Он утвердил совершенное иноческое житие, насажденное в Руси преподобным Антонием, переселил иноков из пещер в монастырь и ввел чин святого Студийского монастыря, и упрочил Печерскую Лавру неисповедимыми подвигами и чудесами.
Теперь должно нам увидать второе великое светило Русского неба, святой чудотворной Лавры Печерской – преподобного и богоносного отца нашего Феодосия. От преподобного Антония, как от светозарного солнца, приняв свет равноангельской жизни, он явился прекрасной луной со множеством звезд добрых дел своих и умножившихся учеников и просвещал ночь нерадения о добродетелях. Обратите взор к нему и просветитесь подражанием в делах добрых.
Знайте, что Господь отделил для Себя святого Своего (Пс. 4:4). О славном житии его, украшенном звездочисленными подвигами и чудесами, свидетельствует в достаточном повествовании своем верный свидетель, находящийся уже на небе, преподобный отец наш Нестор. Но прежде предлагает обстоятельное предисловие, в котором содержится следующее:
«Благодарю Тебя, Владыко мой, Господи Иисусе Христе, что сподобил Ты меня, недостойного, быть свидетелем о святых Твоих угодниках. Я понудил себя поведать о них, хотя это выше моей силы и недостоин я, как человек грубый, неразумный и не наученный никакому искусству. Но вспомнил я слово Твое: Если вы будете иметь веру с горчичное зерно и скажете горе сей: перейди отсюда туда, и она перейдет; и ничего не будет невозможного для вас (Мф. 17:20). И я, грешный Нестор, принял в ум мой слова эти и оградил себя верой и упованием, что все возможно Тебе, – и начал писать слово о житии преподобного и богоносного отца нашего Феодосия, игумена Печерского монастыря Пресвятой Владычицы нашей Богородицы, начального архимандрита всея Руси. Постоянно печалился я, вспоминая о жизни преподобного и о том, что никем не описана она, и молился я Богу сподобить меня написать все как следует о делах угодника Своего, чтоб до тех черноризцев, которые будут после нас, дошло писание это и они, прочтя его и уразумея доблесть этого мужа, восхваляя Бога и прославляя угодника Его, стремились на те же подвиги. Особенно же пусть восхвалят его за то, что в стране этой явился такой угодник, о котором Господь сказал, что много последних будут первыми (Мф. 20:16). Ибо и этот последний (по годам) – явился равным первым отцам, подражая жизнью своей иноческому совершенству святого первоначальника Антония – не Печерского только, но и великого Египетского Антония, ближе же – тезоименитого ему Феодосия, архимандрита Иерусалимского. Эти праведники, проведя жизнь в равных подвигах, послужили Владычице Богоматери, и, приняв равную награду от родившегося через Нее Бога, непрестанно молятся о нас, чадах своих».
|
|
«Достойна удивления такая жизнь, ибо в отеческих книгах пишется, что последний род будет слабым, а преподобный Феодосий в этом последнем роде явил себя великим трудником и пастырем овцам словесным, наставником и учителем инокам, который был украшен смолоду чистой жизнью и равноангельскими делами, просвещенными верой и разумом.
|
|
И вот, я начну описывать жизнь его от юных путей его. Только, братие, слушайте со всяким прилежанием, ибо исполнено это слово пользы для всех внимающих ему. Прошу вас еще: не осуждайте грубость мою, ибо любовь моя к преподобному понудила меня написать это слово о нем. Писал также потому, что опасался, чтоб и мне не было сказано: Лукавый раб и ленивый, надлежало тебе отдать серебро мое торгующим и, пришед, я получил бы свое с прибылью (Мф. 25 -27); почему, братие, нехорошо утаивать чудеса Божии, в особенности помня слова Христовы: То, что говорю вам в темноте, говорите при свете, и что слышите на ухо, проповедуйте на кровлях (Мф. 10:27). Итак, хочу я писать на пользу и поучение слушающим, чтоб и вы, славя за это Бога, получили воздаяние. Желая же положить начало слову и перейти к повествованию, прежде молюсь я Господу: Владыко мой Господи, Вседержителю, Податель блага, Отец Господа нашего Иисуса Христа, приди на помощь мне и просвети сердце мое к разумению заповедей Твоих и отверзи уста мои, чтоб исповедать чудеса Твои и похвалить угодника Твоего, на славу имени Твоего святого, потому что Ты защищаешь всех уповающих на Тебя».
