У Моргана действительно была машина. Но не простое средство передвижения. Это был Автомобиль с большой буквы. Блестящая, словно зеркало, безупречно чистая, кожаная внутри и черная снаружи «Ауди». Какой-то модели. Ашер ничего не мыслил в автомобилях, но он знал несколько марок, а эта машина прямо-таки светилась долларовыми знаками.
Морган ткнул в брелок, и фары дружелюбно вспыхнули. Раздался громкий щелчок.
Загадочный сосед Ашера, предположительно наркоторговец, ловко скользнул за руль.
Совершенно дезориентированный Ашер неуклюже влез на пассажирское сиденье, боясь осквернить дорогую кожу салона своими дешевенькими джинсами и дырявым зеленым кардиганом.
— Какого черта, Морган? — только и смог произнести Ашер.
Не глядя на него, Морган обернулся, чтобы сдать задним ходом, выезжая с переполненной парковки. Затем он вырулил на главную дорогу, ведущую из кампуса.
— У меня богатые предки, — сказал он, все еще не глядя на Ашера.
И он не хвастался. Напротив, казалось, этот факт личной биографии делает его глубоко несчастным.
— А, ясно, — пробубнил Ашер.
Морган не отрывал взгляд от лобового стекла.
— Это сложно. Моя семья. И деньги. Щекотливая тема.
Это было крупнейшее откровение из тех, которыми Морган когда-либо делился с Ашером. И Ашер знал, с каким трудом ему даются разговоры о семье. Неужели Кингу неприятно, что он неприлично богат? Ашера посетило какое-то озарение... Слабое воспоминание, отголоски слухов.
Морган метнул быстрый взгляд на Ашера. Тот вцепился в сиденье, потому что поездка стала напоминать погоню из фильмов про плохих парней. Морган не был скверным водителем — просто он был очень быстрым. Кто бы сомневался.
— Мой отец играет за «Ковбоев», — произнес наконец Морган, будто это должно что-то прояснить.
— Твой отец... Клинт Иствуд?
Улыбка тронула уголки губ Моргана.
— Ты ведь даже не знаешь, кто такие «Ковбои», да?
— Эм-м... Ну, кое-что я знаю. Ковбои — они такие... Да кому не нравятся парни с лассо?
Бычара усмехнулся. То есть вполне жизнерадостно фыркнул.
Он бросил взгляд на Ашера и... ничего не сказал. Хотя было видно с каким трудом он подавляет желание что-то произнести. Ашер наблюдал, как Морган сдавленно глотает и его кадык дергается. Пожалуй, настал тот самый момент. Даже если в последнее время Ашер сомневался в своих способностях Принца Любви, интуиция его еще ни разу не подводила. Все-таки воспитание Наны Джо не могло пройти даром.
— Морган, — воззвал Ашер к немного раздраженному гонщику Спиди. Морган быстро на него взглянул. Тогда Ашер откашлялся и распрямил спину. — Мне плевать, сколько у тебя денег.
Брови Моргана поползли вверх и почти исчезли за линией роста волос.
— То есть мне все равно, даже если бы ты ездил на старой тарантайке. Или велосипеде. Или верблюде. На самом деле, покататься на верблюде было бы здорово. Впрочем, я отвлекся. Я к тому, что... Ничего не изменилось, хотя теперь я знаю, что твоя семья купается в золоте и твой отец — ковбой. Что бы это ни значило. Для меня ты все такое же таинственное чудище, которое покупает мне мороженое, когда мир вот-вот рухнет, почти безропотно одалживает свои вещи и различает только черный цвет, хотя видит бог, я стараюсь изо всех сил. Понимаешь?
За окнами мелькали огни города. Они давно миновали парки кампуса и въехали в россыпь дорожных огней и зеленых указателей, размывающихся за стеклами автомобиля в эффектное боке. Они мчались в непроницаемую, темную неизвестность. К какой-то безымянной точке в пространстве и времени. Ашер сидел в машине цвета ночи и смотрел на облаченного в индиго и оникс парня, в глазах которого отражались звезды.
Морган переключил передачу. Кинг ни разу не взглянул на Ашера, будто они знакомы вечность.
— Я вижу разные цвета, Ашер, — глубокий, спокойный голос Моргана перекрыл гул мотора. — Полный спектр.
 |
— Морган, это потрясающе! — воскликнул Ашер.
Он чувствовал себя королем, который стоит на вершине мира. Не буквально, но близко к тому, потому что Морган привез его на какую-то смотровую площадку на холме. Конечно, поначалу Ашер решил, что это не точка любования местными красотами, а популярное место досуга маньяков, убийц с топорами и наркоманов. Но сейчас он осознал, насколько здесь восхитительная и умиротворенная атмосфера.
Кинг припарковал «Ауди» довольно близко (слишком, по мнению Ашера) к обрыву. Не то чтобы они вскарабкались на Эверест, но лес внизу казался далеким и темным. От площадки расходились пыльные тропки, окруженные группками старых деревьев. С края утеса открывался вид на город, мерцающий огнями вдали. Все это было совсем как в подростковых романтических фильмах, которые так будоражили воображение Ашера.
— Я знал, что ты оценишь, — самодовольно сказал Морган, прислоняясь к капоту машины. Он выглядел как идеальный плохиш из тех кинокартин.
Ашер подошел к краю склона, набрал пригоршню камушков и принялся увлеченно бросать их с обрыва. Вскоре он услышал скрип гравия, и к нему подошел Морган.
Сердечко екнуло.
Морган поднял камень и уставился на него. А затем зашвырнул как можно дальше в темноту. Камень летел и летел, и Ашер потерял его из виду, когда он исчез где-то в далеком сиянии огней города.
— Ого, — выдохнул Ашер.
Молчаливый дискобол рядом ничего не произнес.
Ашер плотнее закутался в свой зеленый кардиган. Ночной ветерок пробирал, и с приближением зимы становилось все холоднее. Ашер бросил взгляд на Моргана. Тот, казалось, вообще не замечал погодных изменений, погруженный в свои мысли. Совершенно невеселые.
Ашер в нерешительности сжал руку Моргана, отвлекая от мрачных раздумий.
— Если тебя так опечалила история с Канадой, не волнуйся. Уверен, когда-нибудь они все-таки меня впустят. Я не собираюсь отказываться от кленовой фермы.
Морган фыркнул.
— Ты вообще когда-нибудь был в Канаде? Там собачий холод. Ты точно не доживешь до весны.
— Уж с холодом я справлюсь, поверь мне, — съехидничал Ашер.
Морган щелкнул пальцами и воскликнул:
— Хорошо, что ты напомнил.
Он бросился к багажнику автомобиля, а Ашер прислонился к капоту. Через некоторое время Морган нашел Принца Любви задумчиво вглядывающимся в чернеющий горизонт. Морган тоже пристроился на капоте, вплотную к Ашеру. Ашер остро ощущал Моргана. Его жар, тело. Запах. Лучший запах на свете, в котором причудливо сплетались ароматы специй и океанская свежесть.
Их руки соприкасались.
Ткань к ткани.
И Ашер всей своей сущностью воспринимал эту близость. Ей-богу, он был словно монахиня, которая услышала грязное словечко.
— Тут ничего особенного, — грозно пробубнил Морган. Он протянул что-то Ашеру. И тот инстинктивно схватил подарок. — Немного не в моем духе. Но чего не сделаешь ради умирающего от тоски.
Бенгальские огни.
Букет из дюжины бенгальских свечей, перевязанный нежно-розовым бантом с блестками и фигурно обрезанными кончиками. В ладонях Ашер держал настоящий карманный фейерверк или нечто более сияюще-грандиозное.
Морган на удивление продолжал говорить и говорить.
— Знаю, это довольно глупо. Увидел в магазине и сразу подумал про тебя. Они предлагали красный бант, но розовый идеален... для тебя.
Ашер вытаращил глаза.
Он не знал, что еще во Вселенной могло обрушить на него это странное чувство.
Ошеломляющее. Новое. Сияющее.
Чиркнула зажигалка, резко вспыхнуло пламя. Морган прижал его к бенгальским свечкам...
И случилась магия.
Ашер никогда не держал в руках ничего настолько волшебного. Не представлял ничего подобного. И не мечтал о таком.
Что-то феерическое наполняло воздух вокруг.
Перед глазами Ашера сверкали, плясали, потрескивали жизнерадостными всполохами мириады драгоценных камней. Он уставился на них в благоговейном ужасе, завороженный неистовым зрелищем.
Ашер не осознавал, что светится не меньше мерцающего пучка в ладонях.
— Кажется, тебе понравилось, — заметил Морган.
Ашер посмотрел на скрытого темнотой Кинга.
— Морган... Я... Да. Нравится. Очень.
Он вернулся к созерцанию бенгальских огней, которые с шипением устремились к пальцам, оканчивая свое маленькое представление. Но и тогда они мерцали так красиво, так ярко, что Ашер не мог оторвать от них глаз.
И что-то снизошло на него в этот момент. Нана Джо назвала бы это откровением. Но честно говоря, Ашер был слишком занят, чтобы проанализировать это ментальное чудо.
Когда наконец веселая трескотня затихла и искры посыпались вниз с остывающих палочек, связанных помпезным бантом, Морган подтолкнул Ашера локтем.
— Мне очень жаль, что не получилось с Крисом.
— Мне плевать на Криса, — спокойно сказал Ашер, не отрывая взгляда от потухшего букета.
— Правда?
— По крайней мере здесь и сейчас. Он в миллионе мыслей отсюда.
Морган сунул руки в карманы.
— На свое двадцатилетие я попросил у отца лофт.
— Ты хотел квартиру?
Морган громоподобно фыркнул.
— Нет.
— И что? — спросил Ашер, не в силах сдержать желание придвинуться к Моргану. — Тебе подарили лофт?
— Да, — грустно улыбнулся Морган.
— А чего ты хотел на самом деле?
И улыбка Моргана стала совсем горькой.
— Чтобы отец сказал, что гордится мной.
Ашер не был дураком, поэтому не стал спрашивать, получил ли Морган этот подарок. Вместо этого, он слегка, на микроскопический кусочек пространства, склонился к Кингу. И при этом, так уж получилось, случайно прижался к его руке.
— А что ты хотел бы получить на свой день рождения? — помолчав, спросил Морган.
Ашер тяжело вздохнул.
— Любовь. Банально, да? Но я правда хочу любви. Влюбиться и быть любимым. Ну, если желать чего-нибудь более реалистичного... То все равно хочу искр любви. Хочу стать для кого-то особенным. Хочу, чтобы кто-то знал меня лучше, чем я сам. Хочу танцевать с ним. Смотреть на падающие звезды. Делать его счастливым. Каждый день.
Ашер задохнулся. Его голос дрогнул. Кому-то все это покажется глупым. Но такова Вселенная Ашера.
— И еще,— продолжил он свою исповедь перед Морганом и небесами. — Я хочу весь мир с вишенкой на верхушке. Я хочу все. Хочу... целоваться с тем, кто обожает меня. И...
— Ладно.
В следующий миг Морган оказался прямо перед Ашером, обхватил широкой ладонью его шею, обнял за талию, склонился и...
Ашер не мог вспомнить, было ли в тираде о мечтах что-то про фейерверк, но он его точно получил.
Морган прикоснулся к губам Ашера, и мир взорвался салютом ощущений, красок, звуков, и — конечно, да! — чувств. Тех самых чувств, оглушительного цунами эмоций, которое он никогда в своей жизни не испытывал.
В отличие от Ашера, Морган казался уверенным, опытным и спокойным.
Он протолкнул свое бедро между ног Ашера и притиснул хлипкое тельце к машине. Ашер из последних сил цеплялся за плечи Моргана, стараясь не улететь. Кинг пах корицей, а на вкус был как мятная жвачка. Сильные руки блуждали по телу Ашера. И Ашер под ними дрожал. Он был целиком окружен Морганом. Морган обволакивал его: Ашер чувствовал его прикосновения, его губы, легкие укусы вдоль линии челюсти, на шее, плечах.
— Ты в порядке? — тихо спросил Кинг, вытаскивая из брюк Ашера края рубашки.
— Ага, — выстонал Ашер. «Только с тобой!», — кричало что-то неведомое глубокое внутри него. — Я не знал, что...
Ашер не договорил, потому что Морган подхватил его и усадил на капот машины. И снова склонился к Ашеру, касаясь, трогая, целуя, нашептывая нежности на ушко.
— Морган, — залепетал Ашер, не узнавая свой голос.
— Да?
Повисла тишина. Отстранившись, Морган посмотрел прямо в глаза Ашеру.
— Ты можешь...
— Да. — В это мгновение он прижал свою огромную ладонь к щеке Ашера, и в персональном рейтинге нежностей Принца Любви этот жест сразу же занял первую строчку. — Для тебя все что угодно.
Ашер взглянул на Моргана сквозь опущенные ресницы.
— Поцелуй меня. Потрогай.
Без лишних слов ему сразу выдали все желаемое.
Губы прижимались к губам. Руки оглаживали тело. Прикосновения Моргана, такие незнакомые и такие родные, даже сквозь слои одежды рассыпались по коже электрическими разрядами.
Ашер растворился в ощущениях.
Он обхватил Моргана за шею и притянул еще ближе, вызвав в этом грандиозном теле утробный звук. Пальцы Моргана коснулись обнаженной кожи над джинсами, а Ашер протолкнул язык Кингу в рот. Морган застонал. И Ашер почувствовал, как здоровенная выпуклость трется о его пах.
Из груди Ашера вырвался звук, которого он никогда прежде не издавал. Кинг крепко обнял растекающееся лужицей тело и прижал к себе. Затем снова начал двигаться, одаривая Ашера идеальным трением, почти болезненным ощущением чужой эрекции сквозь грубую ткань.
— Все нормально? — Казалось, Морган терял над собой контроль.
— Хочу больше.
Не осознавая, что делает, Ашер потянулся к поясу Моргана, расстегнул пряжку и пробежался пальцами по пуговицам.
Морган потрясенно уставился на Ашера.
— Ашер... — Он не успел сформулировать мысль, потому что в этот момент ладонь Ашера юркнула прямиком в его черные боксеры. — Бля-я, — только и смог произнести он, откинув голову назад.
И Ашер с этим глубокомысленным высказыванием был полностью солидарен.
Едва соображая, он умудрился добраться до своей ширинки и расстегнуть молнию. И в миг обжигающих касаний плоть к плоти, кожа к коже, Морган к Ашеру в сознании Принца Любви возникло нечто глубокое, фундаментальное.
Но это новое чувство ушло на задний план, когда Морган, не в силах сдержаться, хлопнул по капоту машины. Кинг обхватил ладонь Ашера. Сплел их пальцы. Притянул Ашера ближе и стиснул в плену их рук жар двух соприкасающихся членов. Когда они снова начали двигаться, под тонкой кожей век Ашера вспыхнули огни.
Он крепко прижался лбом к плечу Моргана, полностью подчиняясь Кингу. Тот направлял их сцепленные ладони, ускорял движения и замедлялся, крепче сжимал и едва касался, брал и отдавал.
Ашеру казалось, что его разрывает на части.
Он чувствовал себя странно. Непривычно. Действо не было для него в новинку, но все же стало невероятным открытием.
Морган.
Морган.
Морган шептал ему в ухо.
— Ашер. Ты не представляешь... — Он не договорил, сорвавшись в тяжелое, неровное дыхание. — Боже... ты...
И тогда Ашера на самом деле разорвало.
Он распался на мириады тонких нитей, которые тянулись далеко за пределы Вселенной, подхваченные накатывающими волнами магии. Ведь это на самом деле было волшебство. Ашер нисколько не в этом сомневался. Чудо пропитывало каждую клеточку его существа. Магия и что-то еще неопознаваемое.
Ашер кончил первым, запрокинув голову, сквозь полуприкрытые ресницы глядя на звезды, мерцающие в далеком космосе. Морган смотрел на него, как Ашер на небо, подводя себя к краю и срываясь следом. А потом прижался губами ко лбу Ашера. И Ашер вновь почувствовал его жар, повсюду на многие мили вокруг, и внутри, в самом сердце.
Ашер закрыл глаза. Улыбнулся.
Там, под веками, все еще рассыпались искрами бенгальские огни.
Конец второй книги