Предисловие.
Пятнадцать лет не такой большой срок для истории, так же, впрочем, как и семьдесят лет. Однако динамика событий, происходивших и происходящих на территории современной России и бывшего Советского Союза, привлекает внимание исследователя небывалыми по масштабу и иногда парадоксальными по содержанию трансформациями массового сознания. В первую очередь, это касается идентичности граждан бывшей советской империи, так быстро отказавшихся от самоидентификации «советский народ» в пользу локальных, или региональных идентичностей. Причем, в некоторых регионах постсоветской России региональная (этническая) идентичность отстаивается сегодня с оружием в руках, становясь одним из труднооспариваемых аргументов в тлеющих, или уже разгоревшихся межэтнических конфликтах.
Что повлияло на столь быструю смену общегражданской (советской) идентичности на региональную, или этническую идентичность людей? Какие события и силы играют ведущую, или подчиненную роль в происходящих трансформациях? Каковы инструменты, и можно ли найти механизм, помогающий этой трансформации? В предлагаемой мною статье я попытаюсь найти ответы на поставленные вопросы, используя свой опыт и наблюдения, которые удалось накопить в ходе этносоциологических исследований, проводившихся в Татарстане, начиная с конца 1980-х годов. 1
Несколько причин обусловили интерес исследователей к региональной идентичности Татарстана. Первая из них связана с тем, что Татарстан, одним из первых в числе автономий заявил о самостоятельности и был лидером в «параде суверенитетов», после первой волны национализма в союзных республиках. Вторая причина – мирное урегулирование проблем, как на уровне Федерации, так и во внутриполитической жизни в сфере межэтнических отношений. Третья - связана с религиозным фактором, поскольку на территории республики мирно уживаются две конфессии - христианство и ислам. И четвертая, универсальная, связана с изучением изменений в культуре в трансформирующемся постсоветском обществе.
Большая часть опубликованных работ посвящена политической идентичности Татарстана. Зарубежных исследователей прежде всего интересовал процесс федерализации постсоветской России, и Татарстан они избирали в качестве одного из показательных примеров 2. Российские исследователи проводили компаративные исследования, выявляя специфику государственной идентичности Татарстана в сравнении с другими субъектами Федерации 3. Если говорить о работах, написанных республиканскими учеными, то, как и следовало бы ожидать – это взгляд изнутри, попытка выявить свою неповторимую, региональную идентичность. Среди них можно назвать работы Хакимова Р.С. и Исхакова Д.М., в которых авторы, используя историческую перспективу пытаются выявить, а где то и показать свое видение новой идентичности Татарстана, а вслед за этим, определить его место в современной России и мире 4.
Актуальность политологического подхода к предмету связана с динамично меняющейся политической конъюнктурой процесса федерализации России, проблемами строительства федерации и самоопределения ее субъектов в новых социально-экономических и политических условиях. Однако, не менее интересен и актуален культурологический подход, который использовали в своем исследовании авторы сборника «Постсоветская культурная трансформация: медиа и этничность в Татарстане 1990-х гг.» Пожалуй, тема и предмет этого исследования наиболее близки заявленной мной теме. Авторы используют различные фокусы в исследовании культурной трансформации в регионе. В большинстве статьей сборника главный акцент ставится на этнической культуре и идентичности титульной нации – татар. В них прослеживается, как «отстаивается национальная идентичность на «культурной арене», через политику языковой реформы и развитие национальных масс-медиа в Татарстане 5. Смысл и содержание этнонациональных ценностей с точки зрения «культурных посредников» (журналистов, писателей, артистов, художников и т.д.) на основе экспертных интервью раскрывает С.Шайхитдинова 6. Л.Низамова убедительно показывает роль СМИ в легитимации созданного в начале 90-х гг. социального института (Всемирный Конгресс татар), который был призван поддержать и закрепить этнические ценности и идентичность татар. 7 В целом, в названных работах используется преимущественно культурологический подход для анализа процесса трансформации в сфере культуры в республиканском сообществе.
Для меня в предпринимаемом анализе было важно соединить две взаимосвязанные составляющие процесса формирования региональной идентичности. Как известно, формирование региональной идентичности связано с внутриполитическим процессом передела властных полномочий между Центром и регионами. Основной импульс трансформации был задан политическими элитами. Поэтому интересы региональной, татарстанской элиты можно отнести к динамической составляющей процесса формирования республиканской идентичности. Однако, масштабные социальные изменения невозможны без подготовленной социальной почвы – интересов и настроений большинства населения региона. Это – инерционная составляющая процесса.
Без анализа взаимодействия названных сторон, выявления соотношения их интересов, рациональных и эмоциональных мотиваций сложно представить социально-психологическое основание региональной идентичности, без которого, в свою очередь, трудно определить границы и возможности процесса конструирования. Таким образом, выявление факторов, влияющих на процесс конструирования региональной идентичности в современном Татарстане является основной целью моего исследования. Поскольку главным субъектом процесса формирования идентичности являются элитные группы, которые генерируют идеологический дискурс и транслируют его через средства массовой информации, то предметом исследования стала деятельность республиканской прессы.
