Владислав Галкин стал невероятно популярным после телесериала «Дальнобойщики». Именно за этот фильм, где он сыграл лихого напарника Владимира Гостюхина, опрошенные компанией «Гэллап Медиа» специально для «7Д» москвичи назвали его «Открытием года». А между тем Влад, за плечами которого уже более 30 картин, начал сниматься в кино будучи ещё восьмилетним пацаном. Да, да, да, сирота-оборванец Гекльберри Финн из фильма Станислава Говорухина и Сашок-дальнобойщик – это один и тот же хитроглазый человек.
Отец Влада Борис Галкин и Михай Волонтир. Кадр из фильма «Ответный ход»
Кадр из сериала «Дальнобойщики». С женой Дарьей Михайловой
- А в тот момент, когда бабушка воевала с режиссёром, собственной дочерью и несчастным Федей, вы-то что делали? Вам в кино хотелось?
- Ну, конечно, хотелось! Ведь в сознании ребёнка кино – это одно сплошное удовольствие: съёмки длились восемь месяцев, значит, на школу времени не оставалось, что для любого сорванца как бальзам на душу. Потом, можно было чуть не весь день купаться, плавать на плотах, лазать по пещерам и, наконец, мучить Федю.
- Боже мой, ну а вам-то чем бедный Федя помешал?
– Как сейчас понимаю – ничем. Но тогда… Мы были очень разные: я – оторва, отличный пловец, всё время с кем-то почему-то дрался. Чуть кто обидел – сразу в глаз, и не важно, большой противник или маленький, даже боксом стал заниматься. А не воспитывали меня принципиально, из уважения к моему детскому эго. Отец предпочитал своим примером показывать, каким мужик должен быть. И я, вконец повзрослев, вместо родителей ходил на родительские собрания. Когда меня учительница спрашивала: «Галкин, почему родители не пришли?» - я отвечал: «Так речь-то обо мне, вот со мной и говорите!» А на вопрос: «Почему ты в школу в клетчатой рубашке ходишь?» - я отвечал: «А у меня мать не городская прачечная!» Самостоятельный, в общем, мужик был. Пиджак наизнанку носил – так мне больше нравилось. Вот такой я был паршивец!
Маша (сестра): Да вы не слушайте его! Он у меня самый лучший брат на свете! Меня всегда защищал. Кашу мне по утрам варил. Он с детства хозяйственный, всё что хочешь может руками починить – от шкафа до унитаза! А ещё он мою детскую мечту исполнил. Когда-то были модные дутые сапоги, это был просто писк, мы о них даже мечтать не могли. Мы с Владькой даже Олимпиаду не отрываясь смотрели, потому что все спортсмены были в эти дутики одеты. И вот однажды возвращаюсь я домой, а у моей кровати стоят они, красные, новенькие. Влад получил гонорар и весь его потратил на эти сапоги.
Влад: Ну, в общем, картина ясна. Так что представьте себе, каково со мной было несчастному интеллигентному Феде – рафинированному мальчику. Это он сейчас такой огромный стал детина. Ох, и досталось ему тогда от меня! Съёмки Миссисипи проходили на нашем Днепре широком, славном разными коварными течениями. Я усадил Федю на плот и, отвязав его от пристани, пустился в плавание. Нас долго ловили, Федька, конечно, перепугался страшно. Ну а для меня – героя – это было развлечением.
Елена Петровна (мама): А мы с Говорухиным и Роланом Быковым наблюдали эту сцену с берега. Быков, разволновавшись, кричал: «Утонут!» А я ему: «И не мечтай!»
Семейный портрет в интерьере. Владислав, его сестра Маша, мама Елена Петровна и любимая жена «дальнобойщика» Дарья Михайлова
- А-а-а, теперь я понимаю: храбрость у вас – семейное качество!
- Да уж. Говорухин, кстати, после съёмок сказал, что с детьми больше работать никогда не будет. Но это он не столько из-за плота, сколько из-за скорпионов.
- Каких ещё скорпионов?
Влад: Обыкновенных, которые смертельно кусаются. Когда съёмки переместились в Сухуми, в дендрарий, я не преминул разжиться живностью. Взял сигаретную пачку и, наковыряв в коре штук пять-шесть чёрных скорпиончиков, поселил их в пачку. Потом, когда мы уже ехали обратно, я коробочку уронил в машине, и скорпиончики разбежались. Что было! Водитель – здоровенный грузин Резо – чуть не на руль залез, все визжат, машину с трудом остановили и давай коврики трясти. Трёх поймали, остальные куда-то попрятались. Так и ехали мои попутчики до гостиницы, от страха сжавшись. Но режиссёр мне за это «отомстил». Помните эпизод, когда мы с Томом гуляем по подземелью? Его снимали в Новоафонских пещерах. Причём полтора месяца и по ночам, когда экскурсий нет. Надо сказать, что там холод собачий, пол склизкий, температура выше одиннадцати градусов не поднимается, а мы мокрые и босиком. В общем, рабский труд!
- Ну и как рабский труд оплачивался?
- Неплохо, кстати, дети получали 140 рублей зарплаты плюс 2 рубля с копейками суточные. А после третьей картины ставка у меня поднялась уже до 28 рублей в день.
- И что вы с таким богатством делали? Копили или на «жувачку» тратили?
- А вот и нет! «Жувачки» появились чуть позже.
- Тогда на что, ну не на водку же в девять-то лет?
- Нет, конечно… Я тогда самогон предпочитал (смеётся).
Мама: Владюш, не пугай меня, ладно! Да вы его не слушайте. Он тогда был простым толстым и ленивым мальчиком.
- Не придумывай, мам!
Мама: Толстый, кривоногий и ушастый!
- Ну хорошо, было дело. Имелись в наличии толстые и очень кривые ноги, а уши вообще под прямым углом к голове крепились.
- Но в роли Гекльберри с весом и ушами у вас, кажется, проблем не наблюдалось.
- Дело в том, что за время съёмок я исхудал, уши прилипли к щекам, ноги выпрямились (смеётся).
- Теперь у вас за плечами более 30 картин, а тогда, после первого фильма вам сразу предложили следующую роль или пришлось мучительно ждать?
- Вы попали в самую точку, именно мучительно. Прошла премьера, страсти утихли, а потом – тишина. Я жутко переживал, месяц буквально не отходил от телефона – ждал нового приглашения. Мама тоже переживала, приговаривая: «Ну вот то, чего я так боялась!» А работу мне предложили только через год в картине «Этот негодяй Сидоров».
- Вы с таким упоением о тех съёмках рассказываете, наверное, детские работы частенько пересматриваете.
- Представьте себе, нет. Я совсем недавно кассету с «Томом Сойером» купил, чтобы моя жена (актриса и театральный режиссёр Дарья Михайлова. – Прим. ред.) наконец её посмотрела. Как мы с ней хохотали! Два таких маленьких мужичка, одному 8 лет, другому – 9, на полном серьёзе решают какие-то проблемы, как старики.
- Вы хотите сказать, что Даша никогда ваших детских ролей не видела?! Я думала, вы давно знакомы, ведь Даша тоже киношный ребёнок.
- Не видела! Кстати сказать, и я Дашкиных детских работ не видел, хотя их тоже немало (самые известные «Голубой портрет», «Объяснение в любви». – Прим. ред.)
- А что это Даша всё время молчит, тихая такая, вы с мамой говорите наперебой, а жена отмалчивается?
- Дашка не тихая, а спокойная, она в этом смысле на моего отца похожа. Так всегда было: мама фонтанирует – папа наблюдает, и у нас с Дашей та же история. А потом, Дарья ведь взрослая, серьёзная дама, режиссёр.
- Ну и как же вы с такой «серьёзной дамой» познакомились?
- Познакомились мы всего три года назад, будучи взрослыми людьми. Даша уже когда-то была замужем, у неё от того брака есть умная и самостоятельная тринадцатилетняя дочь Василиса. Я тоже мужчина с прошлым.
- Это правда, что у вас три жены было?
- Ой, да много ли чего говорят! Про меня тут в одной газете написали, что я умер от передозировки наркотиков. Я так разозлился, что позвонил в редакцию и сказал: «Привет, ребята, труп беспокоит. Вы не волнуйтесь, я уже вылечился». Хотя что касается жён, то это правда. Но когда я встретил Дашку, понял, что всю жизнь искал именно её! А познакомились мы просто: Даша собиралась ставить антрепризный спектакль «Дело №» по «Братьям Карамазовым» и пригласила меня на роль Мити.
«Три года назад, в день нашего знакомства с Дашей, я приехал домой и сказал: «Мать, я женюсь!»
Даша: Влад пришёл на встречу в какой-то дурацкой вязаной тюбетейке, широченных штанах, в огромных ботинках, с серьгой в ухе, весь в цепях и кольцах. В общем, невообразимо смешной. Мы чинно поздоровались, вошли в лифт, и я почувствовала, что что-то происходит.
- И стали кокетничать…
- Вовсе нет, я впала в ступор, понимая, что что-то случилось внутри меня. Интересно, что в это время я с умным видом пыталась ему объяснить концепцию роли, сама при этом уже ничего не соображая.
Влад: Я чувствовал то же самое. Мне казалось, что я нёс какую-то ахинею. Ничего не понимал и только видел, что и Даша почему-то зажата. Теперь-то ясно, в чём тогда было дело!
- И вы, следуя свойственной вам решительности, сразу пригласили Дашу на свидание?
- Нет, но я в тот же день поехал к матери и сказал: «Мать, я женюсь!» Потом мы встречались по работе, иногда мне удавалось Дашку домой проводить. Так как-то и до свадьбы дело дошло. Хотя Даша долго не соглашалась.
Даша: Я боялась, что если мы поженимся, то это всё испортит.
Влад: Да она просто раньше с Галкиным не встречалась! (Смеётся.)
Даша: Да, теперь, когда прошло три года, я понимаю, что была не права.
- Даша, за что вы больше всего мужа цените?
- Я чувствую, что Влад никогда и ничего не боится, и это защищает меня. Хотя я понимаю, что есть вещи, которые его пугают, но в моих глазах он совершенно бесстрашен и… очень надёжен.
- Для того чтобы любовь сохранялась, надо её регулярно подкармливать…
Влад: Да ничего, ничего мы для этого не делаем! Нам повезло. Нет, это даже не везение, это данность, мы абсолютно принадлежим друг другу, и в этом кайф существования!
- Вы уже три года вместе, о детях пока не думали?
Влад: Я могу сказать, что дети входят в наши планы! (Смеётся.)
- Прошу прощения за вмешательство в личную жизнь, просто многие актёры карьеру ставят на первое место, а с детьми – как получится.