Сними обувь твою с ног твоих,
ибо место, на котором ты стоишь, свято
Иис. Нав. 5,15
В №117 "Вестника РХД" опубликовано интервью, данное прот. Александром Менем сотруднику самиздатского журнала "Евреи в СССР". На наш взгляд почти все основные положения интервью о. Александра вызывают серьезные возражения. Однако сейчас я собираюсь коснуться только тех из них, которые имеют непосредственное отношение к теме "диптиха".
1. Отвечая на вопрос корреспондента, в чем он усматривает призвание еврейского народа, о. Александр заявил, что в силу того, что через еврейский народ "было дано Откровение и совершено Воплощение, этот народ навсегда посвящен Богу " [5]. Таков, по мнению о. Александра, "смысл слов, сказанных некогда на Синае: "Вы будете царством священников и народом святым".
То, что через еврейский народ действительно было "дано Откровение и совершено Воплощение", – факт непреложный. Но почему из этого факта следует, что еврейский народ посвящен Богу навсегда? Не естественнее ли предположить, что вместе с окончанием служения закончилось и посвящение? "Когда окончите все порученное вам, – учил Спаситель, – говорите: "Мы рабы ничего не стоющие" (Лк. 17, 10).
Что же касается ссылки на Синайское обетование, то о. Александр не учел следующего: хотя Господь наш Иисус Христос, по Его собственным словам, "пришел не нарушить закон или пророков, но исполнить" (Мф. 5, 17), из этого однако не следует, что новозаветные исполнения должны совпадать с ветхозаветными обетованиями по мертвой букве. Напротив того, согласно учению Апостола Павла, особенно ясно выраженному в третьей главе второго послания к Коринфянам, правильное понимание Ветхого Завета (а, следовательно, и всех его обетований!) возможно через Завет Новый.
Известно, что Христова Церковь не знает никакого иного священства, кроме того, которое установил ее Основатель – "Священник во век по чину Мельхиседека" (Евр. 7, 15-20). Воспринятое Святыми Апостолами ("двенадцатью" и "семи десятью"), в лице которых "избранный остаток" Израиля действительно стал "царством священников и народом святым", новозаветное священство было сообщено далее всем народам, вошедшим в состав Вселенской Церкви, и простерлось от высшего священства Иерархии до всеобщего священства Народа Божия (1 Пет. 2, 9). Совершенно очевидно, что христиане и христианские священники из евреев не имеют в этом священстве ни малейшего преимущества перед представителями других народов.
Догматически этот вопрос совершенно ясен. Что же касается стороны психологической, то возникает следующее недоумение: неужели о. Александр, совершая Божественную Литургию, исповедуя и причащая народ, участвуя в богословских собеседованиях или стоя на келейной молитве, ощущает при этом какие-либо национально-обусловленные преимущества перед своими собратьями по сану – православными или католическими священниками других национальностей?
Если о. Александр что-либо подобное ощущает, то ему необходимо немедленно обратиться к духовно-опытному наставнику за исцелением от националистического недуга; если же не ощущает, – а мы хотим надеяться, что дело обстоит именно так, – то это значит, что во внутренней жизни о. Александра произошел раскол, так что его доброе христианское сердце оказалось в "прекрасном противоречии" с его же отнюдь не добрыми и совсем не христианскими идеями.
В самом деле, что доброго и что христианского в том, чтобы ради удовлетворения чьих бы то ни было национальных амбиций добиваться деканонизации святых? Ведь единственный мотив для сомнения в святости мучч. Евстратия и Гавриила состоит в том, что эти святые не нравятся евреям [6].
Евреи очень любят упрекать русский народ в шовинизме. Но скажите, уважаемый читатель, какому русскому человеку придет в голову добиваться отмены празднования "Субботы Акафиста" (совершается в субботу пятой седмицы Великого Поста) на том основании, что в этот день Православная Церковь, – а следовательно и Церковь Русская, – прославляет чудесное избавление Константинополя от нашествия Руси?
"Взбранной Воеводе победительная, яко избавльшеся от злых, благодарственная восписуем Ти, рабы Твои Богородице..." – так русские православные люди вот уже тысячу лет благодарят Пресвятую Богородицу за избавление христианской Столицы от нашествия своих диких предков. Есть чему поучиться у них христианам из евреев!
