которого меняется юридическая и политическая надстройка.
Под влиянием критики Маркс попытался несколько смягчить положение об однонаправленном характере воздействия экономического базиса на идеологическую надстройку (науку, искусство, право, политику и т.п.) и учесть обратное воздействие надстройки на базис.
Экономический детерминизм является основой так называемого материалистического понимания истории, которое «конечную причину и решающую движущую силу всех важных исторических событий находит в экономическом развитии общества, в изменениях способа производства и обмена, в вытекающем отсюда разделении общества на различные классы и в борьбе этих классов между собой» [11](Ф. Энгельс).
В теории общественно-экономических формаций К. Маркс и Ф. Энгельс выделили из всего кажущегося хаоса общественных отношений отношения материальные, а внутри них, прежде всего, экономические, производственные отношения в качестве первичных. В связи с этим выяснились два чрезвычайно важных обстоятельства. Общественно-экономическая формация — в марксизме — стадия общественной эволюции, характеризующаяся определённой ступенью развития производительных сил общества и соответствующим этой ступени историческим типом экономических производственных отношений, которые зависят от неё и определяются ею[12]. Не существует формационных ступеней развития производительных сил, которым не соответствовали бы обусловленные ими типы производственных отношений[13]. В итоге можно сказать, что общественно-экономическая формация — это общество на определенной ступени исторического развития, характеризующееся специфическим экономическим базисом и соответствующими ему политической и духовной надстройками, историческими формами общности людей, типом и формой семьи. Хотя завершённой теории общественно-экономических формаций Маркс не сформулировал, обобщение его высказываний стало основанием для советских историков (В. В. Струве и прочие), сделать вывод, что он выделял пять формаций в соответствии с господствующими производственными отношениями и формами собственности: первобытнообщинную, рабовладельческую, феодальную, капиталистическую, коммунистическую. Когда все фазы изживут себя, образуется коммунизм.
«…после того как исчезнет порабощающее человека подчинение его разделению труда; когда исчезнет вместе с этим противоположность умственного и физического труда; когда труд перестанет быть только средством для жизни, а станет сам первой потребностью жизни; когда вместе с всесторонним развитием индивидуумов вырастут и производительные силы и все источники общественного богатства польются полным потоком, — лишь тогда можно будет совершенно преодолеть узкий горизонт буржуазного права, и общество сможет написать на своем знамени: «Каждый по способностям, каждому — по потребностям»[14]
Неомарксизм: почему все предпосылки совершены (произошел кризис), а коммунизм не появился? Все дело не в экономике, а в психологии, идеологии, психологическом воздействии.
Неомарксисты утверждали, что нашли единственно эффективный – третий путь, между эталитаризмом, потребительским западным обществом и реально существующим социализмом. Для этого, по их мнению, надо покончить с увеличением эталитаризма и больше заниматься морально-политическим просвещением масс в духе идей «неомарксизма». Третий путь неомарксистов, по существу, сводится к своего рода моральной и культурной революции, которая упразднила бы разложившуюся идеалистическую систему либерализма и заменила бы ее новой культурно-идеологической надстройкой со здоровой жизнеутверждающей этикой. Такая революция дала бы, на их взгляд, западному обществу новое дыхание. Идеализм подобных соображений предполагал моральное обновление на базе системы производственных отношений, основанных на частной собственности.
Также неомарксисты предполагали, усилить миссионерскую роль католической церкви, для морального и духовного возрождения, в результате чего, должна возродиться сила раннего христианства и западно-европейские народы вновь поднимутся на духовную высоту. В том числе, одной из своих идей они выдвигали учение о «культурной борьбе» или «культурной войне», утверждая, что издревле существует культурная модель общества, которая, начиная с эпохи раннего христианства, уступала место нынешней идеологии, но сейчас эта модель в возрожденном виде, призвана вновь занять свое место в мире.
