Старуха Изергиль
Рассказчик услышал эти истории на морском берегу в Бессарабии, от старухи Изергиль. Взошла луна, и по степи пошли тени от пробегающих облаков. Старуха сказала, что видит Ларру, который превратился в тень, и поведала эту сказку.
Много лет назад, в щедрой стране «жило могучее племя скотоводов». Однажды красивую девушку из этого племени украл орёл. О ней погоревали и забыли, а через двадцать лет она вернулась, с ней был юноша, красивый и сильный. Она рассказала, что была женой орла. Все с удивлением смотрели на сына орла, но он ничем не отличался от других, только глаза его были холодны и горды, как у отца.
Он считал себя необыкновенным, и разговаривал надменно даже со старейшинами. Люди рассердились и изгнали его из племени. Он рассмеялся, подошёл к красивой девушке, дочери одного из старейшин, и обнял её. Она его оттолкнула, и тогда он убил её. Юношу схватили и связали, но не убили, посчитав это для него слишком лёгкой смертью. Разговаривая с ним, люди поняли, что «он считает себя первым на земле и, кроме себя, не видит никого». И тогда племя решило наказать его одиночеством.
Юношу назвали Ларрой, что значит «отверженный». Юноша стал жить один, изредка похищая у племени скот и девушек. В него стреляли из лука, но он был неуязвим. Так прошли десятки лет. Но однажды он близко подошёл к людям, к нему кинулись, а он стоял, не защищаясь. Тогда люди поняли, что он хочет умереть, и не тронули его. Тогда он выхватил нож и ударил себя в грудь, но нож сломался как о камень. Люди поняли, что он не может умереть. С тех пор он ходит как тень, ожидая смерти. «Ему нет жизни, и смерть не улыбается ему. И нет ему места среди людей. Вот как был поражён человек за гордость!»
В ночи лилась красивая песня. Старуха спросила, слышал ли собеседник когда-нибудь такое красивое пение? Он отрицательно мотнул головой, а Изергиль подтвердила, что такого он никогда не услышит. «Только красавицы могут хорошо петь, — красавицы, которые любят жизнь!» Старуха начала вспоминать, как в молодости она целыми днями ткала ковры, а ночью бегала к любимому. Рассказчик посмотрел на старуху: «её чёрные глаза были всё-таки тусклы, их не оживило воспоминание. Луна освещала её сухие, потрескавшиеся губы, заострённый подбородок с седыми волосами на нём и сморщенный нос, загнутый, словно клюв совы. На месте щёк были чёрные ямы, и в одной из них лежала прядь пепельно-седых волос, выбившихся из-под красной тряпки, которой была обмотана её голова. Кожа на лице, шее и руках вся изрезана морщинами».
Она рассказала, что жила у самого моря в Фальми вместе с матерью. Изергиль было пятнадцать лет, когда в их краях появился «высокий, гибкий, черноусый, весёлый человек». Изергиль полюбила его. Через четыре дня она уже принадлежала ему. Он был рыбаком с Прута. Рыбак звал Изергиль с собой на Дунай, но к тому времени она уже разлюбила его.
Потом подруга познакомила её с кудрявым, рыжим гуцулом. Был он иногда ласков и печален, а порой, как зверь, ревел и дрался. Она ушла к гуцулу, а рыбак долго горевал и плакал о ней. Потом он примкнул к гуцулам и завёл себе другую. Они уже хотели уходить в Карпаты, да зашли в гости к одному румыну. Там их и схватили, а после — повесили. Румыну отомстили: хутор сожгли, и он стал нищим. Рассказчик догадался, что это сделала Изергиль, но на его вопрос старуха уклончиво ответила, что не она одна хотела отомстить.
Потом Изергиль вспомнила, как любила турка. Была у него в гареме в Скутари. Целую неделю жила, а потом начала скучать. У турка был шестнадцатилетний сын, с ним Изергиль и убежала из гарема в Болгарию. Там ревнивая болгарка ранила её ножом. Лечилась Изергиль в женском монастыре, откуда ушла в Польшу, прихватив молоденького монашка. На вопрос собеседника, что стало с юным турчонком, с которым она убежала из гарема, Изергиль ответила, что он умер от тоски по дому или от любви.
Поляк-монах её унижал, и она однажды бросила его в реку. В Польше ей было трудно. Она попала в кабалу к жиду, который торговал ею. Тогда она любила одного пана с изрубленным лицом. Он защищал греков, в этой борьбе ему изрубили лицо. Она добавила: «в жизни, знаешь ты, всегда есть место подвигам. И те, кто их не находят, — лентяи и трусы».
