Семья и детские годы
Иван Александрович Анненков родился в Москве в дворянской семье, имевшей владения во многих губерниях России. Его отец, граф Александр Никонорович Анненков, военный в отставке, советник нижегородской гражданской палаты, умер, когда Ивану исполнился год. Мать, Анна Ивановна, была единственной и любимой дочерью Иркутского генерал-губернатора И.В. Якобий. Замуж она вышла, по тем временам, очень поздно: в тридцать с лишним лет. Муж получил за Анной Якобий огромное приданое, но прожил недолго. Оставшись вдовой, графиня Анненкова по праву считалась одной из первых богачек в Москве. Дом её был поставлен на широкую ногу. По воспоминаниям очевидцев, Анненкова жила в роскоши, слыла дамой «с характером» и содержала в своём московском доме штат прислуги, по численности превышающий население целой деревни. Дети, Григорий и Иван, получили домашнее воспитание, затем учились в лицее при Московском университете. В 1817-1819 годах Иван Анненков посещал лекции в Петербургском университете, но, не окончив курса, поступил на военную службу. В 1823 году он имел чин поручика Кавалергардского полка. В 1824 году Григорий Анненков был убит на дуэли, и наследником всего огромного состояния стал его младший брат.
История знакомства отпрыска столь известной и богатой фамилии с бедной эмигранткой-француженкой Гебль известна нам лишь по воспоминаниям самой Полины (Пелагеи Егоровны Анненковой), которые были опубликованы в журнале «Русская Старина» в 1888 году.
Мадемуазель Поль
Согласно воспоминаниям П.Е. Анненковой, мадемуазель Поль Гёбль родилась 9 июня 1800 года в Лотарингии, в старинном замке Шампаньи близ города Нанси. Ее отец служил в королевских войсках и погиб (пропал без вести) в Испании. Семья бедствовала. В 17 лет Полина начала самостоятельную жизнь. Сперва она работала продавщицей в Париже, затем заключила контракт с торговым домом Дюманси, у которого были отделения в Москве. Приняв предложение работодателей, Полина Гебль покинула Францию и два года работала продавщицей в модном магазине.
Подробности первой встречи с Анненковым мемуаристкой по каким-то соображениям опущены. Возможно, она увидела Ивана Александровича именно в магазине Дюманси, куда молодой поручик сопровождал свою маменьку (магазин находился практически рядом с домом Анненковых). Во всяком случае, до событий 14 декабря Полина Гебль знала будущего декабриста всего шесть месяцев, но уже успела составить о нём определённое представление. По её словам, Иван Александрович, едва начав ухаживать, сразу предложил ей руку и сердце:
| «Оба мы были молоды, он был чрезвычайно красив собою, необыкновенно симпатичен, умен и пользовался большим успехом в обществе. Совершенно понятно, что я не могла не увлечься им. Но целая бездна разделяла нас. Он был знатен и богат, я - бедная девушка, существовавшая своим трудом. Разница положений и чувство гордости заставляли меня держаться осторожно, тем более, что в то время я с недоверием иностранки относилась к русским…» |
Полина Гёбль - Прасковья Егоровна Анненкова Акварель Н.А. Бестужева, 1836
|
Молодая женщина инстинктивно чувствовала, что в случае её брака с Иваном, наследником огромного состояния, свекровь неизбежно заподозрит бедную француженку в корысти. Анна Ивановна, женщина властная и самолюбивая, могла лишить сына наследства и вовсе отказать ему в содержании. Сам же поручик Анненков, несмотря на всю «симпатичность», вряд ли был способен обеспечить своей супруге достойную жизнь.
В Пензе, на ярмарке, куда Полина Гебль прибыла как служащая магазина Дюманси, она вновь встретила Анненкова. Он был на ярмарке по служебным делам и имел при себе большую сумму казённых денег. Полине стало известно, что группа карточных шулеров наметила «богатенького» кавалергарда своей жертвой, надеясь, если не обыграть его, так ограбить. Француженке удалось предупредить Анненкова, и благодаря этому он избежал крупных неприятностей. Поручик, казалось, совершенно потерял голову от любви: он увёз Полину путешествовать по своим имениям в Пензенской и Нижегородской губерниях. Во время путешествия мадмуазель Гебль отлично разобралась в семейных отношениях Анненковых. Она быстро поняла, что Иван – человек несамостоятельный в поступках, избалованный барчук, который и в поездке по имениям лишь исполняет волю своей самовластной маменьки, не решаясь что-либо предпринять безеё ведома. Поэтому, когда в одной деревенской церкви Анненков договорился со священником, чтобы он срочно обвенчал их, предусмотрительная Полина сбежала прямо из-под венца. К тому времени девушка уже любила Ивана Александровича, но у неё не было уверенности в серьёзности его намерений. Ведь согласия матери на брак её избранник так и не получил.
В ноябре 1825 года они вместе вернулись в Москву. Анненков почти сразу отбыл в Петербург, и в следующий раз Полина увидела его лишь при свидании в Петропавловской крепости. Эта встреча с Анненковым решила её судьбу.
Полина Гёбль и Анна Анненкова
В отличие от кинематографической версии, во многом основанной на воспоминаниях Полины Гебль, не было никакого лихого мужичка-перевозчика, «на авось» выгребающего по весеннему ледоходу к берегу Заячьего острова. Не было и отчаянной француженки с пистолетом в сумочке и собачкой подмышкой. В апреле 1826 года Полина Гебль родила от Ивана Анненкова дочь Александру. Три месяца она лежала в горячке, лишённая как материальных средств, так и внимания и участия со стороны родственников отца новорожденной.
Анну Ивановну Анненкову нисколько не взволновало известие об аресте её сына. По словам мемуаристки, старуха оставалась совершенно безучастной к судьбе «бунтовщика» и его иностранной пассии, пока не узнала о рождении внучки. Она прислала денег и долго допытывалась, обвенчан ли её сын с матерью ребёнка. Как отмечает Полина Анненкова, свекровь очень надеялась услышать положительный ответ. Девочка могла быть объявлена наследницей. Тогда родственникам Анны Ивановны пришлось бы оставить все надежды на скорую смерть одинокой графини.
Решительная француженка не раз самостоятельно пробиралась в Петропавловскую крепость для свиданий с Иваном. Её союзником в этих мероприятиях стал бывший учитель фехтования братьев Анненковых – француз Гризье. Впоследствии он поведал романтическую историю любви русского декабриста и Полины Гебль писателю Александру Дюма, который написал роман «Учитель фехтования». В 1858 году французский писатель, путешествуя по Волге, специально заехал в Нижний Новгород, дабы встретиться с прототипами своего произведения – бывшим ссыльным декабристом Иваном Александровичем Анненковым и его женой - Пелагеей Егоровной (Полиной Гебль).
Осенью 1826 года при помощи Гризье Полина, действительно, намеревалась устроить своему возлюбленному побег за границу. Однако на подкуп охраны и покупку фальшивых документов требовались немалые средства, и Полине ничего не оставалось, кроме как обратиться к матери Анненкова. При личном свидании Анна Ивановна решительно отвергла этот вариант, но избранница сына ей очень понравилась. Как следует из воспоминаний Полины Гебль, между графиней и бывшей модисткой, наконец, установились дружеские отношения. Однако к полному взаимопониманию свекровь и невестка так и не пришли.
В Сибири
Иван Александрович Анненков был осужден по второму разряду на 15 лет каторги и на пожизненное поселение в Сибири с лишением всех дворянских прав и имущества. В декабре 1826 года он вместе с другими декабристами в кандалах был отправлен в Читу.
Никто из родственников декабристов не отнёсся всерьёз к объявленному приговору. Многие считали, что Николай I вознамерился лишь «пошутить», «попугать» своих подданных столь суровой мерой, и ссылка не продлится более двух лет. Того же мнения придерживалась и Анна Ивановна Анненкова. Она долго противилась желанию Полины следовать за её сыном, дабы выйти замуж за каторжника и разделить его участь. Чужестранке, которая с трудом изъяснялась по-русски, пришлось самой пройти весь путь противостояния с российскими чиновниками, добиться личного свидания с императором и получить его разрешение на поездку в Сибирь. В своих воспоминаниях Полина Анненкова так описывает это событие:
| «Когда я явилась в канцелярию, там было множество народу. Мне подали бумагу, писанную по-русски, я читать не могла и передала Степану, чтобы он перевел мне. Бумага была о том, что государь император разрешает мне ехать в Сибирь. Я с радости, забыв где я, начала хлопать в ладоши и прыгать, повторяя: "Я получила разрешение ехать в Сибирь!" (Тогда все говорили, что я с ума сошла.) Мой веселый характер, несмотря ни на какие испытания и горе, беспрестанно брал верх над всем…» |
Венчание Полины Гебль и Ивана Анненкова состоялось 4 апреля 1828 года в Читинской церкви. «Это была любопытная и, может быть, единственная свадьба в мире, - вспоминал декабрист Н.В. Басаргин. - На время венчания с Анненкова сняли железа и сейчас же по окончании обряда опять надели и увели обратно в тюрьму».
