В 1941 – 1943 годах Степан Кузьмич служил в Красной Армии. С июля 1942 года по октябрь 1942 года сражался с немецко-фашистскими захватчиками на Воронежском, Степном и 2-м Украинском фронтах. Принимал участие в боях под Воронежем, в Курской битве и освобождении Украины. За боевые отличия Остапенко был награжден медалью «За отвагу» в 1943 году.
Тревожна была ночь 28 сентября 1943 года. Подразделение 62-й гвардейской стрелковой дивизии начала форсирование водной преграды «Днепр». После действия дивизии был захвачен плацдарм, который положил начало наступательных операций различных родов войск через Днепр.
В ночь на 30 сентября гвардии старший лейтенант Остапенко вместе с разведчиками и передовым отрядом переправился через реку в районе Мишурина Рога – Куцевалока. Были замечены замаскированные за кустами пулеметы, танки. Обнаружив цель, командир разведчиков точно наносил их на карты. Радисты тут же передавали их координаты в штаб полка. Передовые части гвардейской дивизии преступили к форсированию Днепра. Первыми начали переправляться разведчики 131-го гвардейского артполка под командованием гвардии старшего лейтенанта С.К.Остапенко. На резиновой лодке А-3 установили два станковых пулемета. В.А.Бахарев – командир пулеметного подразделения обязан был поддерживать пулеметный огонь разведчиков Остапенко, ворвавшихся в окопы противника. В тот момент, когда Бахарев усаживался в лодку, начальник разведки Остапенко неторопливым голосом подбадривал командира пулеметного взвода.
…Стальная армада приближалась к гвардейцам первого батальона Борисова и командного пункта, где находились разведчики из 131-го полка. Казалось, что случилось непоправимое. Вот-вот немцы отрежут батальон и весь полк, сходу устремятся к Мишурину Рогу и водной переправе.
Наступил самый критический момент. Стальные машины шли напролом, не снижая скорости. Остапенко оценил серьезность боевой обстановки. На нем лежала большая ответственность за судьбу стрелковой дивизии. Тогда он принял единственно правильное решение. В эфир полетели позывные начальнику разведки: «Салют! Салют! Квадрат 600! Огонь! Огонь!». Артиллеристы артполка поняли начальника разведки – вызывают огонь на себя. От взрывов всколыхнулась земля. Над заданным районом квадрата стало темно. Горели вражеские танки и бронетранспортеры. Вместе с ними земля и люди. Грохот разрывов снарядов заглушал человеческие голоса. Солдаты ложились на дно окопов и вдыхали воздух от влажной земли. На минуту, высунувшись из окопов, гвардейцы видели как Остапенко, внося поправки, точно корректировал огонь. Полуторачасовой налет нашей артиллерии на время охладил пыл фашистов. Но это их не успокоило. Они еще больше озверели. С наступлением осенней темноты они усилили огонь из всех видов оружия. Предприняли точные атаки. Когда 2 октября несколько ослаб огонь, под покрывалом ночи Бахареву удалось подползти к окопам командного пункта разведчиков. Перед ним предстала страшная картина только что прошедшего боя. Тусклый лунный свет освещал окрестность и тела убитых разведчиков и связистов. Тела героев были изуродованы до неузнаваемости. У погибших не оказалось документов. Кто они герои боев за Днепр?
Не оказалось здесь и тела Остапенко С.К. С большой осторожностью возвращаясь другой дорогой, Бахарев услышал слабый человеческий стон. В одной из многочисленных от авиабомбы он нашел тяжело раненного начальника разведки 131-го артполка Степана Кузьмича Остапенко. У него был страшный вид от всего пережитого. Была ранена нога, раздроблены челюсть и бедро. Каждая рана кровоточила. Кровавые пятна засохли на изорванной куртке, брюках и гимнастерке. Но, не смотря на тяжелые раны и потерю крови, Остапенко боролся за жизнь. Превозмогая страшную боль и слабость, сумел выползти из окопа, перетянуть бинтом раздробленную ногу.
Спустя 36 лет после тяжкого боя В.А.Бахарев писал: «Помощь пришла, но слишком было поздно. Положив на плащ-палатку израненное тело героя, лавируя между редкими разрывами мин и снарядов, понес его к балке. Степан Кузьмич, борясь с сильными болями, закусив запекшиеся губы, еле стонал. До последней минуты он проявлял мужество и выдержку.
В редакцию не вернулся…
В годы Великой Отечественной войны С.К.Остапенко был начальником разведки гвардейского артполка. Он сражался на Воронежском, Степном, Втором украинском фронтах. Принимал участие в боях под Воронежем, на Орлово-Курской дуге, а 27 сентября 1943 года дивизия, в которой он служил, вместе с другими войсками пошла к Днепру.
Тревожная была ночь 28 сентября. Наши с ходу начали форсировать водную преграду. Руководил переправой комдив И.Н.Мошляк и командующий 37-й армией генерал-лейтенант М.Н Шарохин.
Стрелковая дивизия первой начала форсирование водной преграды, первая захватила прибрежный платцдарм на правом берегу.
и связистов.
Бахарев поспешил обратно в подразделение, чтобы рассказать командиру роты о трагедии на командном пункте. Возвращаясь с большой осторожностью обратно, он услышал слабый стон. В одной из многочисленных воронок от авиабомб он нашел тяжело раненного начальника разведки 131-го артполка С.К.Остапенко.У него была разбита нога, раздроблена челюсть и бедро. Несмотря на большую потерю крови, Остапенко отчаянно боролся за жизнь. Превозмогая страшную боль и слабость, сумел выползти из окопа, перетянуть бинтом ногу.
…Спустя 36 лет после памятного боя на берегу Днепра ветеран войны и труда, бывший командир пулеметного взвода, член Совета ветеранов В ночь на 30 сентября гвардии старший лейтенант Остапенко вместе с разведчиками и передовым отрядом пехоты переправился через реку в районе Мишурина Рога – Куцевалока.
На резиновой лодке В.А.Бахарев, командир пулеметного подразделения, установил два станковых пулемета. Его обязанность – поддержать пулеметным огнем разведчиков Остапенко, собиравшихся ворваться в окопы противника, штурмовую группу Борисова и стрелковую роту Лебедева. Лодку Бахарева дружно оттолкнули от берега гвардии старший лейтенант Лебедев и начальник разведки Остапенко. Степан Кузьмич тихо прошептал Бахареву:
- Счастливого берега, хлопец. - Махнул рукой и как бы негромко добавил: «Не забудь, дружок, дать огонька!»
Расположившись на берегу «восточного вала», немцы спокойно дремали. Бахарев, подплывая с пулеметчиками к берегу, был случайно обнаружен гитлеровцами. Они открыли пулеметный огонь. Но советские пулеметчики уже успели занять более безопасные позиции. Смело и решительно действовали разведчики Остапенко. Выбив из окопов фашистов, ворвались в село. На улице завязался бой. Были слышны автоматные частые выстрелы, разрывы гранат. Сквозь грохот боя раздалось мощное русское «Ура!». К концу дня село было очищено от немцев. Прибрежный плацдарм захвачен решительным действием разведчиков Остапенко, штурмового отряда Борисова и 2-й стрелковой роты гвардии старшего лейтенанта Лебедева. Но на «прибрежном пятачке» разгорелись ожесточенные кровопролитные бои. Заняв оборону в районе неглубокой балки вторая стрелковая рота и взвод пулеметчиков Бахарева выбрали удобное место для разведчиков Остапенко. Рядом расположились связисты гвардии старшего лейтенанта Бартанова. Протянув через Днепр связь, они по рации корректировали огонь советской артиллерии. Меткий огонь артдивизиона полка сорвал все попытки врага вернуть все утраченные позиции.
30 сентября гитлеровцам не удалось потеснить десантников. Их замыслы разбивались о стену мужества и стойкости гвардейцев. Сосредоточив в один бронированный кулак все имеющиеся машины, танки, с большим количеством пехоты устремились к селу Мишурин Рог, наводимой через Днепр переправе. Стальная армада приближалась к гвардейцам первого батальона Борисова и командного пункта, где находилось несколько разведчиков и связистов. Казалось, случилось непоправимое. Вот-вот немцы отрежут батальон и весь полк, с ходу устремятся к Мишурину Рогу и водной переправе. Артиллеристы залпом встретили врага. Один «тигр» запылал. Дымный факел поднялся к небу. Но стена стальных машин, не снижая скорости, продолжала идти. Остапенко видел всю серьезность боевой обстановки. На нем лежала большая ответственность за судьбу стрелковой дивизии. И тогда он принял единственно правильное решение. В эфир полетели позывные начальника разведки:
-Салют! Салют!
Это означало – вызываю огонь на себя. Снова раздался твердый голос Остапенко – властно, решительно:
-Квадрат 600…Огонь! Огонь!
Вся артиллерия полка и дивизия, находившаяся на левом берегу Днепра, открыла огонь по заданному району, скоплению вражеских сил.
От взрывов всколыхнулась земля. Туча дыма и пыли поднялась к небу. Над районом квадрата 600 стало темно. На левом берегу горели вражеские танки и бронетранспортеры, земля и люди. От пороховых газов и дымной гари невозможно было дышать в окопах и траншеях. Грохот разрывов снарядов заглушал человеческие голоса. Высунувшись из окопов, бойцы видели как Остапенко, учитывая быстрое передвижение вражески танков, точно корректировал огонь артполка. Казалось, что над Правобережьем навис кромешный ад, но этот мужественный человек с корреспондентской закалкой спокойно работал в карусели смертоносных разрывов. Полуторачасовой обстрел нашей артиллерии на время охладил пыл фашистов, они понесли большие потери.
И тогда они пошли на уловки. Вечером с прибрежной высоты немцы пустили цистерну со спиртом, в надежде дезорганизовать советских бойцов. С вражеского бронетранспортера через громкоговоритель раздавались советские песни, ежеминутно передавалось обращение к гвардейцам о бессмысленном упорстве, о надежном спасении в плену. С наступлением темноты фашисты снова предприняли атаки.
Ночью по приказу командира стрелковой дивизии Лебедева В.А. Бахарев с двумя пулеметчиками своего взвода двинулся в сторону командного пункта, чтобы вынести раненых в безопасное место. Фашисты беспрерывно вели огонь по балке, не подпуская гвардейцев. Не достигнув цели, пришлось вернуться в окопы. Повторилась новая вылазка. Снова неудача. Гитлеровская артиллерия открыла плотный заградительный огонь, чтобы вытянуть на свою сторону подбитые танки, трупы убитых своих солдат. Только 2-го октября, когда несколько ослаб огонь, под покрывалом ночи Бахареву удалось подползти к окопам командного пункта, где находились разведчики Остапенко. Перед ними предстала страшная картина. На командном пункте лежали разбитые телефонные аппараты. Рация превратилась в бесформенные куски металла и дерева. Тусклый лунный свет освещал тела убитых разведчиков войны 62-й гвардейской стрелковой дивизии Валентин Александрович Бахарев писал мне в письме из города Кусы: «…Помощь пришла, но слишком было поздно. Положив на плащ-палатку тяжело раненное тело героя, лавируя между разрывами мин и снарядов, понес его к балке. Степан Кузьмич, борясь с сильными болями, закусил запекшиеся губы, чтобы не стонать. До последней минуты он проявил мужество и выдержку. Отыскав санитаров, я тут же приказал:
- Тяжело ранен начальник разведки. Срочно окажите медицинскую помощь и отправьте в медсанбат.
Соорудили примитивные носилки, унесли Остапенко к переправе. Когда опустили носилки на землю, медсестра взяла холодную руку героя и тихо сказала, боясь потревожить его сон.
- Пульс не прощупывается. Кажется, все.
Вскоре начался новый бой на Днепровском плацдарме. Здесь был ранен командир пулеметного взвода В.А.Бахарев и на этом прервалась его последняя нить, которая связывала с гвардейцами 62-й гвардейской стрелковой дивизии.
(Из воспоминаний В.А.Бахарева – свидетеля героической гибели С.К.Остапенко)
Память о герое бессмертна…