Потом был мадьяр, позже убитый. А «последняя её игра — шляхтич». Красивый очень, а Изергиль было уже сорок лет. Пан на коленях просил её любви, но, добившись, тут же бросил. Потом он бился с русскими и попал в плен, а Изергиль спасла его, убив часового. Пан лгал Изергиль, что за это будет любить её вечно, но оттолкнула она «лживую собаку» и приехала в Молдавию, где живёт уже тридцать лет. Был у неё муж, но год назад умер. Живёт она среди молодёжи, которая любит её сказки.
Наступила ночь, и Изергиль спросила своего собеседника, видит ли он искры в степи? «Эти искры от горящего сердца Данко». Рассказчик сидел и ждал, когда Изергиль начнёт свою новую сказку.
«Жили на земле в старину одни люди. Непроходимые леса окружали их таборы с трёх сторон, а с четвёртой — была степь». Но пришли завоеватели и прогнали их в глубь старого и дремучего леса с болотами, от которых поднимался смертельный смрад. И люди начали гибнуть. Они «уже хотели идти к врагу и принести ему в дар волю свою, и никто уже, испуганный смертью, не боялся рабской жизни. Но тут явился Данко и спас всех один».
Данко уговаривал людей идти через лес. Люди посмотрели на Данко, поняли, что он самый лучший, и пошли за ним. Путь был трудный, с каждым днём таяли силы и решимость людей. Началась гроза, люди обессилели. Им стыдно было признаться в своей слабости, и они решили выместить злобу на Данко. Они сказали, что он не сможет вывести их из леса. Данко называл их слабыми, и люди решили убить его. Он понял, что без него они погибнут. «И вот его сердце вспыхнуло огнём желания спасти их, вывести на лёгкий путь, и тогда в его очах засверкали лучи того могучего огня. А они, увидав это, подумали что он рассвирепел» и стали окружать Данко, чтобы легче было его убить. «И вдруг он разорвал руками грудь и вырвал из неё своё сердце и высоко поднял его над головой».
Сердце ярко осветило лес факелом любви к людям, и они, поражённые поступком Данко, кинулись за ним, и вдруг лес кончился. Люди увидели перед собой лучезарную степь. Они веселились, а Данко упал и умер. «Один осторожный человек, чего-то боясь, наступил на горящее сердце Данко, и оно рассыпалось в искры и угасло». Вот откуда в степи эти голубые огни, появляющиеся перед грозой.
Старуха, утомлённая рассказами, уснула, а море всё шумело и шумело...
Макар чудра
Романтическая ночь у моря, горит костёр, старый цыган Макар Чудра рассказывает писателю историю про вольных цыган. Макар советует беречься любви, ибо полюбив, человек теряет волю. Подтверждением этого является быль, рассказанная Чудрой.
Был на свете Лойко Зобар, молодой цыган. Венгрия, Чехия и Словения знали его. Ловкий был конокрад, многие хотели убить его. Любил он только коней, деньги не ценил, мог отдать каждому, кто нуждался.
В Буковине стоял цыганский табор. У Данилы-солдата была дочь Радда — красавица, словами не сказать. Много сердец разбила Радда. Один магнат любые деньги кидал к её ногам, просил выйти за него замуж, но Радда ответила, что орлице не место в вороньём гнезде.
Однажды в табор приехал Зобар. Красивый он был: «Усы легли на плечи и смешались с кудрями, очи, как ясные звезды, горят, а улыбка — целое солнце. Точно его ковали из одного куска железа с конём.» Заиграл он на скрипке, и многие заплакали. Радда похвалила скрипку Зобара, хорошо он играет. А тот ответил, что скрипка его сделана из груди молодой девушки, а струны из её сердца свиты. Радда отвернулась, сказав, что врут люди, когда говорят об уме Зобара. Подивился тот острому языку девушки.
Зобар загостил у Данилы, легли спать, а наутро он вышел с тряпкой, повязанной на голове, сказал, что конь его зашиб. Но все поняли, что это Радда, подумали, что разве не стоит Лойко Радды? «Ну, уж нет! Девка как ни хороша, да у ней душа узка и мелка, и хоть ты пуд золота повесь ей на шею, всё равно, лучше того, какова она есть, не быть ей!»
Жил в то время табор хорошо. И Лойко с ними. Мудр был, как старик, а на скрипке играл так, что сердце замирало. Если бы Лойко захотел, то люди бы жизни за него отдавали, так его любили, только Радда не любила. А он полюбил её крепко. Окружающие смотрели только, знали, «коли два камня друг на друга катятся, становиться между ними нельзя — изувечат».
Однажды спел Зобар песню, всем она понравилась, только Радда посмеялась. Данило хотел проучить её кнутом. Но Лойко не позволил, попросил отдать её ему в жены. Данило согласился: «Да возьми, коли можешь!» Лойко подошёл к Радде и сказал, что полонила она его сердце, что берёт он её в жены, но она не должна перечить его воле. «Я свободный человек и буду жить так, как хочу». Все подумали, что смирилась Радда. Она обвила кнутом ноги Лойко, дёрнула, и упал Зобар как подкошенный. А она отошла и легла на траву, улыбаясь.