2. Отстаивая иудохристианскую концепцию, согласно которой крещеным евреям следует исполнять основные предписания "иудаистского ритуала", о. Александр сказал: "В ту эпоху, когда Церковь состояла в основном из евреев, многие христиане считали, что крещение должно предваряться принятием иудаизма. В связи с этим в 51 году н. э. был созван собор, который постановил, что иудаистские обряды (обрезание, суббота и др.) не обязательны только для христиан из язычников, но сохраняют прежнюю силу для евреев христиан. Решения этого апостольского собора не отменены. Да и вряд ли можно "отменить" слово апостолов".
То, что Апостольский Собор в Иерусалиме оградил духовную свободу уверовавших во Христа язычников от покушения со стороны самочинных ревнителей закона – это, конечно, несомненный факт. Но утверждение, будто согласно постановлению того же Собора иудаистские обряды (обрезание, суббота и т.п.) "не обязательны только для христиан из язычников", но сохраняют, однако, "прежнюю силу для уверовавших во Христа евреев", является ни чем иным как собственным изобретением о. Александра. Ни в 15 главе "Деяний", в которой повествуется об Апостольском Соборе, ни в каком-либо другом месте Священного Писания об этом не сказано ни слова.
Апостольский Собор не запретил уверовавшим евреям исполнять закон – это верно. Но одно дело не запретить, и совсем другое дело – признать обязательным. Если бы Собор в Иерусалиме, действительно, постановил, что закон для кого бы то ни было "сохраняет прежнюю силу", – то он был бы не Собором Апостолов, но сборищем христоборцев. (Да не будет!). Ибо слишком хорошо известно (и в посланиях Апостола Павла многократно разъяснено), что закон как обязательное установление раз и навсегда отменен. И не каким-либо авторитетным постановлением Церковной власти, а самой Крестной Жертвой Господа нашего Иисуса Христа, Который истребил "бывшее о нас рукописание", пригвоздив его ко Кресту (Кол. 2, 14). Ибо Христос – "конец закона" (Рим. 10, 4).
Но если закон – в принципе – отменен, то почему Апостольский Собор в Иерусалиме не запретил иудеям исполнять его?
Я думаю, по двум причинам:
а) для того, чтобы свобода во Христе утверждалась только на Крестной Жертве, а не на каком-либо внешнем узаконении (чем собственно и отличается свобода Христианская от свободы конституционной), и
б) ради снисхождения к иудейской немощи.
Следует ли в наше время снова проявить Церкви подобное снисхождение?
Вопрос этот по преимуществу пастырский и ответить на него может только сама Церковь.
Но как бы Церковь ни ответила на этот вопрос, ясно одно: соблюдение закона никак нельзя рассматривать как преимущество, ибо рабство отнюдь не преимущество в сравнении со свободой. "Скажите мне вы, желающие быть под законом, – как бы обращается к современным "иудохристианам" Апостол Павел, – разве вы не слушаете закона? Ибо написано: "Авраам имел двух сынов, одного от рабы, а другого от свободной" (Быт. 16, 15; 21, 2-3). Но который от рабы, тот рожден по плоти; а который от свободной, тот – по обетованию. В этом есть иносказание. Это два завета: один от горы Синайской, рождающий в рабство, который есть Агарь, ибо Агарь означает гору Синай в Аравии и соответствует нынешнему Иерусалиму; потому что он с детьми своими в рабстве. А вышний Иерусалим свободен; он – матерь всем нам. Ибо написано: "Возвеселись, неплодная, нерождающая; воскликни и возгласи, не мучившаяся родами; потому что у оставленной гораздо более детей, нежели у имеющей мужа" (Ис. 54, 1). Мы, братия, дети обетования по Исааку. Но как тогда рожденный по плоти гнал рожденного по духу, так и ныне. Что же говорит Писание? "Изгони рабу и сына ее: ибо сын рабы не будет наследником вместе с сыном свободной" (Быт. 21, 10). Итак, братия, мы дети не рабы, но свободной" (Гал. 4, 21-31).
Так для чего же крещенным евреям исполнять закон, отрекаясь от свободы во Христе?
С точки зрения "иудохристиан" ответ может быть только один: ради подчеркивания национальной исключительности еврейского народа. (Дескать, нам одним закон писан!).
Известно, что иные крещеные евреи очень любят упрекать русских в "ветхозаветном мессианизме", который привел, якобы, к "отречению от свободы". Но скажите, уважаемый читатель, кто из русских мессианистов, начиная с Достоевского, когда-либо считал национальную самобытность большей ценностию, чем свободу во Христе? Не все ли они превыше всего на свете святили духовную свободу? Кто из русских мессианистов призывал русский народ к нарочитой выделенности из среды других христианских народов? Не все ли они проповедовали братство, а верховную задачу русского народа видели прежде всего в том, чтобы этому братству послужить!
