Она чувствовала, будто она выбивала пыль из висящего гобелена, не нанося реального ущерба самому гобелену!
Далия выругалась и пожелала палаш.
Она еще ругалась, когда второй йети снова встал, он, по-прежнему, горел и дымился, но, казалось, его больше не беспокоило гнилостное облако. Когда он тоже выступил вперед, перемещаясь между камнями, эльфийка начала отступать, ее ближайший противник шагал к ней, второй приближался.
Но приближался не к ней, осознала она, лишь, когда тот йети ударил когтистой лапой по затылку ее противника, и когда первая тварь развернулась, дабы отреагировать, вторая прыгнула на нее, прижимая к земле.
Далия отступила, неспособная расшифровать загадку, пока опять не заметила Эффрона, двигающегося вокруг гнилостного облака и камней, вытянув костяной посох, глазницы черепа посоха светились красным внутренним огнем. Тогда она поняла, что этот второй йети был мертв, и в смерти он служил Эффрону!
Ее сын сделал это.
Она смотрела, завороженная, пораженная, наполовину с гордостью, но более чем на половину со страхом.
Потусторонний вопль кошмара Энтрери нарушил этот транс, Далия обернулась и увидела Амбер с Афафренфером, стоящих вокруг другого мертвого йети. Другой зверь, пока живой, отступил назад на север и разорвал свое брюхо, когда он пошел, следом за ним поползли пауки. И, наконец, девушка увидела, что Энтрери бьет йети по черепу в центре тропы, это была первая появившаяся тварь, которая продолжала выкручивать и терзать горло кошмара. Адский конь теперь лежал на боку, начиная рассеиваться в черное небытие.
Амбер и Афафренфер помчались к Далии, и все трое повернулись, дабы наблюдать за ближайшей схваткой. Зомби Эффрона не походил на живого йети, но он отвлекал зверя, ибо Эффрон снова начал бросать свой черный магический огонь. Живому йети, наконец, удалось выбраться, а зомби совершенно развалился, но у раненой твари явно больше не было смелости для борьбы, и она убежала на север, последний болт энергии вышел из костяного посоха чернокнижника, дабы ужалить убегающее существо.
|
|
- Внушительно, - заметил Афафренфер, когда Энтрери добил последнего врага.
- Спасибо, - ответствовал чернокнижник.
- Я имею в виду всех нас, - промолвил монах. - Умелая банда из пяти. - Эффрон только усмехнулся, проходя мимо трио.
- Давайте не будем медлить, - воззвал к ним Энтрери. – Давайте уйдем подальше отсюда, пока эти двое не вернулись, и, вероятно, с большим количеством друзей. - Он закончил, прыгнув в сторону, и выглядел встревоженным, его движение и взгляд были направлены к Далии, монах и дворфа около нее быстро обернулись.
Йети, которого убила Амбер, снова поднялся, из задней части его разбитого черепа капали мозги. Он неуклюже двигался следом за Эффроном к противоположной стороне тропы. Мгновение спустя глазницы черепа костяного посоха тифлинга опять вспыхнули, и йети, которого Энтрери убил у стены, зашевелился и неуклюже встал.
- Не нравится мне это, - заметила Амбер, и дворфа-жрица подняла свой священный символ.
- Привыкай, - без юмора ответил Эффрон, и, действительно, с явным предупреждением в голосе, что он не оценит любые попытки дворфы отогнать его новых питомцев. Кривой чернокнижник посмотрел на Энтрери и предложил ему, - Веди.
Энтрери не спускал глаз с чернокнижника и двух его новых питомцев. Человек подошел к своему последнему месту убийства и взял обсидиановую статуэтку кошмара. Он не мог призвать своего скакуна снова вскоре после боя, так что он убрал фигурку в сумку и ждал Далию и других, дабы наверстать упущенное.
|
|
- Держи подальше своих тварей, - велела Амбер Эффрону, когда она с Афафренфером пошла позади Далии и Энтрери. - Предупреждаю только один раз.
Эффрон лишь издал циничный смешок.