|
|
Сделав такое вступление, блаженный летописец начинает складывать повествование о равночисленных звездам подвигах преподобного таким образом. Есть город близ стольного русского города Киева, именем Васильев, или Васильков. В нем пребывали родители преподобного Феодосия, живя в вере Христовой и украшаясь благочестием.
Когда родился у них сей святой – они на восьмой день принесли его к священнику, чтоб наречь ему имя. Священник же, увидев дитя и сердечными очами прозревая, что с детства отдаст он себя Богу, назвал его Феодосием. Когда прошло сорок дней, младенца крестили, и он рос у родителей, и была на нем благодать Божия (Лк. 2:40).
Вскоре родители его переселились далеко, в другой город, именем Курск, по повелению князя, но – скажу я – более по Божию усмотрению, чтоб и там просияло житие доброго отрока.
В том городе и рос отрок телом, возрастал и духом в премудрости и любви Божией. Он сам упросил родителей своих отдать его учиться божественным книгам, что они и сделали. И скоро стал понимать он все Божественное Писание, так что все удивлялись премудрости и разуму его, и скорому его учению. Ежедневно ходил он в церковь Божию, слушая внимательно Божественное Писание. К играющим детям не приближался, как делают в детстве, но удалялся от игр их, не украшал себя великолепием богатых одежд, но был доволен худым рубищем.
Когда ему было тринадцать лет, умер его отец. И с тех пор еще более стал подвижничать преподобный, так что выходил с рабами своими на поле и работал смиренно. Мать его возбраняла ему в том, приказывала ему одеваться в хорошее платье и играть со сверстниками, и говорила: «Одеваясь так, ты делаешь укоризну себе и роду своему». Но он в этом не слушался ее, но предпочитал ходить как нищий, так что часто гневалась она, приходила в ярость и била его.
Блаженный юноша думал о том, как и каким образом спастись. Слыша о святых местах, где Господь наш ходил во плоти и совершал дело спасения нашего, желал идти туда, поклониться им, и молился о том: «Господи Иисусе Христе, услышь молитву мою и сподобь меня посетить святые места и поклониться им».
Пришли в Курск странники; встретив их, блаженный юноша обрадовался, подбежал к ним и, приветствуя их, расспрашивал, откуда они и куда идут. Они отвечали, что они из святого города Иерусалима и с Божьей помощью хотят идти обратно. Тогда блаженный юноша стал просить их взять его с собой и довести до святых мест, и обещали они взять его с собой и довести, и с радостью пошел он тогда домой. Когда странники стали собираться, они известили юношу о своем уходе. И он ночью, так что никто не знал о том, встал, покинул дом в одной худой одежде и пошел вслед за странниками. Но не было в воле всеблагого Бога, чтоб тот, кому от чрева матери Он назначил быть пастырем словесных овец, постригаемых в чин Ангельский, иноческий, ушел из земли нашей Русской.
Через три дня мать его узнала, что он ушел со странниками, и погналась за ним, взяв с собой младшего сына. После долгой погони догнали их и остановили преподобного. И там в великом гневе и ярости мать схватила его за волосы, повалила на землю и топтала его ногами. Укорив странников, она возвратилась домой, ведя сына, как злодея, связанным. И такой гнев был в ней, что, приведя его домой, она била его, пока он не изнемог, затем связала его и заперла в особой горнице. Блаженный юноша принимал все это с радостью и, молясь Богу, благодарил Его за все. Через два дня мать вошла к нему, развязала и дала есть. Но, будучи еще разгневана, она наложила на ноги его тяжелые железные оковы, опасаясь, что он опять убежит от нее, и так долго ходил он, как узник. Потом мать смилостивилась и начала с мольбами увещевать его, чтоб он больше не бегал от нее; потому что она любила его больше других детей и тосковала без него. Когда он обещал ей, что не уйдет от нее (если это будет полезно), она сняла железо с ног его и просила его делать, что хочет. А блаженный Феодосий, вернувшись к прежнему подвигу своему, ходил всякий день в церковь Божию.
