Мирна Маккензи
Один шанс из миллиона
Любовный роман – Harlequin – 43
Текст предоставлен правообладателем. https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=589335
«Маккензи Мирна Один шанс из миллиона»: Центрполиграф; Москва; 2011
ISBN 978‑5‑227‑02399‑5
Оригинал:Myrna Mackenzie, “The Frenchman’s Plain‑Jane Project”
Перевод:А. В. Румянцева
Аннотация
Родители считают, что она испортила им жизнь, жених обманул и бросил, да еще с любимой работы выкинул, а единственная родная душа – кошка… Немудрено, что Мэг Лейтон приуныла. Но пусть этот француз Этьенн Гавар не думает, что она согласится на его странное предложение...
Мирна Маккензи
Один шанс из миллиона
Глава 1
Отказываться от своих планов Этьенн Гавар не собирался, хотя и сам был готов признать, что его затея малоперспективна. Тем не менее он вознамерился довести дело до конца.
– Не хочу разочаровывать, но едва ли вам удастся уговорить Мэг работать с вами, потому что... Нет, простите, не имею права об этом рассказывать, – сказал ему один из бывших коллег Мэг Лейтон.
И никакой информации Этьенн добиться от него не сумел. Теперь ему предстояло побеседовать с девушкой лично. Ради этого он перелетел через океан и сейчас ехал по пользующемуся дурной репутацией району Чикаго. Мэг Лейтон необходима ему как ассистентка в его нелегком деле, и только с ее помощью он способен выполнить взятые на себя обещания.
Этьенн остановил «порше» около обветшалого дома, где, судя по адресу, и жила мисс Лейтон.
– Вот ты и на месте, – мрачно сказал он себе и огляделся.
И что его сюда занесло? Впрочем, Этьенн прекрасно знал ответ на этот вопрос. На календаре – первое июня, а это означает, что остается шесть недель до очередной годовщины самого страшного дня в его жизни, когда погибли его жена и их нерожденный ребенок. Последние два года, как только наступало лето, он замыкался в себе и стремился почаще напиваться, да так, чтобы не думать ни о чем. Хватит! Пора прекращать искать забытье на дне бутылки. Если в этом году ему удастся продержаться два самых трудных летних месяца, то потом...
|
|
В надежде, что работа отвлечет его от тягостных воспоминаний, Этьенн решил взяться за сложное дело и провести лето с пользой, помогая другим людям. Гавар считался одним из лучших специалистов в мире по спасению разоряющихся компаний и сделал на этом целое состояние.
Для того чтобы снова не заниматься саморазрушением, Этьенн выбрал компанию, дела которой шли из рук вон плохо. Он понимал, что от него потребуется приложить титанические усилия для того, чтобы вдохнуть жизнь в эту умирающую фирму. Вот и славно, значит, все его мысли будут заняты работой, и это не позволит ему сорваться в очередной раз.
Первый шаг уже сделан: он купил компанию за бесценок.
Однако для успешной работы ему требовался помощник, чтобы на первых порах вникнуть в проблемы компании. Обычно Этьенну не составляло труда найти человека, заинтересованного в спасении бизнеса и знавшего всю его специфику.
Однако на этот раз – с таким сложным случаем ему никогда еще не приходилось сталкиваться – в компании, как назло, работали сплошные пессимисты, у которых уже давно опустились руки. Один из тех, кто желал Гавару успеха, подсказал ему, что идеальным помощником могла бы стать мисс Лейтон. Однако оказалось, что она некоторое время назад уволилась с работы и почему‑то никто в компании не желал обсуждать причины ее ухода.
|
|
Этьенн посмотрел на обшарпанный дом, где жила мисс Лейтон, и неподстриженный газон вокруг него. По всем приметам ему будет легко добиться от нее согласия поработать с ним, хотя все и твердили, что Мэг будет долго упираться, если вообще захочет его слушать.
– Они меня плохо знают, мадемуазель Лейтон, – пробормотал Этьенн, решительно вылезая из машины. – Вы мне нужны, Мэг. Очень. Так что я не отступлюсь.
Во‑первых, ему нужно спасти разваливающийся бизнес. Он не просто купил компанию, но и взял на себя обязательства перед работающими в ней людьми. Он не мог подвести их! Во‑вторых... начиналось лето, и необходимо срочно сконцентрироваться на работе.
Любого человека можно уговорить, надо лишь узнать его слабые места. Так что проблема заключалась в том, чтобы половчее выяснить, какие слабые места есть у Мэг Лейтон. Пора приниматься за дело!
– Молния, встречай гостей, – произнесла Мэг, поворачиваясь к своей кошке. – К нам собирается зайти высокий, голубоглазый и, по замечанию моей подруги Эди, чрезвычайно привлекательный мужчина. Да... и вдобавок ко всему он француз. Значит, болтун и бабник.
