Прошло несколько месяцев с тех пор, когда Северус Снейп отказался упустить свою женщину и женился повторно. В целом, он был доволен жизнью и директорским постом. Стояла пора Рождества, когда Хогвартс покинули нерадивые ученики, и остались самые стойкие, упертые и живучие. Даже Поттер решил нагрянуть всей семьей в этот торжественный праздник. Снейп лишь вздохнул. Ах, Поттер, Поттер, Поттер, пора признать, что ты вырос и стал хорошим волшебником. Если бы не его помощь год назад, вряд ли бы план Северуса осуществился. Маг был уверен, что и половину пойманных пожирателей едва ли обнаружили. Да, работа тогда была кропотливой и жертв, увы, осталось много. И все из-за их промаха.
Но время шло, и эти потери стерлись, а боль от них притупилась, оставшись лишь тягостным воспоминанием тех дней. Впрочем, об этом никто старался и не думать.
Минерва попивала чай, внимая речам лесничего. Хагрид сентиментально рассказывал ей о маггловской мелодраме, которую он удостоился видеть на экскурсии с ребятней. Мадам Трюк с другими профессорами спорила о квидичче, и лишь одна чокнутая ведьма, чей дар все-таки признал Северус, загадочно улыбалась. Из-за чего — он предпочел не думать. Её пророчества порой доходили до безумия, но даже это не могло омрачить настроение директора. Снейп хмыкнул. Подумать только, в кого он превратился за какой-то год. Гриффиндорская всезнайка сводила его с ума. Еще утром она куда-то исчезла и до сих пор не появилась, оставив записку, что к завтраку вернется.
Ну что ж, в целом восьмое января, не так уж и плохо. В большом зале снова кипела жизнь, и Северус не мог не хмыкнуть вновь. Его День Рождения был особенным праздником для Гермионы, словно это она родилась вместо него. Она что-то планировала, придумывала и скрывала от него, стараясь сделать сюрприз, и завтрашний день обещал быть особенным.
Двери открылись, и в зал вошла Гермиона с улыбкой на лице. В черных глазах Снейпа вспыхнул огонек интереса. Однако девушка проигнорировала его взгляд, всех поприветствовала, уселась рядом с ним, и немного поерзала на стуле.
— Доброе утро, профессор, — прошептала она, опаляя его своим дыханием.
— Позвольте узнать, миссис Снейп, что за мандрагора вас укусила, что вы надели юбку, сквозь которую видны чулки, мм? — строго поинтересовался он.
— Я хочу, чтобы мой муж заметил, наконец, что я не хочу, чтобы он сдерживался, — Гермиона отпила чай и закусила губу, зная, что это сводило директора Хогвартса с ума.
— Гермиона, — выдохнул Снейп, поджимая губы, — мы об этом уже говорили. Разговор окончен.
Каждый раз на этой почве разгорались ссоры. Когда они "разводились", Северус подсунул ей немного иной состав зелья, а ее хваленный ум в густых и тягостных эмоциях и не задумался об этом. А ведь их связывала отнюдь не белая магия. Брачные узы походили на черную и искоренялись тягостнее, переходя из одного "сосуда" в другой. Посему Северус и взял все последствия на себя, сделав девушку свободной.
Увы, теперь он контролировал себя, варил вновь зелья и улучшал свою шпионскую сдержанность, а Гермионе это абсолютно не нравилось. Да, он получал какое-то удовольствие от их ласк, он получал высшее наслаждение, когда изливался в нее, но его желание и тот голод, что вызывали брачные узы, едва ли утолялся.
— Как скажешь, Северус, — покорно прошептала ведьма, принявшись за свой завтрак. Снейп еще долго на нее смотрел, подозревая свою ведьмочку в чем-то. Её рассеянность показалась ему очень странной. Снейп насторожился, и не зря. Вилка упала и, она наклонилась подобрать столовый прибор, оперевшись ладошкой об его бедро. Мужчина вздрогнул.
— Гермиона, — строго процедил низкий баритон. Она подняла голову и посмотрела на него совершенно невинными глазами. Вид девушки, смотрящей снизу вверх, находящейся так близко у его бедер, не просто очаровал мага, но и зажег в его глазах дьявольский огонь. Узы брали свое. Она лишь пожала плечами и поднялась.
— Как твой проект? Эти чулки постоянно сползают... — девушка снова поерзала на стуле и посмотрела на кружевную полоску, немного спустившуюся вниз.
Северус обежал ее стройную фигуру взглядом и властно потребовал убрать руку: сам он был, увы, не в состоянии, а если бы и был, то ни за что не позволил бы этой лукавой женщине убрать свою ручку. Чары и животные инстинкты разжигали в нем желание.
— Миссис Снейп, — повторил он по слогам, и его тон не предвещал ничего хорошего, — стоит вам продолжить, как из этого не выйдет ровно ничего хорошего, обещаю... Как только я освобожусь от ваших неизвестных пока невербальных чар, вам следует уносить ноги и прятать тот чудесный фолиант, в котором вы вычитали эти чары, — опасно низким тоном проговорил директор, испепеляя и одновременно пожирая взглядом жену.
Гермиона лишь хмыкнула и наклонилась к нему, шепча:
— Именно этого я и добиваюсь, дорогой мой Северус. Хочу, чтобы ты раздел меня в наших покоях и уложил на кровать, — смелая ладошка скользнула к его паху и погладила возбужденный орган. Северус на мгновение прикрыл глаза и сбился с мыслей. Взлом Гермиониных чар пришлось начинать сначала. Внизу живота разгоралось тягостное пламя.
— Ты не знаешь, чего ты хочешь, Гермиона, — голос Северуса осип, а дыхание сбилось, когда он перевел взгляд на ее сочные губы. Черная мантия скрывала ее ручки ото всех, однако Северусу от этого не становилось легче. Он хотел бы сейчас же аппарировать и проучить эту несносную девчонку, дать ей то, что она так хотела, поделиться с ней темной магией, но он сдерживал себя.
Ладошка мягко сжала его плоть, и мужчина возненавидел свои тесные брюки.
— Я тебя очень сильно люблю, и от этого хочу еще больше. Возьми меня, — опаляло сладкое дыхание. Он снова сбился, и это злило мужчину пуще прежнего. Он впадал в гнев. Неудовлетворенное желание приносило тягучую боль. Раздражал Хогвартс и все присутствующие в Большом Зале. Его любимая злила Снейпа еще больше, соблазняя на поступок, который он себе едва ли простит. Но все это являлось не центром апогеи гнева волшебника: он сам готов был себя придушить за развратные мысли, которые становились лишь привлекательнее с каждым движением ее руки.
Гермиона почувствовала победу, когда ее муж смиренно прикрыл глаза, стараясь размеренно дышать. От своих действий она и сама возбудилась, чувствуя, как кровь медленно превращается в тягучий мед. Внезапно Северус железной хваткой схватил ее кисти и впился плотоядным взглядом. Сердце замерло и ринулось вскачь, стараясь спрятаться где-то внизу. Она сглотнула. Такой поворот событий не входил в ее планы. Он слишком быстро взломал чары.
— Я, кажется, сказал "Нет".
С этими словами он отдалил от себя ее руки и немного ослабил хватку, понимая, что может причинить ей боль. Но почему-то, воспоминания, связанные с деятельностью упивающихся на некоторых собраниях и с некоторой болью принесли ему легкое удовольствие. Северус вспомнил кожаную плеть и те сладкие звуки наслаждения, какие она может выхватывать из уст женщин. Иногда боль бывает совершенной и сладкой...
— Гермиона, — выдохнул он тихо, — не смей. Просто не смей. Ты даже не представляешь, что я хочу сделать с тобой.
— Я помню эту тягу, Северус, — очень тихо прошептал ее голос, и Северус готов был убить себя, но взять ее прямо здесь, на этом столе. И плевать ему хотелось на окружающих — обливейт помог бы в этом случае.
— Доброе утро! — в дверях появился Поттер, появлению которого пара не знала: радоваться ли или проклинать его.
— Джинни заждалась там тебя, Гермион, — хмыкнул очкастый, и миссис Снейп внезапно подскочила и выбежала из зала. Северус лишь проводил ее ягодицы жадным взглядом.
***
Прошло еще три часа, пока Гермиона и Джинни забрали заказной торт и закупали свечи. Вечер обещал быть интересным, и миссис Снейп все-таки надеялась разрушить сдержанность своего мужа. Она хотела доставить ему истинное удовольствие, а также забрать свою часть темной магии уз. В конце концов они муж и жена!
Гермиона шла по коридорам, возвращаясь в свои покои. Обновки воодушевили ее. Северусу должно понравиться. Гермиона прошла коридор и нахмурилась. Волокита за углом завладела ее вниманием. Когтевранец и слизиринец устроили драку, которую легкой никак не назовешь, если судить по ущербу, нанесенному картинам и призракам. Благо, нарисованные джентльмены сохраняли спокойствие и хранили вид невозмутимости, обсуждая что-то светское. Приютившие их ведьмы, несмотря на свой пожилой возраст, хихикали, и казалось, всех устраивал такой расклад.
Филиус Флитвик подоспел раньше нее и разнял драчунов.
— Что вы себе позволяете?! — завопил он высоким голосом.
— Живо к директору!
Маленький профессор нервно посмотрел на часы.
— О, мисс Грейнджер! Будьте добры, сопроводите этих юных воинов в кабинет директора! Мне срочно нужно к Хагриду! Срочно!
Не дождавшись ответа, он убежал быстрее Нимбуса 2000. Гермиону окатило волнение. Идти к директору сейчас означало попасть под горячую руку. Во-первых, он не отчитал ее за утреннюю бездумную выходку, во-вторых, драка с порчей имущества его совершенно не обрадует, и в-третьих, он был неудовлетворен и от этого еще сильнее зол.
Гермиона сняла бы с них баллы и назначила отработки сама, но устав школы не позволял так поступать в случае порчи имущества. Пришлось отвести их к директору.
— Минус двадцать баллов с каждого факультета, — бросил Снейп, смиряя двух драчунов ледяным взглядом, — две недели отработки у Филча, а теперь проваливайте!
Ребята даже и не пискнули про каникулы, тут же испарились. Гермиона поспешила тоже уйти.
— Стоять, — повис в воздухе приказ, словно удар плети. — Вас, миссис Снейп, еще никто не отпускал.
Было слышно, как директор встал и медленно обошел стол. Девушка обернулась и уткнулась в пуговицы черного сюртука. Обсидиановые глаза раздевали и вызывали в ней дрожь. Гермиона смотрела куда угодно, лишь бы не в них.
— Итак, Гермиона, что же ты хочешь сказать в свое оправдание за сегодняшние действия?
От низкого тембра ее охватил жар. Она уставилась на дубовый стол и закусила губу.
— Я хотела тебя.
Жилка на женской шее нервно забилась, и Северусу захотелось ее прикусить. Он проследил за взглядом супруги. Стол. Это было еще интереснее...
Снейп приподнял пальцами ее подбородок и прошелся большим пальцем по нижней губе. Она была прекрасна в этот момент, и, когда они столкнулись взглядами, девушка больше не смогла отвести глаз. Она тонула в черной бездне.
Гермиона обхватила его палец губами и пососала. В мужчине вновь вспыхнула похоть, и он, отбросив осторожность, припал к ее губам в совершенно диком и властном поцелуе. В кабинете раздался протяжный женский стон.
Осторожный стук в дверь, и Минерва Макгонагалл зашла в кабинет.
— Извините! — воскликнула она, вытягивая губы в трубочку. До сих пор она никак не привыкла видеть молодоженов в моменты поцелуев, хоть и заставала их не раз за этим занятием.
— Ох, я уже ухожу!
Краснеющая девушка выскочила за дверь. Она не должна была отвлекать его от дел.
***
Еще несколько часов пролетело незаметно для Гермионы, ибо ей помогли книги. Она забылась в библиотеке, ища информацию о последствии того злосчастного зелья. Страницу за страницей переворачивали ее пальцы в поиске нужного. Наконец, когда зелье нашлось, девушка затаила дыхание. Жадное чтение слегка дурманило разум. Помочь Северусу мог только один способ. Жесткий и грубый. Гермиону это немного напугало и одновременно завело не на шутку. Она сглотнула и посмотрела на часы. Время шло и близился вечер. Пора идти готовить праздник. Волшебница закрыла книгу и скрылась меж книжных шкафов, чтобы убрать книгу на место.
Спиной она почувствовала его взгляд и вздрогнула. Он тихо приближался к ней, и она резко обернулась.
— Всезнайничаем, миссис Снейп? — хмыкнул Северус, лениво рассматривая ее платье. Гермиона кивнула и осторожно попятилась назад.
— Узнала, что хотела? — голос сходил на шепот, пока расстояние между ними продолжало сокращаться. Её лопатки уперлись в стену.
— Я все равно тебя хочу, — она чувствовала себя загнанным зверьком. С двух сторон окружали шкафы, сзади — тупик, а впереди безжалостно приближался Северус, не прерывая их зрительного контакта. Он запустил руку в ее волосы и медленно сжал в кулак, заставляя запрокинуть голову. Пальцами другой он провел по нежным губам жены и накрыл их требовательным поцелуем. Гермиона ответила, и Северус вжал ее податливое тело в стену. В живот уперлась твердая восставшая плоть, и внутри стали закручиваться тугие спирали. Они аппарировали.
По запаху лакированной мебели Гермиона поняла, что они в спальне. Она не открывала глаза, отдаваясь ощущениям. Северус медленно поддел лямки легкого платья, которое уже через секунду превратилось в шелковую лужицу у ее ног. Девушка переступила через ткань и дерзко посмотрела на мужа. Он довольно улыбнулся черному кружеву белья, чулочному поясу и самим чулкам.
Тьма в его глазах передавалась и ей. Желание разгоралось новой силой, и она потянула его за руку, зазывая в постель, но вместо этого Северус властно притянул девушку и резко развернул спиной к себе, прижав ее ягодицы плотнее к своим бедрам.
— Ты чувствуешь, Гермиона, что ты делаешь со мной? — обожгли его слова.
Они стояли напротив зеркала, и картина возбуждала их двоих.
— Не смей закрывать глаза, — велел он, припадая к ее шее губами, то покусывая, то лаская. Его палец поддел лямку лифчика, и та упала, оголяя грудь. Северус накрыл полушарие рукой и перекатил затвердевший сосок меж пальцами. Она вскрикнула. Её тело выгнулось навстречу новой ласке. Его губы втянули мочку уха, а другая рука опустилась на низ живота и скрылась под тончайшим шелком трусиков.
У Гермионы сбилось дыхание, когда он резко вошел в нее пальцем и одновременно сжал вершину ее груди. Она почувствовала, как намокает, и покачнулась бедрами навстречу, насаживаясь на него. Их взгляды встретились в зеркале, и Северус медленно продолжил ласку. Все её тело охватывал жар, от которого кровь бурлила и скапливалась в том месте, где были его пальцы. Она тихо стонала, требуя большего, но Снейп и не думал торопиться. Лишь когда она захныкала, он стянул с нее трусики и толкнул к кровати, заставляя встать на четвереньки. Девушка наклонилась, предоставляя себя чувственным ласкам. Её тело пылало, нуждалось в разрядке, которую она никак не могла получить.
Северус, наконец, прикоснулся к нежным складочкам и размазал ее влагу по ним, изредка затрагивая клитор.
— Северус! — взмолилась она, потеревшись об его руку, решила дотронуться до себя сама.
Он хмыкнул, и в мгновение ока ее запястья сковали черные ленты, пригвоздив к изголовью кровати. Гермиона еще шире расставила ноги и выгнулась с вдохом. Секунды. Ягодицу с хлестом обожгла мужская ладонь, заставляя вскрикнуть. Возбужденная девушка дернулась, но властные руки остановили ее, мягко приласкав покрасневшее место. Тело пронзал легкий электрический ток. Эти прикосновения побуждали желать их вновь и вновь. И снова последовал звонкий шлепок. Она охнула, почувствовав наслаждение, смешанное с жгучей болью. Эта грань вызывала новые ощущения, Гермиона потекла в возбуждении.
Но Северус бездействовал. Он наблюдал за ней, хмурясь. Его это адски заводило, но он изучал странное поведение своей жены.
— Пожалуйста, продолжай, пожалуйста, — попросила она, извиваясь.
Секундная пауза, и новый шлепок, чуть звонче и чуть горячее. Затем снова еще, и еще. Она стонала от этой игры, и тогда он резко ввел в нее два пальца и задвигал ими. Жгучая боль, ощущения унижения, его власти и ее беспомощности, смешанные с удовольствием вывели Гермиону на грань наивысшего удовольствия. Её тело задрожало, а в воздухе повисли ее восхищенные вскрики. Если бы не ленты, она упала бы на подушки от бессилия и удовольствия.
Северус подхватил ее и развязал ленты. Одним щелчком пальцев он оказался без одежды и направил свою плоть в ее податливое тело. Она отозвалась и опустилась на предплечья, позволяя ему еще глубже погружаться в нее. Толчки были резкими, грубыми. Маг больше не сдерживался. Вскоре комната наполнилась их стонами, а атмосфера — напряжением. Их тела требовали разрядки. Гермиона снова застонала его имя, ее мышцы стали судорожно сокращаться вокруг него, и Северус не выдержал, с гортанным рыком излился в её глубины и опустился рядом, притягивая к себе.
— Я все-таки тебя люблю, несносная ведьма, — прошептал он, вдыхая запах ее волос.
Она счастливо улыбнулась и сонно прошептала:
— С Днем Рождения!
Северус еще долго лежал и думал, что его ведьма делает его счастливым и что их снова связывают магические узы, которые, кстати, его больше не злят. С планами о том, что он еще сделает с Гермионой в ближайшие дни, Северус заснул, прижав сильнее к себе свою возлюбленную.
КОНЕЦ