Медики о пользе анального секса




Пахнет изо рта? За ночь из вас выйдет ком паразитов, если...

Паразиты вылезут из вас, как ошпаренные, если растворить 1...

ПОДРОБНЕЕ

 

 

Медики о пользе анального секса

Ради такого стоит потерпеть

ПОДРОБНЕЕ

 

 

Шокирующие сексуальные обычаи разных стран!

Эти абсурдные любовные утехи не укладываются в голове!

ПОДРОБНЕЕ

процесс формирования старообрядчества на Южном Урале можно счи тать практически завершенным. К этому времени определяется его окон чательная география в масштабах изучаемого региона, становятся воз можными выявление и локализация субконфессий.

Состояние старообрядчества в регионе накануне ХХ в. можно про иллюстрировать материалами Первой всероссийской переписи 1897 г., предполагающую и регистрацию населения по вероисповедному призна ку. Перепись содержит следующие данные по Оренбургской и Уфимской губерниям. В Оренбургской губернии на 1 600 145 человек населения приходилось 1 174 872 православных и единоверцев и 49 984 старообряд цев, в процентном соотношении – 73,5 и 3,1%. Наибольшее количество старообрядцев проживало в Оренбургском (17 720 чел.), Челябинском (17 512 чел.) и Троицком (8 919 чел.) уездах34. В Уфимской губернии пра вославных и единоверцев насчитывалось 961 727 человек, старообрядцев – 34 011, почти поровну в каждом уезде: в Уфимском – 8 876, Белебеев ском – 7 913, Стерлитамакском – 7 488, Златоустовском – 6 586 человек.

Исключениями являются Бирский (2 406 чел.) и Мензелинский (742 чел.) уезды, где число их было незначительным35.

Некоторая фальсификация сведений в переписи была заложена из начально: единоверцы, духовное тяготение которых к старообрядчеству являлось очевидным, объединялись в одну графу с представителями офи циального православия. Таким образом, количество последних искус ственно увеличивалось. Кроме того, настороженное отношение старо обрядцев к переписи также отражалось на объективности ее результатов.

Специфика Южного Урала определяется его полиэтничностью и, соответственно, высоким уровнем межкультурных взаимодействий.

В результате которых, будучи изначально русским явлением, старооб рядчество, несмотря на известную замкнутость, распространяется среди нерусских народов. Так, по материалам указанной переписи, в Уфим ской губернии значилось 1735, а в Оренбургской – 1338 старообрядцев мордвы и небольшое число украинцев (248 чел.)36.

Период, когда старообрядческие общины получили возможность для свободного развития, закончился в октябре 1917 года. Курс, взятый но вым большевистским правительством, предполагал последовательную ликвидацию всех религиозных институтов, как факторов, тормозящих общественное развитие. С 1923 г. началась регистрация религиозных об щин, сделавшая их не столько отделенными от государства, сколько под надзорной властям.

Мероприятия, направленные на последовательное уничтожение всех форм проявления религиозности, проводились на фоне широкомасштаб ного социалистического строительства и совпадали с задачами, выдвину тыми культурной революцией. Создание материально-технической базы последней во многом шло за счет конфискации молитвенных зданий и передачи их под культурно-просветительные и образовательные учреж дения: школы, клубы, красные уголки и т.д. Например, церковь старооб рядцев белокриницкого согласия в г. Уфе была изъята под тем предлогом, что по этому адресу в 1900 г. некоторое время жил В.И. Ленин. На митин гах, организованных трудящимися и студентами, выдвигались требова ния о ликвидации церкви, «кощунственно расположенной на святом ме сте», и восстановлении историко-революционного памятника. При этом, настоящее местонахождение бывшей квартиры вождя не принималось в расчет37. Подобные мероприятия организовывались по единому стандар ту и оформлялись как решения общих собраний. Так, из Постановления Президиума Челябинского городского совета следует, что одной из при чин расторжения договора со старообрядцами стали требования местных жителей в числе 37 000 человек38. Однако, как свидетельствуют архивные источники, далеко не всегда помещения, освобожденные таким образом, использовались рационально, большое количество их просто разруша лось. В частности, в Челябинской области из 149 часовен только 38 наш ли применение, остальные были либо сломаны, либо пустовали. Только в г. Златоусте из 20 конфискованных зданий, 19 было уничтожено39. При веденные цифры достаточно красноречивы, хотя и представляется про блематичным вычленить отдельно именно старообрядческие храмы.

В качестве повода для изъятия культовых построек нередко выступа ла малочисленность старообрядческих общин. Последнее обстоятельство легко объяснимо ввиду развернувшихся в 1930-х годах массовых репрес сий. Старообрядцы подвергались преследованиям – как за религиозные убеждения, так и в качестве представителей зажиточного крестьянства (кулаков). В минимальной степени коснулось старообрядчества и извест ное сталинское перемирие с религией в годы Великой Отечественной во йны, которое позволило Московской патриархии и исламу восстановить основные институты.

Наиболее активную позицию в советский период занимали беглопо повцы г. Бугуруслана. Несмотря на ужесточение антирелигиозных мер, они продолжали движение за получение общиной официального статуса.

Только в период с 1945 по 1951 гг. ими было подано 26 заявлений в мест ный СРК40. В фондах Уполномоченного по делам религий Чкаловской области отложилось множество материалов, касающихся Бугурусланской общины. Среди них письма, адресованные непосредственно членам Вер ховного Совета СССР – К.Е. Ворошилову, Г.М. Микояну, И.В. Сталину41.

Старообрядцами неоднократно предпринимались попытки устроения богослужебных помещений в частных домах, однако все они под теми или иными предлогами пресекались властями42. Старообрядцы получали отказы и тогда, когда в области уже имелись зарегистрированные груп пы православных, мусульман, баптистов, меннонитов43. Только в 1982 г.

долгожданное разрешение было получено, а в 1986 г. насчитывалось уже три старообрядческих общины, имеющих официальный статус (гг. Бугу руслан, Оренбург, с. Елатомка Бугурусланского р-на), были освящены храмы44.

Таким образом, старообрядцы, принадлежавшие к наиболее соци ально активным слоям населения – зажиточное крестьянство, казаче ство, купечество, оказались самыми уязвимыми в послереволюционные 1920-е годы. Затем они преследовались уже как религиозные сектанты, а в так называемый «застойный» период старообрядческие приходы были обречены на естественное вымирание.

Кроме того, политика, проводимая советской властью по отноше нию к старообрядчеству, имела принципиальные отличия от дореволю ционной. Тогда у старообрядцев, преследуемых за религиозные убеж дения, была возможность поддерживать привычный жизненный уклад, сложившуюся социальную структуру, что обеспечивало самосохранение группы и преемственность в передаче религиозного опыта. Кардиналь ная трансформация быта в сочетании с жестким идеологическим прес сингом, который старообрядцы испытывали в течение более 70 лет, привели к значительному их ослаблению. К началу 1980-х гг. число орга низованных, официально действующих старообрядческих общин в трех административно-территориальных образованиях исследуемого регио на не достигало и пяти. В их состав входили в основном представители старшего поколения, молодежь, хоть и сохраняла конфессиональную идентификацию, не принимала активного участия в делах религиозных объединений.

Закономерным результатом демократических преобразований, ли берализации форм общественно-политической жизни, развития сво бодных экономических отношений в России конца 80-х – начала 90-х гг. истекшего столетия стали процессы этнического и конфессиональ ного возрождения. В 1990-х гг. в регионах России началась регистрация религиозных объединений. В это время получили официальный статус шесть старообрядческих общин (две поповские, четыре беспоповских), в Челябинской области – четыре (три поповских, одна беспоповская), в Оренбургской области – четыре (поповские). По РБ они распределяются следующим образом: спасовское согласие – города Стерлитамак, Сала ват, Ишимбай, беспоповцы рябиновцы, или мелхиседеки, – Стерлита мак, поповцы, относящиеся к Новозыбковской митрополии – с. Усень Ивановское Белебеевского р-на, Стерлитамак. В Челябинской области зарегистрированы одна поморская община – Челябинск и три белокри ницкого согласия – города Челябинск, Магнитогорск, Миасс. В Орен бургской – одна белокриницкая в Оренбурге, три беглопоповские в го родах Оренбурге, Бугуруслане, селе Елатомка Бугурусланского р-на45.

Кроме перечисленных выше действуют без регистрации старообрядче ские общины (до 50 и более членов) в городах Уфе, Благовещенске, Зла тоусте, Симе, Бузулуке и др. Получение общего представления о современном состоянии вну тренне неоднородного южно-уральского старообрядчества невозможно без характеристики его отдельных направлений, которые, находясь в об щероссийском контексте, переживают период религиозного оживления.

Большую роль для белокриницкого согласия на Южном Урале вы полняет г. Миасс Челябинской области. В советское время здесь не пре кращала существования община, ядро которой составляли инокини разрушенного Никольского монастыря. При поддержке московской ми трополии в последние годы налажено издание и распространение рели гиозной литературы. Постепенно устанавливаются контакты с сельски ми разрозненными группами и общиной г. Оренбурга, которая, в свою очередь, объединяет старообрядцев из других населенных пунктов обла сти.

Активизировалась деятельность и Древлеправославной церкви. Ее приходы официально функционируют на северо-западе Оренбургской области с 1986 г., имеются храмы в г. Бугуруслане и с. Елатомка. Кроме того, поповцы этого направления издавна населяли прилегающие райо ны Башкирии. В 1999 г. здесь была образована новая епархия с центром в с. Усень-Ивановское Белебеевского р-на. Древлеправославный храм есть также в г. Стерлитамаке.

На территории Южного Урала одним из самых распространенных беспоповских согласий является поморское. Сегодня его наиболее влия тельным центром выступает община в г. Сим. Зарегистрированы помор цы в городах Уфе, Магнитогорске, Челябинске. Местами их компактного расселения издавна были восточные и северо-восточные р-ны РБ и со седние с ними р-ны Челябинской области, т.е. территория бывшего Зла тоустовского уезда Уфимской губернии. Небольшие группы имеются в Оренбуржье.

Прочитайте интересные книги о жизни... Ценное знание...

В ходе экспедиционных исследований в 1998–1999 гг. выявлены две федосеевские общины – в с. Аскино одноименного района РБ и в г. Уфе.

Уфимские федосеевцы осуществляют взаимодействие с представителями этого направления в Казани и Москве.

В центральных районах Башкирии сильные позиции занимает спа совское согласие (гг. Стерлитамак, Салават, Ишимбай). Молитвенный дом в г. Салавате был построен при содействии местной администрации.

Старообрядцы-рябиновцы расселяются в северных, юго-западных и центральных районах Башкирии. Как отмечают исследователи, рябинов ское согласие представляет собой исчезающее направление в беспоповщи не, «не имеющее регулярной религиозной жизни»47. Однако, на Южном Урале оно не только сохранилось, но и проявляет признаки возрождения.

Зарегистрирована община в г. Стерлитамаке, организованные группы ве рующих действуют в гг. Салавате, Ишимбае, Уфе, Благовещенске.

На северо-востоке РБ и прилегающих районах Челябинской области функционирует община староверов-странников с духовным центром в с. Злоказово.

Таким образом, в настоящее время на Южном Урале продолжают со храняться практически все старообрядческие согласия, наличие которых фиксировалось документами конца ХIХ – начала ХХ вв. Тогда большин ство общин представляли собой многочисленные собрания верующих, они регулярно посещали храмы, соблюдали во всей полноте религиозные обряды, были объединены под руководством одного или нескольких на ставников.

Сегодня старообрядческие общины подверглись значительной трансформации. Во многих селах, где, согласно архивным источникам, активно функционировали культовые здания, в настоящее время старо обрядцев почти не осталось. Это в основном представители старшего по коления (от 65 до 80 лет), преимущественно женщины, которые уже не собираются для совместных богослужений.

Полевые этнографические исследования на Южном Урале, прово дившиеся нами в 1996–1998 гг., позволяют проследить взаимосвязь сель ских и городских общин. Основной состав последних – это выходцы из сельской местности, по тем или иным причинам переехавшие в город.

