Дарья Александровна Калинина
Затащи меня в Эдем
Текст предоставлен правообладателем. https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=6191544
«Калинина Д. А. Затащи меня в Эдем: роман »: Эксмо; Москва; 2013
ISBN 978‑5‑699‑67323‑0
Аннотация
У Полины – подруги сыщиц‑любительниц Инги и Алены – серьезная проблема. Ее единственный и обожаемый сыночек Игорь ушел из дома к своей новой пассии Миле, самой настоящей развратнице и алкоголичке. Поссорился с матерью лишь потому, что Полина на днях вышла замуж за Натана, которого Игорь просто ненавидит, причем без видимой причины! Теперь вернуть Игоря в родное гнездо – основная задача Инги и Алены. На первый взгляд она кажется совсем простой – ровно до тех пор, пока сыщицы не находят в квартире Милы ее остывший труп, а рядом дорогую иностранную водку в красивой бутылке, выполненной в виде ужасного осьминога…
Дарья Калинина
Затащи меня в Эдем
Глава 1
Телефонный звонок застал Ингу врасплох. Было уже довольно поздно. Стрелка часов приближалась к полуночи, и по мнению Инги, в такой момент позвонить ей могли только самые близкие люди, и то лишь по самому важному и неотложному вопросу. Но звонок прозвенел, и Ингу немедленно охватили самые недобрые предчувствия.
– Что‑то случилось!
С трудом уняв невесть откуда возникшую дрожь в руках, Инга взяла телефонную трубку и постаралась умерить сердцебиение. Это ей не удалось. Сердце стучало так, словно Инга пробежала стометровку, идя на рекорд.
– Да? – произнесла она почему‑то охрипшим, непослушным голосом. – Я слушаю.
– Инга? Ты?
Голос принадлежал Алене, ее лучшей и закадычной подруге. И как только Инга это поняла, у нее сразу же отлегло от сердца. Глупо так волноваться, это же Алена, а от Алены ничего плохого исходить не может. Во‑первых, потому что голос Алены хоть и звучал озабоченно, но никакого душевного надрыва в нем не слышалось. А во‑вторых, что бы там ни приключилось у подруги, главное, что звонит Инге не ее бывший муж, у которого сейчас живет их общий сын. И не сам сын. Вот из‑за последнего у Инги могут и руки затрястись, и голос может задрожать, как у всякой матери взрослого, но еще такого ранимого и нуждающегося в защите ребенка.
|
|
Но если это не сын, значит, все в порядке, Земля продолжает вертеться. И откашлявшись, Инга произнесла уже куда бодрее:
– Привет, да, это я.
– Сразу тебя и не узнала. С голосом‑то у тебя чего?
– Спала я уже, – солгала Инга, которой не хотелось, чтобы подруга сочла ее заполошной клушей, которая пугается любого телефонного звонка.
– Ну, теперь уж больше не уснешь, – пообещала ей Алена, обмана не заподозрившая. – Одевайся, собирайся, мы с Ваней сейчас за тобой заедем.
– Заедем?
Удивление Инги было понятно, потому что уже несколько лет Алена с мужем жили за городом, в собственном имении «Дубочки». И в городе в обществе своего телохранителя и шофера Вани она появлялась не так уж часто. Каждое такое событие долго готовилось, планировалось и в результате становилось своего рода памятной вехой в жизни двух подруг.
– Так ты в городе?
– Уже десять минут, как мы пересекли КАД.
Десять минут, и уже звонит ей!
– Что‑то случилось?
– Случилось, но не у нас с тобой.
– А у кого?
– У Полины.
|
|
И сочтя эту информацию достаточной, Алена повесила трубку. Инга же невольно задумалась. Одеваться и собираться ей было не надо, она еще и не раздевалась, и макияж перед сном не смывала. Значит, можно было потратить отведенное ей на сборы время на что‑то другое. На размышления о словах Алены, например.
Инга прекрасно знала, о какой Полине говорила ее подруга. Эта Полина, откровенно говоря, никогда не нравилась самой Инге. Всегда и у всех была словно бельмо на глазу, от которого, однако, было очень трудно избавиться.
Невезучая и неуживчивая в быту, Полина терпела фиаско во всех своих начинаниях, касающихся устройства личной жизни. Мужчины, с которыми встречалась Полина, либо женились на других, либо исчезали, либо попросту умирали. Поэтому замуж она вышла поздно и, опять же, сделала это крайне неудачно.
Муж у нее страдал игровой зависимостью, причем в очень тяжелой форме. Он проигрывал не часть зарплаты или даже всю свою заработную плату, но умудрялся красть, занимать и одалживаться у всех, с кем ему приходилось иметь дело. Каким‑то образом ему удавалось избегать тюрьмы и серьезных проблем со своими кредиторами, но все же зубы ему к тридцати пяти годам выбили абсолютно все, кроме того, сломали ногу и три ребра.