Видя, что часто не служат Божественную литургию из-за недостатка просфор, он много о том скорбел и сам решился по смирению своему исправлять то дело, и сделал так. Стал он покупать пшеницу, молоть ее своими руками, печь просфоры и часть приносить в церковь, остальные же продавать; и сколько денег оставалось лишних, давал нищим, а на остальные покупал снова пшеницу и делал просфоры. Такова была воля Божия, чтоб от чистого отрока приносимы были в церковь чистые просфоры. В этой работе провел он года два или более.
Все его сверстники по наущению врага с укорами ругали его за такое дело; но с радостью и в молчании переносил то преподобный. Враг же, ненавистник добра, видя себя побеждаемым смирением трудолюбивого отрока, не мог успокоиться, желая помешать ему в таком труде, и стал вооружать против него его мать, чтоб воспрепятствовала она ему в его деле. И мать, страдавшая оттого, что сын ее выносил такие насмешки, стала с любовью говорить ему: «Умоляю тебя, сын мой, брось эту работу, потому что ты наносишь укоризну своему роду. Не могу я слышать, как все укоряют тебя за это дело, и не подобает тебе, еще малолетнему, заниматься таким делом». Со смирением отвечал ей блаженный Феодосий: «Послушай, прошу тебя, мать моя, Господь Бог наш принял на Себя вид убожества и смирился, подавая нам пример, чтоб и мы смирились ради Него. И был Он также поруган, оплеван и заушен, и все претерпел ради нашего спасения; тем более нужно терпеть нам, чтоб приобрести Христа. А о том, какое я делаю дело, выслушай следующее. Когда Господь наш Иисус Христос возлежал на Тайной Вечери с учениками Своими, тогда, взяв хлеб, Он благословил, преломил, дал ученикам и сказал: Приимите, ядите, сие есть Тело Мое… (Мф. 26:26; 1Кор. 11:24). И если Господь наш хлеб, приготовленный для Тайной Вечери, назвал Своим телом, радоваться нужно и мне, что сподобил Он меня делать такой хлеб, на котором совершается эта великая Тайна преложения в Тело Христово».
Услыхав такой ответ, мать удивилась премудрости отрока и предоставила ему свободу. Но враг не отступился от матери, внушая ей препятствовать сыну в его смирении и его труде.
Через год, застав его опять пекущим просфоры и почерневшим от пламени, опять она пожалела его и снова начала мешать ему, иногда лаской, иногда угрозами, иногда и побоями, чтоб он бросил это занятие. А блаженный юноша был повержен тем в великую скорбь и, недоумевая, что делать ему, встал ночью, тайно покинул свой дом и пришел в другой город, недалеко от Курска, где стал жить у пресвитера, продолжая заниматься своим делом. Мать же его, после поисков по своему городу не найдя его, очень жалела его. По прошествии многих дней услыхала она, где он живет, и с великим гневом отправилась за ним. Достигнув того города, она нашла его в доме пресвитера и, взяв его, повлекла в свой город, осыпая побоями, а когда привела домой, сказала: «Уже больше ты не отойдешь от меня, и, куда ты ни пойдешь, я найду тебя и приведу сюда».
А блаженный, как и прежде, целыми днями молился Богу и ходил в церковь.
