Анализ способов сохранения стилистических особенностей при переводе сравнений




Во втором параграфе мы рассмотрим еще один, часто применяемый Э.Райс в своем романе стилистический троп – сравнение.

Сравнение– это художественный прием, при котором образ создается посредством сравнения одного объекта с другим [Бродский, 1925].

Сравнение отличается от других художественных сопоставлений, например, уподоблений, тем, что всегда имеет строгий формальный признак: сравнительную конструкцию или оборот со сравнительными союзами как, будто, словно, точно, как будто и подобными. Выражения подобные такому: он был похож на… нельзя считать сравнением в качестве тропа.

Передача образных средств при переводе художественных произведений представляет собой особую сложность, ведь перед переводчиком стоит задача донести до читателя в максимальной мере объем творческого замысла художника, сохраняя при этом свойственную ему манеру повествования. Индивидуальная манера, стиль автора, который во многом представляют собой именно образные средства, такие, как сравнение или олицетворение, не говоря уже о метафоре, во многом определяются соотношением языковых средств, в частности языковых образов, которые он выбирает из ресурсов переводящего языка. Образные слова и сравнения являются призмой видения автора, через которую читатель может просмотреть его мироощущение, его отношение к описываемым событиям и главным героям, а также систему его внутренних ценностей. И между тем это одно из самых мощных средств воздействия на читателя. Уже сам по себе выбор автором тех или иных языковых средств говорит об этом.

В теории перевода давно утвердилось мнение о том, что для стилистических тропов, в частности образных средств исходного языка, следует по возможности находить столь же традиционные и привычные образы в переводящем языке. Оптимальным вариантом является наличие полного, совпадающего по своей образной основе, эквивалента, типа lion’s share – львиная доля, he is as cunning as a fox – он хитер, как лиса. Не нарушит прагматической установки частичная или полная замена узуального образа существующим в ПЯ образным аналогом, например, cannon fodder – пушечное мясо; his life hangs on a thread – его жизнь висит на волоске; a fly in the ointment – ложка дегтя в бочке меда, так как в подобных привычных, трафаретных оборотах отсутствует индивидуальная оценка явлений или событий, а общий эмоционально-экспрессивный потенциал остается сохраненным. Дело обстоит иначе, когда решается вопрос передачи окказиональных, авторских образов – свобода переводческого выбора здесь сводится до минимума [Коралова, 1975].

Теперь мы рассмотрим несколько примеров употребления этого стилистического приема в романе Э. Райс.

В первом примере можно привести в качестве стилистических приемов достаточно много тропов. Разберем его по порядку.

1. The vampire was utterly white and smooth, as if he were sculpted from bleached bone, and his face was as seemingly inanimate as a statue, except for two brilliant green eyes that looked down at the boy intently like flames in a skull.

Лицо у вампира было белое и гладкое, словно вырезанное из кости, и застывшее, как у статуи. Жили только его зеленые глаза; они пристально смотрели на молодого человека и сверкали, как изумруды, и казалось, что два огня горят на белом холодном лице (p. 4).

The vampire was utterly white and smooth, as if he were sculpted from bleached bone and his face was as seemingly inanimate as a statue – здесь и далее автор использует такой стилистический троп, как сравнение и метафору. Это предложение было переведено калькированием, но здесь также присутствует такая трансформация, как прием добавления. Она выражается в следующем: переводчик добавил при переводе в текст слово лицо, которого в оригинале нет, тем самым делая перевод более точным.

Далее – except for two brilliant green eyes that looked down at the boy intently like flames in a skull – здесь переводчик разделил одно предложение, разбив его на две части. Во второй части акцентировав внимание на глаза главного героя, он тем самым избежал излишней перегруженности грамматических конструкций в первом предложении. Вдобавок, применив трансформацию замены, переводчик изящно обошел излишнее огрубление в тексте, заменив череп на лицо. Также, переводчик применил прием лексического добавления, добавив сравнительный элемент как изумруды, благодаря чему придал экспрессии описанию внешности главного героя.

2. ‘Now listen to me, Louis,’ he said, and he lay down beside me now on the steps, his movement so graceful and so personal that at once it made me think of a lover (p. 18).

«Послушай, Луи», – сказал он и прилег на ступеньки рядом со мной, двигаясь изящно и интимно, словно любовник.