Убежал в степь Зобар, а Макар за ним следил, как бы парень над собой что не сделал сгоряча. Но Лойко лишь сидел неподвижно три часа, а потом к нему пришла Радда. Лойко хотел ударить её ножом, но она приставила к его лбу пистолет и сказала, что мириться пришла, любит его. А ещё сказала Радда, что волю любит больше, чем Зобара. Она обещала Лойко жаркие ласки, если он согласится перед всем табором поклониться ей в ноги и поцеловать правую руку, как у старшей. Крикнул Зобар на всю степь, но согласился на условия Радды.
Вернулся в табор Лойко и сказал старикам, что заглянул в своё сердце и не увидел там прежней вольной жизни. «Одна Радда там живёт». И он решил исполнить её волю, поклониться ей в ноги, поцеловать её правую руку. И ещё сказал, что проверит, такое ли у Радды крепкое сердце, как она хвалится.
Все и догадаться не успели, а он воткнул в её сердце нож по самую рукоятку. Радда вырвала нож, заткнула рану своими волосами и сказала, что ждала такую смерть. Данило поднял нож, отброшенный Раддой в сторону, рассмотрел его да и воткнул в спину Лойко, прямо против сердца. Лежит Радда, зажимая рукой рану, а у ног её раскинулся умирающий Лойко.
Писателю не спалось. Он смотрел на море, и, казалось, что видит он царственную Радду, а за ней по пятам плывёт Лойко Зобар. «Они оба кружились во тьме ночи плавно и безмолвно, и никак не мог красавец Лойко поравняться с гордой Раддой».
На дне.
Пьеса содержит в себе как бы два параллельных действия. Первое — социально-бытовое и второе — философское. Оба действия развиваются параллельно, не переплетаясь. В пьесе существуют как бы два плана: внешний и внутренний.
Внешний план. В ночлежном доме, принадлежащем Михаилу Ивановичу Костылеву (54 года) и его жене Василисе Карповне (26 лет), живут, по определению автора, «бывшие люди», т. е. люди без твёрдого социального статуса, а также работающие, но бедняки. Это: Сатин и Актёр (обоим под 40 лет), Васька Пепел, вор (28 лет), Андрей Митрич Клещ, слесарь (40 лет), его жена Анна (30 лет), Настя, проститутка (24 года), Бубнов (45 лет), Барон (33 года), Алешка (20 лет), Татарин и Кривой Зоб, крючники (возраст не назван). В доме появляются Квашня, торговка пельменями (под 40 лет) и Медведев, дядя Василисы, полицейский (50 лет). Между ними очень сложные отношения, часто завязываются скандалы. Василиса влюблена в Ваську и подговаривает его убить своего пожилого мужа, чтобы быть единоличной хозяйкой (во второй половине пьесы Васька бьёт Костылева и случайно убивает его; Ваську арестовывают). Васька влюблён в Наталью, сестру Василисы (20 лет); Василиса из ревности нещадно бьёт сестру. Сатин и Актёр (бывший актёр провинциальных театров по фамилии Сверчков-Заволжский) — полностью опустившиеся люди, пьяницы, картёжники, Сатин ещё и шулер. Барон — бывший дворянин, промотавший все состояние и ныне один из наиболее жалких людей ночлежки. Клещ старается зарабатывать своим слесарным инструментом; его жена Анна заболевает и нуждается в лекарствах; в конце пьесы Анна умирает, а Клещ окончательно опускается «на дно».