Несмотря на протесты дворфы и явную тревогу остальных, когда они разбили бивак этой ночью, зомби-йети стояли на страже. Эффрон держал тварей рядом с ними на протяжении всего пути через горный перевал и по холмам к югу от Хребта Мира. Тифлинг позволил им окончательно умереть, только когда в поле зрения появились башни Лускана, ибо даже в этом низком городе такие чудовищные немертвые стражи вряд ли найдут теплый прием.
Они подошли к городским предместьям к северу от реки Мирар, где группа городского гарнизона стояла на страже у северных ворот.
- Какие у вас дела в Городе Парусов? – спросил один. Говоря, он смотрел на Далию, но с очевидным вожделением, а не с узнаванием. Она была вне закона в Лускане, конечно, и довольно высокого профиля, воительница убила одного из верховных капитанов и взяла его зачарованный плащ, который теперь носила открыто.
Но, ни один из группы, казалось, не признал ни ее не любого из них, напоминая им о выгоде их многолетнего сна. Они отправились в Долину Ледяного Ветра как беглецы со многими сильными врагами в преследовании, но теперь прошло почти два десятилетия.
- Идем мимо, - ответила Амбер и подошла ближе, затем дворфа протянула руку, ловко подсунув золотую монету стражнику, когда он пожимал ей руку. - Возможно, мы здесь останемся или наймемся на корабль. Кто знает?
|
|
Стражник кивнул и оглянулся через плечо, указывая на здание неподалеку вниз по дороге. – Одноглазый Джакс, - промолвил он. - Подходящее место для вас.
- Одноглазый Джакс? - недоверчиво повторил Энтрери, протянув руку, дабы не дать другим пройти мимо него.
- Да, прекрасный трактир с общей комнатой, где можно получить информацию о корабле или караване, - ответствовал стражник.
- Джакс? – давил убийца.
- Это то, что он сказал, - вмешалась Амбер, но Энтрери ее проигнорировал. - Хозяин?
- Ага, это сокращенный вариант его имени, - нерешительно ответил стражник.
- Джарлакс! - выпалила Серая Амбра, завоевав всеобщее внимание.
Стражник и все его товарищи побледнели и начали нервно озираться, ибо это было не то имя, которое в Лускане можно произносить громко и открыто!
Энтрери попятился, давая знак своей группе. – Мы обойдем город, - сказал он им тихо.
- Хочу теплую постель, - возразила Амбер.
- Нет.
- Ба, я встречу вас с другой стороны после одной спокойной ночи! - торговалась дворфа.
- Нет, - категорически ответил Энтрери, демонстративно отвернулся от стражника и беззвучно, одними губами сказал своим спутникам, - Вы так быстро скажете всему миру, что мы вернулись в землю живых?
Это заставило Амбер и остальных остановиться. Энтрери отвел их в сторону, жестом показав стражнику оставаться позади.
- Ты считаешь, что мы не можем доверять Джарлаксу? - тихо спросила Далия, когда они отошли в сторону.
Энтрери фыркнул, как будто сам вопрос был совершенно нелепым.
- Он нас спас, - напомнила ему Далия.
Энтрери фыркнул опять. - Еще одна причина для меня, чтобы его ненавидеть.
- Мы были статуями, мы втроем, - вставил Афафренфер, имея в виду себя, Энтрери и Далию, все трое были превращены в камень медузой в темных окрестностях Царства Теней в доме лорда Дрейго Проворного. - Мы навсегда застряли в небытии, неспособные даже отправиться к нашей загробной жизни.
- Походит на небеса, - сухо сказал Энтрери. - Мы обходим город, все мы, и больше никаких возражений.
- Теперь ты соблаговолил говорить за всю группу? - спросила Далия.
- Когда ты попыталась сражаться с Дзиртом, ты имеешь в виду? - быстро парировал Энтрери, и девушка отступила.
Дворфа, монах и Эффрон обменялись взглядами.
- Ну, тогда веди, болван, - промолвила Амбер. – Следующий город порт Лласт, если он еще стоит. Мне нужен эль и кровать, не сомневаетесь!