Неомарксисты призывают народы «не отрезать себя от всеобщего», «повышать богатство человека», «углублять свои собственный гений» и тп.[15]
В 1848 году Карл Маркс выдвинул предположение, что экономические рецессии и практические противоречия капиталистической экономики спровоцируют пролетарскую революцию рабочего класса, свержение капитализма, реструктуризацию социальных институтов (экономических, политических, социальных) на рациональных основаниях социализма, и, таким образом, обозначат переход к коммунистическому обществу. Таким образом, диалектические изменения в функционировании экономики общества определяют её социальные надстройки (политику и культуру).
Появляется теория «культурной гегемонии». Это понятие марксистской философии, характеризующее господство правящего класса над культурно неоднородным обществом. Воздействуя на совокупность представлений, верований, ценностей и норм, выраженных в культуре общества, правящий класс навязывает собственное мировоззрение в качестве общепринятой культурной нормы и общезначимой господствующей идеологии. Такая идеология узаконивает социальный, политический или экономический статус-кво, на деле являющийся лишь социальным конструктом, и выдаёт его за естественный и неизменный порядок вещей, одинаково выгодный для каждого, а не только для правящего класса[16] [17].
В 1848 году Карл Маркс выдвинул предположение, что экономические рецессии и практические противоречия капиталистической экономики спровоцируют пролетарскую революцию рабочего класса, свержение капитализма, реструктуризацию социальных институтов (экономических, политических, социальных) на рациональных основаниях социализма, и, таким образом, обозначат переход к коммунистическому обществу. Таким образом, диалектические изменения в функционировании экономики общества определяют её социальные надстройки (политику и культуру).
Осмысляя проблему соотношения революционной борьбы и гегемонии, Антонио Грамши вводит концепт позиционной и манёвренной войны. Позиционная война — это интеллектуальная и культурная борьба, в ходе которой антикапиталистические силы должны создать пролетарскую культуру, ценности которой будут противостоять культурной гегемонии буржуазии. Пролетарская культура будет способствовать развитию классового сознания и распространению идеологии рабочего класса среди других слоёв общества. Достигнув преимущества на стадии позиционной войны, социалистические лидеры, набрав необходимое политическое влияние и заручившись поддержкой масс, должны перейти к политической манёвренной войне.
Первоначально, теоретическое осмысление культурного доминирования было частью марксистского анализа «экономического класса» (базис и надстройка), который был использован Грамши для рассмотрения «социального класса». Так, культурная гегемония предполагает, что доминирующая в обществе нормативность, навязанная господствующим классом (буржуазной культурной гегемонией), не должна восприниматься как естественная и неизбежная, но, напротив, должна быть признанной искусственной социальной конструкцией, требующей тщательного изучения для выявления её философских оснований. Подобная практическая работа над знанием является необходимым условием для интеллектуального и политического освобождения пролетариата, следовательно, рабочие и крестьяне, жители городов и сёл, могут создать собственную пролетарскую культуру, которая непосредственно связана с их экономическими и политическими классовыми потребностями.
С точки зрения общественных отношений, культурная гегемония не является ни непрерывным интеллектуальным праксисом, ни унифицированной системой ценностей, а выступает, скорее, комплексом стратифицированных общественных установок, где каждый социально-экономический класс имеет социальное предназначение и внутреннюю классовую логику, которая позволяет членам класса выполнять свою функцию, отличную от других классов, сосуществуя с ними в одном обществе. Для решения более крупных общественных задач, классы смогут объединяться, несмотря на различия их предназначений. Когда человек воспринимает социальные структуры буржуазной культурной гегемонии, его обыденное сознание формирует двойственную структурную роль (частную и общественную), согласно которой индивид обращается к здравому смыслу для решения повседневных вопросов. Привычка апеллировать к позиции здравого смысла позволяет объяснить лишь крайне ограниченный сегмент общественной жизни, специфика устройства которого, затем переносится индивидом на всё социальное мироустройство в целом и воспринимается как естественный нормативный порядок. На общественном уровне, заблуждения, продиктованные позицией здравого смысла, препятствуют индивиду осмыслить истинные масштабы социально-экономического угнетения, базирующегося на культурной гегемонии. Из-за расхождений в восприятии текущей господствующей нормативности, большинство людей предпочитают решать насущные частные проблемы, а не общественные, следовательно, не пытаются критически осмыслить причины своего социально-экономического угнетения[18].