В этом примере автор применяет такой художественный троп, как сравнение. При переводе Литвинова применила прием опущения, сократив сравнение при помощи союза словно. Далее, второе предложение было разбито переводчиком на две части, то есть Литвинова применила такую грамматическую трансформацию, как членение предложения.

3. Lestat still held me, of course, and his arm was like the weight of an iron bar. I felt his teeth withdraw with such a keenness that the two puncture wounds seemed enormous, lined with pain. The blood flowed down upon my shirt and coat, and he watched it with a narrow, gleaming eye. It seemed an eternity that he watched it, and that shimmer of light now hung behind his head like the backdrop of an apparition (p. 19).

Лестат не выпускал меня. Его объятия были подобны стальному обручу. С удивительной отчетливостью ощутил, как резким движением он разжал зубы на моей шее, оставив на ней две крошечные раны. Мне они казались огромными и наполненными болью. Кровь хлынула потоком мне на рубашку и плащ. Казалось, прошла вечность. Он, не двигаясь, сверкающими глазами смотрел на кровь. Мерцающее облако очутилось у него за спиной, и он сам стал похож на ужасный призрак.

В данном случае переводчик снова объединил два предложения в одно и слегка изменил форму сравнения. Его руки были подобны весу железного обруча – данное предложение не является корректным, Литвинова в своем переводе нашла прекрасный эквивалент, который является устойчивым выражением в переводящем языке объятия, подобные стальному обручу.

Второе предложение разбито на две части, вероятно, с целью добиться более яркой экспрессивности текста. Разделив ощущения Луи – мне они казались… – от действий Лестата, переводчик сделал удачный ход. Также здесь употреблен прием модуляции. Английское слово puncture имеет значение колотый. Отсюда из контекста следует вывод: колотый – значит крошечный. Третьей трансформацией, которую использовал переводчик, является прием добавления: как резким движением – элемент, добавленный Литвиновой, для лучшей передачи смысла при переводе. Лексическая замена элемента such a keenness, который можно перевести как с такой остротой,в переводе звучит как с удивительной отчетливостью, что является более удачным вариантом перевода.

Далее Литвинова употребляет при переводе следующие трансформации: членение и перестановку предложений. Кровь хлынула потоком мне на рубашку и плащ. Казалось, прошла вечность. Он, не двигаясь, сверкающими глазами смотрел на кровь. Мерцающее облако очутилось у него за спиной, и он сам стал похож на ужасный призрак.

Во-первых, переводчик разбил одно предложение на три, вклинив между двумя элементами, которые ранее были частью одного предложения, третий, являющийся частью самого первого предложения. А во-вторых, переводчик разбил и самое последнее предложение на две части. Далее, в оригинале сказано, что мерцающее облако застыло над его головой, подобно привидению, но переводчик сделал акцент на самом Лестате, уподобив его призраку. Нельзя сказать, что это сильно повлияло на стилистические особенности текста.

4. And you are as cold and distant from me as those strange modern paintings of lines and hard forms that I cannot love or comprehend, as alien as those hard mechanical sculptures of this age which have no human form (p. 334).

Но ты, мертвый внутри, холодный и недосягаемый, как эти современные картины, состоящие из линий, и я не могу ни любить их, ни постичь.

В данном примере автор употребляет такие стилистические тропы, как сравнение и метафора (as cold and distant from me as those strange modern paintings of lines and hard forms и as alien as those hard mechanical sculptures of this age which have no human form). Это предложение переведено с использованием приема опущения, переводчик убрал вторую метафору, так как оба тропа несут в себе схожий смысл и в русском языке такая сильная конкретизация не требуется.

5. Knowledge would never be withheld by Armand, I knew it. I would pass through him as through a pane of glass so that I might bask in it and absorb it and grow (p. 118).

Я уже твердо знал, что Арман не стал бы ничего утаивать от меня. Истина просвечивала бы сквозь него, как солнечный луч сквозь оконное стекло, и, согретый его теплом, я смог бы расти и развиваться дальше.

В данном примере автор использует такой стилистический троп, как сравнение. Второе предложение переведено с помощью калькирования. При переводе первого предложения была использована такая грамматическая трансформация, как грамматическая замена, когда переводчик вместо пассивной конструкции, использованной в оригинале, в переводе применил активную конструкцию, а так же поменял части предложения местами, то есть I knew it вынес в начало, преобразовав предложение в сложноподчиненное.

