Близость к устному народному творчеству, характерная для многих русских поэтов, свойственна и С. Есенину, стихотворцу удивительно чуткому, кровно связанному с народом.
Как было отмечено ранее, Есенин рос в семье, знакомой со всеми жанрами народного творчества, он жадно впитывал в себя все видимое и слышимое. Но с народной поэзией Есенин был знаком не только по песням и былинам. Живым источником для поэта были и разнообразные литературные памятники, и творчество многих его предшественников.
По словам Чубунидзе Н.К. «Горячо любящий русскую природу, С. Есенин воспевал ее со всей присущей ему взволнованностью и лиризмом. В силу этого в его стихотворных произведениях широко используется русская народнопоэтическая лексика самой различной семантики. Излюбленными словами поэта в качестве изобразительно-выразительных средств являются слова, отражающие растительный и животный мир» [2, 66]. Остановимся на лексике, относящейся к миру птиц со всем его символическим обозначением. Особенно часто автор использует существительные: ворон, сокол, лебедь, птаха, голубь. Соловей. Рассмотрим эти существительные в произведениях С. Есенина и разберем их значение.
В стихотворении «Лебедушка» поэт максимально старался приблизить сюжет к народнопесенной поэтике, мы встречаем слово лебедь в сочетании с постоянными эпитетами: лебедь белая, белоснежная лебедушка:
Уплывая лебедь белая
По ту сторону раздольную,
Где к затону молчаливому
Прилегла трава шелковая…
В это утро вместе с солнышком
Уж из тех ли темных зарослей
Выплывала, словно зоренька,
Белоснежная лебедушка.
«Лебедушка» ‹1913-1915›
Общий фольклорно-стилистический тон произведения и соответствующая речевая установка делают ввод данных сочетаний стилистически обусловленным.
По аналогии с сочетанием белоснежная лебедушка здесь же мы видим однокоренные слова с формообразующим суффиксом -к-, и народнопоэтическое употребление слова лебедушка:
А лебедка белоснежная,
Не спуская глаз, дозорила;
Как и стала звать лебедушка
Своих малых лебежатушек;
Встрепенулася лебедушка,
Закричала лебежатушкам.
По модели сочетания постоянного эпитета с определяемым существительным лебедь белая С. Есенин для создания нового коммуникативно-эстетического образа употребляет новые сочетания с этим же существительным. Сочетание слова лебедь с прилагательным цвета синий, в сочетании находим очень распространенное употребление этой метафоры:
Снова выплыл из рощи
Синим лебедем мрак.
Чудотворные мощи
Он принес на крылах.
«Покраснела рябина…»(1917).
В более позднем стихотворении мы сталкиваемся с другим бинарным сочетанием, созданным поэтом по аналогии с сочетанием лебедь белая. Это сравнение с лебедем красным:
Вот оно, глупое счастье
С белыми окнами в сад!
По пруду лебедем красным
Плавает тихий закат.
«Вот оно глупое счастье…»(1918).
Заметим, что, используя в своих стихах сочетания лебедь белая, белая лебедушка Есенин как бы продолжает поэтическую традицию обращения к фольклору, характерную для творчества поэтов XIX века (Пушкина, Кольцова, Некрасова и др.). Сравним у Пушкина в переводе сербской песни:
Что белеется на горе зеленой?
Снег ли то, али лебеди белы?
Был бы снег - он уже бы растаял,
Были б лебеди - они б улетели.
«Что белеется на горе зеленой?» (1835 г.)
Как видим, употребление данного сочетания обусловлено жанром стихотворения.
В другом стихотворении, также написанном в стиле народных песен, Пушкин использует сочетание белая лебедушка:
Как жениться задумал царский арап,
Меж боярынь арап похаживает.
На боярышень арап поглядывает.
Что выбрал арап себе сударушку,
Черный ворон белую лебедушку.
«Как жениться задумал царский арап» (1824 г.)
Оборот лебедь белая можно встретить и в стихах А. Блока, в частности в стихотворениях раннего периода, насыщенных книжно-поэтической лексикой.
За тобою - живая ладья,
Словно белая лебедь, плыла…
«Вечереющий сумрак, поверь…»(1901 г.)
С. Есенин широко использует и другие постоянные эпитеты, характерные для народного поэтического творчества.
Понакаркали черные вороны:
Грозным бедам широкий простор.
Крутить вихорь леса во все стороны,
Машет саваном пена с озер.
«Русь» (1914)
Обратившись снова к творчеству Пушкина, вспомним, как точно поэт ставит в один ряд (в одной строке) два фольклорных образа, добиваясь этим яркой контрастности, особой выразительности:
Что выбрал арап себе судачку,
Черный ворон белую лебедушку,
А как он, арап, чернешенек,
А она-то, душа, белешенька.
«Как жениться задумал царский арап» (1824)
В одном из есенинских стихотворений последнего периода мы вновь встречаемся с использованием этого поэтического образа, но уже в нетрадиционной, модифицированной форме:
Оглянись спокойным взором.
Посмотри: во мгле сырой
Месяц, словно желтый ворон,
Кружит, вьется над землей.
«Ну целуй меня. Целуй…» (1925)
Традиционным в поэзии Есенина является слово птаха (птахи). Оно, как правило, также обычно обусловлено фольклорными интонациями стихотворений:
Ой, прощайте, белые птахи,
Прячьтесь, звери, в терему.
Темный бор, - щекочут свахи,-
Сватай девицу-зиму.
«Микола»(1915)
По аналогии с сочетанием белые птахи созданы бинарные сочетания с прилагательным веселые, небесные, сиротливые. Так, оборот веселые птахи находим в стихотворении «Заглушила засуха засевки…», содержащем реалистическое описание картин деревенской жизни:
Заливались веселые птахи,
Крапал брызгами поп из горстей,
Стрекотуньи-сороки, как свахи,
Накликали дождливых гостей. (1914)
Сочетания небесные птахи и птаха сиротливая находим в стихотворении этого же периода «Девичник», в котором отразились мотивы одного из жанров народного творчества - обрядовой поэзии:
Мой жених, угрюмый и ревнивый,
Не велит заглядывать на парней.
Буду петь я птахой сиротливой,
Вы ж пляшите дробней и угарней.
«Девичник» (1915)
Сравним в стихотворении «Поминки», также написанном в духе обрядовой поэзии:
Заслонили ветры сиротливо
Косниками мертвые жилища,
Словно снег, белеется коливо -
На помин небесным птахам пища. (1915)
Народнопоэтическое слово птахи встречаем и в одиночном употреблении (без эпитета), например в составе обращения, которое в свою очередь является частью оборота, построенного по принципу синтаксического параллелизма, свойственного народной поэзии.
Сыпь ты, черемуха, снегом,
Пойте вы, птахи, в лесу,
По полю зыбистым бегом
Пеной я цвет разнесу.
«Сыплет черемуха снегом…»(1910)
Общий тон произведения, конструкция с народнопоэтическим птахи, делают данное слово стилистически обусловленным.
Второй случай одиночного употребления, конструкции с народнопоэпическим птахи находим в стихотворении «Троицыно утро, утренний канон…», где также есть черты обрядовой поэзии. К фольклору данное произведение приближает и размер стиха, написанного двустрочными строфами:
Пойте в чаще, птахи, я вам подпою,
Похороним вместе молодость мою.
Троицыно утро, утренний канон,
В роще по березкам белый перезвон. (1914)
Бинарные сочетания представлены и оборотами пташки малые (народнопоэтическое), пташки нежные (книжно-поэтическое), пташки залетные:
Озябли пташки малые,
Голодные, усталые,
И жмутся поплотней.
…………………………..
