Как Василий Васильевич Верещагин изображает войну? Расскажите кратко о балканской серии художника. Как ВЫпонимаете рассказ советского писателя Петра Андреевича Павленко из очерковой книги «Путешествие в Туркменистан», изданной в 1932 году?
А) Верещагиным впервые в живописи было дано истинное понятие о войне. «До появления их, в военных картинах художников-баталистов обыкновенно прославлялись завоеватели и подвиги полководцев, и вся война представлялась в виде лихих кавалерийских атак и кровавых битв, где участникам в них предоставлялось только отличаться. Верещагин показал обратную сторону этой славы. Он сам изведал, что такое - "истинная война", лично участвовала много раз в этом "безобразном и диком деле избиения", с пехотой ходил в штыки, с казаками в атаку, с моряками на взрыв монитора, в боях всегда держался впереди и сражался наравне с заправскими военными, писал этюды для своих картин под свист пуль и треск гранат, собирал свои наблюденья там, где легко было стать добычей внезапной смерти.»[1]
«В картинах Верещагина, посвящённых теме войны, отсутствует сентиментальность. Но при этом художник не претендует на буквальную точность, в изображении событий. Для лучшей передачи своих впечатлений художник иногда развивал один и тот же сюжет, давал несколько непрерывных, следующих друг за другом моментов»[2].
Б) Балканская серия Верещагина была выставлена в Петербурге в 1880 г. Картины это серии были посвящены Русско-Турецкой войне 1877-1878 гг. К этой серии относятся следующие произведения: «Побеждённые. Панихида» (1879 г.), «Шипка Шейново» (1879 г.) и другие. Выставка произвела ошеломляющее впечатление на зрителя. За полтора месяца её увидели около двухсот тысяч человек.
«Толпы народа, самые пестрые, постоянно осаждали помещение выставки. Посетители всех классов и состояний каждый день являлись смотреть эти картины. Каталог продан был в нескольких десятках тысяч экземпляров. О непосредственном впечатлении, произведенном выставкой на посетителей, и говорить нечего. Оно было громадно. Если среди "ценителей" и людей, так или иначе заинтересованных в решении вопросов, затронутых Верещагиным, одни отнеслись к новым произведениям художника с нескрываемым негодованием, а другие - с восторгом, то публика, "толпа", по словам В.И. Немировича-Данченко, "не восторгалась, но и не злобилась. Глубоко потрясенная, стояла она перед картиной. В ней царствовало то благоговейное молчание, какое охватывает над могилой, куда спускают гроб друга или брата. Изредка слышался вздох, подобный стону. Слезы навертывались на глаза... Художник-мыслитель достигал своей цели. Он вызывал ненависть к войне, рисуя ее такой, какова она есть."»[3]
Перед началом выставки в Зимнем дворце картины посмотрел российский император Александр II. Перед каждой картиной он останавливался, качал головой и с грустью восклицал: "Все это верно, все это так было".
В) В произведении П.А. Павленко «Путешествие в Туркменистан» есть история, рассказанная одним из жителей Ашхабада. По заявлению этого человека, его отца можно увидеть на картине В.В. Верещагина, хранящейся в Третьяковской галерее. Когда Верещагину надо было нарисовать процесс казни, по приказу генерала М.Д. Скобелева было повешено несколько местных жителей, среди которых был и отец рассказчика. Сам же рассказчик периодически приезжает в Москву, чтобы посмотреть на своего предка.
Этот эпизод показывает, насколько может быть суров мир искусства. Порой, процессе создания картины, приходится приносить что-то в жертву, для достижения какого-то художественного эффекта. В этом случае пострадал отец рассказчика. С другой стороны, Верещагин увековечил память об этом человеке на своей картине. Этот факт заставляет рассказчика гордится своим отцом и мотивирует его иногда приезжать в Москву для встречи с ним.
Разбор картины В.В. Верещагина «Торжествуют (Нет бога кроме бога)».
Размер - 195,5x257 см. 1872 г. Картина из Туркестанской серии. Хранится в Государственной Третьяковской галерее
«На картине изображено мусульманское празднество перед медресе. Медресе (ар. «место учения») – мусульманская религиозно-просветительское учебное заведение второй ступени, идущее после начальной школы и выполняющая функции средней школы и мусульманской духовной семинарии. Обучение в нём раздельное и бесплатное. В Медресе поступают после окончания мектеба. Выпускники медресе имеют право поступать в университет. В средние века это был единственный высший общеобразовательный институт в исламском мире, где готовили служителей культа, учителей начальных школ, а также служащих государственного аппарата.
Празднество происходит перед Медресе Шердор, находящегося в Самарканде. Особое внимание стоит обратить на тимпан здания или, как он ещё называется, пештак. Над большой портальной аркой, где лев золотисто-охристого цвета устремляется за ланью. Солнце изображено в форме белого диска с раскосыми миндалевидными глазами. Лик солнца окаймлён золотистым сиянием. Композиция развёртывается на синем фоне со спиралеобразными побегами бирюзовых и золотистых тонов и разбросанными по полю белыми цветами. Рисунок тимпана определил название Шердор, т.е. «львов имеющий». Изображение людей и животных характерно для персидской культуры, которая в XVII в. была господствующей в государствах Средней Азии. Львы с солнцем на спине – признак власти в Самарканде. Некоторые исследователи видят сходство мотивов росписи зороастрийскими канонами. Этот момент может объяснить появление свастики в орнаменте. Также по одной из гипотез тигры-львы на орнаменте – это аллегорическое изображение душ, выходящих из тела после смерти, а преследование лани хищником по смыслу равнозначно неизбежной смерти.
Представленная форма торжества над побеждёнными была распространена в Туркестане тех времён. В этой картине, в целом построенной по нормам классической живописи, ясна центричность композиции, деление на планы. Есть ряд открытий художника: основное внимание Верещагин уделяет характеристике тех, кто оказался свидетелем торжества, а ужасные знаки триумфа (головы убитых русских солдат, насаженные на высокие столбы) и проповедующий мулла (исламский священнослужитель) изображены на втором плане. Мулла, говорящий о Боге, указывает на головы. Ощущение чудовищности происходящего усиливается из-за обыденности и привычности, которая выражает толпа своим спокойствием и принятием этого зрелища. Для них это обычное явление. Нужно отметить освещение картины. Они писаны с моделей, вставленных благодаря особо устроенной мастерской, располагавшейся прямо под солнцем, и выдержанных в свете большой силы и яркости.
Обе воюющие стороны обращены к Богу, т.е. и мусульмане и христиане верят в единого бога
Художник решил подробно показать отвратительные подробности войны.»[4]