Следует отметить, что политика США на Каспии и в Центральной Азии не претерпела каких-либо резких изменений. Вашингтон по-прежнему проводит ту же стратегию, что и до 11 сентября, отстаивая свои интересы в энергетической области и критикуя страны Центральной Азии за "недостаток демократии и нарушения прав человека". Говорить о резко возросшем влиянии Соединенных Штатов в Центральной Азии можно только с учетом существующих военных, политических и экономических рычагов, которыми располагает эта супердержава. То есть, потенциально США располагают возможностями для активного вмешательства в дела региона, блокирования интересов России и Китая, создания выгодных для себя и своей политики условий. Одно не вызывает сомнений, если верить многочисленным заявлениям американских официальных представителей: Центральная Азия является зоной национальных интересов США. Данный вывод официально подтвержден и в "Стратегии национальной безопасности США", обнародованной в сентябре 2002 г.
Американские интересы можно охарактеризовать следующим образом: энергоресурсы, геополитическая стабильность, военная безопасность. При этом борьба Белого дома за соблюдение демократии и прав человека во всем мире не является самоцелью, а представляет собой, во-первых, инструмент давления на те или иные режимы, а во-вторых, является отражением весьма спорного убеждения американской политической элиты, что только демократические режимы могут обеспечить социальную стабильность. Все это необходимо учитывать при анализе стратегии США в Центральной Азии.
Стратегические интересы Китая в Центральной Азии сопоставимы с аналогичными интересами России. Пекин в не меньшей степени, чем Москва заинтересован в экономическом сотрудничестве с государствами региона, в их природных ресурсах, а также в сохранении стабильности на своих западных границах. У тех специалистов, которые рассматривают появление американских военных баз в регионе как угрозу безопасности КНР, должна вызвать удивление та сдержанность, которую проявлял Пекин на протяжении всего 2002 г. Этому может быть только одно объяснение: реальное пересечение геополитических интересов США и Китая и узел противоречий между ними лежат далеко не в Центральной Азии, а в зоне АТР, в Тайваньском проливе. Тем более, что ткань китайско-американских отношений представляет собой настолько сложную структуру, в которой тесно переплетены взаимная заинтересованность и взаимные противоречия, что геополитическое соперничество между ними в Центральной Азии является лишь одним из многих элементов.
|
|
Тем не менее, несмотря на внешнюю сдержанность, Китай проявлял беспокойство относительно дальнейших перспектив Центральной Азии, неясной позиции России и судьбы ШОС. На наш взгляд, Пекин придает чрезмерное значение этой организации, видя только в ней единственный для себя путь геополитического влияния на Центральную Азию и достижения консенсуса с Москвой. Стремительное появление США в регионе продемонстрировало, помимо всего прочего, насколько пока еще слабой геополитической конструкцией является ШОС. По-видимому, в Пекине сделали вывод из этого опыта. Но определять стратегию КНР в отношении Центральной Азии, как и всю внешнюю политику страны, уже будет новое руководство партии: в ноябре 2002 г. состоялся 16-й съезд КПК, на котором произошло обновление руководящего состава партии и народной Республики. Это означает, что какое-то время Пекин будет занят пересмотром и модернизацией своей внешней политики. В настоящее время представляется сложным предсказать, какие направления новое руководство Китая выберет в качестве приоритетных. Но в любом случае и вне зависимости от того, как будут складываться китайско-американские или китайско-российские отношения, прежние приоритеты Пекина в отношении Центральной Азии будут сохраняться. Таким образом, можно с достаточно большой долей вероятности прогнозировать, что в лице КНР страны региона будут иметь стабильного геополитического партнера.
|
|
Еще несколько лет назад Европа рассматривалась в качестве альтернативной Соединенным Штатам экономической и политической силы, способной взять под свое геополитическое влияние Каспийский регион и Центральную Азию. Эти надежды в политических кругах Европейского Союза выросли в результате различных широкомасштабных проектов, которые финансировал ЕС на территории Восточной Европы и СНГ - программа ТАСИС, ТРАСЕКА, ИНОГАТЭ и др. Но на этом примере, как и в ходе войны на Балканах, еще раз подтвердилась истина, что, будучи экономическим гигантом, Евросоюз не может пока еще по ряду объективных причин достичь статуса эффективной геополитической силы.