Союз Полины и этого индивидуума продлился немногим больше года. Но за это время у них родился Игорь, а супруг Полины умудрился занять в долг у всех ее родственников, друзей или даже просто знакомых. Обаяние этого человека было поистине дьявольским, отказать ему не мог никто. Но также никто потом не смог и получить с него свой должок.
|
|
Для самой Полины плодом ее короткой совместной жизни с мужем стал сын – Игорек, также уродившийся слабеньким и диатезным ребеночком с пухлым тельцем, но тонкими кривыми ножками и безвольными ручками. Долгое время все вокруг считали малыша умственно отсталым. Да и врачи, к которым регулярно таскала свое дитя Полина, с неприятной регулярностью ставили малышу задержку психомоторного развития. Одно время у них даже шел разговор о том, не отдать ли Игорька в специализированную коррекционную школу для детей с невысоким уровнем интеллекта, но потом все как‑то обустроилось.
К первому классу Игорек хоть и с трудом, но все‑таки осилил азбуку и счет. Он мог даже складывать и вычитать. И поэтому хотя успехами в начальной школе и не блистал, но все же не слишком выделялся на фоне остальных учеников. К тому же Игорек был усидчивым мальчиком. Там, где другим детям хватало десяти минут, чтобы разобраться в задаче, он тратил час своего времени. Но не сдавался, и постепенно его школьные успехи стали расти.
Возможно, в этом была заслуга самой Полины, которая не теряла контроля над ситуацией. Стоило Игорю нахватать слишком уж много троек по какому‑то предмету, как у парня появлялся репетитор, а сам Игорь корпел над учебниками до тех пор, пока не получал вполне заслуженную четверку.
Школу Игорек окончил хоть и без медалей, но вполне достойно, поступил в технический вуз, причем на бюджетное место, и на какое‑то время в семье Полины воцарился покой. Ее собственный маленький бизнес, который она начала еще до своего замужества – частные занятия разговорным английским, разросся к этому времени до целого учебного центра, где теперь учили всем европейским языкам, а также имелись преподаватели арабского, китайского, японского и других азиатских языков. Также там занимались переводами с и на любой язык мира. Доход от этого бизнеса был невелик, но зато неуклонно и стабильно рос.
Так что же могло случиться такого у Полины, жизнь которой в последнее время приобрела упорядоченность?
Неожиданно Инге стало интересно узнать это.
– Почему‑то я уверена: проблема у Полины с очередным кавалером. Игорь проблем матери доставить не может.
Игорь был милым неуклюжим недоразумением. Перед его обаятельной улыбкой, идущей, казалось, из глубины души, трудно было устоять. Но вот интеллектом мальчик отнюдь не блистал. И Ингу всегда удивляло, как такой увалень сумел поступить на бюджетное место – они ведь достаются только лучшим из лучших.
А еще она подумала о том, что как все‑таки странно – Алена живет в глуши, но первой узнала о проблеме Полины. А вот она, Инга, живет в центре Питера, всего в нескольких остановках от дома самой Полины и ее работы, но при этом понятия не имеет о том, что за беда обрушилась на их общую подругу. Как такое могло получиться? Почему к Алене все тянутся, а к ней не очень?
Впрочем, в данном случае Инга понимала, почему так произошло. Прибеги Полина со своей проблемой к Инге, она бы, скорее всего, посоветовала Полине самой разбираться со своей жизнью. А вот Алена тут же рьяно встала на защиту, объявила общую мобилизацию сил и решила проверить все свое маленькое войско. И ее, Ингу, она тоже поставит под ружье. В этом можно даже не сомневаться.
Вскоре машина Алены затормозила возле подъезда дома, а сама подруга выглянула из окна авто и радостно замахала Инге, а затем вбежала в подъезд и уже через минуту звонила в дверь квартиры Инги. Последняя, впустив подругу, не удержалась и спросила:
– Ты уверена, что мы должны помогать Полине? Если речь идет об очередном ее кавалере, который оказался ничтожеством и выкрал недельную выручку в ее центре или ограбил ее собственный сейф, то я пас.
– Скажешь тоже! Стала бы я тебя дергать среди ночи из‑за такой ерунды! – воскликнула в ответ Алена.