Он был смирен сердцем, покорен пред всеми, так что начальник города Курска, узнав, что отрок этот с таким смирением и послушанием любит дело церковное, отличил его своим вниманием и поручил ему смотреть за своей церковью. Он подарил ему для ношения богатую одежду, но блаженный, походив в ней немного дней, как бы нося на себе какую-то тяжесть, снял ее и отдал нищим, сам же облекся в худую одежду. Начальник, увидев это, дал ему снова другую, лучшую первой одежду, прося его, чтоб он ходил в ней, но он и ее снял и отдал. И так делал он много раз. И, узнав о таких поступках, начальник стал еще больше любить его и удивлялся смирению его.
Через некоторое время блаженный Феодосий пошел в кузницу и попросил сковать ему вериги из железа, обвил их вокруг пояса и так ходил. Железо было узко и врезалось в тело, а он терпел, точно не чувствуя никакой боли. Через некоторое время мать его в праздничный день стала принуждать его одеться в хорошую одежду, главным образом потому, что все вельможи должны были в тот день собраться у начальника города, и блаженному Феодосию велено было там быть и служить. Когда он начал надевать праздничное платье, мать его пристально следила за одеванием, и не мог он от нее утаиться: она увидела на рубашке его кровь. Желая знать, откуда эта кровь, она нашла на нем железо и поняла, что кровь происходит оттого, что железо врезается в тело. И, разгорясь гневом, с яростью она разорвала на нем хитон и с побоями сняла с его пояса железо. А блаженный отрок, как будто никем не обиженный, оделся и пошел с кротостью прислуживать пирующим.
Через некоторое время услыхал он слова Господни в Евангелии: Кто любит отца или мать более, нежели Меня, недостоин Меня (Мф. 10:37). И еще: Матерь моя и братья мои суть слышащие Слово Божие и исполняющие его (Лк. 8:21). И кроме того, слова: Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас. Возьмите иго Мое на себя и научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем, и найдете покой душам вашим (Мф. 11:28-29). Эти слова разожгли душу боговдохновенного Феодосия и, горя рвением Божиим, он помышлял всякий день и час о том, как бы и где скрыться от матери и постричься во святой иноческий образ. По Божию усмотрению случилось матери его выехать в поместье и долго оставаться там. В радости помолился блаженный и тайно вышел из дома своего, не имея у себя ничего, кроме одежды на теле и немного хлеба для немощи телесной. Итак, поспешил он в город Киев, так как слышал об иноках, там живущих. Он не знал дороги и просил Бога послать ему в помощь спутника. И вот по Божию усмотрению приключилось идти тем путем купцам, везшим на возах тяжелую кладь. Когда блаженный узнал, что они идут в Киев, он обрадовался и прославил Бога, исполнившего желание сердца его, и шел за ними, но вдалеке, не показываясь им. Когда же они останавливались на ночлег, блаженный ложился так спать, чтоб не терять их из виду. И единый Бог хранил его. Так совершая путь, он в три недели дошел из Курска до стольного города Киева.
Придя в Киев, он обходил все (еще не устроенные тогда по истинному уставу) монастыри и просил живущих в них принять его. Но они, видя убогого юношу, одетого в худое платье, не хотели принять его. На то была Божья воля, чтоб он шел на то место, куда от чрева матери призывал его руководивший им Бог.
Тогда-то услыхал он о преподобном Антонии, проводившем жестокое житие в пещере. Как бы крылья выросли у его ума, он устремился туда и пришел к преподобному старцу. Увидав его, он поклонился ему, и со слезами просил его принять к себе в иночество.
Преподобный Антоний сказал ему: «Чадо, видишь, что пещера эта скорбна и тесна, и не вынесешь ты всех трудностей этого места». Говорил же он так, не столько искушая его, сколько пророчески провидя, что он распространит место то и создаст славный монастырь, где соберется множество иноков. С умилением отвечал Богом вдохновенный Феодосий: «Узнай, честный отец, что Христос Бог, Промыслитель всего, привел меня к твоей святыне, желая, чтоб спасся я через тебя. Потому я сделаю то, что ты мне велишь».
Тогда сказал ему преподобный Антоний: «Благословен Бог, укрепивший тебя, чадо, на такое старание, – вот тебе место, пребывай на нем». Блаженный Феодосий снова поклонился ему до земли, чтоб старец благословил его. И благословил его преподобный Антоний, и повелел постричь его блаженному Никону, который был иереем и опытным черноризцем. И тот, взяв блаженного Феодосия, как незлобивого агнца, постриг по обычаю святых отцов и облек в иноческую одежду, на двадцать четвертом его году, при благоверном князе Ярославе Владимировиче.
И весь предался Богу преподобный отец наш Феодосий и своему богоносному старцу Антонию, и подъял с тех пор великие труды, как воистину принявший иго. Он все ночи проводил, бодрствуя в славословии Бога, побеждая тяжесть сна, и повседневно удручал себя воздержанием и постом, трудясь своими руками. Постоянно вспоминал он слово псалма: Призри на страдание мое и на изнеможение мое и прости все грехи мои (Пс. 24:18). И потому смирял он воздержанием и постом душу, бодрствованием же и рукоделием утруждал тело, так что преподобный Антоний и блаженный Никон дивились его столь великому в юности благонравию, смирению и покорности, бодрости и крепости, и много славили за то Бога.
Мать его долго искала его не только в своем городе, но и в окрестных, и, не найдя его, плакала по нем горько, как по мертвом, ударяя себя в грудь. И по всей той стране было указано, если где увидят похожего на него юношу, привести его и дать знать матери, и получат за это награду. И вот некоторые люди, пришедши из Киева, поведали ей, что четыре года назад видели его в их городе, где он хотел постричься в одном из монастырей. Услыхав это, мать Феодосия не побоялась долгого пути, не поленилась идти туда на поиски. Нимало не медля, прибыла она в Киев и обходила все монастыри, ища его. Напоследок уведомили ее, что он находится в пещере у преподобного Антония, и она пришла туда, чтоб найти его, и начала обманом вызывать старца, говоря: «Скажите преподобному Антонию, чтоб он вышел ко мне, я перенесла долгий путь, чтоб прийти поклониться святыне его и получить от него благословение». Об этом было доложено старцу, и он вышел к ней из пещеры. Она при виде его поклонилась ему до земли. Старец, сотворивши молитву, благословил ее, и, когда после молитвы они сели, женщина начала с ним долгую беседу, и при конце ее объяснила причину, ради которой пришла, и сказала: «Умоляю тебя, отче, поведай мне, здесь ли мой сын, ибо великую тугу и скорбь перенесла я, не зная, жив ли он». Старец, будучи незлобив и не предполагая ее обмана, ответил ей: «Сын твой здесь, не скорби, не беспокойся о нем – он жив». Она сказала ему: «Почему же, отче, я не вижу его; много потрудилась я и пришла сюда, только чтоб видеть сына моего, а затем вернуться». Старец же сказал ей: «Если хочешь видеть его, отойди отсюда, я пойду, уговорю его, потому что он не хочет никого видеть. А ты приходи завтра и увидишь его». Услышав это, она поклонилась старцу и ушла, надеясь на другой день увидеть сына своего. А преподобный Антоний, войдя в пещеру, рассказал обо всем блаженному Феодосию, и тогда смутился блаженный, что не смог утаиться от матери своей. На следующий день женщина пришла опять, и старец много уговаривал блаженного выйти к матери, но тот не захотел. Тогда старец вышел к ней и сказал: «Много молил я сына твоего, чтоб вышел он к тебе, но он не хочет».
Не со смирением, а с великим гневом обратилась она тогда к старцу и кричала: «Досаждает мне старец этот, что скрыл в пещере моего сына и не хочет его показать мне. Выведи мне, старец, сына моего, чтоб видеть мне его, потому что и жизни не хочу, если не увижу его. Покажи мне сына моего, чтоб не умереть мне злой смертью, ибо я наложу на себя руки пред дверями этой пещеры, если ты не покажешь мне его». Тогда преподобный Антоний, находясь в великой скорби, вошел в пещеру и молил блаженного, чтоб тот вышел к матери. Не желая оскорбить старца, Феодосий послушал его и вышел к ней.
Мать, видя сына в таком скорбном виде, с лицом, изменившимся от великого воздержания и труда, упала на шею его и долго плакала горькими слезами; и как только немного успокоилась, стала увещевать его: «Вернись, дитя мое, домой – ты будешь делать там по воле своей все на пользу и спасение души; только не разлучайся со мной; когда же я отойду от жизни, ты предашь тело мое гробу и тогда сам возвратишься в пещеру, ибо не могу я жить, не видя тебя». Блаженный сказал ей: «Мать моя, если хочешь видеть меня, останься здесь в Киеве и постригись в женском монастыре, и, приходя сюда, можно тебе будет видеть меня, вместе же с тем ты получишь и спасение души. Если же не сделаешь так – правду говорю тебе – не увидишь больше лица моего». Такими и еще многими другими уговорами увещевал он свою мать в продолжение многих дней, когда она приходила к нему. Но она не хотела и слышать его. Когда она уходила, блаженный, войдя в пещеру, молился усердно Богу о спасении матери своей и о том, чтоб сердце ее обратилось к исполнению слов его. И Бог услышал молитву угодника своего, как сказал пророк: Близок Господь ко всем призывающим Его, ко всем призывающим Его в истине. Желание боящихся Его Он исполняет, вопль их слышит и спасает их (Пс. 144:18-19).
Через несколько дней, придя к блаженному, мать его сказала: «Дитя мое, я исполню все сказанное тобой и не возвращусь более в родной город. Но, по воле Божией, поступлю в женский монастырь и, постригшись в нем, проведу остающиеся мне дни, ибо из наставлений твоих я поняла, что этот маловременный мир – ничто». Услыхав это, блаженный возрадовался духом и, войдя в пещеру, поведал то преподобному Антонию. Преподобный же прославил Бога, обратившего ее сердце к такому покаянию, и, выйдя к ней, много учил ее о полезном для души. Потом рассказал о ней княгине и устроил ее в женском монастыре святого Николая, где она была пострижена и, прожив много лет, в добром исповедании с миром упокоилась в Господе.
А эту часть жития блаженного отца нашего Феодосия, с юности доселе, рассказала мать его одному из братий (который был келарем при том же преподобном отце нашем Феодосии), именем Феодор; услыхав все это от него, блаженный Нестор записал на память и пользу всем читающим, как и сам здесь о том говорит.
А о прочих подвигах святого, которым и сам был свидетель, так повествует тот же составитель жития его.
Вскоре святой отец наш Феодосий оказался в пещере победителем злых духов. По пострижении матери своей и удалении от всякой мирской заботы он стал подвизаться большими трудами на Божье дело. И были видны трое святых, сияющих в пещере, молитвой и постом разгоняющих тьму бесовскую – преподобный Антоний, блаженный Феодосий и великий Никон. Они пребывали в пещере, молясь Богу, и Бог был с ними. Ибо, – сказал Он, – где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них (Мф. 18:20).
Когда блаженный Никон отошел от преподобного Антония с одним иноком-болгарином монастыря святого Мины, преподобный отец наш Феодосий изволением Божиим по желанию преподобного Антония поставлен был иереем. И ежедневно в великом смирении совершал литургию. Был он иерей кроткий нравом, тихий мыслию, простой сердцем, исполненный всякой духовной мудрости, имел нелицемерную любовь к братии, которую (числом двенадцать) собрал преподобный Антоний. Когда же преподобный Антоний поставил братии в пещере вместо себя игуменом блаженного Варлаама, а сам переселился на другой холм и, ископав пещеру, начал жить в ней, тогда этот благоговейный иерей, преподобный отец наш Феодосий, с блаженным игуменом Варлаамом остался в первой пещере и с ним вместе поставил над пещерой малую церковь Успения Пресвятой Богородицы, чтоб братия собиралась там на Божественное славословие.