Через них и осуществляются контакты с единоверцами на селе.

Процессы возрождения в городских религиозных объединениях про текают оживленнее. Они более консолидированы, постоянно попол няются и обновляются за счет притока новых членов, обращающихся к религии по законам исторической памяти. Выделяются лидеры (священ нослужители или наставники), вокруг которых концентрируется духов ная жизнь общин.

В последние годы наблюдается возрастание интереса к религии среди молодежи и людей среднего возраста, которые могут не принимать ак тивного участия в делах общин, но сохраняют старообрядческое само сознание. Среди них постепенно распространяются обряд венчания или наставнического благословения на брак, крещение детей по древним канонам. Указанная группа, на наш взгляд, может явиться основой по тенциального роста старообрядчества. Намечается и формирование пока немногочисленного слоя неофитов «нестарообрядческого» происхожде ния, т.е. примкнувших к старообрядчеству в результате самостоятельного выбора или разочарования в официальной церкви. Таким образом, не смотря на глубокую депрессию советских лет, южно уральское старооб рядчество сумело сохранить основы религиозного учения и культуры.

Преобладающими для старообрядческих общин являются реставра ционные процессы, которые протекают в них неравномерно и гораздо медленнее, чем у других конфессий. Причин тому несколько.

У старообрядчества сегодня нет того потенциала, который имеет ся у официального православия и ислама, сумевших сохранить хотя бы минимальную базу для роста – организацию церковной жизни, кадры духовенства, учебные заведения. Почти все старообрядческие институ ты на Южном Урале были разрушены уже к концу 1930-х годов. Кроме того, процесс возрождения южно-уральского старообрядчества суще ственно затрудняют два важных фактора. Во-первых, наличие множе ства субконфессий, их пестрота. Во-вторых, отсутствие достаточной поддержки со стороны органов государственного управления, которые ориентированы, прежде всего, на «главные» религии – ислам и право славие. В отличие от западных христианских течений (католичество, баптизм и др.), у старообрядчества отсутствует и зарубежный источник финансирования.

В этой связи дальнейшие перспективы южно-уральского старообряд чества зависят от решения целого ряда сложнейших задач, таких как, вос создание хозяйственных и социальных структур, необходимость поисков форм адаптации к современным условиям старообрядческих бытовых требований, привлечение неофитов.

Таким образом, несмотря на видимые признаки религиозного подъ ема, на наш взгляд, пока нет оснований говорить о возможности дости жения тех качественных и количественных параметров, которыми ха рактеризовалось южно-уральское старообрядчество в дореволюционный период. Однако это отнюдь не является показателем того, что старооб рядческие ценности не будут востребованы в современном российском обществе. Основные идеологемы и традиции старообрядчества продол жают оставаться существенным компонентом русской духовной куль туры. Старообрядческие общины обладают собственными способами переживания существующей социально-исторической ситуации. Опыт каждой такой общины, уникальный в своем роде, вместе с тем находится в русле определенной культурной традиции и направляется ею. Из сово купности таких частных практик подобно мозаичному полотну склады вается картина жизни, как всего старообрядчества, так и традиционных российских конфессий в целом.

Примечания 1. Поздеева И.В. Комплексные исследования современной традиционной куль туры русского старообрядчества: результаты и перспективы // Мир старообрядче ства. Вып. 4. Живые традиции: результаты и перспективы комплексных исследова ний русского старообрядчества. М., 1998. С. 12.

2. Чернавский Н. Оренбургская епархия в прошлом и настоящем // Труды Орен бургской ученой архивной комиссии. Вып. I. Оренбург, 1900;

Вып. II. 1901–1902.

3. Золотоверховников И.Г. Уфимская епархия на 1897 год. Географический, эт нографический, административно-исторический и статистический очерк. Уфа, 1899.

4. Черемшанский В.М. Описание Оренбургской губернии в хозяйственно статистическом, этнографическом, географическом и промышленном отношении.

Уфа., 1859.

5. Тюнин Н.П. Письма по расколу (за 1886–1889 годы). Вып. I. Уфа, 1889.

