В этой работе сделана попытка проследить генезис захватнической политики Рима в контексте его взаимоотношений с Карфагеном, а также то, какие дальнейшие последствия для римского государства имел переход к политике римского империализма.
В ходе работе была сделана попытка найти и проанализировать данные источников о характере и значимости внешнеполитического развития Рима в 3 – 2 вв. до.н.э.
В результате исследования был сделан вывод о переходном характере внешней политике Рима вплоть до окончания Второй Пунической войны и постепенном нарастании захватнических амбиций Рима начиная с вмешательства в политику Балканских государств, а также о захватническом характере Третьей Пунической войны, которая по сути стала закономерным звеном во внешней агрессии Рима.
захватническая рим карфаген пуническая война
Древний Рим… Пожалуй ни одна другая цивилизация не оставила столь глубокий след в мировой истории. Успехи Рима в военном деле, архитектуре, литературе, медицине, области права, истории были настолько велики, что оставили неизгладимый след в памяти дальнейших поколений. По сути дела Древний Рим своими успехами в науке и искусстве заложил фундамент современной цивилизации. Но его достижения были бы невозможны без создания крепкого и сильного государства. Поэтому для лучшего понимания проблем связанных с историей Рима, необходимо разобраться, как же этот город сумел стать хозяином всего тогда известного цивилизованного мира. А ведь этот процесс был далеко не быстрым. На пути к мировому господству Римское civitas прошло довольно сложный и длительный и путь развития. Этот путь можно условно подразделить на несколько знаковых периодов, которые во многом и определили исторический облик римской цивилизации.
Моя курсовая посвящена одному из важнейших этапов в истории Рима – его борьбе за господство в бассейне Средиземного моря. Неслучайно, что приступая к описанию событий знаменитый римский историк Тит Ливий говорил: «Я буду писать о войне самой достопамятной из всех, которые когда – либо велись, войне, которую карфагеняне вели против римского народа. Ведь никогда еще более мощные государства и народы не поднимали оружие друг против друга, и сами они никогда еще не достигали такой силы и могущества» (Liv,XXI,1). То есть исключительность этого момента для истории римского народа была налицо еще античным исследователям. Поэтому неудивительно, что эта эпоха издавна привлекала особый интерес у многих историков, так как островок спокойствия между двумя долгими бурями – 200 – летней войне между патрициями и плебеями (5–4 вв. до н.э.) и 100 – летним кризисом Республики (2–1вв. до н.э.) – катаклизмами становления и разложения полисной формы римского государства.[1] Ведь действительно, в этот период Рим еще не вступил в период длительных социальных потрясений и основная угроза для его существования (в отличие от более поздних периодов) исходила из вне. Тогда же молодая республика начла свой стремительный путь к мировому господству и стала авторитетным игроком в мировой политике. Как отмечают исследователи, всегда имеют особую важность первые шаги, во многом определяющие все последующее развитие событий.[2] Превращение незначительной сельской общины на Тибре в огромное по своей территории и своему значению средиземноморское государство стало поворотным моментом в истории всего античного мира.[3] Более того, именно в это время Рим начинает превращаться в гегемона, который потом в течение долгих столетий будет воздействовать на политику других государств цивилизованного мира.
Пожалуй Рим действительно был первой «супердержавой» в истории человечества. Не случайно греческий историк Полибий в начале своего повествования говорит, что: «сколь необычен и важен предмет нашего сочинения можно понять, если сопоставить с римским владычеством знаменитейшие державы своего времени»(Polib,I,3,3). Да, и до него существовали государства претендовавшие называться империями. Такими например были Ассирия, периода своего расцвета, Персидская держава. Но это были еще во многом эфемерные империи, не обладающие реально той четкой системой контроля над обществом, которую имел Рим. Совершенно иное дело – держава Александра Македонского. Это было удивительное явление в мировой истории, так как, пожалуй, впервые одному человеку удалось объединить столь обширные территории под своей властью. Но не просуществовав и одного столетия это государство распалось, а настоящие империи должны все – таки иметь определенный запас прочности.
Рим представлял собой совершенно новый тип государства. Достаточно четкий порядок управления территориями, слаженный государственный аппарат, не менявшийся веками, определенная последовательность в развитии международных отношений, а главное понимание всего выше перечисленного правящими кругами – это отличало Рим от других государств, а также делало объектом подражания.
В настоящее время существует множество источников по истории Древнего Рима: вещественные, письменные, устные, эпиграфические и лингвистические. Но, тем не менее, не смотря на довольно большое количество, они не могут в полной мере отразить все аспекты интересующей меня проблемы. Моя работа основана непосредственно на двух крупных источниках: это работы греческого историка Полибия и римского – Ливия. По сути дела только по их трудам мы можем довольно подробно изучить Пунические войны. Хотя это не значит, что все их периоды хорошо освещены и не имеют темных пятен. Так как практически не существует возможности проверить достоверность самих источников. Поэтому возникает необходимость проанализировать характер исследований, а также их объективность.
Полибий (205 – 125гг. до.н.э.)[4] относится к числу наиболее видных представителей греко – римской историографии. Он родился в аркадском городе Мегалополь, входившим в Ахейский союз. Его отец занимал высокие должности (в частности несколько раз был стратегом), то есть происхождение историка было довольно знатным. Но вплоть до 169 года, когда Полибий был назначен на должность гиппарха, мы не имеем каких – то достоверных сведений о его судьбе. То, что в свое время историк был причастен к деятельности Ахейского союза, бесспорно наложило отпечаток на его творчество.[5] В частности, он идеализировал политическую деятельность своего родного государства.[6] Но судьба сделала его заложником обстоятельств, своеобразным звеном связывающим греческий и римский мир, так как в167 году Д.Н.Э. он в числе других заложников был отправлен в Рим.[7] Очевидно, что именно этот период сильно повлиял на формирование личности историка. За долгие годы пребывания в Риме Полибий превратился в горячего поклонника римского государственного устройства, а также сблизился со многими выдающимися людьми своего времени. Особое значение для историка имела дружба со Сципионом Эмилианом, начавшаяся, как он сам утверждал, с передачи нескольких книг (Pol,ХХХIX, 9). В какой – то степени именно эта дружба во многом предопределила взгляды историка. Судя по всему Полибий присутствовал при завершающем штурме Карфагена и был свидетелем сдачи в плен знаменитого полководца Гасдрубала (Pol,XXXIX,4). Был он свидетелем и того, как культурные ценности греков гибли от рук римских легионеров (Pol,XXXIX,13). И когда ему вновь выпала возможность реально помочь своим соотечественникам, он ее не упустил. Полибий был одной из самых знаковых фигур своего времени. Благодаря своим обширным знаниям, начитанности он впервые сумел посмотреть на мировую историю как единую и взаимосвязанную систему, попытался объяснить природу тех или иных событий. Еще при жизни к слову этого историка прислушивались даже многие знаменитые римские деятели.
Основной труд Полибия – «Всеобщая история» (в 40 книгах). К сожалению, он не дошел до нас в целости: полностью сохранились лишь первые пять книг, от остальных остались лишь фрагменты. Хронологические рамки его работы таковы: подробное изложение событий начинается с 221 года и идет до 146 года. Она полностью оправдывает свое название: автор показывает широкую картину истории всех стран, так или иначе имевших отношение к Риму.[8] Такие большие масштабы и «всемирно – исторический» аспект были неизбежны, ведь сам историк отмечал, что главная цель его работы – ответить на вопрос, как и почему все известные части обитаемой земли в течение пятидесяти лет попали под власть Рима? Непосредственное отношение к изучаемому вопросу имеют:
I кн., где описываются причины и начальный период Первой Пунической войны.
II кн., содержащая сведения о карфагенской политике в Иберии, о характере управления этими территориями.я
III кн., посвященная развитию событий на протяжении оставшегося периода Первой Пунической войны.
V кн., также содержащая ряд отрывочных сведений посвященных характеру столкновения.
VII –XI кн. посвящены Второй Пунической войне. Здесь рассказывается о причинах нового столкновения, ходе войны в Италии вплоть до похода Ганнибала на Рим, а также о действиях Сципионов в Иберии, похода Гасдрубала в Италию.
В XIV – XV кн. идет речь о военных действиях в Африке, поражении Карфагена, заключении мирного договора, значении войны для Рима.
Таким образом труд Полибия является бесценным источником по истории Первой Пунической войны. За исключением его работы практически нет каких – либо других источников позволяющих проверить ее достоверность. В то же время большое значение имеют сведенья о Второй Пунической войне, которые можно попытаться сопоставить с трудом Ливия
Современные исследователи сходятся в мысли о том, что Полибий в своей работе старается не рассказывать о событии и не описывать его, а анализировать причинную цепь событий.[9] Использование такого подхода позволяет рассматривать этого историка как представителя так называемой «прагматической истории». Полибий сам так описывал свои задачи: «задача историка состоит не в том, чтобы рассказывать о чудесных предметах, наводить ужас на читателя. Не в том, чтобы изображать правдивые рассказы … так поступали писатели трагедий, но в том, чтобы точно сообщить то, что в было сделано или сказано в действительности, как бы оно не было» (Pol,I,15). В своем изложении Полибий приводит подлинные договоры: договор Рима с Карфагеном, официальные надписи: перечень войск Ганнибала, письма и т.д. Также использует и сведенья других историков, например карфагенских: Силен, Сосил, Филин; но при этом он не берал их на веру, а подвергал критике.[10] Эти принципы и установки роднят его как исследователя с греческим историком Фукидидом (460 – 395 гг. Д.Н.Э.), которого можно считать одним из основоположников критики источников и мастером политического анализа. Как и Фукидид, Полибий – не художник, не мастер слова, а трезвый, объективный исследователь, стремящийся всегда к ясному, точному и обоснованному изложению материала. Высоко ценил его талант и Ливий, который отмечал: «Полибий – писатель заслуживающий величайшего доверия»(ХХХ,45). Так что можно сказать, что он является одним из основоположников научного направления в античной историографии.
Тит Ливий (59 г. до.н.э. – 17 г. н.э.) является наиболее ценным источником по большему периоду римской политики. Он был уроженцем Патавия, города расположенного на севере Италии, но большую часть жизни провел в Риме, где был близок ко двору императора Августа. По своим политическим симпатиям Ливий был республиканцем, однако непосредственного участия в политической деятельности он не принимал. Основной его труд – это огромное произведение, которое обычно называют «История от основания Рима»(сам историк называл его «Анналы»). К сожалению из 142 книг осталось немного, до нас полностью дошли лишь 35 книг. И если бы все его произведения сохранились до нашего времени, то темных пятен в римской истории было бы гораздо меньше. Наибольший интерес представляют XXI – XXX кн. в которых последовательно и достаточно подробно описываются события Второй Пунической войны.
Судя по всему исторический труд Ливия приобрел большую популярность еще в Древнем Риме и принес славу автору еще при жизни. В частности, об этом может свидетельствовать факт составления краткого содержания книги.[11] Так или иначе, но современные ученые сходятся в мнении о том, что труд Ливия стал каноническим еще во времена империи и отразил те представления на историю родного города, которые должен был знать каждый образованный римлянин. В целом Ливий довольно подробно рассматривает политическую историю Рима на протяжении 3 – 2 веков, а это позволяет проникнутся той атмосферой, которая была свойственна ему в тот период. Что касается отношения Ливия к своим источникам, то он, в основном использовал произведения своих предшественников: младших анналистов, Полибия. При этом их критика почти отсутствует. Некотрые исследователи отмечают, что Ливий целиком зависел от своих предшественников, заимствуя у них сведения без всякой проверки.[12] Кроме того нельзя забывать о том, что Ливий жил во времена расцвета Империи, а следовательно мог писать в угоду тогдашнему обществу, которое желало видеть свое прошлое славным и великим. Поэтому пользоваться работами Ливия нужно с особой внимательностью.
Документами и архивными данными он, судя по всему, пользовался довольно мало, хотя возможность более детально исследовать тот или иной момент у него бесспорно существовала. Также современные исследователи выделили определенное своеобразие Ливия связанное с внутренней критикой источника, принципами выделения и освещения основных событий. Как считал историк С.Л.Утченко: «Решающее значение для него имеет моральный критерий, а следовательно возможность развернуть ораторский и художественный талант».[13] И действительно труд Ливия насыщен всевозможными описаниями, характеристиками. Хотя многие исследователи и считают, что на первом плане у него находится художественность изображения, но тем не менее это ни сколько не приуменьшает его важность.
Пунические войны являются особой страницей римской истории. Как отмечают исследователи, после борьбы Рима с Карфагеном на всем протяжении древней истории не было войн такого размаха и такой продолжительности.[14] Поэтому не случайно Пунические войны находятся в пристальном внимании историков. Но их интересы имеют весьма выборочный характер. Проблема связанная с возникновением захватнической политики Рима достаточно широко изучалась в российской и зарубежной науке. Этот период был интересен для историков 2 своими особенностями: с одной стороны – его внутренние проблему загадочно неуловимы вследствие утраты важнейших источников, с другой стороны – в нем затеряны истоки последующего бурного этапа в развитии Республики.[15] Но в то же время обсуждение шло в рамках того, как будто историческое доминирование Рима было своеобразной неизбежностью.
Фундаментальным исследованием по всей римской истории является монография известного немецкого историка Т. Моммзена «История Рима», в которой он достаточно подробно изложил проблему перехода Рима к завоевательной политике, выделив эту тему в отдельную главу. И хотя она писалась в середине 19 века и во многом обусловлена идеологическим направлением немецкой историографии, тем не менее не потеряла актуальности до сих пор.[16]
Работы М.И. Ростовцева «Рождение Римской империи» и Р.Ю.Виппера «Очерки по истории Римской империи» ознаменовали совершенно новый этап в развитии изучения проблемы римского империализма, по сути дела в этих работах историки отошли от подробного описания, выдвинув на передний план анализ последствий событий. Следующий этап в развитии связан с трудами советских историков Н.А. Машкина и С.И. Ковалева. в их работах также приведены и охарактеризованы основные этапы борьбы Рима за мировое владычество. К.А. Ревяко в работе «Войны Рима с Карфагеном» сумел достаточно широко охватить многие вопросы связанные с развитием римско – карфагенских отношений, а Е.А. Разин в «Истории военного искусства» проследил их военное развитие. Необходимо отдельно отметить работу И.Ш. Кораблева «Ганнибал», в которой историк достаточно подробно показал Вторую Пуническую войну, причем сделал это со стороны карфагенян. Коснулись данной проблемы в свих работах С.Л. Утченко и Н.Н. Трухина. Работ посвященных непосредственно римскому империализму существует не так уж много, поэтому отчасти этот пробел приходиться восполнять трудами по другим вопросам, примыкающим к изучаемой проблеме. Это например работа А.П. Беликова «Рим и эллинизм». И хотя она и посвящена несколько более позднему периоду римской истории, зато позволяет достаточно полно проследить последствия Пунических войн и то значение, которое они оказали на дальнейшее развитие Рима.
В этой работе была сделана попытка разобраться в том, что заставило Рим обратить свой взгляд в сторону других государств, какие факторы вызвали переход к осуществлению политики империализма. Также большие противоречия вызывает то, когда римское государство начало осуществлять эту политику и можно ли считать Пунические войны захватническими. Я попытался ответить именно на эти вопросы, а также посмотреть как данная проблема решалась в исследовательской литературе.
Теперь необходимо дать краткую характеристику отношений между Римом и Карфагеном, расставить основные приоритеты в предстоящей войне. На территории Западного Средиземноморья вплоть до конца 4 века не было государства способного бороться за гегемонию. В это время и Рим, и Карфаген были еще достаточно слабы, у них были свои проблемы и их интересы не простирались далеко от собственных границ.[17] Тем не менее стоит отметь ряд договоров, заключенных между державами, в которых четко отражены возрастающие амбиции обеих сторон. Таким является договор 508 года Д.Н.Э., упоминавшийся в работе Полибия(III,22).
«Быть дружбе между римлянами с их союзниками и карфагенянами с их союзниками на нижеследующих условиях: римлянам и их союзникам возбраняется плавать далее Прекрасного мыса, разве к тому будут они вынуждены бурей или неприятелем. Если же кто – либо будет занесен то ему запрещается покупать что – либо, ни брать сверх того, что требуется для починки судна. Явившееся не могут совершать торговой сделки без присутствия глашатаями писца. За все, что в присутствии этих свидетелей не было бы продано в Ливии или Сардинии ручается государство. Если кто – либо из римлян явится в подвластную карфагенянам Сицилию, то римляне будут пользоваться одинаковыми с карфагенянами правами. С другой стороны, карфагенянам запрещается обижать народы подчиненные римлянам. Карфагенянам запрещается тревожить их города. А если они сделают это, то обязаны возвратить его римлянам в целости. Карфагенянам возбраняется сооружать укрепления в Лациуме и если они вторгнуться в страну как неприятели, им возбраняется проводить там долгое время».
Как видно договор содержит ряд правил и обязательств, которых обе державы были обязаны придерживаться в своей политике. В частности, строго оговариваются границы политического влияния, порядок пребывания граждан одного государства на территории другого. Особый интерес представляет то, что в договоре отражены широкие торговые интересы Рима, которые простираются вплоть до северной Африки(Pol,III,22,5). С.И. Ковалев считает, что это стало возможным лишь благодаря тому, что в это время Рим находился в орбите этрусского влияния.[18] Это говорит о том, к моменту его подписания римская торговля достигла довольно высокого уровня.
Следующий договор относится к 350 году Д.Н.Э. Согласно нему римлянам запрещалось плавать в южную Испанию, Сардинию, Ливию; право вести торговлю разрешалось лишь на Сицилии и в самом Карфагене; также оговаривался порядок пиратских набегов на неподвластные Риму и Карфагену территории (Pol.III.24.3)[19]. Из договора становится понятно, что, возможно, в этот период началось значительное усиление Карфагена, как военной державы. Судя по всему в это время военной партии удалось закрепиться у власти и начать проводить захватническую политику.[20] Возможно, именно к этому времени относится начало завоевания части Испании, впоследствии сыгравшее важную роль в развитии Карфагена.
По договору 348 года Д.Н.Э. римлянам полностью запрещалось плавать к берегам Карфагена, а тем – к римским(Pol.III.26.3) Особо оговаривалось положение Корсики, которая фактически становилась буферной территорией между двумя великими державами. То есть к середине 4 века Д.Н.Э. в отношениях между державами появилось напряжение, даже враждебность, что возможно говорит о начале стремительного роста интересов обоих государств в дополнительных территориях, которых к тому времени осталось уже не много(Pol,III,26,3). Все неизбежно шло к столкновению между странами.[21] Но прежде чем прейти непосредственно к рассмотрению конфликта, необходимо рассмотреть особенности социально – экономического и политического развития Рима и Карфагена накануне их первого столкновения.
В современной исторической литературе существует множество различных работ посвященных истории развития Рима и Карфагена. Ведь в настоящее время данные области исторической науки получили наиболее широкое развитие. Только на их обзор ушло бы много времени. А так как целью моей курсовой не является детальное изучение проблем возникновения, развития и упадка этих обществ, то я позволю себе воздержатся от каких то детальных исследований. Поэтому в качестве предыстории рассматриваемых событий, я дам лишь краткую характеристику сходств и различий в развитии обоих государств.
Карфаген был основан финикийцами около 814 года Д.Н.Э. Хотя по поводу точной даты до сих пор ведутся дискуссии). Он находился северо – восточной части современного Туниса, в глубине большого залива, недалеко от устья реки Баград, орошавшей плодородную долину. Неслучайно его называли «кораблем, пришвартованным к берегам Африки».[22] Характеризуя геополитическое положение необходимо отметить, что оно было довольно выгодным и при разумном проведении политики, могло превратить Карфаген в мощную торговую державу. В лучшие времена сюда стекалась продукция практически со всех стран средиземноморского бассейна. Основная торговля велась: пурпуром, слоновой костью, золотым песком, рабами. Карфагеняне строго соблюдали принцип своей торговой монополии или привилегированного положения в ряде областей Западного Средиземноморья и не останавливались перед вооруженной защитой своих интересов.[23] Причем наличие последовательной торговой политики давало государству неплохой доход, которое осуществляло таможенный контроль на морской и сухопутной границах (Liv,XXXIII, 47,1). Также довольно большое развитие получили различные ремесла, хотя некоторые исследователи отмечают, что карфагенские изделия были неконкурентоспособным на внешнем рынке.[24] Но не стоит говорить о Карфагене только как о торговой державе. Ведь сельское хозяйство здесь также достигло довольно высокого уровня. Так С.И.Ковалев утверждает, что труд карфагенянина Магона в 28 книгах был переведен на латинский язык и пользовался большой популярностью.[25] На некоторых стелах, которые находят в разных частях страны, часто встречается изображение плуга, что так же косвенно говорит о развитии земледелия. Полибий отмечает, что карфагеняне извлекали все необходимое для удовлетворения частных нужд сами (Pol,I,71,1). На территории Северной Африки в основном были распространены крупные землевладения, в противоположность Риму (Liv,XXXIII,33,48). Причем, как отмечают исследователи, эксплуатация таких владений была одним из источников обогащения знати[26]. Таким образом к началу конфликта в социально – экономическом отношении Карфаген представлял довольно сильное государство, способное к захвату больших территорий и реально претендовавшее на роль хозяина Средиземного моря.
Традиционной датой основания Рима принято считать 753 г. Д.Н.Э. (то есть оба города были основаны с небольшой временной разницей). Он расположен в самом центре Италии, на берегу довольно крупной реки Тибр. Здесь на обширной плодородной долине сложились идеальные условия для развития цивилизации, поэтому не случайно в последующие времена Рим стал главным очагом Италийской нации.[27] Первоначально его геополитическое положение, не играло большой роли. Город был лишь первым среди равных. Но спустя несколько сот лет ситуация резко изменилась. Когда Рим, благодаря проведению разумной политики, стал доминировать над ближайшими общинами, его расположение помогло городу стать центром крупного союза, который в достаточно короткое время подчинил всю Италию. Некоторые исследователи считают, что власть Рима в Италии поддерживалась силой оружия.[28] Но такая позиция, как мне кажется, является не вполне правильной, так как все – таки Рим давал городам, связанным с ним союзом определенные выгода, а это, в свою очередь, заставляло последних быть приверженцами римского государства. В противоположность Карфагену, Рим к началу конфликта был скорее аграрным государством, в котором торговля еще не имела столь большого значения, как у его противника. Об этом может свидетельствовать тот факт, что вплоть до Первой Пунической войны римляне практически не имели флота, в то время как у Карфагена он был очень большим и оснащенным по последнему слову техники. Также очень показательным является пример связанный с консулом Марком Регулом, который просил сенат отстранить его от управления войсками, так как с родины к нему пришло письмо, что его маленькое имение заброшено, а рабы разбежались(Liv,IX,18). Из этого следует, что некоторые знаменитые римляне, даже занимая высокие посты сильно зависели от земли. А как же тогда жил простой народ? Такое состояние дел, безусловно, заставляло римское правительство проводить политику компромисса. Она заключалась в том, что периодически, когда напряженность в обществе усиливалась, правительство принимало решение о выведении колоний на незаселенные или захваченные у противника земли, тем самым стабилизируя ситуацию. В целом же, римский государственный строй обеспечивал господство нобилитета, но при этом, как отмечают исследователи, не исключал для любого человека возможности активно участвовать в политической жизни и даже добиться выдвижения на высшие посты.[29] В целом стоит отметить, что Рим был беднее, чем Карфаген, хотя источники пополнения казны последних были гораздо менее стабильны[30]. Таким образом, можно отметить, что римское государство по своему социально – экономическому развитию несколько отличалось от карфагенского, а точнее шло по другому пути (в частности при относительно небольшой торговой активности, здесь наиболее активно развивалось сельское хозяйство). И именно этот путь впоследствии вывел Рим первоначально к обладанию Италией, а затем и всего средиземноморского бассейна.
По политическому устройству Карфаген был во многом похож на Рим: во главе государства стояли два суфета, избираемых ежегодно и исполняющих, главным образом, обязанности главнокомандующих армией и флотом (аналог римских консулов); они также входили в число геронтов (сенаторов), которых было около 300; в свою очередь в сенате существовал особый кабинет, состоявший из 30 человек, занимавшийся текущей работой.[31] Но с другой стороны Карфагену были присущи собственные, характерные только для него черты. Например, народное собрание здесь в отличие от Рима не играло практически решающей роли, даже при обсуждении важных вопросов, а вся реальная власть была сосредоточена в руках узкой группы богатых граждан. Особую роль также играла «коллегия 100(104)». До недавнего времени шли довольно активные дискуссии о ее характере. И было принято предположение, что, скорее всего, это был высший контрольный, судебный орган. Очевидно он играл очень важную роль, как во внутренней, так и во внешней политике.[32] Но пожалуй главными, и возможно в какой – то степени решающими особенностями Карфагена были: отсутствие среднего крестьянства (что в конечном счете сделало невозможным развитие народной демократии) и наличие довольно сильно развитого аппарата принуждения (позволило манипулировать большими материальными и людскими ресурсами). Поэтому трудно не согласится с Полибием, который говорит, что: «ко времени, когда карфагеняне начали Ганнибалову войну, государство их было хуже римского…»(Pol,III,10,1). Созданное карфагенянами государство было весьма типичным для древности военно – административным объединением, которое включало в свой состав территории и общества, стоявшие на различных ступенях общественно – экономического развития и не имевшие друг с другом сколько – нибудь прочных контактов.[33]
Основным методом проведения внешней политики Карфагена были военные действия направленные на максимальное удовлетворение интересов торгового государства. Огромную роль в жизни страны играли наемники, что в разные периоды очень сильно влияло на ее развитие. Так немецкий историк Т.Моммзен отмечает, что война была большой денежной спекуляцией, и это было в духе финикийцев.[34] А знаменитый исследователь Древнего Рима М.И.Ростовцев отмечал в свей работе, что организаторская сила Карфагена никогда не умела сплотить около себя и объединить с собою даже ближайших своих соседей в Африке, Испании и Сицилии, вся же его мощь зиждилась на его посреднической торговле и на крупных денежных средствах.[35] Стоит также отметить, что вплоть до 5 века Д.Н.Э. Карфаген был вынужден выплачивать дань туземцам, что очень ярко говорит о его пассивной политике[36]. Таким образом политика карфагенского государство во – многом была направлена на решение внешних проблем, и первоначально это давало большие результаты. Но позже когда развитие военных успехов стало требовать внутренней модернизации Карфаген столкнулся с большими проблемами, поставившими его на грань гибели.[37]
В противоположность Карфагену, Рим к началу конфликта был скорее аграрным государством, в котором торговля еще не имела столь большого значения, как у его противника. Само римское государство к тому времени существовало уже порядка четырех сотен лет. Но именно к концу 4 в. Д.Н.Э. оно, в результате долгой и сложной внутренней и внешней борьбы, превратилось из города – государства Греко – италийского типа, в государство, объединившее около себя большинство культурных очагов Апеннинского полуострова. К началу первого конфликта Рим был государством народно – демократического типа, где олигархические элементы играли не столь значимую роль нежели в Карфагене. Обладание римским гражданством позволяло получить человеку широкие возможности, а также сильно повышало его статус. Как отмечают многие историки, право свободного голоса играло очень большую роль. Поэтому не случайно, когда каким то союзникам даровали римское гражданство, особо оговаривалось, что они не имеют права голоса. Постепенно подчиняя себе Лациум, Этрурию, а затем южную Италию, Рим проводил интенсивную колонизацию данных земель, давая возможности для совместного существования крупного и мелкого землевладения. В самом Риме торговые круги еще не получили широкого развития. Поэтому не случайно, что даже союзники более преуспели коммерческой деятельности. Италики получали выгоду от престижа Рима и распространили свою активность как на запад, так и на восток.[38] Римско – италийский союз был очень специфическим объединением. Его своеобразие заключалось в том, что это был союз города Рима с отдельными полисами Италии, причем на разных условиях. Одни общины имели полное самоуправление, а другие – ограниченное. Издавна особую роль в жизни государства играл сенат. Он отворял двери для всех лучших и выдающихся лиц. А способные администраторы в Риме всегда действовали в полном единомыслии с правительством.[39] Но пожалуй главная его особенность заключается в том, что основную массу римского населения составляли свободные граждане, готовые с мечем в руках отстаивать достижения родного города.
Таким образом можно подытожить, что по всем показателям Рим был более крепким государством нежели Карфаген, своим политическим устройством он не походил ни на какую другую державу. Важнейшее преимущество Риму давали сохранение народного ополчения как основной военной силы государства и его италийская политика.[40] Это в во многом и обусловило дальнейший ход истории. Карфаген же в отличие от Рима было присуще большее развитие неких империалистических элементов, что выражалось в наличии нескольких подвластных территорий за пределами Африки (Испания, часть Сицилии). Римское государство во отличие от пунийского было очевидно не так еще заинтересованно в захвате заморских владений и занималось обустройством дел непосредственно у себя на полуострове. Об этом может говорить и тот факт, что ни в одном из договоров предшествовавших конфликту не упоминается о римских претензиях на какие – либо территории за пределами Италии. Лишь только наличие торговых интересов на Сицилии может нам косвенно говорить о процессе постепенного зарождения торгового класса, который в последствии оказал значительный вклад в развитии внешней политики римского государства (Pol,III,22,5).
Традиционно в советской историографии было принято считать, что причиной начала Первой Пунической войны был конфликт Рима и Карфагена за господство на Сицилии, и, что в ходе нее римские рабовладельцы пытались поправить свои личные дела. Но как мне кажется такая постановка вопроса является в какой – то степени ошибочной. Ведь Рим в то время был еще очень молодым государством, почти не имеющим опыта серьезной международной политики. К тому же, только не за долго до этого ему удалось закрепиться у себя на полуострове (за 20 лет до этого была предотвращена попытка Пирра захватить юг полуострова), а союзники, оказывавшие большое влияние на развитие страны, могли в любой момент вновь отложиться. В этих условиях лишь не многие римские граждане могли думать о захвате новых владений, так как было много свободной земли в самой Италии. Ведь в 60 гг. 3в. Д.Н.Э. были присоединены обширные северные территории, вплоть до долины Пада. Но их освоение началось гораздо позже (после окончания Первой Пунической войны). Поэтому, очевидно, что первостепенной задачей правительства было обезопасить территорию государства от возможных посягательств, провокаций, которые могли привести к его развалу, нежели захватить новые территории. Не случайно Т. Моммзен отмечал, что Рим стремился к обладанию Италией, а Карфаген – Сицилией, и вряд ли замыслы обеих держав простирались далее, но именно по этой причине каждая из этих держав была готова поддерживать вблизи от своих границ промежуточную державу. А единственным способом сделать это – было создание своеобразной буферной зоны, позволившей выиграть время и приготовиться к решающей схватке. Другой вопрос что должно было стать ей. Карфагену было выгодно, чтобы это был Тарент, а для Рима – Сиракузы и Мессана. Поэтому, я думаю, что первую войну стоит рассматривать скорее, как борьбу на границах, выбор наиболее удачной стратегической позиции перед решающей схваткой.
Начало конфликта традиционно принято связывать с обращением мамертинцев (кампанских наемников силой захвативших Мессану) в сенат Рима с просьбой воздействовать на обстановку на Сицилии. Действительно к 60м г.г. 3 века Д.Н.Э. отняв Регий у кампанских наемников, Рим вплотную подошел к Мессанскому проливу (Pol.I.14). Этот момент бесспорно играл важное историческое значение для всей Италии, ведь отныне в пределах Апенинского полуострова практически не оставалось более сильного государства, чем Рим. Вообще как отмечают исследователи, в этот момент практически во всем этом регионе была сложная политическая ситуация.[41] Она была связана с тем, что в то время разные части Сицилии находились под влиянием различных государств. Большая часть острова находилась под властью карфагенян, а в руках Сиракуз оставалась лишь небольшие территории. Северо-восточный же угол был занят мамертинцами. Именно обращение представителей последней стороны в римский сенат повлияло на дальнейший ход событий в этом регионе.Власти Рима находились в тот момент в очень затруднительном положении. Ведь вмешавшись в политику заморских соседей они изм