3. Отвечая на один из заданных ему вопросов, о. Александр сказал, что "для христианина-еврея родство по плоти с пророками, апостолами, Девой Марией и Самим Спасителем – великая честь и знак двойной ответственности, как члена Церкви и как члена народа Божия".
С христианской точки зрения родство по плоти само по себе еще никакой чести не составляет. Апостол Иаков удостоился чести именоваться "братом Господним" не потому, что был сродником Христа по плоти, а потому, что был единственным из сыновей Иосифа, который согласился поделиться своей наследственной долей с юным Иисусом [7]. Родной брат Иакова, будущий Апостол Иуда этого не сделал и хотя стал одним из Двенадцати, братом Господним не именовался.
Крещенные евреи, которые в своем происхождении по плоти склонны усматривать для себя "великую честь", должны согласиться и на соответствующее бесчестие: ибо если они родственники Пророкам и Апостолам, то они же родственники и тем, кто Пророков убил, а Апостолов изгнал. От евреев Божия Матерь и Сам Христос – это бесспорно. Но разве не от евреев также Иуда-предатель и грядущий антихрист?
О. Александру следовало бы знать, что истинные "сотелесники" Иисуса Христа не те, кто являются сродниками Его по плоти, а те, кто с верою приобщаются Его Пречистого Тела и Крови. Они же и суть истинный народ Божий, "где нет ни Еллина, ни Иудея, ни обрезания, ни необрезания, варвара, Скифа, раба, свободного, но все и во всем Христос" (Кол. 3, 11). о. Александр испытывает "двойную ответственность". Эта неловкая ситуация проистекает оттого, что он, по его собственным словам, является одновременно и "членом Церкви и членом народа Божия".
До чего странное сопоставление! Если евреи и по сей день – народ Божий, то что же такое Церковь? Разве не к Церкви обращается Апостол Петр: "...Вы – род избранный, царственное священство, народ святый, люди взятые в удел, дабы возвещать совершенства Призвавшего вас из тьмы в чудный Свой свет; некогда не народ, а ныне народ Божий... " (1 Пет. 2, 9)?
Но если народ Божий это Церковь, то что же такое современное еврейство?
Неужели у Единого Бога два Божиих народа? Зачем?
"Отломившиеся ветви" (Рим. 11, 9) не составляют дерева. Изгнанный "сын рабы" (Гал. 4, 30) не получает наследства. Дом, ocтавленный пустым (Мф. 23,38), отнюдь не Храм Бога Всевышнего. Если о. Александр с этим не согласен, то нам придется признать, что от "двойной ответственности" не так уж далеко и до "двойного сознания" – мучительного разделения личности между двумя полюсами притяжения. В данном случае между Христом и отвергнувшим Его еврейским народом.
4. Отвечая на вопрос, как он смотрит на то, что "Христианская Церковь присвоила [8](!?) себе наименование "Новый Израиль", тем самым подчеркнув, что отныне только ей принадлежит избрание и обетования, а еврейский народ отвергнут Богом", о. Александр заявил: "Хотя с приходом Христа все народы стали сынами Божиими, Израиль как народ, по слову апостола, сохраняет свое избранничество, оставаясь сыном-первенцем".
Этому заявлению о. Александр предпослал ссылки на те самые места 11 главы послания Апостола Павла к Римлянам, которые мы уже рассмотрели в 1-й части "диптиха". Не считая нужным повторять только что сказанное, я хочу сразу сосредоточить внимание читателя на понятии "сына-первенца", при помощи которого о. Александр пытается выразить свою веру в особое положение евреев не только среди народов, находящихся вне Библейской традиции, но и среди народов, входящих в состав Христовой Церкви.
Очевидно, что "народом-первенцем" может называться либо тот из народов, который имеет в очах Божиих преимущество по происхождению, либо тот народ, который хотя и не первенствует по происхождению, но имеет преимущества перед другими в силу своей особой близости к Богу. Так, допотопный род "сыновей Божиих" (Быт. 4, 26; 6, 2) происходил не от первенца Каина, но от третьего сына Адама Сифа.
Если о. Александр полагает, что из всех народов, усыновленных Богом во Христе, еврейский народ является "сыном-первенцем" по происхождению, то это, конечно, справедливо, но столь же справедливо и то, что это первенство принадлежит не всему еврейскому народу в целом, но одному только "избранному остатку", т.е. Святым Апостолам и тем первым крестившимся евреям, которые вместе с Апостолами стали основанием Христовой Церкви, о чем мы подробно говорили выше.
