Мы напишем Ильичу,
Что нам любая по плечу!-
Подумалось-на самом деле надо купить маленький транзистор,чтобы совсем от жизни не отстать в этой глуши.
Без претензий.
- Быль –
На днях крупно повезло.Наношенную для сдачи клюкву чуть ли не на болоте купили у меня бабаевские лесники. Отпала нужда трелевать её до реки и потом сплавлять до места,куда мо-жно было бы подъехать на транспорте.
В хорошем настроении налегке (три ведра клюквы для до-машних нужд в рюкзаке–не груз) неспеша правил я к дому. До велика, зарытого в мох на Угольнике, лесом и болотом шагать километров пятнадцать.Спешить некуда,а внатяг-не тяжело. Обычно на этом маршруте я отдыхаю на Внине у Шиферного стана, потом у будки Янченко,в посёлке на Зелёном и последний раз на берегу озера. Отпуск, однако. К чему надрываться.
Дорога идёт бором.Вот и горельник позади.По бокам со-сновые посадки.Попадаются горушки,их меняют ледины.Я толь-ко что миновал один пригорок,отошёл всего метров полста, ко-гда почувствовал,что какая-то неведомая сила велит мне остано-виться и обернуться.Выполняю и вижу-на гребне пройденного мной пригорка стоит старый,явно дряхлеющий волк. Наверня-ка, одиночка.Машинально вскидываю ружьё и почти дуплетом стреляю.Волк после первого выстрела присел,после второго да-же вальнулся набок, но быстро вскочил и бросился в посадки.
Скинув рюкзак, я перезарядил ружьё.Увы, в обоих ство-лах мелкая дробь на рябчиков.В моём двенадцатом калибре её, конечно, по пригоршне в каждом патроне, но какая беда волку от пшённой крупы.Проверить-таки надо.Вдруг взаболь угадал, куда следует.Преследование по следу показало, что зверь ранен, но здоров и от меня, бессобачного, уйдёт. Километра два я шёл за ним, но на выстрел он меня больше не подпускал. Посадками бежать ему трудно.Зверь вернулся на дорогу.Вот капельки крови на песке.Оторвётся от преследования,остановится, позализывает рану и вновь уходит.Ясно было,что продолжать погоню–только время терять.Плюнул и пошёл своим путём к дому.
Мужики-охотники предлагали пойти в тот край с собака-ми и достать серого.Рассуждали,что раз он старый, значит дер-жится одного места.Но что-то помешало реализовать затею, и со временем история забылась.
Перед Новым годом позвонил мне известный в районе промысловик и волчатник.
-Слушай,-говорит,-Василич,-ты как,на долю не претенду-ешь?-
-Какую, - удивляюсь, - долю?-
-Да взял я с мужиками твоего подранка вчера.Здоров ока-зался зверюга!Попал в наш капкан на Харзине,почти в посёлке. Лапу себе отгрыз и ушёл.По следу на Буране догнал его за Угли-чным.Стал снимать,а у него задняя правая ляжка как решето от твоей дроби.Потому и спрашиваю.-
-Нет,Николаич,-ответил я,-на долю не претендую,но и за порчу шкуры прошу не взыскивать.- Поладили.
Однажды в мае.
- Быль -
На май пришлось два выходных и два праздничных, всего че-тыре свободных дня. Прикинув возможную нагрузку от сидения в эти дни за столом, я заранее начал подговариваться к жене об отлучке на весь праздник в лес.Была открыта охота на утку и вальдшнепа, а пого-да стояла теплая. Переговоры увенчались успехом.
Весна была особенно хороша.Иногда в душе даже возникало опасение-вдруг да все тепло природа отдаст в мае, а летом, и тем более осенью, не вылезешь из плаща и сапогов.
Лесные проселки просохли быстро. Но в речках наших, теку-щих среди болот,извилистых и узких,с дико заросшими берегами, вешняя вода держится чуть не до половины июня.
Зная это,я рискнул-таки податься через Сена и Углишное боло-то на Внину,в урочище,прозывавшееся Фоминым коленом.Болото сда-лось без особых потуг.Но,достигнув реки,я призадумался.Переправа без лодки или плота была невозможна.Вплавь не хотелось рисковать. А домик, в котором можно было безбедно жить даже зимой, на проти-воположном берегу. Погода позволяла ночевать под открытым небом, и я начал устраивать бивак, но чья-то залихватская песня:
-Вдо-ль по пи-те-ер-ской, - озадачила меня.
Встретить здесь в эту пору человека неожиданно.Окружной до-рогой весной сюда не на любом тракторе проедешь. Но факт оставался фактом-песня приближалась.Я не успел собраться навстречу, как из-за поворота реки выплыл чудо-корабль.Это была брошенная лесорубами цистерна от бензовоза.Снятая с колёс или саней, она лежала на берегу километрах в пяти выше по реке.В открытом ее люке, как капитан на мостике корабля,с шестом в руках стоял мужчина.Он весь сиял. Шап-ка- ушанка на затылке. Фуфайка нараспашку.
Не знаю, кем себя воображал незнакомец, а картина была пре-красна. Песни красок добавляли. Жаль,что исполнитель, по-видимому, не знал до конца ни одной из них и потому менял «пластинки» одну за другой.
Судно причалило к берегу около домика. Я не выдавал своего присутствия. Мужик присел в «трюм», вытащил один за другим три или четыре узла, выбросил их на берег, выбрался сам и,привязав цистерну проволокой к ближнему дереву, направился к домику. Пришло время сказаться.
-Эй, капитан,не возьмешь ли в компанию?–подал я голос. Он остановился, высмотрел меня среди кустов, вернулся к кораблю, отвязал его и повел через реку.
-Ты извини, друг,если что не так, -начал я, но незнакомец лишь махнул рукой,давая понять,что тему развивать не стоит.
-Двоих-то выдержит ли?–поинтересовался я,когда судно подошло к берегу.
-И четверых поднимет,-подал он,наконец,голос. Исчезла проблема с ночевкой.Выгрузились и перенесли вещи к домику. Я представился. Он назвался тоже:
-Толя Мартынов,серогон.Смолку гоню в этих краях пятнад-цатый сезон.Друзья зовут Мартыном.-
Этим для знакомства и ограничились.Я воспринял оговорку на-счёт друзей как намек на то, что Мартын не будет возражать, если и я буду считать его своим другом. Дальнейшее наше общение вылилось именно в такие отношения.Человек он гостеприимный и простой даже с совершенно незнакомыми людьми.
Ошибся я лишь в том, что называл посудину, на которой Мартын приплыл,цистерной, кораблем,судном.Капитан пояснил, что это – крейсер. Потом при каждом удобном случае подчеркивал он свое особое отношение к флоту, хотя в жизни никогда моря и издали не видал. Его стихия – тайга. Я старался понять, какая тут может быть связь, но ни в день знакомства, ни при по-следующих встречах так и не спросил об этом его самого. Это навсегда осталось предметом догадок.
Мелочи жизни.
- Рассказ -
Мартын нездоров. Хворает. Аппетита нет.Потому не варёно,не мыто.Поведал лишь,что был в гостях его дружок Петрович–директор «фанфурочной». Угощал хозяина каким-то лекарством в фуриках под названием «алчеп»- настойка спирта на луковой шелухе.Пустые буты-лочки валяются всюду.Луковый запах сохранился не только в будке,но и на улице даже.Такой уж напиток.
-Теперь неделю пахнуть будет,-намекнул я страдальцу.
Мартын пофигистски махнул рукой.Ну и мне его страдания до лампочки.Я спустился пешочком вдоль Внины от Селищ до Фомина колена.Спининговал удачно.Целый рюкзак рыбы. У щуки вокурат жор. У меня тоже. Надо уху варить.
-Где, - спрашиваю, - у тебя кастрюли, Фёдорыч? -
-Под навесом. -
Нашлась кастрюлька «семейной» ёмкости.
-Ты когда её последний раз мыл - то? -
-Я посуду не как вы мою,- через силу ответил хозяин. -Беру серной кислоты,что в хаки заправляю, пляхну в кастрюльку, побол-таю, вылью в укромном месте, водой ополосну, прокипячу и всё. Чище быть не может.-
Уж это точно!Мне его технология понятна,но не по нутру. Лу-чше потру песочком.
Через реку у Мартына- запань. Мужик он рукастый,смекалис-тый, хозяйственный.Сообразит и исполнит толково. Веранду к стан-дартной будке пристроил.А ведь ни материала путёвого, ни инструме-нта.Пусть не очень казисто и лепо,но дельно.
-Фёдорыч,- снова пристаю я,- у тебя тряпки-то есть?
-Найдёшь на запани. –
Вижу,на речной струе болтается какая-то ветошь на проволо-ке. Пытаюсь подтянуть её, но хозяин с берега не велит.
-Эту не трогай,там другие есть. Это рубаха.-
-А что она у тебя тут полощется? -
-Стирается…. -
-Давно ли? -
-С неделю, поди… -
Я больше не любопытствую: хозяин–барин,как хочет, так и ведёт хозяйство.
Рыбу Мартын берётся чистить сам. Не доверяет.
-Ты, -говорит,- половину добра выкинешь. А на кишках жиру много-самый навар для ухи.Что не доедим, в крапиву поставим, зали-вное будет.-
Я не спорю.Насчёт холодца наутро–не враньё,пробовано. Заро-сли крапивы, как природный холодильник,испытаны много раз ли-чно. Мартын, где живёт,бережёт крапиву.Пока уха варится, беседуем за жизнь.
-Так вы с Петровичем вдвоём что ли грешили - то? -
-Нет, сосед Пётр Семёныч приходил. -
Пётр Семёнович жил с ранней весны до поздней осени в кило-метре ниже по течению Внины.
-Тоже, поди, страдает дед? -
-А то нет! Я помоложе,да и не впервой с этим.А Марковей сразу поторчился. Потом удивлялся, что и всего-то две стопочки красненького выпил. Не знал ведь старый, что чистый спирт.-
- А поторчился-это, как…? - спрашиваю я.
- А на карачки, знажит,встал, кверху раком. Дуплом в землю …
-Покажи – как это…- пристаю я.
- Харэ, не под яблонькой,- останавливает камедь Мартын.- Ты, вроде, грамотей, а русского языка что ли не знаешь?..
-Может позовём на чай страдальца?- иду я навстречу.
Мартын встал, вышел на берег реки,сложил руки рупором и протрубил в пространство:
-Э-э-э-й, Мар-ко-в-э-й, иди чай пить!-эхо несло зов вдоль реки. Обычно через короткое время сосед подавал голосом отзыв, а вскоре являлся и сам. Сегодня тихо.
-Надо сходить,проведать,-настаиваю я,-вдруг что не так.-
-Да нет-уверен Мартын,-ушёл он сегодня домой на Серёдку в бане попариться да хлебцем затариться.Завтра придёт. Узнает про тебя, расстроится, что не повидал-вы ж знакомцы давние…-
Ко мне Фёдорыч не пристаёт,помнит,что водки в лес не беру. Да и виноватится чем-то. Мужик он совестливый.
Последний раз заходил я к Мартыну переночевать месяца полтора назад.Сборщиком у него работал некий Вася. Молодой, здо-ровый,но ленивый,изрядно опустившийся мужичок, напрочь лишён-ный передних зубов.К природе и к хозяйству он не приспособлен: ни рыбину поймать,ни похлёбку сварить. Будет сидеть сухарь точить, но за грибами в лесок не пойдёт. Не помощник,а убыток. Мартына это откровенно тяготит.Вася лишён права голоса.
В ту встречу Фёдорыч высказал мне просьбу.
-Знаешь ведь,-подошёл он к теме,-праздник мой любимый ско-ро.Вот бы ты расстарался да дрожжей пачечку мне заранее прита-ранил или передал с кем.А на праздник сам приходи.Я бражку сварга-ню, на ягодах.-
Надо сказать,мастера они были с дедом Марковеем этот напи-ток варить.У Мартына имелась двадцатилитровая молочная фляга. Проблема только в дрожжах. А праздник он особо отмечал один–День военно-морского флота.Пацаны ему даже Андреевский флаг где-то спроворили. Он его только раз в году прилаживал на жердину.
Под морскую тему рассказал Фёдорович,как по пьянке объего-рил одну жаднющую бабу из Серёдки.Вздымщикам, применявшим на подсочке серную кислоту в качестве стимулятора, выдавали специаль-ные защитные костюмы из синтетического материала. Красивые!Белые,словно парадный мундир морского офицера, баские. На это и купилась завидущая душа. Отхватила обнову для своего му-жика. Просил-то серогон всего литр водки. Жалко, что фуражку не со-хранил, а то бы полный парад был.Предупреждал продавец,что в горя-чей воде костюм стирать нельзя.Но кто же при покупке новой вещи про стирку думает.На беду Ванька её мелок оказался- хлябал в обнов-ке. Деревенские бабы, все великие знатоки прачечного дела, насовето-вали простирнуть костюмчик, чтоб он сселся.Послушалась. А залила-то кипятком.Вынимать было уже нечего.Остался липкий комок белой дряни. Мартын с тех пор ту тётку стороной обходит.
Дрожжевой заказ я,конечно,выполнил.Пришёл вот и на празд-ник.Мартын помылся,побрился и примеривал подаренные Петрови-чем очки в золотой оправе.В последний момент вышел из будки и стал одевать чистую рубаху.Натянул её на своё поджарое тело,а зас-тегнуть не может.Поднапряг трудовые плечи,а рубаха то и разош-лась на спине прорехой.
-Вот, Коля, - крепко сплюнув,обратил он моё внимание на проблему, - матерьяльчик стали делать! Нынче ведь купил, один раз только и стирана.-
Я поддержал пострадавшего своим комментарием о том, как безобразно со льном обходятся, как лежит он зимами под открытым небом.Где ж тут быть хорошему волокну да материалу. И про его ме-тодику стирки не забыл.Мартын на это лишь матернулся. Сели за стол.
-Давай, - говорю, - Фёдорыч, тащи бражку то.-
Заржал Васька, явно ждавший этого момента.
-Бражки захотел! А нету! Он ведь как дрожжи принесли, сразу флягу зарядил. А вечером уж пробовать начал,сначала ложечкой, а потом и кружкой.Вон фляга вымытая на колу за будкой висит. –
-Полно багагаить! - рыкнул на Ваську Мартын.
Уха и так хорошо пошла. Чайком запили.Всё ладно. Мартын, словно провинившийся школяр,не поднимал глаз.Хотя, кроме как в шутку,никто к нему претензий не имел.Не появись я, он и в одиночес-тве так же страдал бы и мучался. Такова натура.
-Так Петровичу то привет передавать?–спрашиваю перед уходом.
-Скажи,что жду. Вы там сообразите мне махорочки ярославс-кой с медведём. Да подшивку газет центральных притараньте, а то читать нечего.-
Пурга.
-Быль-
Осень выдалась дождливая и слякотная.Морозов не было до Нового года. Клюквы набрались даже ленивые. За грибами ещё в октя-брьские праздники ходили.Но была и другая сторона у медали.Не мог залечь в берлогу медведь.Бедные лоси едва отбивались от волков в бо-лотистых дворах.Не могли попасть в отведённые делянки лесорубы. Горели планы заготовки древесны. Местные власти проводили плену-мы и активы,принимали постановления. Но погода ИМ не подчиня -лась - морозов не было.
Страдал и вздымщик Толя Мартынов.Участки его мел-кие, все-го по полтысячи кар в одном месте,и все разбросаны за болотинами. Живицы поднапёрло,а вывезти и сдать её не удавалось.Контора не вы-давала сезонный расчёт.Праздники.Худо без денег- не гульнёшь, как принято.
Сперва прикрыло землю снежком,а заморозило лишь в нового-днюю ночь.Можно бы ехать.Машину Зил-157 Толе занарядили сразу с праздников.А шофёр попался сачок.То болел, то машина была не на ходу.Протянулось недело до конца месяца.А погода заиграла. Нача-лись снегопады.Ветерок задул.Толя- мужик покладистый,но не стер-пел,пошёл на крутой разговор с начальством. Объяснились, как приня-то,на русском языке.Подействовало.Даже шофёр-волынщик мобилизо-вался. Выехали рано оружной дорогой.От стресса Толя отходил уже в пути.
Добрались без проишествий.На участок, где оставалась невы-везенная живица, проехали.Погрузились быстро.Работалось в охотку, азартно.Как–никак,а это было настоящее завершение удачного прош-лого сезона.Приближалась ночь, и оба мужика согласно решили ноче-вать в Фомином колене,отметить поездку, а с утра в Бабаево править.
В кабине «Захара» тепло и Толя снял свой многоношенный полушубок-обдергай. Не менее заслуженного вязанного свитерка под стареньким пиджачком вполне хватало.Так и выскочил,когда подъеха-ли к будке.Спешил печку затеплить.Забегался. Тепло.
Что там у них вышло после принятой дозы, какое объяснение,-неизвестно.Ясно лишь,что шофёр ушёл из домика, завёл машину и уехал.Один. В кабине остался и Толин полушубок.
На другой день занялась нешуточная метель. Ждать, когда она кончится, только время терять.Толя–лесовик бывалый.Случалось по-падать в лихие обстоятельства.Сегодняшняя ситуация-мелочь. Неда-леко в деревне Выползово мать родная живёт.Давно у неё не был. Ид-ти-то всего-ничего, километров десять.Дорога плотная,болотины замё-рзли.А что пурга, да одёжка негожая- стерпится.Кое-где можно и про-бежкой рвануть.
В середине февраля лесники на тракторе с угольником поехали наминать дорогу в новую делянку.Проехали Выползово. В чистом по-ле тракторист вдруг остановил машину.На пути из сугроба торчала по-днятая вверх человеческая рука.Вышли.Разрыли сугроб.Там труп.Все местные его знали.Опознали сходу. Это был серогон Мартынов. Анатолий Фёдорович. Мартын.
…До родного дома оставалась дойти метров триста.
Памяти А.Ф.Мартынова
Здесь река, изгибаясь дугой
У залома взбивает пену.
Место это до нас с тобой
Мир назвал Фомино колено.
Здесь в любую погоду и час
Нас встречало тепло уюта.
Милым сердцу стал край для нас,
Где река изгибается круто.