Корпус Пастырских посланий, его адресаты
Пастырскими посланиями в середине XVIII века стали называть два Послания Тимофею и Послание Титу по той причине, что они адресованы пастырям Церкви. Отдельно Послание Титу было названо пастырским уже в начале того же века (1703). С тех пор это наименование стало общепринятым.
Святой Тимофей, которому адресованы два послания, был епископом в Ефесе, а святой Тит епископом на острове Крит. Послания посвящены обстоятельствам служения этих двух апостолов в тех поместных Церквах, в которые их поставил святой Павел, и предлагают руководство для пастырской деятельности. Пастырские послания иногда называют каноническим правом апостола Павла, хотя сразу следует оговориться, что здесь рассматриваются далеко не все стороны церковной жизни и дисциплины. Для нас эти послания весьма важны, поскольку показывают заботу и попечение автора о членах Церкви, которые подвергаются опасности со стороны еретиков, и способ противодействия этим еретикам со стороны пастырей Церкви.
О святом Тимофее мы имеем достаточно сведений из книги Деяний святых апостолов и из посланий апостола Павла. Уроженец селения Листра в Ликаонии, он был сыном отца язычника и матери-иудейки, которая приняла христианство (Деян. 16:1). Познакомившись с апостолом Павлом во время его пребывания в Листре, святой Тимофей стал наиболее близким, доверенным (ίσόψυχος, единомышленник, согласно Флп. 2, 20) сотрудником апостола. Заботами своей матери Евники и бабки Лойды он с самого раннего возраста изучил Священные книги Ветхого Завета (2Тим. 1, 5; 3, 15), а позднее стал ревностным помощником апостола Павла, посвятив себя проповеди Евангелия. «Он, как сын отцу, служил мне в благовествовании», – напишет апостол Павел в Послании филиппийцам (2, 22), и в Послании фессалоникийцам назовет его «братом нашим и служителем Божиим и сотрудником нашим в Евангелии Христовом» (1Фес. 3:2). Святой Тимофей сопутствовал апостолу Павлу в его втором и третьем миссионерском путешествиях, вместе с ним доставлял материальную помощь христианам в Иерусалим (Деян. 20:4). Он исполнял ответственные поручения апостола Павла в разных Церквах (1Фес. 3, 2–6; 1Кор. 4, 17; 16, 10–11; Флп. 2, 19–24; Рим. 16, 21) и упоминается как соавтор святого Павла в его Посланиях Первом и Втором фессалоникийцам, Втором коринфянам, филиппийцам, колоссянам и Филимону. Незадолго до кончины великий апостол выражает желание ещё раз увидеть своего верного сотрудника (2Тим. 4:9–21), в тот момент, когда все его оставили, никто не помог ему при первой его защите и только святой Лука был рядом с апостолом (2Тим. 4:10, 11, 16).
О святом Тите в книге Деяний вовсе нет никаких упоминаний, и только в посланиях апостола Павла есть некоторые сведения. Апостол Тит родился в семье язычников, не принял обрезания, сопровождал апостола Павла на первый Апостольский Собор в Иерусалиме (Гал. 2:1–3). Он принял участие в примирении коринфских христиан с апостолом Павлом во время между написанием Первого и Второго посланий коринфянам (2Кор. 7, 6–16; ср. 12, 17–18), а также в доставке материальной помощи для христиан в Иерусалиме (2Кор. 8:6). Во время второго заключения апостола Павла в Риме святой Тит находился вначале рядом с апостолом, а затем отправился в Далматию (2Тим. 4:10). Перед этими вторыми узами апостола Павла святой Тит был поставлен им епископом на Крите, во время четвёртого миссионерского путешествия.
Необъяснимое молчание книги Деяний о святом Тите, одном из ближайших сотрудников апостола Павла, дало повод для самых различных гипотез. Так, например, было выдвинуто предположение, что апостол Тит был родным братом святого Луки, автора книги Деяний и что именно о нём идет речь во Втором послании коринфянам 8, 18, без упоминания имени. По другим версиям, святой Тит есть одно лицо с Силой или Силуаном, о котором есть множество упоминаний в книге Деяний, или же с Иустом (Деян. 18:7) и т. д. Следует заметить, что все эти гипотезы являются не более чем простыми догадками.
Содержание Пастырских посланий
В Первом послании Тимофею апостол Павел обращает внимание предстоятеля Ефесской Церкви на опасность, происходящую от еретиков, которые усердно занимаются иудейскими баснями, бесконечными генеалогиями, бесцельными спорами о Законе и предлагают своим слушателям различные правила аскетической жизни. Апостол призывает святого Тимофея сохранять верность здравому христианскому учению (1Тим. 1:3–20). Далее апостол Павел даёт наставления относительно некоторых вопросов, связанных с богослужением (2, 1–15), перечисляет те качества, какими должны обладать епископы и диаконы (3, 1–14), и высоким поэтическим слогом говорит о «тайне благочестия», которая заключается в воплощении Единородного Сына Божия и Его славном восшествии на небеса (3, 15–16). Апостол вновь возвращается к вопросу о еретиках, чтобы обличить их неправомерные аскетические требования (4, 1–5) и напомнить святому Тимофею о его долге быть образом и примером благочестивой жизни для всех (4, 6–16). Апостол Павел даёт совет относительно того, как обращаться с людьми преклонного возраста, с юными, со вдовицами, с теми, кто находится на обеспечении Церкви (5, 1–20), и напоминает об обязанности священнослужителей вести безукоризненный образ жизни (5, 21–25). После некоторых общих рекомендаций рабам (6, 1–2) апостол вновь обращается против инакоучителей, представляющих для Церкви наибольшую опасность (6, 2–10), и побуждает святого Тимофея постоянно подвизаться, проводить непорочную жизнь и хранить данный ему священный залог веры (6, 11–21).
Во Втором послании Тимофею апостол Павел, мужественно ожидая предстоящую ему мученическую кончину, призывает и святого Тимофея переносить злострадания «как добрый воин Иисуса Христа», подвизаясь за сохранение правой веры и обличая еретиков (2Тим. 2–3). С пороками и распущенностью нравов последних времен апостол Тимофей сможет бороться, взирая на пример своего учителя, апостола Павла, опираясь на своё воспитание в Законе Господнем и неопустительно выполняя обязанности благовестника (3, 1–4, 5). В заключение апостол Павел, находящийся уже при конце своей жизни и апостольского служения, переходит к апологии дела всей своей жизни (4, 6–8), зовёт святого Тимофея прийти для последнего свидания и привести с собою святого Марка (4, 9–18) и передаёт приветствия (4, 19–22).
В послании Титу апостол Павел напоминает своему адресату, что он оставил его на Крите, «чтобы тот довершил недоконченное и поставил по всем городам пресвитеров» (Тит. 1:5) и напоминает об обязанностях последних (1, 6–9). Далее апостол описывает лжеучителей (1, 10–16) и напоминает святому Титу о его пастырском долге; перечисляет те добродетели, которыми пастырь должен украшать старцев и стариц, юных и рабов (2, 1–15). Также апостол побуждает святого Тита напоминать членам Церкви об их обязанности после «бани пакибытия и обновления Святым Духом» проводить жизнь, исполненную дел любви, и не увлекаться глупыми спорами (3, 1–5).
Вопрос авторства Пастырских посланий
Первые свидетельства о Пастырских посланиях восходят к очень раннему периоду жизни Церкви. Их цитируют церковные писатели, такие, как святители Климент Римский, Поликарп Смирнский, Игнатий Антиохийский, есть они и в каноне Муратори. Святитель Климент Александрийский приводит около 40 цитат из Пастырских посланий, прямо относя их к апостолу Павлу. Но в новейшее время, а именно в начале XIX века, принадлежность этих посланий апостолу Павлу стала подвергаться сомнению, чему приводилось достаточно веских аргументов. На настоящее время можно выделить четыре основных направления в исследованиях относительно авторства Пастырских посланий.
I. С начала XIX века (С. Schmidt, 1804) до настоящего времени многие исследователи приписывают авторство трёх Пастырских посланий одному из учеников апостола Павла, который применил учение апостола к сложным условиям бытия Церкви конца I века. Более поздней датировки этих посланий началом или серединой II века придерживаются в наши дни весьма немногие исследователи. Как правило, речь идет о неком неизвестном нам ученике апостола. Ганс фон Кампенхаузен145 предположительно называет их автором святителя Поликарпа Смирнского. Сторонники теории об одном из учеников апостола Павла как авторе Пастырских посланий приводят следующие аргументы: 1. Обстоятельства жизни апостола Павла, известные нам из книги Деяний, не дают места для написания Пастырских посланий.
2. Лексика и стиль Пастырских посланий заметно отличаются от прочих посланий апостола Павла. Нет здесь того живого и стремительного образа мыслей апостола, со свойственной ему терминологией, как, например: праведность Божия (δικαιοσύνη Θεοΰ), плоть (σάρξ), свобода (έλευθερία), завет (διαθήκη), похвала (καύχημα) и т. д. Зато в Пастырских посланиях встречается множество понятий и выражений, совершенно новых для апостола Павла: целомудрие (σωφροσύνη), благочестие (ευσέβεια), добрая совесть (συνείδησις άγαθή), преданное (παραθήκη), явление (έπιφάνεια), блаженный Бог (μακάριος θεός) и др. Третья часть всего словаря Пастырских посланий (305 слов из 902) являются арах legomena для апостола Павла. 3. Еретики, о которых идёт речь в Пастырских посланиях, напоминают гностиков II века. И последнее, четвертое, Пастырские послания предполагают такое церковное устройство (епископы, пресвитеры, диаконы и т. д.), которое более соответствует временам после апостола Павла.
II. Теория «фрагментов из апостола Павла», которая была выдвинута в середине XIX века, предполагает, что только некоторые отрывки Пастырских посланий восходят к самому апостолу Павлу (напр., Тит. 3, 12–15; 2Тим. 1, 16–18; 4, 6–8 и др.). Некий ученик апостола позднее дополнил эти отрывки и придал им форму посланий, известную нам теперь.
III. Согласно наиболее распространенной в наши дни версии, Пастырские послания по своему содержанию восходят к апостолу Павлу, но были составлены им при помощи некоего секретаря, который не просто запечатлел на бумаге мысли апостола, но подошёл к этому делу более творчески. Эта теория впервые была высказана в 1830 году Шоттом (Н. А. Schott), в XX веке к ней вернулся Роллер (Roller, 1933), и с тех пор это воззрение продолжает приобретать себе всё больше сторонников, не согласных только в вопросе о личности секретаря и мере его творческого участия в составлении Пастырских посланий. Большинство называют секретарем святого евангелиста Луку, другие предлагают апостола от семидесяти Тихика.
IV. Согласно традиционному толкованию. Пастырские послания были написаны самим апостолом Павлом уже в глубокой старости. Апостол думает о будущем основанных им Церквей и даёт советы своим сотрудникам и пастырям Церквей Ефеса и Крита в отношении еретиков и других сложных вопросов церковной жизни.
Анализ изложенных выше теорий об авторстве Пастырских посланий позволяет сделать несколько предварительных замечаний.
1. Традиционная точка зрения изначально игнорирует совершенно очевидные различия в стиле, лексике и некоторых богословских вопросах между Пастырскими и прочими посланиями апостола Павла. Конечно, известные моменты учения апостола Павла мы находим и здесь, как, например: грешников спасает благодать Божия (1Тим. 1, 12–17; Тит. 3, 7), а не дела (Тит. 3, 5; 2Тим. 1, 9); апостол страдает ради блага Церкви (2Тим. 2:10); увещания рабам (1Тим. 6:1–2); отношение к государственной власти (1Тим. 2, 1; Тит. 3, 1) и др. Но вместе с тем Пастырские послания дают немало примеров различия с прочими Павловыми посланиями. Вместо веры, центрального богословского понятия апостола Павла, в Пастырских посланиях речь идет о благочестии (ευσέβεια) – понятие, нигде более у апостола Павла не встречающееся. Любовь становится всего лишь одной из добродетелей в ряду других (см., напр., 1Тим. 4, 12), а не верхом и основанием всех добродетелей. И Духу Святому в Пастырских посланиях, по-видимому, не отводится такого важного места, как в других посланиях апостола Павла. Основное внимание уделяется христианской жизни в целомудрии, праведности и благочестии «в нынешнем веке» (Тит. 2:12), а также упорядочению внутренних дел Церкви ввиду угрожающих ей еретиков.
2. В Пастырских посланиях встречаются упоминания о различных лицах, связанных с их автором или адресатами, как, например: совет святому Тимофею употреблять в пищу хотя бы немного вина по причине его частых недугов (1Тим. 5:23), упоминание Евники и Лойды (2Тим. 1:5), поручение святому Тимофею принести «фелонь» и пергаменные книги, которые апостол Павел оставил в Троаде у Карпа (2Тим. 4:13), а также упоминание о различных сотрудниках апостола, которые находятся рядом с ним или же оставили его. Все эти упоминания противники подлинности Пастырских посланий объясняют как попытку подлога с целью убедить читателей, будто пишущий эти строки действительно апостол Павел. Впрочем, следует заметить, что принимающие за автора Пастырских посланий одного из учеников апостола вовсе не считают его обманщиком, фальсификатором или кем-то вроде этого. Эти строки написал человек, облеченный полнотой церковной власти и ответственности, но желающий придать своим писаниям больший авторитет и скрывающий себя за именем великого апостола. В любом случае явление псевдоэпиграфики не было чем-то необычным для того времени, как и ранее для классической древности и для последующих веков христианства.
3. Обращает на себя внимание и то, что еретическое учение, обличаемое в Пастырских посланиях, не похоже на гностицизм II века по Рождестве Христовом. Это скорее начатки будущего гностицизма, разновидность гностической философии с элементами иудейской аскетики, несколько напоминающая колосскую ересь. Упоминание о внутренней организации Церкви также не обязательно приводит нас к позднейшим временам христианства. Поскольку уже двенадцать апостолов являют собою основание Церкви, и в других книгах Нового Завета идет речь о «столпах» Церкви (Гал. 2:9), о «епископах» (Деян. 20, 28; Флп. 1, 1; 1Петр. 2, 25), «пресвитерах» (Деян. 14, 23; 15, 2; 20, 17 и др.) и о «диаконах» (Флп. 1, 1; Рим. 16, 1), хотя и не в том позднейшем смысле, который был усвоен этим терминам как обозначениям ступеней церковной иерархии.
4. Решение, которое предлагает теория о секретаре апостола Павла, считают некоторые исследователи, позволяет примирить между собой противников принадлежности Пастырских посланий апостолу Павлу со сторонниками их подлинности. Этим секретарем, как полагают многие, возможно, был святой Лука, который использовал наставления апостола Павла предстоятелям Церквей Ефеса и Крита и придал им форму известных нам трёх посланий, включив сюда и различные гимны или богослужебные тексты Церкви (напр., 1Тим. 1, 17; 3, 16; 6, 15–16; 2Тим. 2, 11–13146).
В любом случае следует подчеркнуть, что Пастырские послания, кем бы из сотрудников или учеников апостола Павла они ни были написаны, показывают его ответственное отношение к вопросам, угрожающим церковной полноте. Эти послания, вне всякого сомнения, с самого начала являются частью новозаветного канона, полезны всякому читающему и являются руководством для пастырей и всех, кто несет послушание начальствующих в Церкви.
Совершенно очевидно, наконец, что Пастырские послания содержат в себе высокое богословское учение, причём именно учение апостола Павла, хотя и помещённое в несколько более позднюю историческую обстановку с уже изменившимися условиями. И это богословие Пастырских посланий теснейшим образом связано в них с практической стороной жизни христианина. Заповеди, которые апостол дает святым Тимофею и Титу, не только не противоречат богословию посланий, но и прямо вытекают из него, подтверждая этим ту истину, что жизнь Церкви всегда продолжается благодатным веянием Духа Святого.
Перед лицом еретической угрозы автор Пастырских посланий пишет в полемическом тоне, желая определить и выразить подлинную веру Церкви. Интерес автора не ограничивается только тем, чтобы христиане не ушли из ограды Православной Церкви, но главным образом и прежде всего чтобы они не лишились спасения во Христе, той «спасительной благодати» Божией, которая «явилась всем человекам» (Тит. 2:11). Можно даже сказать, что основной акцент в Пастырских посланиях делается именно на сотериологии, а не на христологии147.
Выражение «явилась благодать Божия, спасительная для всех человеков» (Тит. 2:11) позволяет нам выделить в сотериологии Пастырских посланий ту особенность, которая свойственна в целом сотериологии святого апостола Павла. Спасение от Бога посылается всем людям, потому что Бог «хочет, чтобы все люди спаслись и достигли познания истины» (1Тим. 2:4) и потому что Он «есть Спаситель всех человеков, а наипаче верных» (1Тим. 4:10).
Из сказанного выше о Пастырских посланиях можно сделать следующие выводы:
1. Автор этих посланий сам является неотъемлемой частью Предания ранней Церкви, живет этим Преданием, цитирует богослужебные гимны, молитвы и частные исповедания веры первенствующей Церкви.
2. Значительность его как богослова намного превосходит уровень простого учителя нравственности, толкователя дисциплинарных канонов и полемиста против еретиков. Высота его богословия видится не только в том, что он укоренён в Предании Церкви, но и в том, что сам он живет и богословствует в Духе Святом. Общий тон религиозной жизни, которым дышат Пастырские послания, вполне соответствует атмосфере эпохи эллинизма. С точки зрения терминологии Пастырские послания также отвечают расхожим в то время религиозным понятиям: Спаситель (Σωτήρ), явление (έπιφάνεια) и другим, – с той только разницей, что для автора посланий эти понятия наполняются совершенно новым содержанием. Спаситель для него есть не кто иной, как Бог Отец, Который осуществляет Свой спасительный план домостроительства в Господе Иисусе Христе, являющемся Спасителем всех людей.
3. Упомянутое уже понятие эпохи эллинизма έπιφάνεια – явление для автора Пастырских посланий означает не частное благодеяние и явление силы некоего языческого божества, но прежде всего явление во плоти Господа Иисуса Христа, Который упразднил смерть и даровал жизнь и нетление, и, кроме того, Его славное явление «в День оный», когда Бог воздаст «венец праведности» не только автору этих посланий, «но и всем, возлюбившим явление Его» (2Тим. 4:8).