Оставьте! Тише!
Фрисгард
(кричит)
Бунт! Мятеж, мятеж!
Слышны охотничьи рога.
Женщины
Наместник Геслер едет!
Фрисгард
(еще громче)
Бунт! Мятеж!
Штауффахер
Кричи, подлец, хоть лопни!
Рёссельман и Мельхталь
Замолчишь ты?
Фрисгард
(во все горло)
Сюда, слуге закона помогите!
Вальтер Фюрст
Вот сам наместник. Что-то с нами будет?
Геслер верхом, с соколом на руке. Рудольф Гаррас, Берта, Руденц и вооруженная охрана из наемников. На сцене образуется круг из копий.
Рудольф Гаррас
Дорогу фохту дайте!
Геслер
Разогнать их!
Что за толпа? Кто призывал на помощь?
Все молчат.
Ну, кто же? Отвечайте мне!
(Фрисгарду.)
Вперед!
Кто ты такой? А он в чем провинился?
(Передает сокола слуге.)
Фрисгард
О господин, я верный воин твой
И часовым поставлен здесь, у шляпы.
А этот мной сейчас изобличен:
Он поклониться шляпе отказался
И, по приказу, мною был задержан.
Но чернь отбить преступника хотела.
Геслер
(помолчав)
Неужто императором и мной,
Наместником, ты так пренебрегаешь,
Что шляпу ты не захотел почтить,
Которой я испытываю вас?
Злой умысел ты этим только выдал.
Телль
Простите, сударь! Я не из презренья —
По безрассудству ваш приказ нарушил.
Будь я другой, меня б не звали Телль.[19]
Помилуйте, я впредь не провинюсь.
Геслер
(помолчав)
Ты мастерски, стрелок, владеешь луком
И в меткости едва ль кому уступишь?
Вальтер
Да, это правда!.. С яблони собьет
Мне яблоко отец хоть в ста шагах.[20]
Геслер
Что, это сын твой, Телль?
Телль
Да, мой сынок.
Геслер
А есть еще?
Телль
Их двое у меня.
Геслер
Которого ты сына больше любишь?
Телль
Они мне оба дороги равно.
Геслер
Ну, если с яблони ты в ста шагах
Сбиваешь яблоко, то покажи мне
Свое искусство, Телль… Возьми свой лук…
Да при тебе он, впрочем… С головы
Сшиби у сына яблоко стрелой…
Но только ты получше целься, Телль,
И первой же стрелою попади;
А промахнулся — с жизнью распростишься.
Все поражены ужасом.
Телль
Чудовищный вы отдали приказ…
Неужто вправду?.. С головы сыновней…
Нет, сударь, нет, вам это не могло
Прийти на ум… Нет, боже упаси
Такой приказ отдать отцу всерьез!
Геслер
Ты яблоко у сына с головы
Собьешь сейчас, как я того хочу.
Телль
Чтоб в голову родного сына метил
Родной отец?.. О нет, уж лучше смерть!
Геслер
Стреляй, не то погибнешь ты и сын твой!
Телль
Что, стать убийцей своего ребенка?
Как видно, нет у вас детей… Понять
Вам не дано родительское сердце.
Геслер
Э, Телль, как стал ты вдруг благоразумен!
А говорят, что ты большой мечтатель,
Живешь не так, как все другие люди.
Что почудней ты любишь… оттого
Я по тебе такой и подвиг выбрал.
Там, где другой задумается, ты,
Закрыв глаза, решаешься на все.
Берта
О, не шутите так с народом, сударь!
Они бледны, дрожат… Им не привычно
Затейливые шутки ваши слушать.
Геслер
А кто сказал вам, будто я шучу?
(Срывает яблоко с висящей над ним ветки.)
Вот яблоко… Живей! Посторонитесь!
Шаги отмерить!.. Восемьдесят хватит…
Ни больше и ни меньше… Он хвалился,
Что в ста шагах сразит любую цель…
Ну, так стреляй, — смотри ж, не промахнись!
