Философия в качестве одной из своих основных частей имеет гносеологию, т. е. учение о природе и закономерностях познания, и потому в отношении конкретных наук выполняет гносеологическую функцию. В современных философских доктринах их гносеологическая часть нередко понимается как эпистемология.
По своему предмету и непосредственному содержанию гносеология и эпистемология совпадают, поскольку в их основе лежит одна и та же проблема — отношение знания к объективной реальности, пути и критерии получения достоверного, истинного знания, соответствующего отражаемому в нем реально существующему явлению, процессу. Данная теория призвана дать ответ на вопрос о том, при каких условиях знание является истинным и каким образом познающему субъекту нужно действовать, чтобы получить именно такое, а не мифологическое, ложное знание, какими критериями нужно руководствоваться, чтобы отличить обыденное, мифологическое, иное ненаучное знание от научного.
Содержание конкретных гносеологических учений в конечном итоге определяется основанием философии, в рамках которой они формируются и развиваются и увязываются с трактовкой основного вопроса философии о соотношении материи и сознания. Гносеология материалистических философских учений первичным признает объект познания, тогда как субъект, его знания ставятся в зависимость от точности и полноты отражения ими объективно существующего объекта. В гносеологии философских идеалистических доктрин, наоборот, примат отдается субъекту, а реальность существующего мира признается постольку, поскольку она представлена в совокупности идей, ощущений познающего субъекта. Но независимо от своего непосредственного содержания все гносеологические учения претендуют на роль учения, дающего верные ориентиры относительно того, каким образом следует действовать представителям конкретных наук, чтобы раскрыть их предмет, получить ту или иную совокупность действительно научных, а не мифологических знаний.
Гносеология раскрывает особенности научного познания, дает развернутую характеристику его стадий, процедур, а также называет критерии, которым должно удовлетворять полученное эмпирическое и теоретическое знание. Так, согласно теории познания материалистической философии наука представляет собой вид духовной деятельности (духовного производства), имеющего целью получение рационального знания, которое бы верно отражало объективный мир как в формах его непосредственного бытия, так и на уровне закономерного и необходимого. Ядро науки составляет теория как совокупность достоверных знаний о сущности и закономерностях функционирования и развития исследуемых ею явлений и процессов природы, общества или мышления. Однако чтобы достичь таких глубинных знаний об исследуемом, научное познание проделывает довольно долгий и противоречивый путь, начало которому дает эмпирическое, непосредственное наблюдение реально существующего мира, предметно-практической деятельности людей, общества в целом. От непосредственного наблюдения научное познание поднимается на уровень абстрактного мышления, которое состоит из двух стадий: формирования изолированных друг от друга абстракций, понятий (восхождение от конкретного к абстрактному) и организации системы категорий, понятий, раскрывающих исследуемый объект во всей полноте его сторон, связей, закономерностей (восхождение от конкретного к абстрактному).
Теоретическое знание, как бы далеко оно ни уходило от эмпирических знаний, может выступать в качестве научного знания лишь при условии верного отражения непосредственной реальности, соответствия знаний этого уровня закономерному ходу развития природы и общества. Действительным критерием соответствия теоретических и иных научных знаний объективной реальности выступает не простое соответствие знания наблюдаемым фактам, а практическая деятельность людей, понимаемая как общественно-исторический процесс деятельности всего общества на протяжении всей его истории становления и развития.
Положения теории познания о сущности правовой науки, стадиях ее развития и критериях истинности выступают единым стандартом оценки знаний во всех отраслях науки и тем самым обеспечивают целостность науки как социального института. Каждая отдельная научная отрасль, каждая наука — это не любой набор выводов, суждений, сформулированных субъектом, свободным от методологических и иных положений гносеологии. Многообразные по содержанию и форме научные знания оказываются действительно научными, если они соответствуют всем признакам родового, философского понятия «научное знание», в том числе его атрибутам истинности и объективности.
Наличие названных знаний освобождает представителей конкретных наук от обязанности изобретать велосипед в одиночку и заново размышлять над вопросами, что составляет специфику научного познания, каковы его компоненты, формы познания, механизм перехода от незнания к научному знанию, способы и критерии проверки научных положений и выводов. Все эти вопросы решены гносеологией, поэтому ее категории и законы понимаются и используются во всех конкретных науках единообразно. Это, в частности, категории объективной, абсолютной и относительной истины, рационального и чувственного познания, теоретического и эмпирического, практики.
Неверное толкование гносеологических категорий, допускаемое представителями конкретных наук, порождает устойчивые недоразумения и ошибки в решении вопросов конкретно-научного знания, создает дополнительные затруднения на пути успешного развития науки. Убедительная иллюстрация сказанному — понимание юристами судебной практики как правоположений, сформулированных на основе той или иной категории уголовных или гражданских дел. Интерпретация понятия «судебная практика» в смысле, не соответствующем содержанию родовой философской категории «практика», негативно сказалось на состоянии всей юридической науки. Упрощенное, узкое понимание практики существенно облегчало процесс обоснования достоверности научных знаний советскому юристу, например для оправдания произвола сталинских репрессий достаточно было сослаться на материалы судебной практики (мол, сама практика подтверждает теоретический вывод об усилении классовой борьбы по мере построения социалистического общества).
Для того чтобы привести содержание понятия «судебная практика» в соответствие с его родовой категорией «практика», не требовалось проведения специальных юридических исследований. Достаточно было верно уяснить содержание философской категории «практика» и, как того требует формальная логика, приписать признаки родового понятия видовому. Аналогичным образом обстоит дело с применением остальных категорий гносеологии. В конкретно-научном знании всеобщее является таковым постольку, поскольку единообразно понимается и применяется всеми учеными, ведущими активную научно-исследовательскую работу.
Следует, однако, отметить, что правильное понимание и применение категорий, выводов гносеологии составляют необходимое, но не единственное условие их творческого использования в научном познании. Для того чтобы добиться ощутимых успехов в науке, одного понимания того, каким должен быть научный процесс и чем должны характеризоваться его результаты, явно недостаточно. Другая, более сложная задача видится в том, чтобы получать конкретно-научные знания, полностью удовлетворяющие требованиям и критериям, установленным гносеологией. Обоснование путей получения научно обоснованного теоретического знания дается другой частью философии — логикой, т. е. учением о законах и формах мышления.