Претензии европейских политиков видеть в ЕС геополитическую державу с глобальным влиянием наиболее ярко проявляются на двух примерах: во-первых, это создание единой европейской армии и проведение общей внешней политики и стратегии Евросоюза; во-вторых, это стремление установить европейский контроль над энергетическими ресурсами Центральной Евразии, в первую очередь в Каспийском регионе. События после 11 сентября и операция в Афганистане продемонстрировали иллюзорность и преждевременность таких ожиданий. Вклад европейских держав (кроме Великобритании) в военную операцию был символическим, а солидарность с США - риторической. С трудом европейские компании отстаивают свои интересы в Иране и на Каспии, но пока нет и намека на масштабный приток инвестиций из стран ЕС. Фактически повисла в воздухе европейская идея создать Пакт стабильности для Каспийского моря под эгидой Евросоюза. Единственным инструментом европейского влияния в этой области остается Европейская Энергетическая Хартия, к которой несколько лет назад присоединился и Казахстан.
|
|
Все это создает предпосылки для активного экономического сотрудничества между ЕС и государствами Центральной Азии. Географические и экономические реалии показывают, что наиболее перспективным рынком для каспийских углеводородов является европейский. В целом ЕС, безусловно, является мощным стабилизирующим фактором в мире, что подтверждается, к примеру, на Ближнем Востоке. Таким образом, геополитическое укрепление ЕС и усиление его влияния на Центральную Азию через интенсификацию экономического, политического и институционального сотрудничества в будущем можно рассматривать как позитивный процесс. И не следует забывать, что как участники ОБСЕ мы рассматриваемся в Брюсселе как часть европейского политического и цивилизационного пространства, как элемент "Большой Европы - от Ванкувера до Владивостока".
Суть геополитической интриги, закрученной вокруг судьбы каспийской нефти, общеизвестна и состоит в ответе на вопрос: кто будет контролировать магистральные трубопроводы, соединяющие каспийские месторождения с потенциальными рынками сбыта? С точки зрения классической геополитики победителем будет считаться тот, кто сможет держать под контролем нефтепроводы.
Такой подход в некоторой степени объясняет прежнее навязчивое стремление Вашингтона любой ценой добиться того, чтобы магистральный трубопровод не зависел от России и Ирана. Но он все же не дает целостной картины происходящего. До сих пор нет ясности с точными объемами нефтяных ресурсов на Каспии, реальной стоимости их добычи и транспортировки и т.д. Поскольку США ведут крайне сложную игру в Персидском заливе, нацеленную на радикальное и долгосрочное понижение цен на нефть после установления своего контроля в Ираке, трудно предсказать, какая судьба ждет каспийские проекты. При падении мировых цен на нефть до 16 долларов за баррель и ниже коммерческая разработка каспийской нефти, в том числе казахстанской, становится проблематичной. С другой стороны, в последнее время США демонстрируют решимость в отношении Каспия и других источников энергоресурсов Центральной Евразии; они намерены превратить их в серьезную альтернативу ближневосточной нефти в качестве источника энергии для экономики Запада. Такую же позицию занимают и европейские страны. Если ход событий будет развиваться по этому сценарию, то геополитическая картина в Центральной Азии должна в перспективе стабилизироваться.
Обзор внешней политики Казахстана в течение года, прошедшего после событий 11 сентября, показывает, что в этот период внешняя политика нашего государства была чрезвычайно активной. Во-первых, Астана сразу же поддержала борьбу с международным терроризмом и антитеррористическую кампанию в Афганистане. Казахстан не только с первых дней выразил свою солидарность с подвергшимися террористической атаке США, но и первым дал согласие на использование своего воздушного пространства авиацией антитеррористической коалиции. Это решение имело большой политический смысл и оказало влияние на внешнюю политику РК в течение последнего года.
Данный фактор способствовал тому, что проблема безопасности оставалась одним из центральных вопросов внешнеполитической активности Казахстана в течение этого года. Тема безопасности в Центральной Азии затрагивалась в рамках саммита СНГ в Алматы, а также саммитов ДКБ и ШОС, в которых активное участие принимал Казахстан. Самым значительным событием в этой области стало первое Совещание по взаимодействию и мерам доверия в Азии, проведенное в Алматы в июне 2002 г.
Саммит СВМДА не только показал актуальность проблем безопасности для нашего региона и в целом азиатского континента, но и практически доказал, что казахстанская инициатива, с которой впервые выступил Президент Н.Назарбаев десять лет назад в ООН, превратилась в политическую реальность и неотъемлемую часть международных отношений.