Рудольф Гаррас
О, боже!.. Это уж не шутка… Мальчик,
Ты на коленях вымоли пощаду!
Вальтер Фюрст
(тихо Мельхталю, который с трудом сдерживается)
Сдержитесь, Мельхталь, я вас умоляю!
Берта
(ландфохту)
Довольно, сударь! Ах, бесчеловечно
Отцовским сердцем так играть. Уж если
Бедняга за проступок свой ничтожный
И должен быть казнен, то он, о боже,
Десятикратно муки смерти вынес.
Пусть невредим он в хижину свою
Вернется. Вас он знает! Этот час
И Телль, и внуки Телля не забудут.
Геслер
Эй, расступитесь!.. Отчего ты медлишь?
Ты виноват, тебя казнить я вправе;
Но милостиво, Телль, твою судьбу
Искусству рук твоих же я вверяю.
Нельзя роптать на приговор суровый
Тому, кто сам своей судьбы хозяин.
Ты мелким глазом похвалялся. Ладно!
Так покажи, стрелок, свое искусство;
Достойна цель, награда велика!
Попасть стрелою в черный круг мишени
Сумеет и другой, но мастер тот,
Кого не подведет его искусство,
Чей верен глаз и чья рука не дрогнет.
Вальтер Фюрст
(бросаясь перед Геслером на колени)
О господин наместник, мы вас чтим,
Но пощадите! Я вам половину
Отдам добра, возьмите даже все,
Но вы отца от страшных мук избавьте!
Вальтер Телль
Ах, дедушка, ты перед ним не падай!
Он злой. Ну, где мне стать? Я не робею.
Ведь мой отец бьет птицу на лету, —
Он сердце не пронзит родного сына.
Штауффахер
И вас не тронет детская невинность?
Рёссельман
Есть бог на небесах, и перед ним
В своих делах дадите вы отчет!
Геслер
(указывая на мальчика)
Его вон к той привязывайте липе.
Вальтер Телль
Привязывать? Меня? Я не хочу!
Я, как ягненок, тихо, чуть дыша,
Стоять там буду. Если же меня
Привяжете, я стану отбиваться.
Рудольф Гаррас
Дай, мальчик, завязать себе глаза!
Вальтер Телль
Глаза?.. Зачем? Ужели испугаюсь
Я той стрелы, что пустит мой отец?..
Нет, буду ждать и глазом не моргну.
Узнает он, какой стрелок отец!
Не верит изверг, погубить нас хочет…
Назло ему стреляй и попади!
(Идет к липе.)
Ему на голову кладут яблоко.
Мельхталь
(поселянам)
Как! На глазах пред нами совершится
Злодейство это? Где же наша клятва?
Штауффахер
Напрасно все! При нас оружья нет.
Мы лесом копий тут окружены.
Мельхталь
О, если б сразу мы взялись за дело!
Прости, господь, отсрочку предложившим!
Геслер
(Теллю)
Скорей же! Зря оружие не носят.
Опасно с ним ходить везде и всюду, —
Стрела, отпрянув, поразит стрелка.
Такая дерзость поселян — обида
Верховному властителю страны.
Лишь господа ходить с оружьем вправе.
Вы лук и стрелы любите носить —
Пусть так, но вот тебе для них мишень.
Телль
(натягивает лук и закладывает стрелу)
Посторонитесь, люди!
Штауффахер
Что вы, Телль!
Дерзнете вы?.. Нет, нет! Остановитесь!
Колени гнутся, и рука дрожит…
Телль
(опуская лук)
В глазах мутится!
Женщины
Боже всемогущий!
Телль
(ландфохту)
Не буду я стрелять — вот грудь моя!
(Обнажает грудь.)
Пронзить ее велите вашей страже!
Геслер
Не жизнь твоя, мне только выстрел нужен…
Ты духом тверд. На все готов дерзать!
Отлично ты владеешь самострелом.
За руль берешься, не страшась грозы.
Спасай теперь себя… спаситель всех!
Телль стоит, и по всему видно, что он испытывает страшную внутреннюю борьбу. Руки его дрожат, блуждающий взор то обращен на ландфохта, то устремлен к небу. Вдруг он хватает свой колчан, выдергивает оттуда еще одну стрелу и прячет ее за пазуху.
Геслер следит за всеми его движениями.
Вальтер Телль
(под липой)
Стреляй, отец! Я не боюсь!
Телль
Что ж, надо!
(Овладевает собой и начинает целиться.)
Руденц
(все время стоявший в напряженном ожидании и с трудом сдерживавший себя, выступает вперед)
Довольно, фохт! Прошу вас, прекратите …
Все это было только испытаньем…
Вы своего добились… Но суровость
Излишняя вредит разумной цели:
Натянутый сверх меры — треснет лук.
Геслер
Молчите, вы!
Руденц
Нет! Буду говорить!
Честь Габсбургов священна для меня.
Но ненависть легко снискать насильем,
А этого не хочет император…
Жестокости такой не заслужил
Народ мой, нет у вас на это права.
Геслер
Как вы посмели!
Руденц
Долго я молчал,
Бесчинства над народом наблюдая;
Я закрывал на все свои глаза
И заглушал в своей груди страданья,
Скорбь гневом переполненного сердца.
Но долее молчать изменой будет
И Габсбургам, и родине моей.
Берта
(бросаясь между ландфохтом и Руденцем)
Он только пуще разъярится, Руденц!
Руденц
Я свой народ покинул, от родных
Отрекся. И естественные узы
Порвал затем, чтоб только к вам примкнуть…
Я думал благу общему помочь,
Монарха власть в моей стране усилив.
Теперь повязка с глаз моих упала.
И в ужасе над бездной я стою.
Я верил вам — и был обманут вами.
Вы сердце честное ввели в соблазн…
И я губил народ, — с благою целью.
Геслер
И ты дерзишь так нагло господину?
Руденц
Мой господин не вы, а император…
Свободен я, и рыцарская доблесть
Моя нисколько вашей не уступит.
Во имя императора вы здесь,
И хоть позорите вы это имя,
Я чту его, иначе бы я бросил
Перчатку вам, потребовав к ответу.
Что ж, дайте знак своей охране… я
Не безоружен, как они…
(Указывая на народ.)
Со мной
Мой добрый меч, пусть…
Штауффахер
(кричит)
Яблоко пробито!
Пока всеобщее внимание было привлечено к ландфохту и Руденцу, между которыми стояла Берта, Телль пустил стрелу.
Рёссельман
А мальчик жив!
Голоса
Телль в яблоко попал!
Вальтер Фюрст, слабея, готов упасть, но Берта его поддерживает.
Геслер
(пораженный)
Как, он стрелял? Неужто? Вот безумец!
Берта
Ребенок жив!
(Вальтеру Фюрсту.)
Опомнитесь, отец!
Вальтер Телль
(подбегая с яблоком)
Вот яблоко, отец… Ведь я сказал:
Ты сына своего не можешь ранить!
Телль стоит, подавшись вперед, как бы устремившись за полетом стрелы. Самострел выпадает у него из рук. Увидя подбегающего к нему сына, он бросается к нему с распростертыми объятиями и с жаром прижимает его к сердцу; ноги у него подкашиваются, и он падает без сил. Все растроганы.
Берта
Благие небеса!
Вальтер Фюрст
(зятю и внуку)
О дети! дети!
Штауффахер
Хвала тебе, господь!
Лёйтхольд
Вот это выстрел!
О нем вовек преданья не умолкнут.
Рудольф Гаррас
Рассказывать про выстрел Телля будут,
Пока стоят твердыни этих гор.
(Подает ландфохту яблоко.)
Геслер
Он в сердцевину яблока попал!
Да, выстрел меткий, надобно признаться.
Рёссельман
Хорош был выстрел. Но беда тому,
Кто милость бога дерзко искушает!
Штауффахер
Опомнитесь и встаньте, Телль. Свободу
Вы мужеством добыли. Дома ждут вас.