Если же о. Александр полагает, что еврейский народ и посей день является у Бога "сыном-первенцем" в силу особых по плоти наследуемых преимуществ, то с этим невозможно согласиться. Ибо Христова Церковь никаких преимуществ по плоти не знает. На том самом Апостольском Соборе в Иерусалиме, постановления которого о. Александр хотел истолковать в пользу "иудохристиан", Апостол Петр "по долгом рассуждении", встав, сказал: "Мужи братия! Вы знаете, что Бог от дней первых избрал из нас меня чтобы из уст моих язычники услышали слово Евангелия и уверовали; и Сердцеведец Бог дал им свидетельство, даровав им Духа Святого, как и нам; и не положил никакого различия между нами и ими, верою очистив сердца их..." (Деян. 15, 7-9).
Итак, если по слову Верховного Апостола Бог "не положил никакого различия", то кто смеет такие различия полагать? И если Бог всем "даровал Духа", то где место для преимуществ по плоти?
Толкуя ссылку Апостола Павла на Пророка Иоиля: "Всякий, кто призовет имя Господне, спасется" (Рим. 10, 13), св. Иоанн Златоуст пишет: "Поелику Иудеев особенно возмущало то, что они пользовались преимуществом перед всем человеческим родом, а теперь вера низлагает их с сего престола и предоставляет им не более прав, как и другим, то Апостол неоднократно делает указания на пророков, которые предвещают им о таком равенстве. "Всякий, верующий в Него, – сказано, – не постыдится, и всякий, кто призовет имя Господне, спасется". В устранение всяких возражений в том и другом месте поставлено слово "всякий"" [9].
Кажется, все ясно!
Избранность по плоти была уместна только до тех пор, пока не явилась Истина, обращенная ко всем народам. Какой-то конкретный "этнос" должен был послужить делу Боговоплощения и Благовестия. Народ, избранный Богом для этого служения, должен был до времени находиться "под стражею закона" (Гал. 3, 23) и воспитываться Пророками. Но после того, как Вселенская Истина явилась и была проповедана народам, примиряя в Себе людей доброй воли (Лк. 2, 14), независимо от их происхождения, настаивать на избранности по плоти значит проповедывать религиозный расизм. Ясно, что никакой расизм не может быть терпим в Церкви Божией.
Год.
1. Мф. 3,8-10; 8, 11-12; 21, 33-46; 22, 1-14; 23, 34-38: 27,24-26; Лк. 23, 28-31; Деян. 15, 17– 19; Рим. 3,9-31; 10, 1-21; Гал. 3, 15-18; 4, 21-31; Ефес. 2, 11-21; Кол. 3,11; 1Фес. 2, 14-16, 22-36
2. Цитирую по книге Епископа Феофана "Толкование послания Св. Ап. Павла к Римлянам (главы IX-XVI)", Москва, 1980 г., с. 140-143.
3. Там же. С. 139-140.
4. Толкование на Новый Завет Блаж. Феофилакта, архиепископа Болгарского. С.-Петербург, 1911 г., с. 362.
5. Здесь и дальше выделено мной. – Ф. К.
6. В интервью, данном журналу "Евреи в СССР" (N11, 1975 г.), о. Александр Мень высказался за деканонизацию русских православных святых преп. Евстратия Печерского и муч. Гавриила Белостокского, а также за пересмотр православных богослужебных текстов с целью изъятия из них "выпадов" против евреев, якобы содержащихся в этих текстах (прим. сост.).
7. Православное предание. Память "Ап. Иакова, брата Господня по плоти" Прав.Церковь совершает дважды в году: в неделю по Рождестве Христовом, совместно с Иосифом обручником и Давидом царем, и отдельно 23 октября (ст. ст.).
8. Эту наглость о. Александр счел возможным оставить без ответа. Ну разве не "двойное сознание"?
9. Цитирую по книге: Толкование 9-16 глав Послания Св. Ап, Павла к Римлянам. Епископа Феофана. Москва, 1890 г., с. 117.
Протоиерей СЕРГИЙ АНТИМИНСОВ
ПРОТОИЕРЕЙ АЛЕКСАНДР МЕНЬ КАК КОММЕНТАТОР
СВЯЩЕННОГО ПИСАНИЯ
Предисловие
Книги покойного протоиерея Александра Меня в настоящее время издаются большими тиражами. Однако тем, кто их читает, следует знать, что хотя о. Александр и был священником Православной Церкви, в его трудах очень много идей и положений, которые противоречат основным истинам православной веры. Одна из причин этого, видимо, в том, что о. Александр находился под сильным влиянием неправославного западного богословия – католического и протестантского. В чем именно состоят расхождения, мы и постараемся показать.