Теоретические основания анализа.
Анализируя ситуацию конструирования новой идентичности в Татарстане, я использовала, в качестве рамочной, теорию социального конструирования П. Бергера и Т. Лукмана 8. Возможность ее использования в качестве основы связана с тем, что в ней наиболее полно раскрывается многомерность и диалектичность процесса конструирования, где субъект конструирования является одновременно и его объектом.
Выделяя этнические ценности в качестве второго объекта исследования, нельзя обойти вниманием теории национализма. Концепции, относящиеся к "конструктивистскому" направлению объединяет то, что в каждой из них значительное место уделяется анализу деятельности интеллектуалов. Вейль группу интеллектуалов, занимавшихся формированием идеологий национализма, называет «брокерами от культуры» 9. Б.Андерсон, анализируя влияние властных элит и интеллигенции на становление национализма, акцентировал роль печатного капитализма, который обусловил появление и распространение национального мировоззрения. Благодаря печатному слову на определенном языке люди осознавали свое единство, "воображая" себя как нацию. Он выделил, в качестве показательных, две формы книжного дела - роман и ежедневную газету. Именно через них люди получают информацию о территории своего государства /или провинции/ и ощущают живую связь с этим пространством, осознают его как национальное. По Андерсону, конструирование сообщества, нации с помощью слова в виде газетного текста не является преднамеренной деятельностью, так как образы распространяются, а не навязываются. Читатели и пишущие связаны лишь взаимным пониманием, а издатели заинтересованы в большом тираже своей продукции 10.
Конструктивистская роль элит, в первую очередь, этнографов, фольклористов, историков, наиболее ярко показана в статьях авторов сборника "Изобретение традиции" под редакцией Э. Хобсбаума. Его авторы склоняются к идее манипулирования культурными символами. Интеллигенция, черпая из неоформленного запаса культуры, сознательно моделирует национальную культуру. Э. Хобсбаум убежден, что многое из того, что субъективно относится к нации, состоит из конструктов. Ученый выделяет три параллельных типа вымышленных традиций:
1) те, что устанавливают или символизируют общественную связь или групповое членство в реальных или выдуманных общностях;
2) те, которые устанавливают или узаконивают институты, статусы или отношения авторитета;
3) и те, главной задачей которых являлась социализация, внушение веры, системы ценностей и модели поведения 11.
Если соотнести типологию Хобсбаума с теорией социального конструирования Бергера и Лукмана, то обнаруживается, что первые два типа составляют содержание процесса легитимации (конструирование объективной реальности), а последний имеет непосредственное отношение к процессу конструирования субъективной реальности.
О феномене идентичности.
Сам по себе феномен идентичности, в качестве социальной функции, имеет двойную направленность. С одной стороны, он является инструментом для поддержания субъективной реальности отдельной личности. С другой стороны, идентичность может использоваться в качестве инструмента в социальной инженерии у влиятельных социальных групп.
Акцентирование этих двух проявлений идентичности важно потому, что оба названных направления взаимно переплетаются и влияют друг на друга. В моем исследовании это имеет значение еще и потому, что в используемых мной теориях национализма Б.Андерсона, Э.Хобсбаума и Э.Геллнера во главу угла ставится конструктивистская деятельность элитных групп (правящей элиты, бюрократии и интеллигенции) в формировании официального, или народного национализма. И совсем мало места уделяется исследованию того инструмента, с помощью которого закрепляется лояльность государству и сообществу, в котором живет человек. Речь идет о функционировании идентичности на уровне личности. Как правило, эта приватная сфера идентичности совсем не просматривается на фоне эпических движений масс.
Выпадение из контекста глобальных социокультурных сдвигов стратегии развития отдельной личности не позволяет обнаружить свойств самой социальной ткани, состоящей из совокупности множества отдельных биографий. Но это – та самая ткань, которую кроят социальные «инженеры». Эта «ткань», помимо прочих, имеет такое свойство, как инертность. И именно это свойство выполняет роль ограничителя в конструктивистских усилиях «инженеров», становясь значимым фактором в процессе формирования, или изменения идентичностей.
Детальное описание механизма формирования идентичности, как субъективной реальности, содержится в теории П. Бергера и Т. Лукмана. Свойства субъективной реальности формируются в процессе первичной социализации. Именно эта веха биографии личности содержит в себе зерно инертности, поскольку в этот период конструируется первый мир индивида, которому присуще особое качество устойчивости. Стабильность ему придают культурная среда и родной язык.
Язык при этом представляет собой наиболее важную часть и наиболее важный инструмент социализации 12. Через него постигается мир, на нем основаны, как внешние коммуникации, так и процесс мышления личности. В отличие от других языков, которые личность постигает в процессе вторичной социализации, только язык детства имеет эмоциональное свойство «материнского языка». Пожалуй, в этом можно разглядеть объяснение и ответ не расшифровываемого Э. Геллнером утверждения, которым он характеризует роль СМИ в распространении национализма. Он отвергает значимость СМИ в этом процессе как только технического средства, "когда печатное слово или другие подобные средства помогают ей (национальной идее - С.Л.) добраться до аудитории в отдаленных долинах, глухих деревнях и поселках." Также он опровергает значимость содержательного компонента в СМИ: "Значение того, что в них закладывается, ничтожно мало: сами средства, как и повсеместная необходимость абстрактной, централизованной, стандартизированной единой для всех информации, автоматически выражает главную идею национализма совершенно независимо от того, что именно было заложено в конкретное переданное сообщение... Самым существенным оказывается язык и стиль общения, так как только тот, кто может их понять или хотя бы может получить такую возможность имеет моральные и экономические основания быть членом сообщества, а тот, кто не может - не имеет. То, что на самом деле говорится, не существенно" 13.
«Материнское» свойство языка придает ему характер исключительности в ситуации конкуренции с другими языками. Не случайно, Бергер и Лукман обращают внимание на то, что «это редкость, когда язык, выученный позднее, приобретает статус столь же неизбежной, самоочевидной реальности, что и первый язык, выученный в детстве» 14.
Ситуация языковой конкуренции обостряется в период вторичной социализации в том случае, если родной, «материнский» язык не совпадает с тем, на котором основана доминирующая «высокая культура». Особую остроту конфликт приобретает тогда, когда язык и основанная на нем культура становятся ресурсом для успешного социального продвижения и социального положения в обществе. Для исследования нашего случая многое помогает прояснить описываемая Геллнером динамика конкуренции национальных культур в условиях модернизирующегося общества. 15 Геллнер вводит в свою концепцию понятие "высокая культура". Термин обозначает обладающую своей письменностью, основанную на образовании, гарантированную государством культуру. По Геллнеру, причина стремления к обретению каждой национальной культурой государственных границ связана с огромной ролью информации, языка, всего семиотического ряда современной национальной культуры для социального положения в обществе 16.
Однако, описанный Бергером и Лукманом механизм формирования идентичности в период первичной социализации личности и ситуация конкуренции «высоких культур» по Э.Геллнеру не исчерпывают всего спектра объяснений актуализации этнического компонента в процессе самоидентификации личности. Обращение к теории Ф. Барта, 17 сделавшего акцент на значении социальной организации и социального взаимодействия в процессе группового этнического отождествления, дает дополнительный фокус в исследовании этнической идентичности.
В контексте задач моего исследования, важны несколько его положений. Первое – это вывод о том, что определителем для членства в группе становятся социально - задаваемые факторы, в основе которых лежит феномен категориального приписывания, а не «объективно» существующие культурные различия. Во втором, автор оговаривает условие, которое для моего анализа становится одним из ключевых: этнические категории как при самоидентификации, так и в процессе отнесения других к определенным этническим группам принимают во внимание не просто сумму объективных различий, а лишь те из них, которые самими индивидами воспринимаются как значимые. 18
Как известно, этнические категории могут действовать на уровне межличностного взаимодействия (сфера повседневности) и на идеологическом уровне. Рассматривая второй уровень, можно предположить, что значимость тем, или иным этническим категориям придают акторы, действующие в сфере публичности – «символьная» 19 и властная элиты. Они конструируют систему отношений этнических групп, которая закрепляется и легитимируется посредством официальной идеологии. Таким образом, придание значимости определенным этническим категориям становится одним из способов для формирования и поддержания системы господства – подчинения. Одним из ее проявлений является закрепление соотношения этносоциальных групповых статусов.
Эффективным инструментом, с помощью которого актуализируются, закрепляются и обретают значимость этнические категории становится оппозиция «мы - они». Универсальность этого психологического механизма – в его действии на всех уровнях социальной организации: самоидетификация на уровне личности («я» и «они»); на групповом уровне он устанавливает отличительность группы от других; и он же действует в формировании установок массового сознания в качестве инструмента идеологии. Выигрышность его использования в качестве операциональной категории в предпринимаемом исследовании в том, что с его помощью можно не только определить «как» актуализируются этнические категории, но и «почему» они работают на личностном уровне, или выносятся на уровень идеологии.
Таким образом, опираясь на теоретические посылки Барта, в ходе анализа предполагается выявить содержание основных этнических категорий с помощью которых очерчивается граница этнической группы и формируется региональная идентичность в Татарстане. Наряду с этим, будет определяться каким образом и почему этнические категории закрепляют систему господства – подчинения в соотношении этносоциальных групповых статусов.
Логика исследования требует междисциплинарного подхода, когда наряду с этнологическим, используется социально-психологический и исторический подходы. Ведь этничность, как правило, ориентируется на прошлое, а категории этничности обязательно конструируются на основе «исторических корней».