Рёссельман
Вы к матери скорей ведите сына!
Хотят увести его.
Геслер
Стой, Телль!
Телль
(возвращаясь)
Что вам угодно приказать?
Геслер
Ты из колчана вынул две стрелы,
Я видел сам… Зачем ты это сделал?
Телль
(в замешательстве)
Так исстари ведется у стрелков.
Геслер
Нет, я не верю твоему ответу.
Здесь умысел, как видно, был иной.
Ты мне признайся, Телль, чистосердечно,
Что́ б ни было, я не казню тебя.
Зачем стрелу другую ты припрятал?
Телль
Что ж, если вы мне жизнь дарите, сударь,
Я вам скажу всю правду, без утайки.
(Достает стрелу и устремляет на ландфохта страшный взгляд.)
Стрелою этой я пронзил бы… вас,
Когда бы я попал в родного сына, —
И тут уж я не промахнулся б, нет!
Геслер
Ну, ладно, Телль! Я жизнь тебе дарю.
Я рыцарского слова не нарушу…
Но злобные намеренья ты выдал,
И я велю тебя туда упрятать,
Где ты с луной и солнцем распростишься.
Я только так от стрел твоих спасусь.
Схватить его! Связать!
Телля связывают.
Штауффахер
Как, господин!
Вы человека бросите в темницу,
Когда его спасла рука творца?
Геслер
Посмотрим, как она спасет вторично!..
Эй, отвести его ко мне на судно!
Я сам хочу доставить Телля в Кюснахт.
Рёссельман
Что! Свой кантон насильно Телль покинет?
Поселяне
На это есть запрет. Сам император
Не вправе против грамот поступать!
Геслер
А он их подтвердил? Такую милость
Повиновеньем надо заслужить.
Бунтовщики вы против государя,
Лелеете надежду на мятеж.
Я знаю вас… я вижу вас насквозь…
Я выхватил его из всей толпы,
Но помню — все к его вине причастны.
Тот, кто умен, покорствуй и молчи.
Геслер удаляется, за ним следуют Берта, Руденц, Гаррас и слуги. Фрисгард и Лёйтхольд остаются.
Вальтер Фюрст
(с мучительной болью)
Погибло все! Фохт погубить решил
Меня со всей семьею заодно.
Штауффахер
(Теллю)
И надо ж было изверга дразнить!
Телль
Кто сдержится, мои изведав муки?
Штауффахер
Теперь конец всему, конец! Мы все,
Вас потеряв, окованы цепями!
Крестьяне
(окружив Телля)
Теперь конец надежде нашей, Телль!
Лёйтхольд
(подойдя к Теллю)
Телль, мне вас жаль. Ио долг мой — послушанье.
Телль
Прощайте!
Вальтер Телль
(в сильном горе прижимаясь к отцу)
Мой отец! Отец! Отец!
Телль
(вознеся руки к небу)
Там твой отец! Ему молись, дитя!
Штауффахер
Что вы жене хотите передать?
Телль
(с горячей нежностью прижимая сына к груди)
Сын невредим. А мне господь поможет.
(Покидает их и уходит под стражей.)
ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
Сцена первая
Восточный берег Озера Четырех Кантонов.
Причудливые крутые скалы на западе, в глубине сцены. На озере волнение. Слышен рев бушующих волн. По временам сверкает молния и гремит гром.
Кунц из Герзау. Рыбак и его сын.
Кунц
Поверите ль, я сам все это видел.
Я вам всю правду рассказал, рыбак.
Рыбак
В оковах Телль и в Кюснахт отвезен!
По доблестям — он первый, в нашем крае
И вольности оплотом был бы здесь.
Кунц
Сам Геслер с ним отправился в дорогу.
Из Флюлена они уже отплыть
Готовились, как я отчалил. Буря —
Она, глядите, вон как разыгралась —
Заставила меня сюда пристать
И, видимо, их тоже задержала.
Рыбак
Под стражею, у фохта в лапах Телль!
О, тот его упрячет так глубоко,
Что света солнца не видать ему!