Кошка зевнула и выгнулась, вытянув вперед лапы.
– Согласна. Кому это интересно? Никому! Симпатичные французы к нам так и шастают. – Мэг пожала плечами. – Ладно, не будем притворяться, мужчин в нашей с тобой жизни, прямо скажем, маловато. Впрочем, нам они с тобой не очень‑то и нужны.
|
|
А еще Эди рассказала ей о цели предстоящего визита незнакомца. Подруга осталась работать в компании «Филдман» и иногда сообщала Мэг новости оттуда. По ее словам, новый владелец компании собирался убедить Мэг вернуться в офис и помогать ему. Абсолютно исключено! Она не имела ни малейшего желания возвращаться!
Были времена, когда в офисе компании она чувствовала себя как дома. Мэри Филдман взяла ее к себе на работу, когда ей было всего шестнадцать и она считалась проблемным подростком. Хорошее было время! Просто повезло! Но смерть Мэри все перевернуло с ног на голову. Ее пребывание в фирме закончилось позорным унижением, и рана саднила до сих пор. Все ее теплые чувства к компании оказались вытеснены болью и гневом на себя саму за то, что она позволила так с собой обращаться.
Теперь ей предстояло дать отпор новому владельцу компании и отклонить все его предложения вернуться. Мэг закрыла глаза и сосчитала до десяти. Она не могла снова работать в компании после того, что произошло.
– Не о чем волноваться! – прошептала Мэг, пытаясь успокоить себя. – Нужно будет твердо дать ему понять, что в мои планы не входит возвращение в «Филдман» и что мое «нет» – окончательное и бесповоротное. Один шанс из миллиона, что я поддамся на его уговоры!
Воспоминания о том, как Алан Филдман бросил ее, после чего выкинул на улицу, заставили Мэг покраснеть. Больше всего ей было стыдно за то, что она не смогла достойно воспринять ситуацию и не сдержала эмоций. Ладно... все это осталось в прошлом, и у нее нет ни малейшего желания оглядываться назад. Даже ради голубоглазого француза.
Мэг услышала, как стукнула входная дверь, и сердце ее учащенно забилось: сколько времени ушло на то, чтобы забыть эту мерзкую историю, а сейчас француз обязательно примется копаться в причинах, заставивших ее уйти с работы. И неприятных вопросов никак не избежать. Француз конечно же будет интересоваться причинами, по которым она уволилась, ее отношениями с начальником... Визит Этьенна Гавара обещал быть крайне неприятным, но придется перетерпеть.
– Ну и ладно! Рано или поздно этот француз уйдет! – решительно воскликнула Мэг, быстрыми шагами подходя к двери и открывая ее.
Она даже не стала дожидаться звонка. Какая разница, если француз уже поднимается по лестнице! Однако тот уже стоял на ее лестничной площадке. Мэг нервно сглотнула, когда увидела перед собой высокого мужчину. Эди не обманула: Этьенн Гавар действительно был привлекательным... и голубоглазым. А еще он приятно улыбался.
– Мистер Гавар? – спросила Мэг, приложив все силы, чтобы вопрос прозвучал непринужденно.
– Да, мадемуазель Лейтон. Я – Этьенн Гавар. Вижу, вы меня ждали, – произнес он, слегка изогнув бровь.
– Мне звонила Эди, – смущенно объяснила Мэг. – Она очень милая девушка и очень верная подруга. Разумеется, после разговора с вами она тотчас мне перезвонила.
– Понятно. Верность – вещь хорошая.
От проникновенного взгляда мужчины у Мэг по спине побежали мурашки. Он смотрел на нее так, будто знал о ней все, даже те потаенные эмоции, которые она в себе подавляла. Что же это такое происходит? Мэг охватила паника. Еще не хватало, чтобы она вернулась в компанию только потому, что ее новый владелец умеет изящно выгибать бровь и заглядывать в душу.
– Но я не Эди. Эди – женщина особенная.
Улыбка Гавара сделалась шире, и появились ямочки на щеках. Потрясающие, чувственные ямочки. Мэг уже почти ненавидела своего гостя. От него исходила непоколебимая уверенность в себе, а перед его обаянием трудно устоять. Какой ужас! Отец всегда говорил, что она чересчур откровенна. Ну и еще полноватая, с бросающимся в глаза шрамом на щеке. Хотя теперь он стал почти незаметен. Родители всегда ругали ее за несдержанность и прямоту, из‑за которых Мэг вечно попадала впросак.
– Рад, что после нескольких секунд нашего знакомства вы уже готовы поделиться со мной этим столь важным наблюдением, но... Я правильно понял, что сами вы верностью по отношению к Эди не отличаетесь?