Во время этой жизни с братией в пещере сколько они приняли скорби и печали, по тесноте ее и подвигам своим, невозможно поведать человеческим языком, но известно только одному Богу. Пищей их там был только ржаной хлеб и вода; иногда лишь в субботу и воскресенье вкушали немного сочива, но часто и в эти дни, за неимением сочива, варили и ели одну зелень. Ежедневно работали они своими руками, плели волну и исполняли другие ручные работы, которые носили в город и продавали; купив на вырученные деньги жито, делили его между собой, и всякий ночью молол свою часть зерна для приготовления хлебов. Затем, собравшись в церковь, начинали утреннюю службу, и, совершив ее, трудились над работой, назначавшейся для продажи, иногда даже торговали в ограде, пока подходило время часов и Божественной литургии, которые совершались со всяческим вниманием, причем все собирались в церковь. Потом вкушали немного хлеба, и каждый шел на свое дело до времени вечерни и повечерия. И так, постоянно трудясь, пребывали они в любви Божией. Преподобный же отец наш Феодосий, почтенный саном священства, превосходил всех в посте, в бодрости, в ручных работах, больше же всего в смирении и послушании, он был помощником для всех, иногда нося воду, иногда нося дрова из леса. Иногда во время сна братии брал он их разделенное жито, молол часть каждого и ставил на свое место; и сам целыми ночами бодрствовал в молитве.
Иногда, при множестве оводов и комаров, ночью выходил он на холм над пещерами и, обнажив тело до пояса, сидел, руками прядя волну, а устами воспевая Псалтирь Давидову, и от множества оводов и комаров все тело его бывало обагрено кровью; а он оставался неподвижен, не вставая с места, пока не приходило время утрени. И он оказывался прежде всех первым в церкви и, став на своем месте, не двигаясь, с умом собранным, совершал Божественное славословие, и уже после всех выходил из церкви. Потому все любили его и считали за отца, дивясь более всего смирению и покорности его.
Когда блаженный Варлаам, игумен Печерской братии, был переведен князем Изяславом в монастырь святого великомученика Димитрия и там поставлен игуменом, тогда Печерская братия, собравшись к преподобному Антонию, по общему согласию просила поставить им игуменом преподобного Феодосия как искусного в иноческом житии и близко знающего Божии заповеди. Преподобный же Антоний, призвав святого Феодосия, благословил его на игуменство. Братии тогда было числом двадцать.
Достохвальный же игумен, преподобный отец наш Феодосий, хотя и принял старейшинство, не изменил своего смирения и своих обычаев. Но он имел в памяти слова Господа: Кто хочет между вами быть первым, да будет вам рабом. И потому он смирялся, делая себя меньшим всех и служа всем, во всем подавая собой образец добрых дел, прежде всех выходя на дело и прежде всех приходя в церковь, а уходя последним. И молитвой этого праведника умножалось и процветало это место, по слову: Праведник цветет как пальма и возвышается подобно кедру в Ливане (Пс. 31:13). При нем умножалась братия в пещере, как в земле доброй, потому что он воистину имел семя благодати, приносящее плоды во сто крат; за короткое время собрал он братии сто человек, и все они процветали добрыми нравами и молитвами.
Преподобный отец наш Феодосий, воистину земной Ангел и небесный человек, видя, что при великом умножении братии место тесно и все не могут поместиться в пещере для безмолвной жизни, а в малой церкви над пещерой – для соборной службы, видя, кроме того, скудость, не впал в печаль. Он не скорбел о том, но ежедневно утешал братию, поучая ее не заботиться о внешнем, и напоминал слова Христа: В доме Отца Моего обителей много (Ин. 19:2), и еще: Ищите прежде Царствия Божия и правды Его, и это все приложится вам (Мф. 6:33). Преподобный помнил эти слова, и Бог щедро подавал ему все потребное.