Фохт побоится справедливой мести, —
Ведь мужа он свободного разгневал!
Кунц
Как слышно, благородный Аттингаузен,
Старейшина кантона, умирает.
Рыбак
Надежды нашей сломан верный якорь!
Ведь только старый рыцарь без боязни
Вступался за народные права!
Кунц
Гроза сильнее буйствует. Прощайте!
В деревне я переночую нынче.
Мне об отъезде нечего и думать.
(Уходит.)
Рыбак
В оковах Телль, и при смерти барон!
Наглейте же, надменные тираны!
Отбросьте стыд! Язык у правды нем,[21]
А зоркие глаза ослеплены,[22]
И руки, что спасти должны, — в оковах![23]
Мальчик
Град сыплется, да крупный! Поскорей
Давай в шалаш укроемся, отец.
Рыбак
Бушуйте, ветры! Молнии, сверкайте!
Гремите, тучи! Затопляйте землю,
Небесные потоки! Да исчезнет
С лица земли преступный род людской!
Пусть тут царят огонь, вода и ветер!
Медведь и волк матерый, возвращайтесь
Сюда, в пустыню, — ваша вновь страна!
Не захотят здесь люди жить рабами!
Мальчик
Все злей пучина, а водоворот
И стонет и ревет, как никогда!
Рыбак
Чтобы стрелу пустить в дитя родное —
Нет, к этому отцов не принуждали!
Ну, как природе тут не разъяриться
И не восстать?.. О, я не удивлюсь,
Когда сорвутся в озеро утесы,
А ледяные башни и зубцы,
Не таявшие с первых дней творенья,
Растопятся и ринутся в долины;
И горы рухнут с грохотом, а воды
Подземные вторым потопом хлынут,
И всякая земная тварь погибнет!
Слышен колокольный звон.
Мальчик
Прислушайся, на той горе звонят.
Должно быть, лодку тонущую видят —
И вот зовут молиться о несчастных.
(Взбирается на утес.)
Рыбак
Беда теперь суденышку, что там
Качается в ужасной колыбели!
Беспомощны и руль и рулевой.
Гроза всесильна, ветер и волна
Его как мяч кидают… и вблизи
Не отыскать укромного приюта:
Повсюду лишь обрывистые скалы
Вдоль берегов, угрюмые, крутые,
Могучей грудью каменной грозят.
Мальчик
(указывая влево)
Из Флюлена идет большая лодка.
Рыбак
Помилуй бог несчастных! Если буря
Сюда, в залив скалистый, залетает,
То, как в железной клетке хищный зверь,
Она бушует здесь и с диким воем
Напрасно ищет выхода отсюда.
Кругом стоят суровые утесы,
Ей, разъяренной, преграждая путь.
(Поднимается на утес.)
Мальчик
Я судно фохта узнаю, отец, —
По флагу и по красному навесу!
Рыбак
О, боже правый! Сын, ты не ошибся.
Да, это фохта судно. В нем плывет
Он сам с невинной жертвою своей!
И скоро же настиг небесный мститель
Наместника — есть и над ним судья!
Веленьям фохта волны не внимают.
Пред шляпою его не склонят глав
Гранитные утесы… Не молись!
Пускай над ним свершится божий суд.
Мальчик
Не за ландфохта я молюсь — за Телля.
Телль вместе с ним плывет на этом судне.
Рыбак
Слепая, неразумная стихия!
Чтоб одного злодея покарать,
Ты весь корабль и рулевого губишь!
Мальчик
Смотри, они вблизи Скалистых Ребер
Прошли счастливо… Но могучий вихрь
От Чертова Собора вновь погнал
Суденышко к Большой Топор-горе…
И вот исчезли…
Рыбак
Там скала Резак.
И если обойти ее не смогут,
То разобьются об утес отвесный,
Что в страшную уходит глубину.
Но с ними в лодке рулевой отличный…
В такой беде их спас бы только Телль,
Но по рукам и по ногам он связан.
Входит Вильгельм Телль с самострелом. Он идет быстрыми шагами и с удивлением озирается вокруг; видно, что он очень взволнован. Дойдя до середины сцены, Телль бросается на землю и сначала протягивает руки вперед, а затем поднимает их к небу,
Мальчик
(замечает его)
Отец, взгляни-ка, кто там на коленях?
Рыбак
Смотри, он землю трогает руками.
Какой-то он чудной… как не в себе.
Мальчик
(подходит ближе)
Да это, знаешь… Ты вглядись, отец!
Рыбак
(приближаясь)
Кто это?.. Боже! Неужели Телль?
Да как вы очутились тут, скажите!
Мальчик
Вы в лодке крепко связанный лежали?
Рыбак
И в Кюснахт вас везли, ведь это правда?
Телль
(встает)
Свободен я.
Рыбак и его сын
Свободны! Вот так чудо!
Мальчик
Откуда вы сейчас?
Телль
Из лодки.
Рыбак
Что?
Мальчик
(одновременно с отцом)
А фохт?
Телль
А фохта носит по волнам.
Рыбак
Но как вы, Телль… к нам на́ берег попали?
Как вы спаслись от бури и от уз?
Телль
Господь помог мне!.. Вот как это было.
Рыбак и его сын
Скорей, скорей!
Телль
Известно ль вам, рыбак,
Что в Альторфе произошло?
Рыбак
Известно.
Телль
Так фохт велел меня связать и сам
Отправиться решил со мною в Кюснахт.
Рыбак
Во Флюлене он с вами в лодку сел.
Мы знаем все. Но как же вы спаслись?
Телль
Я в лодке крепко связанный лежал,
Беспомощный, покинутый… И в мыслях
Я навсегда прощался с белым светом,
С женою и детьми. Я безнадежно
Смотрел вокруг на водную пустыню…
Рыбак
Бедняга!
Телль
В путь мы тронулись — ландфохт,
Его конюший Гаррас и гребцы.
А мой колчан и верный самострел
Лежали на корме у рулевого.
И вот, едва мы только поравнялись
С Меньшой Топор-горою, как внезапно
Такой жестокий, смертоносный вихрь
Примчался из ущелий Сен-Готарда,
Что у гребцов дух занялся от страха,
И всем казалось — гибель неизбежна.
Но, слышу я, один из слуг ландфохта
Так говорит ему: «Ах, ваша милость,
Попали мы в жестокую беду,
И смерть уже в глаза нам заглянула…
В смятении гребцы и рулевой,
Не знают, что им делать, растерялись,
И, видно, мало им знаком наш путь…
Но с нами Телль, силач и добрый кормчий.
Так не прибегнуть ли к нему в беде?»
Тогда сказал мне фохт: «Когда от бури
Берешься, Телль, спасти нас, я велю
Тебя от уз освободить». На это
Я отвечал: «Да, сударь, я берусь
Помочь в беде, была бы воля божья».
И вот меня от пут освободили…
Я встал за руль и смело начал править,
Но все ж на лук поглядывал украдкой
И пристально высматривал местечко
На берегу, куда б я прыгнуть мог.
И только я завидел плоский камень,
Что в озеро далеко выдается…
Рыбак
Я знаю, близ Большой Топор-горы.
Но только невозможно — так он крут —
На этот камень выпрыгнуть из лодки…
Телль
Я крикнул, чтоб сильнее налегли
Гребцы на весла, мол, за тем утесом
От злейшей мы избавимся беды…
Когда же лодку мы к нему домчали,
Призвал я бога в помощь и плотней,
Что было сил, корму прижал к скале.
И тут, схватив колчан и самострел,
Одним прыжком я выбросился вон —
На голую скалистую площадку,
При этом от себя толчком могучим
Суденышко в пучину отшвырнув, —
Пусть носится средь волн по воле божьей!
Вот как спастись мне удалось от бури
И от насилья злобного людей.
Рыбак
Ну, Телль, над вами видимое чудо
Явил господь! Я все еще не верю
Своим глазам… Скажите же, однако,
Где скрыться вы надеетесь? Беда,
Коль фохт живым уйдет от этой бури.
Телль
Когда еще я связанный лежал,
Он говорил, что в Бруннене пристанет
И через Швиц меня доставит в Кюснахт.
Рыбак
Он двинется туда по сухопутью?
Телль
Да, так он думал.
Рыбак
Скройтесь же скорей!
Вам от ландфохта дважды не спастись.
Телль
Как через Арт пройти мне ближе в Кюснахт?
Рыбак
Большой дорогой только через Штайнен.
Но этот мальчик — сын мой — вас проводит
И ближе и надежней; через Ловерц.
Телль
(пожимая ему руку)
Господь вознаградит вас. Ну, прощайте!
(Уходит, но сейчас же возвращается.)
Рыбак, а вы на Рютли присягали?
Сдается, кто-то мне вас называл…
Рыбак
Да, я там был и присягал союзу.
Телль
Тогда, мой друг, скорей ступайте в Бюрглен!
Жена моя в отчаянье. Скажите,
Что я спасен, опасность позади.
Рыбак
Но как же ей сказать, куда вы скрылись?
Телль
Там вы найдете Фюрста и других,
Что поклялись, тиранам всем на го́ре…
Пусть будут мужественны и бодры.
Свободен Телль, сильна его рука,
И обо мне они услышат вскоре.
Рыбак
Но цель у вас какая впереди?
Телль
Что вам слова — услышите о деле.
(Уходит.)
Рыбак
Ну, с богом, в путь!.. Ты, Енни, проводи.
Что б ни было, но Телль достигнет цели.
(Уходит.)
Сцена вторая
Замок Аттингаузена.
Барон, умирающий в кресле. Вальтер Фюрст, Штауффахер, Мельхталь и Баумгартен хлопочут возле него. Вальтер Телль стоит на коленях перед умирающим.
Вальтер Фюрст
Все кончено. Он в вечность отошел.
Штауффахер
Он не похож на мертвого… Смотрите,
У губ его чуть зыблется перо!
Он тихо спит с приветливой улыбкой.
Баумгартен идет к дверям и с кем-то говорит.
Вальтер Фюрст
(Баумгартену)
Кто там пришел?
Баумгартен
(возвращаясь)
Там Ге́двига, мать Вельти,
Она и вас и сына хочет видеть.
Вальтер Телль поднимается.
Вальтер Фюрст
Могу ль я дочь утешить… безутешный?
Ах, сколько бед на голову мою!
Гедвига
(врываясь)
Где сын мой? Ну, пустите же к нему!..
Штауффахер
Сдержите свой порыв… в жилище смерти…
Гедвига
(бросается к мальчику)
Мой Вельти! Жив!
Вальтер Телль
(обнимая ее)
Ах, бедная моя!
Гедвига
Ты вправду цел? Ты, Вальтер, невредим?
(Осматривает его с беспокойством.)
Возможно ли? Он целился в тебя?
Как только мог он? У него нет сердца…
Родному сыну в голову стрелять!
Вальтер Фюрст
Как он страдал — в нем сердце разрывалось!
Его принудил фохт под страхом смерти.
Гедвига
О, если б он был любящим отцом,
Сто раз бы умер, но стрелять не стал бы!
Штауффахер
Благодарить за все вам надо бога,
Он сына спас вам…
Гедвига
Да, но как забыть,
Чем кончиться могло б все это?.. Боже!
Живи я долгий век — все буду видеть,
Как целится отец в родного сына,
И все стрела лететь мне в сердце будет!
Мельхталь
Но как ландфохт над Теллем измывался!
Гедвига
О черствые сердца! Когда в вас гордость
Задета, все вам нипочем. Тогда
Мужчина в ярости слепой играет
И сердцем матери, и жизнью сына!
Баумгартен
Легка ли участь вашего супруга,
Что вы его поносите так тяжко?
К страданьям Телля равнодушны вы?
Гедвига
(поворачивается к Баумгартену и окидывает его суровым взглядом)
А у тебя для друга только слезы?..
