В древнейшее время неисполнение договора каралось жестокими мерами, направленными против личности должника: продажа в рабство, удержание в темнице, убийство. Равным образом и в случае правонарушения предусматривается право мести либо твердо установленный штраф.
Таким образом, вряд ли есть основания говорить об институте гражданско-правовой ответственности в архаический период римского права.
В классическую эпоху складывается представление об ответственности в виде возмещения убытков, то есть стоимости того, что кредитор потерял из-за неисправности должника (Гай, Ин., Кн.4. 47): «Если окажется, что А.А. отдал на сохранение Н.Н. серебряный стол, который злоумышленно Н.Н. не возвратил А.А., то ты, судья, присуди Н.Н. к уплате в пользу А.А. столько денег, сколько эта вещь стоит».
Возмещение убытков (damnum praestare) постепенно заменяет уплату штрафа (тем более месть) и тогда, когда вред причиняется правонарушением. Следовательно, возникают черты имущественной ответственности, то есть направленной на имущество должника и выражающейся в обязанности возместить причиненные убытки.
При определении объема такой ответственности, то есть размера подлежащего выплате убытка, классическое право уже исходило не только из номинальной стоимости утраченной вещи (стоимости предмета обязательства вообще), а из той суммарной потери, которую нес кредитор ввиду неисполнения должником обязательства; иными словами, учитывался не только реальный ущерб, но и упущенная выгода.
Таким образом, объем подлежащего выплате убытка складывался из реального ущерба (damnum emergens) и упущенной выгоды (lucrum cessans). Реальный ущерб определялся как утрата либо порча того, что существовало на момент возникновения обязательства; упущенная выгода – потеря прибыли, интереса(interesse – «быть между», «составлять разницу») ввиду неисполнения обязательства.
|
|
Ответственность возлагалась на должника только тогда, когда его поведение (при исполнении договора, в случае причинения вреда) содержало признаки вины. Признавалось, что нет вины (culpa), когда «лицо соблюдало все, что нужно»; следовательно, под виной в римском праве понималось несоблюдение человеком такого поведения, которое требуется правом при данных обстоятельствах.
Вина в общем значении распадалась на умысел (dolus, dolus malus) и неосторожность, небрежность (culpa). Умысел характеризует такое поведение лица, когда он осознает отрицательные последствия своих действий и желает наступления именно таких последствий. Небрежность (или вина в узком значении) имеет место тогда, когда лицо не предвидит наступления неблагоприятных последствий своих действий, но как разумный человек должен был бы их предвидеть (Д.9.II.31): «(Павел). Если садовник уронит с дерева сук или работающий на подмостках убьет проходящего человека, уронив что-либо, то он отвечает, если уронит в общественное место, не крикнув предварительно, чтобы проходящий мог избегнуть несчастного случая».
Право различало степени вины в узком значении (то есть небрежности), рассматривая в качестве оснований ответственности грубую небрежность (culpa lata) и легкую небрежность (culpa levis). Грубая небрежность проявлялась в непонимании того, что понятно всем и каждому, иными словами, в непринятии тех мер предосторожности, которые очевидны для всякого нормального человека. Легкая небрежность характеризовалась несоблюдением повышенной меры заботливости. Абстрактным критерием такой меры служило поведение в подобной ситуации доброго, рачительного хозяина, заботливого домовладыки. Конкретным критерием этой меры служила та степень заботливости, которую виновный проявляет в своих собственных делах.
|
|
Причинная связь выражалась в тесной связи между виновными действиями должника и ущербом для имущества кредитора.
Случаи безвиновной ответственности
Отдельный вид деликтной частноправовой ответственности представляли собой случаи ответственности при отсутствии личной вины субъекта. К ним относились кустодия и казус.
Кустодия (беречь, охранять, следить) выражалась в обязанности лица проявлять со своей стороны сверхзаботливость, предельную внимательность и бережливость относительно вверенной ему вещи. Она предполагала безвиновную ответственность лица за потерю доверенных ему вещей, а также за вред, причинённый вещами третьими лицами. Возникала кустодия или из договора об охране вещи, или из закона, учитывающего в отдельных случаях специфику определённых видов деятельности. Так, безусловно предполагалась ответственность владельцев постоялых дворов, трактиров, судов за сохранность имущества клиентов и пассажиров, за поступки своих служащих; портной или иной мастер также отвечал за возможное хищение или порчу материала заказчика и пр.
Непреодолимая сила также являлась одним из редких легальных оснований освобождения от ответственности по обязательства, но с небольшой оговоркой о том, что лицо может понести ответственность, если к делу примешивается его вина. Она проявлялась в возникновении чрезвычайных и неотвратимых обстоятельств природного или человеческого происхождения, в результате которых не были выполнены условия договора, чем одна из сторон причинила ущерб другой, однако физической возможности у человека противодействовать этим силам природы не было. Такими препятствиями могли быть кораблекрушение, неурожай, наводнение, землетрясение, мелководье, извержение вулкана, обвал, внезапный порыв ветра, пожар, вторжение неприятеля, распоряжения власти, не позволившие выполнить обязательство, и пр.
|
|
Казус (происшествие, событие) определялся как случайное действие, которое (в отличие от умышленного или неосторожного) имело внешние признаки правонарушения – ущерб, но было лишено главного признака – вины. Лицо проявило необходимую внимательность и заботливость, но вред, несмотря на предпринятые действия лица, всё-таки наступил. По общему правилу казус ответственности не влёк, так как рассматривался как действие непреодолимой силы («За случай никто не отвечает»).