Выбрав прекрасное место близ пещеры и рассудив, что его достаточно для устроения монастыря, он укрепил себя верой и упованием и стал заботиться о том, как населить это место. И так, по благословению преподобного Антония, испросив это место у христолюбивого князя Изяслава, вскоре, при помощи Божией, он соорудил там большую деревянную церковь Успения Пресвятой Богородицы, поставил много келлий и обвел все оградой. И тогда он переселился из пещеры на то место. И с тех пор благодатью Божией возросло то место, и прославился монастырь, который и доныне от прежнего жительства иноков в пещере называется Печерским.
По переселении из затворничества преподобный Феодосий стал искать, как бы положить для братии устав твердого иноческого жития. И, по молитве и благословению преподобного Антония, дал ему Бог узнать Студийский устав от честного Михаила, инока святой Студийской обители, пришедшего с митрополитом Георгием из Греции. Все то, что он рассказал о том богоугодном чине, понравилось преподобному Феодосию. И потому он послал одного из братии в Константинополь к блаженному евнуху Ефрему, который обходил святые места, чтоб тот, дошедши до святого Студийского монастыря, в точности узнал все порядки его и принес ему подробно списанный весь тамошний устав: как воспевают песнопения, и читают чтения, и кладут поклоны, как стоят в церкви и сидят в трапезе, и какая в какие дни пища. Блаженный Ефрем исполнил приказание преподобного отца, списал в порядке весь устав Студийского монастыря, которого был сам очевидцем, и принес ему. Приняв это писание, преподобный Феодосий приказал прочесть его пред всей братией и с тех пор начал в своем Печерском монастыре устраивать все по уставу святой Студийской обители. Потом от Печерского монастыря все русские монастыри приняли тот же, переданный преподобным Феодосием, устав. И так начали содержать совершенный иноческий устав, какого прежде не было в Руси, и во всем смотрели на пример Печерского монастыря, и чтили его за верховный монастырь.
Преподобный отец наш Феодосий во время игуменства своего в применении устава имел следующий добродетельный обычай. Всякого, кто хотел быть иноком и шел к нему, он не отгонял, ни богатого, ни убогого, но принимал всех с полным усердием, вспоминая при этом, как скорбят те, которые хотят постричься и не встречают в том сочувствия: ведь и сам он претерпел это искушение, когда пришел из своего города в Киев, желая быть иноком, и обходил монастыри, а его не хотели принять. Но он не тотчас постригал того, кого принял, но приказывал ему ходить в своей мирской одежде, пока не привыкнет ко всему монастырскому чину; тогда он облачал его в рясу. Затем, испытав во всех службах, постригал и облачал в мантию; наконец, когда видел, что инок установился в чистом житии, сподоблял его принятия великого Ангельского образа и возлагал на него святую схиму.
Этот преподобный наставник наставлял учеников своих на истинное покаяние. Он имел обычай всякую ночь обходить келлии всех, желая узнать образ жизни и усердие всякого. И когда он слышал, что инок творит молитву, тогда он в радости прославлял за него Бога. Когда же слышал, что двое или трое, сошедшись после вечерней молитвы, беседуют, тогда, ударив рукой в дверь и обозначив тем свой приход, отходил в смущении. Призвав их на следующий день, он обличал их не прямо, но заговаривал с ними издалека, притчами, чтоб узнать их усердие к Богу. И если брат был смиренный сердцем и с теплой любовью к Богу, то, вскоре поняв свою вину, он падал в ноги и, кланяясь, просил прощения. Если же чье сердце было покрыто бесовским помрачением, такой, считая себя невиновным, думал, что старец беседует о другом, пока преподобный не обличал его, и тогда, наложив епитимию, он отпускал его. И так он учил всех прилежно молиться Богу, не беседовать после вечерней молитвы, не ходить из келлии в келлию, но молиться, кто как может, Богу в своей келлии, ежедневно заниматься ручной работой, имея на устах псалмы Давида. Вот как он поучал их: