ДВИЖЕНИЕ ХАРЕ КРИШНА — ИСТИННАЯ РЕЛИГИЯ
Вашингтон, 18 марта. Вчера судья Высокого суда Нью-Йорка объявил Движение Харе Кришна истинной религией. Он отклонил оба обвинения, предъявленных руководителям Движения Харе Кришна: обвинения в «незаконном лишении свободы» и «попытке вымогательства». Эти обвинения были выдвинуты разгневанными родителями одного молодого человека, которые утверждали, будто их сына и еще одного ученика незаконно удерживают в этом Движении и промывают им мозги. «Главный вопрос, который должен был решить суд, — заявил судья, отклоняя обвинение, — заключался в том, будет ли двум предполагаемым жертвам и обвиняемым позволено исповедовать ту религию, которую они выбрали сами, и ответ на этот вопрос может быть только утвердительным». Судья, господин Джон Ли, заявил: «Движение Харе Кришна — истинная религия, которую испокон веков исповедуют в Индии. Меррил Крешовер и Эдвард Шапиро вольны следовать догматам этой веры, и их неотъемлемое право на это не может быть попрано. Закон должен следить за тем, чтобы церковь была отделена от государства. Америка должна оставаться правовым государством. Обвинение, выдвинутое Большим жюри, и форма этого обвинения являются вопиющим нарушением конституционных прав обвиняемых». Судья сказал, что у суда создалось впечатление, будто обвинение с самого начала исходило из ошибочной предпосылки, которая привела его к ложному заключению. В протоколе не отражено ни одной попытки со стороны обвиняемых ввести суд в заблуждение или обмануть его. Судья заявил: «Нетрадиционность верований и обрядов не может служить основанием для ограничения свободы совести, так же как и мнение общества или отношение к этим верованиям более традиционных религий. Без многообразия религий и права в поисках пути к Богу следовать голосу собственной совести, свобода вероисповедания будет пустым звуком, а не правом, предусмотренным конституцией. Эта попытка, независимо от того, из каких побуждений она была предпринята, является покушением на самое основное и незыблемое право наших граждан — свободу совести». В последние месяцы Движение Харе Кришна подвергалось преследованиям со стороны различных группировок, и это решение суда, как ожидается, должно положить конец нападкам на это Движение в Америке.
|
|
«Моя миссия увенчалась успехом, — сказал Шрила Прабхупада. — Я приехал в Америку в 1965 году. И вот теперь, через двенадцать лет, нас наконец признали. Я скитался в одиночестве по улицам со своими книгами. И никому до меня не было дела... Кришна всегда удивителен. Удивительнее Его нет никого. Он может сотворить любое чудо».
Шрила Прабхупада высказал еще несколько одобрительных замечаний по поводу решения суда. Он сказал, что боялся, как бы суд не затянулся на четырнадцать лет, но он не занял и четырнадцати часов. Кришна явил чудо.
* * *
22 марта
Старшие преданные в Майяпуре считали, что Шрила Прабхупада слишком слаб, чтобы путешествовать, ему следует остаться здесь и восстановить силы. Кроме того, из Бомбея поступали противоречивые сообщения. Зная, что комнаты Прабхупады еще не готовы, Сурабхи Свами послал Прабхупаде телеграмму, в которой просил его не приезжать, пока он не закончит работы. Но Гирираджа и другие организовали для Шрилы Прабхупады программу лекций в пандале на Азаб-Майдане. Гирираджа уже прислал Прабхупаде приглашение. Прабхупада подумал, что он не вправе упускать эту возможность проповедовать и решил ехать. Он велел своему секретарю отправить из Майяпура в Бомбей телеграмму следующего содержания.
|
|
ПРАБХУПАДА ПРИБЫВАЕТ ВО ВТОРНИК В 13.50 КОМНАТЫДОЛЖНЫБЫТЬ ГОТОВЫВ ЛЮБОМ СОСТОЯНИИ
Однако, когда Прабхупада прилетел в Бомбей, он был так слаб, что даже не смог сойти по крутому трапу, и экипаж самолета помог ему спуститься на гидравлическом лифте. Когда он ступил на землю, преданные бросились ему на помощь. Выглядел он плохо, но, увидев преданных, собравшихся в аэропорту, радостно заулыбался.
В «Харе-Кришна-Ленде» работы шли полным ходом. Около двухсот мастеровых разных специальностей под руководством Сурабхи Свами и его помощников заканчивали отделочные работы в храме и гостинице. Человек двенадцать резали красный камень на плиты для облицовки бетонного каркаса отеля, около пятидесяти мраморщиков тесали мрамор для декоративных колонн и арок в храме, а каменщики и отделочники трудились в здании театра. Большая часть работ была закончена, но все по-прежнему выглядело голо, словно обнаженные кости. В гостинице еще не было ни окон, ни дверей, не говоря уже о мебели и шторах, в храме также оставалось много недоделок. Бригады строителей работали быстро, уделяя основное внимание комнатам Шрилы Прабхупады на верхнем этаже одной из башен отеля.
Вступив в свою великолепную резиденцию в «Харе-Кришна-Ленде», Шрила Прабхупада заметил, что превзойти Сурабхи Свами не может никто. «Думаю, нигде на земле у меня нет больше такого жилища, — сказал он. — Лос-Анджелес и Нью-Йорк, а также Лондон и Париж — большие, огромные города, но даже там никто не предоставил мне таких роскошных, поистине царских апартаментов».
|
|
Оглядев большую комнату, вся обстановка которой была тщательно продумана, Шрила Прабхупада сказал: «Прямо как моя комната в храме Радхи-Дамодары. В одном углу я пишу, в другом отдыхаю, а в третьем принимаю прасад». Это сравнение показалось преданным немного странным, потому что комната в храме Радхи-Дамодары была всего лишь крошечной кельей. И тем не менее Шрила Прабхупада видел существовавшую между ними связь: начало во Вриндаване и кульминация в Бомбее. Но, где бы ни находился Прабхупада, он всегда оставался одним и тем же человеком; и тут, и там он съедал немного прасада, писал свои книги и строил грандиозные планы, связанные с распространением сознания Кришны.
Вместе с несколькими учениками и доктором Шармой Шрила Прабхупада обсудил свой распорядок дня в Бомбее. Он сказал, что будет каждый день спускаться на даршан Божеств и раз в неделю, по воскресеньям, давать лекцию. Посетителей у себя в комнате он будет принимать только в исключительных случаях.
— Обычно, — сказал он, — люди приходят и спрашивают: "Как поживаете? Как самочувствие?», — и болтают иногда по полчаса. Какой смысл тратить на это время? «Как вы себя чувствуете?" Все и так знают, что я плохо себя чувствую.
— Если хотят, они могут приходить по утрам в храм, — предложил Тамала-Кришна Госвами.
— Да, — согласился Прабхупада. — Если они действительно хотят меня видеть, я буду спускаться в храм. И они смогут видеть меня там в течение получаса. А что до разговоров, то все эти вопросы «Как поживаете? Как себя чувствуете?» совсем ни к чему. Это не разговор.
— Вместо этого, — вставил Гаргамуни Свами, — они могут купить внизу ваши книги.
— Да, — сказал Прабхупада, одобрительно кивая головой. — Это пустая трата времени. Я не желаю больше отвечать на эти бесконечные «Как поживаете?».
Прабхупада сказал, что, избежав бессмысленной траты времени и сил, он сможет уделять больше внимания работе над книгами. Преданные заверили его, что такой распорядок дня всем понравится, и все будут рады тому, что Прабхупада работает над Десятой песнью.
— Думаю, я смогу начать работу прямо сегодня, — объявил Прабхупада. — Теперь у меня есть удобная комната, полная свобода, и мне ничто не мешает.
То, что Прабхупада не сможет выходить на утренние прогулки, было ясно без слов. Всякому, кто знал обычный распорядок дня Шрилы Прабхупады, нужно было примириться с его новым образом жизни, — без прогулок по утрам и почти без лекций. Кто-то предположил, что, может быть, Прабхупада захочет гулять на крыше, но даже это было для него слишком трудно.
Время от времени Прабхупада пытался, правда, как правило, безуспешно, снять с себя некоторые административные заботы, связанные, например, с задержкой окончания строительства в Бомбее. Он слышал шум работ, подчас громкий, но больше всего его беспокоил не шум, а медленный ход строительных работ. Иногда он часами сидел, не проронив ни слова, а потом вдруг говорил слуге или секретарю, что его очень огорчают простои. «Вы добросовестные работники, — говорил Прабхупада преданным, которые отвечали за строительство, — но вам явно не хватает сообразительности. Я вижу, что строительство не движется. По-вашему, я должен закрыть на это глаза? Можно и так, но я все-таки кое-что смыслю в этих делах. Как же я могу притворяться, что ничего не вижу? Все то, что они вам рассказывают, — это одни отговорки».
У Шрилы Прабхупады не было постоянного врача. Время от времени приходил какой-нибудь кавираджа, ставил диагноз и прописывал лекарство. Но Прабхупада не принимал кавираджей всерьез. Он не считал их настоящими врачами, и, если лекарство было горьким или давало плохой эффект, он тут же прекращал его принимать. Все было в руках Кришны, и никакой врач не мог ничего изменить. Прабхупада говорил об относительных достоинствах аюрведических и гомеопатических лекарств, но, подобно другим мирским темам, медицина интересовала его очень мало.
Дни текли мирно, в комнату Шрилы Прабхупады часто залетал ласковый прохладный ветерок, его ум по-прежнему оставался острым и ясным, но здоровье не улучшалось. Приехавший из Майяпура Бхавананда Госвами с любовью ухаживал за Шрилой Прабхупадой, но вскоре ему пришлось вернуться в Бенгалию, чтобы заниматься проповеднической деятельностью. Шрила Прабхупада сказал, что Бхавананда, вне всякого сомнения, лучше всех делает массаж и ухаживает за своим духовным учителем, но обязанности личного слуги не так важны, как проповедь.
Шрила Прабхупада снова и снова повторял, что лидеры ИСККОН должны готовиться к тому, что им придется продолжать дело без его непосредственного руководства. Однажды, вспоминая свой первый год в Нью-Йорке, он вдруг заговорил о будущем:
— Только, пожалуйста, ничего не испортите. Теперь все зависит от вас, моих старших учеников. Я могу уйти от вас. Здоровье у меня плохое, я уже старик. Так что в этом не будет ничего удивительного. Теперь дело за вами, вы — Джи би-си, вы — молодые, вы — американцы, у вас есть опыт и сноровка. Разума вам не занимать, так что постарайтесь ничего не испортить. Пусть Движение развивается У вас так много прекрасных мест. Работы всем хватит. Даже если я уйду, ничего страшного не случится. Свои идеи и наставления я изложил в книгах. Вам нужно только суметь увидеть их. Я думаю, что сделал свое дело. Или нет? Как, по-вашему, да или нет?
— Да, вы сделали все. Но мы все же хотим, чтобы вы закончили «Бхагаватам», Шрила Прабхупада.
— Это я сделаю, — сказал Прабхупада. — А если даже и не закончу, то тоже ничего страшного. Вы все знаете. Теперь вы сами можете распоряжаться всеми финансами, и, пожалуйста, освободите меня от административной работы. Я прошу вас только об одном — ничего не испортите. Иногда я ругал вас, но делал это только для того, чтобы вы ничего не испортили.
Прабхупада сказал, что он будет счастлив, если дела ИСККОН под руководством его лидеров будут идти хорошо. «А я буду продолжать писать книги. Хорошо?» Он сказал, что на время перестанет есть. Поскольку у него нет никаких физических нагрузок, нет смысла подавать ему на обед чапати и рис.
Гирираджа возразил, что преданные доставляет удовольствие видеть, как Прабхупада наслаждается прасадом. Но Шрила Прабхупада не обратил на его слова никакого внимания и сказал: «Для того, чтобы мозг продолжал работать, мне будет достаточно немного фруктов или даже одного молока».
Однако такие настроения — когда Прабхупада намекал о скором уходе и заводил речь о необходимости отойти от дел и поститься — длились недолго. В эти минуты он был практичным, здравомыслящим реалистом, но вскоре опять возвращался к делам, обещал и впредь заботиться о своих учениках и о своем Движении. Поговорив недолго на подобные темы, он снова принимался яростно обличать глупость ученых и политиков.
Временами Шрила Прабхупада заводил речь о том, чтобы поехать в какое-нибудь более благоприятное для его здоровья место. Был май, и в Бомбее стояла нестерпимая жара. Приближался период муссонов. Он хотел поехать в Кашмир, воздух и вода которого славились своими целебными свойствами, но преданным никак не удавалось найти подходящее жилье, да и погода там была еще слишком прохладная. Наконец, однажды к нему пришел Шриман Нараян, бывший губернатор Гуджарата.
— Вам необходимо позаботиться о своем здоровье, — сказал он. — Я надеюсь, сейчас вы чувствуете себя получше.
— Что вы, машина-то старая, — засмеялся Прабхупада. — Чем больше ее лечишь, тем хуже она становится. Но работу я не прекращаю. Работа не останавливается. Мое главное дело — писать книги, и его я не брошу никогда.
В комнате было еще несколько гостей-индийцев, и они стали рекомендовать Прабхупаде места со здоровым климатом: Сринагар, Кашмир, Дехрадун, Майсур, Симла, Хардвар.
— Да, вода в Хардваре хорошая, — сказал Шриман Нараян, — но еще лучше она в Хришикеше, где течет Ганга. Раз место на берегу у Ганги, значит вода там отличная. Хотите поехать туда?
Так выбор пал на Хришикеш, и Прабхупада решил уехать из Бомбея через неделю.
* * *
Первая неделя в Хришикеше была совершенно идиллической и неземной. Погода стояла изумительная. Появилась надежда на то, что Прабхупада скоро начнет есть и поправляться. Но на восьмую ночь налетел страшный ураган, и здоровье Прабхупады резко ухудшилась. Он сказал, что конец близок, и попросил немедленно отвезти его во Вриндаван, на тот случай, если Кришна захочет, чтобы он вскоре покинул этот мир.
Живя в Хришикеше, преданные, да и сам Шрила Прабхупада, пребывали в прекрасном настроении. Когда они переправлялись на лодке через Гангу, Прабхупада попросил, чтобы воду для питья набирали посредине реки. Прабхупаде нравился домик, который предоставил ему хозяин, он даже иногда выходил на кухню и учил преданных готовить. Слух о приезде А.Ч. Бхактиведанты Свами мгновенно облетел этот городок паломников и туристов, и Прабхупада согласился давать даршаны ежедневно с пяти до шести часов вечера. К этому времени комната наполнялась народом, каждый день приходило до сорока-пятидесяти человек, в том числе хиппи с Запада и туристы, а также индийцы, совершавшие паломничество или проводившие в Хришикеше отпуск. Хотя голос у Шрилы Прабхупады был совсем слабым, говорил он напористо и все время подчеркивал в своих речах значение «Бхагавад-гиты».
Когда один американский хиппи стал задавать ему скептические вопросы, Прабхупада ответил: «Вы никогда не поймете этого, потому что вы сумасшедший». А когда одна дама заявила, что забота о ближнем является, по ее мнению, высшей добродетелью, Прабхупада ответил: «Проявлять такое сострадание, — все равно что дуть на фурункул, надеясь тем самым его вылечить».
С Прабхупадой в Хришикеше было всего несколько учеников, и они уже решили, что произошло чудесное исцеление. Прабхупада не только учил их готовить, но и рассказывал при этом разные истории. Как-то он сказал, что только лентяй не умеет готовить, и в качестве примера рассказал бенгальскую притчу о двух лентяях. Жил-был царь. Однажды он решил собрать всех лентяев своего царства в богадельне и накормить их. Народу пришло много, и каждый клялся:
«Я — лентяй». Тогда царь велел своему министру поджечь богадельню, и тут все, кроме двух человек, выскочили из горящего дома. Один из этих двоих сказал: «Что-то спину жжет». А второй посоветовал: «А ты перевернись на другой бок». Тогда царь сказал: «Вот это настоящие лентяи. Накормите их».
Однако вечером 15 мая Шрила Прабхупада не мог ни спать, ни переводить. Ураган, предвестник сезона дождей, повредил линии электропередачи и оставил Хришикеш без электричества. Поскольку вентиляторы не работали, а ставни на окнах из-за ветра пришлось закрыть, в комнате стало очень жарко и душно.
В пять часов утра Шрила Прабхупада позвал Тамала-Кришну Госвами и сказал, что чувствует слабость. Тамала-Кришна целый час делал Прабхупаде массаж. Ветер не стих даже под утро и по-прежнему нес с собою песок.
Ураган продолжался и на следующую ночь, света опять не было. Тамала-Кришна спросил Прабхупаду, почему его руки и ноги так отекли. Прабхупада раздраженно ответил: «Что ты беспокоишься? Это мое тело, а я не волнуюсь». Немного помолчав, он добавил: «С материальной точки зрения, это не предвещает ничего хорошего. Продумай, пожалуйста, что нужно сделать, чтобы передать все дела Джи-би-си. Я хочу, чтобы без меня все шло своим чередом. Составь завещание, и я его подпишу». Теперь он напрямую говорил о том, о чем раньше говорил лишь намеками.
Неожиданно в половине второго ночи Прабхупада позвонил в колокольчик. На его зов пришли Тамала-Кришна и Кширачора-Гопинатха. Лежа под москитной сеткой, Прабхупада произнес: «Как я уже говорил, симптомы не предвещают ничего хорошего. Я хочу немедленно уехать во Вриндаван. Если мне пришло время умирать, то пусть это произойдет во Вриндаване». Поскольку он хотел уехать тот час, преданные всю ночь паковали вещи и готовились к отъезду. Билеты на поезд заказать не удалось, поэтому они решили ехать на машине.
* * *
Когда они свернули с шоссе Дели — Агра, Прабхупада впервые увидел каменный указатель с надписью: «Бхактиведанта Свами Марг». Вскоре они встретились с Гунарнавой, который ждал их, сидя на мотоцикле. Радостный и возбужденный, он помчался вперед, чтобы сообщить преданным в Кришна-Баларам-Мандире о приезде Прабхупады. У ворот храма собралась большая группа преданных, в том числе все дети из гурукулы, которые устроили большой киртан. Они пели и танцевали, приветствуя Прабхупаду. Четверо преданных отнесли Прабхупаду на паланкине в храм, где он поклонился Божествам — Кришне и Балараме. После церемонии арати, устроенной в его честь, Шрила Прабхупада произнес короткую речь перед собравшимися преданными.
«Если уж умирать, — сказал он, — то лучше всего здесь». Глядя на него и слушая столь неожиданные слова, некоторые преданные в зале заплакали. «Да, — продолжал он, — ничего нового я вам уже не скажу. Все, что я мог сказать, я сказал в своих книгах. А вы постарайтесь понять то, что в них написано, и продолжайте начатое мною дело. С вами я или нет, особого значения не имеет. Кришна живет вечно, и индивидуальная душа, живое существо, тоже живет вечно, но кйртир йасйа са джйвати. Кто служил Господу, остается жить на веки веков. Я научил вас служить Кришне, а тот, кто живет с Кришной, будет жить вечно. Смерть этого тела не имеет никакого значения. Тело для того и предназначено, чтобы умереть. Так что служите Кришне и живите вечно».
Через день после своего приезда во Вриндаван Шрила Прабхупада писал:
Я поехал в Хришикеш в надежде поправить здоровье, но вместо этого немного ослаб. Теперь я вернулся домой, во Вриндаван. Если что-то случится, по крайней мере, я буду здесь, во Вриндаване.
Шрила Прабхупада послал за Тамала-Кришной Госвами: «Есть два пути, — сказал он, — пытаться выжить и готовиться к смерти. Лучше приготовиться к худшему. Сделай так, чтобы рядом со мной всегда было три или четыре человека. Нужно, чтобы киртан и чтение „Бхагаватам" не прекращались. Сейчас я буду пытаться есть. Парикшит Махараджа даже воды не пил».
Видя, в каком состоянии находится Шрила Прабхупада, Тамала-Кришна упомянул о необходимости написать завещание. Прабхупада согласился.
Завещание нужно было написать не потому, что уже наступил конец, но чтобы «приготовиться к худшему». Нужно было также разобраться с делами, не откладывая это на последнюю минуту. Прабхупада хотел оградить свое Движение от возможных неприятностей, и потому должен был позаботиться о том, чтобы вся собственность ИСККОН осталась во владении его учеников, членов Общества, и чтобы в будущем его указания не вызывали кривотолков. Все это необходимо было зафиксировать в завещании. Все секретари Джи-би-си должны собраться во Вриндаване, чтобы уладить эти дела и побыть рядом с ним.
Тамала-Кришна решил еще раз удостовериться, что Прабхупада и в самом деле хочет, чтобы члены Джи-би-си со всех концов земли приехали во Вриндаван. Это будет связано с большими расходами и определенными трудностями, поэтому он хотел убедиться, что Прабхупада действительно желает этого. Когда же Шрила Прабхупада подтвердил это, Тамала-Кришна, видевший свой долг в исполнении любых желаний Шрилы Прабхупады, тоже склонился в пользу этой идеи.
— Они любят вас, — сказал Тамала-Кришна, — и я уверен, что все они захотят приехать и побыть с вами.
— Ваша любовь ко мне, — ответил Шрила Прабхупада, — проявится в том, насколько хорошо вы будете сотрудничать друг с другом и поддерживать единство нашего Общества, когда меня не станет.
Тамала-Кришна Госвами известил о желании Прабхупады всех секретарей Джи-би-си. Шрила Прабхупада может в любой момент покинуть этот мир и хочет, чтобы они были рядом с ним, во Вриндаване. Члены Джи-би-си оставили свои дела и поспешили к Прабхупаде.
Собравшись вместе, они решили, что помимо завещания, которое закрепит собственность ИСККОН за учениками Прабхупады, и перевода на их имя всех банковских счетов, остаются вопросы, которые они, пока не поздно, должны обсудить со Шрилой Прабхупадой. На эти вопросы, например, о том, кто будет давать посвящение будущим ученикам, необходимо было получить ясные ответы, иначе после ухода Шрилы Прабхупады они могут стать источником всевозможных недоразумений и причиной смуты.
Комитет, избранный из членов Джи-би-си, предстал перед Шрилой Прабхупадой, когда тот сидел на кровати в большой комнате на первом этаже. Говорить от имени комитета должен был Сатсварупа дас Госвами, но он смущался и робел. Стоять перед Шрилой Прабхупадой и задавать ему вопросы о том, что делать после его смерти, со стороны могло показаться бестактным. Но другого выхода у них не было. Шрила Прабхупада сам просил, чтобы члены Джи-би-си приехали во Вриндаван и позаботились о подобных вещах.
— Шрила Прабхупада, — сказал Сатсварупа, — остальные члены Джи-би-си попросили нас прийти к вам и задать несколько вопросов. Мы все — члены Джи-би-си первого состава, каким его создали вы. Наш первый вопрос касается секретарей Джи-би-си. Мы хотим знать, как долго они должны занимать этот пост?
Медленно глухим голосом Шрила Прабхупада проговорил:
— Они должны оставаться на своем посту пожизненно. Я отобрал в Джи-би-си лучших учеников и сменять их нельзя. Если же найдутся другие достойные кандидаты, их тоже нужно будет включить в состав Джи-би-си.
Сатсварупа спросил, что делать, если член Джи-би-си сам оставляет свой пост. Прабхупада ответил, что тогда Джи-би-си должен поставить на его место другого.
— Наш следующий вопрос, — продолжал Сатсварупа, — касается того, как давать в будущем посвящение, особенно когда вас уже не будет с нами. Мы хотим знать, как давать первое и второе посвящение.
— Да, — сказал Шрила Прабхупада, — я порекомендую некоторых из вас.
То, о чем он неоднократно писал в своих комментариях, теперь предстояло претворить в жизнь: его ученики сами станут гуру, и у них будут свои ученики.
Затем Сатсварупа спросил Прабхупаду о Би-би-ти.
— В настоящее время без вашего просмотра и одобрения не может быть опубликован ни один перевод. Поэтому на будущее мы хотим знать, какова должна быть система издания тех переводов, которые вы, может статься, уже не увидите?
— Это мы должны продумать досконально, — ответил Прабхупада. Он согласился с тем, что в будущем его ученики могут продолжать переводить книги с санскрита, но предостерег: — Среди моих учеников, я думаю, лишь немногие смогут переводить как следует.
Шрила Прабхупада перечислил основные качества, необходимые переводчику вайшнавской литературы, написанной на санскрите. Прежде всего он должен быть осознавшей себя личностью.
— Иначе, если переводить буквально, ничего не выйдет. Мои комментарии нравятся людям потому, что основаны на практическом опыте. Тот, кто не осознал себя, никогда не добьется этого
Шрила Прабхупада уже продиктовал Тамала-Кришне Госвами основные пункты своего завещания. Джи-би-си должен стать высшим руководящим органом ИСККОН. Каждым владением ИСККОН будут управлять три попечителя, которых назначит Джи-би-си. Джи-би-си предстояло подготовить детальный проект завещания и оформить его у юриста.
Составляя завещание, Шрила Прабхупада хотел защитить свой ИСККОН. Он говорил, что у преданного нет ни капли корысти — он все делает только для Кришны. Однако, сохраняя свою чистоту, он не должен быть наивным. ИСККОН — разветвленная, растущая организация со своей собственностью и капиталами, которые должны полностью использоваться для служения Кришне. Шрила Прабхупада призвал членов Джи-би-си не терять бдительности.
Стало совершенно ясно: приближается день, когда детям Прабхупады придется повзрослеть и взять на себя руководство и управление созданным им Обществом, самим защищать его и расширять его границы. Может быть, эта встреча была для них последней возможностью учиться непосредственно у Прабхупады и быть рядом с ним, повторяя святые имена, последней возможностью пообещать ему полностью посвятить себя исполнению его желаний, связанных с будущим ИСККОН.
Через несколько дней окончательный вариант завещания был заверен у нотариуса. Члены Джи-би-си, каждого из которых ждали неотложные административные дела в своей зоне, чувствовали, что пора возвращаться домой. Когда некоторые из них выразили желание вернуться и продолжить прерванную деятельность, Прабхупада согласился с этим. Пробыв вместе неделю, они стали один за другим разъезжаться. В течение следующей недели почти все члены Джи-би-си уехали из Вриндавана, и Шрила Прабхупада остался там со своей небольшой свитой. Преданные из храма Кришны-Баларамы круглосуточно вели киртан.
* * *
В июне во Вриндаване стояла обычная для этого времени погода. Небо, раньше ярко-голубое, с приближением сезона дождей подернулось дымкой. С полудня до четырех часов дня земля так накалялась, что по ней невозможно было ходить босиком, и жители Вриндавана сидели дома, а делами занимались только утром или под вечер. Днем невозможно было даже есть, так как от жары пропадал аппетит. Ямуна обмелела, и ее ставшая горячей вода больше не приносила облегчения. Коровы ходили тощие, так как вся трава выгорела, и им нечего было есть. Налетавшие временами горячие сухие ветры подымали над Вриндаваном тучи пыли. Мухи и комары дохли прямо на лету. Одной из немногих прелестей этого лета был аромат цветов бенгальской айвы, которая обвивала ограду садика Прабхупады и, несмотря на палящий зной, продолжала цвести.
В начале июня появилась некоторая надежда на то, что Шрила Прабхупада все-таки выздоровеет. Он попросил возобновить утренние поездки на автомобиле. Когда его снесли вниз к машине, он сказал: «Скоро я смогу спускаться сам». Приехал его старый друг из Аллахабада, доктор Гхош, который поставил диагноз Прабхупаде: беспокойство за преданных, членов Движения сознания Кришны. Доктор велел Шриле Прабхупаде регулярно измерять давление, прописал ему множество лекарств и назначил специальные процедуры. Шрила Прабхупада согласился с его диагнозом, но предписания выполнять не стал. Он чувствовал себя лучше после массажа, который делали ему слуги. Если так пойдет дальше, говорил Прабхупада, то через месяц-полтора он сможет поправиться. Но он всегда подчеркивал: «Я не уеду из Вриндавана до тех пор, пока полностью не выздоровею».
* * *
В июле во Вриндаване начался сезон дождей. Уже в начале месяца на небе стали скапливаться тучи, а к середине июля дожди лили каждый день. Воздух был напоен ароматом цветов дерева кадамба, а после дождя к нему примешивался горьковатый луковый запах цветов нима. Павлины, распустив хвосты, в упоении танцевали, призывая своих подруг. Порою дождь заставал Прабхупаду на открытой веранде, сидящим на кровати или за рабочим столом. Тогда слуги бросались к нему и старались как можно быстрее унести его в дом. Временами, когда из-за дождя Прабхупада не мог находиться в саду, он сидел на крылечке и любовался садом оттуда. Но благом было уже то, что сорокаградусная жара спала и дышать стало намного легче.
Прабхупада спокойно отдыхал, занимался своими обычными делами и ждал, когда прояснится, чего же от него хочет Кришна. Он часто просыпался в шесть утра и, открыв глаза, видел у своей постели Тамала-Кришну. Он протягивал руки, показывая, что хочет сесть. Тамала-Кришна или другой слуга легонько поглаживали ему спину, а Шрила Прабхупада говорил о том, что больше всего беспокоило его в тот момент.
Из преданных мало кто приезжал во Вриндаван, и гостям редко позволяли увидеться с Прабхупадой. Здоровье его не улучшалось, но кризис миновал. Он по-прежнему почти ничего не ел, и потому сил у него не прибавлялось. Главным его лекарством был киртан, «Шримад-Бхагаватам» и «Чайтанья-чаритамрита».
В июле работа над «Шримад-Бхагаватам» шла особенно хорошо. Шрила Прабхупада по-прежнему диктовал рано утром, а также во второй половине дня, и за месяц закончил работу над восьмой и девятой главами Десятой песни. Работа приносила ему огромное удовольствие. Переводя «Шримад-Бхагаватам», он совершенно забывал о своем физическом состоянии. Ему не могли помешать ни перебои сердца, ни слабость. Прабхупаде было трудно даже сидеть, но стоило ему начать работать, и его уже нельзя было остановить.
Забыв о своем теле, Прабхупада с микрофоном в руках терпеливо и обстоятельно рассказывал о том, как семейный жрец Махараджи Нанды, Гаргамуни, проводил обряд наречения маленького Кришны. В комментариях Шрила Прабхупада часто делился с читателем личным опытом и собственными мыслями.