Где были вы, когда отважный Телль
Был взят? Ну, чем ему вы помогли?
Смотрели — и злодейство совершилось,
И выхватили Телля из толпы…
А так ли с вами поступал он? Разве
Стоял он, выражая сожаленье,
Когда ландфохта стража за тобой
Гналась, а впереди тебя бурлила
Пучина разъяренная? На слезы
Он времени не тратил зря, а в лодку
Вскочил, забыв жену, детей, и — спас!..
Вальтер Фюрст
Да можно ль было выручить его
Нам, безоружной горсти поселян?
Гедвига
(бросается в его объятия)
Отец, отец! И ты его лишился!
Страна и весь народ его лишились!
Мы для него погибли, он — для нас.
К нему, в его подземную темницу,
Не проникает дружеское слово…
Вдруг заболеет он! В гнилой тюрьме
Он может заболеть… Как роза Альп
В болотных испареньях блекнет, вянет,
Так для него без солнца жизни нет,
Без воздуха целительного гор.
В оковах! Телль! Да он дышал свободой!
Погибнет он, вдыхая тлен могильный!
Штауффахер
Уймите окорбь! Наступит час борьбы,
И Телля тут же мы освободим.
Гедвига
Куда вы все годитесь без него?..
Телль на свободе был — была надежда;
Невинный в Телле друга обретал,
Заступника надежного — гонимый;
Он каждого спасал… а вы, все вместе,
Его оков не можете расторгнуть!
Барон просыпается.
Баумгартен
Он шевельнулся, тише!
Аттингаузен
(приподнимаясь)
Где он?
Штауффахер
Кто?
Аттингаузен
Что ж он ушел перед моей кончиной?
Штауффахер
Он о племяннике… За ним послали?
Вальтер Фюрст
Послали… И да будет вам утехой:
Он наш теперь, всем сердцем, всей душой!
Аттингаузен
Вступился он за родину свою?
Штауффахер
Со смелостью героя.
Аттингаузен
Отчего ж
Не примет он мое благословенье?
Сомненья нет, подходит мой конец.
Штауффахер
О нет, короткий сон вас подкрепил.
Бодрее вы, и ясен стал ваш взор.
Аттингаузен
Страданье — это жизнь; оно утихло,
Конец мученьям — и конец надежде.
(Заметив Вальтера Телля.)
Кто этот мальчик?
Вальтер Фюрст
Внук мой, сирота.
Я вас прошу благословить его.
Гедвига с сыном опускаются перед умирающим на колени,
Аттингаузен
Я всех вас тут сиро́тами оставлю…
О, горе мне, что в свой последний час
Закат моей отчизны я увидел!
Ах, до таких дожить преклонных лет —
И все надежды унести в могилу?
Штауффахер
(Вальтеру Фюрсту)
И он умрет с такой печалью в сердце?
Не озарить ли нам последний час
Лучом надежды?.. Благородный рыцарь,
Воспряньте духом! Не совсем еще
Погибли мы, не вовсе беззащитны.
Аттингаузен
Но кто ж спасти вас должен?
Вальтер Фюрст
Мы же сами.
Вот выслушайте! Дали три страны
Друг другу слово выгнать всех тиранов.
Союз на Рютли заключен, и клятвой
Все связаны. Мы перед новым годом
Начнем борьбу. Ваш благородный прах
В земле свободной мирно опочиет.
Аттингаузен
О, повторите! Заключен союз?
Мельхталь
В один и тот же день должны подняться
Все три лесных кантона. Все готово.
И бережно хранится тайна всеми,
Хоть тысячам доверили ее.
Уже стоят над пропастью тираны,
И дни их своеволья сочтены,
Они исчезнут вскоре без следа.
Аттингаузен
А как же замки с крепкими стенами?
Мельхталь
В одну и ту же ночь они падут.
Аттингаузен
А рыцари к союзу не примкнули?
Штауффахер
Мы ждем от них поддержки, но союзу
Пока одни крестьяне да