6. I drank, sucking the blood out of the holes, experiencing for the first time since infancy the special pleasure of sucking nourishment, the body focused with the mind upon one vital source (p. 20).

Я пил, сосал кровь из маленьких дырочек, блаженно, как младенец. Все внимание, все силы моего тела и души сосредоточились на этих маленьких, едва заметных ранках. В тот миг они были для меня единственные источники жизни.

Этот пример на самом деле сочетает в себе несколько стилистических тропов – сравнение и олицетворение. Мы рассмотрим оба тропа.

При переводе сравнения переводчик опустил и заменил почти полностью вторую часть предложения, которую дословно можно перевести как не испытывая подобного с тех пор, как был младенцем. Переводчик заменил эту конструкцию сравнением, которое становится более понятно читателю, и такой перевод представляется более адекватным и доступным пониманию. Более того, он кажется гораздо экспрессивнее оригинала.

Второе предложение является примером олицетворения, так как в данном случае речь идет о неодушевленных вещах – внимании и силах, если следовать контексту. Этот пример не был бы столь интересен, если бы не приемы компенсации и замены, примененные Литвиновой при переводе. Она добавила описательный перевод на этих маленьких, едва заметных ранках, заменив им словосочетание vital source. Однако чтобы компенсировать данное упущение, она добавила совершенно другое предложение, которого не было в оригинале, чтобы не перегружать излишне первоначальную конструкцию. В тот миг они были для меня единственные источники жизни.

Таким образом, переводчик не только сохранил стилистические особенности данного отрывка, но и подчеркнул их экспрессивность.

7. A dull roar at first and then a pounding like the pounding of a drum, growing louder and louder, as if some enormous creature were coming up on one slowly through a dark and alien forest, pounding as he came, a huge drum. And then there came the pounding of another drum, as if another giant were coming yards behind him, and each giant, intent on his own drum, gave no notice to the rhythm of the other. The sound grew louder and louder until it seemed to fill not just my hearing but all my senses, to be throbbing in my lips and fingers, in the flesh of my temples, in my veins. Above all, in my veins, drum and then the other drum… (p. 20)

Вначале это был только глухой рокот, но скоро он рассыпался на фрагменты и стал походить на барабанный бой. Он становился все громче и громче, словно огромное существо медленно пробиралось к нам сквозь темный незнакомый лес и било в барабан. Вдруг к нему присоединились звуки второго барабана, как будто другое чудовище шло по следам первого, выбирая свой ритм, никак не связанный с прежним. Шум нарастал, наконец, проник в каждую клеточку моего тела. Я чувствовал бешеную пульсацию этого ритма в своих венах: вначале один барабан, затем – другой.

Как можно заметить, в романе Райс эти олицетворение и сравнение часто идут вместе. При сравнении оригинала и перевода сразу становится видно, что переводчик неоднократно применяет один и тот же прием – он членит одно предложение на несколько, чтобы излишне не перегружать грамматическую конструкцию, что кажется целесообразным в данном контексте и вряд ли текст теряет при переводе свою экспрессивность, скорее наоборот. Так он разделил одно целое предложение на два, при этом применив прием добавления. В оригинале не было конструкции но скоро он рассыпался на фрагменты, которая является ярким примером олицетворения и также придает тексту экспрессивности. Весь прием сравнения был переведен частично калькированием, частично целостным преобразованием. Была опущена конструкция if some и была также преобразована конструкция pounding as he came, a huge drum. Второй пример сравнения был переведен практически тем же способом, что и первый, только в данном случае переводчик также добавил конкретизацию: слово giant имеет лексическое значение гигант, огромный, большой, но в данном случае, учитывая контекст, Литвинова сочла нужным заменить его на слово чудовище, дабы между первым и вторым примерами сравнения была какая-то связь.

Далее идет яркий пример олицетворения. Последнее предложение переводчик разделил на два. И весь данный пример был переведен при помощи целостного преобразования. Дословно это предложение можно было бы перевести следующим образом: «Шум становился все громче и громче до тех пор, пока, казалось бы, не заполнил мой слух, но все мои чувства трепетали в моих губах и пальцах, в моих висках и моих венах». Литвинова сочла нужным опустить некоторые подробности при переводе, заменив их на более понятную читателям конструкцию проник в каждую клеточку тела, которая часто употребляется во многих описательных текстах такого характера. Нельзя сказать, что такой перевод оказался хуже дословного, хотя с опущенными подробностями можно было поиграть, создав более яркий и красочный перевод, но перевод Литвиновой кажется не только удачным, но и изящным, а потому вряд ли стилистическая окраска оригинала пострадала.

8. I would pass through him as through a pane of glass so that I might bask in it and absorb it and grow (p. 118).

Истина просвечивала бы сквозь него, как солнечный луч сквозь оконное стекло, и, согретый его теплом, я смог бы расти и развиваться дальше.

Интересное преобразование можно наблюдать в переводе этого отрывка. Подлежащим в оригинале является местоимение я, но в переводе им становится слово истина, которого в оригинале нет. Это прием добавления. Здесь он приходится очень кстати, потому что дословно можно перевести эта конструкцию как я бы прошел сквозь него, что привело бы читателя в недоумение. Исходя из контекста, Литвинова нашла прекрасный выход из положения, применив прием добавления и при этом, не только сохранив стилистическую окраску, но и сделав ее еще ярче.

9. A wilderness of mortals surrounded us, groping, blind, preoccupied, and the brides and bridegrooms of death (p. 115).

Нас окружала пустыня людей, которые бредут по жизни, как слепые, живут в вечных заботах и, в конце концов, неизбежно сочетаются брачными узами со смертью.

A wilderness of mortals – это выражение тоже своего рода сравнение. Оно было переведено при помощи приема конкретизации. Значение слова mortalsсмертный – сузилось до челове к.

Второй пример сравнения был переведен при помощи способа калькирования.

10. I turned around and saw in the light from the street her eyes, like two dark flames in her white face. I saw a tiny glove on the door which was phosphorescent in the shadows, and for just a moment I thought it a tiny, severed hand (p. 53).

Я посмотрел на Клодию, ее огромные глаза горели на белом лице, как два черных огня. Ее маленькая перчатка упала на пол и светилась в темноте; на секунду мне показалось, что это отрубленная кисть.

Первый пример сравнения в данном случае был также переведен способом калькирования. А вот второй – при помощи приема опущения. Переводчик при переводе опустил слово a tiny.

Мы рассмотрели десять примеров такого художественного тропа, как сравнение. Как показывают эти примеры, в большинстве случаев сравнение в произведение Э. Райс используется вместе с еще одним стилистическим тропом – олицетворением. При переводе этих примеров переводчик в основном оперировал такими трансформациями, как добавление, опущение, членение и объединение предложений и замена.

ВЫВОДЫПО ГЛАВЕ II

Произведения художественной литературы противопоставляются всем прочим речевым произведениям благодаря тому, что для каждого из них доминантной является одна из коммуникативных функций, а именно художественно-эстетическая. Основная цель любого произведения этого типа заключается в достижении определенного эстетического воздействия, создание художественного образа. Такая эстетическая направленность отличает художественную речь от остальных аспектов речевой коммуникации, информативное содержание которых является первичным и самостоятельным [Комиссаров, 1990].

Перевод стилистических приемов художественного произведения с одного языка на другой представляет собой один из важных аспектов теории перевода, потому что в нем помимо воссоздания смысла должна адекватно быть донесено до читателя и образная сторона. Отличительной чертой любого художественного текста является передача помимо логической, рациональной эмоционально-эстетической, экспрессивной информации. Различные лексико-синтаксические приёмы служат проводником данной информации и, следовательно, от того на сколько адекватно они будут переведены с одного языка на другой зависит точность художественного перевода. Так как художественный текст обладает национально-культурной и временной обусловленностью, то задача переводчика также состоит в её правильной, эквивалентной передаче. Нередко с учётом тех изменений, которые способствуют естественному вхождению текста художественного произведения в культуру переводящего языка.

При переводе художественного текста с одного языка на другой большую роль играет стилистический подход, рассматриваемый в трудах многих учёных-лингвистов, таких как А.В. Федоров, Л.С. Бархударов, М.П. Брандес, Т.Р. Левитская, А.М. Фиттерман, А.Д. Швейцер и другие. Именно он способствует объективной функционально-стилистической диагностики полноценности перевода. Она означает передачу смысла подлинника и полноценное стилистическое соответствие ему. Исследование перевода стилистических приемов с одного языка на другой – это стремление раскрыть диалектическое единство соотношения содержания и формы оригинала средствами перевода. Смысловая многоплановость художественного текста определяет стилистику текста, его стилевые нюансы.

Таким образом, чтобы достичь коммуникативного воздействия на читателя авторы художественных произведений часто используют различные стилистические приемы. И во второй главе мы наглядно продемонстрировали использование этих приемов на примере романа Э. Райс «Интервью с вампиром». Нами были рассмотрены два стилистических приема: метафора и сравнение. Разобрав по несколько примеров употребления обоих художественных приемов и способы их сохранения, мы можем сделать вывод, что переводчик не только справился со своей основной задачей, но в большинстве случаев даже подчеркнул их, сделав еще более яркими и экспрессивными.

 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Достижение переводческой эквивалентности и адекватности, вопреки расхождениям в формальных и семантических системах двух языков, требует от переводчика, прежде всего умения произвести многочисленные и качественно разнообразные языковые преобразования – так называемые переводческие трансформации – с тем, чтобы текст перевода с максимально возможной полнотой передавал всю информацию, заключенную в исходном тексте, при строгом соблюдении норм ПЯ.

Перевод текста, написанного в художественном стиле, одна из самых важных и непростых задач, стоящих перед переводчиком. Художественный текст намного сложнее любого другого как в плане содержания, так и формы, поэтому от переводчика требуются не только его умения и знание языка, но и писательское мастерство. Необходимо и самому быть писателем в какой-то мере, чтобы суметь качественно и красиво перевести художественный текст. Это необходимо для того, чтобы читателю было проще окунуться в мир автора, лучше понять его мысли и прочувствовать атмосферу всего произведения. Иными словами, стилистический аспект при переводе любого текста, а в особенности художественного, играет важную роль.

Художественный перевод – вид переводческой деятельности, основная задача которого заключается в порождении на ПЯ речевого произведения, способного оказать художественно-эстетическое воздействие на ПР [Комиссаров, 2002].

Основное отличие художественного текста от других видов перевода заключается в том, что текст перевода принадлежит к произведениям переводимого языка, обладающим художественными достоинствами. Другими словами, художественный перевод – вид переводческой деятельности, основная задача которого заключается в порождении на переводимом языке речевого произведения, способного оказывать художественно-эстетическое воздействие на читателя [Комиссаров, 1990].

При переводе художественного текста переводчику недостаточно обладать только знанием языка. Фоновые знания и владение слогом, умение красиво и ясно излагать свои мысли также играют немаловажную роль. Простой передачи смысла и содержания оригинала не хватит, необходимо суметь оформить и сделать это так, чтобы читатель проникнулся текстом данного автора. При переводе художественного текста с любого языка нужно в полной мере сохранить и атмосферу произведения, и остроту сюжета, а также и стиль автора. Поэтому перевод метафор, метонимий, сравнений, аллюзий, олицетворений и различных эпитетов заставляет отнестись к работе очень вдумчиво даже самого профессионального переводчика.

В данной дипломной работе мы придерживались концепции переводческих трансформаций В.Н. Комиссарова и определений Т. А. Казаковой.

Цель данной работы заключалась в выявлении способов сохранения стилистических особенностей мистической драмы на примере романа Э. Райс «Интервью с вампиром». В России официальным переводом этой книги является перевод М. Д. Литвиновой, изданный в 2002 году.

В ходе проведенной исследовательской работы были даны определения мистики и драмы по отдельности, а так же кратко рассказана история появления этих жанров независимо друг от друга, и в результате мы смогли вывести свое определение понятия мистическая драма, совместив при этом известные нам данные и факты. После чего, основываясь на данном нами определении и приведенной краткой исторической справке, мы отметили основные особенности такого литературного жанра, как мистическая драма или же готический роман, с помощью которых доказали, что выбранный для анализа роман Энн Райс «Интервью с вампиром» является мистической драмой.

На примере данного произведения мы выделили и рассмотрели основные стилистические особенности, присущие произведениям этого жанра в целом, а также отметили и стилистические приемы, которые Э. Райс использует в своем романе.

Отдельное внимание было уделено способам сохранения стилистических особенностей при переводе мистической драмы. В ходе практической работы было проведено исследование и дан подробный анализ различных приемов, методов и других средств, использованных переводчиком при переводе для того, чтобы сохранить разнообразные стилистические особенности текста произведения.

Таким образом, поставленные задачи считаются выполненными, а цель достигнута.

 

 

БИБЛИОГРАФИЯ

1. Венгерова З. Американская литература // История западной литературы (1800-1910) / Под ред. Ф.Д. Батюшкова. Т.3. - М., 1912.

2. В мире фантастики: Сб. лит.-крит. статей. - М.: Молодая гвардия, 1989.

3. Вулис А. «Жук весь золотой, чистое золото…» Вопросы литературы, 1984, № 2, с. 86-104

4. Засурский Я.Н. Романтические традиции американской литературы XIX в. – М.: «Наука» 1982

5. Зенкин С. Французская готика: в сумерках наступающей эпохи// Infernaliana. Французская готика XVIII-XIX вв./ Сост. С. Зенкин. - М.: Ладомир, 1999. - С.5-24.

6. Ильенков Э.В. Об эстетической природе фантазии // Вопросы эстетики. В. 6. - М., 1964.

7. Кагарлицкий Ю. Реализм и фантастика // Вопросы литературы. - 1971. - № 1.

8. Лукин А., Рынкевич Вл. В магическом лабиринте сознания. Литературный миф ХХ века // Иностранная литература. - 1992. - № 3. - С. 234-249.

9. Николюкин А.Н. Американский романтизм и современность. – М., 1968.

10. Паррингтон В.Л. Основные течения американской мысли. Американская литература со времен возникновения до 1920-х., в 3 т.-М.,1963-Т.2,3

11. Писатели США о литературе: сборник статей (комм. Чаковского С.).-М.,1974

12. Скотт В. О сверхъестественном в литературе // Скотт В. Собр. Соч.: В 20 т. Т. 20. - М.-Л: Худ. Лит., 1965. - С. 602-652.

13. Кожевнков В.М., П. А. Николаева Литературный энциклопедический словарь. М. «Современная энциклопедия», 1987.

14. Кожинов В.В. Новелла // Словарь литературоведческих терминов. М., 1974, С. 239-240; Михайлов А.В. Новелла // Клэ. в 9 т. Т. 5 М., 1962.

15. Михайлов А.В. Новелла // Краткая литературная энциклопедия: В 8 т. Т. 5, 7 / Гл. ред. А.А. Сурков. - М.: Сов. энциклопедия, 1975.

16. Николюкин А.Н. Литературная энциклопедия терминов и понятий. М.: НПК «Интервал», 2001.

17. Нудельман Р.И. Фантастика // Краткая литературная энциклопедия: В 8 т. Т. 7 / Гл. ред. А.А. Сурков. - М.: Сов. энциклопедия, 1975.

18. Тимофеев Л.И., Венгерова М.И. Краткий словарь литературных терминов. М., 1963.

19. Юнович М. Новелла Литературная энциклопедия

feb-web/feb/litenc/encyclop/le8/le8-1141.htm

20. Чернец Л.В. К теории литературных жанров [текст]. Филологические науки. – 2006. № 3 с. 3-12.

21. Кабанова, И. Сладостный плен: переводная массовая литература в России в 1997-1998 годах / И. Кабанова //.

22. Современный словарь-справочник по литературе /Сост. и науч. ред. С.И. Кормилов. - М.: Олимп; ООО «Фирма «Изд-во АСТ»», 1999. - 704 с.

23. Олейник, В.К. Жанр фэнтези в литературе ХХ века / В.К. Олейник.

24. Кошелев, С.Л. Философская фантастика в современной английской литературе: автореф. дис. … канд. филол. наук:/ С.Л. Кошелев; Моск. гос. ун-т. - М.: МГУ, 1983. - 17 с.

25. Комм Д. Е. Формулы страха. Введение в историю и теорию фильма ужасов. - Спб.: БХВ-Петербург, 2012.

26. Гопман В. Л. «Литература серьезная, значительная, нужная...» Антология ужасов I том (издание в 4-х томах). - Северо-Кавказское информационно-рекламное агентство, 1991 – 5.

27. Вацуро В. Э. Готический роман в России М.: «Новое литературное обозрение», 2002.

28. Гулый А., В. Исаев «Анатомия русского ужаса» Полночь, XIX век. Сборник произведений — М.: Корпорация «Сомбра», 2005.

29. Женевский В. «Хоррор в русской литературе. Часть I». Электронный журнал DARKER, №9(18), 2012.

https://darkermagazine.ru/page/horror-v-russkoj-litera

30. Тэйлор Д. «Трезвый взгляд на то, как писать хоррор сегодня». Электронный журнал DARKER, №12(21), 2012.

https://darkermagazine.ru/page/trezvyj-vzgljad-na-to-k

31. Михайлов А.В. Новелла // Краткая литературная энциклопедия: В 8 т. Т. 5, 7 / Гл. ред. А.А. Сурков. - М.: Сов. энциклопедия, 1975.

32. Харитонов, Е. Счастье, сила и разум… / Е. Харитонов // Если. - 2001. - №10.

33. Эйгес, И. Фантастика / И. Эйгес // Словарь литературных терминов.

34. Ютанов, Н. О пользе фэнтези в мире миров / Н. Ютанов //.

35. Арнольд И.В. Стилистика современного английского языка. – М, 1990.

36. Бабенко Л.Г., Казарин Ю.В. Филологический анализ текста. – М.: Академ. Проект, 2004.

37. Бартош Н.Ю. Английский и американский романтизм в XIX веке. – Новосибирск, 2000.

38. Белянин В.П. Психолингвистические аспекты художественного текста. – М.: Изд-во МГУ, 1988.

39. Валгина Н.С. Теория текста. – М.: Мир книги, 1998.

40. Гальперин И.Р. Очерки по стилистике английского языка. – М., 1977.

41. Гальперин И.Р. Стилистика. – М.: Высшая школа, 1971.

42. Гениева Е.Ю. Развитие критического реализма: Английская литература первой половины XIX в. // История всемирной литературы: В 9 томах – М.: Наука, 1983.

43. Григорьева Е.В. Готический роман и своеобразие фантастического в прозе английского романтизма. – Ростов-на-Дону, 1988.

44. Жирмунский В.М., Сигал Н.А. У истоков европейского романтизма. / Уолпол. Казот. Бекфорд. Фантастические повести. – Л.: Наука, 1967.

45. Ладыгин М.Б. Английский готический роман и проблемы предромантизма. – М., 1978.

45. Литературная энциклопедия. Т. 8. – М.: Сов. Энцикл., 1984.

46. Одинцов В.В. Стилистика текста. – М., 1986.

47. Николаев П.А. Психологический роман // Словарь по литературоведению.

https://nature.web.ru/litera/12.9.htm

48. Поспелов Г.Н. Теория литературы. Роды и жанры. – М., 1964.

49. Поспелов Г., Лукач Г. Роман // Литературная энциклопедия: В 11 т. – М.: Сов. Энцикл., 1985. – Т. 9. – Стб. 773-832.

50. Приданникова Т. Готический роман.– 1991. – 8-14 окт.

51. Соловьева Н. А. У истоков английского романтизма. – М.: Изд-во МГУ, 1988.

52. Тамарченко Н.Д. Теоретическая поэтика: понятия и определения. – М.: РГГУ, 1999.

53. Томашевский Б.В. Теория литературы. Поэтика. – М.: Аспект-Пресс, 1996.

54. Тураева З.Я. Лингвистика текста. – М.: Просвещение, 1986.

55. Урнов Д. М. Романтизм // История всемирной литературы: В 9 томах – М.: Наука, 1983. – Т. 6. – С. 87-112.

56. Федотов О.И. Основы теории литературы. – М.: ВЛАДОС, 2003.

57. Цейтлин А. Жанры // Литературная энциклопедия: В 11 т. – М.: Изд-во Ком. Акад., 1930. – Т. 4 – Стб. 109-154.

58. Чамаев А.А. «Удольфские тайны» А. Радклиф как образец сентиментальной готики.

https://conf.phil.spbu.ru/Archives/book/2005/foreign_lit/Chameev.doc

59. Шанский Н.М. Лингвистический анализ художественного текста. – Л., 1990.

60. Казакова «Практические основы перевода» ББК 81.2.2. Англ. К53 «Издательство Союз» Санкт-Петербург 2001.

 



Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2016-08-08 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: