Фредди. Вы идете через парк, мисс Дулитл? Позвольте мне…
Элиза. Че-его? Пешком топать? К чертям собачьим!
Все потрясены.
Элиза. Я в такси еду! (Выходит.)
Мис Д.Б. Все-таки я никак не могу привыкнуть к этой новой манере выражаться.
Клара. Ну полно, кузина, полно. Вы так старомодны, что люди подумают, будто мы никогда нигде не бываем.
Мис Д.Б. Вероятно, я действительно очень старомодна, но, надеюсь, Клара, ты не будешь употреблять таких выражений. Я уже привыкла к тому, что мужчин ты называешь «пройдохами», на каждом шагу говоришь «мерзость» и «свинство», хотя я лично считаю это неприличным и неженственным. Но то, что мы сейчас слышали, – это уж слишком! Как вы считаете, полковник Пикеринг?
Пикеринг. Меня не спрашивайте. Я несколько лет провел в Индии, и за это время манера держаться так изменилась, что, право, иногда не знаешь, где находишься – на званом обеде в респектабельном доме или в пароходном кубрике.
Клара. Дело привычки. Это ни хорошо, ни плохо. И никто не придает этому никакого значения. Просто такая необычность придает особый шик тому, что само по себе не слишком остроумно. Я нахожу новую манеру выражаться прелестной и вполне безобидной.
Мис Д.Б (встает). Пожалуй, нам пора.
Пикеринг и Хигинс встают.
Клара (встает). Да, сегодня нам предстоит сделать еще три визита. До свиданья, миссис Хигинс. До свиданья, полковник Пикеринг. До свиданья, профессор Хигинс.
Хигинс (мрачно провожая ее до двери). До свиданья. Смотрите не забудьте на всех трех визитах испробовать новую манеру выражаться. Главное, не смущайтесь и валяйте вовсю.
Клара (расплываясь в улыбке). Обязательно! До свиданья. Вся эта старомодная викторианская благовоспитанность – такая чушь!
Хигинс (искушая ее). Будь она проклята!
Клара. К чертям ее собачьим!
Фредди (ко всей вселенной). Нет, вы мне скажите… (Не в силах справиться с нахлынувшими чувствами, прощается с миссис Хигинс.) До свиданья.
Миссис Хигинс (обмениваясь рукопожатием). До свиданья. Хотели бы вы снова встретиться с мисс Дулитл?
Фредди (горячо). Да, да, ужасно хотел бы!
Миссис Хигинс. Милости просим. Вы знаете мои приемные дни.
Фредди. Благодарю вас. До свиданья. (Уходит.)
Мис Д.Б. До свиданья, мистер Хигинс.
Хигинс. До свиданья, до свиданья.(нетерпеливо). Ну как? Можно показывать Элизу в обществе? (Тащит мать к дивану.)
Миссис Хигинс. Ну, конечно, нет, глупый мой мальчик. Она шедевр искусства – твоего и ее портнихи. Но если ты хоть на минуту сомневаешься в том, что она выдает себя каждой фразой, значит, ты просто помешан на ней.
Хигинс (обиженно). По-вашему, моя манера выражаться неприлична?
Миссис Хигинс. Нет, дорогой, отчего же. Для грузовой пристани вполне прилична, но в гостях едва ли.
Хигинс (глубоко оскорбленный). Ну, знаете…
Пикеринг (прерывая его). Не кипятитесь, Хигинс, а лучше последите за собой. Таких словечек, как ваши, я не слыхал с тех пор, как производил смотры волонтеров в Гайд-парке лет двадцать назад.
Хигинс (надувшись). Ну что ж, вероятно, я действительно не всегда выражаюсь, как епископ.
Миссис Хигинс (успокаивая его жестом). Полковник Пикеринг, может быть, вы мне расскажете, что происходит на Уимпол-стрит.
Пикеринг (весело, будто вопрос изменил тему разговора). Я переехал к Генри и живу у него. Мы вместе работаем над моей книгой «Индийские диалекты» – мы решили, что так нам будет удобнее…
Миссис Хигинс. Да, да, все это мне известно, и вы действительно все очень разумно устроили. Но где живет эта девушка?
Хигинс. Как где? Конечно, у нас. Где же ей еще жить?
Миссис Хигинс. Но на каком положении? Она ваша горничная? А если нет, так кто?
Пикеринг (медленно). Миссис Хигинс, я, кажется, начинаю понимать, что вы имеете в виду.
Хигинс. Будь я проклят, если я что-нибудь понимаю. Одно ясно – три месяца я изо дня в день работаю над этой девушкой, чтобы привести ее в человеческий вид. Кроме того, она оказалась очень полезной: она знает, где найти мои вещи, помнит, когда и с кем я должен встретиться.
Миссис Хигинс. А как с ней ладит твоя экономка?
Хигинс. Миссис Пирс? Радуется, что с нее свалилось столько забот. Ведь до появления Элизы ей самой приходилось разыскивать мои вещи и напоминать мне о деловых свиданиях.я ни на секунду не перестаю думать об этой девушке и ее проклятых гласных и согласных. Я измучился, думая о ней, наблюдая за ней, за ее губами, зубами, языком, не говоря уже о ее душе, – а это самое непостижимое.
Миссис Хигинс. Ах, взрослые дети! Вы играете с куклой, но она ведь живая.
Хигинс. Хорошая игра! Поймите же, мама, я еще никогда в жизни не брался за такую трудную работу. Вы даже не представляете себе, как интересно взять человека, наделить его новой речью и с помощью этой речи сделать его совершенно иным. Ведь это значит уничтожить пропасть, разделяющую классы и души людей.
Пикеринг. Да, это поразительно интересно. Уверяю вас, миссис Хигинс, мы относимся к Элизе чрезвычайно серьезно. Каждую неделю – какое там! – почти каждый день в ней происходит новая перемена. (Придвигается еще ближе.) Мы фиксируем каждую стадию… Сотни записей и фотографий…
Хигинс (атакуя с другой стороны). Черт побери, да это самый увлекательный эксперимент, какой мне приходилось ставить. Она заполнила всю нашу жизнь. Правда, Пик?