Внешнеполитическая хроника РК за последний год показывает, что Астана поддерживала интенсивные отношения со всеми своими традиционными партнерами в Центральной Азии, СНГ, Европе, Америке и Азии. Казахстан сохранил и развивал дальше основные направления своей многовекторной внешней политики. В сложных условиях международной антитеррористической кампании многовекторная политика РК еще раз подтвердила свою целесообразность.
Следует обратить внимание еще на один аспект внешней политики РК в этот период: несмотря на то, что Казахстан активно поддерживал внешнеполитические связи на двустороннем уровне, за последний год в нашей политике заметно возросло значение регионального фактора и многосторонних связей. Главный вывод, который следует из анализа нашей внешней политики, заключается в том, что она сохранила свой сбалансированный и взвешенный характер.
Казахстан находится в относительно более благоприятном положении с точки зрения внешнеполитической безопасности, чем его соседи по региону. Но вопросы сохранения безопасности и стабильности нашего государства, тем не менее, не теряют свою актуальность. Анализ сложных и противоречивых процессов в международной жизни, и геополитике после 11 сентября 2001 г., в которые был вовлечен Казахстан и весь Центральноазиатский регион, только подтверждает этот факт.
Заключение
Рассматривая возможные сценарии развития российско-китайских отношений на рубеже XXI века и в более отдаленной перспективе, многие эксперты-международники видят не только вероятность укрепления стратегического партнерства России и Китая[17], но даже, в некоторых вариантах, неизбежность его перерастания в союзнические отношения. В то же время есть и другие политологи, которые говорят о "китайской угрозе" и очень высокой вероятности столкновения двух держав в грядущем столетии. Нельзя исключить развитие ни одного из двух упомянутых крайних вариантов.
Смена правительств в КНР и РФ в 1998 г., напряженная социально-политическая и экономическая обстановка в России, нестабильное положение на Северном Кавказе и в Таджикистане, перманентные забастовки и антиправительственные выступления шахтеров Кузбасса и Дальнего Востока, стихийные бедствия в ряде районов России - все это не может не отразиться на поступательном развитии российско-китайских отношений.
Есть основания предполагать что в связи с затянувшимся кризисом в России в политике КНР могут произойти определенные коррективы в сторону ее прохладного и даже жесткого отношения к нашей стране, во всяком случае перевода этих отношений на сдержанно-официальную и прагматическую основу.
Сегодня очевидно, что медовый месяц российско-китайских отношений закончился.
В этих условиях особую значимость приобретают такие факторы как твердое соблюдение достигнутых договоренностей на различных уровнях
Главной и первоочередной задачей для российской стороны в отношениях с Китаем является наполнение конкретным содержанием и практическими делами принятого правительствами обеих стран курса на равноправное доверительное партнерство, направленное на стратегическое взаимодействие в XXI веке. Для этого необходимо проявлять не только желание, но и твердую волю, последовательно и настойчиво добиваться выполнения принимаемых решений.
В плане двусторонних отношений российская сторона придает первостепенное и исключительно важное значение установившейся системе регулярных ежегодных встреч Президента РФ и Председателя КНР, а также глав правительств двух стран. В ходе этих встреч принимаются основополагающие решения, определяющие основные направления развития двусторонних отношений. Необходимо укреплять и совершенствовать эту полезную для обеих стран систему регулярных встреч на высшем уровне, наполняя каждую из них конкретным содержанием и не допуская, чтобы они со временем обесценивались и приобретали формальный характер. В этом залог добрососедских и деловых отношений их дальнейшего укрепления и развития.
В деле согласования позиций сторон по конкретным политическим и международным проблемам весьма эффективной является существующая система консультаций по линии МИД двух стран. Для согласования неотложных срочных вопросов получена хорошая возможность использовать установленную "горячую линию" правительственной связи между Москвой и Пекином.
С учетом накопленного опыта и достигнутых успехов в урегулировании пограничных вопросов соответствующим пограничным комиссиям и группам двух стран следовало бы продолжить эту работу и на базе соглашений 1991 и 1994 гг. подготовить и подписать новый Договор о границе между РФ и КНР, решив тем самым окончательно пограничные проблемы. Нерешенность вопроса о принадлежности островов у Хабаровска и на реке Аргунь - мина замедленного действия и ее надо устранять. Лучше это делать в спокойной, мирной обстановке. Основой для действий сторон должна стать совместная Декларация Б.Ельцина и Цзян Цзэминя от 10 ноября 1997 г. о завершении демаркации Восточного участка российско-китайской границы.