- И ванна, - добавил Афафренфер.
- Не тупи, - проворчала дворфа, и с прощальным поклоном смущенному стражнику Лускана, банда повернула на восток, вокруг города, и двинулась вниз по дороге.
5. УРА И О-ХО-ХО!
Луч утреннего солнца заглянул в окно и разбудил Кэтти-бри. Она медленно пробуждалась от замечательного сна. Она была обнаженной и ютилась под грудами восхитительно теплых одеял, но еще теплее были нахлынувшие воспоминания о предыдущей ночи.
При этой теплой мысли она потянулась к своему спутнику, но его там не оказалось. Удивленная Кэтти-бри поднялась на локти и выглянула из-под края одеял.
Дзирт был на другом конце комнаты, возле камина, пламя сияло на его эбеновой коже и отражалось оранжевым в его длинных белых волосах. Он, также, был совершенно голый, и Кэтти-бри мгновение любовалась его фигурой и изяществом его движений, когда он бросил еще одно полено в огонь. Оно отскочило от наполовину сгоревшего хвороста внутри и легло слишком близко к переду, и она услышала вздох Дзирта, когда он это заметил. Она думала, что он потянется за кочергой, но он этого не сделал. На самом деле, он отодвинул маленькую железную заслонку и потянулся голой рукой за поленом, которое еще не занялось, хотя на складках коры уже можно было заметить крошечные искры.
Дзирт отложил это бревно в сторону и снова, согнувшись, он повернулся к низко горящему огню, а затем инстинктивно отскочил назад, когда выскочило одно горящее полено, посылая брызги искр в дымоход.
Кэтти-бри приглушила свой смех одеялами, не желая, чтобы Дзирт знал, что она за ним подглядывает. Она отбросила одеяла от лица и широко раскрыла рот, когда Дзирт потянулся к огню, дабы переложить тлеющие бревна. Дроу схватил одно пылающее полено, его предплечье охватило пламя, едва поморщившись, он бросил его на другие.
Очевидно удовлетворенный своей работой, он взял новое полено, то, что он отложил, и аккуратно положил его поверх остальных. Он встал, отряхнул друг о друга руки и закрыл заслонку.
- Как? - спросила Кэтти-бри с кровати, и Дзирт повернулся к ней. Взгляд девушки переместился по комнате к дальней стене, где Дзирт повесил свою портупею. Она обратила внимание на украшенную драгоценным камнем и с чёрной рукояткой, выполненной в форме кошки саблю Ледяная Смерть, которая, она знала, могла дать Дзирту защиту от укусов огня. Неужели Дзирт так настроился на клинок, что сабля могла оказывать такое действие, даже когда он ее не носил?
- Доброе утро! – поприветствовал он. - И о, оно прекрасно, хотя упрямый ветер конца зимы в этот день сильно кусает. Остальные пошли за лошадьми и припасами.
- Как ты это делаешь?
- Что?
- Ты касался огня. Он должен был сжечь плоть на костях твоих пальцев!
Дзирт подошел к кровати и сел рядом с ней, он поднял левую руку, дабы показать кольцо, изготовленное целиком из рубина, сверкающее красной полосой вокруг его пальца.
- Я взял его у мага, благородного дроу, - пояснил он, сняв кольцо, и протянул его Кэтти-бри. - В недрах Гонтлгрима, это долгая история и хороша для дороги. - Он протянул руку, предлагая девушке рассмотреть кольцо поближе.
- Оно защищает тебя от пламени?
- Так же, как моя сабля, - ответствовал Дзирт. - На самом деле, когда я впервые его надел, я ощутил близость между саблей и кольцом. Это было, как будто их чары… почтительно кивнули друг другу.
Кэтти-бри посмотрела на него с любопытством, и скептически, ибо она никогда не слышала о таких вещах. Оружие Дзирта было мощным, но, ни в коем случае не разумным, она знала, и такие кольца были весьма распространены, но не слишком сильны, и они не обладали состраданием или телепатией.