– Что вы! Как я могу подвести Эди! Конечно же нет!
Гавар довольно кивнул:
– Вот и отлично! Ведь Эди теперь – одна из моих сотрудниц. Я должен думать об ее благополучии. Приятно слышать, что и вы о ней печетесь. А верность – хорошее качество не только в друзьях, но и в работниках. Я бы хотел, чтобы вы тоже стали моей сотрудницей.
Мужчина наклонил голову и внимательно посмотрел на Мэг. Ей вдруг показалось, что она слишком легко одета. Только этого не хватало!
– Боюсь, это невозможно, мистер Гавар. Буду с вами откровенна. Я понимаю, что вы очень занятой и влиятельный человек. Мне льстит, что вы хотели бы видеть меня в компании и лично приехали ко мне, но... Я не вижу смысла тратить ваше драгоценное время на меня.
– Что вы, мисс Лейтон... Не говорите так!
Мэг не удержалась и подняла голову. Когда их взгляды встретились, она сразу же пожалела о своем безрассудстве. Такие мужчины, как Гавар, всегда заставляли ее нервничать. Она уже давно велела себе по возможности избегать общения с ними. Особенно после истории с Аланом Филдманом. Зачем ей знать, какие у этого мужчины ямочки и где у него родинка? Он все равно уйдет через пару минут, и они никогда больше не встретятся.
– Мадемуазель Лейтон, я понимаю, что моя просьба... скажем, нестандартная. Но дело в том, что компания находится в очень непростом положении. Я не уверен, насколько Эди и другие сотрудники понимают сложность создавшейся ситуации... Может быть, мы присядем и поговорим? – предложил он. – Простите, что напрашиваюсь в гости, но все‑таки: мы можем поговорить? Вас это не затруднит?
– Нет, что вы, только... я не вижу смысла в продолжении нашего разговора. Даже не представляю, зачем вы хотите взять меня на работу. Эди сказала, что вы ищете специалиста по делам фирмы. Боюсь, что я вам ничем помочь не могу.
– А кто может? – спросил Этьенн, продолжая внимательно разглядывать лицо Мэг.
Ей было сложно игнорировать его взгляд, да и сердце принялось стучать громче. Как и всегда в присутствии такого красивого мужчины у нее плохо получалось держать себя в руках.
Мэг растерялась, не зная, что ответить. Тем более что думать становилось все труднее и труднее, потому что голубоглазый красавец снова вопросительно изогнул бровь. Как у него это вообще получается?
Она изо всех сил старалась не обращать внимания на свое внезапное волнение и на очаровательный французский акцент мужчины. У нее всегда была голова на плечах, а вот выдержки и самоконтроля не хватало. Ей давно уже хотелось выработать в себе характер, чтобы забыть об ошибках прошлого и стать сильной, независимой женщиной.
– Еще раз приношу извинения за неожиданное вторжение, мадемуазель Лейтон, но мне правда нужна ваша помощь. В компании царит полный беспорядок. Взять хотя бы офис: папки с делами валяются как попало, простите, но даже мыла в туалетной комнате нет. Я уж не говорю о гораздо более важных проблемах. И никто ничего не знает.
– На складе в третьем ряду четвертая полка снизу, – выпалила Мэг. – Вернее, мыло там всегда хранилось, когда я работала в компании.
Француз улыбнулся:
– Вот видите. Вы многое знаете.
– Нет, – возразила Мэг, стараясь не поддаться на его очевиднейшую попытку потешить ее самолюбие. – Я знаю о том, как работала компания, когда являлась ее сотрудницей. Но я ушла оттуда год назад. И мне мало верится в то, что такие познания, как где найти мыло, могут вам хоть чем‑то помочь.
– Руки тоже надо мыть, – заметил француз вкрадчивым голосом. – Но вы правы. Я ищу человека, готового взяться за рискованный проект в надежде помочь людям.
Мэг покачала головой:
– Очевидно, вас дезинформировали, мистер Гавар. Я ни на что подобное не способна. И... – Она вздохнула.
Наступило молчание, и Мэг решила, что француз ждет, когда она подберет подходящие слова. Это еще больше смутило ее.
– Почему вы не хотите вернуться на работу в компанию? – неожиданно спросил Гавар.
– У меня уже есть работа. Я почти сразу нашла ее после ухода из компании «Филдман», – сказала она, выбрав наиболее простой ответ.
– Эди говорила, что вы работаете в офисе местного овощного рынка.
– И иногда на самом рынке, по мере необходимости, – призналась Мэг. – Меня все устраивает. Работа в «Филдмане» для меня в далеком прошлом.
Оставалось только надеяться на то, что ее слова прозвучали убедительно и Гавар попрощается и уйдет. Однако француз не шевельнулся. Его глаза сузились и пробежались по ней с головы до ног. Мэг не тешила себя иллюзиями и понимала, что мало чем может заинтересовать такого мужчину, как Этьенн Гавар. Он видел перед собой чересчур высокую, полноватую и не слишком красивую женщину. У нее были широкие бедра и несколько маленьких шрамов возле губ.
Когда взгляд Гавара остановился на ее руках, Мэг с трудом поборола желание спрятать их за спиной. Она вспомнила о сломанных ногтях из‑за того, что ей приходилось вскрывать коробки с консервами. Ну вот... Руки – единственное, чем Мэг втайне гордилась, считая их красивыми. Но не с такими же ногтями! А француз, к несчастью, именно на них и обратил свое внимание.
– Понимаю. Вам нравится на новой работе. Это, конечно, важно, но вы все‑таки подумайте. Может быть, вы согласитесь помочь мне избежать банкротства компании и сохранить рабочие места для ваших коллег?
Мэг замерла, напрочь позабыв обо всех своих переживаниях.
– Ситуация настолько ужасная? – прошептала она, обеспокоенная за будущее своих друзей.
Гавар даже не стал отвечать на ее вопрос: все было видно по его озабоченному лицу.
– Я видел товары, которые компания производила раньше. Я знаю, что Мэри Филдман была очень талантливой руководительницей и умела находить нужных людей. Думаю, благодаря ее работе бизнес успешно развивался, пока она не умерла.
– Верно. – Голос Мэг дрогнул.
Она всегда гордилась Мэри Филдман, и до сих пор ей не хватало поддержки и понимания, которые она нашла у пожилой женщины.
– Эди рассказала о том, что... у вас с ней были хорошие отношения. Вы работали у Мэри помощницей с шестнадцати лет. Я не ошибся? Все говорят, что она вас высоко ценила и советовалась по многим вопросам.
Мэг покачала головой.
– Опять Эди.
– Это не так?
– Все так. – Она пожала плечами. – Но на самом деле Мэри не нуждалась в моих советах. Она сама прекрасно знала, что необходимо делать. Ее цель состояла в том, чтобы предложить клиентам высококачественные товары, благодаря которым имя Фридман должно было ассоциироваться со вкусом и изысканностью.
– Вы видели, что предлагала компания в последнее время?
Мэг снова покачала головой.
– Эди упоминала, что в каталоге произошли некоторые изменения. Я ими не интересовалась. Мы с ней обычно не обсуждаем дела фирмы.
Гавар достал из кармана пиджака и протянул ей буклет на глянцевой бумаге. Мэг нерешительно взяла его, быстро пролистала и нахмурилась:
– Что это? Шутка? Коалы, домовые с круглыми глазами и щенки с розовыми ленточками на обивке для мебели? Этого не может быть!
Однако выражение лица Гавара говорило об обратном.
– Как я понимаю, у Алана Филдмана имелись свои представления о развитии компании. Он захотел поменять клиентуру компании, обратившись к людям помоложе.
Мэг тяжело вздохнула. Проблема Алана заключалась в том, что он всегда желал взбунтоваться против матери, но боялся лишиться наследства. Тогда Алан решил приложить все усилия, чтобы компания досталась ему, а не брату, и не погнушался ради этого использовать людей, в том числе и Мэг. Видимо, он не только плохо представлял, как управлять фирмой, но даже не знал, что нужно потенциальным клиентам, раз компания оказалась в таком плачевном состоянии.
– Мэг, помогите мне возродить компанию, – вдруг произнес Гавар.
Она забыла об ужасных пингвинах на подушках, которые увидела в каталоге, и посмотрела на него. Какие же у него голубые глаза!
– Вы не понимаете, – прошептала Мэг, делая шаг назад, чтобы увеличить расстояние между ними, потому что его взгляд как магнитом притягивал ее к Гавару.
– Так объясните мне.
– Я не просто уволилась из компании. Меня уволили за нарушение субординации. Это был большой скандал. Вернее, я устроила скандал. Я боролась. Устроила некрасивую сцену. Даже кричала. И все это видели.
– Понятно.
Что он мог понять? Его там не было, и Гавар не знает, как все произошло: безобразно и унизительно. Повторение того, чего она стыдилась, вспоминая свое детство. Никакого хладнокровия и сдержанности!
– То есть вы понимаете, почему я не самый лучший кандидат для ваших целей?
Этьенн покачал головой.
– Вы сказали, что боролись. Это очень важно. Я бы сказал, вы только усилили мою уверенность в том, что подходите мне.
– Вы... Нет, вы не понимаете... – растерялась Мэг. – Я даже что‑то кинула в Алана.
Ей показалось, что Гавар едва сдержал улыбку. Неужели он находил ее историю забавной?
– Спасибо, что предупредили. Давайте сразу договоримся, что в меня вы ничего бросать не будете.
– Я...
Решительность Мэг таяла с каждой секундой. Она долгое время пыталась направить свою жизнь в спокойную колею. Постоянно твердила, что надо радоваться тому, что есть, и перестать жить несбыточными мечтами. Ну почему, когда она уже смирилась со своим положением, к ней является этот потрясающий мужчина и напоминает ей о прошлом? Мэг вздохнула, стараясь собраться с мыслями.
– Зачем вам все это? – внезапно вырвалось у нее. – Я хочу спросить... С первого взгляда видно, что вы богаты. Почему тогда решили приехать в Америку и купить компанию на грани банкротства?
Ну и вопрос! Нашла о чем спрашивать своего возможного начальника! Впрочем, сейчас было не до тактичности. Предложение Гавара казалось слишком заманчивым и вместе с тем странным. Ей нужны факты, чтобы принять верное решение. Сколько раз из‑за своей неосторожности она попадала в глупые ситуации! Нет, надо быть осторожнее и сначала во всем разобраться, а не бросаться с головой в очередной омут.
Мэг заметила, как в глазах мужчины промелькнуло что‑то похожее на боль, но он быстро моргнул и покачал головой.
– Я приехал сюда, чтобы... Нет. Лучше прямо сказать, что дело тут не в деньгах. Хм... для меня конкретно, разумеется. Я занимаюсь тем, что спасаю разоряющиеся фирмы. Это моя профессия и то, что у меня неплохо выходит. Обычно я преуспеваю.
– Но не всегда?
– Нет, Мэг, к сожалению, не всегда. Буду честен, даже если вы согласитесь мне помогать, достаточно велик шанс того, что на этот раз у меня ничего не получится.
Значит, Эди и другие сотрудники потеряют работу! Что они будут делать, оставшись без денег? Мэг с ужасом подумала о будущем своей подруги и бывших коллег. Если подумать, то она сама частично была виновата в разорении компании. Невинные люди пострадают из‑за того, что Алан стал генеральным директором, к чему она была так или иначе причастна.
Мэг поняла, что не может оставаться в стороне. Если есть хоть какая‑то возможность помочь сохранить фирму, то она должна сделать все, что в ее силах для этого. Эди же ее лучшая подруга! Другой вопрос: что она может сделать? В состоянии ли она помочь?
– Почему вы так уверены, что я могу вам пригодиться?
Гавар неопределенно пожал плечами:
– Я не уверен. Ничего нельзя гарантировать. В жизни может случиться все, что угодно. – Он опять помрачнел и отвернулся от нее на несколько секунд. – Я знаю одно: если ничего не предпринять, компанию ждет неизбежное закрытие и люди потеряют работу. Поэтому что еще я могу сделать, чтобы убедить вас присоединиться ко мне в нелегком деле по спасению компании? Чего бы вам хотелось?
Разве она могла отказаться? Нельзя было не принять его предложение, потому что от нее зависела судьба Эди и других людей. Вот только... Мэг внимательно разглядывала Этьенна Гавара. По всему было видно, что это успешный влиятельный мужчина, который никогда бы не вляпался в историю наподобие той, в которую она попала в «Филдмане». Он хорошо разбирается в жизни и производит впечатление человека, знающего, как достичь желаемого. С его мнением нельзя не считаться. Мэг еще раз вспомнила свои обещания не возвращаться в «Филдман», но она не могла отказать Этьенну в просьбе.
Он, кажется, спросил, чего ей хотелось? Ну что ж, ее тайной мечтой было иметь дом, в котором бы царила любовь и гармония и бегали дети. Француз никак не мог исполнить это желание. Но того, кто мог бы его исполнить, не существует вообще. Мэг уже давно смирилась с этим. Если только...
– Я бы хотела... Как и все люди, я хотела бы благополучия. Дом, который бы принадлежал мне. Работу, с которой бы меня не выкинули по чьей‑то прихоти. Я была бы рада построить успешную карьеру, чтобы со мной считались и уважали. Вы могли бы мне в этом помочь? Научить меня, как добиваться успеха? Если мы будем вместе спасать компанию, можете поделиться со мной своими знаниями?
– Только скажите, и я постараюсь сделать из вас выдающуюся бизнес‑леди, – мгновенно ответил Этьенн, хотя она была уверена в том, что он никак не ожидал от нее такой просьбы.
– А что будет, когда все закончится?
– Решение останется за вами. Если вы будете готовы и захотите остаться в компании, я с радостью продлю с вами контракт и со спокойной душой уеду во Францию. Если вы останетесь только до того момента, когда мы уладим проблемы, то вы получите причитающееся вам за работу вознаграждение и займетесь тем, чем захотите. Обещаю, что если увижу, что мои советы вы усвоили, то я вас порекомендую в приличную компанию на высокую должность.
