Часть вторая. Возвращение к рутине.
Третьего числа я уже должен был выйти на работу и до пятого числа работать, далее – с шестого по восьмое я отдыхал. Прекрасное было время. А потом все, как и прежде. Среда и воскресение выходные, остальное – сплошная рутина и ненависть. Я начал в полной мере отдаваться ненависти к своей работе. Мне это не нравилось, ведь отношения с сотрудниками магазина начинали ухудшаться. Я старался с ними не разговаривать, используя минимум: «Здравствуйте», «Я пойду в пиве покопаюсь», «До свидания». Этим я старался обходиться, но не всегда удавалось, порой либо сотрудник начинал со мной диалог, либо мое хорошее настроение противилось мне и начинало диалог с сотрудниками. И далее все по кругу:
Дом, работа, дом, выпивка, телевизор, сон. И снова, и снова этот чертов круг наматывал обороты. Что ж, лучше, чем умереть, хоть я и думал иначе.
Я планировал уволиться числа пятнадцатого – двадцатого февраля,а двадцать восьмого улететь, однако на очередной планерке во вторник, трицадтого января, услышав мой план, мне сказали, что лучше бы я свалил с первого числа. Я поразмышлял, понял, что могут и на деньги кинуть, и согласился. Так начался крах моих планов. Когда я вышел из офиса, я заметил напротив, метрах в четырехсот, огромный рекламный щит, на котором было написано большими синими буквами «ЖИЗНЬ». Символично, не правда ли? Позади был офис компании, в которй я работал последний день, а впереди «ЖИЗНЬ»! Так я «отработал» свой последний день, просто напросто гуляя со своим торговым по его маршруту. Мы зашли в кафешку, он меня угостил, а на прощание сказал, что я могу обращаться к нему, если мне будет необходима помощь. Я искренне поблагодарил его за все и поехал домой. Далее лишь череда безделья и выпиваний, хоть мне и надоело пить, я почему-то не мог себя пересилить. Лишь иногда я делал выходные для своей печени.
Череда абсурдных событий. Или так быть просто не может.
Было начало февраля и мне позвонил мой дядя Д., сказал, мол у него намечается заказ на натяжной потолок, и ему нужен будт помощник. Я согласился. Деньги мне были нужны, да и бездельничать я не особо люблю. Я указал на то, что мы давно хотели встретиться:
-Д., мы уже давно все хотим встретиться,в баре или кафе посидеть, ты когда там свободен будешь?
-Да сегодня я свободен. Поехали. – неожиданно для меня, выпалил он.
-Нет, сегодня у меня как раз-таки не имеется денег совсем. Может в десятых числах?
- Мозги мне не делай, давай сегодня, я угощу. Деньги на дорогу есть?
- У меня безлимит.
- Все до встречи.
Так мы и согласовались о встрече на станции метро ВДНХ, оттуда немного проехали на такси до какого-то кафе. Видимо, он здесь часто бывает, так как сотрудники его узнали, и они очемь мило беседовали. Нам выделили «вип» места и принесли заказ. Мы пили водку «пять озер». Разговаривали мы о многом, Однако, главной темой являлась ситуация с моими документами. Я все рассказал. Он делал замечания и давал подсказки. Так прошли два часа и мы поехали на Рижскую – уж очень сильно он хотел похвастаться своими новыми колонками в машине. Тут же мы договорились о том, что в понедельник поедем работать. Я обрадовался этому факту.
Я вернулся домой, выпил и лег спать. В воскресение четвертого числа, часов в девять «пиэм», мне позвонил Д.:
- Привет, слушай, ты не хочешь завтра оттохнуть?
- А что такое?
- Да нас завтра много будет, я тебе не смогу много заплатить тогда.
- А сколько сможешь?
- Тысячу – полторы.
- Нормально, Д., я так и расчитывал. Денег нет у меня, кушать хочется, да и безделье надоело.
- Ну ладно, смотри сам.
-Д., А куда подъезжать то завтра?
- Я тебе позже позвоню и скажу.
На том мы и договорились. Позже, как он и обещал, он позвонил и сказал к восьми утра ехать к его дому, мол мы поедем на его машине вместе со всеми.
Утро понедельника. Время: пять тридцать. Я встал, и все как в старь: умыться, позавтракать, покурить, переодеться и на работу. Я вышел на улицу и пошел в сторону остановки. На улице было прекрасно. После долгих снегопадов на улице абсолютно все было в снегу. Каждая ветка дерева, каждый элемент детской плодщадки, каждый автомобиль, все, абсолютно все. Я разглядывал весь двор и просто наслаждался этой снежной красотой. Тем временем, я дошел до остановки, сам того не заметив. Я стоял пять минут, стоял десять, наконец, подъехал нужный мне автобус, но до ужаса забитый людьми. «Нет, дождусь следующего. Уж если ехать, то не в этой давке с этими «людьми»», - с этой мыслью я пропустил автобус и ждал следующего. Я стоял десять минут, стоял двадцать, на тридцатой минуте подъехал еще один автобус, и был он, к моему счастью, почти пустым. Я вошел в автобус, провел проездным по валидатору, толкнул турникет и сел на самое дальнее место. Снег делал свое дело. Снегопады были действительно сильными, что машины и тракторы не успевали расчищать дороги. Были огромные пробки. Так обычная двадцати минутный путь до метро превратился в сон, длинною в два с половиной часа.
В восемь часов мне позвонил Д.:
- Ну что, ты где?
- Д., я в пробке, опаздываю. Скинь мне адрес, и я сам доеду.
- Хорошо.
Пока я стоял в пробке, у меня возникла мысль о том, что пора бы и развернуться обратно домой, но жажда денег не позволяла мне так поступить. Я решил идти до конца.
Я доехал до «петраши», отуда поехал почти до конечной «Анино». Приключение началось.
Выйдя со станции «Анино», я был ошеломлен – мало того, что это была уже не Москва, так еще огромное количество приезжих меня несколько напрягало. Мне нужен был автобус, который довез бы меня до нового жилого комплекса «Бутово парк». Я достал телефон и воспользовался картами. «Технологии не так уж и бесполезны»,- подумал я. Найдя остановку, я беспокоился о том, что мой проездной может не котироваться в этих «трущобах». Повезло, здесь уже была цивилизация. Подъехал нужный мне автобус. Меня еще напрягал тот факт, что на мне была рваная, убитая куртка. Да и джинсы с декоративными дырками, которые я разорвал сильнее, выглядели так же ужасно. Мне казалось, что я выгляжу, как БОМЖ. Впрочем, я в какой-то мере, им и являлся.
Я повзонил Д., чтобы уточнить, как попасть в нужную квартиру:
- Д., а как мне в квартиру то попасть?
- Я тебе номер скину, повзвони ему, он откроет тебе дверь. Зовут его А.
- Принял. А вы там далеко?
- Мы в пробках стоим, сейчас объезжать будем. Постараемся по скорее. Минут через сорок – через час будем.
- «Окей», до встречи.
Я нашел необходимый дом, необходимый подъезд, позвонил этому А., оповестил о своем скорейшем приходе, нажал на кнопку домофона, которая давала сигнал консьержке. Она открыла дверь.
- Вы куда?
- Я в сто семьдесят первую квартиру, потолки делать.
- Хорошо, проходите.
Я поднялся на двадцатый этаж, но меня никто не встретил.
- Наверное, он просто открыл дверь, а сам остался в квартире. – зачем-то вслух сказал я сам себе.
Однако, дверь была заперта. Я позвонил еще раз, А. сказал, что он у ждет меня у лифта. Я был удивлен:
- Как так? Я же на площадке, и мы с ним ни как не могли разминуться. Параллельные миры? – вновь я заговорил сам с собой.
- Видимо, я дурак, перепутал дома. – ответил я себе.
Так и было, я мигом побежал в соседний дом, подошел к нужному подъезду, и уже у подъезда меня ожидал А.
- Добрый день. – поздоровался я и протянул руку.
- Привет. Все таки дома перепутал, да? – с умешкой сказал он и протянул руку в ответ.
- Да, хотя на вывеску посмотрел, вроде номер дома был именно пятннадцатый.
- Может, корпус один, потому и перепутал. Пойдем в квартиру.
В лифте мы ехали молча, да и в квартире мы не разговаривали, А. лишь один раз спросил меня о местоположении Д.:
- А где сам Д.?
- Они пробку объезжают, сказал, что в течении часа будут. – ответил я.
Спустя час, А. повторил свой вопрос.
- Ну что? Он тебе не писал?
- Нет, я ему сейчас позвоню.
Я попросил у А. сигарету и пошел на балкон, чтобы там позвонить Д.
- Алло, Д., вы где там?
- А кто спрашивает? – видать, решили шутить. Ага, смешно.
- Д., голову мне не морочь, мы тут ждем тебя.
- Нифига, он дерзит. – раздался голос откуда-то издалека, а затем гоготание трех мужиков пробилось через динамик мне в ухо.
- Да-да, приедете, еще по башке надаю. – постарался я поддержать «юмор». – Давайте ближе к делу – вы долго еще?.
- Минут через сорок – час приедем. Тут пробки. – услышал я уже не новый ответ.
- Ладно, ждем. Удачи.
- Ага, пока.
Так прошел час, а может и полтора. Тяжело было себя чем-то занять в пустой квартире, а отсутствие сигарет лишало меня единственного развлечения. Что ж, придется сидеть в телефоне. Однако, интеренет ловило ужасно.
Время прошло, Д. позвонил А. оповестил о приезде и попросил, чтобы я спустился и помог разгрузить инструменты и материал. Я так и сделал. Когда все было в квартире, включая трех моих товарищей:
Два дяди П. и Д. и их товарищ Н., который только и бросался шутками – не все успевали даже усмехнуться. Время было около часа дня, а с часу до трех, как правило, шуметь нельзя – тихий час. Я поел, принесенной для меня самсы, переоделся в рабочую одежду и мы начали планировать.
Работа. Несколько шагов до касательной к смерти.
За десять минут до часа дня, П. пробурил несколько отверстий в потолке, для установки лазерного уровня. На этом шумные работы должны были закончиться. Мне сказали собирать платформы дял светильников, чем я и занимался. Мы болтали, периодически отходя на балкон для перекура с П. и Н.. Работа не стояла.
В своей голове я уже продумывал дальнейший план действий на день. Я хотел зашить крутку, купить еды, бытовой химии и оставить денег для поездки к М.
Тихий час прошел, настало время для шумных работ. Как раз все замеры были вроведены, все необходимые отметки были на своих местах. Понеслась жара. Мы с Д. начали с комнаты, а Н. И П., замеряли ванную. Я стоял с пылесосом, а Д. бурил отверстия. Так мы обошли весь периметр комнаты и переместились в корридор. П. начал бурить в ванной, но он делал это медленнее – нужна была аккуратнось, так как в ванной была плитка, а платить за поломку никто не желал.
С корридором было покончено. П. был в ванной, бурил отверстия или крепил профиль, а Н. Резал его, чтобы его можно было сгибать и чтобы он был необходимого размера. Мы с Д. перешли на кухню, он бурил, а я все так же бегал с пылесосом. Д. стоял на козле в углу кухни, П. все так же находился в ванной, Н. же был меж входом комнату и в ванной в корридоре. Ничто не предвещало беды...
Касательная к смерти. То, чего быть не должно.
Что-то произошло. Тьма. Тишина. Лишь спустя несколько секунд, картинка начала проясняться, и я начал видеть, звуки стали достигать моих ушей. Какой-то хаос вокруг. Ничего не понятно, слышни крики «Что случилось?!», «Что за хуйня?!». Эти крики были наполнены шоком и ужасом. Мы вчетвером побежали на балкон, Н. чуть ли не выпрыгнул через решетку, но я его задержал с криком: «Стой, блять, не прыгай!». Я потушил его бриджи. Они горели. Почему-то я этому не удивился, хотя я и не понял, что произошло. Никто еще не понял. Кто-то крикнул, что нужно выбежать из квартиры, может это был и я. Так мы и поступили. Выбегая с балкона, я увидел на подоконнике чей-то телефон и схватил его. Мощенная металлическая, возможно, стальная, дверь была выбита из петель. Она лежала в холле вся искареженная, словно кто-то просто уронил блинчик, и он скомкался. Девушка из соседней квартиры не могла открыть дверь. Я отодвинул нашу искареженную дверь. И помог ей. Я сказал ей о том, что у нас в квартире пожар, и ей следует покинуть квартиру, что называется, «от греха подальше». Она лишь ответила, Что не может закрыть дверь и ей нужна помощь:
- Я не могу закрыть дверь. Вы не поможете? – сказала мне эта девушка.
- А что с ней? – спросил я и подошел ближе.
- Вот тут мешает железка какая-то.
Я глянул. Действительно, какая-то железка там была, и менно она препятсвовала закрытию двери. Я попытался ее убрать – тщетно. Я сказал ей, что необходимо обратиться к компании, которая устанавливала эту дверь. А потом я вспомнил, что в соседней квартире пожар. Я напомнил об этом соседке и вернулся к своим товарищам.
Мы вышли в коридор с лифтами. Двери лифтов так же были выбиты и смяты. Далее дверь к мусоропроводу – история та же. За ней же была дверь на балкон – она висела на одной петле. Стоя на балконе, мы дали оценку произошедшему. Я и Д. решили вернуться в квартиру, послав П. и Н. на лестничную клетку, чтоб не околели.
Заново пройдя мимо лифтов, я услышал крик в одном из них. Лифт застрял, а люди были в панике. Они стучали в двери. Жаль, что мы ничем не могли им помочь. Мы подошли к квартире. Видимо прорвало трубу, и лужа была уже в холле. Д. вошел в квартиру. Я начал на него кричать:
- Д., куда ты полез?! Там удлинители не выключены, а вокруг вода!
Он подошел к щитку и выключил подачу тока. Я не зашел в квартиру, но я заметил, что балкона почти не было. Он был застекленным. Именно был. От окон не осталось и следа. Даже бетонная перегородка и так рассыпалась, и осталась только погнутая решетка. В комнату я так и не заглянул.
Мы все были на лестничной клетке. Несколько жителей этого подъезда нам помогали. Точнее один мужик. Он дал нам свою куртку и кофту, чтобы мы не мерзли. Приехали пожарные и спасатели. Скорой все еще не было... За нами все ходил паренек лет 19-20 и говорил об ожогах. Меня это бесило. А он все говорил, что плохо, а то хорошо. Что пройдет, а что нет. «ТВОЮ МАТЬ, ТЫМОЖЕШЬ ЗАТКНУТЬСЯ?!»,- подумал я про себя, но сказал вежливо: «Ладно, это все пройдет, только хватит нести этот бред». Больше всех, как мне показалось, пострадал Н.. Ко всему прочему, у него были изрезаны пятки. На нем был лишь один тапок. П. выглядел лучше, однако пострадал он тоже неслабо. На нем сгорела фотболка. Остался лишь воротник на шее. Д. выглядел лучше. Было несколько ссадин, а одежда уцелела вся. У меня пострадала лишь левая рука или только это я и увидел. Одежда так же осталась целой.
Приехала скорая. Д. был в квартире. Наверное, он хотел оценить ущерб и спасти то, что уцелело. Врачи бросились ко мне, но я сказал, чтобы они сначала помогли Н. и П.. Они меня послушали. Спасибо. Они сделали им уколы, разбрызгали на ожоги какую-то пену, положили на носилки и унесли по машинам. Спустился Д., и врачи разбрызгали эту пену и по нашим ожогам.
Сидя в «карете» скорой помощи, я случайно заметил, что и моя правая рука обожжена, после этого она начала щипать. «Лучше бы и не смотрел», - подумал я. Когда мы отъезжали от дома, я, как и фельдшер, заметил, что нас начала снимать на видео одна из «зевак». Фельдшер начал материть ее. Забавно.
Дорога до больницы былы достаточно долгой из-за пробок и сугробов. Пока мы ехали, я беседовал с фельдшером. Он сказал, что мне стоит позвонить кому-то из родных или близких, чтобы мне привезли вещи. Я позвонил Сэму, в кратце описал произошедшее и попросил скооперироваться с Некитом, дабы они мне привезли хоть какую-то одежду.
Мы, наконец, добрались до больницы. В больнице Н. и П. некоторое время лежали на носилках в приемном покое, мы с Д. стояли там же. Н. и П. увезли в реанимацию, а мы еще долго сидели и ждали своей «участи». Наконец, нам сделали перевязку и определили в палату. В палате было четыре места и только два были заняты мной и Д.. Целая палата наша – прелесть. Все еще не приходило осознание произошедшего. В «карете» я было чуть не заплкакал, думая, что мы вот-вот могли погибнуть. Что я мог погибнуть. В палате я просто лежал в кровати и смотрел в окно. Я размышлял:
«Что бы я потерял, если бы умер? По сути ничего. Но кого бы я мог потерять? Своих друзей, времяпровождение с ними, я бы мог потерять жизнь!»,- и я снова чуть не заплакал.
Сэма и Некита в палату уже не пустили, но мне передали вещи. Чуть позже пришел участковый и взял показания с меня и Д., чтобы передать их в отделение в Бутово. Спустя какое-то время пришел «следак» и начал задавать множество вопросов. Он задержался почти до часу ночи. Он ушел. А я не мог уснуть.
Так начались больничные будни.
Больница. Тоска и моральная реабилитация.
Мы с Д. почти не спали. В шесть утра был подъем, в семь или восемь обход врачей. Далее пришла дежерная сестра и ставила нам капельницы, катетер мне поставили в ногу. Неудобно, однако, руки у меня были полностью забинтованы – выбора не оставалось. Я лежал, смотрел в окно, и лишь иногда мы с Д. переговаривались о чем-то. В основном это касалось случившегося и ребят, которые были в реанимации. Д. нагонял волнение, но я старался его подбадривать и отгонял мысли о плохом. Так пролетел вторник.
На следующее утро, в среду, к нам в палату зашли две санитарки. Одна их них была главной стреди них.
- У вас есть курящие? – спросила старшая сестра.
- Нет. – ответил Д.
- Я курю. – выпалил я.
- Вы же знаете, что у нас в больнице нельзя курить? – сказала санитарка.
- Да. – с тоской в голосе произнес я.
- Вообще, можно в туалете курить, но если аккуратно, чтоб пепел не был разбросан, и не толпой.
Тут-то я и обрадовался, и пошел курить.
Днем намечалось такое мероприятие, как перевязка. Первым был Д.. Он вернулся и говорил мне о том, что это очень больно, о том, что врачи сдирают бинты, даже не размачивая их. Я заволновался. «Я не хочу чувствовать боль снова», - Подумал я, но выбора у меня, как оказалось, не было. Меня, наконец, вызвали в перевязочную, я сказал врачу, что у меня еще капельница, мне ответили, что я должен придти, когда она докапает. Бутыль с раствором закончилась, я, нажав на конопку, вызвал дежурную сестру и она отсоединила ее. Я пошел в перевязочную.
Очереди туда не было, но в кабинете, кроме меня были еще два человека. По крайней мере, я запомнил только двоих. На очередь перевязки я был первым. Это было неприятно. Нет. Это было действительно больно. Но я терпел. С правой руки бинт просто сорвали, левую, на мое удивление, смочили водой. Я решил уточнить степерь ожогов:
- А какая у меня степень ожогов? – спросил я у врача.
- Здесь третья. – указал он на правую руку. – А здесь третья «А», раньше считалась третей, а теперь вторая.
- О, спасибо.
Мне снова наложили повязки. Делала это весьмя злобная женщина, у которой во взгляде была видна ненависть к этому делу. Она так и выворачивала мои больные руки. Что ж, оптяь терпеть? Жаль, что ее нельзя ударить. Я пошел обратно в палату и сел на кровать. Позже нам принесли обед.