Инга с удовольствием разглядывала подругу, которую не видела вот уже несколько месяцев. Обычно подруга жила со своим мужем Василием Петровичем в их загородном поместье. На склоне лет у Василия Петровича, уставшего от шумной городской жизни, развлечений и занятий бизнесом, осталось всего два увлечения. Первое – это скаковые лошади, из которых он планировал в ближайшие несколько лет вывести новую российскую породу, которая заткнет за пояс всех ганноверских и английских скакунов. Это была задача с далеким прицелом, и Василий Петрович отлично сознавал, что доход его затея ему лично может и не принести. Но в том, что она принесет пользу потомкам, он не сомневался.
И вторым его увлечением, куда более приземленным и понятным, была разработка и продвижение бренда деревенского самогона, который Василий Петрович считал панацеей от всех бед и болезней; производством травяных настоек на его основе он занимался в свободное от коневодства время.
В результате этих усилий уже по прошествии трех лет окрестности «Дубочков», прежде заброшенные, безлюдные и унылые, совершенно преобразились. Откуда ни возьмись тут появились новые дома, в которых жили молодые мужчины и женщины, желающие работать и зарабатывать на производствах Василия Петровича. Травяные настойки и бальзамы, сделанные в «Дубочках», стоили недешево, ведь на их производство шло только самое отборное сырье. Но несмотря на дороговизну, они охотно раскупались заграничными и даже заокеанскими покупателями, которые надеялись на чудодейственность российских трав, прежде им неизвестных.
– Человек падок на все иностранное, – так объяснял успех своего предприятия сам Василий Петрович. – У нас вот, к примеру, любят всякие там германские настойки. А прочитайте, что там в составе. Вот именно, травы. Ничего, кроме трав. И многие из тех трав растут и у нас. А каких нету, им всегда в наших лесах найдется достойная замена.
Но если Василий Петрович был всем доволен в дорогих его сердцу «Дубочках», то Алена там откровенно скучала. Заняться хозяйством она не могла. К кухне ее и близко не подпускала властная домоправительница, которая служила у Василия Петровича с незапамятных времен и стала считать себя чем‑то вроде Алениной свекрови со всеми, как говорится, вытекающими из этого обстоятельствами.
Так что Алена использовала каждый шанс, чтобы удрать из поместья мужа, и надо сказать, ей это часто удавалось. Вот и в этот раз она воспользовалась случаем и уехала в Питер на помощь своей старой приятельнице.
– И что у Полины на сей раз?
– Она выходит замуж! Или даже уже вышла. Я не поняла по телефону.
– Замуж?
Инга была искренне поражена этим известием. Ведь если в бизнесе у Полины был полный ажур и порядок, сын проблем не доставлял, то с личной жизнью дела у нее обстояли плохо. После того как Игорек пошел в школу и стал более или менее самостоятельным, Полина предприняла ряд попыток вновь найти себе спутника жизни.
Все попытки по‑прежнему оканчивались неудачей, но Полина не унималась. И ее регулярные появления на публике с очередным потенциальным папой для Игорька стали постепенно привычны всем окружающим. Точно так же, как и последствия этих появлений.
– Опять Полинку ее жених бросил.
– Это уже какой по счету?
– То ли пятый, то ли десятый. Что толку считать, в следующем месяце она притащит кого‑нибудь новенького.
– И с тем же результатом!
– Бедная Полинка, – вздыхала даже Алена, – никак не найдет себе подходящего мужика. Один отстой вокруг нее крутится. Как чаинки вокруг ложки в стакане во время помешивания.
– Найти подходящего спутника жизни не так‑то просто, – возражала ей Инга. – Тут суетиться и торопиться не надо. Один раз Полина поторопилась выйти замуж за папу Игорька, и что получилось?
– Получился Игорек, – обычно смеялась в ответ Алена. – Не такой уж плохой бонус.
И вот теперь оказалось, что Полина в своем желании вновь выйти замуж вполне преуспела.
– Ну, а мы‑то ей зачем? Помочь с выбором свадебного платья? – уже сидя в машине рядом с подругой, спросила Инга.
– Уверена, с этим Полина и сама разберется. Там проблема другого сорта. Вроде бы Игорь против замужества матери.
– Почему? Мне казалось, он всегда терпимо относился к своим многочисленным «папам». Со многими из них он даже дружил.
– Но не в этот раз. Теперь все куда серьезней. Полина обмолвилась, что Игорь настолько против ее нового брака, что даже ушел из дома.
– Ушел? Куда ушел?
Инга помнила, что недавно Полина приобрела роскошную четырехкомнатную квартиру, которая больше соответствовала ее статусу владелицы крупного лингвистического центра, чем прежняя скромная двушка. Но для приобретения новых апартаментов, ремонта и меблировки денег не хватило, и пришлось избавиться от прежней квартиры, которая была у Полины.
– Куда же ушел Игорь?
– Я не знаю. Вроде бы он сейчас живет у какой‑то девушки.
– У девушки?
– Вроде бы у них роман. И Полина считает эту особу неподходящей персоной.
Вот теперь Инга была изумлена по‑настоящему. Что за вечер сегодня такой? Полина, которая красотой и в юные годы не блистала, а с возрастом стала откровенно страшной, да еще и с характером, внезапно выходит замуж. Ее сын, доживший до двадцати с лишним лет, но ни разу даже голоса не повысивший на свою мать, попросту бывший подкаблучником и подюбочником, внезапно уходит из дома, и не к кому‑нибудь, а к любовнице, которую его мать категорически не одобряет.
– Откуда же у него появилась эта девушка? – изумилась Инга. – Еще на Пасху мы виделись с Полиной, ходили в церковь, она сказала, что у Игоря все хорошо, но ни словом ни обмолвилась, что он обзавелся неподходящей невестой.
– Мне кажется, Полина и сама ничего не знала.
– Как это?
– Там у них все очень запутанно.
– Но нельзя же не знать о том, что собственный сын собирается жениться.
– Чего ты ко мне прицепилась? – внезапно обозлилась на нее Алена. – Ваня, ну скажи ты ей, что я сама ничегошеньки не понимаю!
Следящий за дорогой водитель медленно кивнул, но не произнес ни слова. Ваня хорошо знал свои обязанности. И знал, что, когда занимаешься одним делом, не надо браться за другое. В этом залог успеха любого действия.
Он служил у Василия Петровича с того момента, как советские войска вышли из Афганистана. Сочтя, что отдал долг Родине полностью, Ваня переквалифицировался в телохранители и ни разу не пожалел. В доме Василия Петровича он нашел ту заботу, уют и комфорт, которые не всякий встретит и в своем собственном доме. За эти годы Ваня привязался и к Василию Петровичу, и к его молодой жене. И когда хозяйке приходила охота немного проветриться, он преданно следовал за ней. Так было спокойней и ему самому, и его обожаемому хозяину, да и Алена могла всегда рассчитывать на крепкое плечо и зоркий глаз Вани. Он был ей не просто наемным телохранителем – за годы службы Ваня стал ей почти другом.
– Ваня слышал, как я с Полиной разговаривала по телефону. От нее было невозможно ничего добиться. Одни рыдания, охи и ахи. Ваня, скажи ты ей, я по глазам вижу, что Инга мне не верит!
– Почему сразу не верю? Просто странно все это.
– Нет, не странно. Алена Игоревна, как услышала, что у подруги беда, сразу же вещички покидала и в дорогу. Даже не расспросила ничего толком.
– Да что спрашивать? – вспыхнула Алена. – Ясно же, трагедия у человека. Иначе бы Полинка так не рыдала в трубку.
– Зря вы все так близко к сердцу принимаете. Кто вам эта Полина? Родня? Нет, чужачка она вам. Сказали бы ей пару слов из жалости да и сидели бы вместе с мужем!
– Замолчи! – рассердилась теперь уже на него Алена. – Оба замолчите! Сейчас приедем к Полине и все от нее узнаем в подробностях!
Но оказалось, что получить эти подробности от Полины куда трудней, чем представлялось вначале подругам и их телохранителю. Зареванная и распухшая до неузнаваемости Полина издавала нечленораздельные звуки, которые только отдаленно походили на человеческую речь.
Обычно Полина всегда тщательно следила за собой и за своей внешностью. Да, красоты ей природа не отсыпала, но зато наделила аккуратностью и выдержкой. И то, что Полина так распустилась сейчас, говорило о серьезности ситуации. Она очень близко к сердцу приняла бунт сына.
– Ушел… Не могу… Реву… Сутки…
– Полина, возьми себя в руки.
– У‑у‑у… Ходила… Поговорить надо… Нет…
– Ты хочешь, чтобы мы тебе помогли?
Кивок и новые рыдания.
– Но мы не сможем тебе помочь, пока ты не успокоишься и не объяснишь нам толком, что произошло.
С огромным трудом подругам удалось усадить Полину в кресло, влить в нее воды пополам с валокордином и дать запить все рюмочкой коньяка из собственных запасов Алены, которые всюду путешествовали вместе с ней.
– А не повредит ей такая смесь?
– Хуже уже точно не будет.
Коньяк с лекарством подействовал очень быстро, и Полина успокоилась. Конечно, вид у нее был теперь какой‑то осоловелый, а взгляд куда‑то постоянно плыл, но в целом она держалась лучше и могла разговаривать.
– Все произошло в день нашей свадьбы с Натаном.
– Ты вышла замуж? Поздравляем! – обрадовалась Алена.
– Официально? – уточнила более осторожная Инга.
А то с Полины сталось бы сказать им, что она замужняя дама, хотя паспорт по‑прежнему бы зиял чистотой.
– Конечно, официально! Церемония была самая скромная, только мы с Натаном и двое свидетелей. Я не хотела никакой пышной свадьбы, и Натан согласился со мной.
– Значит, твоего мужа зовут Натан? И что он за человек?
– О! Чудесный! Вы с ним познакомитесь и сами поймете, что я говорю правду. Но вот беда… Игорь невзлюбил Натана с самого начала. Стоило ему переступить порог нашего дома, как Игорь объявил будущему отчиму войну.
– Игорь? Войну?
– Твой Игорь?
Удивление подруг можно было легко понять. Более бесхребетной и зависимой от матери личности, чем Игорь, им встречать не приходилось. Игорь всегда и всюду смотрел в рот своей обожаемой мамочке. И тот факт, что он не просто осудил ее выбор, а еще и открыто ему воспротивился, был самым удивительным из того, что довелось подругам услышать за этот вечер.
– Не понимаю, чем Игорю мой Натан не по душе пришелся. Умный, эрудированный, порядочный… Натан работал у меня сначала простым переводчиком, но потом я повысила его до начальника группы. Однако ему не нравилась наша работа, он находил ее скучной. Может, он и прав, он может и выше расти, человек с такими энциклопедическими знаниями будет на вес золота в любой организации.
– И сколько лет Натану?
– Сорок восемь. Он старше меня на пять лет.
– Сорок восемь? И он пришел к тебе простым переводчиком? Почему?
– Да, и что с того? У Натана была непростая жизнь.
– В каком это смысле?
Полина потупилась, но потом махнула рукой:
– Полагаю, ты бы все равно узнала… с твоими‑то связями…
– Связи не мои, они моего мужа, – возразила Алена. – Но мыслишь ты верно, я бы все равно узнала. Поэтому говори.
– Если говорить одним словом, Натан был судим.
Уголовник! Неудивительно, что Игорь предпочел исчезнуть из дома, чем жить с таким отчимом под одной крышей.
Но Полина сразу же отвергла эту мысль:
– Игорь не принял Натана сразу же, он еще и не знал, что Натан сидел. Это Игорек уже потом раскопал.
– Раскопал?
– Игорь навел о Натане справки у отца одного своего приятеля. Тот работает в полиции, и… одним словом, Игорь все узнал. Он так на меня кричал… я просто не верила, что это мой сын.
Да, сильно должно было припечь Игоря, если он – тихоня из тихонь – решился на такие меры.
– И что? Вы с Игорем поссорились?
– Сын сказал, что я должна думать, кого привожу в наш дом. А я сказала, что дом мой и я привожу сюда тех, кого считаю нужным тут видеть.
– И вы поссорились?
– Да, впервые в жизни. Потом все немного сгладилось, но все равно Игорь постоянно требовал от меня, чтобы Натан убрался из нашего дома. Я даже начала подумывать о том, чтобы разменять квартиру или купить для Игоря отдельное жилье, но… но эту квартиру я совсем недавно купила, жалко снова выставлять на продажу. А для покупки отдельной квартиры Игорю у меня тоже денег не было.
– Можно было взять кредит.
– Можно, – кивнула Полина. – Но пока я раздумывала, как быть, мы с Натаном поженились.
– Очень глупо.
– Я подумала, что, узнав о том, что Натан теперь имеет право находиться в нашей квартире официально, Игорь успокоится.
– А он? Успокоился?
Внятного ответа подруги не получили, Полина вновь принялась рыдать. И на то, чтобы ее успокоить, на сей раз понадобилось гораздо больше коньяка. Остаток допили Инга с Аленой, которым надо было продолжить разговор с подругой.
– Игорь ушел из дома уже три дня назад, собственно говоря, как раз в тот момент, когда мы с Натаном вернулись из ЗАГСа, он и ушел. Просто хлопнул дверью. Сумку с вещами прихватил – и все. Сначала я думала, что он у кого‑то из своих друзей. Обзвонила их всех, нигде Игоря не было. Я очень испугалась, стала думать самое дурное. Но ребята меня быстро успокоили: где бы Игорь ни ночевал, занятия в институте он не пропускал.
Встревоженная мать помчалась в институт к сыну, где чужой и холодный Игорь сообщил матери невероятную новость. Если она собирается устраивать свою личную жизнь в обход его мнения, то он тоже не желает повиноваться матери. Он женится на Миле, и точка.
На этом месте Полина взвыла белугой, и подруги без слов поняли, что эту девушку она не хочет видеть своей невесткой ни за какие коврижки.
– Мила? Это кто такая?
