В XIX веке начинается эпоха русского политического радикализма, который проходит через несколько стадий: декабризм, революционный демократизм, народничество и русский марксизм.
«Просвещение подготовило радикализм: «слово» было сказано, оно разожгло умы и воспалило сердца. Русское общество жаждало «дела», мечтало освободиться от «внутренних турок» - самодержавия и крепостничества»[4].
Важным историческим событием, повлиявшим на развитие философии становится декабризм, который открывает целую эпоху русского политического радикализма. Несмотря на цельность восприятия социального идеала, они резко различались в своих идейно-философских ориентациях. Для идеологов русского политического радикализма философия никогда не имела самодовлеющего значения; в своем подходе к ней они руководствовались принципом партийности, воспринимая ее исключительно в контексте обоснования и пропаганды революционных идеалов.
Также можно говорить о мировоззренческом синкретизме русского политического радикализма, расколотости его на самые разнообразные, подчас прямо противоположные идейно-философские направления. На этой почве между ними нередко вспыхивали настоящие «междоусобные войны», хотя их сплачивали одни и те же практические требования, одни и те же враги, одни и те же затруднения.
Достаточно четко в декабризме выразилась потребность нравственного, этико-философского обоснования идеи революции. С самого начала возникли два подхода - материалистический и религиозно-деистический. Сторонники первого подхода – «ярые материалисты», - признавая религию «более вредною, нежели полезною», считали, что надежда на будущую жизнь отвращает от просвещения, питает эгоизм, способствует угнетению и мешает людям видеть, что счастье может обитать и на земле.
Религиозно-деистический подход нашел выражение в «Русской правде» П.И. Пестеля. В ней провозглашалось, что первоначальная обязанность человека состоит в сохранении своего бытия. Таково требование естественного разума, и оно согласуется со «словами евангельскими», заключающими весь закон христианский. Отсюда Пестель выводил право каждого человека на противодействие любым злодеяниям, в том числе правительственным. Целью государственного правления, на его взгляд, должно быть «возможное благоденствие всех и каждого»; а это достижимо лишь при условии, если постановления правительства пребывают в «таком же согласии с неизменными законами природы, как и со святыми законами веры». Пестель самым решительным образом расходился с официальным, церковным богословием. Его социологические обобщения, во-первых, всецело выражены в духе теории естественного права и просветительского деизма, во-вторых, носят последовательно антимонархический, демократический характер. Пестель был противником федеративной системы. Возражения, которые он выдвигал против федеративного устройства, сводились в главных чертах к двум моментам:
1. в федеративном государстве верховная власть лишена действительных законодательных функций («не законы дает, но только советы»);
2. каждая федеративная область, обладая известной автономией, будет непременно претендовать на роль маленького государства или княжества.
Слово «государство» при таком образовании, - писал Пестель, - будет слово пустое, ибо никто нигде не будет видеть государства, но всякий везде только свою частную область...». Тем самым федерация неминуемо обрекалась на разрушение.
Однако, при всей достоверности и убедительности, подтвержденной и опытом двадцатого столетия, политический унитаризм Пестеля не был воспринят русской радикальной идеологией.
Среди декабристов были и настоящие философы, проявлявшие интерес к метафизическим проблемам. К ним, в частности, принадлежал М.А. Фонвизин, родной племянник великого русского комедиографа. В своих сочинениях, написанных большей частью в сибирский период, он выступал за «восстановление» первоначального христианства, признавая его вполне «сходствующим с образованностью Запада нынешних времен». Из соединения христианства и «критической философии» он намеревался создать «здравую» философию, способную заменить «суеверное» учение церковного православия.
Революционным политическим задачам переустройства русского общества декабристы стремились дать философское обоснование. В свою очередь, к вопросам философии они подходили с точки зрения практических задач революционной борьбы.
В 40-60-е гг. на арену революционной борьбы выдвинулась новая общественная сила - разночинство. Подлинным вдохновителем разночинства был В.Г. Белинский, благодаря которому «изменились представления о сущности революции: это уже не правительственный переворот, не захват власти, как думали декабристы, это – война, истребление угнетателей ради будущего блага угнетенных» [5].
Крупнейший философ революционно-демократического направления – А.И. Герцен. В созданной им теории «русского социализма» провозглашалось право каждого на землю, общинное владение ею и мирское самоуправление. В «Письмах об изучении природы» он первым в отечественной философии применил диалектику Гегеля к толкованию природы. Позднее он отошел от учения Гегеля. Постепенно нарастает его скептицизм. Разочаровавшись в цивилизации Запада после революции 1848 года, Герцен начал сомневаться в разумности истории, подчеркивал алогизм исторического процесса, роль случайности и личности в истории. Таким образом, Герцен предпочитал в философии среднюю линию - рационалистического реализма, который принимал установку идеализма на объективацию разума, но делал это в интересах антропологизации, гуманизации природы.
Вслед за Герценом теорию русского, или крестьянского социализма разрабатывал Н.Г. Чернышевский. Он стремился сформировать целостное материалистическое понимание природы и общества. Основываясь на учении Л. Фейербаха, Чернышевский разрабатывал антропологический принцип в философии, соединял его с материализмом в естествознании. В связи с этим он подчеркивал особую роль химических процессов как основы единства природы. Однако целостная материалистическая теория общества не была им создана. Для Чернышевского область нравственного - это лишь функциональный придаток физиологического, которое в свою очередь «запускается», приводится в действие социальным. Поэтому человек при одних обстоятельствах бывает добр, при других - зол. Чтобы направить его в сторону нравственного развития, необходимо прежде всего изменить реальные условия жизни, преобразовать социальность.
Философская деградация русского политического радикализма достигла своего апогея в революционном народничестве. Рубежом, отделившим народничество от революционного демократизма, стала крестьянская реформа 1861 г. Народничество жаждало сближения с народом, превращения его в «базис» революционного движения. Отсюда две крайности, столь поражающие в народничестве: с одной стороны, неимоверное опрощение, «философский нигилизм», пронизывающий сознание даже самых его высокоодаренных теоретиков, а с другой - напряженный индивидуализм и субъективизм, «критически мыслящая личность».
Характерный для народничества философский нигилизм впервые обрел своего защитника в лице Д.И. Писарева, который объявлял себя приверженцем «полнейшего материализма», или реализма, который, на его взгляд, всего более способен привиться к русскому уму. Его главный принцип составляет очевидность: «Невозможность очевидного проявления исключает действительность существования». В этом плане материализм смыкается с точными науками, ограждая себя от «всякой умозрительности» и «диалектических доказательств». Писарев называл это «экономией умственных сил», вызванной необходимостью увеличить «количество хлеба, мяса, одежды, обуви, орудий и всех остальных вещественных продуктов труда». Ничто другое не может быть целью мышления - кроме вопроса о голодных и раздетых людях. «Надо делать то, что целесообразно, а не то, что красиво», - так формулировал задачу Писарев, провозгласивший культ утилитаризма и отрицания.
Приверженцами народности также выступали П.Н. Ткачев, П.Л. Лавров, М.А. Бакунин и др.
Массовое разочарование в народничестве, вызванное повальным террором 80-х годов XIX в. И убийством Александра II, поставило перед революционным движением задачу поиска новых социальных идеалов, новых форм борьбы с самодержавием. В этой обстановке усилилось влияние марксизма, которых увлек людей самых разнообразных слоев: всем казалось, что найдена окончательная истина, и социализм из народнической утопии превратился в научную теорию. По его мнению, народники абсолютизировали роль личности в истории, не учли логику общественного развития, «естественный ход событий», суть которого была раскрыта в марксизме.
Плеханов и не допускал мысли, что в России совершится революция, пока капитализм не наберет полной силы, а пролетариат не составит большинства населения. Эта точка зрения не поддерживалась другими марксистами. Например, В. Засулич была убеждена, что никакого эталонного капитализма нет, а потому и не приходится рассчитывать на одновременное шествие всех стран к социализму. Она склонялась к определенной ревизии марксизма, признавая движущими факторами революции не столько экономические, сколько нравственные отношения. Все это явилось симптомом сближения русского марксизма с народнической идеологией, получившего окончательное завершение в большевизме.
Ярким представителем этого направления является Г.В. Плеханов. «Прежде он был одним из крупнейших деятелей «Земли и воли», однако, полностью разочаровавшись в «революционной метафизике» народничества, стал одним из первых критиков этого течения в русском политическом радикализме» [6].
Таким образом, русский радикализм, не имея собственной философской опоры, развивался по определенному принципу: сперва это был православный, евангельский, которым вдохновлялись декабристы, затем приходит материалистический, служивший знаменем для революционных демократов, и, наконец, появляется позитивизм, подхваченный всеми направлениями русского народничества. Ничего другого и не могло быть: политизированное сознание не несет в себе никакого заряда самобытного философского творчества и лишь пользуется готовыми философскими системами, превращая их в служанку идеологии.
Заключение
Русская философия впитала в себя лучшие философские традиции и школы европейской и мировой философии.
В своем содержании она обращается и ко всему миру, и к отдельному человеку и направлена как на изменение и совершенствование мира (что свойственно западноевропейской философской традиции), так и самого человека (что свойственно восточной традиции). Это полиаспектная философия, включающая в себя весь драматизм исторического развития философских идей, противостояния мнений, школ и направлений. Тут соседствуют и вступают между собой в диалог западники и славянофилы, консерватизм и революционный демократизм, материализм и идеализм, позитивизм и морализм, космизм и гуманизм, религиозная философия и атеизм.
Отечественной философской мысли присущи некоторые общие признаки:
1. она тесно связана с общественно-политической деятельностью, с художественным и религиозным творчеством. Отсюда публицистический характер многих философских работ, авторы которых — общественные деятели, писатели, ученые.
2. она не занимается специально разработкой теоретико-познавательной проблематики, познание становится предметом изучения в связи с проблемами бытия – в этом онтологизм («идеи существуют независимо от вещей и прежде вещей»[7]) русской философии;
3. особое внимание уделяется проблеме бытия человека, в этом плане отечественная мысль антропоцентрична;
4. с проблемой человека тесно связаны социально-исторические проблемы: проблема смысла истории, места России во всемирной истории. Русская философия историософична.
5. русская философская мысль этически ориентирована, о чем свидетельствует нравственно-практический характер решаемых ею проблем, внимание обращено к внутреннему миру человека. В целом отечественная философская мысль неоднородна, указанные черты неодинаково представлены в учениях различных мыслителей.
Список используемой литературы
1. Замалеев А.Ф. Курс истории русской философии. - М., 1995.
2. Золкин А.Л. Философия. – М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2005. – 590 с.
3. Громов М.Н., Козлов Н.С. Русская философская мысль Х - XVII веков. – М., 1990.
4. Киреевский И.В. О характере просвещения Европы и о его отношении к просвещению России//Разум на пути к истине. М., 2002.
5. Русская философия: Словарь /Под общ. ред. М.А. Маслина. - М., 1995.
6. Ломоносов М. В. Избранные философские произведения. М.: 1950.
7. Радищев А.Н. Избранные философские и общественно политические произведения. М.: 1952.
8. Радугин А.А. Философия: Курс лекций. - М., 1996.
9. Малинин В.А. Философия революционного народничества. М., 1972.
10. Философия / под ред. Проф. Л.А. Никитич. М.: ЮНИТИ-ДАНА. 2000.
[1] Замалеев А.Ф. Курс истории русской философии., М.: 1995. – С. 17
[2] Ломоносов М. В. Избранные философские произведения. М.: 1950. – С. 93.
[3] Радищев А.Н. Избранные философские и общественно политические произведения. М.: 1952. – С. 331.
[4] Замалеев А.Ф, Курс истории русской философии. М.: 1995. – С. 84
[5] Золкин А.Л. Философия. – М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2005. – С. 228
[6] Золкин А.Л. Философия. – М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2005. – С. 233
[7] Толковый словарь русского языка: В 4 т./ Под ред.Д. Н. Ушакова. — М.: Гос. ин-т "Сов. энцикл."; ОГИЗ; Гос. изд-во иностр. и нац. слов., 1935-1940.