Наверое, вся эта череда событий взяла свое начало еще до нового две тысячи восемнадцатого года. За неделю или две до этого «праздника», я написал стихотворение о том, что хочу уйти из дома:
Я бы хотел отправиться как можно дальше от дома,
Наверное, можно куда-нибудь в горы!
Я был бы не прочь добраться до моря.
Я бы хотел уйти подальше от дома.
Я б полетел бы на какой-нибудь остров,
Пущай он будет совсем никчемным,
Мелким, словно в тексте апостроф,
Пустым и совсем одиноким.
Тогда бы мы с ним, наверно, сдружились,
Я б бананы ел с его пальм.
Тогда бы, чтоб не случилось,
Нам с ним не грозила б печаль.
Я себе бы и хижину даже не строил,
Спал бы просто, зарывшись в песок,
Зная, что себе бы он не позволил,
Пропустить ко мне никакой холодок.
Я бы желал уйти от дома подальше,
Уйти туда, где тишина и покой.
Куда угодно, хоть до острова Пасхи,
Дойти готов босою ногой.
Только вот где найти такое мне место,
Где никому я не буду чужим?
Или проще – найти бы мне место,
Где я буду только один.
Собственно, от него, наверное и пошли все беды:
Спустя пару дней, я поссорился со своим отцом, который по факту приходится мне отчимом:
История первая. Предверье ссоры.
День был вполне себе обычный. Я проснулся в пять утра, умылся, позавтракал, покурил, переоделся и вышел на остановку, чтобы доехать до станции МЦК «Окружная». Оттуда на «Шелепиху» и пешком через дебри до офиса своей компании. Приехал я минут за двдцать до начала планерки и решил попить чаю. Обходя и порталкиваясь через несчетное количество «торговых представителей» и «мерчендайзеров», я, наконец, добрался до воды и чая. Куллер был пуст, а чайник постоянно был кем-то занят. «Что ж, не в этот раз»,- подумал я и сел на свое место в кабинете нашей площадки. Я разговаривал со своим «торговым», подошло время планерки. Восемь «А’эм». Мы слушали речь «главного» по площадке – дивизионального менеджера. Конечно, он нас отчитывал за какие-то недовыполнения плана по продажам, но и похвале было место. Впрочем, мне было плевать на это все. Я давно понял, что это скучное мероприятие пока не для меня. Я знал, что осталось работать мне недолго. Еще немного. Еще немного, и должгожданное увольнение из этой компании освободит меня от этого всего.
Планерка окончилась, и я, по обычаю, перекурил с торговыми из команды. Я послушал типичные «мужланские» истории, и мы, рассевшись каждый в свою машину, поехали к своим территориям. Я ехал со своим торговым и как обычно, он рассказывал мне истории из своей жизни. Повезло мне с ним. Он знал, что эта работа дрянь, знал, что я это знаю, потому-то мы и могли не работать там, где это было позволительно. В общем, все было на «расслабоне».
Работы было много, но я даже не удивился и не расстроился. Единственное, что меня несколько задевало – отстутствие возможности раньше слинять с работы.
Девятнатцать «пиэм», и вот я вышел из последнего магазина с облегченным вздохом. Дошел до остановки, сел в троллейбус и направился домой. Дома меня уже ждала мама и отец. Отец, как обычно сидел за своим ноутбуком, а мама сидела на кухне и смотрела телевизор.
- Всем привет! – громко произнес я на всю квартиру.
- Привет. – сказала мама.
-... – ничего не сказал отец.
Я попросил маму разогреть ужин и поставить чайник, а сам отправился в комнату, чтобы переодеться, потом в ванную, чтобы умыться. И наконец, ужин.
- Как дела? – спросила мама.
Честно признаться, пятница один из самых тяжелых дней на неделе, и каждый раз я уставал так сильно, что не имел желания даже разговаривать, поэтому я либо отвечал очень сухо и коротко, либо старался молчать.
-Сойдет. – ответил я.
- Тебе с хлебом? Может, огурчик или кетчуп? – начала меня расспрашивать мама, явно беспокоясь о моем комфорте во время приема пищи.
- Ничего не хочу. Если что сам возьму. – сам того не заметив, грубо ответил я.
После ужина, я как обычно начал переодеваться, чтобы пойти гулять, и как обычно начался диалог с мамой.
- Ты куда?
- К Некиту.
- Домой хоть придешь?
- Скорее всего останусь. Посмотрим.
- Ночью не шляться!
- Мам, я ж не дурак.
Так я и ушел к Некиту, предвкушая привычные посиделки с Некитом, Сэдди, Соней и, возможно Сэмом.
Когда я пришел, Сэдди и Соня уже приехали. Я со всеми поздоровался и сказал Некиту собираться, сославшись на то, что я забыл паспорт, а мне необходимо купить выпивку. Так пролетел вечер.
Суббота. Я встаю по будильнику и иду на кухню ставить чайник. Душ, завтрак, я переодеваюсь и выхожу на остановку, чтобы доехать до станции метро «Петровско-Разумовская». Честно говоря, мне не нравилось работать по субботам, однако этот рабочий день был моим любимым, так как не было пробок и я вовремя добирался на работу. К тому же, из восьми магазинов в маршруте, два были закрыты, и я не беспокоился о времени потраченном на работу. К часу я освободился и вернулся к Некиту.
Как и пятница этот день пролетел быстро.
День Сс. Сучий день ссоры.
Воскресение. Я проснулся пораньше, так как собирался поехать к девушке. Моя одежда была испачкана, и я решил сбегать домой, чтобы переодеться. Я пришел домой, скинул вещи в корзину для белья, сходил в душ, поел и переоделся. Пришло время выходить.
- Дай двести рублей. – услышал я голос своего, как мне казалось, спящего отца.
- У меня нет денег. – коротко ответил я.
- Да я тебе отдам, не еби мозги, дай двести рублей. – не унимался он.
- Зачем тебе?
- Похмелиться.
Не знаю откуда, но у меня был принцип не давать денег на алкоголь своему отцу. Ненависть к его пьяной морде? Он молчал, я зашел на кухню попить воды, как этот черт начал орать:
- Денег у него нет! Работает, нам денег не дает ничерта, только жалкие две тысячи! Хоть бы за свет или телефон платил! Еще и дома нихуя не делаешь, совсем охуел!
К несчастью, я и до этого много в себе держал, дабы усмирить, но он решил взбаламутить все это дерьмо.
- Какого черта ты орешь? Хоть бы спокойно научился разговаривать, животное пьяное! – влез я в конфликт. – Разве отец такие вещи может говорить сыну? И это я охуел?!
Уже не помню о чем еще были крики. Меня трясло от злости, но причинять вред и так никчемному человеку я не хотел, поэтому пострадала дверь в ванную, получив сквозную дыру, и пылесос, который я не заметил, когда взмахнул ногой. О! Вспомнил одну фразу:
- Уебывай из моей квартиры!
Примерно так это звучало или было больше мата – не припомню. Что ж, я собрал вещи и свалил жить к Некиту. Так началась новая жизнь.
Часть вторая. «Новая жизнь»
Я пришел к Некиту с ужасным настроением. Благо, я заранее его предупредил о причине моего переезда к нему, тем самым лишив себя лишних вопросов со стороны Некита и народа, который у него сидел. Я кинул вещи, и пошел за ботинками в магазин, находившийся прямо на углу этого же дома. Время перешло за час дня. Примерялся с ботинками я недолго. Я выбрал первые попавшиеся более-менее нормально выглядевшие ботинки, померил их и купил. Вернулся в «дом 2», переобулся и поехал к М. Сидя в автобусе, который должен был меня доставить все к той же «петраше», я был очень сильно загружен и подавлен ситуацией, сложившейся менее часа назад. У меня было состояние выборшенного щенка, которому еще вдогонку дали пинок под зад. Глазные мышцы были напряжены сильнее обычного, раскалывалась голова, слезы так и желали выпрыгнуть. Неужели я им настолько надоел? А мозг, в свою очередь, отказывался принимать это. Я не хотел принимать этот факт. Да, я в самом деле желал, очень сильно желал, уйти из дома, но я расчитывал на несколько другой сюжет. Тем временем, автобус подъехал к метро, и мне необходимо было выйти. У меня, наверное, был ужасный вид, так что я старался сделать хотя бы безразличие на своем лице, но мышцы лица не поддавались. Так угрюмое дерьмо продолжило свой путь до Зюзино. В метро я написал несколько строк о ситуации, однако, я не смогу их показать, так как ежедневник, в котором были записи, сгорел, но об этом позже. Честно признаться, но я не ожидал, что дорога займет так много времени, но мне везло: все светофоры были зелеными, а транспорт не заставлял себя ждать. Видимо, большую неудачу всегда сопровождает череда маленьких везений? Наконец, я добрался до станции метро «Выхино», оттуда я перебрался на платформу «Выхино», прождал минут 10-15, после чего подъехала электричка. Я вечно отписывался М., дабы быть уверенным, что я не потерялся. Она упрекала меня в том, что я еду слишком поздно, и у нас будет мало времени, для совместного времяпровождения и указала, что мне нужно ехать уже не до Малаховки, а до Удельной, дабы успеть на маршрутку. Что ж, я так и сделал.
В электричке была компания изрядно нажравшихся «людей?», одна из которых на весь вагон кричала о том, что нерусские не должны лезть к русским и нельзя смешивать рассы. Что-то вроде этого. Кто-то был недоволен, кто-то не обращал внимания, а кто-то просто смеялся над пьяной и старой сумашедшей женщиной. Я стоял в тамбуре, решил следить за картой платформ, чтобы не потеряться и радовался тому, что у той бабки нет возможности как-либо докопаться до меня, но я ошибся. Она со своим сыном вышла покурить и докопалась до меня:
- ВОООоооот, вы нерусские, не лезьтеее к русскиииим!!! Вы должны вообще жить отдееельно, ваммм яснооо?! НИККАКОГОСМЕШАНИЯРАААААСС!!! – все орала и орала эта скотина, нарушительница моего покоя.
«И так эта чертова поездка мне дается с трудом, так еще эта мразота ко мне пристала. Хоть не трогает, и то хорошо»,- Подумал я. Рано обрадовался – она начала давить своим указательным пальцем мне прямо в грудь, продолжая говорить о русских и нерусских.
- Давайте-ка без рук, а? – сказал я ей и убрал ее руку.
- Мам, успокойся, блять, какого хера ты тут разоралась? Ты людям мешаешь. – начал успокаивать ее сын.
Я был ошарашен его поступком. Он был не менее пьяным, однако он пытался ее успокоить. Вау..
-Не лезь бляяя. Все эти там как их, нерусские, не должны лезть к наааашим. Вон, ты сидел! Мы должны же за этим следить, а выыы нерусские, чуууурки...
-Так мам, все успокойся, нам выходить.
И эта ублюдина покинула тамбур.
С недавних пор, я обнаружил, что многолюдные места вызывают у меня отвращение. Если долго нахожусь в них, то начинают трястись руки, мутнеет голова. Чуть ли не закричать хочется. Благо, умею себя сдерживать, а то бы всек этой заразе, а ее сынуля зарезал бы меня где-то под платформой...
«Платформа Удельная»,- оповестил меня динамик. Что ж, спасибо тебе. Я вышел и пошел на остановку, «наверх и направо», как и сказала М. Я сел в эту семьдесят восьмую маршуртку на переднее сидение рядом с водителем, мы еще постояли в ожидании пассажиров, а потом двинулись.
М. меня встретила у магазина «Дикси». Признаться, я был рад ее видеть. Даже ситуация, случившаяся пару часов назад, уже не имела значения. Ведь рядом человек, который меня любит. По крайней мере, так мне казалось.
Я спросил, как прошел день, потом рассказал о своих «приключениях», однако реакция была (наигранной?) не такой, как я думал. Неужто безразличие? Вряд ли. Наверное, это говорит лишь о том, что это все и вправду не имеет значения, и повода для беспокойства нет. На этом я себя и успокоил. Дошли до ее дома, нас встретила ее, возможно, слишком активная мама.
Как в такой ситуации быть полузамкнутому сычу? Как вообще разговаривать с людьми? Тьфу ты! Подлость то какая.
По крайней мере, я держался как мог. Мы с мамой М. постояли, покурили, она говорила, а я старался нормально отвечать на вопросы или поддерживать разговор. Потом мы с М. попили чай на кухне, поднялись к ней в комнату и легли. Спокойствие начало ко мне возвращаться.
«Какого черта я столь скромный?! Блять, как же я себя бешу», - это была единственная мысль, которая осталась при мне.
Мы лежали в обнимку и смотрели фильм. Право, я не знал чем же заняться, впрочем, я могу ничего не делать вместе с ней. Просто лежать, тоже было хорошим занятием..
Был восьмой час «пиэм», и мне пора было двигаться в сторону дома. Я собрал вещи, спустился вместе с М., попрощался с ее мамой и бабушкой, оделся, оделась и М.. Мы вышли, и она проводила меня до остановки. Из-за поворота выглянула тридцать седьмая маршрутка, прощальный поцелуй, я оплатил проезд, сел на сидение, смотрел в окно и о чем-то думал.
Мысли были скверными. Я почему-то думал, что М., хоть и со мной, но она где-то далеко от меня. Возможно, я был не тем человеком? Я всячески отгонял эту мысль и мне удалось. Маршрутка меня довезла до Малаховки, оттуда я сел на электричку и поехал до Выхино, далее метро, «петраша», автобус и мой новый дом.
Дома меня уже ждала выпивка и мой верный товарищ, который был мне и младшим и старшим братом. Выпивка... Дрянное это дело, однако, это стало моим лекарством, вернее не сама выпивка, а то состояние, которое оно мне дарило. У меня уже была определенная «доза» и плюс одна для предсоннего просмотра телевизора. Я посидел с Некитом, мы позанимались всякой фигней, и он стал готовиться ко сну. Я сходил в душ, допил бутылку вина и пошел в свою комнату. По телевизору я обычно смотрел передачи развлекательного характера, а их было всего две: «Stand Up» и «Импровизация». Они были вполне смешными и обе на канале «ТНТ», а с возможностью отматывать на нужный день и время, проблем с пропусками выпусков не возникало. Я смотрел «Импровизацию» и пил пиво. После опустошения оной, я выкурил сигарету, убрал пепельницу на кресло и, удобно устроившись, уснул. День, наконец, закончился.
Далее дни были похожи один на другой:
К некиту приходили наши общие знакомые, мы пили, я периодически что-то писал, развлекался вместе с ними. Я работал, ходил в магазин за едой, готовил, мы с Некитом убирались в квартире и прочая бытовая суета.
Предверье нового года. Предпразничная суета.
Было, вроде как, двадцать седьмое число. Среда. Это был мой выходной, и я снова собрался к М. На этот раз я приехал чуть раньше, однако М. была все равно недовольна. Время мы провели примерно так же. Только обратный путь прошел немного иначе... Меня везли на машине ее родители. Да-да, там был ее отец. Хмурый и молчаливый мужик. И, конечно же, я был в напряжении. Они довезли меня до Малаховки, я сел в электричку, потом метро, автобус, и вот я дома, а выпивка и предсоняя бутылка были на своем месте, как и телевизор.
Двадцать девятого или тридцатого числа приехала ко мне и сама М., однако, была она не одна, она приехала с подругой из колледжа по имени К. Жаль. Как только мы уходили в другую комнату, дабы насладиться очередным моментом, когда мы могли быть лишь вдвоем, этой морде К. так и нужно было сунуться в комнату и бросить какую-нибудь пошлую тупую шутку.. Тогда я жалел о своей воспитанности, ибо хотелось наорать и обматерить. Не поняли бы. Жаль, что люди давно позабыли, что такое личное пространство и личная жизнь. Деградация совести и воспитанности. Деградация всего. Тьфу на них!
Новый год.
Что ж, Новый Год... Тут мне будет просто. Вот зарисовка, написанная на следующий же день:
«Где-то в Новом Году.»
Ровно в двенадцать ноль ноль пробил последний удар курантов. Крики моих товарищей, говорящие о том, что наступил новый год, меня радовали. Я, будучи в костюме – хотел хорошо выглядеть на этот самый «Новый Год» - задвигал поздравления. Все пили. Я в этом деле преуспевал чуть больше.
- СНОВЫЫЫЫМГОООООДООООМ!!! – прозвучало из уст большей части моего окружения.
Мы подняли бокалы и бутылки. Лилась радость. Лилась быстрее и сильнее, нежели алкоголь заполняющий посуду.
- УРААААААААА!!! НОВЫЙГОД!!! – снова кричали товарищи.
Это было прекрасно.
Странный день. Последний день «того» года прошел и начался «этот». Почему люди придают столько значения этому дню? Наверное, они рассчитывают на то, что в новом году у них что-то изменится. Они уповают не на себя, а на какой-то «тот» день. На «Новый Год». Странная хрень. Слишком много для этого дня, для этого самого «Нового Года».
- СНОВЫМГОДОООООМ! – уже закричал я, дабы поддержать «своих».
- СНОВЫЫЫЫЫЫЫЫЫМГОООООДОООООМ! – прозвучало в ответ.
«Я ими управляю», - подумал я.
Алкоголь все лился. Радость все разлеталась в разные стороны.
Честно признаться, в этот день я разочаровался в людях еще раз. В очередной раз.
Для чего пить? Для чего вы отмечаете этот праздник энным количеством алкоголя? Я пью, потому что я люблю это дело. А вы?
Кто-то «потыркался» в этот день.
Нас было девять человек, а я был девятым. Двое ушли, и я стал седьмым. Все спали, будто их назначили по определенным местам. Парень – девушка, парень – девушка, и так далее... А я был седьмым… Я сел на, уже разложенное, кресло, я думал.
«Какого черта все с кем-то обжимаются и мирно спят, пока я изрядно выпивши и желая ласки, должен валятся один?».
Я взял бутылку настойки, взял что-то на запивку и сел в кресло. Я чувствовал, где-то рядом было одиночество. Я составил ему компанию. Я выпил и попытался уснуть, но у меня не получилось, тогда я выпил еще – мимо. Я выпил еще раз и снова прилег. Так повторялось раз пять или больше. Я, к сожалению, не помню. Наконец, я уснул.
Как и подобает, после Нового Года все спали мало. Я проснулся позже всех и, что удивительно, был все еще пьяным. Мне это нравилось. Я лежал и понимал, что неимоверно хочу пить, однако, кроме недопитой бутылки вина рядом ничего не было. Что ж, наверное это судьба? Я отхлебнул вина, потом еще и еще, тем самым не отпуская это легкое утреннее опьянение. День начался хорошо... Я пытался вспомнить все, что было. Я преуспевал в этом деле. Все еще лежали и «жамкались» со своми «партнершами», а мне оставалось про себя смеяться над ними и над тем, что я по прежнему тот самый седьмой. Я вспомнил один странный фрагмент:
Я не звонил своей М., у меня даже мыслей о ней не было в этот вечер. Странно. Тогда-то я и заподозрил то, что эта иллюзия скоро рухнет и все, что мне остается, лишь наслаждаться этим, пока все не исчезло. Не душой, так плотью... Дурная мысль. Я встал и пошел на кухню. Вокруг было грязно, везде была разбросана посуда и крошки, липкие пятна на полу, бутылки, стаканы.. Это расстроило меня сильнее, однако, я нашел еще выпивку...
Народ с нами оставался еще долго. Это были Портол, Сэдди и Соня. Единственный, кто нарушал покой на второй день нового года – Портол. Все уже устали. Все хотели отдохнуть, но в нем так и пылали жизнь и задор. Меня и Некита это тревожило. На замечания он не реагировал, и мы мягко намекнули, что ему пора бы и домой. Нас оставалось пять человек. Днем должна была приехать М. со своей К.. Почему же она не может приехать одна? Так бы и гулять можно было сходить... К черту.
Она приехала со своей подругой и подарила мне книгу. Это был небольшой сборник Рэя Брэдбери, в котором был роман «Вино из одуванчиков». Как раз этого произведения в бумажном формате я и не имел. Спасибо. Однако, к несчастью, я совсем не имел денег, чтобы оформить ей подарок, так что она осталась ни с чем. Я переживал из-за этого, я надеялся, что она не будет сильно меня корить из-за этого. Она промолчала. Еще раз спасибо.
Последующие дни она, будто бы, умерла. Никакого общения, а если и было, то в одни ворота. Только с моей стороны. Я звонил ей, но она не отвечала. Я писал, а она игнорировала. Я был зол и в то же время обеспокоен. Я переживал и боялся, что что-то могло случиться. Ее лучшая подруга О. меня успокоила. Спасибо. Позже она, наконец, ответила на звонок, но ее ответы были.. Никакими? На вопрос «Что случилось?», я слышал холодный ответ «Я не знаю.». Я был взбешен. Я юросил телефон в стену. Я напился. К счастью, мой друг С. не дал мне по морде за такую истерику. Спасибо и ему. В тот момент я начал понимать, что конец этой иллюзии близок. Я сожалел этому, но знал, что этого не изменить. Возможно, я начал жалеть, что вообще все это закрутилось, однако, я бы мог и не обрести нового знакомого. Все для чего-то необходимо, верно? Как говорится: «Случайности не случайны».