* * *
Библейская тематика, по собственному признанию о. Александра, – излюбленная в его творчестве. Помимо небольшой, конспективного характера монографии "Как читать Библию" (Брюссель, 1981 г.) автор довольно пространно излагает вопросы библейской тематики в своих более ранних и более объемистых трудах, изданных под псевдонимом "Эммануил Светлов":
– "Магизм и единобожие" (Брюссель, 1971);
– "Вестники Царства Божия. Библейские пророки (VIII-IV вв. до Р. X.)" (Брюссель, 1972).
Нельзя не упомянуть, наконец, и первую большую работу о. Александра, вышедшую под псевдонимом "Андрей Боголюбов", и посвященную главным образом новозаветной, евангельской истории: "Сын Человеческий" (Брюссель, 1969, второе издание – 1983).
Оговоримся, что мы не собираемся делать подробный анализ упомянутых литературных произведений о. Александра. В каждом из них наше внимание обращается лишь на те места, которые непосредственно относятся к библейской тематике. Оценить подход автора к Священному Писанию – такова задача данного очерка [1].
……………………………………………………………………………………………………...
1. Цитируя вышеперечисленные труды прот. А. Меня, будем указывать для каждого из них начальную букву названия и номер страницы. Например: М., с.303 – означает, что цитата из книги "Магизм и единобожие", с. 303.
Часть 1.
ПРОТОИЕРЕЙ АЛЕКСАНДР МЕНЬ КАК КОММЕНТАТОР
ВЕТХОГО ЗАВЕТА
1. Библия – слово Божие или слово человеческое?
Исходный принцип библейских комментариев о. Александра заключается в следующем. Библия, как он считает, это прежде всего "слово человеческое", обычный историко-литературный памятник прошлого, такой же как, скажем, "Божественная комедия" Данте или "Слово о полку Игореве". Соответственно, в изучении Библии о. Александр решающую роль отводит человеческому знанию – филологии, истории, археологии. Весь комплекс наук, привлекаемый им для изъяснения Священной книги, он именует "библейской критикой". По его определению, это "наука, изучающая Библию как литературное произведение" (М., с. 486-487).
Уже в этом исходном принципе о. Александр расходится с позицией Церкви. Согласно православному учению, Библия – это слово Божие, т.е. единственная в мире книга, автором которой является Сам Бог. Правда, каждая из составных частей Библии имеет и своего человеческого автора – пророка или апостола, но его роль сводится лишь к тому, чтобы "оформить", выразить на человеческом языке сообщаемое Святым Духом Божественное откровение. У человеческого автора сохраняется свобода в выражении открываемых ему мыслей, от него не отнимается его человеческое знание, но вся эта "человеческая сторона" Библии подчинена Божественной. Святой апостол Павел подчеркивает, что Священное Писание – это именно слово Божие, а не слово человеческое (1 Фес. 2, 13). Идейное содержание ее принадлежит Богу, и лишь способ выражения мыслей – человеку. В этом и состоит принцип богодухновенности Библии.
Принцип богодухновенности означает, что и при любых исследованиях Библии человеческий фактор должен быть подчинен Божественному. В Православии существует определенная дисциплина ума, культура мышления в понимании Библии. Ее основной закон – Священное Писание может быть истолковано лишь в соответствии со Священным Преданием Церкви, в согласии с мнением святых отцов (19 правило VI Вселенского Собора). И это не просто какая-то "узость", "деспотизм" мысли, или требование ревнивого мракобесия. Это естественное следствие принципа богодухновенности Священного Писания. Святой Дух через пророков и апостолов составил священные книги, Святой Дух через святых отцов и истолковал их. Всякие библейские исследования, не имеющие признания со стороны Церкви, поэтому неосновательны. Они, так сказать, лишены свидетельства со стороны автора Библии – Святого Духа, пребывающего в Церкви.
Именно этой культуры мышления и лишены труды о. Александра. Кого только он не привлекал в своих объяснениях библейских текстов! Тут наряду со святыми отцами – Иоанном Златоустом, Григорием Нисским – и явные еретики – Феодор Мопсуэтский, Пелагий – и философы-вольнодумцы, во многом заблуждавшиеся – прот. С. Булгаков, Н. Бердяев, В. Соловьев, католические и протестантские богословы, просто ученые-естествоиспытатели: физики, биологи и др. Конечно, это свидетельствует о широте эрудиции автора, но беда в том, что высказываниям, почерпнутым из этих разнородных источников, о. Александр придает одинаковый авторитет в истолковании Библии, что совершенно неправомерно с точки зрения православного богословия.
