Привыкнув, разлюблю тотчас;
Начнёте плакать: ваши слёзы
Не тронут сердца моего,
А будут лишь бесить его.
Однако характер — не поступки. Эпиграф повисает в пустоте. Но ведь абсолютно невозможно, чтобы Пушкин к любимому бесценному «Онегину» поставил пустой эпиграф...
Кроме этого главного эпиграфа, у каждой главы есть свой, отдельный. Вот они (с переводами иноязычных):
Глава I. И жить торопится и чувствовать спешит.
Князь Вяземский
Глава II. О. rus!.. Hor. О деревня!..
Гораций (лат.)
О Русь!
Глава III. Elle était fille, elle était amoureuse.
Malfilâtre.
Она была девушка, она была влюблена.
Мальфилатр (фр.)
Глава IV. La morale est dans la nature des choses.
Necker.
Нравственность в природе вещей.
Неккер (фр.)
Глава V. О, не знай сих страшных снов
Ты, моя Светлана!
Жуковский
Глава VI. La sotto i giorni nubilosi e brevi,
Nasce una gente a cui l ’ morir non dole.
Petr.
Там, где дни облачны и кратки,
Родится племя, которому умирать не больно.
Петрарка (ит.)
Глава VII. Москва, России дочь любима,
Где равную тебе сыскать?
Дмитриев.
Как не любить родной Москвы?
Баратынский.
— Гоненье на Москву! что значит видеть свет!
Где ж лучше? — Где нас нет.
Грибоедов.
Глава VIII. Fare thee well, and if for ever
Still for ever fare thee well.
Byron.
Прощай, и если навсегда, то навсегда прощай.
Байрон (англ.)
Бросаются в глаза отличия. Эпиграфы к главам лаконичны, а главный — многословный. Все ясные, а главный — мутный, смутный.
Ещё удивительнее: эпиграфы к главам взяты у знаменитых и даже великих людей: Байрон, Грибоедов, Жуковский, Петрарка... А эпиграф ко всему роману — не пойми что, не пойми из кого — анонимка.
Случайность? Нет, эпиграф важного произведения выбирается тщательно, долго, вдумчиво. Если б разочаровался — сменил бы, как менял, убирал и добавлял строфы, убрал «Разговор с книгопродавцем» и посвящение брату, добавил посвящение Плетнёву и письмо Онегина... А размазня продержалась все восемь лет работы и осталась навсегда.
Эпиграф — камертон, который должен настроить читателя на верную ноту. Наша задача: расслышать.
Главный эпиграф к «Евгению Онегину» не только многословный, он многослойный и должен нам сообщить (иногда прямо, иногда намёком) что-то очень важное о главном герое. Давайте разбирать по частям.
«Проникнутый тщеславием...» Тщеславие? У Онегина мы этого не видим. Для тщеславия надо что-то делать: или носить часы за миллион, или стихи сочинять, или иметь любовницу-принцессу. Онегин не делает ничего, ничем не славен. И не желает славы совсем. Другое дело Пушкин:
Без неприметного следа
Мне было б грустно мир оставить.
Живу, пишу не для похвал;
Но я бы кажется желал
Печальный жребий свой прославить...
Быть может (лестная надежда!)
Укажет будущий невежда
На мой прославленный портрет
И молвит: то - то был Поэт!
Пушкин гордится, что его «старик Державин, в гроб сходя, благословил». Подробно рассказывает о своём прадеде, которого усыновил Пётр Великий, — всё это в «Онегине», а сколько ещё такой любви к себе в разных стихах (одно так и называется «Желанье славы») и в прозе...
«Признаваться с одинаковым равнодушием » — кому признаваться? где? в чём?
Признаваться себе? Равнодушие к себе? Ну нет, Онегин себя любит, иначе не помчался бы к умирающему дяде «с больным сидеть и день и ночь... вздыхать и думать про себя: когда же чёрт возьмёт тебя?!» — а ради чего? Ради наследства, ради денег, которые нужны на театры, девок, рестораны и «щётки тридцати родов и для ногтей и для зубов ». Не любил бы себя — не стал бы самозабвенно макияжиться.
Он три часа по крайней мере
Пред зеркалами проводил,
И из уборной выходил
Подобный ветреной Венере.
Равнодушно признаваться как в добрых, так и в дурных поступках — презирать людей и их мнение. Не только не любить ближних, как себя, но откровенно не любить их вовсе. Осудят — ну и чёрт с ними.
«Как в добрых, так и в дурных»... Но что доброго сделал Онегин? Ничего. Ему вообще почти не в чем признаваться; он ничего не делает. Когда был написан эпиграф, Онегин даже Ленского ещё не убил. И не знал, что убьёт. И Автор не знал, не было запланировано.
Единственное, в чём можно упрекнуть Онегина: наставлял рога друзьям и смеялся им в лицо
Но вы, блаженные мужья,
С ним оставались вы друзья.
Считал ли он тогда такие поступки дурными? Не похоже. По молодости это его веселило и только. Тщеславие, особенная гордость, чувство превосходства — весь эпиграф о высокомерном пренебрежении. Мол, наплевать Онегину на мнение людей. Но это неправда. История с дуэлью это начисто опровергает.
Он мог бы чувства обнаружить,
А не щетиниться, как зверь;
Он должен был обезоружить
Младое сердце. «Но теперь
Уж поздно; время улетело...