Такая конфигурация идентичностей, которые в итоге пересекались в одной точке — постсоветском пространстве — не могла не создавать предпосылок для противоречий между Западом и Россией вокруг, в частности, Приднестровья. Вопреки желаниям России, ЕС в своих панъевропейских проектах, например «Wider Europe», не признавал никакой особой роли России на постсоветском пространстве.
Акт секьюритизации со стороны ЕС выглядел следующим образом.
— Приднестровье позиционировалось в официальном и общественном дискурсе как «черная дыра», источник контрабанды оружия, людей и наркотиков [см.: Moldova…]. Это был интенсивный речевой акт, который закончился формированием в конце 2005 г. европейской миссии для молдавско-украинской границы как мерой чрезвычайного характера, которая, однако, до сих пор не выявила серьезных признаков контрабанды [см.: Transdniestr…].
— Угроза «приднестровизации» Молдовы постулировалась в связи с Меморандумом Козака и в общем политики давления Москвы. В итоге ЕС и США готовы были даже сорвать комплексное урегулирование, когда уже все стороны его предварительно одобрили, лишь бы не дать легитимизировать, как они считали, «фактическую независимость» Приднестровья [см.: Lowenhardt, 109 ].
— Эффективность российского миротворчества в Молдове ставилась под сомнение, что в итоге привело к формулированию в 2003 г. голландским председательством ОБСЕ в координации с представителями ЕС предложения о выводе российских миротворцев и передаче миротворчества в «аутсорсинг» ЕС. Такая миссия тоже понималась как emergency measure, которая в случае своей реализации привела бы к лишению России реальных рычагов воздействия на миротворческую деятельность в Молдове [см.: «Информация к размышлению»…].
— Активно проблематизировался вопрос о выполнении Россией т. н. Стамбульских обязательств по выводу своих войск и вооружений из Молдовы. Ради реализации этого принципиального для ЕС требования Европа готова была пойти на риск подрыва Договора об обычных вооруженных силах в Европе — «краеугольного камня европейской безопасности».
Секьюритизация со стороны России приобрела следующие формы.
— В качестве угрозы формулировалась «прозападная» ориентация В. Воронина после его отказа подписать Меморандум Козака. Россия ответила травлей молдавского президента на выборах 2005 г. [см.: В Молдавии…]. В качестве чрезвычайной меры в то же время от лица Государственной думы РФ предлагалось введение экономических и иных санкций против Молдовы, формально из-за изменения таможенного режима экспорта приднестровских товаров [см.: Родин]. Такие санкции были введены в 2006 г., обоснованием послужила некачественность молдавской продукции.
— Угроза вытеснения России с постсоветского пространства постулировалась в связи с предложениями о замене российских миротворцев на европейских. Скрытой контрмерой России был Меморандум Козака, который в своей полной редакции подразумевал продолжение военного-политического миротворчества России еще на 15 лет. Чрезвычайной мерой, которая являлась уже речевым инструментом, послужила готовность России не выполнять свои политические обязательства по выводу всех (в том числе миротворческих) войск из Молдовы, принятые на саммите ОБСЕ в Стамбуле в 1999 г., вплоть до введения «моратория» на участие в ДОВСЕ (Договор по обычным вооруженным силам в Европе).
— «Удушение Приднестровья» как мотив контрдействий России зазвучал в 2006 г., когда Украина подключилась окончательно к политике реинтеграции таможенного пространства Молдовы. Emergency measures выражались в отправке гуманитарной помощи находящемуся в блокаде Приднестровью. По российскому государственному телевидению все жители России могли несколько дней наблюдать за судьбой задерживаемой на Украине российской колонны с гуманитарными грузами [см.: У российской колонны…]. К гуманитарной помощи затем прибавилась и финансовая. Как элемент чрезвычайных мер можно понимать и расширение политического и экономического сотрудничества с Приднестровьем — непризнанным государством, и психологическую поддержку приднестровского «референдума».
Обобщая вышесказанное, можно отметить, что приднестровский вопрос служил одним из полей, где Россия и Запад на протяжении 2003—2008 гг. активно инициировали секьюритизационные практики. Теория секьюритизации даёт нам представление о том, что этот процесс не является необратимым, ведь большинство угроз в данном случае носят призрачный характер, усиливающийся за счет риторических приёмов.
Десекьюритизация в случае отношений России и Запада возможна в случае реализации проекта перезагрузки, которая была провозглашена после прихода к власти в США Б. Обамы. Время покажет, насколько данный проект реализуется: только ли на риторическом уровне либо также на уровне конкретных политических проблем, среди которых приднестровская занимает далеко не первое, но важное и символическое место.
Список литературы
Безопасная Европа в мире, который должен стать лучше. Стратегия европейской безопасности [Электронный ресурс]. URL: https://www.consilium.europa.eu (дата обращения: 12.09.2007).
В Молдавии проходят парламентские выборы [Электронный ресурс]. URL: https:// www.1tv.ru/news/n75191 (дата обращения: 12.09.2007).
«Информация к размышлению»: миссия по укреплению мира в Молдове [Неофиц. пер.] // Молдавия: современные тенденции развития. М., 2005. С. 419—423.
Йоргенсен М., Филлипс Л. Дискурс-анализ: теория и метод. Харьков, 2008.
Концепция внешней политики Российской Федерации // Междунар. жизнь. 1993. № 1/2. Ст. 3—23.
Курьянов В. Территориальная целостность как приоритет // Независ. газ. 2001. 21 марта.
Лавров С. Сдерживание России // Россия в глобальной политике. 2007. № 4.
Макарычев А. Безопасность и возвращение политического…: критические дебаты в Европе // Индекс безопасности. 2008. № 4. С. 25—40.
Морозов В. Россия и Другие: идентичность и границы политического сообщества. М., 2009.
Нойманн И. Использование «Другого»: образы Востока в формировании европейских идентичностей. М., 2004.
Родин И. Дума приструнила Молдову // Независимая газета, 3 мая 2005.
Стенографический отчет о встрече с участниками третьего заседания Международного дискуссионного клуба «Валдай» [Электронный ресурс]. URL: https://archive.kremlin.ru/text/appears/2006/09/111114.shtml (дата обращения 12.09.2007).
У российской колонны, которая везет гуманитарную помощь населению Приднестровья, возникли трудности [Электронный ресурс]. URL: https://www.1tv.ru/news/n87293 (дата обращения 12.09.2007).
Browning C., Joenniemi P. Geostrategies of the European Neighbourhood Policy // Europ. J. of Internat. relations. 2008. Vol. 14. P. 519—551.
Buzan B., Waever O., Wilde J. de. Security: a new framework for analysis. N.Y., 1998.
Diez T. Europe’s Others and the return of geopolitics // Camb. Rev. of Internat. Affairs. 2004.Vol. 17, N 2. P. 319—335.
Ferrero-Waldner B. EU-Aussenpolitik im 21. Jahrhundert — Europas Antwort auf die Globalisierung. Berlin, 2005 (6 Dez.).
Lowenhardt J. The OSCE, Moldova And Russian Diplomacy in 2003 [Electronic resource]. URL: www.clingendael.nl/publications/2004/20040426_lцwenhardt.pdf.
Moldova: Regional Tensions over Transdniestria // ICG Europe Report. 2004. N 157, 17 June.
Neukirch C. The OSCE Mission to Moldova // OSCE Yearbook. 2003. P. 149—161.
The National Security Strategy of the United States of America. Washington, 2006.
Transdniestr: EU monitors detect only “minor” smuggling. Interview with the deputy head of the EU monitoring team on the Transdniestrian border with Ukraine Antti Hartikainen 7 April 2006 [Electronic resource]. URL: https://www.rferl.org/content/article/1067507.html.
Waever O. Securitization and desecuritization // On security / ed. by R. Lipschutz. N. Y., 1995. P. 46—86.
Wendt A. Social theory of international politics. Cambridge, 1999.