Из-за этого возникает страшная мешанина понятий и многочисленные и серьезные уклонения от православного вероучения.
2. Не только опечатки...
Еще один источник расхождений о. Александра с Церковью – его собственная научная недобросовестность. Хотя он и уверяет читателей, что в его книгах "нет ничего такого, что не опиралось бы на первоисточники и на выводы современных исследований" (М., с. 16), однако для того, кто берет на себя труд познакомиться с первоисточниками, становится вполне очевидно, что слишком часто о. протоиерей совершенно сознательно эти первоисточники искажает. Приведем примеры.
Пример 1. Адам – человек или "всечеловек"?
В своей книге "Как читать Библию", с. 34, о. Александр пишет: "По словам св. Григория Нисского, Адам не столько единая личность, сколько Всечеловек (у о. Александра – курсив), целокупная душа всего человечества (Об устроении человека, XVI)".
Посмотрим, что же в действительности пишет святитель Григорий Нисский. В трактате "Об устроении человека", глава 16, буквально нет такого фрагмента, который цитирует о. Александр. Более того, нет и выражения "целокупная душа всего человечества". А что же есть? А есть совсем другая мысль: "Слово Божие, сказав: сотвори Бог человека, неопределенностью выражения указует на все человечество, ибо твари не придано теперь сие имя: Адам, как говорит история в последующем: напротив того, имя сотворенному человеку дается не как какому-либо одному, но как вообще роду" [1].
То есть, св. Григорий вполне однозначно утверждает, что сотворен был именно один человек, только название "человек" относится ко всей человеческой природе, а имя Адам – к конкретной личности. Далее святитель поясняет, что значит выражение "человек сотворен по образу Божию". Это значит, что "всем равно дарован ум, все имеют способность размышлять, наперед обдумывать и все прочее...
Одинаково имеют сие и явленный при первом устроении мира человек, и тот, который будет при окончании вселенной; они равно носят в себе образ Божий" [2]. Из этой цитаты вполне ясно, что, по словам св. Григория, Адам – конкретная личность. То есть, налицо искажение мысли, существенное с точки зрения православного вероучения: смешиваются понятия "природы" и "ипостаси". Смешение этих понятий в древности приводило к ересям – именно на такой "идеологии" возникли христологические ереси – несторианство, монофизитство, иконоборчество.
И наконец, еще один пример искажения основного первоисточника – Библии.
Пример 2. Двенадцать колен Израиля.
Число колен Израиля – 12-о. Александр считает не реальным, а символическим. "Библия, – решительно заявляет он, – насчитывает более двенадцати колен" (М., с. 195). В подтверждение этого положения автор выдвигает следующий довод.
"Благословение Иакова" (Быт. 49) опускает колена Махира и Галаада (Суд. 5, 14-17), в то время как "Песнь Деворы" (Суд. 5), упоминая эти два колена, перечисляет всего десять колен. "Благословение Моисея" (Втор. 33) опускает колено Симеона" (М., с. 620).
Давайте выясним вопрос с коленами Израиля. У Иакова (он же Израиль) по прямому свидетельству Библии было 12 сыновей (Быт. 35, 22-26). Именно их, как родоначальников колен будущего еврейского народа, благословляет Иаков согласно тексту Бытия (гл. 49). В благословении Моисея (Втор. 33) колено Симеоново пропущено только в еврейском тексте. В греческом оно есть. Причину пропуска имени Симеона в еврейском тексте изъясняет преподобный Ефрем Сирин (см. "Толковую Библию" Лопухина, т. 1, с. 666-667). Что же касается песни Деворы в книге Судей, глава 5, то два новых имени – "Махир и Галаад", которые есть в этом отрывке – это не два иных колена, а две части одного и того же колена Манассии. Западная часть колена Манассии, названная по имени старшего рода его Махировым (см. Нав. 17, 1-2) в свое время, при завоевании земли обетованной, переселилась за Иордан. Восточная часть колена Манассии вместе с коленами Рувима и Гада попросила у Моисея позволения остаться в земле Галаад и не переходить через Иордан (Числ. 32). Песнь Деворы вовсе не ставит целью перечислить все колена Израиля. "Девора изображает, как разные колена израильские отнеслись к воззванию восстать на борьбу против хананеев" ("Толковая Библия", т. 2, с. 168). Так что с коленами Израилевыми все в порядке – их ровно 12. Данный пример особенно подчеркивает, что погрешности комментариев о. Александра – не случайны. Действительно, кто поверит, что маститый протоиерей не знал элементарных фактов Библейской истории, напечатанных к тому же в популярной, отнюдь не высокого уровня книге – "Толковой Библии" Лопухина?