Франкфуртская школа как раз отличалась психологией.
Качественно новым и существенно важным этапом развития неофрейдистской теории стало учение ведущего теоретика, психоаналитика и социолога Эриха Фромма[19]. Создавая "радикально-гуманистический психоанализ", Фромм стремился постичь законы, управляющие жизнью отдельного индивида, и закономерности, которые лежат в основе развития общества, в целях гуманистического преобразования человека и социума. В отличие от Фрейд, считавшего, что в основе бессознательного лежат инстинкты (в частности, сексуальные побуждения). Фромм, отвергая как миф тезис о "неизменной человеческой природе" утверждал, что в ходе эволюции человек частично утрачивает "непосредственную инстинктивную основу" и обретает новые качества, обусловливаемые социальной средой. Значительная доля человеческих страстей не может объясняться только инстинктами. Даже если человек удовлетворит голод или жажду, или другие биологические потребности, это еще не значит, что "он сам" будут удовлетворен. Ведь в отличие от животных самые существенные, жизненно важные проблемы для него на этом не кончаются, но только начинаются. Дисгармония человеческого существования рождает потребности, далеко превосходящие те, в основе которых лежат инстинкты. Он стремиться то к власти, то к любви, то к разрушению, он рискует собственной жизнью за религиозные, политические, гуманистические идеалы; всеми этими стремлениями и характеризуется смысл и сущность человеческой жизни. Воистину "не хлебом единым жив человек". Фромм считал, что "самые прекрасные, как и самые уродливые, наклонности человека не вытекают из фиксированной, биологически обусловленной человеческой природы, а возникают в результате социального процесса формирования личности". Человеческая натура - страсти человека и тревоги его — это продукт культуры. Фромм "распахнул" огромное жизненное пространство, на котором человек представляет себя самого не только как обладателя тела, но и духа. Он, обнаружив в человеке огромный космос неповторимого, несовместимого — это мир его страстей. Они трактуются Фроммом не как вожделения, продукт инстинкта, а отражение индивидуальности человеческого характера. Эти мысли Фромм развивал в своих работах "Человек для самого себя", "Искусство любить". Потребности человека, как отмечал Фромм, выходят за рамки животных начал. Кто-то стремится к успеху и престижу. Кто-то, напротив, вынашивает аскетические идеалы. Иной пытается властвовать, другой — предан деспоту. Прогресс психоаналитической теории, вместе с прогрессом естественных и социальных наук, привел к новой концепции, которая основывалась не на идее изолированного индивида, а на идее взаимоотношения человека с природой, самим собой и другими людьми. Предполагалось, что именно это взаимоотношение направляет и регулирует энергию, проявляющуюся в эмоциональных побуждениях человека.
На этом всем формировалось мнение Маркузе.
В отличие от Маркса, Маркузе не верит в решающую роль рабочего класса, считая, что общество потребления развратило всех. В знаменитой книге «Одномерный человек» для Маркузе нет героев. Все жертвы и все зомбированы, никто не действует по собственной воле. На Западе человек одномерен, поскольку им манипулируют. Люди, которые не способны к протесту, к осмыслению жизни и т.д. – ими легко управлять. Общество стало бесклассовым, но оно далеко от марксова идеала коммунизма. Вместо коммунизма получилось одномерное общество, неототалитарная Система, существующая за счет гипноза средств массовой информации, которые внедряют в каждое индивидуальное сознание ложные потребности и культ потребления. Одномерный человек – тот, кто узко смотрит на мир, не мыслит глобально