Она возвратила его, но Дзирт поймал ее руку, прежде чем она успела отказаться от кольца.
- У многих народов кольцо является знаком верности и вечной любви, - объяснил он, надевая кольцо на ее палец. - Возьми его исходя из этого, и с дополнительным преимуществом защиты, которую оно предоставляет. С моей саблей в руке, мы вдвоем сможем ходить по горячим углям!
Кэтти-бри с любопытством взглянула на драгоценность. В течение только мимолетной секунды, когда оно оказалось на ее руке, она почувствовала что-то… что-то вроде призыва издалека, или как будто кольцо чувствовало ее так же, как она чувствует его. Через мгновение это ощущение пропало, и затем оно снова стало просто рубиновым кольцом, но уже уменьшившимся до ее размера, как обычно и бывало с волшебными кольцами.
Она подняла руку, дабы рассмотреть кольцо и посмотрела через пальцы на лиловые глаза дроу, которого она так любила.
- Другие ушли? – спросила она.
- Они вышли с рассветом, - ответствовал Дзирт.
Кэтти-бри приподняла край одеяла, и Дзирта не пришлось приглашать в постель дважды.
***
- Я думал, что мы вернулись ради Дзирта, - Реджис сказал Кэтти-бри, они шли последними в линии из пяти по скалистым лощинам вокруг Пирамиды Кельвина, длинным и извилистым путем к дворфьему комплексу. Он даже не пытался скрыть сожаление в голосе, и Кэтти-бри это уловила, понял он, когда она повернулась к нему с явным беспокойством.
- Ты надеялся на сражения?
- Я надеялся, что буду полезен, - ответствовал Реджис. - Чтобы добраться до Долины Ледяного Ветра, я оставил многое позади.
- Он бы умер без нас, - ответствовала девушка.
- Без тебя, но не меня. Ты пришла вооруженная исцеляющими заклинаниями. Мои зелья оказались не нужны, на самом деле, я оказался не нужен. Если бы я остался на юге, исход здесь был бы таким же.
- Ты не можешь этого знать, - промолвил Вульфгар. Он замедлился, дабы позволить двум остальным его догнать. Дзирт и Бренор были далеко впереди, уже за следующим поворотом. - Ты мог что-то сделать. Ты мог кого-то встретить, и это оказало бы влияние. Быть может, сыграть свою роль, прежде чем мы вообще нашли его на горе.
- Или, возможно, те убийцы, с которыми мы сражались на берегу озера, пришли бы вместо этого за мной, и я была бы одна, и меня бы убили, добавила Кэтти-бри.
Но Реджис покачал головой, не имея ничего из этого. Его мысли были на юге с Ухмыляющимися Пони. Его воспоминания плыли через Море Падающих Звезд к милой Донноле Тополино и торговой империи, на которую он мог претендовать рядом с ней. Безусловно, было замечательно снова быть среди Друзей Мифрил Халла, но оставался вопрос почему. Долг заставил его прибежать сюда. Но что это за долг?
Биться в войне за Бренора и Мифрил Халл? Пойти и сразиться с вампиром? Похвальные миссии, обе, рассуждал он, но, ни одна из них не казалась выше работы, которую он делал с Ухмыляющимися Пони.
Кэтти-бри остановилась и схватила его за плечо, чтобы остановить его тоже, затем позвала Вульфгара к ним присоединиться. - Дзирт выиграл свой бой в ночь, когда мы с ним воссоединились, - пояснила она. - Даже если бы нас там не оказалось, и он скончался от полученных ран, той ночью, победа была за ним.
Реджис взглянул на Вульфгара для какого-то разъяснения удивительного замечания, но варвар мог только развести руками, очевидно в таком же недоумении как он.
- Сражение было за его душу, а не за тело, объяснила Кэтти-бри. - За саму личность Дзирта До’Урдена, и такая борьба должна быть выиграна или проиграна в одиночку. И все же, Миликки велела нам вернуться, и содействовала этому, а это не мелочь, даже для бога!