3. Истина или отжившие представления?
Еще одна погрешность отца Александра требует исправления. Отец протоиерей старается провести мысль, что его разногласия с учением Православной Церкви – закономерный результат строгой научности его трудов. Якобы современная наука доказала, что к Библии нужно подходить так, как подходит о. Александр. А представления Церкви якобы отжили свой век и, так сказать, из любви к истине с ними нужно расстаться. "Наш религиозный долг, – торжественно заявляет о. Александр, – гораздо более заключается в поисках истины, нежели в том, чтобы любой ценой сохранить старые представления" (М., с. 15).
Так ли это? Оказывается, что не только не так, но даже совсем напротив. Те научные результаты, на которые опирается о. Александр, давно уже устарели, и многие из них еще в начале (!) XX века опровергнуты русской богословской наукой.
Рассмотрим один пример. В 1902-1903 годах появилась работа известного немецкого ассиролога начала века Ф. Делича "Вавилон и Библия". Основная мысль Делича звучала сенсационно: по его мнению, повествование первых 11 глав книги "Бытия" – о творении мира, о жизни в раю, грехопадении, о потопе – заимствовано библейским автором из легенд и мифов древнего Вавилона. Эти легенды, записанные клинописью на глинянных табличках, были обнаружены британскими археологами при раскопках древней Ниневии в середине XIX столетия. Археологи датировали найденные клинописные тексты VII-VI веками до Р. X., причем в самих текстах прочли указание, что это лишь копии с еще более древних текстов, примерно XXV-XVII веков до Р. X. То есть, получилось, что оригиналы вавилонских сказаний древнее книг Моисея, который, согласно церковному преданию, жил в XVI веке до Р. X. Опираясь на древность этих находок, Ф. Делич отдал им предпочтение пред библейским повествованием и попытался с их помощью истолковать некоторые места Библии. Так 2 стих 1 главы "Бытия" – "земля была безвидна и пуста", по мнению Делича, означает, что первозданная неупорядоченность мира (или "хаоса" – "тегом" по еврейскому тексту) явилась результатом борьбы богов Мардука и Тиамат, описанной в вавилонских мифах. Именно эти "боги" столкновением между собой якобы нарушили первоначальный порядок мироздания.
Подход Ф. Делича к сопоставлению Библии и результатов археологических открытий подвергнут серьезной критике профессором В. Рыбинским (см. его статью в "Трудах Киевской Духовной Академии", 1903, т. П, с. 113-144). Как показал профессор В. Рыбинский, в основе подхода немецкого ученого лежит глубокое непонимание того, насколько библейские повествования более возвышенны и одухотворенны, чем вавилонские легенды, представляющие собой обычные языческие басни древних народов. То есть, это подход неверующего разума, который готов поверить во что угодно, только бы не верить Библии.
И вот эту-то, давно опровергнутую версию о. Александр кладет в основу своих комментариев, повторяя вслед за Деличем, что первые 11 глав "Бытия", – лишь переработка Вавилонских легенд: в первый день творения "силы хаоса" не без успеха боролись с Богом и т.п. Вытаскиваются на свет столь же древние доводы "литературной критики" Библии: о пяти авторах Пятокнижия, трех авторах книги пророка Исаии, о якобы "естественном" характере библейских чудес – чистые гипотезы, не только не нашедшие до сих пор никакого исторического подтверждения, но давно уже признанные как несостоятельные авторитетными русскими богословами-библеистами (см., например, проф. А. П. Лопухин. Библейская история при свете новейших исследований и открытий. Т. 1. СПб., 1913; А. А. Жданов. Из чтений по Священному Писанию Ветхого Завета. Сергиев Посад, 1914). Более того! Современные библеисты на Западе – не только православные, но и католические и, даже протестантские – все более убеждаются, что так называемая "библейская критика" совершенно несостоятельна в своих основах и бесперспективна для исследований священной книги.
Приведем по этому поводу три отзыва.
Отзыв 1. Православного богослова.
Те христианские ученые, которые эти выводы (т.е. библейской критики – авт.) восприняли, окончательно ушли в изучение буквы и исторической оболочки Библии, нимало не заботясь о том откровении, которое в ней заключено. (Прот.А. Князев. Православная мысль, вып. VI, Париж, 1948, с. 140).
Отзыв 2. Католического богослова.
Повышенный интерес в наши дни к Церкви, к Преданию и символике Таинств является одним из признаков возрождения. Он выражает стремление к восстановлению реальностей, полностью или частично утраченных вследствие неумеренного воздействия критического рационализма прошедших веков (Р. Марле. Символ. 1986, №15, с. 60).
Отзыв 3. Археолога-протестанта.
Попытки разбить текст Библии на небольшие куски, иногда распределение текста по отдельным стихам или строкам между тремя разными источниками (как это делает рационалистическая критика), есть дело совершенно пустое. (В. Ф. Олбрайт. Новые горизонты в библейских исследованиях, с. 14-15).
На фоне этих отзывов принципы и идеи, которых придерживается о. Александр в своих библейских комментариях, выглядят явно устаревшими.
4. Библия – слово Божие или древние мифы?
Пожалуй одно из самых заметных разногласий о. Александра с Церковью – по вопросу о достоверности Священного Писания.
Согласно церковному пониманию, Библия – книга вполне достоверная. По словам св. прав. Иоанна Кронштадтского: "«Все Священное Писание боговдохновенно есть», как говорит Апостол, значит – истинно, и в нем нет вымышленных лиц, басней и сказок, хотя есть притча, а не собственное сказание, где всякий видит, что речь идет приточная. Все Слово Божие есть единая истина, целостная, нераздельная, и если ты признаешь за ложь одно какое-нибудь сказание, изречение, слово, ты погрешишь против истины всего Священного Писания, а первоначальная истина его есть Сам Бог" ("Моя жизнь во Христе". Т. 2, с. 102).
Напротив, для о. Александра в Библии, главным образом в Ветхом Завете, далеко не все достоверно. Повествования исторического характера якобы переплетаются с легендами и мифами. Отец протоиерей в принципе не отрицает, что в основе библейских повествований лежат реальные сказания богодухновенного характера – откровения пророков. Но он считает, что впоследствии, с течением времени, эти первоначальные рассказы "обрастали" разными вымыслами – наподобие народных былин. Задачу своих комментариев о. Александр видит в том, чтобы выяснить "историческую основу" Библии, отделив ее от "фантастического" элемента. Во что превращается библейская история при таком "отделении", покажем на примере небольшого фрагмента "научных комментариев" о. Александра. Согласно его разъяснениям, первые 11 глав книги "Бытия" – о творении мира и человека, о грехопадении, о всемирном потопе и Вавилонской башне – всего лишь легенды, переработка (и притом позднейшая, времен Вавилонского плена, VI в. до н. э.) древне-вавилонских мифов. Адам и Ева – это, оказывается, не конкретные личности, а лишь собирательные образы, также, как и "допотопные" патриархи – Сиф, Енох и т.п. (Быт., гл. 4-5). И вообще, достоверная библейская история, по мнению отца Александра, начинается только с Авраама. Правда, и в ней, как считает отец протоиерей, историческая действительность переплетена с легендами. Так, в истории трёх патриархов-родоначальников еврейского народа – Авраама, Исаака и Иакова, занимающей большую часть книги "Бытия", достоверно будто бы лишь то, что было две волны миграции из Месопотамии в Палестину: при Аврааме и при Иакове. Исаак при таком "объяснении" Библии вообще перестает быть реальным историческим лицом. В библейских чудесах о. Александр отказывается видеть что-либо сверхъестественное: казни египетские у него – лишь обычные стихийные бедствия, небесная манна – продукт вполне земного происхождения: клейкая смола с кустарника "тамариск", которую и в наши дни собирают синайские бедуины и продают доверчивым туристам. И так далее. Чудесный переход через Красное море у о. Александра превращается в рискованное путешествие по болоту. Ангел Господень, в одну ночь истребивший 185 тысяч человек сирийского войска, – это, оказывается, всего лишь эпидемия, подкосившая доблестных воинов. И вообще, все, что написано о чудесах в Библии – это, по толкованию о. протоиерея, лишь налет "поэтической традиции древности", и о. Александр спешит этот налет снять.
Такое, мягко говоря, своеобразное толкование Библии – результат прямого влияния западной библеистики, "библейской критики", которую вслед за своими протестантскими коллегами о. Александр признает е