– Девка! Голодранка! Ни кола ни двора! Да еще она пьет, курит! Шалава!
– Похоже, ты ее хорошо знаешь?
Полина кивнула и зарыдала с удвоенной силой. Все прежние ее слезы не шли ни в какое сравнение с той скорбью, которая изливалась из Полины сейчас. И чтобы утихомирить ее, не хватило бы никаких коньячных запасов. Так что Алена поступила иначе. Размахнувшись, она влепила Полине пощечину, после чего та замолчала не столько от боли, сколько от удивления.
– Ты меня ударила?
– Чрезвычайная ситуация требует таких же мер. Ты хочешь, чтобы мы вернули тебе Игоря?
– Да! Поезжайте к нему и поговорите с ним.
– К нему? То есть к этой Миле?
– Да!
– А сама?
– Я уже пробовала, но… нет, я не могу с ней говорить!
– И что мы ему скажем?
– Скажите, что я хочу, чтобы он вернулся.
– А эта его Мила?
– Если дело в этом, то пусть и она тоже приходит с ним.
– На правах кого?
– Ох, я не знаю! Натан говорит, что надо дать Игорю возможность самому все понять. Пусть они поживут тут, может быть, Игорь осознает, что Мила ему не пара, что она не вписывается в нашу жизнь.
– Хорошо, мы прокатимся до этой Милы. Но все же… если уговоры не помогут, что еще нам можно сказать Игорю?
– Скажите, что я буду рада видеть его Милу своей невесткой.
Сказано это было явно через силу. Никогда еще Полине не приходилось делать над собой такого невероятного усилия. Но подруги понимали ее. Нелегко вырастить сына, всем для него жертвовать, а потом узнать, что он променял мать на какую‑то потаскушку.
Выяснилось, что Мила раньше жила во дворе того дома, где прежде жили Игорь с мамой.
– Гнилое, гнусное место. Наш дом был приличный, но окружение… Одни бараки и соответствующий контингент. Надо было раньше перебираться на другой адрес, как только первые деньги появились. А я все чего‑то ждала, не решалась. Вот и дождалась! Мой сын влюбился в эту юную шлюшку!
После окончания девяти классов Мила отправилась в колледж, выпускающий мастеров парикмахерского искусства. Так красиво называлась профессия парикмахерши, на которую и сумела выучиться Мила.
– Но девчонка даже в рядовой цирюльне не задержалась. Ее отовсюду гнали за пьянство, прогулы и заигрывание с клиентами.
И вот в эту дрянную девчонку и угораздило влюбиться нежного и трепетного маменькиного сыночка – Игорька. О том, что между его сыном и этой юной пьянчужкой и блудницей что‑то есть, Полине пришлось узнать от самого сына. И конечно, она была поражена.
– И главное, когда мы жили в нашей старой квартире, а до Милы было рукой подать, Игорь о ней и не думал. Учился, встречался с Танюшей. А теперь, когда мы переехали и никакой Милы нет под боком, а надо мотаться к ней через весь город, он заявляет, что безумно влюблен в эту оборванку!
Несмотря на прямой приказ матери возвращаться домой и забыть неподходящее знакомство, Игорь упрямо ответил:
– Нет, пока дома Натан, я останусь с Милой. Раз ты вышла за него замуж, я женюсь на Миле!
Но чувства к Натану были у Полины столь велики, что она никак не могла отказаться от них. Ей впервые довелось полюбить человека, которого она считала идеалом мужчины. И даже тот факт, что Натан сидел в тюрьме, Полину от него не отталкивал.
– Он ведь никого не убил, не ограбил. Он всего лишь придумал экономическую схему, как из пустоты можно делать деньги. Но конечно, рано или поздно финансовая пирамида должна была рухнуть, ведь в ее основании не было ничего. Всего лишь за это Натана и судили.
– Всего лишь! – не сдержавшись, фыркнула Инга.
– Натан получил за свою работу сущие копейки, по‑настоящему обогатились совсем другие люди. Но им удалось уйти от ответственности, а вот Натан вынужден был отсидеть несколько лет, прежде чем его амнистировали.
– Надо полагать, бывшие подельники похлопотали за его освобождение? – холодно поинтересовалась Инга. – Натан снова им понадобился? Старая схема уже не работала, а денег хотелось по‑прежнему?
Полина отвела глаза, видимо, слова Инги слишком уж походили на правду.
Но каковы бы ни были причины освобождения Натана, выйдя на свободу, он решительно поставил крест на своей прежней работе. Про финансовые пирамиды, банковские бумаги и тому подобные вещи Натан теперь и слышать не хотел.
