ГлаваIV. Феникс. IIкруг
На Безымянном берегу находилось много людей. Большая часть из них была одета в непримечательную серую одежду, а оставшаяся – в алую. Последние выглядели не очень хорошо; встревоженные, напуганные чем-то неизвестным, они, ломая руки и рассеянно смотря по сторонам, бесцельно бродили по берегу. Безысходность и страх в их глазах вызвали у Джейки сочувствие. Люди в красном до крови царапали свои лица и руки, дергали себя за волосы, рвали одежду. Джейки вскоре догадалась, кто они такие; это были грешники, наказанные, по всей видимости, за свою лень. Бесконечно долгое нахождение на берегу, вечные ужас и безысходность, - это их наказание.
Джейки, стоя у кромки воды, нетерпеливо ждала, пока какой-нибудь только что появившийся феникс не подойдет к ней. До этого она чуть не совершила ошибку, самовольно подойдя к одной птице, едва вынырнувшей из воды. Страж вовремя остановил ее и объяснил, что феникс сам выбирает, кто будет на нем лететь; делать это за него – большая ошибка, которая может привести к не очень хорошим последствиям. Джейки пришлось послушаться.
Она смотрела, как птицы, игнорируя ее, грациозно подходят к людям, одетым в такую же, как у нее, серую одежду. Иногда садились по двое, но чаще всего – в одиночку. Джейки поняла, что эти люди тоже, как они, путешествуют парами: Страж и человек, спасшийся от заточения в Аду. Внимательно наблюдая за ними и размышляя о том, кем могут быть те, кого защищают их Стражи, Джейки вдруг пришла к одному вполне очевидному выводу; она даже удивилась, что не догадалась об этом раньше.
- Люди в сером такие же, как я, верно? – обратилась она к Стражу.
Он перевел задумчивый взгляд с воды на нее.
- Верно, - кивнул Страж.
- Их называют нефилимами? – Джейки вспомнила слова, сказанные Стражем в минуты его паники. – Я нефилим?
- Да. – Он виновато улыбнулся. – Извини, что не сказал тебе всего раньше. – Вздохнул. – Из меня не очень хороший Страж.
Джейки коснулась его руки и улыбнулась, давая понять, что не считает его плохим.
- Это все глупости, - заявила она. – Если бы не ты, меня бы здесь не было.
Удивление и вместе с этим какая-то грусть промелькнули в его голубых глазах. «Что заставляет тебя грустить?» - со смутной тревогой подумала Джейки. Ей казалось, что Стража что-то гложет; сожаление, тоска и печаль ясно читались в его глазах. «И кто ты такой?» - Этот вопрос мучил ее больше всего. Джейки огорчал тот факт, что она даже не знает, кем на самом деле является ее Страж, единственный, кого она знает и кому доверяет. Внешность обманчива. Голубые глаза, темные волосы и шрамы… Джейки любит того, чье лицо Страж носит на себе, но понятия не имеет о том, кто он такой на самом деле. Но спрашивать юношу об этом она не собиралась, так как знала, что это ни к чему не приведет. Страж тщательно скрывал свою настоящую сущность и, без сомнения, у него на это имеются свои причины, возможно, очень личные.
За размышлениями Джейки не заметила феникса, подошедшего к ней. Она перевела взгляд с горизонта на птицу, что легонько ткнула ее клювом, заявляя о том, что ее очередь наконец подошла к концу. Джейки завороженно смотрела на нее не в силах отвести глаз. Золотистые, кое-где огненно-алые перышки сияли в лунном свете. Широкие, на вид сильные крылья были прижаты к туловищу. Умные, черные глазки, напоминающие большие блестящие бусинки, внимательно изучали ее. Джейки немного нерешительно, боясь спугнуть птицу, коснулась ее перьев. На ощупь они оказались очень мягкими, как пушистая вата, и влажными после пребывания в воде. Феникс слегка склонил голову набок, следя за ее движениями.
- Ты полетишь одна? – спросил Страж, все это время стоявший рядом.
- Почему бы и нет? – отозвалась Джейки.
Вскоре они поднялись в небо. Феникс широко мощными крыльями,
ГлаваIV. Феникс. Второйкруг
На Безымянном берегу находилось много людей. Большая часть из них была одета в непримечательную серую одежду, а оставшаяся – в алую. Последние выглядели не очень хорошо; встревоженные, напуганные чем-то неизвестным, они, ломая руки и рассеянно смотря по сторонам, бесцельно бродили по берегу. Безысходность и страх в их глазах вызвали у Джейки сочувствие. Люди в красном до крови царапали свои лица и руки, дергали себя за волосы, рвали одежду. Джейки вскоре догадалась, кто они такие; это были грешники, наказанные, по всей видимости, за свою лень. Бесконечно долгое нахождение на берегу, вечные ужас и безысходность, - это их наказание.