В разгар пьянок и скандалов в ночлежке появляется странник Лука, жалеющий людей. Он обещает многим несбыточное светлое будущее. Анне он предрекает загробное счастье. Актёру рассказывает о бесплатной лечебнице для алкоголиков. Ваське и Наташе советует уйти из дома и т. д. Но в самый напряжённый момент Лука фактически сбегает, оставив обнадёженных людей. Актёра это доводит до самоубийства. В финале ночлежники поют песню, и когда Сатин слышит о смерти Актёра, то досадливо и с горечью говорит: «Эх... Испортил песню... дурак!» Внутренний план. В пьесе сталкиваются две философские «правды»: Луки и Сатина. Ночлежка — своего рода символ оказавшегося в тупике человечества, которое к началу XX в. потеряло веру в Бога, но ещё не обрело веры в самоё себя. Отсюда всеобщее чувство безнадёжности, отсутствия перспективы, которое, в частности, выражают Актёр и Бубнов (резонёр-пессимист) в словах: «А что же дальше» и «А ниточки-то гнилые...» Мир обветшал, обессилел, идёт к концу. Сатин предпочитает принимать эту горькую правду и не лгать ни себе, ни людям. Клещу он предлагает бросить работать. Если все люди бросят работать, то что будет? «С голоду сдохнут...» — отвечает Клещ, но тем самым он лишь раскрывает бессмысленную сущность труда, который направлен только на поддержание жизни, а не на привнесение в неё какого-либо смысла. Сатин — своего рода радикал-экзистенциалист, человек, принимающий абсурдность мироздания, в котором «Бог умер» (Ницше) и обнажилась Пустота, Ничто. Иного взгляда на мир придерживается Лука. Он считает, что именно страшная бессмыслица жизни должна вызывать особую жалость к человеку. Если для продолжения жизни человеку нужна ложь, надо ему лгать, его утешать. В противном случае человек не выдержит «правды» и погибнет. Так Лука рассказывает притчу об искателе праведной земли и учёном, который по карте показал ему, что никакой праведной земли нет. Обиженный человек ушёл и повесился (параллель с будущей смертью Актёра). Лука не просто обычный странник, утешитель, но и философ. По его мнению, человек обязан жить вопреки бессмыслице жизни, ибо он не знает своего будущего, он только странник в мироздании, и даже земля наша в космосе странница. Лука и Сатин спорят. Но Сатин в чем-то приемлет «правду» Луки. Во всяком случае, именно появление Луки провоцирует Сатина на его монолог о Человеке, который он произносит, подражая голосу своего оппонента (принципиальная ремарка в пьесе). Сатин хочет не жалеть и утешать человека, но, сказав ему всю правду о бессмысленности жизни, подвигнуть его к самоуважению и бунту против мироздания. Человек, осознав трагедию своего существования, должен не отчаиваться, а, напротив, почувствовать свою ценность. Весь смысл мироздания — в нем одном. Другого смысла (например, христианского) — нет. «Человек — это звучит гордо!» «Все в человеке, все для человека».
Поединок.
Вернувшись с плаца, подпоручик Ромашов подумал: «Сегодня не пойду: нельзя каждый день надоедать людям». Ежедневно он просиживал у Николаевых до полуночи, но вечером следующего дня вновь шёл в этот уютный дом.
«Тебе от барыни письма пришла», — доложил Гайнан, черемис, искренне привязанный к Ромашову. Письмо было от Раисы Александровны Петерсон, с которой они грязно и скучно (и уже довольно давно) обманывали её мужа. Приторный запах её духов и пошло-игривый тон письма вызвал нестерпимое отвращение. Через полчаса, стесняясь и досадуя на себя, он постучал к Николаевым. Владимир Ефимыч был занят. Вот уже два года подряд он проваливал экзамены в академию, и Александра Петровна, Шурочка, делала все, чтобы последний шанс (поступать дозволялось только до трёх раз) не был упущен. Помогая мужу готовиться, Шурочка усвоила уже всю программу (не давалась только баллистика), Володя же продвигался очень медленно.
С Ромочкой (так она звала Ромашова) Шурочка принялась обсуждать газетную статью о недавно разрешённых в армии поединках. Она видит в них суровую для российских условий необходимость. Иначе не выведутся в офицерской среде шулера вроде Арчаковского или пьяницы вроде Назанского. Ромашов не был согласен зачислять в эту компанию Назанского, говорившего о том, что способность любить даётся, как и талант, не каждому. Когда-то этого человека отвергла Шурочка, и муж её ненавидел поручика.
На этот раз Ромашов пробыл подле Шурочки, пока не заговорили, что пора спать.
На ближайшем же полковом балу Ромашов набрался храбрости сказать любовнице, что все кончено. Петерсониха поклялась отомстить. И вскоре Николаев стал получать анонимки с намёками на особые отношения подпоручика с его женой. Впрочем, недоброжелателей хватало и помимо неё. Ромашов не позволял драться унтерам и решительно возражал «дантистам» из числа офицеров, а капитану Сливе пообещал, что подаст на него рапорт, если тот позволит бить солдат.
Недовольно было Ромашовым и начальство. Кроме того, становилось все хуже с деньгами, и уже буфетчик не отпускал в долг даже сигарет. На душе было скверно из-за ощущения скуки, бессмысленности службы и одиночества.
В конце апреля Ромашов получил записку от Александры Петровны. Она напоминала об их общем дне именин (царица Александра и её верный рыцарь Георгий). Заняв денег у подполковника Рафальского, Ромашов купил духи и в пять часов был уже у Николаевых. Пикник получился шумный. Ромашов сидел рядом с Шурочкой, почти не слушал разглагольствования Осадчего, тосты и плоские шутки офицеров, испытывая странное состояние, похожее на сон. Его рука иногда касалась Шурочкиной руки, но ни он, ни она не глядели друг на друга. Николаев, похоже, был недоволен. После застолья Ромашов побрёл в рощу. Сзади послышались шаги. Это шла Шурочка. Они сели на траву. «Я в вас влюблена сегодня», — призналась она. Ромочка привиделся ей во сне, и ей ужасно захотелось видеть его. Он стал целовать её платье: «Саша... Я люблю вас...» Она призналась, что её волнует его близость, но зачем он такой жалкий. У них общие мысли, желания, но она должна отказаться от него. Шурочка встала: пойдёмте, нас хватятся. По дороге она вдруг попросила его не бывать больше у них: мужа осаждают анонимками.
В середине мая состоялся смотр. Корпусный командир объехал выстроенные на плацу роты, посмотрел, как они маршируют, как выполняют ружейные приёмы и перестраиваются для отражения неожиданных кавалерийских атак, — и остался недоволен. Только пятая рота капитана Стельковского, где не мучили шагистикой и не крали из общего котла, заслужила похвал.
Самое ужасное произошло во время церемониального марша. Ещё в начале смотра Ромашова будто подхватила какая-то радостная волна, он словно бы ощутил себя частицей некой грозной силы. И теперь, идя впереди своей полуроты, он чувствовал себя предметом общего восхищения. Крики сзади заставили его обернуться и побледнеть. Строй смешался — и именно из-за того, что он, подпоручик Ромашов, вознесясь в мечтах к поднебесью, все это время смещался от центра рядов к правому флангу. Вместо восторга на его долю пришёлся публичный позор. К этому прибавилось объяснение с Николаевым, потребовавшим сделать все, чтобы прекратить поток анонимок, и ещё — не бывать у них в доме.
Перебирая в памяти случившееся, Ромашов незаметно дошагал до железнодорожного полотна и в темноте разглядел солдата Хлебникова, предмет издевательств и насмешек в роте. «Ты хотел убить себя?» — спросил он Хлебникова, и солдат, захлёбываясь рыданиями, рассказал, что его бьют, смеются, взводный вымогает деньги, а где их взять. И учение ему не под силу: с детства мается грыжей.
Ромашову вдруг своё горе показалось таким пустячным, что он обнял Хлебникова и заговорил о необходимости терпеть. С этой поры он понял: безликие роты и полки состоят из таких вот болеющих своим горем и имеющих свою судьбу Хлебниковых.
Вынужденное отдаление от офицерского общества позволило сосредоточиться на своих мыслях и найти радость в самом процессе рождения мысли. Ромашов все яснее видел, что существует только три достойных призвания: наука, искусство и свободный физический труд.
В конце мая в роте Осадчего повесился солдат. После этого происшествия началось беспробудное пьянство. Сначала пили в собрании, потом двинулись к Шлейферше. Здесь-то и вспыхнул скандал. Бек-Агамалов бросился с шашкой на присутствующих («Все вон отсюда!»), а затем гнев его обратился на одну из барышень, обозвавшую его дураком. Ромашов перехватил кисть его руки: «Бек, ты не ударишь женщину, тебе всю жизнь будет стыдно».
Гульба в полку продолжалась. В собрании Ромашов застал Осадчего и Николаева. Последний сделал вид, что не заметил его. Вокруг пели. Когда наконец воцарилась тишина, Осадчий вдруг затянул панихиду по самоубийце, перемежая её грязными ругательствами. Ромашова охватило бешенство: «Не позволю! Молчите!» В ответ почему-то уже Николаев с исковерканным злобой лицом кричал ему: «Сами позорите полк! Вы и разные Назанские!» «А при чем же здесь Назанский?
Или у вас есть причины быть им недовольным?» Николаев замахнулся, но Ромашов успел выплеснуть ему в лицо остатки пива.
Накануне заседания офицерского суда чести Николаев попросил противника не упоминать имени его жены и анонимных писем. Как и следовало ожидать, суд определил, что ссора не может быть окончена примирением.
Ромашов провёл большую часть дня перед поединком у Назанского, который убеждал его не стреляться. Жизнь — явление удивительное и неповторимое. Неужели он так привержен военному сословию, неужели верит в высший будто бы смысл армейского порядка так, что готов поставить на карту само своё существование?
Вечером у себя дома Ромашов застал Шурочку. Она стала говорить, что потратила годы, чтобы устроить карьеру мужа. Если Ромочка откажется ради любви к ней от поединка, то все равно в этом будет что-то сомнительное и Володю почти наверное не допустят до экзамена. Они непременно должны стреляться, но ни один из них не должен быть ранен. Муж знает и согласен. Прощаясь, она закинула руки ему за шею: «Мы не увидимся больше. Так не будем ничего бояться... Один раз... возьмём наше счастье...» — и прильнула горячими губами к его рту.
В официальном рапорте полковому командиру штабс-капитан Диц сообщал подробности дуэли между поручиком Николаевым и подпоручиком Ромашовым. Когда по команде противники пошли друг другу навстречу, поручик Николаев произведённым выстрелом ранил подпоручика в правую верхнюю часть живота, и тот через семь минут скончался от внутреннего кровоизлияния. К рапорту прилагались показания младшего врача г. Знойко.
Олеся.
Молодой мужчина-повествователь, которого «судьба забросила на шесть месяцев в глухую деревушку Переброд Волынской губернии, на окраину Полесья», нестерпимо скучает, а единственными его развлечениями стали охота вместе со слугой Ярмолой и попытки обучить последнего грамоте. Однажды, во время жуткой метели, герой узнает от обычно несловоохотливого Ярмолы о том, что верстах в десяти от его дома живёт самая настоящая ведьма Мануйлиха, которая невесть откуда появилась в селе, а затем была выселена за его пределы за свои колдовские деяния. Возможность познакомиться с ней появляется быстро: как только потеплело, герой с Ярмолой отправляется на охоту и, заблудившись в лесу, натыкается на хату. Предположив, что здесь живёт местный лесник, он заходит внутрь и обнаруживает там старуху «со всеми чертами бабы-яги, как её изображает народный эпос». Мануйлиха встретила героя неприветливо, но, когда он достал серебряный четвертак и попросил старуху погадать, та заметно оживилась. А в самый разгар гадания опять стала выпроваживать незваного гостя — в дом зашла внучка ведьмы, темноволосая красавица «лет двадцати — двадцати пяти», которая показала герою дорогу домой и назвалась Олесей.
Все первые весенние дни образ Олеси не покидал мысли героя, и как только просохли лесные тропинки, он отправился в избушку колдуньи. Как и в первый раз, внучка встретила гостя куда приветливей, чем Мануйлиха. А когда гость попросил Олесю погадать ему, та призналась, что уже однажды раскинула на него карты, и главное, что она ему нагадала — что в этом году «падает вам большая любовь со стороны трефовой дамы с тёмными волосами». А тем, «кто будет вас любить, вы много горя принесёте». Ещё карты рассказали Олесе, что трефовой этой даме герой принесёт позор, такой, который хуже смерти... Когда Олеся отправилась провожать гостя, она попыталась доказать ему, что ей и её бабке принадлежит настоящий дар колдовства, и провела над ним несколько опытов. Потом герой пытается разузнать, откуда все-таки пришла Мануйлиха в Полесье, на что Олеся ответила уклончиво, что бабушка не любит говорить об этом. Тогда же герой впервые представляется — его зовут Иван Тимофеевич.
С этого дня герой стал частым гостем в избушке. Олеся всегда была рада его видеть, хоть и встречала сдержанно. А вот старуха была не особенно довольна, но Ивану удалось задобрить её подарками, сыграло свою роль и заступничество Олеси.
Ивана очаровывала не только красота Олеси. Его привлёк также её самобытный ум. Множество споров между ними разгоралось, когда Иван пытался научно обосновать Олесино «чёрное искусство». И, несмотря на разногласия, между ними возникла глубокая привязанность. Тем временем у персонажа испортились отношения с Ярмолой, который изначально не одобрил желания познакомиться с колдуньей. Не нравится ему и то, что обе ведьмы боятся церкви.
Однажды, когда Иван в очередной раз явился в избу, он застал колдунью и её внучку в расстроенных чувствах: местный урядник приказал им убираться из хаты в двадцать четыре часа и пригрозил пустить их по этапам в случае непослушания. Герой вызывается помочь, и старуха не отказывается от предложения, несмотря на Олесино недовольство. Иван пытается упросить урядника не выгонять женщин из дома, на что тот возражает со словами о том, что они — «язва здешних мест». Но, задобрив его угощениями и дорогими подарками, Иван добивается своего. Урядник Евпсихий Африканович обещает оставить в покое Мануйлиху и Олесю.
Но вот отношения Олеси и Ивана с этого времени изменились в худшую сторону, а любых объяснений Олеся старательно избегает. Тут Иван неожиданно и серьёзно заболевает — шесть дней его «била ужасная полесская лихорадка». И лишь после выздоровления ему удаётся выяснить отношения с Олесей, которая честно призналась, что избегала встреч с Иваном лишь потому, что хотела уйти от судьбы. Но, поняв, что это невозможно, призналась ему в любви. Иван ответил ей взаимностью. Но Олеся всё не могла забыть про своё гадание. Но всё-таки их любовь, несмотря на дурные предчувствия Ивана и злобу Мануйлихи, развивалась.
Тем временем служебные обязанности Ивана в Переброде были закончены, и всё чаще приходила к нему мысль жениться на Олесе, забрать её с собой. Убедив себя в правильности этого решения, он делает предложение любимой. Но Олеся отказывается, мотивируя отказ тем, что не хочет портить жизнь молодому, образованному барину. В итоге она даже предлагает Ивану просто поехать за ним, безо всякой женитьбы. У Ивана возникает подозрение, что её отказ связан с боязнью церкви, на что Олеся говорит, что ради любви к нему она готова перебороть это своё суеверие. Она назначила ему встречу в церкви на следующий день, в праздник Святой Троицы, а Ивана охватило ужасное предчувствие.
На следующий день герой не успел вовремя попасть в церковь, задержавшись по служебным делам, а когда вернулся, застал у себя местного конторщика, который рассказал ему о сегодняшней «потехе» — деревенские девки поймали на площади ведьму, которой задали встряску, хотели вымазать дёгтем, но той удалось сбежать. Действительно, Олеся пришла в церковь, отстояла обедню, после чего на неё накинулись деревенские бабы. Чудом вырвавшаяся Олеся пригрозила им, что они ещё вспомнят её и наплачутся досыта. Но все эти подробности Иван смог узнать позже. А пока же он помчался в лес, и застал в хате избитую Олесю без памяти, охваченную лихорадкой, и проклинающую его Мануйлиху. Когда Олеся пришла в себя, она рассказала Ивану о том, что нельзя им больше здесь оставаться, поэтому нужно им проститься. На прощание Олеся призналась, что жалеет, что нет у неё ребёнка от Ивана.
Этой же ночью жуткий град обрушился на Переброд. А утром Ярмола, разбудивший Ивана, посоветовал ему убираться из деревни — град, который побил жито у половины села, по мнению деревенских, был наслан колдуньями из мести. И озлобленный народ начал уже было про Ивана «кричать недоброе». Желая предупредить Олесю о грозящей ей беде, герой мчится в избу, где находит лишь следы спешного бегства и яркие красные бусы, которые остались единственной вещью на память об Олесе и её нежной, великодушной любви...
Мастер и Маргарита.
В произведении — две сюжетные линии, каждая из которых развивается самостоятельно. Действие первой разворачивается в Москве в течение нескольких майских дней (дней весеннего полнолуния) в 30-х гг. XX века, действие же второй происходит тоже в мае, но в городе Ершалаиме (Иерусалиме) почти две тысячи лет тому назад — в самом начале новой эры. Роман построен таким образом, что главы основной сюжетной линии перемежаются главами, составляющими вторую сюжетную линию, причём эти вставные главы являются то главами из романа мастера, то рассказом очевидца событий Воланда.
В один из жарких майских дней в Москве появляется некто Воланд, выдающий себя за специалиста по чёрной магии, а на самом деле являющийся сатаной. Его сопровождает странная свита: хорошенькая ведьма-вампир Гелла, развязный тип Коровьев, также известный как Фагот, мрачный и зловещий Азазелло и весёлый толстяк Бегемот, который по большей части предстаёт перед читателем в обличье чёрного кота невероятных размеров.
Первыми встречаются с Воландом на Патриарших прудах редактор толстого художественного журнала Михаил Александрович Берлиоз и поэт Иван Бездомный, написавший антирелигиозную поэму об Иисусе Христе. Воланд вмешивается в их разговор, утверждая, что Христос существовал в действительности. В качестве доказательства того, что есть нечто, неподвластное человеку, Воланд предсказывает, что Берлиозу отрежет голову русская девушка-комсомолка. На глазах потрясённого Ивана Берлиоз тут же попадает под трамвай, которым управляет девушка-комсомолка, и ему отрезает голову. Иван безуспешно пытается преследовать Воланда, а затем, явившись в Массолит (Московская Литературная Ассоциация), так запутанно излагает последовательность событий, что его отвозят в загородную психиатрическую клинику профессора Стравинского, где он и встречает главного героя романа — мастера.
Воланд, явившись в квартиру № 50 дома 302-бис по Садовой улице, которую покойный Берлиоз занимал вместе с директором театра Варьете Степаном Лиходеевым, и найдя последнего в состоянии тяжкого похмелья, предъявляет ему подписанный им же, Лиходеевым, контракт на выступление Воланда в театре, а затем выпроваживает его прочь из квартиры, и Стёпа непонятным образом оказывается в Ялте.
Никанор Иванович Босой, председатель жилищного товарищества дома № 302-бис, является в квартиру № 50 и застаёт там Коровьева, который просит сдать эту квартиру Воланду, так как Берлиоз погиб, а Лиходеев в Ялте. Никанор Иванович после долгих уговоров соглашается и получает от Коровьева сверх платы, обусловленной договором, 400 рублей, которые прячет в вентиляции. В тот же день к Никанору Ивановичу приходят с ордером на арест за хранение валюты, так как эти рубли превратились в доллары. Ошеломлённый Никанор Иванович попадает в ту же клинику профессора Стравинского.
