Человек играет только тогда, когда он
в полном значении слова человек,
и он бывает вполне человек, лишь тогда,
когда играет.
Шиллер.
Снег валил всю ночь и продолжается утром. Чтобы подвезти грузы к Эльбрусской канатной дороге, автобус пришлось сквозь сугробы проталкивать, протаскивать на руках.
С трудом пробились к станции «Азау». Встав плотной цепью на крутом снежном склоне, все грузы подняли на перрон, передавая из рук в руки.
И тут выяснилось, что произошла авария на ЛЭП – нет электричества.
Долго ждём, пока поломка будет устранена. Согреваемся песнями и анекдотами.
Рядом команда горников из Кривого Рога. Они проводят на Эльбрусе высотную акклиматизацию перед летним походом по Северо-Западному Памиру.
Криворожцы долго не верят, что руководитель нашей экспедиции Юрий Агафонов, весёлый человек с ледорубом и рюкзаком — генерал российской милиции, начальник Краснодарского юридического института МВД России, вокруг его офицеры и курсанты. А поющий под гитару высокий седой альпинист — тот самый Эдуард Гончаров, чьи песни любят все, кто любит горы.
…Поднялись на станцию «Старый Кругозор». Высота 2800. Для постепенной акклиматизации пробились пешком через глубокие сугробы до высоты три тысячи метров. Проводим занятия с новичками по технике движения на крутых снежных склонах. Всех донимает одышка.
Вечером традиционные песнопения под гитару. Лейтенант Лёша Кузнецов поёт альпинистские песни, полковник Владимир Кобцев – старинные русские романсы. Потом читаем вслух любимые стихи. Светло на душе!
...Ранний подъём. Радиосвязь с низом. Генерал получил информацию об очередном террористическом акте: в Пятигорске взорван вокзал — есть жертвы.
Снег начался вечером, шёл ночью и всё валит. Видимости нет.
…Погрузив в вагончики канатки свой багаж, плавно взмываем к станции «Мир». Здесь, на высоте 3500, мы уже выше облаков. Снегопад остался внизу. Вокруг солнечное сверканье.
Среди сугробов отыскали заметённый ратрак, откопали его и загрузили рюкзаками. Сами идём вверх налегке, параллельно с нами ратрак ползёт. Трудно трактору. Он буксует, проскальзывает, сползает… И, в конце концов, беспомощно замирает.
Взвалили рюкзаки на себя.
Поднялись к выстроенным в ряд бочкообразным домикам на Кара-Баши. Здесь будем жить. Это южный отрог Эльбруса. Высота 3800. «Бочки» утонули в сугробах. Чтобы добраться до дверей, выкапываем в снегу глубокие колодцы. Мороз изрядный.
Повалил снег, резко задул ветер. Сквозь пургу ходим вниз-вверх – от застрявшего ратрака перетаскиваем к «бочкам» детали обелиска, газовые баллоны и плиты, канистры, бидоны, мешки, коробки и рюкзаки.
В это время два капитана – Игорь Ганченко и Стас Черников, вместе с полковником Виталием Бочаровым, оборудуют кухню — самый важный, после штаба, орган любой экспедиции.
…Всю ночь за круглыми стенами наших домиков гудит и воет пурга.
И утром видимости почти нет. Но сразу после завтрака генерал Агафонов, старший тренер Иван Аристов и его друзья «снежные барсы», сильнейшие альпинисты Кубани, уводят людей наверх.
Ветер — ураганный. И холод. Ветрозащитные маски заледенели, рукавицы примерзают к ледорубам.
...Поднялись к «Приюту одиннадцати». Высота 4200. Здесь базируются альпинисты из Санкт-Петербурга и семеро французов.
Борясь с ветром, пошли выше, нарабатывая акклиматизацию.
«Барсы», преодолев Скалы Пастухова, подняли секции обелиска на Косую Полку, на высоту пять тысяч метров.
В это время, пользуясь тем, что в разрывах туч на юге открылась панорама Главного Кавказского хребта, я взялся за краски и кисти. На ветру слезятся глаза, руки в пуховых рукавицах коченеют.
...Вечером в генеральской «бочке» заседает штаб: совещание по итогам дня сегодняшнего и планам на день завтрашний – под завывание метели.
…Выбрались на склон в 8-15 утра. Сегодня видимость отличная! Но холодина. Ветер метёт позёмку. Все, во главе с генералом, идут вверх. Сегодня 1 мая и настроение приподнятое.
«Барсы» и с ними лейтенант Кузнецов работают вверх первыми, навешивая на участках голого крутого льда страховочные верёвки, поднимают детали обелиска всё выше.
...Страдая от ветра, пишу портрет Эльбруса. Получается, кажется, неплохо…
К 15 часам ветер угомонился, сразу стало заметно теплее. Пользуясь благоприятной ситуацией, до темноты написал ещё двойной портрет гор Донгуз-Орун и Накра-Тау.
Вечером, в честь праздника, торжественный ужин с тортом, который поднял из Терскола подполковник Игорь Северин.
...Перед сном врач экспедиции Олег Пастухов доложил генералу, что есть больные. Завтра их придётся отправить вниз…
Подъём в 7-00. Ветра нет, отличная далёкая видимость.
На утреннем построении генерал поздравил одного из курсантов с двадцатилетием и вручил подарок – «командирские» часы с институтской символикой. Повезло парню.
...После завтрака – наверх.
«Барсы», лейтенант Кузнецов и Витя Игнатенко продолжают поэтапный подъём в высоту деталей обелиска.
Генерал Агафонов и начальник штаба экспедиции Витя Буйленко проводят с молодёжью занятия по технике страховки и самостраховки на льду, тренируют курсантов и офицеров в хождении на кошках.
...В 14-45 Иван Аристов доложил по рации, что его группа достигла Восточной вершины Эльбруса — две секции обелиска на самом верху, на высоте пять тысяч шестьсот тридцать три метра. Третья секция, раскладной каркас и комплектующие детали находятся пока на скально-ледовом гребне в двухстах метрах ниже вершины.
И ещё Ваня сообщил, что они находят на ледяном склоне много замёрзших диких уток.
...На ледяном крутяке сорвался полковник Бочаров! Буйленко ринулся на перехват и помог остановить падение. Оба прилично ободрались. Теперь с ними разбирается доктор Пастухов. Обоих измазал зелёнкой, облепил лейкопластырем. Ничего страшного.
А я сегодня, воспользовавшись отличной погодой, написал групповой портрет гор Ушба, Шхельда, Чатын и пик Щуровского. Получилось удачно.
...До чего в горах один день на другой не похож! Вчера — тишина, безветрие и ослепляющее солнце. А сегодня туман, просвистанный морозным ветром.
Но штурмовая группа пошла к вершине. Вместе с нашими ребятами отправились вверх и криворожцы.
Повалил снег, началась метель. В такую погоду заниматься живописью невозможно – я тоже пошёл наверх с Игнатенко и Буйленко.
Игнатенко поручено установить мемориальную доску на фасаде «Приюта одиннадцати». А Буйленко и я в районе Скал Пастухова проведём с молодежью занятия по самозадержанию при срыве на крутизне. И ещё потренируем курсантов и офицеров в передвижении по перилам.
Всё идёт по плану. Но в очередной радиосвязи «барсы» сообщили, что из-за снежного бурана не могут пробиться выше 5300. Вместе с криворожцами они начали спуск.
В это время мы работаем на перилах около Скал Пастухова.
Вдруг Аристов прокричал в микрофон рации, что на крутом льду в криворожской группе сорвалась девушка! Из-за метели путь её падения не просматривается...
Мы с Буйленко прервали занятия и быстро повели своих бойцов вверх на помощь. Но вскоре Ваня сообщил, что нашли барышню. Она много пролетела по льду и камням, но на самой кромке Скал Пастухова, над обрывом, сумела-таки задержаться ледорубом. Поломалась, конечно, но не сильно, нести её не нужно – с поддержкой земляков идёт вниз сама.
Группа Игнатенко к этому времени установила мемориальную доску на «Приюте одиннадцати».
А французские альпинисты обморозились, обессилели, отказались от попытки взойти на Гору и пошли вниз. Вместе с ними и питерские восходители, и криворожцы стали спускаться.
Мы остались с Эльбрусом один на один.
А непогода не унимается.
…Снегопад, казавшийся бесконечным, прекратился. И открылась неоглядная даль. Отряхнувшийся от туч Эльбрус, встал над миром во всей суровой красе — седой, величавый, гордый, вечный.
Такая неизбывная мощь, такая колоссальная энергия разлита в окружающем пейзаже! Она вливаются в нас, концентрируется в моей живописи.
...Подъём в 4-00. Чистое небо пересечено вертикальной серебристостью Млечного пути. Звёзды огромные, яркие. И ураганный ветер!
В 4-30 «снежные барсы» Ваня Аристов, Коля Кадошников, Олег Кравченко, Вовчик Неделькин и с ними лейтенант Лёша Кузнецов бодро пошли вверх...
А в 8-00, как раз ко времени первой своей плановой радиосвязи, они вернулись огорчённые — не смогли пробиться сквозь буран выше 4200. И не удивительно — в одной из «бочек» в это время ветром выдавило окно!
...Генерал на газовой горелке кипятит чай. Заглушая шипение пропан-бутана, за стеной гудит ветер. Этот звук наводит уныние. Вокруг непроглядная белая мгла. И холод. Но все бодрятся.
А генерал, похоже, вообще не умеет унывать: «Прорвёмся! Не может быть, чтобы мы не победили!»
К обеду буйство непогоды начало утихомириваться, и настроение улучшилось. А когда поднялся на Кара-Баши заместитель Агафонова полковник Валерий Вишневецкий, все не просто разулыбались, но от души нахохотались. Ибо этого замечательного рассказчика анекдотов сам президент клуба «Белый Попугай» великий Юрий Никулин уважает...
Чтобы не расслабляться, каждое отделение занялось выполнением поставленных генералом задач.
Игнатенко, Буйленко и я повели курсантов вверх, к «Приюту одиннадцати», чтобы в его промороженной кают-компании установить памятную доску в честь предстоящего Дня Победы и 20-летнего юбилея КЮИ МВД РФ. Как раз успели закончить монтаж, когда руководство и телеоператор сюда поднялись. Так что отсняли и обмыли «готовенькое».
...К утру небеса прояснились. И открылись дали. Видимость установилась идеальная. Ветер ослабел. И в 8-00 «барсы» пошли на штурм вершины.
Чуть позже инструктора повели весь личный состав к Скалам Пастухова — на ледовые занятия.
А Гончаров с телеоператором, я и фотокорреспондент капитан Алексей Гусев, отправились к «Приюту одиннадцати» снимать для будущего фильма об экспедиции сюжет на вечную тему «художник и модель». В моём случае, «художник и Гора».
Каждый занят своим делом...
В 16-22 Ваня Аристов вышел на связь с вершины Эльбруса и доложил, что обелиск собран, и надёжно закреплён. Всё отснято на фото и видео. Мороз на вершине тридцать градусов, скорость ветра около сорока метров в секунду.
…В 19-15 встретили вернувшихся восходителей троекратным «Ура!» Взлетели ракеты, поднялись цветные дымы, вспыхнули искристые фальшфайеры. Доклад об успешном восхождении. Объятия, поздравления. И горячий компот.
Освещённые закатом горы стоят навытяжку, как мы перед генералом Агафоновым на торжественном построении.
...Утром погода отличная.
Витя Игнатенко и я, с подполковником Володей Пешехоновым и капитаном Саней Коротенко, ведём большую группу курсантов на траверс перевалов Эхо войны и Хотю-Тау. Мы должны установить там мемориальные доски.
Вышли с Кара-Баши в 5 утра. В рюкзаках, кроме мемориальных плит, молотков, шлямбуров и дюбелей, ещё и палатки, спальники, карематы, пуховки, примуса, двухсуточный запас еды и бензина, сигнальные ракеты, рации, фонари, кошки, ремнабор, медаптечка, скальные крючья, ледобуры и карабины. Это на случай всяких «форс-мажоров». Бог ведь только бережёных бережёт...
Коротенко ведёт видеосъёмку. Трудна работа оператора в горах! Его связка то вперёд вырывается в поисках выразительного ракурса, то сбоку заходит, то далеко отстаёт и потом догоняет.
Мы петляем по ледяному плато, выбирая безопасный путь среди замаскированных снегом трещин. Вокруг бирюзовые, как морская волна, отвесные обнажения льда. Ярко светит обжигающее солнце. Искрится снег.
...Пятнадцать часов потребовалось для выполнения задания. На Кара–Баши вернулись уже в вечерних сумерках, при морозе.
За это время генерал Агафонов вместе с Буйленко, Аристовым, Неделькиным, Кадошниковым, Кравченко, Кузнецовым, Гончаровым, Севериным и Залихановым на вертолёте облетели вокруг Эльбруса, а потом десантировались на вершину. Проведали обелиск на ледяном куполе Горы.
...На традиционном вечернем совещании члены штаба единодушны во мнении, что экспедиция полностью выполнила свою задачу и может считаться завершённой. И все взялись за кружки. Но взял слово генерал: «Состояние личного состава предоставляет нам возможность сработать более, чем на сто процентов. Предлагаю завтра повторить восхождение на вершину Эльбруса силами курсантов и офицеров юридического института. С помощью «барсов», конечно.»
В 5-00 четверо «барсов», подполковник Федюнин, лейтенант Кузнецов, курсанты Брескин, Горбунов, Власов и Катенька Спиненко пошли в ледовую вышину.
Сегодня видимости нет, и метёт пурга, и трескучий мороз пробивает всю теплозащиту. Спохватился Эльбрус, поражённый нашей ненасытностью. Не принял бы за наглость... Не подумал бы, что куражимся... Мы же любя!
Тёмные силуэты людей мгновенно растаяли в колышущемся снежном мареве. Следом за штурмовой десяткой вверх выдвинулась группа поддержки во главе с Игнатенко и Буйленко. Генерал постоянно на связи. Все рации не выключаются ни на мгновение.
...В 10 часов команда восходителей достигла седловины Эльбруса. Высота 5300. Превозмогая арктический мороз и ураганный ветер, продолжают подъём.
...В 10-57 Аристов вышел на связь:
- Мы на вершине... очень холодно... очень сильный ветер... всё нормально!..
А потом заговорил подполковник Федюнин:
- Облака сдуло... ясная видимость... красота вокруг... весь мир под нами... обелиск очень красивый… под солнцем сверкает… дали салют в честь Дня Победы!