Джейки, стоя у кромки воды, нетерпеливо ждала, пока какой-нибудь феникс не подойдет к ней. До этого она чуть не совершила ошибку, самовольно подойдя к одной птице, едва вынырнувшей из воды. Страж вовремя остановил ее и объяснил, что феникс сам выбирает, кто будет на нем лететь; делать это за него – большая ошибка, которая может привести к не очень хорошим последствиям. Джейки пришлось послушаться.
Она смотрела, как птицы, игнорируя ее, грациозно подходят к людям, одетым в такую же, как у нее, серую одежду. Иногда садились по двое, но чаще всего – в одиночку. Джейки поняла, что эти люди тоже, как они, путешествуют парами: Страж и человек, спасшийся от заточения в Аду. Внимательно наблюдая за ними и размышляя о том, кем могут быть те, кого защищают их Стражи, Джейки вдруг пришла к одному вполне очевидному выводу; она даже удивилась, что не догадалась об этом раньше.
- Люди в сером такие же, как я, верно? – обратилась она к Стражу.
Он перевел задумчивый взгляд с воды на нее.
- Верно, - кивнул Страж.
- Их называют нефилимами? – Джейки вспомнила слова, сказанные Стражем в минуты его паники. – Я нефилим?
- Да. – Он виновато улыбнулся. – Извини, что не сказал тебе всего раньше. – Вздохнул. – Из меня не очень хороший Страж.
Джейки коснулась его руки и улыбнулась, давая понять, что не считает его плохим.
- Это все глупости, - заявила она. – Если бы не ты, меня бы здесь не было.
Удивление и вместе с этим какая-то грусть промелькнули в его голубых глазах. «Что заставляет тебя грустить?» - со смутной тревогой подумала Джейки. Ей казалось, что Стража что-то гложет; сожаление, тоска и печаль ясно читались в его глазах. «И кто ты такой?» - Этот вопрос мучил ее больше всего. Джейки огорчал тот факт, что она даже не знает, кем на самом деле является ее Страж, единственный, кого она знает и кому доверяет. Внешность обманчива. Голубые глаза, темные волосы и шрамы… Джейки любит того, чье лицо Страж носит на себе, но понятия не имеет о том, кто он такой на самом деле. Но спрашивать юношу об этом она не собиралась, так как знала, что это ни к чему не приведет. Страж тщательно скрывал свою настоящую сущность и, без сомнения, у него на это имеются свои причины, возможно, очень личные.
За размышлениями Джейки не заметила феникса, подошедшего к ней. Она перевела взгляд с горизонта на птицу, что легонько ткнула ее клювом, заявляя о том, что ее очередь наконец подошла к концу. Джейки завороженно смотрела на нее. Золотистые, кое-где огненно-алые перышки сияли в лунном свете. Широкие, на вид сильные крылья были прижаты к туловищу. Умные, черные глазки, напоминающие большие блестящие бусинки, внимательно изучали ее. Джейки немного нерешительно, боясь спугнуть птицу, коснулась ее перьев. На ощупь они оказались очень мягкими, как пушистая вата, и влажными после пребывания в воде. Феникс слегка склонил голову набок, следя за ее движениями.
- Ты полетишь одна? – спросил Страж.
- Почему бы и нет? – отозвалась Джейки.
Неожиданно феникс больно цапнул ее за палец. Тихо ойкнув, она быстро отошла на несколько шагов, настороженно глядя на птицу.
- Что это с ней? – удивилась Джейки.
Страж нахмурился. Подойдя к фениксу, он мягко, почти ласково погладил его по перьям. Тот не сопротивлялся, наоборот, даже прильнул к юноше, со странной неприязнью смотря на Джейки.
- Обычно фениксы любят нефилимов, - недоумевал Страж.
- Кто знает, - пожала Джейки плечами. – Нам стоит подождать другого феникса, этот мне не рад.
Страж, быстро посмотрев по сторонам, нахмурился и покачал головой.
- Уже поздно, - заявил он. – Посмотри.
Джейки только сейчас заметила то, как внимательно и неотрывно наблюдали за ней остальные фениксы. Напряженно замерев, крепко прижав крылья к туловищу, они все до одного смотрели на нее.