В это время финдиректор Варьете Римский и администратор Варенуха безуспешно пытаются разыскать по телефону исчезнувшего Лиходеева и недоумевают, получая от него одну за другой телеграммы из Ялты с просьбой выслать денег и подтвердить его личность, так как он заброшен в Ялту гипнотизёром Воландом. Решив, что это — дурацкая шутка Лиходеева, Римский, собрав телеграммы, посылает Варенуху отнести их «куда надо», однако Варенухе сделать этого не удаётся: Азазелло и кот Бегемот, подхватив его под руки, доставляют Варенуху в квартиру № 50, а от поцелуя нагой ведьмы Геллы Варенуха лишается чувств.
Вечером на сцене театра Варьете начинается представление с участием великого мага Воланда и его свиты. Фагот выстрелом из пистолета вызывает в театре денежный дождь, и весь зал ловит падающие червонцы. Затем на сцене открывается «дамский магазин», где любая женщина из числа сидящих в зале может бесплатно одеться с ног до головы. Тут же в магазин выстраивается очередь, однако по окончании представления червонцы превращаются в бумажки, а всё, приобретённое в «дамском магазине», исчезает без следа, заставив доверчивых женщин метаться по улицам в одном белье.
После спектакля Римский задерживается у себя в кабинете, и к нему является превращённый поцелуем Геллы в вампира Варенуха. Увидев, что тот не отбрасывает тень, Римский смертельно напуган и пытается убежать, но на помощь Варенухе является вампирша Гелла. Рукой, покрытой трупными пятнами, она пытается открыть оконную задвижку, а Варенуха караулит у двери. Тем временем наступает утро, слышится первый крик петуха, и вампиры исчезают. Не теряя ни минуты, мгновенно поседевший Римский на такси мчится на вокзал и курьерским поездом уезжает в Ленинград.
Тем временем Иван Бездомный, познакомившись с Мастером, рассказывает ему о том, как он встретился со странным иностранцем, погубившим Мишу Берлиоза. Мастер объясняет Ивану, что встретился он на Патриарших с сатаной, и рассказывает Ивану о себе. Мастером его называла его возлюбленная Маргарита. Будучи историком по образованию, он работал в одном из музеев, как вдруг неожиданно выиграл огромную сумму — сто тысяч рублей. Он оставил работу в музее, снял две комнаты в подвале маленького домика в одном из арбатских переулков и начал писать роман о Понтии Пилате. Роман уже был почти закончен, когда он случайно встретил на улице Маргариту, и любовь поразила их обоих мгновенно. Маргарита была замужем за достойным человеком, жила с ним в особняке на Арбате, но не любила его. Каждый день она приходила к мастеру. Роман близился к концу, и они были счастливы. Наконец роман был дописан, и мастер отнёс его в журнал, но напечатать его там отказались. Тем не менее, отрывок из романа был напечатан, и вскоре в газетах появилось несколько разгромных статей о романе, подписанных критиками Ариманом, Латунским и Лавровичем. И тут мастер почувствовал, что заболевает. Однажды ночью он бросил роман в печь, но прибежавшая встревоженная Маргарита выхватила из огня последнюю пачку листов. Она ушла, унося рукопись с собой, чтобы достойно проститься с мужем и утром вернуться к возлюбленному навсегда, однако через четверть часа после её ухода к нему в окно постучали — рассказывая Ивану свою историю, в этом месте Мастер понижает голос до шёпота, — и вот через несколько месяцев, зимней ночью, придя к себе домой, он обнаружил свои комнаты занятыми и отправился в новую загородную клинику, где и живёт уже четвёртый месяц, без имени и фамилии, просто — больной из комнаты № 118.
В это утро Маргарита просыпается с ощущением, что что-то должно произойти. Утирая слёзы, она перебирает листы обгоревшей рукописи, разглядывает фотографию мастера, а после отправляется на прогулку в Александровский сад. Здесь к ней подсаживается Азазелло и сообщает ей, что некий знатный иностранец приглашает её в гости. Маргарита принимает приглашение, потому что надеется узнать хоть что-то о Мастере. Вечером того же дня Маргарита, раздевшись донага, натирает тело кремом, который дал ей Азазелло, становится невидимой и вылетает в окно. Пролетая мимо писательского дома, Маргарита устраивает разгром в квартире критика Латунского, по её мнению погубившего мастера. Затем Маргариту встречает Азазелло и приводит её в квартиру № 50, где она знакомится с Воландом и остальными членами его свиты. Воланд просит Маргариту быть королевой на его балу. В награду он обещает исполнить её желание.
В полночь начинается весенний бал полнолуния — великий бал у сатаны, на который приглашены доносчики, палачи, растлители, убийцы — преступни<