Все происходило слишком быстро, чтобы Мэг могла трезво оценить ситуацию, и это пугало ее. С одной стороны, она была готова согласиться прямо сразу и не просить времени на размышление, поскольку ее родной компании грозило банкротство. С другой стороны, Мэг по своему опыту знала, что из‑за скоропалительных решений она всегда наживала себе головную боль. Всякая разумная женщина на ее месте взяла хотя бы несколько часов на обдумывание, чтобы, прежде чем соглашаться, сначала проанализировать ситуацию.
– Я прямо сейчас должна принять решение? – спросила она, но Этьенн лишь улыбнулся в ответ. – Что такое?
– Рад слышать, что вы уже готовы подумать. Это гораздо более хороший ответ, чем тот, который вы мне дали в начале нашего разговора.
– Вы умеете убеждать. И все‑таки когда? Вы пока не ответили на мой вопрос.
При других обстоятельствах это могло быть опасным, но, к счастью, между ними будут только деловые отношения. Хорошо бы еще убедиться в том, что она не в его вкусе. В любом случае она никогда не должна забывать, что француз – ее начальник.
– Скажем, завтра. Чем раньше, тем лучше.
– Потому что компания разваливается?
– Да. Стремительно.
– Черт... – Мэг вздохнула и, забыв обо всем, согласно закивала. – Я не могу закрыть глаза на то, что Эди и другие могут лишиться работы. Если я могу хоть чем‑то помочь... Честно говоря, не понимаю, что вас привело ко мне, но я постараюсь и сделаю все, что в моих силах.
– Отлично. Значит, мы договорились, – сказал Этьенн и протянул руку.
Мэг искоса глянула на его длинные пальцы и заколебалась. Чем она рискует? Будет глупо с ее стороны надеяться на развитие романтических отношений между ней и французом. Даже смешно думать об этом!
Она пожала руку Гавару и сразу же пожалела об этом. Прикосновение вызвало в ней неожиданно сильные эмоции, которые трудно поддавались описанию. И как она теперь будет думать об Этьенне только как о боссе? Интересно, все ли французы такие очаровательные?
– Увидимся завтра утром, Мэг. Я за вами заеду в восемь.
– Я помню, как ехать в офис, мистер Гавар.
– Этьенн. Зовите меня Этьенн, и предлагаю перейти на «ты». Нам предстоит совместная работа по спасению фирмы. Мы будем много времени проводить вместе, особенно если учесть, что я обещал поделиться с тобой своим опытом. Я за тобой заеду. До завтра. Это твоя кошка? – вдруг спросил Этьенн, меняя тему разговора.
Мэг рассмеялась:
– Я бы не назвала ее моей кошкой. Молния очень независимая особа. Так что мы с ней скорее соседи.
– Молния? Выглядит она какой‑то вялой.
Этьенн не ошибся, Молния в действительности была одной из самых апатичных кошек, которые у нее жили. Однако в ее поведении Мэг удивило другое. Кошка с интересом подошла к французу и принялась к нему ластиться.
– Она обычно не любит мужчин, – удивленно пробормотала Мэг.
– Правда? Может быть, ты не с теми мужчинами ее знакомила раньше? – заметил Этьенн, и Мэг, не удержавшись, рассмеялась. – Что такого смешного я сказал, Мэг?
– Ничего, прости.
На самом деле француз и в этот раз не ошибся. Помимо Алана у Мэг было еще несколько неудачных романов с представителями противоположного пола. Обычно мужчины бросали ее и уходили к более красивым женщинам. Хватит с нее разочарований и неприятных воспоминаний! Не зря же она дала себе обещание – больше никаких мужчин! Впрочем, Этьенн – босс, и это не считается.
– Как‑нибудь в другой раз я попрошу все‑таки объяснить причину твоего смеха, – заявил Этьенн и попрощался.
Когда он ушел, на лестничной площадке стало как‑то пусто, и она показалась огромной. Мэг заметила свою кошку, которая сидела на лестнице и смотрела вслед французу. Неужели, по мнению Молнии, этот мужчина заслуживает доверия?
– Забудь о нем, Молния. Такой мужчина не про нас. И нам с тобой не следует этого забывать. Через пару месяцев он улетит из Америки и продолжит очаровывать европеек. Нам с тобой опасно к нему привязываться. Запомни! Между нами возможны только деловые отношения.
Однако Мэг почему‑то захотелось присоединиться к Молнии, сесть на лестнице и смотреть туда, где только недавно стоял француз.
Этьенн лежал на кровати своего президентского номера в гостинице и у него из головы не шли встревоженные карамельные глаза. «Зачем я настаивал на том, чтобы Мэг Лейтон вернулась в компанию? – думал Этьенн. – Было же очевидно, что у нее поначалу не было ни малейшего желания возвращаться. Разве можно ее в чем‑то винить?»
Увольнение Мэг, по всей видимости, было не самым приятным воспоминанием, да и братья Филдман производили впечатление не только людей без деловой хватки, но и без совести.
Почему все‑таки Алан уволил Мэг?
Хотя какое это имело значение! Этьенн уже составил свое впечатление о мисс Лейтон и не сомневался, что она умна и готова учиться. Одни книжные полки в коридоре, которые ему удалось рассмотреть, говорили о том, что хозяйка квартиры – человек любознательный.
Она не растерялась в разговоре с ним и даже пыталась устоять под давлением на нее с его стороны. Нехорошо было использовать беспокойство девушки о благополучии ее друзей, чтобы получить согласие. Чем он лучше Алана Филдмана?
Возможно, ничем. Однако он хорошо знает свои недостатки. Сейчас у него были добрые намерения помочь людям, в том числе и Мэг с ее карьерой. Будет здорово, если все они начнут улыбаться к тому времени, когда ему придет время возвращаться во Францию.
Ему почему‑то вспомнились губы Мэг. Ее глаза и губы казались Этьенну какими‑то особенными. Когда девушка улыбалась или прикусывала губу, он чувствовал странное возбуждение и никак не мог отвести взгляд от нее.
– Прекрати! – приказал Этьенн себе самому. – Не забывай правила! Всегда двигаться дальше! Помог, взял деньги на следующий проект, и все. Только деловые отношения! Ничего личного!
Глава 2
Недоумение появилось на лице Мэг, когда она оглядела пустой офис.
– А где народ? – вырвалось у нее. – Рабочее же время!
– Я дал всем выходной, – ответил Этьенн.
Сквозь давно не мытые окна в большую неубранную комнату пробивался свет. Голубой ковролин местами был блеклым и потертым. На стенах кое‑где облупилась краска. Хотя здесь работали люди, офис выглядел непрезентабельным, если не сказать заброшенным.
– Прости? Не верю своим ушам!
Она резко повернулась к нему. Глаза ее были широко распахнуты от удивления. Этьенн нахмурился. Его беспокоило то, что всю дорогу к зданию «Филдмана» он пытался мысленно раздеть Мэг. На ней было какое‑то довольно странное красно‑белое платье, однако ему не давали покоя изгибы ее тела, которые платье плохо скрывало.
– Я освободил всех от работы сегодня, – объяснил Этьенн. – С сохранением зарплаты, разумеется. Не волнуйся, Мэг. Конечно, они получат деньги, ведь это было мое решение.
– Я... Я не это имела в виду... Я не собиралась обвинять тебя в чем‑либо. Прекрасно понимаю, что опять‑таки нарушаю субординацию. Просто меня удивило, что компания разваливается, а никто не работает. Почему? Извини, что спрашиваю, но я не понимаю, почему ты дал всем выходной?
Неожиданно Этьенн улыбнулся:
– Мэг! Вот видишь, какая ты потрясающая помощница! Мы только приступаем к работе, а ты уже задаешь вопросы о моих методах. – Он заметил, что после его слов девушка покраснела. – Что ты! Нечего смущаться из‑за того, что ты сомневаешься в правильности принятых мной решений. Наоборот, это очень хорошо.
– Ничуть я не смущаюсь, – опустив голову, пробормотала Мэг.
– Ты покраснела.
– Я никогда не краснею!
Но щеки у нее уже горели. Этьенну это показалось очень милым. Ему было забавно наблюдать за тем, как краска постепенно заливает лицо Мэг.
– Ну конечно! Как будто я не вижу. Если мы собираемся работать вместе, то нужно доверять друг другу. Правдивость тоже не помешает.
Мэг непроизвольно поднесла руку к щеке и потрогала горящую кожу, будто до конца не верила, что покраснела. Этьенн заметил, что на фоне румянца стал виден небольшой шрам, который шел от уголка ее губы в сторону уха. В этом было что‑то... соблазнительное, из‑за чего ему захотелось прикоснуться к нему губами и поцеловать, а потом провести языком вдоль тонкой белой полоски.
Этьенн мысленно выругался и быстро отогнал от себя все эротические мысли, которые навязчиво появлялись, когда он смотрел на Мэг. Да что с ним такое происходит? Одежда у нее совсем не предназначена для соблазнения, да и туфли удобные, а не из тех, что должны подчеркнуть ее стройные ноги. И все равно мысли у него движутся не в том направлении! Или, наоборот, в том? Почему? Хватит! Забыть и сосредоточиться на работе. Этьенн кашлянул и отвернулся к компьютеру, чтобы включить его. Скоро в комнате раздалась музыка загрузки операционной системы, и только тогда он осмелился снова посмотреть на Мэг.
– Я не обманывала... и не притворялась скромной. Я правда не из тех, кто краснеет, – начала оправдываться она.
– Рад слышать. Все рано или поздно бывает в первый раз. Следующие несколько месяцев мы будет заниматься разными новыми вещами. Вот только надеюсь, не на этих древних компьютерах!
– Ты уже установил временные границы нашего сотрудничества?
– У меня есть цель: не только восстановить компанию, но и вывести ее на международный рынок. Через два месяца в Париже состоится выставка, в которой наша компания должна принять активное участие. Если произведем впечатление, получим много заказов из разных уголков мира. Так что к ней нужно подготовиться. Если хочешь – это и есть наша временная граница. К началу выставки производство должно быть восстановлено на сто процентов.
– Ты это серьезно? Всего два месяца? Так скоро? Не то чтобы я сомневалась в том, что ты сможешь добиться результата за этот срок. Ты же гений Ля Дефанса.
Этьенн удивленно выгнул бровь при последних словах Мэг:
– Гений Ля Дефанса? И где ты услышала об этом?
– Хм... разве не ты сам мне сказал об этом?
Она смотрела на него невинным взглядом и в этот раз не покраснела, хотя Этьенн прекрасно помнил, что никогда не упоминал о прозвище, которое ему дала французская пресса.
– Мэг... – сурово сказал он.
На лице у нее появилось смущение, и она виновато пожала плечами:
– Ладно... я посмотрела в Интернете. Забила твое имя в поисковик. Прости, что сую нос туда, куда не следует. Просто... Я тебя совсем не знаю. Мне хотелось убедиться, что ты... настоящий.
Этьенн едва сдержал улыбку после ее признания, да и тон у нее был жалостливый. «Настоящий»... Вот только упоминание Интернета заставило его напрячься. От веселости сразу не осталось и следа.
Он был из известной семьи, а сейчас входил в число самых влиятельных бизнесменов Франции. Конечно, в Интернете имелось множество статей о нем. Там, разумеется, писали и о смерти Луизы, а обсуждать гибель жены ему сейчас совсем не хотелось. Прошло три года, но боль и чувство вины до сих пор не утихли.
– И что ты узнала? – спросил Этьенн, стараясь говорить спокойным тоном.
– Я обнаружила, что... ты существуешь на самом деле, – ответила Мэг многозначительно и сделала паузу. – Ну хоть ты и такой гений, возможно ли возродить компанию «Филдман» всего за два месяца? Удастся ли нам так быстро добиться положительных результатов?
По сути, она ничего не сказала, но Этьенн почувствовал облегчение от того, что Мэг не затронула тему о Луизе. Ему не пришлось давать уклончивые ответы, чтобы не выдать своей боли. Если Мэг и наткнулась на информацию о случившемся с Луизой – а она должна была прочитать хотя бы одну статью, – говорить об этом не стала. Этьенн с интересом изучал ее, боясь, что Мэг все‑таки вернется к теме о его прошлом. Однако он ничего не увидел на ее лице, и только сцепленные пальцы выдавали то, что девушка немного нервничала.
Мэг, скорее всего, знала его историю, но предпочла промолчать. Ему следует быть ей благодарным за это и поступить так же.
– А что нам еще остается? – сказал Этьенн, прогоняя от себя все лишние мысли, кроме работы. – У нас впереди много дел. Когда компания начинает разваливаться, важно не только остановить процесс, но и как можно скорее начать развиваться. По опыту знаю, что нельзя просто вернуться к прежнему ведению дел до начала проблем. Конечно, надо разобраться с бухгалтерией, но это не поможет привлечь внимание клиентов к нашей продукции. Нам нужны радикальные перемены, которые не пройдут незамеченными. Нечто, что заинтригует клиентов и вдохнет в сотрудников уверенность. Дополнительная реклама нам не помешает. Что такое?
Он прервал свой монолог, потому что заметил на лице Мэг улыбку.
– Предполагаю, что ты говоришь не о тех изменениях, которые ввел Алан, – съязвила она.
Этьенн рассмеялся:
– Ну... я думал о кроликах. Например, с морковками? Правда, занимательный декор? В глаза будет бросаться.
– Все ясно. Все‑таки тебе нужна моя помощь, – в свою очередь засмеялась Мэг. – Никаких кроликов и морковок!
Он напустил на себя вид, будто обижен на ее слова:
– А жаль... И что ты тогда предлагаешь? Может быть, ангелочки, сидящие, свесив ножки, на месяце?
– Прекрати, Этьенн! – В глазах ее появилось удивление. – Как я понимаю, ты не хочешь возвращаться к тому дизайну, который был при Мэри?
Этьенн кивнул:
– Мы должны учитывать современные потребности. Время идет, и все меняется.