- Мне это не нравится, - негромко произнесла Джейки.
Страж медленно взял ее за руку и притянул к себе. Не говоря ни слова, он обнял ее за талию и осторожно усадил на феникса. Тот дернулся. Успокаивающе погладив его по клюву, юноша
Неожиданнохолод, обступавшийСелиюсовсехсторонинедававшийпокоя, исчез, словнорастворившисьввоздухе. ПлачЭммыстремительноутих. Передглазами, вытеснивмрак, вспыхнуллюбимыйсердцусилуэт. Цветные, яркиекартинки, резкоконстатировавшиесмракомисеростьюмаленькогоподвала, мелькалипередглазами, каккадрыиздоброгофильма.
Вотонисбабушкойсидятнакухне, попиваягорячеекакаоислушая, каккаплидождяударяютвокно. Селиятогдаздоровопромокла. Влажныеволосыбылиукутанывполотенце, сухоедомашнееплатьеприятногладилокожупоследвадцатиминутходьбыподвесеннимдождем. Бабушка, встав, положилакружкувраковину, мягкопоцеловалаСелиювлобиушла, пожелавспокойнойночи. Этобылпоследнийраз, когдаонивиделись.
Бежевыестеныкухнистремительнорастворились, открываясознаниюСелиидругуюсценуизпрошлой, свободнойжизни. Свежийветерприятнохолодилкожу. Онасиделанаширокомподоконнике, подложивподспинубольшуюимягкуюподушку. Книга (жаль, ееназваниедавновылетелоизголовы) лежаланаокруглом, заметновыпирающемживоте, медленноподнимаясьиопускаясьвтактдыханию. Джейкстоялрядомснейиизинтересазаглядывалвучебник. Селия, немногоповернувголову, сулыбкойпоцеловалаеговщеку.
Лучисолнца, светкоторыхпадалнакнижныестраницы, медленнопотухли. Размеренное, успокаивающеедыханиеДжейкаостановилосьводинмомент, так, будтоонрезкоотвернулся. Красивый, приятныйсердцувидизокнаначалтускнеть, ивскореухоженный, милыйсадпревратилсявунылую, пустуюполяну. Книгаспожелтевшимистраницамисоглушительнымхлопкомсвалиласьнапол. Селиявздрогнула. Словновоснеонаспустиласьсподоконника, но, непочувствовавужепривычныхнеудобствпридвижении, встревоженноопустилаголовуипогладиласебяпоживоту. Какнистранно, онбылплоским, какдобеременности.
Темвременемгустаятемнотастремительноохватывалакомнату. Селия, плачаотнепониманияишока, оглядываласьпосторонамвпоискахДжейка. Егонигденебыло. Чувствуясебябесконечноодинокой, онабезсиллегланаполизакрылаглаза, позволяястрашномукошмаруунестиеепрочь.
Откуда-тоиздалекараздалсятихийголос: «Этобудетсложно—спаститебя».
Когдаэтисловавполноймередошлидоееразума, девушкавдругпочувствовала, какполицумедленнокатятсяслезы. Вследующеемгновениеонауслышалахриплыйкрик: «Нет, нет!»Девушкапоняла, чтоонпринадлежитименноей, и, ухватившисьзаэтознание, какзаспасательнуюсоломинку, сталакричатьещегромчеиупорнее. Даженепонимаяничего, девушкабороласьзасвою…жизнь? Можнолиназватьжизньюсуществованиевтемном, абсолютнопустомпространстве?
Девушкапочувствовала, какчья-торукагладитеепоживоту. Онаощущалакаждое, дажеслабоеприкосновение, нонемогладажепошевелиться. Телосовсемеенеслушалось.
Онасходиласумаотужаса. Единственное, чтоейоставалось, —кричатьдотехпор, поканестанетлегче, иэтотнеизвестныйнеотстанетинепоможетейвынырнутьиззабвения.
Рука, гладившаяживот, внезапносталаоченьхолодной. Кожапокрыласьмурашками. Неизвестныйзамер, апотомегорука, поднявшисьчутьвыше, ссилойнажаланагрудь. Сердцетотчасзабилоськакбешеное, идевушке, парализованнойстрахом, показалось, чтонемного—ионовыскочитизгруди.
Девушка, надрываяголос, кричала; сильныйстрахиощущениеужасающейбезысходноститяжкимгрузомдавилинанее. Онажелалатолькоодного—прекращенияэтогокошмара. Чтонеизвестныйделаетсней?.. Когдаисчезнетмгла?
Неожиданнодевушкупронзилаостраяболь. Грудьсловнораскололасьнамелкиечасти. Нечтотяжелоеиядовитоепопаловеетелоиначалогубитьизнутри. Оглушительный, пронзительныйвизг, резанувшийуши, смешалсясотвратительным, хлюпающимзвуком…Девушка, ощутивещеодинуколболи, вужасеосознала, чтоэтолопнулаеекожанаживоте. Веезатуманенномстрахомистраданиемразумезажгласьсмутная, ускользающаямысль: «Разветакоевозможно?»
Сквозьбольдевушкаяснослышалавполнечеткое, громкоебиениесвоегосердца. Казалось, ономучилосьвместесней, пытаясьвывестиизтелаяд, адскимпламенемуничтожавшийтело. Животгорел, кровьнеторопливостекалапобокам. Тьма, окружавшаяеесовсехсторон, сплеласьсовсепоглощающейбольюистрахом.
Утихлобиениесердца. Оноостановилось. Сколькобыниприслушивалась, еле-елеобходясознаниемтяжелые, болезненныеощущения, девушканеуслышалазаветногобиения.
Тело, измученноеиспытаниями, невыдержало. Онобудтоотключилось, покинулоее, забравссобойвсюболь; вместеснимисчезлочувствохолода, из-закоторогокожапокрываласьмурашками. Девушканеощущаланичего. Телобольшенепринадлежалоей.
Казалось, чтопрошламаленькаявечность, преждечемдевушкауслышалазнакомый, негромкийголос:
—Твоядушаспасена.
Слабый, тоненькийголос, запинаясь, ответилему:
—Я…непонимаю…ничегонет…
Девушкаслабопомнила, чтотакоедуша. Памятьподсказывалаей, чтоэтонечтонематериальное, несуществующее; частьееличности, которойподвластнотело.
—Тывыдержала. —Сейчастотголосзвучалчутьмягче. —Яулыбаюсьтебе.
Чтожеснейпроизошло? Почемусердцеостановилось?
—Твоетелоумерло. —Голосвынессвойприговор. —Помнишь, чтотакоесмерть?
Взакоулкахелеработающегосознания, возможно, былочто-тознакомое, нодевушканезналаточно. «Смерть, смерть», —размышлялаона, надеясьвспомнитьответнавопрос. Ейпредставиласьлишьсмутнаякартина: грязныйподвал, мужскойголосивсепоглощающийужас. Онапочувствовалаприсутствиенекогомужчины, которыйассоциировалсяунеесбесчеловечнойжестокостью.
—Смерть—этомужчинаиподвал, —ответилдругой, болеетонкийислабыйголос.
—Верно, —сказалнеизвестный, —именнотактыиумерла.
Девушкатщетнопыталасьсвязатьтакуювещь, каксмерть, стем, чтоснейпроизошло. Тотмужчинапричинилейвред? Онасиделавподвале? Онсделалснейчто-то, чтоипривелоеевэтоместо—небытие? Казалось, чтоответынавсевопросывоттут, прямоподносом, ноонанастолькоглупаислаба, чтодаженемогласвязатьэтиочевидныесобытиямеждусобойиответить, чтожеконкретносделаласнейэтасмерть.
—Всепройдет, всекогда-нибудьпроходит. —Голоснеизвестногооказалсятакимуспокаивающимиприятным, чтострахинемногопотускнели. —Тымалочтопомнишь, малочточувствуешь, но, поверь, иэтоскороостанетсяпозади.
Онатакхотела, чтобыегословасталиправдой!.. Можетбыть, когда-нибудьейудастсявыбратьсяизнебытия, вспомнитьвсеи…чтодальше? Вееголовесозрелиновыевопросы, окоторыхдевушкараньшенезадумывалась. Чтобудетдальше? Откудаона? Ктоона? Еслибыломесто, предшествовавшеенебытию, почемудевушканичегонепомнит? Будтоголовуотшибло.
—Ктоя? —спросилголоснемногорастерянно, снадеждой, чтонеизвестныйответитнанего.
Этогонепроизошло.
—Неинтересуйся, —равнодушноотрезалнеизвестный. —Тадевушканавсегдаисчезла.
Нет, такойответнегодится!.. Каконаможетсуществовать, даженезная, чтооназачеловек?
—Ноэтоведья, —печальноинедовольнопростоналголос. —Какямоглаисчезнуть?
Реакциянеизвестногонаеедерзостьоказаласьнеоченьхорошей. Онгневношикнул:
—Слушайсяменя! Иначеяположуконецтвоейдуше.
Этисловасильноиспугалиее. Девушкапоняла: душа—последнее, чтоунееосталось, итерятьэтовоттаквот, из-заегогнева, точнонестоит.
—Тыужестановишьсякем-тодругим, —продолжилнеизвестный. —Запомниразинавсегда: прошлоеосталосьвпрошлом. —Холодвголосебылоченьугрожающимисуровым. —Надругойстороне, спустямноголет, мыувидимся, итыдолжнабудешьсдостоинствомпоблагодаритьменязаспасеннуюдушу.
Тишина. Девушкаждала.
—Учти, чтоодного«спасибо»недостаточно.
Быловголосенеизвестногонечтотакоепугающееивместестемвнушающеетрепет, чтоона, неотвлекаясьнасвоибеспорядочнопарящиевголовемысли, слушалаего, стараясьнеупускатьниодногослова.
—Судьбапридетктебераноилипоздно, —твердилнеизвестный, —итыдолжнабудешьпожертвоватьвсем, чтоутебяесть. Запомнимоислова, ибоя—твойспасительиновыйотец.
Девушканепонимала, очемонговорит, новсеравнопродолжалавнимательнослушать. Возможно, онакогда-нибудьузнаетзначениеегослов, нонесейчас, нездесь, внебытии. «Пожертвоватьвсем»—конечно, звучитнеоченьвесело, новсвоейуверенностивтом, чтомир, гдеонаспустямноговременивстретитнеизвестного, намногосветлее, девушкасчитала: отдатьвжертвучто-либонамноголучше, чемвечностьнаходитьсяздесь, втакомсостоянии. Неизвестныйстаралсявнушитьей, чтоон—тот, ктоспасее, идевушкатакстараласьповеритьвэто, потомучтотакаяправдаобъясняла, почемуонадолжнавернутьемудолг. Непонятно, правда, какойценой…«Нет, —оборваладевушкасвоимысли, —слишкомсложно…Яподумаюобэтом, когдастанетлегче».
—Довстречи, —послышалсяголоснеизвестного. —Желаюудачи.
Онаопешила, апотом, осознав, чтоонпрощаетсясней, воскликнуласужасом:
—Нет, неоставляйменя!
Тишинавответ. Девушкаждала, нонеизвестныйтакинеответил. Единственный, ктоговорилсней, зналее, ушел. Ужаснакрылеесголовой. Онасновазакричала, наэтотразгромчеиотчаяннее, надеясь, чтокто-тоизпустотыотзоветсяиспасетее.
Веравлучшеепробудиласьвдевушке, когдаонауслышалачье-тодалекоерыдание. Девушкаответиланаплачгромким: «Освободите!», но, неполучивответа, поняла, чтоеезовнедошелдоплачущего. Где-тотам, затемным, лишеннымсмысламиром, чья-тодушаотчаянноплакалаи, скореевсего, тожепросилаопомощи. Горечьпронзилаее. Кто-тотаместь, кто-тоживой, ноон, какназло, даженеслышитеемольбы.
«Селия!»—Казалось, рыданиепородилоэтоткрик: печальный, слабый, имевшийсмысл, которогодевушканесмоглапонять. Кееудивлению, словопоказалосьейоченьзнакомым. Доэтогоонаточнослышалаего, инераз, нонепомнила.
Каквпрошлыйразсословом«смерть», девушкасконцентрироваласьипопыталасьвызватьвсознаниикакую-нибудьассоциацию. Темвременемплачзатих.
Множествопопыток—ивсе, чтодевушкавспомнила, ограничилосьзнанием, чтоСелия—этоимя, нонеизвестно, чьеименно.
Вдалекесновараздалсятотжеголос, звавшийСелию. Онговорилоченьмного, оченьэмоционально, изливаявсемысли. Жаль, нодевушкеудалосьразобратьлишьнесколькослов: «…Джекнепридет…»
«Джек! Джек!»—мысленноповториладевушка, словнопробуясловонавкус. Онасразупоняла, чтоДжек—эточеловек, но, видимо, прошлойейнедовелосьзнатьего, потомучто, несмотрянавсестарания, унеенеполучилосьвыудитьчто-либоизпамяти. Да, онанезналаего. Новсе-такиинтересно: кудаДжекдолженбылприйти? Почемунепришел?
Едвадевушказадумаласьотом, ктотакиеСелияиДжек, какуловиладругие, совершенноновыезвуки. Неголоса. Онасразудогадалась: «Земля!»Глухойтук-тук, ещераз—тук-тук. Ейнепришлосьдолгодумать; тяжелыекомьяземлиударялисьобочто-тотвердое. Какеслибынаднейнаходиласькакая-нибудьтвердаяповерхность, накоторуюкто-тозакидывалземлю.
«Зачемтакделать?»—недоумеваладевушка. Звукиутихли. Внебытиеснованаступилатяжелаятишина.
Онанетерпеливождалачего-тоеще: голосов, звуков, нухотьчего-то, чтодастейзнать: онанеодна, заместом, гдедевушкавынужденанаходиться, тожеестьлюдиидажеявленияисобытия. Рыдание, сожаление, гнев—всеэто, безсомнения, имеетместобыть. Девушкаждалаидумала: почемуименнотакиеплохие, серыеэмоции? Тотжежестокиймужчинавтускломподвале—почемувместонегонемогланаходиться, скажем, добраяженщинасмороженымвухоженных, маленькихруках? Азачемрыдания? Неужеливсетакплоховтоммире, откудаонапришла, ивтом, откудадоносилисьэтиголосаирыдания? Аможет…этоодноитожеместо?.. Новсеже, почемуименнопечальиотчаяние? Естьтамсмехирадость? Наверное, есть, простоонанеслышитничего. Смехнедоходитдонее.
Девушкаждалаоченьдолго. Онауспелаобдуматьтедвеимени—СелияиДжек. ЕслиСелияказаласьейдовольнознакомой, словноречьшлаоподруге, тоДжек…Нет, онаточнонезналаего. По-другомуибытьнемогло, ведьона, послестольких-топопыток, обязательнохотьчто-нибудьбывспомнила. Нонет, девушканезналаникакогоДжека.
Ееразмышленияпрервалдолгожданныйзвук—едваслышныйтопотшагов, словнокто-тошелкней. Девушка, возможно, поверилабы, еслибынезналаоднугрустнуюистину: этогонемоглобыть.
Шагискорозатихли, ионауслышалаголос. Какнистранно, ноонаслышалаегодовольночетко, какеслибыговорящийстоялрядомсней. Этооказалсяоченьприятныймужскойголос: сослабойхрипотцой, мелодичный, низкий. Красивый, да, ноприэтомоченьпечальный, повествовавшийогрустныхвещах: сожаленияхитерзающейсердцетоске. Ноэтопечальноесполнаокупалосьсветлымичувствами, осуществованиикоторыхмужчинадалзнатьблагодарянеменеесветлымсловам: «Ялюблютебя»и«Никогданезабуду». Безсомнения, онлюбилкого-то, ктопокинулего, и, видимо, навсегда. Постепенноголосутих. Сновараздалсязвукшагов, носейчасмужчина, попрощавшись, уходил.
Голоснезнакомогомужчиныитопотегошаговоказалисьпоследними, чтодевушкауслышала. Послетого, какзвукизамерливдали, онапоняла, чтоспасениеблизко.
Пустое, темноепространствоначалопостепеннобледнеть. Нодевушкавдруг, чтобылоудивительно, почувствовала, чтопарит, иосознала: этонемракисчезает, аонапокидаетего. Страхсменилсяспокойствием. Девушкавпервыеощутилалегкостьиумиротворение.
Онавнеожиданном, необъяснимомпорывевзглянулавнизи, ксвоемубольшомуудивлению, увиделанезнакомуюдевушку. Почемуонараньшееенезаметила? Отвращениекнезнакомкевзяловверхнаддругимичувствами. Оченьбледная, худая, какскелет, совершеннолысая, сострымичертамилица, онапроизводиланеоченьхорошеевпечатление. Многочисленныесинякиижуткиенавидогромныепокрасненияиранкипокрывалинескрытуюзаодеждойкожу. Отвратительноебелоеплатьемедленноразвевалосьвпространстве.
Ейказалось, чтонезнакомканесетвсебекакой-тосмысл; зачемздесьнаходитьсякакой-толысойдевушке? Вдругдонеедошло. Всерыданияипризнаниявлюбви, наполненныепечалью, имеютпрямоекнейотношение. «Смерть», —быстропронеслосьвголове. Вот, чтоэтотакое, значит…
Девушканеожиданнозевнула. Незнакомканачалаисчезать. «Нуиладно, —безсожаленияподумалаона, —тыменяпугаешь». Этосталоеепоследнеймыслью. Послеэтогоеесознаниеугасло.