Экономические и торговые отношения двух стран на практике заметно отстают от достигнутой в верхах высокой степени политического согласия и взаимопонимания. Здесь сделаны лишь первые, хотя и очень важные шаги. Россия и Китай в основном завершили формирование каркаса договорно-правовой базы сотрудничества в различных областях. В декабре 1996 г. был создан механизм регулярных встреч глав правительств РФ и КНР. Работает российско-китайская комиссия по торговому, экономическому и научно-техническому сотрудничеству. В ноябре 1997 г. подписан Меморандум о взаимопонимании по основным направлениям экономического и научно-технического сотрудничества, в котором в общей форме отражены пожелания и намерения сторон.
По мнению сторон, на современном этапе важными, если не главными составляющими российско-китайского экономического сотрудничества, становятся электроэнергетика, газовая и нефтяная промышленность. Подписаны соглашения о реализации долгосрочных планов строительства газо- и нефтепроводов из Иркутской области и Западной Сибири в Китай, контракт на строительство Ляньюньганской АЭС. Разрабатываются планы строительства ЛЭП для переброски электроэнергии из Иркутской области в Китай, проекты освоения газовых месторождений на территории Китая, строительства угле-проводов в КНР на основе российской технологии, программа сотрудничества в области транспорта, гражданской авиации, создания совместных предприятий.
Подписано межправительственное торговое соглашение на 1997-2000 гг. Создан российско-китайский комитет по приграничному и межрегиональному торгово-экономическому сотрудничеству, достигнуто соглашение о создании на границе Читинской области зоны беспошлинной торговли; готовится соглашение о временной трудовой деятельности граждан двух стран, т.е. контролируемой трудовой миграции.
В рамках совместной Комиссии по подготовке регулярных встреч глав правительств образуются межправительственные подкомиссии по торгово-экономическому, научно-техническому сотрудничеству в областях энергетики, ядерной энергетики, транспорта во главе с руководителями соответствующих министерств и ведомств. Обсуждаются вопросы о создании в России совместно с КНР зоны технико-экономического развития, о создании ассоциации машиностроительных предприятий, в том числе по сборке большегрузных автомобилей "Урал", производству в Китае российских комбайнов и т.п. Словом, проведена большая организационная работа по созданию системы взаимодействия и подготовке соглашений по.широкому спектру торгово-экономического сотрудничества.
Однако, к сожалению, на практике большинство из этих соглашений, планов и договоренностей выполняются с большим напряжением или не выполняются вовсе. Так, торжественные заверения сторон о намерении довести товарооборот между двумя государствами в 2000 году до 20 млрд. долларов оказались явно невыполнимыми. Более того, в 1997 г. двусторонняя торговля составила 6 млрд. долларов т.е. по сравнению с 1996 г. снизилась на 1 млрд. долларов, а в первом квартале 1998 г. она уменьшилась еще на 5% по сравнению с тем же периодом 1997 г. Китай из-за отрицательного сальдо в торговле с РФ ввел ограничение на ввоз черных металлов и удобрений из России, а РФ, в свою очередь сократила закупки товаров ширпотреба из Китая. Россия проиграла тендер на поставку энергооборудования для ГЭС “Санься”, а предполагаемые доходы от поставки оборудования для АЭС в Цзянсу в сумме 2 млрд. долларов в течение шести лет не компенсируют утраченных шансов. Из-за финансовых трудностей сократился объем взаимных инвестиций двух стран, без чего нельзя ожидать расширения торгово-экономического сотрудничества.
Российско-китайское торгово-экономическое сотрудничество переживает сложный переходный период своего развития. В то же время именно сейчас закладывается фундамент экономических отношений между двумя странами на следующее столетие, от прочности которого во многом будет зависеть и будущее российско-китайских отношений в целом. От обеих сторон зависит, сумеют ли они справиться с этой задачей.
В целом Россия пока еще не готова выступить в качестве равноправного, экономически сильного партнера Китая. Для выхода из этого положения российской стороне необходимо четко определить основные приоритеты в торгово-экономических и на научно-технических связях с Китаем и сосредоточить усилия и средства на развитии таких перспективных направлений как энергооборудование, машиностроение, авиационная, космическая, атомная промышленность, развитие конверсионных производств, наукоемких отраслей, представляющих интерес для Китая. Но для стартового момента было бы желательно получить крупные инвестиции извне.
Проблемы взаимной безопасности сейчас находятся под постоянным контролем руководства обеих стран, которое сознает необходимость и впредь укреплять взаимное доверие, развивать дружественные отношения между российской и китайской армиями, военное сотрудничество в обоюдных интересах. Поддерживать деловые корректные отношения тесного сотрудничества и взаимодействия между пограничными заставами, не допуская неправомерных нарушений границы и установленного порядка гражданами обеих стран, вести совместную борьбу с контрабандой и провозом наркотиков. Масштабы двух государств таковы, что их партнерство в этой области оказывает благоприятное, стабилизирующее воздействие на АТР в целом.
Проблемы экологии являются общими, особенно для таких больших стран-соседей как Россия и Китай. Таежные леса Дальнего Востока и Восточной Сибири - это легкие не только России, но и большой части Китая. Ежегодные массовые пожары в тайге - бедствие для обеих стран. Следовало бы - более серьезно изучить вопрос о сотрудничестве двух стран в тушении этих пожаров и их предупреждении (помощь людьми, техникой и т.п.).
С учетом геополитических факторов Россия и Китай могут осуществлять стратегическое партнерство в отношениях со странами Центральной Азии - бывшими республиками СССР. Яркой демонстрацией этого было подписание 5-ю странами в Шанхае в 1996 г. Соглашения об укреплении доверия в военной области в районе границы и еще более масштабного Соглашения той же пятерки о взаимном сокращении вооруженных сил в районе границы в Москве в 1996 г. Эти соглашения также внесли существенный вклад в укрепление безопасности в АТР в целом.
Весьма перспективным может быть взаимодействие России и Китая как в политической области в плане поддержания стабильности и сдерживания агрессивного напора исламских экстремистов и террористов в Центральной Азии, так и в торгово-экономическом сотрудничестве (нефть, газ, хлопок, "шелковый путь", и т.п.). Разумеется, такое взаимодействие должно осуществляться с учетом интересов всех сторон.
С точки зрения развития ситуации в АТР, для России стратегическое партнерство с Китаем несет в себе две функциональные задачи: во-первых, предостеречь третьи страны от активной, наступательной в отношении России политики, посягающей на ее национальные интересы, во-вторых, снизить вероятность обострения отношений РФ с КНР.
Уровень стратегического партнерства, второй по значимости после союзнических отношений, несет в себе еще ряд преимуществ: с одной стороны, в отличие от союзничества, он не предполагает для России какой-либо ответственности за действия Китая и серьезных, ограничивающих свободу маневра обязательств перед ним, с другой, он повышает уровень доверительности в российско-китайских отношениях, и, наконец, через призму "геополитических многоугольников", он стимулирует другие державы - "углы" в этих многоугольниках подтягиваться в связях с Россией и Китаем до этого высокого уровня отношений (последнее обстоятельство, в целом, более выгодно КНР, но и Россия получает определенные дивиденды, вытекающие из заинтересованности других держав не допустить дальнейшего российско-китайского сближения). Необходимо оговориться, что реализация всех перечисленных выше позитивных моментов возможна лишь при активной и умелой повседневной дипломатической деятельности.
Для развития российско-китайского сотрудничества на международной арене существуют весьма благоприятные факторы, которые необходимо продолжать использовать. Оба государства, установив между собой отношения нового типа на основе добрососедства, дружбы и сотрудничества, выступают против силовой политики, за справедливое решение международных проблем. РФ и КНР - соседи в Азии со сходными, по крайней мере, краткосрочными и, частично, среднесрочными интересами; соответственно, они могут стать гарантами спокойствия в сопредельных странах.
Россия и Китай, будучи постоянными членами Совета Безопасности ООН, считают, тем не менее, необходимым осуществление реформ в этой международной организации, приведения ее в соответствие с существующим реальным положением в мире. Однако эти реформы должны осуществляться постепенно, с серьезной подготовкой. Цель российско-китайского сотрудничества на международной арене - способствовать развитию мира на основе равноправия всех стран, больших и малых, выступать против силовой политики. Такое направление расширяет возможности сотрудничества России с государствами незападной коалиции, одновременно открыто не противопоставляя свою политику политике западных стран.
Россия и Китай могут и должны сотрудничать в различных сферах - в политике, экономике, вопросах безопасности, согласовывая свои позиции по дипломатическим каналам. Защищая интересы своих стран, Россия и Китай в то же время поддерживают справедливые требования и права малых, слаборазвитых государств, что, соответственно, повысит возможности российской экономической деятельности в этих странах. При этом необходимо акцентировать внимание на том, что международное сотрудничество России и Китая специально не направлено против третьих стран. Конструктивное сотрудничество России и Китая ведет, прежде всего, к оздоровлению международных отношений, ослаблению конфронтации, решению возникающих проблем политическими, а не силовыми методами.
Партнерство России и Китая в региональной политике в АТР также может быть полезным и плодотворным. В настоящее время конфликты и войны в отдельных регионах мира стали разрастаться. Они все больше расшатывают международную обстановку. Определенное опасение вызывает расширение блока НАТО и его продвижение на Восток. В региональном плане возможность возникновения новых локальных войн и конфликтов, в том числе на национальной и религиозной основе, увеличивается. Образовывается своего рода дуга напряженности от Балкан до Кореи. Актуальным является вопрос о разработке региональных систем и подсистем коллективной безопасности в Центральной, Средней, Южной и Северо-Восточной Азии, в Азиатско-Тихоокеанском регионе.
В создании региональных систем коллективной безопасности надо действовать постепенно, шаг за шагом, переходить от двусторонних к многосторонним соглашениям, от простого к сложному. Надо искать общее при сохранении разнообразия. Предложения и концепции по безопасности в АТР, исходящие от РФ и КНР, основаны на том, что все государства равны в своих правах, ни одна из сторон не будет стремиться к гегемонии, каждая получает гарантию безопасности для своего мирного развития. При построении системы коллективной безопасности необходимо также полное согласие малых и средних стран.
В XXI веке АТР станет новым и, возможно, одним из основных центров экономического и политического развития мира. Важную роль в этом центре призваны сыграть Россия и Китай. От того, как будут развиваться партнерские отношения между ними и как на это партнерство будут реагировать другие ведущие державы, прежде всего США и Япония, во многом зависит будущая конфигурация международных отношений.
Список использованной литературы.
I. Работы общетеоретического характера
1. Назарбаев Н.А., Казахстан - 2030. Процветание, безопасность и улучшение благосостояния всех казахстанцев: Послание Президента страны народу Казахстана // Вечерний Алматы.- 1997. - 13 окт.
2. Назарбаев Н.А. На пороге XXI века. Алматы, Онер, 1996.- 250 с.
3. Назарбаев Н.А. Пять лет независимости. - Алматы: Казахстан, 1996. -624с.
4. Об основных направлениях внутренней и внешней политики на 2003 год. Послание Президента народу Казахстана Астана, апрель 2002 г.// Казахстанская правда. - 2002. - 2 мая.
5. Актуальные проблемы внешней политики Казахстана. Сборник статей под редакцией Токаева К.К. Подготовлено МИД Республики Казахстан. М.: Русский Раритет - 1998 г., 450 с.
6. Токаев К.К. Внешняя политика: Время размышлений, время действий. //Казахстан и мировое сообщество. - 1995, №2
7. Токаев К.К. Под стягом независимости. Очерки внешней политики. -Алматы: Билим, 1997.- 610 с.
8. Токаев К.К. Внешняя политика Казахстана в условиях глобализации. –А.: Онер, 2000. - 584 с.
II. Источники
1. Пекинская декларация Российской Федерации и Китайской Народной Республики. // Проблемы Дальнего Востока, 2000, № 5, стр. 7
2. Сборник важнейших документов по международному праву. М. 1996-1997гг.
3. Сборник российско-китайских договоров 1949 — 1999. - М, 1999
4. Совместная российско-китайская декларация от 3 сентября 1994 года.
5. Совместное заявление Президента Соединенных Штатов Джорджа У. Буша и Президента Казахстана Нурсултана А. Назарбаева: новые взаимоотношения. // ПВ.
III. Монографии и статьи
1. Бурлацкий Ф.М., Галкин А.А. Социология, политика международных отношений. – М.
2. Джон Ле Карре: У америки приступ исторического помешательства. // Эхо планеты. Дайджест. - №5, январь/февраль, 2003. С. 22-23.
3. Концепции. // Независимая газета - № 25 (198) от 2000-07-14, с.4
4. Куколка Ю. Проблемы теории международных отношений. – М., 1980.
5. Кучинс.Э. Проблемы становления американо-российских отношений. // The New York Times, 2001. – 12.02.
6. Кучинс Эндрю - директор российской и евразийской программы Фонда Карнеги. "Andrew Kuchins. U.S.-Russian Relations: An Agenda for Renewal. Перевод С.Г. Рогульcкого.
7. Мясников В.О., академик РАН, зам. директора Института Дальнего Востока РАН. Мы и Китай: Перспективы стратегического партнерства // Свободная мысль - ХХI, №1, 2001 г.
8. Мясников В. О российско-китайских отношениях в ХХI веке // РАН, 09. 2001
9. Новый российско-китайский альянс // Центральноазиатское агентство политических исследований от 17.07.01
10. Президент Китайской нефтегазовой корпорации считает, что проект нефтепровода "Россия-Китай" обладает инвестиционными преимуществами. - Пекин. /ИТАР-ТАСС/. 14.02.2003 / 3
11. Россия - США: Визит Д. Буша в Россию // Эхо планеты. - 2002. - №23. – с.6-9.
12. "Свободная мысль - ХХI", №1, 2001 г.
13. США на рубеже веков - М., 2000, стр. 36.
14. Финансовые известия. No.46. 26 июня 1997 г.
15. Финансовые известия. No.49. 8 июля 1997 г.
16. Цыганков П.А. Теория международных отношений. - М., 2002 г.
Цыганов Ю. Российско-китайские отношения и Тайвань – ИДВ, 2001
17.
18. Тан Шипин. Экономическая интеграция в Центральной Азии и китайско-российские отношения — “Asian Survey”, 2000, vol. XL, № 2, p. 360—376.
19. Хольбиг Х. Вступление Китая в ВТО в политической перспективе — взаимосвязь между переговорными процессами на национальном и международном уровнях. // China aktuell (Hamburg), 1999, Jg. XXVII, № 12, S. 1251—1265.
20. Executive Intelligence Review (EIR) // 2000, July, vol. 27, № 27, p. 7.
21. N. Е. Silver. The United States, Japan, and China. Setting the Course. A Council on Foreign Relations Paper, N.Y., 2000, p. 35.
22. The Moscow Times. May 14, 1997
23. The Nikkey Weekly. August 11, 1997
[1] Новый российско-китайский альянс // Центральноазиатское агентство политических исследований от 17.07.01
[2] Сборник российско-китайских договоров 1949 — 1999. - М, 1999, стр. 333
[3] Совместная российско-китайская декларация от 3 сентября 1994 года. Сборник российско-китайских договоров 1949 — 1999. – М., 1999стр. 271.
[4] Мясников, академик РАН, зам. директора Института Дальнего Востока РАН. Мы и Китай: Перспективы стратегического партнерства // Свободная мысль - ХХI, №1, 2001 г.
[5] N. Е. Silver. The United States, Japan, and China. Setting the Course. A Council on Foreign Relations Paper, N.Y., 2000, p. 35.
[6] Тан Шипин. Экономическая интеграция в Центральной Азии и китайско-российские отношения — “Asian Survey”, 2000, vol. XL, № 2, p. 360—376.
[7] Концепции. // Независимая газета - № 25 (198) от 2000-07-14, с.4
[8] Executive Intelligence Review (EIR) // 2000, July, vol. 27, № 27, p. 7.
[9] Пекинская декларация Российской Федерации и Китайской Народной Республики. // Проблемы Дальнего Востока, 2000, № 5, стр. 7
[10] Концепции. // Независимая газета - № 25 (198) от 2000-07-14, с.4
[11] Пекинская декларация Российской Федерации и Китайской Народной Республики. // Проблемы Дальнего Востока, 2000, № 5, стр. 8.
[12] Цыганов Ю. Российско-китайские отношения и Тайвань – ИДВ, 2001
[13] Финансовые известия. No.46. 26 июня 1997 г.
[14] Финансовые известия. No.49. 8 июля 1997 г.
[15] Финансовые известия. No.49. 8 июля 1997 г.
[16] Президент Китайской нефтегазовой корпорации считает, что проект нефтепровода "Россия-Китай" обладает инвестиционными преимуществами. - Пекин. /ИТАР-ТАСС/. 14.02.2003 / 3
[17] Мясников В. О российско-китайских отношениях в ХХI веке // РАН, 09. 2001