Во время Средневековья было мало оригинальных идей; большинство исследователей Писания посвящали себя изучению и собиранию работ предшествующих отцов Церкви. Толкование было связано рамках традиции, в нем господствовал аллегорический метод.
Поиск четверного смысла Писания, предложенный Августином, стал стандартным методом толкования Библии. Считалось, что каждый библейский отрывок имеет четыре смысловых уровня, что нашло отражение в четверостишии, ходившем в ту эпоху:
Нам буква говорит, что делал Бог и праотцы,
А аллегория — где веры нашей спрятаны концы.
Мораль дает устав на каждый день,
Аналогия освещает смерти тень.
Для иллюстрации такого подхода можно использовать образ города Иерусалима. Буквальный Иерусалим — это реально существующий город аллегорически он обозначает Церковь Христову; в нравственном плане он представляет человеческую душу: и аналогически (эсхатологически) указывает на небесный Иерусалим.
В то время общепринятым был принцип, согласно которому толкование библейского текста должно соответствовать традиции и учению Церкви. Источником догматического богословия была не сама Библия, но Библия, истолкованная церковным преданием.
Несмотря на то, что в экзегетике преобладал метод четвероякого толкования, развивались и другие подходы. На протяжении позднего Средневековья в Европе и Палестине продолжали традицию древнееврейской мистики каббалисты. Они довели метод буквализма до абсурда. Они считали, что каждая буква, и даже каждая возможная перестановка или замена букв, имеет сверхъестественное значение. Пытаясь проникнуть в Божественные тайны, они использовали следующие методы: замена одного библейского слова другим, имеющим то же цифровое значение; добавления к тексту — рассматривая каждую отдельную букву слова как заглавную букву других слов; вставка в текст новых слов посредством замены некоторых букв в словах оригинала.
Однако в некоторых сообществах употреблялся более научный метод толкования. У испанских евреев 12-15 вв. наметился возврат к грамматико-историческому методу толкования. Викторины (ученые парижского аббатства Сен-Виктор) считали, что значение Писания следует искать на пути буквального, а не аллегорического истолкования. Они заявляли, что доктрина должна выводиться путем экзегезы, а не экзегетика должна подчиняться существующему учению Церкви.
Одним из тех, кто оказал значительное влияние на возврат к буквальному толкованию, был Николай Лирский (1270? — 1340?). Хотя он и соглашался, что Писание имеет четыре смысла, но отдавал явное предпочтение буквальному пониманию и настаивал на том, что другие уровни понимания должны прочно основываться на буквальном смысле. Он жаловался, что иные смыслы часто заглушают буквальный, и утверждал, что только буквальное понимание следует использовать в качестве основания для доктринальных выводов.
Труды Николая Лирского в значительной мере повлияли на Лютера, и многие считают, что без этого влияния Лютер не зажег бы свет Реформации.
Герменевтика — философское направление, считающее своей главной задачей разработку учения об истолковании текстов и, шире,— о понимании человеком социальной реальности. Термин "герменевтика" произошел от греческого слова, означающего "разъясняю, истолковываю". В основе этого термина лежит имя древнегреческого бога Гермеса – бога красноречия и вестника богов, передающего людям сообщения богов и истолковывающего их. Центральная проблема герменевтики – это проблема понимания.
Развитие герменевтических идей шло на протяжении длительного времени – начиная с эпохи Древнего мира. Это привело к появлению в XX в., с одной стороны, общей герменевтики как особой гуманитарной дисциплины, а с другой – философской герменевтики как особого направления в философии.
На становление как общей, так и философской герменевтики решающее влияние оказали исследования Ф. Шлейермахера (1768-1834) и В. Дильтея (1833-1911).
В древности термин «герменевтика» означал искусство толкования изречений оракулов, древних текстов, законов, смысла чужого языка и любой другой информации, которая казалась человеку непонятной. В ходе развития религии, искусства, науки обнаружилось, что понимание и истолкование каких-либо знаний или явлений — одна из сложных задач человеческого познания, требующая специальных усилий, соблюдения неких правил и разработки целой системы методов. В Средние века герменевтика развивалась в рамках ТЕОЛОГИИ. Отцы церкви, а затем схоласты обнаружили в Священном Писании множество противоречий, неясностей и намеков, требовавших специального анализа, истолкования. К разнообразным истолкованиям религии прибегают и в наше время богословы всех вероисповеданий, когда им приходится отвечать на вопросы, прямо не раскрытые в классических религиозных текстах. По-разному истолковывая библейские тексты, христианские теологи отвечали, например, на вопрос о существовании у человека свободы воли; о том, как будет происходить воскрешение умерших перед Страшным судом; куда попадают души младенцев, которые умерли, не успев окреститься и тем самым приобщиться к церкви. Однако религиозная герменевтика с самого начала отличалась от научной в том, что она не может привести никаких достоверных фактов в подтверждение правильности ее истолкований. Они основаны только на церковных традициях (так написано в Библии) или субъективных мнениях авторитетов, отцов церкви, например Августина Блаженного (который тоже наверняка не смог бы привести строгих доказательств истинности своей точки зрения).
Герменевтика культуры, как направление культурологических исследований, локализует свой интерес в пространстве проблематики исторического познания культуры, внутрикультурного и межкультурного диалога, соотнесения различных типов и практик интерпретаций культурных феноменов, существующих в современной гуманитаристике, правил транскрибирования смыслов одних культур на язык других.
Можно констатировать, что исторически герменевтика возникает, начинает развиваться и концептуально оформляться только в те моменты, когда для этого имеются определенные социальные условия, та или иная практическая целесообразность. Так, исключительно практическими мотивами обусловлен феномен возникновения герменевтики в Древней Греции – в рамках ее достаточно автономной культуры герменевтика первоначально понималась как искусство толкования изречений оракулов, древних текстов, смыслов чужих языков и т.п. Уже в деятельности софистов, первых филологов Греции, практические задачи, стоящие перед герменевтикой, значительным образом меняются: софисты по-новому истолковывают древние тексты Гомера для преподавания в школах, создавая первые подходы к артикуляции «научных» герменевтических программ. Используя отдельные приемы герменевтики, древнегреческое искусство толкования, однако, не сложилось в какую-либо законченную герменевтическую систему и, поэтому, о возникновении первых программных герменевтик можно говорить только начиная с эпохи проникновения в греческий мир христианства.
Стремясь обосновать принцип работы христианского богословского дискурса, крупнейший мыслитель раннего христианства на Западе Аврелий Августин (354‑430 гг.) впервые дает определение фундаментальной герменевтической категории «понимание », трактуя ее как переход от знака к значению, переход, во время которого происходит познание значения. Возможность понимания христианской истины, по Августину, гарантируется родственностью, аналогичностью сотворенных Богом и пользующихся знаками для коммуникации с Ним и себе подобными людских душ. В экзегезе (методе богословского истолкования) Августина выделяются два принципа герменевтического дискурса: принцип контекстуального подхода, гласящий что знаки понимаются человеком не изолированно, а в определенном контексте и принцип конгениальности, т.е. соразмерности творческих потенциалов исследователя какого либо текста и его создателя.
Господство в герменевтике идей Августина продолжалось вплоть до эпохи Реформации, когда возникшие новые социальные запросы и новая среда функционирования священных текстов поставили перед сторонниками Лютера задачу критики католицизма и обоснования протестантизма как нового религиозного движения. Это обоснование было проведено Матиасом Флациусом (1520‑1575 гг.), профессором еврейского языка из Витенбергского университета, который, среди прочего, впервые обозначил в качестве краеугольного принципа герменевтики принцип «герменевтического круга », т.е. положение об истолковании целого, исходя из смысла его частей.
В XVIII – XIX столетиях возникают герменевтические программы, которые прилагаются уже не только к священным текстам, но ко многим областям или сегментам того целого, которым является культура в ее мноогообразии. В частности, герменевтические идеи активно развиваются в филологии (Ф. Аст, А. Бэк), лингвистике (В. Гумбольт), философии (Ф. Шлейермахер).
Именно для философов герменевтика культуры становится актуальным направлением, достойным отдельного, пристального внимания. Так, уже Ф. Шлейермахер (1768‑1834 гг.) полагал, что предметом герменевтики выступают тексты – памятники, которые отделяются от исследователя большой временной, исторической, языковой и культурной дистанцией. Принадлежность памятников к далекой и чуждой исследователю культуре затрудняет непосредственное их понимание и делает необходимым их перевод, комментирование и интерпретацию. Большой заслугой Шлейермахера в деле становления герменевтики культуры стоит признать распространение им принципа «герменевтического круга» на систему текст-памятник – культура, в которой текст – памятник следует рассматривать как часть, а культуру, в которой он функционирует, как целое, для того чтобы претендовать на понимание как первого, так и второго.
Попытки наметить принципы понимания культуры как некоей духовной целостности, имеющей свое обязательное материальное воплощение в текстах, камне, мраморе, музыке, жестах, хозяйственных укладах, конституциях и т.п. уже после Ф. Шлейрмахера предпринял В. Дильтей (1833‑1911 гг.), отстаивающий идею существования «наук о духе» (история, филология и т.д.), абсолютно равноценных по своему статусу «наукам о внешнем мире» (естественным наукам). Трактуя «исследование исторического прошлого как расшифровку, а не как исторический опыт», Дильтей призвал гуманитариев к познанию культурных смыслов через «переживание» истории, в которой все, по его мнению, является понятным, ибо является текстом, доступным прочтению.
Хотя философская герменевтика разработала необходимый язык для экспликации целостной культурной традиции, проанализировав пред-структуру и общие условия понимания, почти сразу же выявились «мертвые зоны», недоступные для этого языка. Связать понимание как онтологический предикат здесь-бытия и понимание как конкретную интерпретационную практику попытался в своем проекте «длинного пути» от феноменологии к герменевтике французский философ П. Рикёр (1913 – 2005).
Фактически, Рикер продемонстрировал, что современный исследователь культуры сегодня имеет «на руках» целый арсенал интерпретационных практик (психоанализ, марксизм, структурализм и др)., которые находятся в определенном конфликтном состоянии друг с другом, но, в то же время, допускают свое использование при анализе структур понимания в культуре, позволяя исследователю получить доступ к ее смыслам во всей их многозначности и уникальности.
Схоластика (греч. scholastikos – ученый, школьный) – этак в развитии христианской философии, образования и культуры в ХIII –XIХ вв, когда основные догматические (вероучительные) истины уже были сформулированы «отцами и учителями Церкви» и утверждены авторитетом церковных соборов. Пересмотр вероучительных истин не допускался, поэтому богословы-схоласты занимались их истолкованием и комментарием к ним. Догматические вопросы схоластами подвергаются рациональному осмыслению, через которое становятся явными все аргументы «за» и «против», и делается попытка решения всех неясных и спорных для богословия вопросов. Основная идея схоластики – оправдание веры разумом. Основателем схоластики считается архиепископ Кентерберийский Ансельм (ХI), хоть сам метод сложился несколько позже. Самым ярким представителем схоластического богословия является Фома Аквинский, который почитается в Западной Церкви как систематизатор вероучения. Для схоластического образа мысли характерны: книжная ученость, опора на церковную традицию, абсолютным авторитет Священного писания (Библии), опора на формальную логику (средневековую диалектику), пренебрежение опытом, передача философских знаний и систем в процессе обучения. Источники схоластики: византийское богословие (которым пользовалась Западная Церковь и после разрыва с Востоком 1054 г), патристика (святоотеческая литература), в первую очередь сочинения Блаженного Августина, который хоть и жил задолго до того, как зародилась схоластика, но можно сказать заложил почву для нее своими сочинениями.
Экзегетика (др.-греч. ἐξηγητικά – истолкование, изложение, изведение, вывод) – наука, которая занимается истолкованием смыслов. Если говорить о каких-то текстах, то нужно понять сам текст, изучить автора, его личность, религиозные взгляды. Для этого нужно знать историю, язык, географию, политическую ситуацию изучаемого нами времени. Экзегетика – попытка понять изначальный смысл, который автор вложил в текст, но для этого нужна подготовка. Сам процесс работы над текстом называется экзегезой.
Герменевтика (др.-греч. ἑρμηνευτική — «искусство толкования», от ἑρμηνεύω — «толкую»). Эта наука названа по имени древнегреческого бога Гермеса – бога путей, дорог, покровителя торговцев и переводчиков (так как путешественники отправлялись в разные страны, в которых не всегда говорили на их языке). Изображается с крылышками на сандаликах, его часто брал с собой на землю Зевс, поскольку сам мог говорить только громом и молниями.
При чем здесь культура? Не следует забывать, что мы говорим о Средневековье. Литература, живопись, музыка этого времени тесно связана с Церковью. Церковь оказывала огромное влияние на культуру этой эпохи. Средневековье – время, когда культура и искусство были ограничены церковным каноном, в рамках которого были вынуждены творить люди культуры. Примером может стать Данте Алигьери и его «Божественная комедия», которая хоть и написана в каноне, но по праву считается средневековой энциклопедия научных, политических, философских, моральных, богословских знаний. Сама тема рая и ада, загробной участи не нова для христианского богословия, но через экзегезу (толкование) Данте, она получает новое осмысление в средневековой культуре.