6. Зеленин Д.К. Черты быта усень-ивановских староверов // Известия общества истории, археологии и этнографии при Казанском университете. 1905, Т. 21. Вып. 3.

С. 201–258.

7. Круковский М.А. Южный Урал. Путевые очерки. М., 1909;

Горбунов К.П.

Среди раскольников Южного Урала (из дневника туриста) // Исторический вест ник. 1888. № 12;

Касимовский В. Исторические очерки о Дуване (1868 г., 1877 г.).

Месягутово, 1991.

8. Юдин П.В. В Сыртовских дебрях (Очерк из прошлого уральского старообряд чества) // Русская старина. 1896. № 1. С. 110.

9. Сергеев Ю.Н. Из истории старообрядчества и христианского сектантства на Южном Урале (конец ХVII – начало ХХ в.) // Башкирский край. Вып. 3. Уфа, 1993.

С. 30–39;

Он же. Православная церковь в Башкортостане (вторая половина ХVI – середина ХIХ века): учебное пособие / Изд-е Башкирс. ун-та. Уфа, 1996.

10. Парфентьев Н.П. Традиции и памятники древнерусской музыкально письменной культуры на Урале (ХVI–ХХ вв.). Челябинск, 1994.

11. Очерки истории старообрядчества Урала и сопредельных территорий. Ека теринбург, 2000;

Покровский Н.Н., Зольникова Н.Д. Староверы-часовенные на вос токе России в XVII–XX вв. М., 2002.

12. Данилко Е.С. Старообрядчество на Южном Урале: очерки истории и тради ционной культуры. Уфа, 2002.

13. Покровский Н.Н. Антифеодальный протест урало-сибирских крестьян старообрядцев в ХVIII в. Новосибирск,1974. С. 39–40.

14. Любавский М.К. Обзор истории русской колонизации с древнейших времен и до ХХ века. М., 1996. С.327.

15. Чернавский Н.Н. Указ. соч. С. 273–283.

16. ЦГАОО. Ф.6. Оп.13. Д. 3503/1. Л. 222–231.

17. Там же. Л. 280 об. – 282.

18. Тарасов Ю.М. Русская крестьянская колонизация Южного Урала (Вторая половина XVIII – первая половина XIX в.). М., 1984. С. 54.

19. Покровский Н.Н. Указ. соч. С. 154.

20. Тарасов Ю.М. Указ. соч. С. 42.

21. Рахматуллин У.Х. Население Башкирии в XVII–XVIII вв. Вопросы форми рования небашкирского населения. М., 1988. С. 58–60, 88–89.

22. Иванов В.А., Чугунов С.М. История казачества на Урале. Стерлитамак, 2001.

С. 35–36. Оренбургское казачье войско было образовано в 1748 г.

23. ЦГИА РБ. И-6. Оп. 1. Д. 339. Л. 1–16.

24. ГАЧО. И-33. Оп. 1. Д. 3262. Л. 20.

25. Тарасов Ю.М. Указ. соч. С. 54–55, 88–91.

26. Роднов М.И. Краткая история заселения Дуванского края // Башкирский край. Вып. 4. (Материалы по истории Дуванского района). Уфа, 1994. С. 25–26.

27. ЦГИА РБ. И-6. Оп. 1. Д. 500. Л. 23–24.

28. Кабанов Г.С. Мы – переселенцы. Оренбург, 1999. С. 10–18.

29. Полевые записи автора 2001 г. Г. Бугуруслан Оренбургской области.

30. Тарасов Ю.М. Указ. соч. С. 94.

31. Самородов А.П. Русское крестьянское переселение в Башкирию в порефор менный период. 60–80-е гг. ХIХ в. Стерлитамак, 1996. С. 168.

32. Асфандияров А.З. История сел и деревень Башкортостана. Кн. 1. Уфа, 1997.

С. 150, 154, 166.

33. ЦГИА РБ. И-9. Оп. 1. Д. 906. Л.34.

34. Первая всеобщая перепись населения Российской империи. 1897 г. Издание Центрального статистического комитета МВД / под редакцией Н.А. Тройницкого.

ХХVIII. Оренбургская губерния. 1904. С. 58.

 



Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2019-04-04 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: