на развитие политических режимов в них
Исторически государства являются результатами давления со стороны международных систем, со стороны определенных участников этих международных систем.
Аргентина. Аргентина, как один из лидеров региона, активно взаимодействует с соседними странами в рамках региональных интеграционных проектов, таких как УНАСУР, СЕЛАК, МЕРКОСУР, что позволяет ей более гибко и динамично реагировать на кризисные явления. На международной арене Аргентина входит в страны G20, а также исполняет свои обязанности представителя региона в Совете Безопасности Организации Объединенных наций. Аргентина поддерживает призыв к реформированию мировой финансовой структуры и изменению парадигмы функционирования глобальных институтов управления.
Применительно к социалистическому периоду истории Грузии и Румынии следует отметить, что определенное, а иногда и существенное влияние на процессы развития оказывали межгосударственные структуры.
Румыния. Так, например, ОВД – Договор был подписан Румынией в 1955 г. военно-политический союз европейских стран при ведущей роли СССР. В 1991 г. государства-участники упразднили военные структуры, в Праге подписан договор о полном прекращении действия договора.
Вступление Румынии в НАТО в 2004 г. Присоединение Румынии к ЕС в 2007 г. не уменьшило этот разрыв, а устранило пороговые условия членства, которые ранее способствовали реформам. В 2007 и 2012 гг. посткоммунистический лагерь попытался сделать импичмент президенту, но обе попытки были сорваны на популярных референдумах. Обе возникли из необходимости лишить Траяна Бэсеску права назначать генерального прокурора и руководителя Национального управления по борьбе с коррупцией.
Грузия. 27 июня 2014 г. – Соглашение об ассоциации между ЕС и Грузией В нем содержатся серьезные обязательства по проведению реформ со стороны Грузии в обмен на либерализацию визового режима и доступ к внутреннему рынку ЕС через комплексную зоны свободной торговли (DCFTA), и демонстрирует намерение Грузии приблизиться к Европейскому союзу.
Выводы:
Так, третья волна демократизации характеризуется ростом числа демократий; нельзя не принимать резкий коллапс СССР в 1991 г. в качестве фактора, дающего оптимистические перспективы для траекторий демократических трансформаций в 1990-х. Третья волна базируется на некоторых общих принципах: переход к демократии трактуется как глобальный процесс; относительная устойчивость демократических ориентаций; многообразие форм демократического порядка (обновление европейского либерализма и формирование толерантности к иным формам и проявлениям демократии). Поэтому несколько отличаются демократические системы в исследуемых кейсах даже при сходстве политических институтов. Третья волна демократизация характеризуется бурной законодательной деятельностью во всех трех случаях.
Transition paradigm (парадигма транзита) предполагает, что исследуемые нами кейсы третьей волны уходят от автократий к демократиям.
Так, Аргентина находится в списке стран, – без отката к автократиям (1996-2014). Румыния – в режиме демократического транзита. За период 1996-2014 гг. Грузия испытала 2 отката к автократии (в 2003 и 2007-2008) [Freedom House 2015b, Kristin Eichhorn, c. 75-77]. Классики транзитологии О'Доннелл и Шмиттер [O`Donnel G., Schmitter P., Whitehead] считали, что выбор революционного пути уменьшает перспективы конструирования политической демократии.
Демократия – это не просто набор институциональных правил, это и результат перехода от ценностей выживания к ценностям самовыражения. Для воплощения этих практик мало одной лишь демократической риторики. Необходимый аспект демократических практик – это конкретный способ ограничения власти. Демократические практики могут являться переговорами о том, кто властью обладает. Отметим, что характер и способы осуществления практик являются особенностями каждого конкретного общества.
Политические институты трех проанализированных стран достаточно схожи по своей структуре и нормативно-правовой составляющей. Для всех трех кейсов в период транзита характерен «мягкий уход» от президенциализма к бикамеральным структурам национальных парламентов, однако в посткоммунистических странах неформальные полномочия президента сохраняют большой вес. В Аргентине и Румынии новые конституции сохраняли президентскую форму правления. Так, в Аргентине это определялось исторически сложившимися особенностями политической культуры – каудильизмом и персонифицированностью власти. По М. Шугарту и Дж. Кэри Аргентина и Румыния по формам правления – премьер-президентские [Shugart M., Carey J.]. В 2013 г. в Грузии также имеет место переход от президентской к смешанной системе, что говорит о схожести политических институтов и процесса принятия решений.
Исследование трех кейсов позволяет ответить на вопрос: демократы создают демократию иди демократия создает демократов. Ни один из исследуемых случаев демократии не образовался «на пустом месте». Демократизации предшествовали некие общие порядки: неподотчетность властителей, исключение большого ряда людей из политики, отсутствие альтернатив при осуществлении политической линии. Во всех трех случаях на первоначальном этапе власти оказались неспособными выступить инициаторами демократизации: см. «революция роз» в Грузии, спровоцированная перераспределением внутри элит (+массовые протесты).
В неформальных практиках исследуемые кейсы различны в рамках последствий эволюционного развития и зависимости от влияния внешнеполитических факторов (конфликты, договоренности, организации).
Antiplagiat.ru – 81 % авторского текста.
Литература:
1. Георге-Вадим Тиугеа. Демократический транзит в Румынии (1989-2014): надежды, достижения, разочарования. URL: https://magazines.russ.ru/nz/2014/97/5t-pr.html (дата обращения 03.05.2017).
2. Коваль А. А. Сравнительный анализ эволюции политических режимов Аргентины, Грузии и Румынии в контексте третьей волны демократизации // Молодой ученый. – 2016. – №27. – С. 319-321.
3. Сравнительная политология: учебник / Под ред. О.В. Гаман-Голутвиной. – М.: Изд-во «Аспект-Пресс», 2015. – 752 с.
4. Становление государств Центральной Азии: Политические процессы /. И.Д. Звягельская. – М.: Аспект Пресс, 2009. – 208 с.
5. Хенкин С.М. Политические системы стран Латинской Америки: учеб. пособие. МГИМО (ун-т) МИД Росссии, каф. сравнительной политологии, Ибероамериканский центр МГИМО. М.: МГИМО-Университет МИД России, 2014. – 46 с.
6. Aleman, Jose, and David D Yang (2011). ‘A Duration Analysis of Democratic Transitions and Authoritarian Backslides’, Comparative Political Studies, 44, 1123–1151. https://dx.doi.org/10.1177/0010414011405460
7. Carothers, Thomas (2002). ‘The End of the Transition Paradigm’, Journal of Democracy, 13:1, 5–21. https://dx.doi.org/10.1353/jod.2002.0003 Cheibub, Jose Anonio, Michael M Alvarez, Adam Przeworski, and Fernando Pappaterra Limongi Neto (1996). ‘What makes Democracies endure?’, Journal of Democracy, 7, 39–55. https://dx.doi.org/10.1353/jod.1996.0016
8. Erdmann, Gero (2011). ‘Transition from Democracy. Loss of Quality, Hybridisation and Breakdown of Democracy’, GIGA Research Programme,. https://dx.doi.org/10.2139/ssrn.2134854
9. Geddes, Barbara, Joseph Wright, and Erica Frantz (2014). ‘Autocratic Breakdown and Regime Transitions: A New Data Set’, Perspectives on Politics, 12:02, 313–331. https://dx.doi.org/10.1017/s1537592714000851
10. Hadenius, Axel, and Jan Teorell (2006). ‘Authoritarian Regimes: Stability, Change, and Pathways to democracy, 1972-2003’, The Kellog Institute, November, 1–35.
11. Hartmann, Jürgen (2015). Demokratie und Autokratie in der vergleichenden Demokratieforschung. Wiesbaden: Springer Fachmedien Wiesbaden. https://dx.doi.org/10.1007/978-3-658-07479-1
12. Huntington, Samuel P (1996). ‘Democracy for the Long Haul’, Journal of Democracy, 7:2, 3–13. https://dx.doi.org/10.1353/jod.1996.0028 Kapstein, Ethan B, and Nathan Converse (2008a). ‘Why Democracies Fail’, Journal of Democracy, 19:4, 57–68. https://dx.doi.org/10.1353/jod.0.0031
13. Kapstein, Ethan B, and Nathan Converse (2008b). ‘Codebook: Kapstein and Converse Dataset of Young Democracies, 1960-2004’, https://www.ethankapstein.com/data-sets/Codebook.doc (Accessed February 29, 2016).
14. Karl T. Dilemmas of Democratization in Latin America // Comparative Politics. 1990. № 1. P. 1-21.
15. Kristin Eichhorn. Determinants of Re-Autocratization: An Empirical Analysis from 1996 to 2013. POLITIKON: The IAPSS Journal of Political Science. Vol 31 (October 2016). Pp. 53-77.
16. Levitsky, Steven, and Lucan A Way (2015). ‘The Myth of Democratic Recession’, Journal of Democracy, 26:1, 45–58. https://dx.doi.org/10.1353/jod.2015.0007
17. Linz, Juan J (1990). ‘The Perils of Presidentialism’, Journal of Democracy, 1:1, 51–69.
18. Lipset, Seymour Martin (1994). ‘The Social Requisites of Democracy Revisited: 1993 Presidential Address’, American Sociological Review, 59:1, 1–22. https://dx.doi.org/10.2307/2096130
19. O`Donnel G., Schmitter P., Whitehead. (1986) Transitions from Authoritarian Rule. Baltimore and London: Johns Hopkins University Press, Vol. 4.
20. Schumpeter, Joseph A (1950). Capitalism, socialism, and democracy. New York: Harper & Brothers Publishers.
21. Shugart M., Carey J. Presidents and Assemblies: Constitutional Design and Electoral Dynamics. Cambridge University Press, 1992. 316 p.
22. Svolik, Milan (2008). ‘Authoritarian Reversals and Democratic Consolidation’, American Political Science Review, 102:2, 153–168. https://dx.doi.org/10.1017/s0003055408080143
23. Vanhanen T. Prospects of Democracy. A study of 172 countries. L. N.Y. Routledge, 1997.
Индексные базы данных:
1. https://www.bti-project.org/en/index/
2. Romania. Freedom House Review // URL: https://freedomhouse.org/report/nations-transit/2017/romania (12.05.2017).
3. Georgia. Freedom House Review// URL: https://freedomhouse.org/report/nations-transit/2017/georgia (12.05.2017).
4. Hadenius, Axel/Teorell, Jan/Wahman, M. 2012: Authoritarian regimes data set.
Version 5.0. Lund: Department of Political Science, Lund University
(www2.srv.svet.lu.se/.../svet-mwaARD_dataset_3)
5. https://www.worldvaluessurvey.org/WVSOnline.jsp