– Натан очень талантливый человек. Он еще до заключения знал пять языков. А в тюрьме он начал изучать арабский и суахили. И выучил, Натану удается все, что бы он ни задумал!
Полина так восхищалась своим избранником, что подругам даже стало интересно. Вот бы взглянуть на этого Натана. Что за кадр такой, что сумел вызвать в матери безумную любовь, а в сыне такую же отчаянную ненависть?
Желание подруг исполнилось даже быстрей, чем они на то надеялись. В дверях кто‑то завозился с ключом, а потом мужской голос произнес:
– Дорогая, ты снова забыла запереть дверь.
– Это Натан! – просияла Полина.
И следом за этим в комнате появился маленький, неопрятного вида мужчина.
– Это мой муж! – с гордостью произнесла Полина.
– О… Очень приятно.
Это было единственное, что смогли выдавить из себя подруги. Они не сводили глаз с избранника Полины и дивились причудливому вкусу этой женщины.
Натан не был красив. Также он не мог похвастаться крепким здоровьем. Глаза его прятались за линзами такой мощности, что совершенно в них растворялись. Волосы у него были сальными и торчали во все стороны. Нос как‑то кривился набок, то ли был сломан, то ли являлся генетическим дефектом. В довершение всего Натан был кривоног, плешив и от него скверно пахло.
Даже если этот человек и был финансовым гением, а также ходячей энциклопедией, что было вполне возможно, внешность у него была как раз соответствующая, то поверить в то, что ради этого недоразумения в шляпе Полина решилась на конфликт с обожаемым сыном, подруги не могли.
Но в этот момент Натан улыбнулся и совершенно преобразился. Оболочка безобразного гнома лопнула, и на свет появился милый хоббит. Тоже, конечно, не красавец, но обаяшка и хитрец, с которым точно не соскучишься. А когда Натан взглянул на Полину, то в его взгляде появилась настоящая все оправдывающая теплота.
Глава 2
Несмотря на некоторое разочарование, которое вызвал в них Натан, подруги собирались сдержать данное Полине слово. Натан полностью поддержал идею жены заслать к Игорю парламентеров.
– Без постороннего вмешательства в конфликт он уже не разрешится. Меня Игорь и слышать не захочет. А вы обе знаете его с детства, вас он послушает.
Подруги получили от своей подруги адрес Милы и теперь должны были поехать и поговорить также и с девушкой. И если получится, то они убедят ее, чтобы она отступила от Игоря.
– Для начала предложите ей денег. А потом намекните, что я в положении, жду ребенка от любимого мужчины.
– Да ты что? Это правда?
– Это пока секрет, – потупилась Полина. – К тому же я не очень хорошо себя чувствую. Врачи рекомендовали мне постельный режим.
– Так что же ты не лежишь?!
– Куда там, – печально улыбнулась Полина. – Вот верну Игорька… тогда уж и полежу! Но вы пока что никому не говорите. Мы с Натаном держим это известие в тайне. Даже Игорь еще ничего не знает.
– Но это сильный аргумент в борьбе с Милой.
– В самом деле, если Миле нужны от Игоря только деньги, то, узнав о беременности его матери, она быстро отстанет от парня. Ведь одно дело – выйти замуж за единственного наследника, и совсем другое, когда наследников уже двое.
– Все равно не говорите. Я хочу, чтобы Игорек узнал о моем… м‑м‑м… состоянии лично от меня.
– Как хочешь.
– Твое право.
Подруги полагали, что им и помимо беременности Полины удастся найти верные аргументы, чтобы отвратить Милу от Игоря. Но в глубине души они были поражены, что на Игоря вообще хоть кто‑то обратил внимание.
– А у Игоря, который размазня и тряпка, и Мила, и еще какая‑то Танюша.
– Полина говорит, Игорь в деда пошел. А тот был известный гулена и бабник. Тоже долго раскачивался, но уж когда раскачался, ему удержу никакого не было.
– Я давно не встречалась с Игорем лично, – задумчиво произнесла Алена. – Уже несколько лет прошло, как я его видела в последний раз. Молодые люди в этом возрасте быстро меняются.
– И хотя сын у Полины далеко не красавец, но ведь мы только что своими глазами видели, что для женского пола это не так важно. Натан тоже совсем не красавец, но Полина без ума от него.
Если бы подруг спросили, то они бы дружно сказали: Игорь – это неуклюжий и неповоротливый валенок. И вдруг такая прыть в отношении женского пола. Впрочем, Полина не один раз показывала подругам фотографию своего собственного дорогого папочки, неизменно добавляя: до чего же похож на него Игорек и внешне, и по характеру. И хотя на фотографии папочка был лыс и бородат, но сходство с внуком все равно просматривалось.
– Уверена, в молодости и с целой шевелюрой дед был похож на Игоря.
– Игорек на него.
– Что?
– Некорректно говорить о том, что дед похож на Игоря. Игорь моложе, следовательно, он похож на деда.
– Ах, да какая разница! А Натан этот вообще страшненький.
– Так ведь и Полинка далеко не красавица. Подобное притягивает к себе подобное.
Подруги не могли определиться со своими чувствами к Натану. Пожалуй, он вызвал в них симпатию. Бесспорно, он был умен и чрезвычайно эрудирован, что само по себе внушало к нему уважение. И кроме того, его глаза, во всяком случае это удалось рассмотреть подругам сквозь почти сантиметровой толщины стекла очков, светились нежностью. А когда Полина смотрела на своего Натана, она становилась почти хорошенькой.
– В общем, надо сказать Игорю, чтобы кончал дурить, похоже, его мать нашла себе наконец‑то подходящего мужчину.
– У них будет ребенок, не забывай об этом. Такое с трудом принимают даже малыши. А уж для Игоря, который и сам взрослый мужчина, это должно стать настоящим шоком. Ему и так нелегко принять Натана в семью, а тут еще и ребенок. Выдержит ли Игорь такое испытание?
– Если он уйдет от матери, то ему придется жить самостоятельно. А хватит ли у него на это сил?
– Да, не похоже, чтобы его Мила смогла материально поддержать бедного студента и дать ему возможность закончить свое образование.
Какое‑то время подруги смотрели на полуразвалившееся трехэтажное здание, в котором проживала подруга Игоря. Кто‑то мог бы сказать, что березки на крыше, мох на стенах и ушедший в землю почти до окон первый этаж – это романтично. Но подруги представляли себе прочие романтические изюминки этого дома – отсутствие горячей воды, наличие полчищ рыжих тараканов и неизбывную вонь от немытых тел, несвежей пищи и кошек, и понимали – нет, жить в таком доме – это не удовольствие, а сущий кошмар.
– И где нам тут искать Игоря?
Полина сообщила подругам лишь номер дома, но не номер квартиры Людмилы.
– Я не знаю, в какой именно квартире обитает эта потаскуха. Но вы там спросите, уверена, ее все соседи хорошо знают и подскажут вам. Мила Федосеева, так зовут эту дрянь!
И вот теперь подруги смотрели на дом, пытаясь вычислить окна тех соседей, которые действительно помогут им, а не выльют им на головы ушат помоев за причиненное беспокойство. Вчера вечером подруги не решились поехать к Миле, да и сама Полина не настаивала на этом. Ночь Алена с Ингой провели в телефонных разговорах о том, как будет лучше вернуть Игоря под мамино крылышко. Заснули уже под утро. Но едва встало солнце, подруги также поднялись на ноги.
Итак, сейчас было раннее утро, восемь часов, но создавалось такое впечатление, что никому из жителей этого дома не надо ни на работу, ни по другим делам.
– Они все спят! – произнесла Инга со сдержанной досадой.
Они дежурили с семи часов. И ей‑то самой пришлось подняться ни свет ни заря, чтобы приготовиться к приезду Алены и Вани. Когда‑то охранник Алены ухаживал за Ингой. И сегодня утром ей не захотелось разочаровывать своего поклонника, пусть даже и бывшего, представ перед ним неумытой, непричесанной и вообще неприбранной.
Вчера Ваня ничем не дал понять Инге, что помнит о сделанном им когда‑то признании. Ни словом, ни взглядом, ни жестом он не выразил того, что относится к Инге как‑то по‑особому. И в сердце к Инге закралась тревога. Уж не обзавелся ли Ваня постоянной пассией? Если так, то это нанесет непоправимый удар по ее женскому самолюбию.
И вот теперь Инга поглядывала в сторону Вани и время от времени подавала реплики, пытаясь понять, волнует мужчину звук ее голоса или теперь он равнодушен к нему.
– Все спят и спят. Что за сони?
– Ага, – позевывая и ежась от утреннего холодка, подтвердила Алена. – В таком доме жить, так и просыпаться по утрам не захочется.
– Гнилая дыра! – безапелляционно высказался Ваня.
Наконец из дверей единственного имеющегося тут подъезда появилась какая‑то тетка с угрюмым и недовольным лицом. В руках у нее было несколько пакетов, если судить издалека, с мусором. Но сама тетка явно считала иначе, потому что от Вани она рванула с такой перепуганной физиономией, словно в полиэтилене у нее лежали золотые слитки, а Ваня на них покушался.
– Вот дура баба! – разозлился окончательно охранник. – Если тут все жильцы такие, то не знаю, как и быть. Они нам ничего не скажут.