Ли Цянь Мэй.
Лицо Люй Инцзе помрачнело, когда он посмотрел на Лу Юньцуна, он все еще помнил, как тысячу лет назад именно этот человек помог своей секте Цзыдао стать лучшей в регионе планет пятого уровня, а после бросить вызов первой на шестом уровне секте Сянь Инь (Звука Бессмертных).
И хотя в итоге эта битва закончилась для них проигрышем, для секты Сянь Инь это все же был огромный позор. Поэтому после той битвы с Сянь Инь секта Цзы Дао стала знаменитой, а это имя – Лу Юньцун – прогремело на весь регион Юнь Хай!
А на этом празднике большого соревнования секты Уцзи этот Лу Юньцун и вовсе излучал волны силы, за это тысячелетие он стал намного сильнее, и возможно, в итоге он снова бросит вызов секте Сянь Инь!
Если секта Сянь Инь подвергнется такому позору дважды подряд, их репутация будет похоронена, конечно, они победят, но если проявят хоть малейшую слабость, то даже в случае победы это привлечет насмешки остальных участников.
«Лу Юньцун, языком болтать – это может каждый, вот только с какой это стати этому твоему брату Люй удастся убить меня как муравья?» Лицо Люй Инцзе постепенно успокоилось, он снова был холоден, нельзя было понять, в каком он настроении, всего за несколько вздохов ему удалось подавить только что поднявшийся гнев, никак не показав этого.
Взгляд Лу Юньцуна холодно сверкнул, когда он посмотрел на Люй Инцзе. Конечно, он знал характер этого человека, и чем дальше, тем больше ненавидел его за это.
«Если он сможет присоединиться к нам, ты точно это узнаешь!» Голос Лу Юньцуна был ледяным, в этот раз он прибыл в секту Уцзи не только для участия в битве, более важным для него была возможность снова встретиться с Ван Линем.
|
|
Поэтому он очень внимательно наблюдал за сектой Гуйюань.
Но в тот миг, когда прозвучали эти слова Лу Юньцуна, рядом раздался еще один необычный голос, его тон менялся, словно говорящий свистел сквозь зубы.
«Наш клан тоже с нетерпением ждет прибытия этого брата Люй, о котором говорит Лу Юньцун».
Едва раздался этот голос, Лу Юньцун изменился в лице, да и не только он, все люди секты Гуйюань, включая Люй Яньфэй, вдруг изменились в лицах.
Этот голос как будто был слабым и бессильным, однако в тот миг, когда он прозвучал, вместе с ним внутри Изначальных Духов всех присутствующих поднялось сильное волнение.
Те, кому не доставало культивации, от этого голоса бледнели, их Изначальный Дух начинал паниковать и даже получал скрытые раны!
Только лицо Люй Инцзе осталось прежним, а в глазах даже мелькнули искры радости. Он развернулся, посмотрел за спину, отвесил поклон и с уважением сказал: «Приветствую старшего Чжао».
Позади него была пустота, в которой вдруг начали появляться волны пространства, они разошлись в стороны, как по воде, и из них медленно вышел человек. Это был мужчина средних лет, сразу же в глаза бросался его ястребиный нос, тонкие губы и леденящий душу взгляд, все это придавало ему жестокий и злобный вид.
Лицо Лу Юньцуна резко изменилось, через некоторое время он поклонился и мрачно сказал: «Я приветствую старшего Чжао из секты седьмого уровня Сюань Луань». Он специально обозначил положение этого человека в обращении к нему, для Люй Яньфэй и остальных.
На лице Люй Яньфэй показалась скрытая горечь, вместе с остальными культиваторами Гуйюань она торопливо выразила почтение прибывшему.
|
|
Когда этот человек появился, казалось, вокруг в один момент стало холодно, и собравшиеся зеваки быстро отступили прочь, а некоторые сочли лучшим решением и вовсе уйти, да подальше. Ведь это дело сначала касалось только секты Гуйюань, а теперь ситуация менялась, вмешались секты Цзыдао, Сянь Инь и даже Сюань Луань.
И теперь самой важной точкой их пересечения стал тот таинственный человек по фамилии Люй, о котором говорил Лу Юньцун.
Мужчина по фамилии Чжао медленными шагами подошел к Люй Инцзе, слегка кивнул ему, и на лице того отразилось глубокое почтение.
«Если уж другие люди говорят, что этот Люй раздавит тебя как муравья, тебе придется это принять, но вот мне тоже хочется узнать, этот таинственный Люй, в конце концов, существует ли на самом деле?» Медленно произнес мужчина по фамилии Чжао, его голос был таким же мягким и ледяным, как всегда.
На лице Люй Инцзе появилась улыбка, он кивнул и сказал: «Если так, то я бы хотел посмотреть, какими божественными способностями он владеет. Однако если этот человек – просто выдумка, или же на самом деле не соответствует всему, что о нем говорит Лу Юньцун, как нам тогда поступить, прошу, старший Чжао, подскажите».
Лицо мужчины Чжао осталось спокойным, посмотрев на Лу Юньцуна, он сказал ледяным голосом: «Если так, то я конечно потребую извинений, в таком деле разве можно напрасно играть словами?»
Лу Юньцун помрачнел, задумался, но ничего не ответил. Эта секта Сюань Луань не была сильнейшей на седьмом уровне, но этот Чжао Лун был старейшиной по внешним делам и имел близкие связи с сектой Сянь Инь. Если уж он появился здесь, то из этой словесной перепалки могла родиться большая проблема.
|
|
Люй Яньфэй прикусила губу, она видела, что тучи сгустились над Лу Юньцуном, и тут же спокойно сказала: «Это дело не касается единоверца Лу, за это отвечает только секта Гуйюань, если…»
Не дожидаясь конца фразы Люй Яньфэй, Чжао Лун сверкнул глазами и бросил на нее холодный взгляд. Если бы этот взгляд был материальным, он бы равнялся двум острым клинкам, которые пронзили глаза Люй Яньфэй.
Она лишь ощутила, как по телу прошла дрожь, Изначальный Дух издал крик, и ее бесконтрольно отбросило на несколько чжанов назад. Лицо побелело, изо рта хлынула кровь, и она вся вдруг ослабла.
«Здесь у тебя нет права, чтобы говорить, малютка!»
Вокруг мгновенно воцарилась тишина, на лицах людей секты Гуйюань отразился гнев, но они не посмели ничего возразить, им пришлось проглотить эту обиду, которая горечью наполнила их тела с ног до головы.
Помолчав минуту, Лу Юньцун мрачно произнес, глядя на Чжао Луна: «Если брат Люй не явится, или же ему будет не так просто раздавить Люй Инцзе, как я сказал, тогда, конечно, мне придется объясниться перед старшим Чжао!»
На лице Чжао Луна появилась злобная улыбка, он противно рассмеялся и больше ничего не сказал, развернулся, чтобы уйти. Люй Инцзе рядом с ним насмешливо улыбнулся в сторону Люй Яньфэй, даже не посмотрел на Лу Юньцуна, и последовал за Чжао Луном.
То место, где они находились, по сравнению с огромной платформой вокруг и толпой людей, было просто песчинкой в море. Но прямо в этот момент над планетой культивации, где была расположена платформа для битвы, пролетела белая радуга, в воздухе она издавала громкие хлопки, и по мере приближения привлекла всеобщее внимание людей на планете.
От нее прокатилась волна ауры Разрушения Границ, которая накрыла все вокруг, и тут же на планете сверкнуло несколько вспышек силуэтов культиваторов секты Уцзи, которые ринулись ей навстречу.
Скорость радуги была небольшой, так что все культиваторы могли ясно увидеть, что внутри летит силуэт женщины, и еще более ясно было видно, что ее волосы были очень необычными, синего цвета, только один человек в регионе Юнь Хай обладал таким цветом волос!
Ли Цянь Мэй!
Секта Потянь девятого уровня!
По округе прокатились громкие возгласы, в этот момент более сотни тысяч культиваторов узнали эту девушки с первого взгляда!
«Так это Ли Цянь Мэй из секты Потянь, не думал, что в этот раз ее отправят на церемонию битвы в секте Уцзи!»
«Поговаривали, что она как раз сражалась в секте Яо с приливом зверей, но прервала битву, чтобы прилететь сюда!»
«По слухам, во время битвы с приливом зверей было строго запрещено покидать поле боя, так как же ей удалось получить согласие секты Яо и прилететь в секту Уцзи?»
С появлением Ли Цянь Мэй вокруг поднялась волна споров, и даже битва двух сект четвертого уровня на платформе уже не привлекала внимания зрителей.
Люй Инцзе, конечно же, тоже увидел летящую в небесах Ли Цянь Мэй, и в его взгляде сверкнула горячая радость. Он знал эту девушку, когда-то она задавала ему три вопроса.
Лицо Чжао Луна рядом с Люй Инцзе тоже стало серьезным, он с большим почтением относился к этой девушке из секты Потянь, и ее культивация, и ее принадлежность к секте были таковы, что он далеко не мог с ней сравниться.
Сегодня за церемонию битвы в секте Уцзи отвечал старик по имени Фэн Хай, а также шестеро старейшин секты Уцзи. Едва увидев приближение Ли Цянь Мэй, четверо из них взлетели в небо, а за ними отправилось еще больше десяти учеников секты Уцзи. Также следом взлетела сотня служащих секты Уцзи, которые отвечали за проведение битвы.
Вся эта процессия приветствовала громкое прибытие Ли Цянь Мэй.
«Это большая честь для нас, госпожа Ли, что вы смогли посетить секту Уцзи. Мое имя Фэн Хай, приветствую госпожу Ли», Фэн Хай рассмеялся, изображая гостеприимство, и отвесил поклон.
Шестеро старейшин за ним тоже слегка улыбнулись и поклонились с уважением. Остальные ученики тоже выражали почтение, среди них было немало тех, в чьих взглядах читалась зависть и удивление.
Кроме этих людей, издалека с планеты внизу сверкнуло еще десять радуг, это была другая часть важных людей в секте Уцзи, они торопились сюда, чтобы выразить свое почтение Ли Цянь Мэй.
Фэн Хай стоял в малом поклоне, его смех эхом разнесся по округе. «Госпожа Ли ведь только что вернулась с битвы прилива зверей, прошу, проследуйте за мной на гору секты Уцзи для небольшого отдыха, наверняка глава секты уже узнал о вашем прибытии, для нас это большая честь».
Даже когда все взгляды переместились к ней, лицо Ли Цянь Мэй все еще было спокойным, она не стала сразу неосторожно использовать для поиска божественное сознание, только пробежала взглядом по толпе людей, а потом остановилась на Фэн Хае и спокойно сказала: «Об отдыхе поговорим потом, единоверец Фэн, скажите, прибыла ли для участия в битве пятого уровня секта Гуйюань?»
«Гуйюань?» Фэн Хай замер, сзади к нему тут же подлетел один ученик, который что-то тихо сказал ему на ухо.
«Секта Гуйюань действительно прибыла сюда», сказал Фэн Хай с улыбкой, послушав ученика. Но в его душе возникли сомнения, неужели какая-то маленькая секта имела связи с самой Ли Цянь Мэй?
Ли Цянь Мэй, стараясь подавить волнение, быстро спросила: «Где они сейчас?»
Сомнения Фэн Хая стали еще сильнее, но он никак не показал этого, а только посмотрел на того молодого ученика за своей спиной, который торопливо сказал: «В северной части платформы… на краю».
Он еще не договорил, а Ли Цянь Мэй уже развернула божественное сознание, которым накрыла всю северную часть платформы, и в миг отыскала место, где находились люди секты Гуйюань. По сравнению с остальной платформой вокруг их было действительно очень мало.
Но Ли Цянь Мэй, не обращая на это внимания, только отыскав это место, сразу превратилась в молнию и помчалась туда!
Он пришел?
Фэн Хай в один неразличимый момент двинулся следом. В сердцах находившихся позади него шестерых других старейшин секты Уцзи тоже начали возникать сомнения, и они последовали за Фэн Хаем.
Когда старейшины двинулись вперед, бывшие позади них люди из секты Уцзи, тоже пошли за ними. Многие сотни людей превратились в длинные, свистящие радуги, тут же привлекая внимание всех культиваторов, которые находились на площадке!
Разные догадки тут же заполонили все вокруг, те из людей, кто был более горяч, решили подняться в воздух. Они устремились на север и, таким образом, имея того, кто ведет, еще больше культиваторов последовали за ними по воздуху.
Неожиданно, это Великое Соревнование Отделений Сект превратилось в хаос. Оба культиватора из региона планет четвертого уровня, которые находились на площадке и вели смертельный бой, в этот момент посмотрели друг на друга с горькими улыбками, и устремили взгляды на север.
Больше десятка мчавшихся издалека длинных радуг в эту секунду тоже стремительно приблизились. Находившийся впереди всех старейшина с красными волосами распространял вокруг себя ауру культивации Разрушения Границ Тьмы. Культивация дюжины следовавших за ним людей, в среднем, не была слабее.
Приблизившись, этот старейшина с красными волосами бросил взгляд на окружившие площадку и пребывавшие в хаосе десятки тысяч культиваторов. Он невольно нахмурился и низко прокричал:
«Ограничение пространства!»
Лишь сорвавшись с его уст, эти два слова вдруг превратились в достигавшее небес, гремевшее громом эхо. Несколько только что взлетевших культиваторов тут же вздрогнули и опустились на землю.
Этот звук разлетался вокруг. Потрясая небо и колыша землю, он сформировал множество звуковых волн, которые безумно распространялись во все стороны. Эти волны тут же привели в трепет бывший здесь людской хаос, и заставили все вокруг затихнуть.
Хмуря брови, красноволосый старейшина бросил взгляд на призрачную фигуру Ли Цянь Мэй. В один миг вся дюжина старейшин, которую он вел за собой, бросилась за ней.
Не обращая внимания на то, что ее поведение перепугало множество принадлежавших к секте Уцзи, и прочих культиваторов, Ли Цянь Мэй помчалась прочь. Она устремилась на север, туда, где находились люди из секты Гуйюань. Почти в одно мгновение Ли Цянь Мэй оказалась близко к культиваторам и, опустившись на землю, бросила взгляд вперед.
Выражение радости в глазах Люй Инцзе становилось все более густым. До этого он видел лишь то, как Ли Цянь Мэй возникла вдали, но расстояние было слишком большим, и он не решался использовать божественное сознание. Поэтому, Люй Инцзе не услышал, как та произнесла два слова: «Секта Гуйюань». В этот момент он, глубоко вдохнув, сделал почтительный жест, на его лице проступила теплая улыбка. В ту секунду, когда Ли Цянь Мэй оказалась рядом, Люй Инцзе отчетливо произнес: «Девушка Ли, сто лет не виделись, ты все еще помнишь меня, Люя?»
На лице бывшего рядом с ним Чжао Луна из секты Сюаньлуань седьмого уровня, также проступило почтение. Сделав уважительный жест, он со смехом произнес: «На самом деле, собратья культиваторы Ли и Инцзе знают друг друга. Я, Чжао Лун из секты седьмого уровня Сюаньлуань решил нанести визит собрату культиватору Ли».
В тот момент, когда они двое заговорили, бывшие со всех сторон люди оказались напуганы. Очевидно, никто из них не думал, что заставившим эту гордую девушку Ли Цянь Мэй приблизиться настолько стремительно, окажется Люй Инцзе».
«По рассказам, легкомысленность этого Люй Инцзе уже стала его характером. Не думал, что даже Ли Цянь Мэй из секты Потянь знакома с ним, и, уж тем более, что Люй Инцзе прибудет ради нее в секту Уцзи».
«Если это действительно так, то в нынешнем Великом Соревновании Сект секта Звука Бессмертных еще не вступила в состязание, а уже прославились. Не ожидал, не ожидал!»
«Я не понимаю лишь, благодаря чему этот Люй Инцзе заполучил благосклонность Ли Цянь Мэй, это действительно загадочно».
Даже при том, что взгляды множества людей из секты Уцзи, что прибыли следом за Ли Цянь Мэй, были устремлены на Люй Инцзе, брови нахмурились только у Фэн Хая и тех, кто был с ним. Они собственными ушами слышали, как Ли Цянь Мэй обратилась к секте Гуйюань, но появление в этот момент Люй Инцзе тут же заставило их недоумение стать еще более глубоким.
Под взглядами толпы, бывшая на лице Люй Инцзе улыбка стала еще более широкой. Он тут же выступил на несколько шагов вперед, желая поговорить о былом с только-только опустившейся на землю Ли Цянь Мэй.
В ту секунду, когда Ли Цянь Мэй услышала сказанные Люй Инцзе два слова «меня, Люя», она тут же посмотрела на него. Ли Цянь Мэй нахмурилась, и, в тот момент, когда Люй Инцзе подошел к ней, холодно пробежала по нему глазами.
После длившегося сто лет побоища с нашествием зверей у разлома, покинув поле боя, она, не переводя духа, находилась в пути. Естественно, на своем теле она несла поток Ци Убийства, который, лишь пробежав по Люй Инцзе, тут же заставил его душу похолодеть, а его шаги невольно остановиться. Бывшая на лице Люй Инцзе улыбка сразу же стала окостенелой, но очень скоро он восстановил обычное состояние и, делая почтительный жест, смеясь, сказал: «Сто лет не виделись, девушка по фамилии Ли все так же сильна и смела…»
Однако, не дождавшись, пока Люй Инцзе договорит, Ли Цянь Мэй, не останавливаясь, прошла мимо него. Этим она заставила последнего застыть на месте, и проглотить собственные слова.
Улыбка была на лице не только самого Люй Инцзе, но и бывшего рядом с ним Чжао Луна. Однако, в этот момент их улыбающиеся лица невольно стали задеревенелыми.
Эта неожиданно произошедшая сцена вдруг заставила бывших со всех сторон культиваторов одного за другим посмотреть на них косо. Относительно бывшего до этого изумления, произошел поворот в обратную сторону. Даже во взглядах находившихся со всех сторон культиваторов появилась затаенная насмешка.
Ли Цянь Мэй не глянула на Люй Инцзе даже глазом. Уйдя от него прочь, она устремилась в то место, где находилось множество людей секты Гуйюань, а приблизившись к ним и окинув их взглядом, опустила взор на Люй Яньфэй.
Люй Яньфэй вытерла бывшую в уголках рта кровь и, словно убрав этим горечь, посмотрела в сторону Ли Цянь Мэй.
Ли Цянь Мэй, прикусив нижнюю губу, молчала. По прошествии долгого времени, она тихо произнесла: «Он пришел…»
Как только эти слова отчетливо достигли ушей бывших со всех сторон культиваторов, среди последних тут же поднялся шум. Очевидно, все гадали, кем же, в конце концов, мог быть этот «он»!
Даже при том, что Фэн Хай принадлежал к секте Уцзи, глаза его сверкнули, и из бывших в его сердце сомнений мало-помалу появился ответ. В этот момент старейшина с красными волосами, ведя за собой дюжину культиваторов из секты Уцзи, приблизился. После того, как он увидел эту сцену, в его глазах мелькнуло выражения изумления. Красноволосый старейшина переглянулся с Фэн Хаем, и у каждого из них появились свои мысли.
Люй Инцзе также услышал эти слова. Из-за своей решимости, в этот момент он изменился в лице, а те, кто запомнил бывшую перед этим сцену, теперь также с трудом сохраняли спокойствие. На бывшее у таковых выражение лиц было крайне тяжело смотреть, но они уже в тайне чувствовали, что дело принимает дурной оборот.
Выражение лица, находившегося рядом с Люй Инцзе Чжао Луна тем более изменилось. В отличие от первого, он, словно молнию, устремил взгляд прямо на Лу Юньцуна. После того, как последний заметил взгляд, на его лице проступили холодная улыбка и нисколько не прикрытая насмешка.
В сердце Чжао Луна вдруг раздался глухой удар, он втайне начал чувствовать, что секрет людей с фамилией Люй, о котором раньше говорил Люй Юньцун, почти… Все было не так просто, как он думал!
Люй Яньфэй молчала. По прошествии долго времени, она покачала головой. Несмотря на то, что Люй Яньфэй раньше никогда не видела Ли Цянь Мэй, она понимала, о ком говорит ее собеседница.
«Не пришел…» Тихо выдохнула Ли Цянь Мэй. Она подняла голову и посмотрела в небо, на ее лице пробилось легкое разочарование. Ее сплошь синие волосы двигались от спокойного ветра, и в этот момент то, как они шевелились, казалось, тоже несло в себе огорчение.
«В течение ста лет от него еще не было никаких вестей.» Тихо промолвила Люй Яньфэй. Сказав это, она бросила взгляд на Ли Цянь Мэй и, немного поколебавшись, ничего больше не стала говорить.
Прикусив нижнюю губу и покачав головой, Ли Цянь Мэй тихо сказала: «Ну, ладно.» Когда она говорила это, в ее глазах вдруг блеснул холодный свет и, глядя на Люй Яньфэй, она мягким, негромким голосом медленно произнесла: «Ты ранена? Очевидно, рана была нанесена только что, кто это сделал?»
Люй Яньфэй со спокойным выражением лица, бесцветно сказала: «До этого собрат культиватор Люй Инцзе говорил, что, распустив секту Гуйюань, он заставит меня стать человеческой печью. Еще он заявлял, что хочет сразиться с дядей наставником, а тот старший из секты седьмого уровня Сюаньлуань считает, что мой голос режет уши, и, что мое положение не позволяет мне общаться с ним. Поэтому, они собрались слегка наказать меня.»
Услышав эти слова Люй Инцзе тут же изменился в лице. Пристально глядя на Люй Яньфэй он закричал: «Это все чушь!» На самом деле, он тоже говорил правду. В конце концов, он вовсе не высказывал желания сделать из Люй Яньфэй человеческую печь, но в своем сердце она действительно восприняла это так.
Чжао Лун также изменился в лице, в его глазах тут же появился холодный свет.
Выражение лица Ли Цянь Мэй стало спокойным, обернувшись, она посмотрела на Чжао Луна и Люй Инцзе. Люй Инцзе действительно хотел объясниться, но Чжао Лун помчался прочь. Он сложил обе руки в ручные печати, и его тело оказалось окутано Божественными Способностями.
Но в ту секунду, когда Чжао Лун бросился бежать, Ли Цянь Мэй неожиданно двинулась вперед. Ее скорость была такой, что она превратилась в иллюзорный силуэт, от этой скорости раздавался грохот. В одно мгновение Ли Цянь Мэй пронеслась прямо сквозь толпу. Благодаря тому, что ее культивация находилась на позднем этапе стадии Разрушения Границ Тьмы, оказавшись позади Чжао Луна, Ли Цянь Мэй достаточно было лишь поднять белую руку и легко взмахнуть ею вперед.
Неожиданно возник поток достигавшей неба чудовищной Ци. Эта чудовищная Ци пугала, внутри нее громоподобно звучали ревущие и рычащие голоса Зверей, и, к тому же, из нее незаметно пробивался поток крайне странного ощущения. Эта чудовищная Ци превратилась в сплошной туман, который тут же накрыл собой Чжао Луна.
Неожиданно раздался душераздирающий крик, Чжао Лун выплюнул кровью, его тело тут же оказалось отброшено, а левое плечо с грохотом взорвалось. Одновременно с тем, как левое плечо превратилось кровь с мясом, правая рука Чжао Луна и обе ноги также, одновременно взорвались. Сразу же за этим, в одно мгновение оказалось уничтожено и остальное его тело.
Вокруг рассеялась кровавая Ци, Изначальный Дух Чжао Луна в панике и ужасе бросился бежать, уносясь прямо вдаль.
Ли Цянь Мэй спокойно смотрела на Фэн Хая из секты Уцзи и красноволосого старейшину. Она тихо произнесла: «Если вы двое возражаете, я могу предоставить это дело одному из людей секты Уцзи». Закончив говорить, она посмотрела на Люй Инцзе и медленно, спокойно сказала: «Раз уж ты хочешь сразиться с ним, то я сохраню тебе жизнь. Если он не придет, то я заберу частицы твоей души и души того человека по фамилии Чжао!»
Произошел яростный удар. Говоря простыми словами, был сформирован мощный атакующий поток. Он заставил бывших со всех сторон культиваторов, которые видел эту сцену одного за другим лишиться дыхания, а трепету проступить в их глазах.
Люди из секты Уцзи отреагировали так же, Фэн Хай молчал. Он и бывший рядом с ним красноволосый старейшина коротко переглянулись, а затем, сухо кашлянув несколько раз, Фэн Хай сказал: «Сотоварищ культиватор Ли, я не знаю, кто же, в конце концов, этот «он», о котором вы говорите? Тот, кто является дядей наставником предком Люй Яньфэй из секты Гуйюань?»
Ли Цянь Мэй кивнула и, тихо вздыхая, посмотрела в небо. Неизвестно, о чем она думала.
«Сто лет назад дядя наставник говорил, что он… Вернется!» Тихо сказала Люй Яньфэй, больше не сомневаясь.
В это время в этом месте множество культиваторов из секты Уцзи все еще сосредоточенно гадали кто же этот «он». А в это время в Царстве Бессмертных Ветра, он вел примерно пять тысяч темно-красных Комариных Тварей и много сотен синих Комариных Тварей. Они закрывали небо, словно сплошное красное облако, а во время их движения, вокруг краев этого облака звучал свист.
В необъятном Царстве Бессмертных Ветра, звучал вой ветров. Но этот звук ветра был слабо слышимым из-за крика Комариных Тварей, особенно же – внутри их стаи. Там, где находился бледно-золотистый Комариный Король, крик потрясал небо и колыхал землю! Звуча, он каждый раз заставлял бывших со всех сторон Комариных Тварей трепетать в благоговении. Окруженные себе подобными, Комариные Твари быстро летели вперед.
На спине Комариного Короля находился весь одетый в белое Ван Линь, седые волосы развевались по ветру за ним следом. Глаза Ван Линя блестели, он пристально глядел на внутреннюю часть Царства Бессмертных Ветра, и сверкание его глаз постепенно становилось все более ярким. В течение этих нескольких дней его рана немного зажила, но, относительно раны, получение большого количества Комариных Тварей позволило реальным силам Ван Линя сильно увеличиться!
«Я должен войти во внутреннюю часть Царства Ветра! Получив достаточное количество Комариных Тварей, я отправляюсь выполнять свое обещание перед сектой Гуйюань.» Бледно-золотистый Комариный Король, который находился под Ван Линем, пронзительно закричал. Гудя, это сформированное из многих тысяч Комариных Тварей красное облако тут же изменило направление и устремилось прямо в Царство Бессмертных Ветра. Большое количество Комариных Тварей собралось вместе и со свистом двинулось вперед!
После Уничтожения Ночи.
Ван Линь скрывался в ауре, испускаемой множеством Комариных Тварей. Его тень практически нельзя было обнаружить. Ван Линь был крайне осмотрителен. Скорость Комариных Тварей сильно снизилась, и они медленно продвигались в глубь Царства Бессмертных Ветра.
Двигаясь вперед, Ван Линь отчетливо почувствовал ветер между небом и землей, который становился все свирепее. Гудение этого ветра напоминало надрывный рев, издаваемый душами. Сотрясая небеса и землю, в ветре появлялись вихри, которые блуждали между небом и землей.
Комариным Тварям будто нравился этот ветер, а особенно вихри. На своем пути, Ван Линь несколько раз видел, как около сотни Комариных Тварей залетали в вихрь и, кружа вслед за ветром, мчались в даль. По небу и земле эхом разносился грохот. На первый взгляд было даже не понять, это ветер двигался вслед за комарами, или же комары тянулись за ветром.
С продвижением вперед, перед глазами Ван Линя показались разрушенные земли Царства Бессмертных Ветра. Кусочек за кусочком разрушенной земли выглядели, будто разбитое зеркало. Все кусочки отделялись между собой огромными разломами. Некоторые разломы были очень широкими, они были заполнены бескрайним небытием.
На этих кусках земли было неисчислимое количество развалин и множество обвалившихся зданий. Когда ветер проходил их насквозь, он словно забирал с собой все, наполняющие это место, перемены, заставляя эти здания постепенно исчезать по прошествии времен вместе с ветром.
Глядя на эту картину, у Ван Линя в сердце невольно возникли унылые чувства. За всю свою жизнь и около двух тысяч лет культивации, он побывал в Царстве Бессмертных Дождя, в Царстве Бессмертных Грома, а теперь, прибыл в Царство Бессмертных Ветра.
Его опыт можно было назвать довольно богатым. Мало, кто мог в этом с ним сравниться.
В Царстве Бессмертных Дождя Ван Линь видел только сильные разрушения. Там было уже не увидеть той картины Царства Бессмертных былых лет. После разрушения остался только печальный пейзаж, разграбленный культиваторами последующих поколений.
Царство Грома было совсем не таким. По сравнению с Царством Дождя, разрушения в Царстве Грома были не такими серьезными. Несмотря на то, что оно было разрушено, но все равно, по-прежнему еще можно было почувствовать былую мощь и вид Царства Грома былых лет.
Однако, не важно, Царство Грома или Дождя, по сравнению с Царством Бессмертных Ветра, те два царства немного уступали ему. Из-за Комариных Тварей, было мало культиваторов, которые приходили сюда после разрушительного бедствия. Поэтому это царство полностью сохранилось. Был лишь ветер, который одиноко сновал по этому безлюдному царству.
Царство Бессмертных Ветра вызвало у Ван Линя чувства унылости и одиночества. Словно это место было забыто людьми, и ему составлял компанию лишь, никогда не прекращающийся, гул ветра.
Впереди континента находился увиденный Ван Линем, самый большой отломанный кусок материка. Словно громадина, он парил в небе, распространяя ощущения того, что он много повидал на своем веку, пережив глубокую древность.
В самой середине этого материка находился громадный каменный вход, который был несколько десятков тысяч чжан в высоту. Даже находясь очень далеко, можно было сразу его увидеть.
Стая Комариных тварей, в которой находился Ван Линь, остановилась. Сидя на комарином короле, Ван Линь остолбенев смотрел на те огромные каменные ворота. Его разум дрогнул, он будто потерял себя и утратил всякие рефлексы. Даже свистящий ветер будто не мог проникнуть в его уши, и он забыл, что сидел сейчас на спине Комариной Твари. И все, что было у него перед глазами, это лишь тот невообразимый каменный вход!
Ощущение времен наполнило все тело и разум Ван Линя. Сейчас, он по-прежнему погружался во времена, глядя на эти большие перемены, глядя на процесс изменения тех веков, на то, как непрерывно менялись эти земли, он постепенно потерялся.
Будет не совсем верным называть каменный вход таковым. Он представлял собой всего лишь раму, похожую на две возвышающиеся квадратные колонны, наверху которых лежала еще одна небольшая короткая колонна, из-за чего все это выглядело как врата. Просто стоя на земле материка, эти величественные врата были непоколебимы ветром.
Глядя на каменные врата, через какое-то время, разум Ван Линя будто вернулся. Глубоко выдохнув, он восстановился в прежнее состояние. Однако его взгляд по-прежнему был прикован к тем огромным каменным вратам, что были вдалеке.
Он вовсе не был незнаком с этими каменными вратами. За свою жизнь, ему доводилось видеть подобное несколько раз… Эти каменные врата были образованы после открытия жемчужины противостояния небесам. На вид они были абсолютно такими же, и в них не было каких бы то ни было отличий. Если действительно говорить об отличиях, то врата внутри жемчужины как будто не имели рамки.
Помолчав какое-то время, Ван Линь огляделся по сторонам. Это место уже принадлежало к внутренней части Царства Бессмертных Ветра. Пройдя еще вперед, можно войти в самый центр Царства Бессмертных Ветра. Смутно, Ван Линь почему-то не хотел покидать это место. Глядя на огромные врата, его тело вмиг двинулось, он покинул спину комариного короля и, ступая по ветру, ступая по небу и земле, шаг за шагом отправился вперед.
Комариный Король следовал сзади. У него была какая-то необъяснимая тяга к Ван Линю. Медленно шагая по небу, Ван Линь постепенно приближался. Каменные врата становились все ближе, а их величественная мощь чувствовалась ярче.
Особенно, если смотреть, подняв голову, стоя вблизи каменного входа, то не видно было верхушки врат. По небу и земле разносилась какая-то унылость, словно невидимый вихрь, используя врата, как эпицентр, медленно обращался по округе. Из-за этого бесформенного вихря возле каменных врат всегда присутствовал слой густого тумана. Издалека его было невидно, однако, с близкого расстояние этот густой туман чувствовался очень четко.
Ван Линь стоял на земле, подняв голову. Остолбенев он смотрел на гигантские каменные врата. Его разум содрогался. Неосознанно он выпустил божественное сознание, которое, наполнив все, направилось к каменному входу.
В момент, когда его божественное сознание, скопившись, направилось туда, в его разуме вдруг прокатился грохот, словно возле его ушей прогремел небесный гром, став громадным ударом. Сотрясая небеса и землю, он разогнал весь густой туман, благодаря чему, каменные врата отчетливо предстали перед глазами Ван Линя.
Но он увидел вовсе не врата, а живое существо!
Это живое существо обладало духом. Словно прожив долгое время, у него постепенно появилось мышление. В миг, когда прибыло божественное сознание Ван Линя, оно постепенно, будто начало сливаться с тем живым существом. Через какое-то время, Ван Линь забыл о собственном существовании.
Время медленно шло. Ван Линь, не двигаясь, стоял там. В данный момент, его состояние было очень странным, смутным. Это было очень похоже, как когда-то в Альянсе Культивации, на той планете культивации трех братьев Чэньдао, на горном обрыве возле океана, он создал свою первую Божественную Способность Уничтожения Ночи!
В древнем языке говорилось об облачном культиваторе, вошедшем в небеса и землю. Он принял суть и душу неба и земли, которые могли уместиться в небесах и земле. Он осознал, какова суть Дао! Эти слова были сложными, но в них был смысл.
Это тоже самое, что быть художником. Если в этой жизни художник не видел гор, достающих до небес, не видел безбрежного океана, а также не встречал многообразие жизни, тогда как он сможет нарисовать, именуемые Бессмертными, горы, как сможет нарисовать море души дракона и как сможет изобразить отношения между людьми в этом мире?
Только, когда увидишь своими глазами, когда почувствуешь сам, тогда в груди появятся моря и горы, поэтому в картине будет содержаться бессмертный дух, только тогда получится нарисовать произведение, передающееся из поколения в поколение.
У культивации такой же смысл. Поэтому, ученики великих сект, получив определенную культивацию, отправляются в путешествие, чтобы почувствовать небеса и землю.
Однако, художники делятся на тех, кого не задевает увиденный облик небес и земли, у кого не остается чувств от увиденного. И лишь остаются отпечатки, которые со временем исчезают.
А есть люди, у которых в сердце остается впечатление от увиденного мира, морей и гор, даже от заброшенной рыболовной сети. И даже если следы от увиденного также стираются временем, но, те, увиденные моря и горы, небеса и земли, пейзаж за пейзажем остаются в сердце, которое несет их в себе.
Также и с культивацией. К некоторым культиваторам не приходит понимание, и множество видов, увиденных их собственными глазами, остаются бесполезными.
Однако, некоторые культиваторы растворяют и оставляют небеса и землю в сердце, делая их собственным пониманием. И в этот момент, Ван Линь как раз находился в состоянии помещения этих каменных врат в свое сердце! Такое состояние среди культиваторов зовется, как сфера Ши из Трех Великих Сфер!
Начало(Ши) является источником всего сущего!
В прошлом, Ван Линь сидел на горном обрыве возле моря, находясь в просветлении. Он смотрел на небо, смотрел на землю, смотрел на море того неба и земли. Он, наконец, оставил все это у себя в сердце, унес это. Таким образом, он создал первую Божественную Способность в своей жизни, способность Разрушения Ночи.
Сегодня, в этом Царстве Бессмертных Ветра, находясь посреди этого материка у подножья гигантских каменных врат, у Ван Линя вновь появилось чувство осознания. Погрузившись в раздумья, находясь в этой странной границе, неосознанно он вот-вот поместит эти каменные врата в свое сердце и унесет с собой.
В этот момент, он вовсе не думал, что это вторая Божественная Способность после создания Уничтожения Ночи. Также, как в те времена на обрыве возле моря он не думал о том, что после того, как он уйдет, он заберет с собой Уничтожение Ночи, и что развернет технику Уничтожения Ночи между небом и землей.
Он по-прежнему стоял на том месте. Его аура понемногу сливалась с вратами, в конечном итоге полностью влившись в них и исчезнув без следа. В этот момент, если бы в это место прибыл культиватор, который распространил бы свое божественное сознание, он ничуть бы не смог почувствовать присутствие Ван Линя.
Даже стоя прямо возле Ван Линя, не глядя на него, а опираясь только на чувства, культиватор бы не смог почувствовать присутствия другого человека.
Аура Ван Линя, включая его жизненные силы, в это мгновение полностью исчезли. Комариный король изначально по-прежнему парил в небе, но как только аура Ван Линя исчезла, в глазах комара показалась растерянность. Опустив голову, он поглядел на Ван Линя, и его растерянность стала еще больше.
Он мог хорошо видеть своего хозяина, однако, аура хозяина в этот миг полностью исчезла. Даже установленная с ним связь полностью обрубилась.