Полина, дважды отказавшаяся венчаться с самым завидным женихом Москвы, стала женой ссыльнокаторжного и была счастлива. Она приняла православие и стала Пелагеей Егоровной Анненковой.
В Сибири француженка быстро сошлась с другими жёнами осуждённых декабристов и пользовалась в их обществе непререкаемым авторитетом. Никто из знатных княгинь и бывших великосветских дам не имел той практической хватки, что была присуща простолюдинке-эмигрантке. Полина умела шить, стирать, готовить обеды и смогла по-настоящему облегчить суровый быт заключённых в Читинском остроге, а потом на Петровском заводе и на поселении в Бельском. Сам император остался под большим впечатлением от разговора с ней. «Та, что не усомнилась в моём сердце», - говорил он об отважной француженке, что последовала за любимым в Сибирь.
Высочайшим повелением Полине Анненковой было разрешено положить в банк и расходовать по своему усмотрению те средства, что находились при её муже во время ареста (60 тысяч рублей). Дочери Полины, рождённой вне брака, разрешалось носить фамилию Анненкова и наследовать состояние своей бабушки. Александра оставалась в Москве при Анне Ивановне вплоть до её смерти. Однако всё огромное состояние Анненковых уже в конце 1830-х годов было растрачено и разворовано родственниками-опекунами. Внучке ничего не досталось, и многодетная семья Анненковых в последние годы ссылки сильно нуждалась.
В 1832 году Ивану Анненкову и другим декабристам сократили срок каторги до 10 лет. Указом от 14 декабря 1835 года Анненков был освобождён от каторжной работы и обращен на поселение в село Бельское Иркутской губернии. В октябре 1837 года ему разрешили поселиться в городке Туринск Тобольской губернии. По ходатайству матери, в 1839 году декабристу Анненкову было высочайше разрешено поступить на службу по гражданской части в Сибири. Он был назначен канцелярским служителем 4 разряда в туринский земский суд. С 1842 года — повышен в 3 разряд и назначен для исправления должности ревизора поселений тобольской экспедиции о ссыльных. С 1843 по 1854 годы Иван Александрович Анненков служил заседателем тобольского приказа о ссыльных и тобольского приказа общественного призрения. За отличие по службе получил чин коллежского секретаря.
Совместная жизнь в условиях каторги и ссылки крепко связала и сдружила семью Анненковых. Характеры супругов, как отмечали в своих мемуарах многие декабристы, были совершенно противоположными и, очевидно, хорошо дополняли друг друга.
В письме декабристу И.Д. Якушкину от 2 мая 1841 года И.И. Пущин характеризует Полину Анненкову почти как чеховскую «душечку»:
| «Вы знаете, что я не большой поклонник г-жи Анненковой, но не могу не отдать ей справедливости: она с неимоверною любовью смотрит на своего мужа, которого женой я никак бы не хотел быть. Часто имею случай видеть, как она даже недостатки его старается выставить добродетелью. Редко ей удается убедить других в этом случае, но такого намерения нельзя не уважать. Ко всем нашим она питает такое чувство, которое не все заслуживают. Спасибо ей и за то…». |
В письмах и воспоминаниях многие декабристы упоминали черты безволия, нерешительности, капризность и себялюбие, присущие характеру И.А. Анненкова, его тяжелый характер и, в то же время единодушно отмечали самоотверженность Полины, её способность при любых обстоятельствах сохранять веселость, жизнерадостность, излучать доброту, энергию. Очевидно, что всю совместную жизнь она была и оставалась лидером в супружеском союзе, той самой путеводной «звездой», которая позволила Анненкову пережить каторгу, ссылку, потерю состояния и при этом остаться верным своим убеждениям и долгу человеком, гражданином, отцом многочисленного семейства.
О роли Полины Гебль-Анненковой в жизни И.А. Анненкова, хорошо сказал Евгений Иванович Якушкин, сын декабриста И.Д. Якушкина:
| «Упасть духом он (т.е. Анненков) мог бы скорее всякого другого, но его спасала жена. Как бы ни были стеснены обстоятельства, она смеется и поневоле поддерживает бодрость в других… Анненков женился на ней и хорошо сделал, потому что без нее со своим характером совершенно погиб бы. Его вечно все тревожит, и он никогда ни на что не может решиться…». |
Существенные изменения в судьбе ссыльных декабристов произошли лишь после смерти Николая I. Во время коронации 26 августа 1856 года новый император Александр II приказал военному губернатору Сибири Н.Н. Муравьёву отправить его адъютанта Мишу Волконского (сына декабриста С.Г.Волконского) в Иркутск, дабы сообщить об амнистии. Официальное объявление указа об амнистии декабристам состоялось 24 декабря 1856 года.