- Ибо она знала, что он победит, - вставил Вульфгар, и Реджис посмотрел на него, пытаясь уловить суть.
- И потому, что он побеждал против желаний мстительной богини, которую Дзирт обманывал со своих самых ранних дней, - добавила Кэтти-бри. - Я полагаю, что это еще не конец. Ллос не может получить его душу, но она потребует возмездия, не сомневайтесь.
- Она попытается, - поправил Реджис, и его голос окреп, а плечи расправились. Он был рад, что держал при себе большинство своих сомнений, поскольку, внезапно, они показались ему такими тривиальными. Да, он хотел бы вновь ехать рядом с Дорегардо и Ухмыляющимися Пони, это были прекрасные годы товарищества и приключений. И да, конечно, он отчаянно хотел снова найти Доннолу, он был вдали от нее в уже несколько лет, но его любовь к ней не уменьшилась. На самом деле, ему казалось, что теперь он любил ее больше, чем когда она вынудила его сбежать от призрака Темной Души.
Но даже эта любовь должна подождать, решительно напомнил он себе. Он снова жив только из-за этого, из-за Миликки.
Резкий свист впереди заставил трио обернуться. Дзирт вернулся к повороту и помахал им рукой, призывая поспешить.
Вскоре после этого пятерка вошла в дворфий комплекс. Только Дзирт открыл свою истинную личность, и в отличие от ворчащего народа Брин Шандера, дворфы Стокли Силверстрима были более чем готовы услышать сторону дроу в истории о Балоре. Стража сопроводила группу прямо к Стокли, который завтракал по-дворфьи, сложив в тарелку в кучу яйца и хлеб, запивая это кувшином эля.
- Ну что ж, - поприветствовал вождь дворфов, поднимаясь и протягивая руку Дзирту. - Слышал, что ты можешь быть поблизости. – Некоторые твои друзья приходили в поисках тебя. Товарищ монах, симпатичная Амбер Гристл О'Мол…
- Из адбарских О'Молов, - сказал Дзирт, опередив Стокли, и дворф хихикнул и продолжил.
- Они пришли, ища тебя, и мы были удивлены! Где вы были, эльф? Прошло около двадцати лет…
- Это долгая история, мой друг, и я хочу ее рассказать, - ответствовал Дзирт. - Но доверься мне, когда я скажу, что это будет наименее интересным из рассказов, которые ты сегодня услышишь.
Дзирт кивнул Стокли на остальных дворфов в комнате, его взгляд просил некоторого уединения.
- Ба, но тебе не следует доверять, Дзирт, - сказал другой дворф в комнате, горный мастер по имени Джунки. - Так говорят в городках!
- Значит, в городках живут глупцы, - парировал Бренор.
- Нам нужно с тобой поговорить, - спокойно сказал Дзирт Стокли. - На моем слове, и на могилах Брен... - Он замолчал и слегка усмехнулся. – На могилах Боннего Боевого Молота и Тибблдорфа Пвента, - поправился он.
Стокли кивнул, мгновение подумал над словами, а затем выдворил из комнаты других дворфов.
Как только они ушли, Дзирт отступил назад и махнул на остальных четверых, стоящих возле него. - Ты не знаешь моих друзей, но все-таки знаешь, - промолвил Дзирт.
- А? - Стокли посмотрел на них, качая головой, а потом сосредоточил свое внимание главным образом на Бреноре, как и следовало ожидать. Тем не менее, вскоре его осмотр стал большим, чем простое ознакомление, казалось, в глазах вождя клана промелькнула искра, как будто он должен был знать стоящего перед ним юного дворфа, но не мог понять откуда. Он тихо повторил имя, которое только что говорил Дзирт.
- Возможно, я должен представляться Боннего Боевым Молотом, - сказал Бренор, а Стокли поморщился в замешательстве и отступил на шаг.
И от его лица отхлынула кровь, а челюсть отвисла.
- Слово тебе, король Бренор из Клана Боевого Топора, - промолвил Дзирт. – Этого не может быть, - выдохнул Стокли.
- Разве ты не видел в своей жизни достаточно сумасшествия, чтобы поверить в немного большее сумасшествие? - спросил Бренор, насмешливо фыркнув.
Стокли встал перед ним, внимательно его рассматривая. Стокли не знал короля Бренора в возрасте этого дворфа перед ним, безусловно, ибо Бренор был значительно старше него, но на лице бедного смущенного Стокли не было отрицания.
- Я видел, как ты погиб в Гонтлгриме, - промолвил Стокли. - Я сам положил камень на твою пирамиду из камней.
- И ты присутствовал в Мифрил Халле, когда Гандалуг вернулся после того, как тысячу лет был мертвым.
Стокли пытался ответить, но в течение нескольких мгновений он просто хлопал губами. – Но я видел твою смерть, - попытался он объяснить. - На сей раз лично.
- Ага, и сейчас я вернулся. Также вернулся в Гонтлгрим, и пойду туда опять, не сомневайся. Твои мальчики все еще сражаются там?
Стокли продолжал на него смотреть, и, казалось, не замечал вопроса в течение многих ударов сердца. Потом он нервно прокашлялся и покачал головой. – Нет. В залы ведет длинный путь через Подземье, и путь, полный проклятых дроу… - Он замолчал и взглянул на Дзирта. - Я слышал, что дроу заняли нижние туннели.
- Ага, заняли, - промолвил Бренор.
- Ты хочешь что-то с этим сделать?
Бренор кивнул, но посмотрел на Дзирта, который решительно покачал головой. - Возможно, со временем, - объяснил Бренор Стокли.
- Значит, Король Бренор поднимет Клан Боевого Топора?
- Многое нужно сделать. Многое нужно сделать, - промолвил Бренор. - И теперь я тебя попрошу не распространяться о моем возвращении.
- Если ты тот, за кого себя выдаешь, то должен приказывать, а не просить, - заметил Стокли.
- Если я тот, за кого себя выдаю, и я тот, то я прошу как друг, а не говорю с тобой как твой король.
Они обменялись долгим взглядом, а затем оба медленно кивнули. Потом Бренор отстранился, чтобы представить остальных, но прежде чем он начал, Стокли выпалил их имена. Любой дворф из Клана Боевого Топора не нуждался в представлениях Друзей Мифрил Халла.
- Какой великолепный день! - вскоре сказал Стокли, ибо шок начал смягчаться. - Ах, но я хотел спросить почему, но это не имеет значения! Главное, что Король Бренор вернулся из Зала Морадина в Доме Дворфов. Хороший день для Клана Боевого Топора!
Бренор так успешно скрыл свое содрогание при упоминании Дома Дворфов, что Стокли его не уловил. А Дзирт заметил, хотя не был уверен, что это означало. Он посмотрел на Кэтти-бри, которая так же это отметила, и она ответила на его пытливый взгляд, слегка покачав головой, говоря ему, что это ни время ни место для данного обсуждения.
- Тогда сто лет хороших дней для Клана Боевого Топора! - сказал Бренор с немалым хвастовством.
- Так куда вы держите путь? Вы планируете провести лето с нами здесь, в Долине, не так ли?
- Нет, надо идти, - ответствовал Бренор. - Я пришел сюда только, чтобы собрать моих друзей, и теперь перед нами дальняя дорога.
- В Мифрил Халл?
- Вскоре.
Стокли замолчал и на мгновение задумался. - И я не могу никому рассказать?
- Никому, - промолвил Бренор. – Я тебя прошу.
- Тогда зачем вы сюда пришли? - спросил Стокли. - Почему бы просто не поехать на юг? – Значит, вам что-то нужно от меня?
- Ничего.
- Тогда почему вы пришли сюда?
Бренор упер руки в бока и сделал очень торжественное лицо. – Потому, что я в долгу перед тобой, - сказал он со всей серьезностью. - Если я проживу еще тысячу лет, и если вернусь еще через тысячу лет после этого, то я не забуду атаку Стокли и его мальчиков в Гонтлгриме. Ах, но мы пропали, все мы и все наши надежды, и там был ты, и Пвент рядом с тобой. Ни один король не мог мечтать о лучшем клане и ни один друг о лучших друзьях, я тебе говорю. И поэтому я в долгу перед тобой.
- Тогда ты в долгу перед всеми нами, живущими здесь, под горой, ибо я ходил туда не один, - промолвил Стокли.
Бренор взглянул на него с любопытством.
- Ты скажешь им, кто ты такой, - промолвил Стокли. - Я организую вам пышные проводы, и они будут соответствовать чуду, которое вернуло нам тебя, не сомневайся. И ты встанешь на чертов стол и расскажешь свою историю мне и всем моим мальчикам.
- Если об этом узнает весь мир, то будут… осложнения, - перебил Дзирт.
- И ты скажешь всем моим мальчикам то, что говорил мне о держании рта на замке, - промолвил Стокли.
- Это будет лучше... - начал было Дзирт, но его прервал Бренор, по-прежнему глядевший на Стокли.
- Принеси побольше бочонков, - согласился Бренор, - ибо у меня длинный рассказ, и одна просьба, ура и о-хо-хо на каждом шагу.
Он хлопнул Стокли по плечу, а другой дворф улыбнулся от уха до волосатого уха и крикнул ждавшим за дверью дворфам.
- Позовите всех мальчиков из шахт, - приказал Стокли. - И скажите Толстому Горину приготовить королевский пир!
- Ура! - закричали дворфы, а дворфы всегда кричали, когда появлялся повод выпить.
***
Ни один дворф посетивший той ночью празднование возвращения короля Бренора никогда его не забудет.
Дворфы гордились своими историями, конечно, эпические приключения, украшенные торжественными песнями о давно потерянных землях и золотых горах, героических подвигах, окрашенных либо печалью, либо проблеском надежды, что в следующей жизни они окажутся в лучшем месте.
Было много старых песен и рассказов о потерянных местах, местах ожидающих, когда их снова найдут, это празднование короля Бренора той ночью в дымных залах под горой в Долине Ледяного Ветра начиналось как типичное празднование с немногими понимающими, что оно скоро станет особым случаем.
Во всяком случае, оно стало таковым не в разгар.
Ибо, когда он поднялся на стол, присказки его друзей все еще звенели в воздухе отголосками ура, Король Бренор перенес мальчиков Стокли в место, где они никогда не бывали. Его песнь была не жалобной, и не о потерянных королевствах. Нет, только не в эту ночь. Этой ночью Король Бренор говорил о вечной дружбе, верности и преданности цели, больше, чем какой-либо другой дворф.
Он говорил о Ируладуне и проклятии, которое он хотел сделать благословением. Бренор открыто признал, что это ошибка, и он не был в Доме Дворфов, и попросил прощения, которое прозвучало из каждого угла. Он говорил о Мифрил Халле и о Адбаре и Фелбарре, о Короле Коннераде и Эмерусе Боевом Венце, и о близнецах Харбромм, которые правили в Адбаре. Он говорил о Серебряных Пустошах и о королевстве орков, которого не должно было быть.
И закончил он, вернувшись к Гонтлгриму, к Делзуну, наследию, ко всему, что было, и ко всему, что должно быть снова.
Не все могло быть, но все это должно было быть.
И он был Королем Бренором, живой легендой, и поэтому, когда он сказал это, дворфы Клана Боевого Топора ему поверили, и когда он сказал, что будет так, они решили, что сделают, чтобы так и было.
И поднимались кружки и раздавались приветствия, и снова поднимались кружки.
- Ах, но дворфы, всегда готовы к тосту, - отметил Реджис, который сидел в уголке в задней части зала возле Вульфгара.
Вульфгар ответил ему кривой улыбкой, и сказал с лукавой иронией, - Живешь только один раз.
- Два раза, - поправила Кэтти-бри, и села между ними.
- Ага, согласился Вульфгар. - А для некоторых, кажется, жизнь принимает второй оборот, дабы понять ее радость.
И Реджис и Кэтти-бри посмотрели на него с любопытством, а затем переглянулись и пожали плечами.
- Я любил тебя, ты знаешь, - сказал Вульфгар, и на лице Кэтти-бри появились печаль и сочувствие.
- О нет, - пробормотал Реджис себе под нос.
- Искренне и всем сердцем, - промолвил Вульфгар.
- Вульфгар... - начала она отвечать, ища глазами, как будто пытаясь найти какой-то способ прекратить этот разговор.
Но Вульфгар продолжал. – Я просто хотел, чтобы ты знала.
- Я знаю, и знала, - уверила его девушка, она взяла его за руку и они посмотрели друг другу в глаза, и на его лице появилась широкая улыбка.
- Мое сердце не болит, - промолвил он.
Кэтти-бри снова взглянула на Реджиса, но у него не было ответа.
Вульфгар расхохотался.
- Я пропустил более интересный рассказ, чем тот, что опять рассказывает Бренор? - спросил Дзирт, двигаясь к столу.
- Нет, - промолвила Кэтти-бри.
- Ты пропустил извинение, мой друг, - сказал Вульфгар.
Дзирт направился к стулу напротив Кэтти-бри. – Извинение?
- Я просто сказал твоей жене, что моя любовь к ней была честной и искренней, - сказал Вульфгар, как ни в чем не бывало.
- И ты ее все еще любишь? - спросил Дзирт.
Вульфгар снова рассмеялся, от души, без малейшего намека на сарказм или сожаления.
- Ага, - промолвил он. – Ага! Разве может быть иначе?
Дзирт не мигал.
- Посмотри на нее! – закричал Вульфгар. – Она красивая, как восход, и теплая, как закат, дарующая тепло уют. Ты бы предпочел, чтобы я тебе солгал и сказал, что не люблю красавицу Кэтти-бри? Так тебе было бы легче путешествовать со мной?
- Да, - сказала Кэтти-бри, и в тот же самый момент Дзирт решительно ответил, - Нет!
Дзирт и Кэтти-бри повернулись друг к другу, казалось, будто их хлопнули холодным, мокрым полотенцем.
- Я не скажу неправды, дабы сделать наше путешествие более комфортным, - промолвил Вульфгар. – Конечно, я люблю ее. Всегда любил, и всегда буду любить.
- Вульфгар... - начала отвечать Кэтти-бри, но он продолжал говорить.
- И я всегда буду любить его, глупого дворфа, который милосердно позволил мне жить, хотя он отрицает, что обладает милосердием. – И тебя, - кивнул он, посмотрев на Реджиса. - Однажды я уже путешествовал до конца Фаэруна, чтобы найти вас, и я сделаю это снова с песнью на устах, и если я погибну, пытаясь, то буду знать, что умер хорошо!
Он повернулся к Дзирту и поднял свою огромную руку, а Дзирт ее взял.
- И тебя, мой брат, мой друг, - промолвил Вульфгар. – Ты боишься моей любви к твоей жене?
Дзирт смотрел Вульфгару в глаза в течение долгого времени, и постепенно его губы сложились в уверенную улыбку. – Нет.
- Я бы никогда тебе не предал, - промолвил Вульфгар.
Дзирт кивнул.
- Никогда, - снова сказал Вульфгар. Он посмотрел на Кэтти-бри. - И она не предаст, но ты, безусловно, это знаешь. – Дзирт кивнул.
- Ты говорил о втором обороте, - сказала Кэтти-бри, привлекая их внимание. - Чему ты научился?
Вульфгар схватил ее руку и поднес к губам для нежного поцелуя. – Подруга, - промолвил он, - я научился улыбаться.
Кэтти-бри взглянула на Дзирта и Реджиса, они все трое усмехались, но, ни один не мог понять почему.
- И теперь если вы меня извините, - сказал Вульфгар, поднимаясь с большим трудом, он явно высказал больше, чем несколько ура и о-хо-хо на непрерывный рассказ Бренора. Он указал подбородком на дальний угол комнаты, и его друзья отметили, что на него смотрит молодая дворфа.