И дремлют пташки нежные
Под эти вихри снежные
У мерзлого окна.
«Поет зима - аукает …» (1910)
Сравним употребление существительного пташки (пташка) в переносном значении:
Занеслися залетною пташкой
Понихидные вести к нам.
Родина, черная монашка,
Читает псалмы по сынам.
«Занеслися залетною пташкой» (1915)
Уподобление человека птице - давняя традиция устного народного творчества. С. Есенин широко использует эти традиционные мотивы. События февральской революции послужили поводом для создания стихотворения «Товарищ». В нем С. Есенин прибегает к характерному для фольклора приему повтора, используя здесь существительное сокол, в переносном значении:
Соколы вы мои, соколы,
В плену вы,
В плену. (1917)
Следует заметить, что С. Есенин, точно следуя народным мотивам, использует существительное сокол не только обозначения человека, но и в переносном употреблении другого рода. Так в стихотворении «Ямщик» мы встречаемся с оборотом соколы родные, стилистически обусловленным конкретным содержанием и интонационным рисунком стихотворения:
За ухабины степные,
Мчусь я лентой пустырей.
Эй вы, соколы родные,
Выносите поскорей! (1914)
Стихотворение «Ус» написано Есениным по мотивам героического прошлого русского народа, запечатленного в фольклоре. Народнопоэтическое слово сокол поэт использует здесь в составе развернутого сравнения сокол-ветер, в которой ветер, явление природы, уподобляется соколу:
Подошла, взглянула в мутное окошко…
Не одна ты в поле катишься, дорожка!
Свищет сокол-ветер, бредит тихим Доном.
«Хорошо б прижаться к золотым иконам…» (1914)
Для народнопоэтической лексики С. Есенина характерно и слово голубка (голубица).
Так, в стихотворении «Свищет ветер…» сталкиваемся с переносным употреблением этого слова (в малораспространенной форме с суффиксом - иц-) в сочетании с нейтральным прилагательным синий. Оборот дан, в метафорическом контексте в составе творительного сравнения:
Не блеснет слеза в моих ресницах.
Не вспугнет мечту.
Только радость синей голубицей
Канет в темноту. (1917)
Сравним также слово голубица в составе обращения. В данном контексте слово имеет переносное значение:
Уж ты мать моя, голубица,
Стереги ты ус на божнице;
Окропи его красным звоном,
Положи его под икону!
«Ус» (1914)
С переносным употреблением коррелята с суффиксом -к- (голубка) в составе обращения, включенного в прямую речь, встречаемся в стихотворении «Зеленая прическа». Здесь слово голубка употреблено в сочетании с местоимением моя. Находясь в конструкции, широко распространенной в народной поэзии, существительное голубка является стилистически обусловленным:
И так, вздохнувши глубоко,
Сказал под звон ветвей:
«Прощай, моя голубка,
До новых журавлей». (1918)
Мужской коррелят слова встречается в стихотворении раннего периода «О товарищах веселых». Здесь народнопоэтическое слово голубь находится в составе сравнительного оборота, причем оборота, связанного с существительным женского рода: загрустила, словно голубь, радость… Сравним:
О товарищах веселых,
О полях посеребренных
Загрустила, словно голубь,
Радость лет уединенных. (1916)
В одном из поздних стихотворений С. Есенина сталкиваемся с народнопоэтическим соловушка, широко распространенным в фольклоре:
Есть одна хорошая песня у соловушки-
Песня панихидная по моей головушке.
Цвела - забубенная, росла - ножевая,
А теперь вдруг свесилась, словно неживая.
«Песня» (1925)
Подводя итоги по народнопоэтической лексике С. Есенина, стоит еще раз подчеркнуть, что поэзия С. Есенина, особенно поэзия раннего периода, по своим выразительным средствам близка к фольклорной, народнопесенной традиции, очень лирична, проникнута обостренным чувством родной природы.
есенин песенный символический стихотворение русь